Глава 12

Когда Полина вышла из магазина фиалок, ей позвонил Женя.

– Мы ее нашли! – воскликнул он. – Верней, она сама нашлась!

Так как Полина рассталась с Женей и Нарциссом, когда ребята стояли над Артуром, добиваясь от того признания, куда он дел Таню Веселову, то Полина в первую очередь про Таню и подумала.

И спросила:

– Таня нашлась? Она в порядке?

Женя даже раскричался:

– Какая Таня! Что еще за Таня? Твоя сестра объявилась!!

– Вера появилась? – Полина не могла сдержать своей радости. – Где она? Как появилась?

И Женя стал рассказывать. Оказывается, после разговора с Артуром, совсем сдувшимся к тому времени, но так ничего путного про бегство Тани и не вспомнившего, друзья решили сменить обстановку и отправились в больницу, чтобы проведать пастора Петера.

– Там, у дверей реанимации, мы и нашли Клавдию. И Вера тоже была с ней! Поддерживала. Утешала.

Клавдия была плоха. Она рыдала по своему любимому пастору так, словно бы тот уже умер. И хотя врачи утверждали, что состояние пациента стабильное, он уже пришел в себя и даже произнес несколько слов, Клавдия все равно рвала на себе волосы и утверждала, что виновата в трагедии, потому что чувствовала, добром затея не кончится, а все равно отпустила Петера одного. Потом она снова рыдала. А когда Клавдия прекращала рыдать, она снова твердила, что не должна была отпускать любимого мужчину одного на такое опасное дело.

В общем, пользы от общения с ней было мало. Вера держалась несколько лучше. Она и рассказала ребятам, что пастор пришел в себя и сумел сказать два слова.

– И что же он сказал?

– Ты не поверишь… Но на сей раз он снова упомянул кое-кого рыжего.

– И что он сказал?

– Рыжий дьявол!

– Что? – переспросила Полина. – Рыжий дьявол? В прошлый раз вроде был рыжий негр?

– Так точно.

– И что это? Чья-то кличка? Или название кабака? Или яхты?

Этого Женя не знал. Зато он мог рассказать, что узнал от Веры о том, что они втроем с Клавдией и пастором задумали на самом деле.

– Петер помог Вере с Клавдией спрятаться у одного своего друга дома. Я тоже знаю этого человека, он из нашего прихода. Сейчас он в отъезде, но разрешил Петеру пустить в свою квартиру двух порядочных девушек, попавших в беду.

Но добившись того, что спрятал подруг в безопасном укрытии, Петер останавливаться не желал. Он считал, что прятаться Вере с Клавдией все время от таинственного злодея – это не дело. Раз полиция не желает чесаться, то нужно было действовать самим.

– И они решили ловить этого типа на живца.

– Как это?

– Вера сообщила максимально широкому кругу своих знакомых о том, что она вернулась домой. Что ей очень страшно и одиноко, потому что родители уехали, сестра домой до позднего вечера не вернется, а замок на двери кем-то сломан, так что дверь держится на одной веревочке.

– И они решили, что сработает?

– Но ведь сработало же! Кто-то и впрямь явился к вам домой. Правда, никакой Веры он там не нашел, зато его нашел пастор, который должен был схватить преступника, а вместо этого преступник напал на пастора.

– Пастор пришел уже после преступника. Мы это определили по следам.

– Да, тут какая-то нестыковка. Но, возможно, преступник живет где-то совсем рядом. Потому он и опередил пастора?

Преступник живет где-то совсем рядом! Почему эта фраза так взволновала Полину? Она честно пыталась это понять, пока ее не отвлек еще один звонок. На сей раз звонил следователь.

– Можете передать своей сестре и ее подруге, что им больше не нужно прятаться. Могут выходить из подполья. Мы его взяли!

Полина ошеломленно молчала. Столько новостей за такой короткий промежуток времени! Все они совершенно выбили у девушки почву из-под ног.

– А как это? Как вы его взяли? Кто он?

– Приезжайте в отделение, я вам все расскажу!

Голос у следователя был такой торжествующий и радостный, что Полина ни на мгновение не усомнилась в сказанном им. Она снова позвонила Жене. И через сорок минут все встретились в отделении у кабинета Алексея Дмитриевича. Приехал и Нарцисс, и даже Вера. Исключение составляла Клавдия, которая осталась в больнице вместе с Петером. Она заявила, что тот может очнуться в любую минуту и она хочет быть рядом с ним в этот миг. Также Петер может умереть, и опять же в любую минуту, и Клавдия хочет быть с ним в этот миг тоже.

