В другое время Лев, конечно, вовсю любовался бы городом. Когда он еще в Париж попадет? Но вот сейчас все это было так не вовремя! Вместо романтичного очарования, которое, судя по статьям и рассказам одноклассников, должно просто насквозь пропитывать этот город, Париж встретил его аномальным холодом, пронизывающим ветром, мелким моросящим дождем, слякотью и свинцовым пасмурным небом. Лев видел только серые унылые здания, темно-бурую Сену и откровенно засранные набережные. Гадкий, холодный, грязный город.

Он уже совсем промок и продрог. Единственной мыслью было: как можно добраться до подземки. Но до метро он так и не дошел. Пока он плелся вдоль набережной, в кармане зазвонил телефон. Лев вздрогнул от звонка и мысленно обругал себя. Как он мог забыть про смартфон!

Это была Ника.

– Ну ты, блин, где? Я тебя уже четвертый час ищу! И что ты тут за лес вырастил?

– Я в Париже, – стуча зубами от холода, ответил Лев.

– Ну и шутки у тебя! Я серьезно!

– Н-н-никаких ш-ш-шуток. И я с-серьезно. Площадь какого-то Т-т-тина Р-росси, – он посмотрел на надпись на стене ближайшего дома.

– А на фига ты туда полетел?

– Я никуда и не летал. П-п-просто в отеле вдруг обнаружилось окно в Париж, а я, как д-д-дурак, туда выпал.

– Ну так лезь обратно.

– Не могу. Его больше не существует. Кстати, почему четыре часа? Мы ж с тобой меньше часа назад расстались.

– Часа?! Ты на время посмотри!

Тут Лев наконец осознал, что в проход он вошел глубокой ночью, а сейчас вокруг него день, да и в соборе было полно туристов. Само перемещение подземным тоннелем, выходящим с третьего этажа отеля прямиком в Нотр-Дам его так сильно впечатлило, что он совсем не обратил внимания на время суток. Понятно, что когда в Москве четыре часа ночи, то во Франции уж точно не должно быть настолько светло, да и собор по ночам должен был быть закрыт.

Он посмотрел на часы на руке. Десять тридцать утра. Куда делись шесть часов его жизни, он вообще не представлял.

– Д-д-да… действительно.

– Что-то голос у тебя странный.

– Д-да тут, в общем, не л-лето. А еще дождь со с-с-снегом. В пиджаке, з-з-знаешь ли, немного прохладно, – от холода он уже дрожал так, что говорить приходилось сквозь зубы.

– Так… сейчас я тебе скину ссылку. Пройдешь по ней и скачаешь приложение. Там на карте обозначены все наши места в любом городе. Ищи отель из Парижа в Дарк-Таун. По той стороне дойдешь до своей двери.

– А тут есть такой?

– Должен быть. Отель там точно есть, а иначе как в Дарк-Таун с Земли вроде не попадешь. Только осторожнее по той стороне иди. Хоть там от тебя и шарахаются, все равно лучше не нарывайся. Лови ссылку.

Лев сбросил разговор и скачал программу по ссылке из присланного Никой сообщения.

Приложение показало карту, где точкой было отмечено местоположение самого Льва, а весь город был покрыт множеством значков. Он нашел и ткнул в букву Н в кружочке. Таким символом на всех картах обычно отмечали гостиницы. Экран заботливо показал подсказку: «Отель Фонтейн. Выход в ДТ».

Минут через двадцать он оказался у неприметной двери без вывески. Лев напряг все свои знания английского и открыл ее.

Чем-то это место походило на его отель. Здесь тоже было сложно сразу понять, в каком веке ты очутился. Лет двести назад это помещение, скорее всего, выглядело точно так же. Темное дерево пола, мебели и балок на потолке, белые окрашенные стены да стойка ресепшена без каких-либо следов оргтехники.

Прежде чем Лев смог выдавить из себя первые английские слова, смуглая темноволосая молодая женщина за стойкой поприветствовала его на чистейшем русском:

– Добрый день, месье.

– О… Как хорошо, что вы говорите по-русски. Добрый день.

