19. Иди на запад, старик

Четырьмя годами ранее, в 2010-м, когда моя жизнь еще была хороша, когда я писал статьи для Newsweek и разрабатывал ТВ-шоу для кабельного, в основу которого легла моя книга «Фейковый Стив Джобс», я сидел за рабочим столом, когда зазвонил iPhone. Это был Ари Эмануэль. Ари – глава William Morris Endeavor, крупного кадрового агентства из Голливуда. Он – прототип Ари Голд, персонажа из сериала «Красавцы».

Я не мог в это поверить. Это был Ари. Тот самый Ари. Он звонит мне.

– Кто ты? – спросил Ари. – Как так получилось, что мы еще не подписали тебя?

Ларри Чарльз, мой соавтор по кабельному ТВ-шоу, был представлен WME. Ларри Чарльз имел большое влияние в Голливуде, и, по всей видимости, он послал Ари имейл с теплыми словами в мой адрес. Теперь Ари хотел, чтобы я покинул United Talent Agency, с которым я сотрудничал, и перешел в WME.

Кто же скажет Ари «нет»? Я сменил агентство с мыслью, что это мой первый шаг к тому, чтобы заделаться большой шишкой в Голливуде.

Только вот впоследствии мое шоу закрыли, а вскоре я перестал получать известия от WME. Я решил, что они забыли обо мне.

Но нет: сейчас март 2014 года, и я шатаюсь по саммиту Adobe Digital Marketing в Солт-Лейк-Сити, мечтая перемахнуть через перила конференц-центра, и задаюсь вопросом, убьет ли меня падение до первого этажа или просто сделает паралитиком. В этот момент раздается звонок с кодом региона 310.

Это ассистент из WME. Он спрашивает, могу ли я немного повисеть на проводе, пока трубку не возьмет парень по имени Райан, чье имя я помню. Тогда, в 2010 году, Райан был ассистентом, который звонил от имени агентов.

Теперь Райан сам агент. По-видимому, мой агент. Райан говорит, что на НВО создано новое шоу под названием «Кремниевая долина», и они вот-вот начнут выпускать первые эпизоды, а мой старый приятель Ларри Чарльз замолвил за меня словечко исполнительному продюсеру, так что, если шоу продлят на второй сезон, не хотел бы я приехать в Лос-Анджелес и присоединиться к авторскому коллективу?

«Чувак, хотел бы я, чтобы ты видел, где я нахожусь сейчас». Я смотрю на орду голодных подобий маркетологов, которые тащатся вдоль буфетной стойки, набивая свои тарелки салатом с пастой и несколькими видами мяса с несколькими видами подливки. «Если бы ты мог, тебе не пришлось бы даже спрашивать».

Да! Я в деле. Я очень даже в деле. Райан говорит, что это все не точно, и что мне придется пройти собеседование с исполнительным продюсером Алеком Бергом, и нужно будет подождать, чтобы понять, продлят ли шоу на второй сезон, но он думает, что продлят. Великолепно. Как угодно. Я звоню Саше и рассказываю ей о том, что только что произошло. Чувствую, что у меня кружится голова. Вернувшись в свой кабинет, я пишу для блога HubSpot статью о какой-то там презентации, которую я только что высидел, но в своих мыслях я уже за сто миль отсюда, сижу на пляже Санта-Моники. Как только закончу статью, начну искать гостевой дом в аренду в Лорел Каньон.

Не могу в это поверить. Это как подарок с небес или как злая шутка, которую разыграл кто-нибудь из моих друзей. Я чувствую себя, как Джордж Бейли в «Этой прекрасной жизни», – только собрался прыгнуть вниз, как появился ангел. Райан, мой новый агент, и есть тот самый ангел. Он мой Кларенс. Храни тебя Бог, Райан.

Я поговорил с Алеком Бергом. Мы поладили. Шоу про-длили. Райан вел переговоры. Как только все приобрело реальные очертания, я назначил встречу с Троцким. Принять предложение о работе над «Силиконовой долиной» означает уход из HubSpot, но кому какое дело? Для меня ничего страшного в этом не было, и вообще – это казалось неплохим способом слинять отсюда, сохранив лицо.