– Вы мне потом скажете, кто этот гад. А то если я сейчас приеду и увижу его, то боюсь, что не сдержусь и прямо там задушу его.

И она вновь зарыдала:

– Что он сделал с Петером! Зачем?

В общем, без Клавдии и впрямь было спокойней. В отделении друзей уже ждали. И сияющий гордый следователь с помощниками встретили их.

– В принципе, это было совсем легко! Мы исходили из той простой истины, что приглашение от Веры было написано и прислано кем-то другим. Мы пошли по следу эсэмэски, присланной на ваше мобильное устройство, и узнали, кто он такой.

И следователь взглянул на Нарцисса.

– Увы, отправитель оказался совершенно посторонним вам человеком. Решительно ничто не связывало его с вами. А насчет эсэмэс он объяснил так: телефон был у него украден, и пока он не заблокировал симку, с нее и было послано сообщение. Мы поверили и отпустили парня, потому что, повторяю, ровно ничего не указывало на его знакомство с господином Нарциссом.

И полицейские стали искать дальше. Проанализировав многочисленные ситуации, в которых были совершены покушения на жизнь Веры и Клавдии, сотрудники полиции пришли к выводу, что всякий раз преступник упорно пытался подставить одного-единственного человека.

– Вас!

И Алексей Дмитриевич снова взглянул в сторону Нарцисса.

– Но почему меня?

– Мы тоже задумались, почему вас? Первой подозреваемой была Татьяна Веселова, ваша бывшая подружка, которой вы дали решительную отставку. Могла ли девушка начать мстить вам?

– Могла! – вскочила на ноги Полина. – Но у Тани был свой собственный мститель! Ее новый любовник! Артур. И с ним мы уже поговорили. Он не мог быть преступником, нападавшим на Веру и Клавдию. Слишком высокий и худой!

Алексей Дмитриевич поблагодарил девушку кивком, но попросил сесть на свое место.

И затем он продолжил:

– Было ясно, что преступник хорошо знает Нарцисса. В одних случаях преступник маскировался под Нарцисса, для чего нацеплял похожую бороду и одевался похожим образом. В других случаях он оставлял на месте преступления вещи, которые принадлежали Нарциссу. А в последнем случае Нарциссу и вовсе была прислана эсэмэска, которой преступник надеялся заманить Нарцисса на место готовящегося преступления.

– К нам с Верой в квартиру! – снова вскочила на ноги Полина.

– Нам было ясно…

И следователь так выразительно взглянул на Полину, что та мигом села обратно.

– …Нам было ясно, что преступник – это кто-то из числа близкого окружения Нарцисса. В поисках преступника мы изначально исходили из мысли, что преступник желал лично Нарциссу зла. И еще мы думали, может, он хотел занять его место? Но потом мы подумали, а если преступник не имеет никаких личных мотивов желать Нарциссу зла и на место его тоже не покушается? Что, если Нарцисс выбран им исключительно как наиболее подходящий подозреваемый, на которого удобно будет перевести стрелки? И тогда поле поисков значительно расширилось. Мы вновь обратили внимание на отправителя эсэмэс. Стали расспрашивать, с кем он был в то время, когда у него пропал телефон. И выяснилось, что телефон у него пропал совсем ненадолго. И случилось это как раз в то время, когда он был в компании друзей. Друзей было три человека. Мы проверили личность каждого. Проверили, с кем общается каждый из этих людей. И какова же была наша радость, когда в числе родственников мы увидели знакомое имя.

– И кто… кто он?

– Она!

– И кто она?

– Гражданка Карпова. Знаете такую?

– Карпова… Яна? – в изумлении воскликнула Полина. – Вы ее имеете в виду?

Карпова Яна была ближайшей приятельницей Тани Веселовой. Девушки жили в одной комнате в общежитии. Можно сказать, делили стол и кров. Вот уж кого-кого, а Яну заподозрить у Полины никак не получалось.

– И тем не менее, это родной брат девушки. Виктор находился в компании своего приятеля, чьим телефоном столь любезно и воспользовался в своих целях. Можно не сомневаться, что, получив от своей сестры информацию, что Вера будет нынче вечером дома и будет там одна, проходимец решил снова повторить прежний трюк. Напугать очередным покушением Веру и обвинить в этом Нарцисса.