– Что вы, месье, вы мне льстите. Никогда не имела таланта к языкам. Вы хотите поселиться в нашем отеле?

– Нет. Я ваш коллега. Отельер из Москвы. Если не возражаете, я просто пройду, – Лев, все еще дрожа от холода, кивнул на противоположную дверь.

– Ну, если сможете, то, конечно, проходите. Но я бы на вашем месте все-таки задержалась и съела хотя бы горячий суп. Вы же весь дрожите.

Лев подумал пару секунд и кивнул. Удержаться от соблазна было невозможно. В конце концов, он потерял уже шесть часов неизвестно куда. Если он потратит минут пятнадцать на то, чтобы согреться, большой беды не будет.

– Если вас это не затруднит, то я не откажусь.

Черноглазая хозяйка задорно подмигнула ему и кивнула, призывая следовать за ней.

Коридор этого отеля не слишком отличался от московского, разве что тут столовые располагались перед номерами, а не в дальнем конце.

Молчаливый темнокожий повар вынес большую миску сильно пахнущего луком темно-коричневого супа, а хозяйка села за столик напротив Льва, подперла голову рукой и с любопытством смотрела, как он ест.

– Вы представляете, я впервые познакомилась с коллегой! Простите за нескромный вопрос, вы давно владеете отелем? – спросила она после того, как он проглотил первую ложку.

– Если честно, то меньше недели.

– Я так сразу и поняла, – улыбнулась хозяйка.

Лев удивленно поднял брови. Прерывать еду на то, чтобы задавать вопросы, не хотелось. Луковый суп был безумно вкусным и очень горячим. Тепло уже плавно растекалось по телу.

– Вы до сих пор не поняли, что можете не задумываясь понимать и говорить на языке любого гостя. Неужели вы думали, что во всех мирах той стороны говорят исключительно на вашем родном русском?

Лев замер с ложкой у рта. Звучало это логично. Действительно, с чего вдруг какому-нибудь королю эльфов говорить по-русски да еще с московским акцентом? Почему он раньше об этом не подумал?

– У вас вообще все в порядке? Просто отельер крайне редко выбирается так далеко от своего отеля.

– Я сам хотел бы знать. В последнее время со мной постоянно происходит какая-то чертовщина. Прежняя хозяйка сбежала, бросив все на меня. Судя по всему, испугалась какого-то демона, который идет с той стороны. С тех пор на меня уже пару раз покушались. Ну а в последние сутки начался вообще полный бардак. По холлу внезапно пронесся паровоз. А потом я зашел в одну из комнат отеля и внезапно вышел тут у вас, в Нотр-Даме. Вот теперь спешу домой.

Хозяйка нахмурилась и стала серьезной.

– Так бывает, когда пространство вокруг вашего отеля начинает искривляться. Это плохой признак. Действительно предвещает демона, и совсем непростого. К сожалению, я не настолько в них разбираюсь, чтобы сказать точнее. На вашем месте я была бы крайне осторожной и на всякий случай обратилась бы к защитникам.

– Думаю, у меня есть знакомая, которая может помочь.

– Хорошо, если так. Но тогда вам действительно надо спешить. Без вас в отеле может произойти все что угодно!

Хозяйка ушла на минуту и вернулась с картой в руках. Она развернула ее и положила на стол перед Львом.

– Это схема Дарк-Тауна. Мы сейчас находимся вот здесь, – она показала пальцем на точку у большой стены, огораживающей город снизу большим полумесяцем. – Отель в Москву примерно здесь.

Получалось, что пробежать надо было половину дуги, образованной стеной.

– Можете срезать по улочкам, но если идти прямо вдоль стены, то будет ненамного дольше. Зато не запутаетесь. По пути увидите еще пару отелей. В Нью-Йорк и Гонконг. Второй находится уже совсем рядом с вашим.

– Спасибо большое. Тогда я действительно побегу…

– Удачи вам. Ну и заглядывайте иногда. Или хотя бы пригласите меня на чашечку кофе, когда разберетесь с проблемами. Я была бы рада поболтать с коллегой в более спокойной обстановке, – сказала хозяйка, провожая его до двери.

