Глава 15
От прикосновений этого человека Полине стало совсем плохо. Она чисто физически чувствовала, как сначала встают дыбом, а потом буквально седеют у нее от страха на голове волосы. Взгляд у мужчины был плохой – мутный и такой тяжелый. Полине и вовсе казалось, что этот взгляд буквально придавливает ее к земле. Девушке связали руки и усадили ее на стул. Мужчина занял позицию между Полиной и дверью, так что бежать девушке теперь было некуда. И самое худшее заключалось в том, что и винить Полине тоже было некого. Она сама пришла в эту квартиру, сама загнала себя в ловушку.
Полина призвала на помощь всю свою храбрость и произнесла:
– Значит, это вы и есть тот человек, которого так опасалась моя бабушка?
Незнакомец оскалил зубы в улыбке. Зубы у него, кстати говоря, оказались хорошие, сплошная металлокерамика. Вещь тоже, знаете ли, далеко не дешевая. Обогатился, мерзавец, на продаже чужих фиалочек!
– Сергей Анатольевич, – представился он. – Но ты можешь называть меня дядя Сережа.
Вот еще! Сроду Полина не знала никаких дядь Сереж и знать не желала. Она в таком духе и вслух выразилась. Но дядю Сережу это не смутило. Он лишь еще шире заулыбался.
– Твоя бабушка меня тоже на дух не переносила. А я ее!
Господи, до чего же противный!
И Полина с возмущением ответила:
– Вы же пытались украсть у нее «Полечку»! Как ей было к вам еще относиться?
– Что там какая-то «Полечка», – отмахнулся дядя Сережа. – Твоя бабушка портила мне весь мой бизнес! Можно сказать, рушила его на корню!
– Чем же она вам так мешала?
– Вот ты мне скажи, для чего люди разводят цветы?
– Как для чего? Для души! Для чего же еще?
Теперь дядя Сережа смотрел на Полину с презрением.
– Ты такая же непроходимая идиотка, какой была твоя бабка! Для души! Надо такое придумать! Только круглая дура может такое ляпнуть! Цветы – это бизнес! И как любой бизнес он должен приносить доход. Чем выше доход, тем успешней бизнес. Это тебе ясно, надеюсь?
Дядя Сережа выглядел таким злым, того и гляди, треснет чего-нибудь или даже кого-нибудь. Во избежание того, чтобы не оказаться этим кем-то, Полина кивнула головой.
– Хорошо. Значит, ты все же не так безнадежна, как твоя бабка. Та мои аргументы как и не слышала. Я ей объяснял: хотите выращивать и продавать свои фиалки, пожалуйста, я не против. Я даже за честную конкуренцию. Но честную! Не надо демпинговать рынок!
– Что?
– Вот послушай, что происходило. Я выращиваю фиалки не для души, как ты изволила выразиться, я выращиваю их на продажу. Это мой доход! Цветоносы химер, листики, детки, стартеры, взрослые фиалки – все у меня идет в дело. У меня ничего не пропадает. На всякий товар, которым я располагаю, я рано или поздно нахожу своего клиента. Но, признаюсь, для этого мне приходится побегать, постараться, потратиться на рекламу и тому подобную суету. И вот представь себе такую ситуацию: после всей этой беготни и хлопот я нахожу себе отличного клиента. Он делает у меня заказ на десятки тысяч рублей. Я уже начинаю паковать ему посылку и вдруг узнаю, что его переманила твоя бабушка!
– Она бы никогда так не сделала!
– Не сделала? Да она сто раз такое вытворяла! Она же отдавала людям фиалки почти даром. Конечно, они шли к ней.
– Покупатели шли к бабушке, потому что у нее были прекрасные фиалки.
– У меня ничуть не хуже. Сорта те же, цветут обильно, розетки выставочные. Но я хочу получать за свою работу достойное вознаграждение! А твоей бабушке, похоже, хватало ее пенсии!