– Но зачем?

– Да ведь Яна тоже поет первым голосом. Именно она метит на роль солистки. Таня Веселова, вконец запутавшаяся в своей личной жизни, от учебы отказалась, сошла с дистанции. Если убрать еще и Веру с Клавдией, то перед Яной зажигается зеленый свет на пути в солистки.

– Вот уж на кого бы никогда не подумала, так это на нее, – пробормотала Полина. – Я же была у Янки. Видела ее. Она прямо трясется от страха, как бы Артур не добрался до нее.

– Правильно. Она сыграла перед вами роль напуганной жертвы ужасного злодея. Ей было все равно, кто ответит за нападения. Нарцисс? Хорошо. Артур? Еще лучше! Лишь бы выгородить Виктора, которого она очень любит.

– Но Янка и впрямь была на пределе от страха. Такое нельзя симулировать. Она даже поправилась, потому что все последние дни постоянно что-то ела и ела. А она всегда жрет без остановки, когда боится.

– Боится или нервничает. И Яна очень сильно нервничала, потому что боялась за своего брата. Боялась, как бы их афера не раскрылась. Боялась, как бы Виктор не влип в неприятности по ее вине.

– Вот оно что! Ну и дела, – пробормотала Полина.

– А можно нам на него взглянуть? – спросил Нарцисс. – Он тут?

– Взглянуть на него, конечно, можно, а вот поговорить не разрешается.

Одного взгляда на мрачно насупленного парня хватило Нарциссу, чтобы понять правду.

– Да, это может быть он, – сказал он следователю. – Коренастый и широкоплечий. Нацепит бороду и будет тот самый, которого вы мне показывали на видеозаписи из метро. Неужели он не понимал, что при каждом покушении может случиться трагедия?

– Думаю, в его планы не входило кого-то убивать.

– Но не все было в его власти. Пролетит камень чуть правее или левее и угодит жертве не по плечу, а прямо в голову. И – конец!

– Виктор об этом не думал, он лишь мечтал помочь своей любимой младшей сестренке. Яне очень хотелось стать солисткой в хоре. Но ее вечно затирали другие.

– У Янки нету и десятой доли тех способностей, что у Тани Веселовой, – возмутился Нарцисс. – И уж, конечно, вы меня простите, но она и в подметки не годится Вере! Какая глупость! Этот ее брат, похоже, совсем не разбирается в вокале.

– Он спортсмен, – согласился следователь. – Боец спортивных единоборств.

– Все беды в мире от того, что люди начинают заниматься не своими делами.

Нарцисс был готов пофилософствовать, но ему не дали. Полину же и вовсе интересовало другое.

– А как Виктор проник в нашу с Верой квартиру? Или все-таки мы ошибались, и первым в квартиру пришел пастор Петер? У него-то ключи от входной двери имелись.

– Вы имеете в виду покушение на жизнь пастора?

– Ну да.

– Дело в том, что в этом Виктора обвинить не удастся.

– Почему?

– Виктора в вашей квартире не было.

– Как это? – оторопела Полина.

– Найденные отпечатки пальцев и следы в коридоре принадлежат другому человеку.

– Не понимаю. Но ведь Виктор от имени Веры послал эсэмэс Нарциссу, чтобы тот мчался к нам домой. Виктор собирался каким-то образом в очередной раз подставить Нарцисса. А для этого ему нужно было осуществить очередное покушение на Веру! И сделать это в то время, когда возле дома появился бы Нарцисс.

– Вы правильно сказали, Виктор должен был начать действовать после того, как появится Нарцисс. Никак не раньше. Виктор сидел в засаде и караулил, когда явится Нарцисс, чтобы уже затем в очередной раз напугать Веру и окончательно убедить ее в том, что надо прощаться с ролью солистки хора. Но Нарцисс задерживался. И вместо него Виктор обнаружил, что возле нужной ему квартиры происходит суматоха с участием полиции. Это ему совсем не понравилось. И он счел за благо удалиться раньше, чем его бы заметили.

– А потом Нарцисс все-таки приехал и тут же попал к нам в руки.

– Совершенно верно.

– Мне кажется, я начинаю понимать задумку Яны и ее брата, – задумчиво произнесла Полина. – Но я не понимаю, кто же напал на пастора? Кто был у нас в квартире кроме него?