Лев поблагодарил ее, попрощался, выскочил в темноту Дарк-Тауна и побежал вдоль стены.

Бег позволял согреться не хуже, чем горячая еда. Мышцы сначала еще были деревянными от холода, но быстро размялись, и бежать стало легко. Прохожие встречались, но никаких неприятных сюрпризов не доставляли. Они удивленно провожали взглядом бегущего юношу и шли дальше по своим делам. Вообще город выглядел намного живее, чем раньше. Льву даже показалось, что небо стало заметно светлее, чем раньше.

Когда он вбежал в свой отель, то поначалу даже решил, что все-таки ошибся дверью, и тут же выскочил обратно и проверил дверь. На ней по-прежнему было написано мелом «Москва». Лев еще раз осторожно вошел в отель. Вместо привычного холла его встретили джунгли. Буйная растительность поглотила и стойку, и кресла для гостей. На полу вместо паркета была трава. Громко кричали какие-то птицы. Лев заметил пару ярких попугаев, прыгающих по веткам прямо под потолком.

– Что-то ты не спешил, – заявила Ника откуда-то из зарослей.

Он пошел вперед, раздвигая ветки. Девушка все еще в том же вечернем платье сидела с ногами в светлом кресле, которое среди сочной зелени выглядело еще более неуместно, чем в прежнем интерьере. Туфли валялись рядом на траве. Судя по вырванным с корнями растениям вокруг, настроение у нее было не очень.

Лев с облегчением стащил с себя мокрый грязный пиджак и запустил его куда-то в район стойки. Тот по пути зацепился и повис на ветке.

– Ты выяснила то, за чем помчалась в библиотеку?

– Черта с два! Там нет нужного манускрипта. Никакой ясности нет. Кстати, ты не хочешь все это объяснить? – спросила она, показав на заросли.

– Кто бы мне все это объяснил, – буркнул Лев, плюхаясь в соседнее кресло.

– То есть? Ты же отельер… – насторожилась Ника.

– Тут какая-то чертовщина происходит. Отель словно взбесился. Я его не чувствую. Вот сейчас, например, он считает, что здесь нет никаких деревьев. Поэтому я их и убрать не могу. А еще недавно тут паровоз пронесся, вспахав паркет, разнеся кресла и чуть не переехав меня пополам. И тоже, как ты понимаешь, не по моему желанию.

Ника возбужденно вскочила.

– А еще что произошло?

– Ну, на третьем этаже я зашел в комнату… ту, что рядом с квартирой поварихи. Там оказался подземный ход, который привел меня угадай куда? Прямиком в Нотр-Дам в Париже. А когда я с той стороны открыл дверь, чтобы вернуться обратно, то за ней была уже какая-то кладовка.

– Здесь на третьем этаже за той дверью тоже просто кладовка… – рассеянно сказала Ника, глядя перед собой. – Это получается, что… иллюзия схлопывается. Теперь я точно знаю, кто сюда идет.

– Аббадон, – хором сказали они.

– Я вспомнил только после того, как приехал в отель, – начал объяснять Лев. – Чертов жрец называл это имя. Я тогда мимо ушей пропустил…

Он замолчал, глядя на лицо Ники. Оно стало внезапно каким-то очень детским и растерянным. Она медленно присела в кресло. Не запрыгнула с ногами, как обычно, а именно робко присела на самый краешек. Сейчас она сидела как первоклассница на первом уроке: с идеально ровной спиной, положив обе руки на колени. Ника смотрела прямо перед собой ничего не видящим взором. Она ненадолго закрыла глаза, с силой зажмурилась и медленно судорожно глубоко вздохнула. Когда ее ресницы вновь взлетели вверх, Лев заметил, что ее глаза необычно блестят. В уголках дрожали слезы.

– Что случилось? – спросил он, опускаясь рядом на колени и заглядывая ей в глаза, но девушка по-прежнему смотрела мимо и, казалось, вообще его не видела.

