Глава 12
Это была большая радость! Очень большая, и которую я так долго ждал. Наконец мой симбионт ожил и встал в строй действующих сил клана Росс. И автоматом подтянул туда и меня… Хотелось бы так думать. Сна не осталось ни в одном глазу, в душе страшным степным пожаром моментально разгоралось любопытство. Я с детского садика догадывался, что я высок, красив, силён и мудр, это было понятно само собой, но насколько я силён и мудр — это и следовало выяснить у Симбы.
Тихо-тихо, чтобы никого не разбудить, я нацепил комбез, цапнул высокие пилотские ботинки в руку и на цыпочках прокрался к входной двери спокойно спящего деревянного дома. В нём, собственно, сейчас спали только маленькая девочка из стойбища Лямого и её мама, которая следила за домом и изредка готовила нам чего-нибудь вкусненького. Обычно днём все мы мотались по своим делам. Я, вот, на полигон, Ульяна улетала в Центр, она там нашла что-то из старых баз Джоре по вопросам терраформирования и сейчас внимательно изучала малейшую возможность применить старый опыт к её молодому герцогскому лену — безжизненной, скалистой планете, попусту нарезающей круги своей орбиты в системе Змеевика. На пару дней она залегла в медбокс Центра учиться. Лямой дрых на воздушке, в лёгком деревянном пристрое, а Юнона с помощником… Не знаю, в какую щель забивался её помощник, а Юнона вот она, у меня за плечом нарисовалась. И тебе спокойной ночи, телохранительница. Я наружу, мне нужен лес.
Лес был нужен нам с Симбой. Когда я объяснил моему симбионту что в переводе с суахили «Симба» означает лев, а он сам подсмотрел у меня в мозгах, что такое этот лев в натуре, включая весёлый американский мультик, который я с удовольствием посмотрел когда-то и запомнил, симбионт был весьма доволен. Я это ясно чувствовал. Так вот, нам с Симбой загорелось выскочить наружу, желательно поближе к лесу, чтобы внимательно перебрать и изучить те плюшки, которые он притащил мне в зубах.
На крыльце дома я обулся и смело пошёл в ночь. Дело в том, что Симба осветлил и подсветил картинку окружающей меня ночи. Да так, что называть это ночью совсем не хотелось. Видно всё было на пять баллов.
Мало того, что видно и слышно! Симба автоматом включил систему обзора в моих ушах, систему поиска и определения целей и, заодно уж, целеуказания для возможного применения оружия или рояля-убийцы, например. Это было так неожиданно и подавляюще, что я мигом рухнул на пятую точку. За спиной сразу же упала на колено и завертела головой по сторонам Юнона. Чем она грозила «Urbi et orbi», я не видел. Мне было, на что глянуть и без этого. Всё поле зрения, весь мозг запорошили мягко светящиеся и двигающиеся в полумгле маркеры и всевозможные цели. Как звёзды в полусфере планетария. Весь мозг был забит пониманием окружающего меня мира — суетящихся в ночи мелких грызунах в корнях деревьев, дремлющих одним глазом птицах на их кронах, летающих вокруг деревьев крупных насекомых, посапывающим в сараюшке Лямым, энергетическим пятном Юноны за спиной. Крупных животных поблизости не было. Но и того, что было — было через край. Я невольно зажмурился и застонал. Помню, в каком-то фильме видел падающие в библиотеке стеллажи с книгами, их было много, они падали и падали, как костяшки домино, роняя на пол груды книг, сотни пудов книг. Так и у меня, только эти груды книг через огромную воронку сыпались мне на обнажённый мозг и грубо били его тяжёлыми, толстыми томами, одетыми в коричневую с золотом кожу, своими острыми, забранными в металл углами обложек и тоннами информации.
— Симба, фильтр! Фильтр, или ты убьёшь меня! Ставь фильтр и снижай мощность сигналов, Симба! — сквозь зубы простонал я. Симба ошеломлённо молчал долю секунды, а потом давление на мой многострадальный, готовый вспыхнуть и мгновенно выгореть от гигантской нагрузки, мозг пропало… Это было блаженством… На некоторое время я то ли потерял сознание, то ли просто растворился в тишине и темноте. Ничего не ощущать, ничего не делать… Это великолепно… Но, к сожалению, вечно так не просидишь.