– Это мог видеть Виктор. Он сидел в засаде в своей машине у подъезда в ваш дом. Он видел всех, кто входил и выходил из подъезда.

– Значит, Виктор мог видеть и преступника! Пусть он не видел, как преступник входил, тот мог войти много раньше прибытия пастора, но как преступник выходил, Виктор точно должен был видеть. Это могло произойти сразу после того, как пастор подвергся нападению. Или какое-то время спустя.

– Мы над этим работаем. Пока что Виктор сумел припомнить нескольких граждан, кто входил или выходил из подъезда. Но все они по виду являлись жильцами. Одна женщина вышла с собачкой – упитанной таксой. Двое мужчин выходили по очереди, чтобы покурить, дома им дымить не позволяют. Один еще поговорил по сотовому, но потом все равно вернулся назад.

– Как обидно, – произнесла Полина. – Такой отличный свидетель! Виктор мог бы нам в деталях описать, как выглядел преступник. И нате вам, он его не помнит!

– Или преступник вовсе не выходил из подъезда.

Полина с недоумением взглянула на следователя.

– Думаете, преступник ушел через чердак или через подвал? Ну да, такое тоже возможно.

– Нет, я имею в виду нечто совсем иное.

Но что именно, следователь так и не объяснил.

Из отделения вышли все вместе. Впереди сестры – Вера с Полиной, позади Нарцисс с Женей. Потом пары разбились, смешались, и получилось, что Женя идет рядом с Полиной, а Нарцисс устроился возле Веры.

Полина недолго терпела такое положение вещей и спросила:

– И когда вы собирались мне все рассказать?

– О чем ты? – взглянула через плечо на нее Вера.

– Не притворяйся. Я все знаю.

– О чем?

– О том, кто есть твой замечательный Учитель.

Вера притормозила. Вид у нее был растерянный. Она взглянула на своего спутника, потом перевела взгляд на сестру.

– Это он тебе сказал?

– Можешь не волноваться, Нарцисс был нем, как рыба. На него можно положиться. А вот на тебя… Я еще подумаю, стоит ли тебе доверять дальше, сестричка. Если ты мне не доверяешь, то и я тебе тоже не буду!

И Полина отвернулась. Вера потопталась на месте, потом попросила:

– Не дуйся!

– А что мне еще делать? Почему ты не сказала мне правду?

– Я не была уверена, что на тебя можно положиться. Вдруг бы ты проболталась?

Голос Веры звучал жалобно.

– Получилось бы очень нехорошо, выплыви правда о нас наружу. Все бы сказали, что я отбила жениха у Тани. Ей-то все очень сочувствовали. Ругали разлучницу последними словами. Думаешь, легко мне было слышать, как все девочки в хоре, стоя вокруг меня, проклинали меня же? Конечно, они не знали, кого чихвостят, но, поверь, мне от этого было не легче!

Женя переводил взгляд с одной сестры на другую и наконец не выдержал:

– Я чего-то не пойму… Так твой таинственный Учитель – это наш Нарцисс?

Вера молчала. За нее ответила Полина.

– Да, Женечка! Пока мы все ноги сбили, всю голову себе сломали, пытаясь понять, кто этот человек, не у него ли сейчас Верочка, они спокойно потешались над нами… Надо мной!

Вера возмутилась:

– Никто над тобой не потешался! Не выдумывай. Мы с Нарциссом просто не хотели до поры до времени обнародовать наши отношения. Встречались украдкой. А при всех делали вид, будто бы между нами ничего нету. Ну, мы же не виноваты, что полюбили друг друга! Когда это с нами случилось, Нарцисс был несвободен, его отношения с Таней были весьма продолжительными, речь шла уже почти что о браке.

Нарцисс кивнул головой:

– А когда Таня узнала, кто ее соперница, стало еще только хуже. Каким-то образом Таня выследила нас с Верой. Открывшаяся Тане правда буквально сразила ее. Она как с ума сошла. Вопила, что отомстит мне. Уничтожит Веру. И Клавдию тоже, потому что та знала про наши отношения и молчала. И когда начались все эти покушения, мы все сначала думали на Таню.

– В том, что виновата именно она, нас убеждали две вещи. Во-первых, сроки, покушения начались сразу же после разрыва Нарцисса с Таней, вернее, после того, как Таня узнала, к кому переметнулся ее жених, и устроила истерику. А во-вторых, тот факт, что всякий раз подставить пытались Нарцисса. Это вроде бы тоже указывало на Таню. Она же его ненавидела!