В наступившей тишине громко тикали часы. Даже крикливые попугаи замолкли.

– У меня мама болеет, – неожиданно тихо сказала она, продолжая смотреть прямо перед собой. – Она ради меня сделала одну страшную ошибку и не смогла потом себя простить. А у нас это всегда приводит к… – Ника опять глубоко и резко вздохнула, почти всхлипнула. – Врачи давали ей всего полгода. Я узнала ее диагноз в день моего шестнадцатилетия. Ровно два года назад. Но я не сдалась. Я стала детективом вместо нее только ради того, чтобы получить доступ на ту сторону. Обычные лекарства уже не справлялись. Нужны были особые, заговоренные. Такие только маги других миров умеют делать.

Ника сглотнула комок в горле, опять закрыла глаза и помолчала несколько секунд. Лев растерянно смотрел на ее лицо, но все еще не понимал, зачем она сейчас говорит ему все это. Почему именно сейчас?

– Я сражалась за ее жизнь каждый день. Я проводила у ее постели дни и ночи. У меня больше никого нет, кроме мамы… – Ника стремительно повернулась к нему и нервно схватила его руку: – Я очень тебя прошу… пожалуйста… обещай мне, что ты будешь заботиться о ней! Я напишу тебе, какие нужны лекарства. Саша… врач, он все знает. Я организовала все так, что за ними не надо никуда ездить. У него они теперь всегда есть.

– Зачем ты все это сейчас говоришь? Конечно, я помогу тебе, и мы вместе будем ухаживать за твоей мамой, – испуганно сказал Лев.

– Это не трудно. Позавчера я наняла сиделку. Я надеялась, что это позволит мне чуть больше побыть с тобой… но видишь, как, оказывается, удачно все получилось. Сиделка все знает. Ей нужны только деньги и лекарства. Это же не трудно, да? Пожалуйста, скажи мне, что ты будешь их привозить…

Слез на ее глазах больше не было. Лев чувствовал, что ей сейчас так больно, что уже не до слез.

– Да что ты такое говоришь?! Почему?! Ты как будто прощаешься!

Ника ласково и одновременно печально посмотрела ему в глаза.

– Так и есть, – грустная еле заметная улыбка тронула уголки ее губ. – И спасибо тебе… за все. Я погружалась в свое горе и вообще не видела просвета… но ты как-то смог вытащить меня. Я тонула, а ты протянул руку. Дал вновь ощутить вкус к жизни… пусть всего на пару дней, но я наконец смогла почувствовать, что могу быть счастливой. Спасибо тебе за это волшебство.

– Прекрати! – закричал Лев. – Прекрати прощаться! Кто бы там сюда ни шел, мы справимся!

– Нет. Не справимся. Его нельзя победить, – грустно вздохнув, сказала Ника. – Невозможно. Он бессмертный.

– Тогда давай сбежим! – солгал Лев, потому что чувствовал, что он-то никуда уйти не сможет. Он ощущал, что отель в опасности и не мог его бросить.

– Я не могу. Ты же понимаешь. Я знаю о готовящемся преступлении. Он пройдет через это место, хотя не имеет на это права, а потом сровняет мой любимый город с землей. Я просто должна встать на его пути. Я иначе не могу. Если я сбегу, то это выжжет во мне все. То, что после этого останется, уже не будет мной. Будет жить только тело. Поверь, выхода нет и умереть в бою для меня гораздо лучше.

В груди у Льва что-то очень сильно сжалось. Стало очень больно и горько. Он попытался представить себе мир без Ники. Вот наступит завтрашнее утро, а ее нет. Это было невозможно! Это было обжигающе больно. Вот что выжжет его внутри до тла. И это тоже было хуже смерти. Если она не могла отступить, то он не мог потерять ее, не мог позволить ей умереть!

– Ты же можешь его развоплотить! Как того оборотня.

– Это возможно только с жителями иллюзий. Демоны существуют в истинной реальности. Потому и бессмертны. Его нельзя развоплотить. Его нельзя победить. Когда он идет, он сминает иллюзию перед собой. Схлопывает, сплющивает все слои в один. Вот что творится с твоим отелем сегодня, – она медленно кивнула на джунгли.