— Да-а, Симба, ну ты и задвинул! Ещё бы чуть-чуть, и я бы точно двинул кони… — задыхаясь от пережитого, судорожно вытолкнул я враз осипшим голосом. — Ты что молчишь, Симба? Симба? Ответь!
Казалось, у меня в разгоряченных мозгах пронёсся освежающий вздох.
— Простите, герцог… Я не хотел таких последствий поступка, неразумно совершённого мной… Чудовищная ошибка. Слишком поздно по времени меня подсадили в ваш мозг, а вы уже давно не ребёнок, а довольно сильный псион. Вы чувствуете мир иначе. Шире, глубже. Мне надо многое менять в моих настройках, подгонять их к реальности. Простите, герцог…
— Какой, нахер, герцог! Не жили богато, нечего и начинать! Ты меня зови просто Серьгой. А то, что ты без подготовки высыпал мне на голову… Знаешь, у нас на Земле есть выражение: «Что не убивает нас, делает нас сильнее». Вроде бы, его пока никто не опроверг. Будем думать, что ты, паразит такой, сделал нас сильнее. Причём, значительнее! Ох, моя голова…
Мне почудился смущенный вздох.
— Приляг, Серьга, прямо на траву приляг, вокруг сила… море силы… сейчас будет легче, будет лучше, приляг и ни о чём не думай… не думай… пустота и темнота… покой…
Покой… Покой мне точно не помешает. Зарыл глаза и провалился в него… Сколько я плавал в темноте, не знаю. Часы-то я не выставил на консоль. Да я вообще-то ничего не успел сделать с подарком.
— Сейчас, не торопись, ещё минуточку, — прошелестел на грани восприятия голос Симбы. — Ещё секунду, подчищаю… Всё! Можешь открывать глаза!
Открыл. Тёмные кроны деревьев выделялись на фоне уже посветлевшего неба. На голову ничего не давило, было понимание… нет, восприятие… нет. Короче — я чувствовал всё вокруг. Всё — это буквально.
— Понизь уровень восприятия, Симба. Ещё немного… Ещё… Стоп! Верни чуточку назад, на микрон. Вот! Это как бы подойдёт… По крайней мере, меня сильно не плющит и не колбасит. Дай полежать секундочку, привыкнуть немного… А это что?
— Ты можешь взглянуть на окружающее пространство через приборы съёма информации и ощущения позитронного мозга Юноны.
Я взглянул. Боже упаси баловаться такой тяжёлой дурью! Я ещё жить хочу. Бр-р-р.
— А вот это мои скромные возможности на сегодня, — искушающее прошептал Симба. — Погляди…
Я буквально лишь пробежался по самым верхушкам предложенного: здоровье, мозг, кровь, нервная система, потроха… Не буду продолжать, Симба в автоматическом режиме контролирует и поддерживает тысячи параметров. Не следует лезть с суконным рылом в калачный ряд. Тем более я в этой чехарде параметров ничего не понимаю. Далее. Связь, ну, это более-менее понятно. Мыслеуправление, общее представление есть.
— Расширенное мыслеуправление, прошу заметить, — старшим менеджером-товароведом прошуршал Симба. Пойдёт.
Память — расширенная. Ясно. Библиотека — вот это да-а! Я велик и могуч! Подсказки, текущая информация, информация по запросу. Форма запроса. Понятненько. Формирование пси-имплантов. А это что такое?
— Возвращайся в постель, Серьга. Там объясню. Хватит лежать на траве.
В общем, я и сам не много пока понимаю. Ухватил только маленький глоточек, но и этого хватило по самые ноздри. Ясно только одно — все изменения нацелены на то, чтобы быть всегда на страже, в полной готовности отреагировать, отбить нападение, ударить в ответ. Мания? Нет, норма! Это страшно.
Что еще впереди?