Полина молчала. В словах этого «дяди Сережи» было кое-что, похожее на правду. Бабушка и впрямь никогда не гналась за ценой. Если человеку нравилась фиалка, имеющаяся у бабушки в наличии, то фиалка уходила к новому владельцу по сходной, а зачастую чисто символической цене.
– А последняя история, которая окончательно вывела меня из себя! Это же надо было мне так нагадить! Ценой немыслимых ухищрений я сумел добыть необычайно редкий и ценный сорт. «Золото Рафаэля». Слышала?
Полина кивнула головой.
– За ним гоняются коллекционеры всего мира. Сорт уникальный, стоит очень дорого, и мне пришлось порядком потратиться, прежде чем я заполучил себе маточное растение. Думал, все! Дело сделано! Теперь буду продавать листики и деток и на ближайшие годы не буду знать финансовых трудностей. И что же я узнаю? Твоя бабушка вывела сорт, который просто один в один – это «Золото Рафаэля», только деток дает с листа не одну штуку, а десятки, плодится, как безумный, никогда ничем не болеет, да еще к перепадам температур стоек и цветет без досветки! И какой сорт, скажи мне, предпочтут купить люди? Тот, который одна сплошная головная боль и морока? Или тот, который стоит копейки, да еще и никогда ничем не болеет?
– Конечно, покупатели проголосовали бы рублем за «Полечку».
– Но я не мог этого допустить! Я уже понес затраты, и немалые. Я должен был их хотя бы окупить. Но если бы на рынке появилась «Полечка», то мне пришлось бы забыть о своем проекте. Да, «Золото Рафаэля» стоит дорого. Но так я и хотел за свой товар достойную оплату. А твоя бабушка частенько раздавала фиалки просто так, даром! Какой тут может быть бизнес, если по соседству с тобой живет конкурент, который сбивает цену в два, в три, а то и больше раз!
– Но бабушка же не знала, что наносит вам убыток.
– Не знала? Все она прекрасно знала! Я просил передать ей через знакомых, потом лично несколько раз встречался с ней. Сначала пытался дружить, потом начал разговаривать жестко. Нет, все было зря! Старуха была упряма, словно осел. Твердила, что фиалки – они живые, что их нельзя считать товаром. Что это волшебство, которое Господь в своей неизмеримой милости подарил нам. Такое упрямство заслуживало наказания!
Он произнес эту фразу с такой ненавистью, что Полину как ударило.
– Так это вы довели бабушку до сердечного приступа! Вот что за мужчина сидел с ней на скамейке в парке! Это были вы! И вы запугали бабушку! Наговорили ей гадостей! Вот почему ей стало плохо!
– Да какая разница, почему ее хватил удар. Даже если я и был с ней в этот момент рядом, я ее не убивал!
– Но вы ничего не сделали, чтобы ей помочь! Вы ушли, оставили ее одну, когда можно было бы вызвать врачей и спасти бабушку!
– Ты с ума сошла? Чтобы она поправилась и вновь начала бы вредить моим делам? Никогда!
– Значит, это правда, – прошептала Полина, чувствуя, как все ее тело наполняет густая тягучая ненависть к этому человеку.
Она-то лишь предполагала, что сказанное ею окажется правдой. А оказывается, этот тип и впрямь желал ее бабушке смерти. Пока бабуля синела и задыхалась, корчась на скамейке, этот человек стоял рядом и упивался тем, что видел.
Казалось, еще мгновение, и ненависть хлынет из Полины, затопит собой все вокруг. Хотелось завизжать, хотелось вцепиться этому гаду в волосы, расцарапать все его холеное лицо, стереть с него высокомерное выражение. Но Зинаида Игоревна была начеку. И когда Полина ринулась на врага, дорогу ей загородила именно соседка.
Она сильно толкнула девушку назад и еще прикрикнула на нее:
– Не смей! Будь там, где сидишь!
– А вы… – развернулась к ней Полина. – Вы! Вы просто воровка! Вы украли серьги у моей бабушки!