Мы завалились на кресла-мешки, и я рассказал своему другу о предложении: четырнадцать недель работы над шоу НВО. Это работа для начинающего автора, но также и шаг к новой карьере голливудского писателя – «потенциальная возможность изменить свою жизнь», как назвал это мой друг, писатель, ставший известным ТВ-сценаристом и миллионером.

– Ты не должен отказываться, – заявил Троцкий.

– Ясен перец.

Я был готов официально заявить о своем уходе, но Троцкий попросил меня выждать пару дней, мол, у него есть кое-что на уме. В итоге у него появилось предложение: я могу уйти в неоплачиваемый отпуск на четырнадцать недель, а затем вернуться к работе. Я сохраню медицинскую страховку. Кроме того, мои акции возрастут.

Это невероятная сделка, как по мне. Троцкий здесь думал и об имидже HubSpot. Местная пресса и техноблогеры Кремниевой долины обязаны будут написать о своем кореше-журналисте, которого наняли работать над ТВ-шоу. HubSpot будет выглядеть круто и привлечет к себе повышенное внимание.

Троцкий назначил собрание со Спиннер и Трейси, дамой, ответственной за бренд и шумиху. Череп не участвовал. Перед собранием Троцкий сообщил мне, что Спиннер «не терпится совместно обсудить, как HubSpot может извлечь выгоду от НВО». На собрании Спиннер выразила свое удивление тому, что меня наняли работать над ТВ-шоу. «Как это произошло?» – спросила она.

Кажется, она ничего не знала о моем прошлом или о том, чем я занимался до работы в HubSpot. Я вполне уверен, что рассказывал ей, как несколько лет назад работал над ТВ-шоу для кабельного. Я рассказал ей это, потому что Череп выдвинул идею о финансировании компанией съемок документального фильма наподобие The Naked Brand. Я спросил, могу ли я поучаствовать в этом проекте, потому что (а) я дружу с парнем, снявшим The Naked Brand, и могу спросить его совета или наставления, и (б) у меня есть опыт работы на ТВ. Никто не заинтересовался.

Спиннер полагала, что HubSpot удастся привлечь максимальное внимание публики к моей будущей работе над шоу. Она также хотела взаимовыгодного обмена с НВО. Можем ли мы устроить так, чтобы они сделали HubSpot частью шоу? Можно ли Халлигану получить роль в постановке? Маловероятно, ответил я.

Троцкий старательно напоминал, что это благодаря ему должна была состояться такая выгодная сделка между мной и HubSpot. Он также со странным презрением отнесся к моей будущей работе, как если бы я был каким-нибудь эксцентричным типом.

– Не каждый согласится делать то, на что ты подписываешься, – заявил он.

Не знаю, был ли он искренен, но в том мире, откуда я родом, люди отдали бы самое дорогое, чтобы стать писателем для шоу на НВО. Может, он завидовал. Троцкий – большой киноман, и, наверное, надеялся, что однажды сможет стать писателем. С этими его сумасшедшими татуировками на руках… Он называл себя «креативным». Мне сложно поверить в то, что он бы отказался от шанса поработать в Голливуде.

План состоял в том, что я уеду в мае и вернусь в сентябре, как раз к Inbound, подходящее время, потому что я смогу рассказать на конференции об опыте работы над ТВ-шоу или о чем-нибудь в этом духе. Может быть, мне удастся прихватить с собой кого-нибудь из звезд этого шоу и убедить его выступить с речью. Или организовать панельную дискуссию.

Саша с детьми поехали в Лос-Анджелес со мной. Мы снимали маленький гостевой дом в Топанга Каньон, в глубоком лесу, далеко от цивилизации. Дети ходили в серф-лагерь на Зума-Бич в Малибу. Саша ездила на лошадях, которых брала на ранчо в Топанге. По утрам мы отправлялись на прогулку по Государственном парку Топанга, где чернохвостые олени вглядываются в высокую сухую траву. По ночам мы с Сашей сидели на террасе, курили масло канабиса – я получил рецепт – и слушали лай койотов. HubSpot казался мне таким далеким.