А впереди был полученный Ульяной приказ срочно идти в точку рандеву с лидером «Корнео». Начинался новый этап моей жизни в клане Росс.
* * *
— Так вот ты какой, псион клана Росс! — с явным восхищением и скрытой насмешкой проворчал шкафообразный лейтенант клана стардюк Жиро. — Стас нам все уши прожужжал тебя встретить и в полной безопасности доставить домой.
Старлей клана Каон Росс молча, без шуток и без улыбок смотрел на меня внимательными серыми глазами. Я уже знал, как он получил это тело и эти глаза и с пониманием ответил ему дружеским взглядом. Каон что-то почувствовал. Не то, что он тоже оказался интуитом или псионом, но когда на тебя в упор с одобрением смотрит даже такой молодой и слабый псион как я, то волей-неволей что-то почувствуешь.
— Вы меня совсем сконфузили, товарищи офицеры клана, — потупился я, думая, а не поковырять ли мне для большей достоверности покрытую плотной резиной с металлической нитью палубу рубки «Пилы» носком ботинка, — я сейчас весь зальюсь румянцем…
Каон-старлей усмехнулся, Каон-кристалл шепнул по мыслесвязи: «Актёр»! Я глянул на его стойку и чуть поклонился: «Спасибо за признание. А где цветы»? Кристалл только фыркнул.
— Ну, всё? Обнюхались, клыки поскалили? Тогда слушать меня. — Ульяна, давя улыбку, строго взглянула на мужа. — Команда над кораблями переходит ко мне…
— Это ясно, герцогиня. Вы же навигатор, — сдержанно произнёс старлей. — Приказывайте.
— …приказываю не перебивать для начала. Из точки рандеву до сектора архов семнадцать трёхдневных стандартных прыжков. Потом ещё два до Змеевика. Мы сделаем так: восемь прыжков в сектор «Мешок», а потом — разворот и трёхдневный прокол через червоточину «Песочные часы». Так мы сэкономим половину прыжкового времени и ресурс двигателей. Ясно? — Ульяна строго оглядела двух высоких офицеров в чёрной форме с кортиками.
— А такой маршрут достаточно безопасен, Ульяна? — вежливо спросил старлей Росс.
Тут замерцал и воплотился в голограмму его родной кристаллический брат.
— Даже в медкапсуле иногда возможна смерть, Каон. Ты же знаешь. Маршрут новый, мы им идём впервые, но нас ведёт навигатор Баррога. Прошу прощения — герцогиня Жиро.
— Не надо этого вежливого подхалимажа, Каон! — отмахнулась от голографии Ульяна. — Нет тут ничего особенного. Обычный приём старой школы навигаторов Джоре: сначала с пыхтеньем забираешься на горку, а потом с радостным визгом летишь под уклон. Подъём, как правило, короче, чем спуск. Вот и всё!
— А я и говорю, — как ни в чём не бывало, ответила голограмма. — Ты знаешь что делаешь!
— Балаганов, занеси в приказ: идём утверждённым маршрутом. Часовая готовность к старту…
— Минуточку, герцогиня! — не удержался и влез я. Уж больно мне хотелось полазить по неизвестному, но такому привлекательному для меня кораблю. — Товарищи офицеры! Вношу предложение о моем переводе с должности второго пилота фрегата «Пила» на аналогичную должность лидера «Корнео». Это будет способствовать расширению знаний и практических навыков ещё одного пилота клана, а также позволит молодоженам Жиро увлекательно провести вместе э-э… ещё один медовый месяц! Как вы считаете, товарищи офицеры?
Лейтенант-стардюк Жиро расплылся в улыбке. Он так мощно хлопнул меня по спине, что я чудом не врезался в стойку с аппаратурой Каона-кристалла.
— Молодец, второй пилот! Верно мыслишь! Как, Ульяна, поддержим молодежь? Предложение правильное и зрелое.
Ульяна пристально посмотрела на меня, просчитывая в уме варианты и давя сомнения.