– Погоди! Некромантам же пришлось его воскрешать! Его ведь кто-то убил? Значит, его можно победить!

– Разрушить плоть демона может только защитник и только специальным оружием. Все остальное является частью иллюзии и не способно нанести ему вреда.

– Ну так давай позовем защитников! – Лев нервно ходил вокруг ее кресла. Он не собирался вот так просто сдаваться. Ника все так же сидела, выпрямившись, как струна, и была уже совершенно спокойна. Она заранее знала все, что произойдет дальше, и смирилась с этим.

– Защитников сейчас нет. В Европе точно. Не уверена, что вообще на Земле есть. Последний погиб четырнадцать лет назад, сражаясь именно с этим демоном, – тяжело вздохнув, сказала Ника. – Он победил Аббадона, но и сам не выжил. С тех пор никого нет. Новые еще не выросли или вообще не родились. Понимаешь, – Ника повернулась к нему и заговорила так, словно оправдывалась, – этот демон может возродиться только раз в двести-триста лет. После его поражения в две тысячи четвертом все думали, что теперь есть еще два века на подготовку к следующему его вторжению. Никто не ожидал, что эти некроманты отроют откуда-то этот древний обряд. Его вообще можно провести только при идеальном параде планет в конкретном созвездии и при правильной лунной фазе. Невероятное сочетание, которое бывает чуть ли не раз в миллион лет. Этот ритуал еще ни разу в истории не проводился. О нем все забыли. Но Аббадона все же воскресили сегодня.

– Может, он пройдет через другой проход? – сказал Лев, сам не веря в то, что говорит.

– Нет. Именно здесь, вот на этом пороге, его убили в прошлый раз, и теперь он жаждет мести. И именно в твоем отеле было ритуальное убийство, снявшее для него защиту с этого места. Он точно пройдет здесь. А встать на его пути могу только я. Поверь, я очень хотела бы передать это какому-нибудь защитнику… но некому и некогда. Я правда искала. Еще не была уверена, но на всякий случай хотела подстраховаться. Все утро. И никого не нашла. Нет никого, кроме меня. А у меня нет никаких шансов против высшего демона. Я его даже поцарапать не смогу.

Ника опять резко повернулась к нему:

– Только обещай! Ты не обязан пытаться его задержать, раз здесь буду я. Ты должен спрятаться и выжить! Обещай, что позаботишься о маме… Я не знаю, что останется от Москвы после того, как он пройдет. Но если она уцелеет… я тебя очень прошу.

Лев обхватил лицо руками и издал глухой рев. Потом в ярости несколько раз пнул ни в чем не повинную пальму.

– Если ты так просишь, то я обещаю, что позабочусь о твоей матери. Но я не допущу, чтобы ты погибла! Я обязательно что-нибудь придумаю…

На стойке резко завыла сирена. Лев вздрогнул от неожиданности. Несколько секунд они оба как завороженные слушали тревожный и леденящий кровь звук. Лев медленно подошел к столу. Сирена исходила из черного телефона без кнопок. Он поднял трубку.

– Срочная эвакуация. Возмущение пространства высшего уровня. Срочная эвакуация. Возмущение пространства высшего уровня… – твердил голос.

Лев повесил трубку и посмотрел на Нику. Потом зачем-то, на автомате, взглянул на изображение с камер. Дверь на третьем этаже все еще была открыта. Мысль о том, что Нику все-таки можно спасти, вспыхнула как молния, как озарение. За открытой дверью проход в одну сторону. Если он запихнет ее туда, то она выживет. Он захлопнет за ней дверь и приложит все свои силы, чтобы она не смогла ее открыть. Он вообще может одним своим желанием замуровать эту дверь в стене навсегда, как только она окажется за ней. Путь по подземному тоннелю занимает почти шесть часов. Даже если она сразу из Парижа помчится сюда через Дарк-Таун, то за это время тут уже точно все кончится.