Зинаида Игоревна оскорбилась:
– Что? Да как ты смеешь! Эти серьги подарил мне Сергей Анатольевич! Это его подарок!
– А он украл их у бабушки! Да, да! Не смотрите так на меня. Эти серьги из комплекта дяди Постригача. Там есть еще и кольцо. Дядя Постригач, который любил бабушку, незадолго до ее смерти отважился приехать к ней с предложением руки и сердца. Но в последний момент снова струсил, серьги подарил, а кольцо так и не решился. Кольцо он отдал мне. Вот оно!
И Полина подняла вверх связанные руки.
– Смотрите, я не вру! Вот кольцо, которое мне сегодня дал дядя Постригач. И посмотрите на свои серьги. И кольцо, и серьги сделаны рукой одного мастера. Это видно даже неопытному дилетанту.
Но Зинаида Игоревна возмутилась еще сильней:
– Полина! Как ты можешь!
– Я? Что я могу?
– Мало того что ты каким-то образом украла это кольцо у Сергея Анатольевича, так ты еще смеешь обвинять этого благородного человека!
Полина чуть не задохнулась от злости.
– Кто благородный? – завопила она, придя в себя. – Он? Оставивший мою бабушку умирать на скамейке? Он, забывший вызвать ей врачей, но не забывший вынуть у умирающей бабушки дорогие серьги из ушей! Это же те серьги, которые он и презентовал вам! Это они! Вы можете мне не верить, но дядя Постригач врать не станет. Если он говорит, что подарил бабушке серьги и она сразу же их вдела в уши, значит, так оно и было. Но когда мы нашли бабушку, у нее в ушах никаких серег не было.
– Их мог снять кто угодно.
– А как бы они потом попали к вашему любовнику? Это же он их вам подарил.
И так как Зинаида Игоревна молчала, Полина воскликнула:
– Он! Он! Можете даже не отвечать. Серьги вы получили в награду за вашу хорошую работу! За кражу «Полечки»!
– Замолчи.
– Как вы могли? Вы что забыли, моя бабуш-ка – это ваша лучшая подруга!
– Нет, – возразила Зинаида Игоревна. – Я общалась с ней исключительно по просьбе Сергея Анатольевича. Никогда не стала бы близко сходиться с этой пустой особой. С ней же невозможно было о чем-нибудь поговорить. Ее ничего не интересовало. У нее голова была забита только одним – ее фиалками.
– Возможно, бабушка была человеком увлеченным. Но вы еще хуже! Приходили к нам, звали бабушку к себе, притворялись ее подругой, а сами наушничали вот ему, главному врагу моей бабушки!
– Не смей оскорблять Сергея Анатольевича. Вы обе и волоса с его головы не стоите. Да что там волоса, стриженого ногтя!
– Вы сумасшедшая! Простите, что я так с вами говорю, но вы явно сошли с ума. Ваш любовник сознательно запугивал и доводил мою бабушку до сердечного приступа. А вы ему в этом помогали. Вы с ним оба преступники, вот кто вы такие!
– Не смей так говорить! Твоя бабушка умерла бы и без нашего участия. Сердце у нее было изношенное и слабое.
– Но вы помогли, ускорили ее конец!
– Мы не убийцы, не пытайся нас очернить.
– Да, вы только воры! Украли «Полечку» у бабушки. А потом начали торговать ее листиками и детками, выдавая их за «Золото Рафаэля»! Я сама купила у вас сегодня листик за три тысячи рублей!
– Очень кстати, – оживился Сергей Анатольевич. – И где он?
– В кармане.
Сергей Анатольевич быстро обыскал куртку, нашел листик и заботливо его погладил.
– Помялся чуть-чуть. Но ничего, я его отпою и продам еще раз.
– Вор! – взвизгнула Полина.
– Я ничего не крал!
– Правильно! Это сделала для вас ваша сообщница!
– И я не крала! Твоя мама сама отдала мне горшочек с «Полечкой».