— Серьга как пилот пока ещё недостаточно опытен, но это недостаток, который можно побороть только вахтами по управлению кораблём и решением подкидываемых космосом навигационных задач… Что он и предлагает… Учитывая, что вся навигационная прокладка курса ложится на меня, я же и поведу головной корабль, я согласна на перевод пилота Стоянова вторым пилотом лидера «Корнео». Старший лейтенант Росс его проконтролирует и поддержит в нужный момент. Искин Балаганов! Дополнить приказ о переходе наших кораблей в систему Змеевика пунктами о переводе пилота Стоянова на «Корнео», переводе андроида Юноны на управление щитами и двух номерных андроидов из моего экипажа на оружие и штурмовик лидера вместо убывающего на борт «Пилы» лейтенанта Жиро. Вам даю час на перебазирование и перемещение андроидов, товарищи офицеры, и отваливаем. Все свободны!
* * *
Вот так, с помощью маленькой хитрости, не хитрости даже — небольшой поддержки молодой семьи простых звёздных дюков, я значительно рванул в цензе и в ранге, став вторым пилотом настоящего лидера Джоре! А это, братцы, не фунт изюму. Корабль Джоре, если перевести его во флотскую линейку Содружества, тянул не менее чем на тяжёлый крейсер прорыва. А то и на малый линкор! Это было для меня весьма почётно. Я потихоньку становился нужным клану человеком. Как пилот боевых кораблей, конечно. Как псион я ещё ничего из себя не представлял. Это меня беспокоило и заставляло постоянно дергать Симбу за хвост.
— Ну что я тебе ещё должен сделать, Серьга? Посмотри в сторону кормы. У самых дюз, видишь? Ремонтный робот, верно. Подбей ему какую-нибудь ногу, не бойся, взрыва двигателя не произойдёт, я предупредил искин корабля.
Послушно прикрыл глаза. Представил солнечный зайчик, этот заяц пулей метнулся в кормовые отсеки. Так, искин Корнео даёт наводку — слабо освещённый, пустой отсек, крашенный любимой флотской шаровой краской. Тоска зелёная! Точнее — серая. У самой задней переборки, дрожащей от адского выхлопа дюз, притулился цилиндр ремонтного робота на антиграве. В его манипуляторе (для меня, догадался я) зажата большая железка. Ну, большому кобелю — большой мосол! Я взял, да и врезал по железяке своим роялем-убийцей. Только представил его маленьким, как детский игрушечный рояльчик для удовольствия детсадовцев. С большую кастрюлю размером, проще говоря. Звука я не услышал, я его и не заказывал и не включал, однако выбитая железка тут же запрыгала по металлической палубе отсека, а манипулятор робота повис сломанной спицей зонтика.
— Серьга, не ломай мне роботов, — моментально влез ко мне в мозги через защитную мембрану внешней связи искин Корнео. Я для простоты пока звал его так. — Теперь он частично не функционален.
— Извини, Корнео, я его сейчас починю, — повинился я. — На двести метров его ведь взял, представляешь!
Не мог удержаться, чтобы не похвастаться… Дитятя я ещё, а не псион! Но всё равно — двести метров! Это здорово, я совершил новый шаг в развитии. Но двести метров — это не двести тысяч километров космической пустоты. А что? Расстояние особо ведь роли не играет. Вот вы способны сейчас представить австралийский буш и кенгуру, к примеру? «Крокодил Данди» смотрели? Там это есть. Если «Да», если картинка возникает, то следующим шагом вы сможете положить этому кенгуру письмо в сумку или сделать реальный шаг и появиться у него за спиной. Ничего особенного, такая у нас работа. У псионов клана Росс. Тренировки надо усилить, а сейчас пора в рубку, на вахту. Такая у нас работа. У пилотов клана Росс.
* * *
— Лидер, задержка с прыжком в двадцать минут, мы прыгаем первыми, — произнесла в рубке «Пилы» Ульяна, поправляя левой рукой шарик микрофона у губ. — Потом скачешь ты. Оружие «Товсь», щиты на семьдесят, протокол включить.
— Принял, выполняю, — ответил я, как привык отвечать в симуляторе «Битва за Сталинград».