Он колебался всего секунду. Да, ему придется ее обмануть. Ника никогда ему это не простит, и он потеряет ее навсегда. Но так ей не придется предавать свою суть, и она останется жить. Ведь она покинет отель не по своей воле. Пусть без него, но она будет жить… она должна выжить!

– Быстрее. Бежим наверх, – сказал он, подскочил к девушке, схватил ее за руку и выдернул из кресла.

– Зачем? Что тебе там сказали?

– Я скажу наверху. Побежали!

Он потащил слабо сопротивляющуюся Нику в коридор.

Джунгли были только в холле. За дверью-порталом, все было как раньше. Только на полу была большая лужа, в которую вливались вытекающие из-под дверей номеров ручейки. Лев повелел первой двери открыться и быстро заглянул внутрь. В ванных комнатах, скорее всего, сорвало краны. Весь пол номера был в воде, которая активно прибывала.

Пока он задержался у номера, Ника прошла чуть вперед. Она была босиком, и лужа не доходила ей даже до щиколоток. Лев закрыл дверь и повернулся к ней, но тут девушка коротко вскрикнула и провалилась под воду с головой.

Он рыбкой бросился на то место, где в полу была эта неожиданная подлая яма, собираясь тоже нырнуть в нее, но только ударился головой и грудью о твердый паркет. Там, где вода поглотила Нику, никакого провала не было. По инерции он проскользил на животе еще пару метров и вскочил.

«Она же не умеет плавать!» – панически билась в его голове мысль.

Над водой неожиданно ненадолго появилась рука Ники и тут же нырнула обратно, словно девушку резко дернули за ноги. Лев подбежал к этому месту и замер. Его сердце билось под двести. Он должен успеть. Лишь бы она смогла вынырнуть еще раз!

Через несколько мучительно бесконечных секунд над водой показались кончики ее пальцев.

Лев мгновенно схватил ее за руку и рванул изо всех сил.

Ника тут же выскочила из воды по пояс. Жадно, со всхлипом, испуганно вдохнула воздух, тут же взвизгнула и резко погрузилась опять по плечи.

Что-то ее там держало на глубине. Лев от этого рывка с трудом удержался на ногах.

Он подхватил двумя руками Нику под плечи, сцепил их в замок, присел и рванул ее вверх со всей силой, оттолкнувшись ногами. Когда-то он пару лет пытался ходить на секцию вольной борьбы. Ничего у него толком не получалось, и занятия он бросил, но если бы его тренер увидел сейчас этот классический бросок прогибом, то явно бы его одобрил.

Нечто, держащее ее за ноги, не ожидало такого резкого рывка. Лев полностью выдернул девушку из воды, потерял равновесие и упал на спину, уронив ее на себя.

Ника все всхлипывала и никак не могла отдышаться. Он мгновенно вскочил на ноги, оттащил ее на сухое место, подальше от невидимого провала, и только потом оглянулся.

Что-то волосатое и темное с тихим шипением медленно поднималось из непонятно откуда взявшейся в коридоре глубины. Из воды показался горб и черная копна то ли скомканных волос, то ли водорослей, обозначающая голову. В воздухе разлился мерзкий запах тухлой рыбы и гниющих морских водорослей. Тварь все росла и росла. Размерами это существо явно было больше человека.

Тут он разозлился. Эта мразь только что чуть не убила Нику! Лев быстро глянул на девушку. По ее щиколоткам струились тонкие струйки крови в тех местах, где эта тварь содрала ей кожу своими щупальцами.

Его ноздри раздулись от ярости. Лев закрыл глаза и в коридоре возник новый пол. Толстая стальная плита сейчас висела под потолком: по ширине точно впритирку от стены до стены, а по длине от того места, где стоял Лев, и до самого выхода в холл. Только после того, как он ощутил, что многотонная плита набрала массу, он мысленно отпустил ее.

Вода из-под упавшей стали брызнула во все стороны. Его окатило с ног до головы.

– Сдохни тварь, – прошептал он.