– Потому что вы сказали, что это просьба покойной бабушки. Вы ее обманули!
– Вы меня тоже обманули! Я пришла к вам по-хорошему, попросила «Полечку». А вы что сделали?
– Что?
– Всучили мне вместо «Полечки» никуда негодную фиалку. Фиолетовую с простыми цветами. Сергей Анатольевич напрасно промучился с ней целых полгода, дожидаясь, когда она зацветет. А когда цветок зацвел, то выяснилось, что он не имеет ничего общего с «Полечкой». Обманщицы! Воспользовались моей наивностью. Переклеили на горшок с ненужной фиалкой этикетку «Полечка» и вручили ее мне! Аферистки! Мошенницы!
Она так возмущалась, словно и впрямь считала родных Полины и ее саму в чем-то виноватыми перед ней. Определенно, в голове у Зинаиды Игоревны творился форменный кавардак. Но зато у Полины в голове окончательно прояснилось.
– Так вот для кого вы старались. Вот куда вы отнесли «Полечку»! А дядя Постригач тут был совсем ни при чем. К нему вы и не ходили! Вы мне про него просто соврали!
И внезапно Полине стало смешно. «Полечка»-то оказалась совсем не «Полечкой». Можно себе представить разочарование преступника, когда он в течение года растил, холил и лелеял совсем ненужную ему фиалку. Наверное, настриг с нее листиков, нарастил с них деток, думал, что сказочно обогатится, когда она зацветет, и вдруг такой облом! Фиалка зацвела, но совсем не по сорту. Никакой «Полечки» там и близко не было, а была простенькая фиолетовая фиалочка, каких миллионы.
Наверное, под конец бабушка начала о чем-то догадываться насчет Зинаиды Игоревны. И уже не так доверяя своей «подруге», бабушка постаралась обезопасить свою любимую «Полечку». Пересадила ее в другой горшочек, а в прежний устроила простенькую фиалочку из числа сеянцев, подлежащих выбраковке. Наверное, выбрала из тех, кто туго цветет или у кого листва похожа на листву «Золота Рафаэля». А ничего не понимающая в фиалках Зинаида Игоревна схватила то, что ей дали, и оттащила добычу своему обожаемому Сергею Анатольевичу.
Тот от радости тоже потерял голову, перепроверять, что же ему принесли, даже не стал. Сразу дал объявление – анонс о продаже листиков и деток, собрал деньги по предоплате и стал ждать, когда же добытая с таким трудом фиалка расцветет. Ждать пришлось целых полгода. И каково же было разочарование проходимца, когда он увидел, что сообщница принесла ему совсем не то, что нужно.
Кажется, теперь Полина понимала происхождение застаревшего фингала под глазом у Зинаиды Игоревны. Не привыкший сдерживать свои чувства, Сергей Анатольевич выместил злобу на безответной любовнице. Другая бы на месте Зинаиды Игоревны призадумалась, стоит ли продолжать отношения с этим человеком, но эта старая дура лишь крепче привязалась к своему мучителю и пожелала служить ему еще лучше. Раз «Полечка» оказалась не той, нужно было раздобыть для любовника ту самую.
– И кто из вас побывал у меня дома вчера? Кто устроил погром в цветочной моей бабушки? Или вы побывали там оба?
Полина уже знала правдивый ответ на свой вопрос. Но она хотела, чтобы злодейка сама бы во всем призналась.
И Зинаида Игоревна не стала тянуть с этим делом.
– К тебе приходила я.
– Вы нашли среди фиалок «Полечку» и забрали ее. Вам было нетрудно найти ее в этот раз. Ваш сообщник снабдил вас фотографией отличного качества, которую вы и потеряли на месте преступления. А спугнул вас Петер, который пришел к нам в квартиру, имея в виду свою собственную цель. Но наткнулся он на вас!
– Этот парень явился так невовремя! Я уже нашла «Полечку», сравнила ее цветение с фотографией, убедилась, что на этот раз это точно она, и приступила ко второй части плана.