А Ульяну я просто видел. Фрегат шел впереди, слева, на расстоянии всего в семьдесят километров. Почти вплотную для космоса. И очень удобно для моих тренировок. Конечно, я не подглядывал за молодоженами. Да и Симба на меня рявкнул бы. Так нельзя, разменивать свои способности на попытку вуайеризма? Это глупо. У Симбы, если нужно, было полно порнухи. А развивать свой дар дальнозрения я мог, и это было необходимо. Рубку «Пилы» представить я мог легко, у меня бродила даже мысль о прыжке из рубки «Корнео» в рубку фрегата, но это было явно преждевременно. Торопиться в таком сальто-мортале не надо. А то может одно «мортале» в результате выйти.
«Пила», распушив на разгонном форсаже хвост из-под кормы, резво пошла в отрыв. Мы не спешили, но потихоньку стали набирать скорость. Лишняя мощность в движках — лишний расход топливного геля. А он не бесконечен, газового модуля-заводика у «Корнео» на борту нет, значит, топливо сами сделать не сможем. Надо покупать, а нам лучше купить что-нибудь для России. Она, конечно, тоже хватко пошла в отрыв от других государств Земли, но поддержать вторую Родину надо и плечом и рублём.
— Давай, Серьга, прибавляй потихоньку. Как раз через пять минут «Пила» прыгнет. А там и мы за ней, — проговорил старлей, пристально контролируя фрегат впереди, показатели мощности разгонных двигателей лидера и расход топлива.
— «Корнео», после моего прыжка сместитесь вправо. — Кинула нам указивку Ульяна и исчезла, махнув на прощанье хвостиком пламени из дюз.
— Вправо прими, Серьга. Достаточно. Сколько до прыжка?
— Пятнадцать двадцать две по времени и ещё плюс восемьдесят семь километров в секунду по скорости, Каон! — доложил я. Напряжение было просто разлито по груди и прочим конечностям. По ушам, в первую очередь. Ими я ощущал медленное смещение назад близлежащих космических объектов. Это значит объектов, астероидов, например, летящих в тысячах километрах от нас. А что? Космос, ведь. Никакие деревья обзор мне не заслоняют, видно ушами далеко.
— Корнео, Юнону и других андроидов по боевым постам, оружие активировать, зарядить и на «Товсь», щиты поднять, выход из прыжка под запись. Готовность к прыжку!
В рубке Корнео тревогу не давал, но из-за броняшки двери слабо донеслось тревожная дробь сигнала. Через полторы минуты с топотом принеслись андроиды.
— Готовность к прыжку семь минут, предупреждаю — прыжок короткий, это обманный маневр. Сразу вывалимся — и полная готовность к бою. Сектор опасный, возможно боестолкновение. Полная фиксация экипажа в ложементах, — послышались щелчки центральной пряжки привязных ремней. — Серьга, прыжок по готовности!
И я прикрыл глаза, набирая силы для полусферы носового щита и готовя «Meurtrier» к удару. На слова искина «Есть скорость прыжка!», я вдавил свой ключ, разрешая «Корнео» сорваться в пропасть. Тринадцать минут тошнотной взвеси в непонятно каком космическом блендере, и мы, наконец, вырвались в реальное пространство.
— Веду бой, ваши цели по координатам…. — монотонно бубнил искин «Пилы» Шурка Балаганов. — «Корнео», информируйте о выходе из прыжка, веду бой, ваши цели по координатам…
— Принимаю управление на себя, спокойным голосом сказал Каон. — Серьга, посмотри на схватку как псион, может быть, чем и сумеешь помочь… Юнона, бортовые щиты держи на двадцати, в передней полусфере восемьдесят. Пушкарь, цель захватил? Огонь по готовности. Искин, запись под протокол. «Пила», вас понял, координаты целей введены в систему целеуказания главного калибра. Идём к вам на помощь, «Пила». До рубежа открытия нами действенного огня по противнику сорок минут. Поехали!
- Meurtrier (фр.) — смертоносный, убийственный.
- Urbi et orbi (лат.) — из древнеримского обращения: «(к) городу (Риму) и миру».