Такая масса должна была любого размазать по полу. Но существо, видимо, успело все-таки нырнуть. Лев услышал гулкие тщетные удары по стали снизу. Чтобы спихнуть такую массу у монстра силенок все-таки было недостаточно.

– Хрен два ты оттуда вылезешь, – сказал Лев и повернулся к Нике. Тут тварь перестала стучать, и в тот же момент он спиной снова почуял опасность. Лев быстро обернулся. Двери номеров под тяжестью громадной массы воды затрещали и разом распахнулись, извергая целые водопады. Коридор стал стремительно заполнятся.

Лев огляделся. Лестница была совсем близко, но рядом на кухне первого этажа была Марья Петровна. Ее надо было предупредить, пока столовую тоже не затопило.

– Что это было? – спросил он Нику, поднимая ее с пола.

Он почувствовал рукой, как она дрожит. Она ответила короткими рублеными фразами:

– Слои иллюзии. Проникают друг в друга. Высших демонов всегда сопровождают слабые. Как шакалы. Это был один из них. Первым пролез.

Они вбежали на кухню. Повариха стояла спиной к ним и что-то резала большим широким ножом. Ручьи из коридора уже текли тут по полу.

– Марья Петровна! – крикнул ей Лев, но та его не услышала. «В наушниках, что ли?» – подумал он и подбежал к ней.

– Осторожно! – крикнула Ника.

Лев взял Марью Петровну за плечо. На короткий миг он ощутил приступ дежавю. Это уже было. С оборотнем. Ника крикнула: «Осторожно», – а он схватил его за плечо и поплатился. Именно поэтому на этот раз он послушался Нику и отшатнулся. Это его и спасло. Широкий нож просвистел всего в двух сантиметрах от его горла. Вместе с ударом повариха обернулась. Вместо глаз у нее были только белые белки. Вообще без радужки и зрачков. Из уголка застывшего в мерзкой ухмылке рта свисала нитка зеленоватой слюны.

– …они могут вселяться и в людей, – донеслось наконец до его ушей запоздалое предупреждение.

Марья Петровна зло оскалилась, зарычала, обдав Льва волной смрада и гнили изо рта, и снова замахнулась своим большим тесаком.

Лев отпрыгнул, развернулся и побежал к выходу, по пути схватив Нику за руку.

Судя по равномерным гулким шагам, повариха не торопясь отправилась за ними.

На площадке между столовыми вода стояла уже выше колен и продолжала стремительно прибывать. Лев понял, что волосатая тварь теперь может вновь вынырнуть вообще где угодно.

«А пройдет ли Аббадон, если весь первый этаж затопит?» – подумал Лев и с облегчением решил, что уж Ника-то точно в таком случае не сможет встать у него на пути. Она же боится воды и нырять, чтобы сразиться с ним, точно не будет.

Они побежали по лестнице на второй этаж. Внезапно, на очередном шаге, ступени ушли у него из-под ног, и Лев ощутил, что падает. В последний момент он судорожно успел ухватиться за кусок арматуры, торчащий в том месте, где отломилась ступенька.

Он повис на руках и невольно посмотрел вниз. Лучше бы он этого не делал.

Он висел высоко над заснеженной вершиной, от которой почти вертикально вниз в пропасть уходил склон горы. Сама пропасть скрывалась в плывущих ниже вершины облаках.

Страх моментально сковал тело, сразу выбив из него всю силу и наполнив ватной слабостью. Вокруг выл ледяной пронизывающий ветер. Лев был в одной промокшей рубашке, и морозный воздух был сейчас как кинжал, который вбивали ему между ребер. Он поднял голову. Ника в растерянности стояла всего одной ступенькой выше и расширенными от ужаса глазами смотрела вниз… мимо Льва.

– Помоги! – крикнул он, чувствуя, что холод начинает сковывать пальцы и те вот-вот разожмутся.

Быстрый ветер подхватил его слова и, завывая, унес прочь. Ника его не слышала и не видела.