Я работал в студии Sony в Калвер-Сити. Это классическое место для съемок фильмов Золотого века Голливуда, построенное в 1920-х годах, с большими гулкими павильонами, массивными воротами и людьми, которые носятся повсюду на велосипедах и гольфкарах, место, где Metrо-Goldwyn-Mayer создали «Волшебника страны Оз». В свой первый рабочий день я остановился посреди улицы и сфотографировал арку над воротами Мэдисон-авеню. Я подошел к этим воротам, назвал свое имя охране, и они в самом деле пропустили меня. Наши офисы находятся в доме Риты Хэйворт. Ущипните меня!

Одно большое различие между этим местом и HubSpot состояло в том, что я вернулся в мир взрослых людей. Я больше не работаю с теми, кто вдвое моложе меня, а босс не считает, что седые волосы и опыт переоценивают. Здесь моим боссом стал Майк Джадж, ему пятьдесят один год, он создатель «Бивиса и Баттхеда», «Царя горы» и «Офисного пространства». Другой мой босс Алек Берг, лет сорока пяти, был главным сценаристом «Сайнфелда» и «Умерь свой энтузиазм». Другие работали над «Студией 30» и «Офисом», помимо прочих шоу.

Здесь разрешено рискованно шутить, быть циничным, саркастичным язвой. Вообще-то это даже приветствуется. Нас тут десять авторов, и обстановка самая непринужденная. Писатели – неглупые и остроумные люди, к тому же они куда более дружелюбны, чем зомби из HubSpot. Более года мне приходилось скрывать свое специфическое чувство юмора. Я даже начал стыдиться его. Здесь был ужасен каждый. Мы сидели и травили аморальные байки, где кто-то вляпывался в дерьмо, и соревновались в остротах про здоровенные члены. Нам платили за это. Блаженство.

Каждый вечер по дороге домой я пересекал пляжи Санта-Моники, а затем ехал вверх и вниз по петляющей дороге в горах Санта-Моники к Топанге, месту, где шестидесятые так и не прошли, тут полно неприспособившихся хиппи и торчков. Я очень далеко от дома, и мне это безумно нравилось. Так не хотелось возвращаться.

Я не был уверен, что смогу стать писателем на ТВ или даже что хочу им становиться. Но чем дольше я оставался в Лос-Анджелесе, тем больше крепла моя уверенность, чем я определенно не могу заниматься – это оставаться в HubSpot. Я не могу возвращаться к работе с этими важными, оптимистичными детишками, которые проводят свои дни за рассылкой приветов ровесникам на TINYpulse – Эшли в президенты!!!!! – и которые бы никогда в жизни не пришли на собрание и не стали шутить над чьим-нибудь здоровенным лошадиным членом.

Я продолжал держать связь с Троцким. Мы переписывались по электронной почте и созванивались. Я помогал ему с конференцией Inbound. Я убедил одного своего друга, руководящего PR-агентством в Нью-Йорке, выступить с речью о взаимодействии с прессой. Продюсер «Кремниевой долины» согласился на презентацию.

Но я начинал скисать. Может, Троцкий заметил это, потому что во вторник утром, в августе, почти за месяц до моего возвращения в HubSpot, я получил от него имейл, который он прислал со своего личного аккаунта:

Я вспомнил, как Троцкий избавился от Зака, «помог осознать, что он будет более счастлив в другом месте». Я немедленно позвонил ему и спросил: ждет ли меня то же самое. В этом все дело? Он настаивал на том, что все не так. Но я был совершенно уверен, что он врет.

Как только мы попрощались, я начал рассылать имейлы и искать новую работу. Я решил уйти, как только найду ее. Мне бы хотелось отчалить быстро и красиво; другими словами – уйти вежливо и безболезненно. К сожалению, это было невозможно.

Впереди меня ждала очень плохая полоса.