– Стали громить и крушить все, что попадалось вам под руку.
– Я немножко увлеклась, было шумно, я не услышала, как этот мальчишка заглянул в комнату. Когда обернулась, он уже таращился на меня в оба глаза.
– И вы его ударили!
– Я хотела уйти. Но он пытался меня задержать. Схватил меня. Что мне оставалось делать? Я толкнула стеллаж, тот упал и ударил этого типа по голове. Я не хотела крови, но если уж так получилось, то меня это даже устроило.
– Ну да, конечно, – ехидно произнесла Полина. – Если человек вам мешает, от него надо избавиться. Очень удобная позиция и, главное, такая благородная!
– А ты молчи! Молчи, если ничего не понимаешь! Мой мужчина нуждался в моей помощи. И я ему помогала!
– Хорошо же он вас за это отблагодарил. Подарил серьги, украденные у умирающей женщины! Ничего более гнусного мне в жизни своей слышать не приходилось. Вы оба просто омерзительны! И вы, и ваш любовник. И я буду очень рада, когда вас обоих посадят за решетку!
Зинаида Игоревна усмехнулась.
– Посадят? Ты так в этом уверена?
И такое в ее глазах в этот момент всплеснулось, что Полина даже похолодела. Что она делает! Зачем говорит такие вещи? Ведь эти двое запросто прикончат ее! И никто на всем белом свете не будет знать, что случилось с бедной маленькой Полиной! И что было делать? Одна против них двоих, у Полины попросту не было шансов. Оставалось лишь тянуть время, надеясь, что случится чудо и Полину кто-нибудь спасет.
Превозмогая отвращение, Полина обратилась с вопросом к Сергею Анатольевичу:
– Но как вы не заметили, что первая «Полечка» была вовсе никакой не «Полечкой»?
Тот ответил неожиданно охотно:
– Листва была похожа. Форма розетки. Твоя бабушка отлично разбиралась в фиалках. Она знала, как выглядит «Золото Рафаэля». Вот и постаралась подобрать для подставы такое растение, которое отличить от настоящего было бы невозможно.
– А что, «Полечка» и «Золото Рафаэля» и впрямь так похожи?
– Невероятно! Твоя бабушка сама была поражена таким сходством. Она знала, что у меня есть маточный куст «Золота Рафаэля», единственный во всем городе. И она попросила меня показать мне растение. Сказала, что хочет понять, насколько ее «Полечка» похожа. Потом она показала мне свою «Полечку», и я понял, что пропал. «Полечка» твоей бабушки не только один в один повторяла все лучшие качества «Золота Рафаэля», но и превосходила его по очень многим параметрам. Твоя бабушка не скрывала, что проводит последние испытания своего нового сорта и в самое ближайшее время выставит его на всеобщее обозрение.
– Для вас это был провал.
– Это были гибель и разорение. Я отдал за «Золото Рафаэля» столько денег, что вынужден был влезть в долги. А чем бы я стал их отдавать? «Полечка» вмиг стала бы всенародной любимицей. Никто даже не захотел бы брать «Золото Рафаэля» с его многочисленными капризами. И я решил, что «Полечка» должна исчезнуть. Должна остаться лишь одна фиалка с заданными параметрами, и этой фиалкой будет мое «Золото Рафаэля».
– Но потом вы подумали, сорт «Золото Рафаэля» труден в размножении, капризен, он не всем подходит, потому что не у всех имеется желание ухаживать за привередой. Вы не сможете получить с него большого навара. А вот с «Полечкой» запросто. В разведении она плодовита. В содержании идеальна. Цветы и листва у нее один в один как у «Золота Рафаэля». Даже продвинутый специалист не отличит. Так почему бы не воспользоваться ею в своих интересах, выдав один сорт за другой!
– Эта мысль посетила меня сразу после ухода вашей бабушки. Но я понимал, если я начну просить ее уступить мне права на «Полечку», то ничего путного из этого не выйдет. Добром старушка мне ее не уступит.