Лев попробовал подтянуться, обреченно понимая, что выбраться он точно не сможет. За следующую каменную ступеньку уцепиться было очень сложно. Лестница была облицована гладким скользким мрамором. Замерзающие мокрые пальцы на такой ступеньке не удержатся, да и «выход силой» на физкультуре у него никогда не получался даже в идеальных условиях на турнике. А тут задубевшие от холода и страха мышцы его и так уже почти не слушались.

Из последних сил он все-таки чуть-чуть подтянулся и попробовал закинуть правую руку на ступеньку перед носом. Пальцы безнадежно скользили по отполированному мрамору. Ну тут в его кисть двумя руками вцепилась Ника. Льва потащило вверх. «Откуда только в такой маленькой столько силы», – подумал он, выбираясь с ее помощью обратно на лестницу.

Он заполз на ступеньки и растянулся на них, пытаясь отдышаться. Кусочки льда откололись от его рубашки и теперь лежали рядом и быстро таяли.

– Вставай! – взвизгнула Ника.

Лев вскочил. Пропасти, куда он едва только что не упал, уже не было видно. Лестница была в полном порядке, и по ней не торопясь поднималась Марья Петровна с широченным тесаком в руке. На ее лицо было страшно смотреть. До поварихи оставалось уже всего метра три.

Они забежали на второй этаж. Вместо коридора там их поджидала длинная темная пещера. Противоположный ее конец скрывался во мраке.

– Может, там есть выход куда-нибудь еще? – пытаясь отдышаться, спросил Лев.

В это время во тьме впереди с тихим рычанием зажглись два больших желтых огонька. Судя по расстоянию между глазами хищника, тот был размером как минимум со слона.

– Не думаю, – сказала Ника и, взяв его за руку, помчалась выше.

На третьем этаже Лев сразу подлетел к открытой двери, через которую он ранее попал в Париж, заглянул в проем и завыл со злости, саданув кулаком по стене. Теперь там располагалась небольшая, покрытая пылью комната с письменным столом. Прохода в Нотр-Дам больше не существовало.

– Что ты там забыл? – крикнула Ника. – Давай запремся в твоей квартире!

Лев посмотрел на простую деревянную дверь в его комнату. Сколько ударов таким тесаком она выдержит? Прогноз был неутешительным. Но другого выхода не было.

Он обернулся к лестнице. Марья Петровна поднималась медленно, но неотвратимо, как терминатор. Тогда Лев все-таки подбежал к своей квартире и взялся за ручку двери.

В этот момент все пространство отеля наполнил визг.

Нет, не так. Это был ВИЗГ!

Мгновенно сшибающий с ног, умопомрачительный концентрат из скрипа когтей по стеклу, визга вилки, скребущей по фарфоровой тарелке, и писка пенопласта, трущегося о пенопласт. Все это вместе со всеми другими самыми мерзкими звуками, которые только можно было вообразить, и в добавок с громкостью корабельного ревуна. Этот визг моментально выдергивал душу, рвал ее на кусочки, втаптывал в навоз сапогами, а потом кое-как вталкивал всю эту массу обратно.

Лев упал на колени и попытался закрыть уши, но звук как будто исходил прямо изнутри его черепа, и спастись от него было невозможно.

Ника, широко и жалобно раскрыв глаза, лежала на полу рядом и жадно ловила воздух ртом. Из ее носа и ушей стекали струйки крови.

Перед газами все плыло. Вокруг летали цветные мушки и черные пятна. Голова отказывалась подумать даже самую простую мысль.

Он тупо смотрел, как по лестнице наконец поднялась повариха. Ее пустой белый взгляд медленно обшарил площадку, остановился на нем. Этот демон-терминатор поднял нож для финального удара и сделал последний шаг…

И тут внезапно все кончилось.

Визг прекратился, резко отпустив сознание. Как будто у него рубильник выключили. Марья Петровна, уже с совершенно нормальным, человеческим лицом, внезапно обмякла и без сознания осела на пол.

В отеле наступила полная тишина.

Ника села на полу со странным отрешенным выражением лица. Вытерла рукой кровь из носа, размазав ее по щекам.

– Все. Он пришел, – сказала она ровным безжизненным голосом. Резко вскочила с пола и помчалась вниз.