– Но потом все от той же Яны мы узнали, что у Тани есть некий Артур, который совсем отмороженный, стали думать уже на него. А когда покушения умножились, я принял решение, что Вере с Клавдией на время нужно исчезнуть.

– Ты?

– Да, я.

– Значит, пастор Петер действовал с тобой заодно?

– Ну, конечно.

– Но тогда ты должен был знать, что Вера тебе никакого приглашения в эсэмэс не присылала.

– Разумеется, я это знал.

– Но тогда почему…?

– Почему я появился у вас дома? Дело было так. Вера разослала оповещение о том, что она дома в тот момент, когда Петер уже отрапортовал ей, что уже находится у нашего дома. Он должен был зайти к нам в квартиру и ждать появления злодея. Но все пошло наперекосяк. Время шло, а новостей от Петера не поступало. А между тем Петер уехал уже довольно давно, но никаких известий от него мы не получали. Вдруг мне приходит эта странная эсэмэска, которую Вера никак не могла мне послать. Мы с ней поговорили, и я решил, что поеду, посмотрю, что там у вас дома и как. Конечно, пообещал, что буду вести себя крайне осторожно. И сразу же угодил к вам в руки. Ну а дальше вы знаете. Всю ночь меня промариновали в отделении. Телефон отобрали. Сообщить Вере с Клавдией, где я и что со мной, я не имел возможности.

– Мы с Клавдией чуть с ума не сошли, – подтвердила Вера. – Но что мы могли? Только сидеть и ждать новостей от наших мужчин. Такой у нас с ними был уговор.

– Это хорошо, – одобрила Полина. – Это правильно. Мужчин своих нужно слушаться. И что спрятались от преступника, тоже правильно. Только что-то долго вы тянули с этим исчезновением. Любое покушение на кого-нибудь из вас могло оказаться последним.

– Потому и тянули, что надеялись на это, – сказала Вера. – Ой, ну что ты так на меня смотришь, я имею в виду, что мы надеялись, это покушение пережили, а следующего может уже и не быть. Ждали, что преступник угомонится сам собой, но он все не унимался и не унимался! Пришлось просить пастора пустить нас с Клавой на постой.

– У Клавдии с пастором любовь?

– И тебе не передать, какая! Они влюбились друг в дружку с первого взгляда. У нас с Нарциссом все происходило совсем иначе. Прежде, чем мы поняли, что жить друг без друга не можем, прошло почти четыре года! А можно спросить у тебя, сестренка, как ты узнала про нас с Нарциссом? Кто тебе проговорился?

– Никто. Я сама установила некоторые факты, сделала из них выводы и поняла, кто такой твой Учитель.

– И что за факты? – полюбопытствовала Вера.

– Первое, что тебя видели в компании некоего мужчины с черной бородой, который катал тебя на красном кабриолете. А на красном кабриолете любила кататься Таня. И Нарцисс не отказывал ей в этом удовольствии. Когда вы стали встречаться с ним, он и тебя покатал на той же машине. Об этом сохранилась отметка в фирме, которая предоставляет услуги каршеринга для всех желающих. Там четко зафиксировано, что всего неделю назад Нарцисс арендовал красную «Ауди»-кабриолет, которую так любила Таня Веселова. Но в это время Нарцисс уже не встречался с Таней, он с ней решительно порвал. Значит, Нарцисс взял машину для другой девушки. Для тебя!

– Ну, это еще ни о чем не говорит. Ну, покатал. Ну, вместо Тани. И что? Мало ли, почему ему такое пришло в голову.

– Было еще кое-что. Те бумаги, с которыми ты каждый день убегала к своему Учителю. Я провела у тебя в комнате небольшой обыск и выяснила, что теми бумагами были ноты. Разные партии для оркестра, скорей всего, детского. Это был уже второй факт в копилочку. Твой Учитель был музыкантом. Да еще партии были поправлены характерной рукой, рукой Нарцисса.

– Ну, допустим. И это все?

– Еще я никак не могла понять, почему ты так упорно не желаешь открыть мне правду о том, кто это такой твой Учитель. Ведь мы всегда были с тобой так откровенны. Но если Учителем был Нарцисс, то все становилось ясно. Ты боялась, что, узнав правду о том, что ты увела жениха у Тани, я буду презирать тебя. Так?