– И вы принялись запугивать бабушку. Стали угрожать нам – ее близким. Из-за вас она жила в постоянном страхе, из-за вас у нее случился этот приступ!
– Все случилось из-за ее принципиальности. Не будь ваша бабушка такой упрямой, все можно было бы решить мирным путем. Но ей пришла охота встать в позу. Я сделал ей предложение, она не согласилась. Я настаивал, она отказывалась. Я был на грани разорения. Мой сорт «Золото Рафаэля» упорно не желал давать потомство, а потом и вовсе погиб. В одну ночь его не стало! Все мои чаяния, все мои надежды, да что там надежды, все мои вложения в этот сорт погибли!
– И вам оставалось только одно: любым путем заполучить «Полечку» и выдать ее деток за деток от «Золота Рафаэля», которых вы уже распродали по предоплате.
– Я должен был либо вернуть деньги клиентам, либо предоставить товар. Иначе я был бы разорен! Что мне оставалось делать? Я был на грани отчаяния! Но, к счастью, ваша бабушка умерла.
– К счастью..! – невольно вырвалось у Полины.
– К счастью для меня, – уточнил Сергей Анатольевич. – Да, то, что являлось горем для вас и вашей семьи, было счастьем для меня. Потому что смерть хозяйки открывала мне путь к «Полечке». Сорт еще не был ею зарегистрирован, он не был известен широким кругам. Несколько человек, которые про нее знали, роли не играли. Мне нужно было всего лишь взять фиалку и принести ее к себе домой. И дальше уже размножать, размножать и размножать! Путь к богатству и процветанию был бы мне проложен!
Полина слушала и не верила своим ушам. Как спокойно этот тип рассуждает о проделанных им подлостях и мерзостях. Ни капли раскаяния. Какое там раскаяние, он же восхищается самим собой!
– У меня был помощник, моя верная и преданная мне Зинаида. Она пришла к вам домой и потребовала отдать ей «Полечку». Мы рассчитывали, что твоя мама, мало интересующаяся чем-то, кроме своей работы, не имеет ни малейшего представления о ценности этого сорта.
– Мама тут ни при чем. Бабушка не любила загружать близких своими проблемами. Предпочитала все неприятности держать в себе.
– Так или иначе, но наша с Зинаидой догадка оказалась правильной. Твоя мама спокойно отдала Зинаиде фиалку, которую мы считали «Полечкой». Но только считали! На деле это оказалась полнейшая несуразица! Когда она расцвела, я был готов рыдать или убить кого-нибудь!
При этих словах кавалера Зинаида Игоревна как-то странно потупилась и поднесла руку к лицу, где возле глаза все еще можно было видеть желтизну от сходящего синяка. Видимо, права была догадка Полины. Когда любовник Зинаиды переживал приступ разочарования и злобы, тогда же у Зинаиды Игоревны и появился ее замечательный фингал под глазом. Но даже это не вразумило женщину. Не открыло ей уцелевшего глаза на любимого. Нет, Зинаида Игоревна продолжала боготворить своего любовника. И она была готова ради него на все.
– Я сказала, что снова схожу к вам домой! Сказала, что найду там «Полечку»! Она никуда не могла деться! Она была там, просто в другом горшке!
– А если бы вы ее снова не узнали?
– Во-первых, я дал Зинаиде прекрасную фотографию, – важно заявил Сергей Анатольевич. – Настолько прекрасную, что даже такая законченная дура и то не смогла бы теперь перепутать.
Полина с любопытством покосилась на Зинаиду Игоревну. Как она отреагирует на данную ей любимым мужчиной характеристику? Но Зинаида Игоревна не только молча проглотила оскорбление, но еще в ее глазах появилось виноватое выражение. Как же, ведь она посмела разочаровать своим поступком такого замечательного мужчину. Еще немного, и Зинаида Игоревна сама принялась бы наказывать саму себя. Видимо, Зинаида Игоревна полностью попала под влияние своего кавалера.
Никогда не влюблявшаяся, прожившая всю жизнь одна старая дева втюрилась по уши в этого человека, оказавшегося мерзавцем и использующего любовницу в своих целях. Более того, Полина была уверена, что и в любовники к Зинаиде этот тип втерся исключительно из желания быть ближе к коллекции бабушки и к ее «Полечке» в частности.
– А во-вторых, – продолжал этот новоявленный мачо, – я понимал, что ваша бабушка была опытным фиалководом, а все прочие члены ее семьи – полнейшие дилетанты.
– Это-то тут при чем?
– Ваша бабушка не позволяла фиалкам цвести просто так, берегла их силы для выставочного цветения. Поэтому в течение года она выламывала цветоносы у тех фиалок, которые не планировала выставлять. А вы с сестрой до такого бы не додумались. Значит, был шанс найти «Полечку» еще в цвету. И тут бы уж и слепой не перепутал. Второй такой яркой желтой фиалки с фиолетовой рюшкой в мире не найти!
Вот, значит, как было дело. Что же, он был прав. Сначала Полина даже не замечала отсутствия «Полечки». Потом ей стало казаться, что она видела ее желтые цветки с яркой фиолетовой каймой где-то среди других цветов. Но их было так много, а времени так мало, что девушка особенно не присматривалась, кто из фиалок и где стоит.
Но выходит, что Полина не ошибалась. Все полгода после бабушкиной смерти ее «Полечка» оставалась дома. И это несмотря на то, что сразу после известия о смерти бабушки Зинаида Игоревна прямой наводкой полетела к ним, чтобы забрать «Полечку». Но то ли бабушка-покойница сумела предвидеть такое развитие событий, то ли просто случайно перепутала горшочки из-за возникшей у нее в последнее время рассеянной задумчивости. Задумчивость была вызвана наглыми и настойчивыми требованиями Сергея Анатольевича не показывать «Полечку» на ближайшей выставке, а еще лучше вовсе отдать цветок ему.
Видимо, бабушка подозревала, что Сергей Анатольевич способен пойти на крайние меры. И «Полечка» оказалась в горшочке от совсем другой фиалки. А другая фиалка оказалась в ее горшочке. Без своих цветоносов фиалки были почти неразличимы. Даже специалист не понял, кто из них кто. А уж мама, которая в фиалках разбиралась еще меньше Полины, даже не стала и пытаться. Она попросту сунула Зинаиде Игоревне стоящий на почетном месте горшочек с нужным названием. Зинаида вернулась с добычей к любовнику, получила от него похвалу, и мерзавцы стали ждать, когда фиалка расцветет.
А вот когда она расцвела… Вот тут-то и начались события, послужившие основой для всей истории. В страшной досаде Сергей Анатольевич сразу же кинулся к своей любовнице. В порыве чувств наговорил ей много неприятного, даже поднял на нее руку. Но полностью порабощенная им Зинаида Игоревна даже не думала обижаться. Напротив, она считала, что любовник прав, она провинилась, принесла ему не ту фиалку, срочно надо исправлять ситуацию.
Ключи от квартиры сестер у Зинаиды были, она позаимствовала их еще на поминках. Взяла с задней мыслью, а вдруг еще пригодятся? Вдруг любимому мужчине приглянется еще какая-нибудь фиалочка из коллекции соседки? Тогда она сходит и принесет ему. И ведь пригодились ключики-то! Когда Сергей Анатольевич навешал любовнице оплеух, та быстренько сообразила, как ей исправить ситуацию и вновь заслужить расположение своего горячо любимого хама.
И все бы у нее прошло гладко. Зинаида Игоревна улучила момент, когда ни Веры, ни Полины не было дома, и спустилась вниз к ним за фиалкой. Одного не учла Зинаида Игоревна. Не учла она появления в квартире пастора Петера. И вот это стало самым серьезным просчетом мошенницы за все время.