– Ну… – протянула Вера сконфуженно, – не совсем уж презирать, но что-то такое у меня крутилось в голове.

– Плохо же ты меня знаешь, сестричка. Я всегда буду на твоей стороне. Даже если бы ты не просто увела у другой девчонки своего Нарцисса, а убила бы и его, и ее, я и тогда все равно никому бы об этом не проговорилась. И никогда бы тебя в этом не осудила. Убила, значит, так ему и надо! Значит, заслужил!

Вера взглянула на оторопевшего Нарцисса с ласковой усмешкой.

– Ты это слышишь? Бойся теперь мою сестренку!

Но Нарцисс ничего не ответил. Он смотрел на Полину с таким выражением, словно только сейчас впервые разглядел ее хорошенько.

И Полина продолжила:

– Когда я поняла, кто такой Учитель, мне многое стало ясным. Оставалось лишь понять, почему Вера вдруг так резко изменила стиль в одежде. Почему стала придерживаться религиозных постов. И почему стала постоянно твердить о спасении души и искуплении грехов. Сначала я этого не понимала, потому что это было совсем не в характере Веры. Но потом я вспомнила, что когда Вера погружалась в изучение какой-то новой музыкальной темы, то отдавалась этому со всей душой, со всей силой страсти. Она просто не могла не слиться с темой воедино, тогда и музыки никакой не получалось.

– Все это так, но еще я хотела, чтобы ты немножечко сбросила вес, – сказала Вера. – Тебе бы это совсем не помешало. Вот и притворилась постницей. А то все эти твои пироженки и мороженки – они для фигуры просто бомба, в смысле, смерть. И смартфон я у тебя забрала, потому что ты слишком много времени уделяла своим друзьям в соцсетях. А тебе нужно было приналечь на учебу. Ну а разговоры о спасении души с соседками – это для того, чтобы отвадить сплетниц от долгой болтовни со мной. Уши вяли слушать их. А так они мне – про свои проблемы, а я им: «Покайтесь, сестры!» Мигом отставали!

– Но все равно, я угадала насчет твоего настроения верно. И те ноты, которые я нашла, они все были церковными гимнами. И я поняла, что моя сестра нашла себе подработку в каком-то церковном хоре. Я права?

Вера кивнула.

– Только не подработку, а настоящую стопроцентную занятость. Мы с Нарциссом уходим из нашего хора и зачинаем свое собственное детище.

– Ой! – обрадовалась Полина. – У тебя будет ребеночек!

– Дурочка! Я имела в виду, что мы с Нарциссом создаем свой собственный коллектив. Пока что петь в нем будут дети, но дети имеют свойство расти. Мы будем ездить с хором на выступления. На гастроли. О нас узнают! Заговорят! Мы прославимся!

– Ну да, – согласилась Полина. – Регент в большом хоре – это куда интересней, чем работать музыкальным работником в самом обычном муниципальном детском садике. С детсадовцами на гастроли не поедешь.

– Тем более, ты сама была у меня на работе, поняла, наверное, какие змеюки там работают! Моя бы воля, я бы их на километр к детишкам не подпустила. А у нас с Нарциссом все будет по-другому. Хор будет исполнять церковные гимны, и организуется он при церкви, в которой служит пастор Петер.

Могла бы этого и не говорить. Полина и сама уже смекнула, что вся эта музыкально-церковная суета ведет исключительно в одном направлении, в храм пастора Петера, где под одной крышей так чудесно и дружно уживаются все христианские религии, кроме той одной-единственной, для крещенной в православии Полины возможной. А если вспомнить католиков в храме Успения Девы Марии, то и они восприняли отход от них пастора Петера очень болезненно.

Но Вера, кажется, не замечала ни малейшего подвоха в векторе своего развития. Она так искренне радовалась своей новой должности и открывающимся перед ней возможностям, что у Полины язык не повернулся упрекнуть сестру в отступничестве. Они только что помирились, и Полине так не хотелось рушить хрупкий мир, восстановившийся между ними.

Тем более что Вера была так однозначно счастлива со своим Нарциссом, с которым их объединяло столь многое, начиная от взаимных чувств и заканчивая общим делом. Ради счастья сестры Полина готова была попридержать язычок. Успеет еще, всему свое время. А сейчас куда важней было понять, кто же напал на пастора Петера. Если это был не Нарцисс, не Артур и не Виктор, тогда кто это был?