Глава 4

Двое, одетые в белые универсальные комбинезоны, посадили его за железный, привинченный к полу стол, сняли цельнометаллические наручники с запястий. Отступили на шаг назад, встали каменными изваяниями за его спиной. Не просто добровольцы, настоящие Часовые. Хоть красных повязок у них и не было.

Олег потер следы от наручников, провел пальцем по столу, оставляя на нем продольный след. Помещением долго не пользовались, если пользовались вообще. Скорее всего, после того как построили, сразу же законсервировали. Инспектору совсем не льстило, что ради него и его товарищей его открыли снова.

Ковалый вытер палец, покрытый марсианской бурой пылью, о комбинезон и принялся ждать. Ничего никому не доказывая, не информируя, что он – инспектор ЭНэС, который должен провести важное расследование. Во-первых, это не имело смысла. А во-вторых, Олег уже сильно сомневался в важности расследования. К информации о трех трупах во Второй марсианской колонии присоединились данные об убитых на венерианской верфи, неопровержимые факты об одном выведенном из строя шаттле (точнее, о покушении на убийство двух и более лиц), одном разбитом челноке, работе в Ведомстве сотрудника, уровень киборгизации которого превышал допустимые нормы, привлечении к расследованию дела гражданского с еще более превышающим уровнем замещения тканей и органов…

Нельзя было забывать о некой организации (предположительно существующей, потому что Олег не имел неопровержимых для того доказательств), стоящей за всеми смертельными несчастными случаями на Земле Ксанфа, а также событиях, которые последовали после назначения инспекторов на должности экспертов в данном деле. Догадки он не хотел брать в расчет. И конечно, нужно было учитывать еще одну структуру, Аргус, имеющую неясное моральное ориентирование.

Не складывалось. Не хватало нескольких пазлов в мозаике. Олег упускал что-то важное. Что-то мелкое, несущественное. То, чему он не придал значения

Доров также говорил о «Спасении», и ментальном воздействии на мозг, и о двойниках. На первый взгляд, совершеннейшая бессмыслица. Возможно ли, что именно эта информация была ключевой для решения головоломки?

Открываясь, лязгнула дверь. В допросную вошел Адам Лозински.

– Надеюсь, вы не успели заскучать, Олег Игоревич? – Лозински сел напротив, положил на стол перед собой планшет, а рядом с ним стилсручку.

– Вы арестовали инспектора ЭНэС, находящегося при исполнении, это значит, помешали исполнению его обязанностей. Согласно закону…

– Не надо меня тыкать носом в законы, Олег Игоревич. Я прекрасно их знаю, как и вы.

– Если знаете, тогда почему я нахожусь здесь? – спокойным тоном задал вопрос Олег.

– А вы не хотите лучше спросить, что с вашими спутниками?

– Надеюсь, они находятся в добром здравии. В противном случае о вашей некомпетентности будет доложено в земное Ведомство.

– Ну не надо, Олег Игоревич, – поморщился Лозински. – Мы оба прекрасно понимаем, что все ваши угрозы пустые, пока вы находитесь здесь под стражей, со мной.

Пришел черед морщиться Олегу – было неприятно признавать его правоту.

Лозински актировал пальцем планшет на столе, пролистнул несколько страниц. Олег же внимательнее присмотрелся к эксперту.

Перелет с верфи на Марс не дался Адаму Лозински очень просто: щеки сдулись, как использованные парашюты, стали больше выпирать скулы, под глазами набрякли темные мешки, склеры глаз стали инъецированы; безымянный и средний пальцы правой руки то и дело сводило судорогой, а на шее виднелись следы от длительного ношения скафандра при перегрузках, намного превышающих три джи.

– Это того стоило? – спросил напрямую его Ковалый.

Лозински понял, улыбнулся:

– Более чем. Конечно, мне пришлось использовать все свои связи, а не только удостоверение эксперта ЭНэС, чтобы мне выделили один из разведывательных шаттлов с «Ковчега», но только так я смог вас нагнать. Честно говоря, полет выдался… – Лозински подбирал правильное слово... – трудным. – Решил не сильно углубляться в филологию эксперт. – Я не представляю, как вы пережили его, Олег Игоревич. Или доктор. Про Еву Райт я говорить не буду, здесь все более-менее ясно.

О криокамерах эксперт не знал.

– Значит, вы проделали такой трудный путь, чтобы посадить в допросную, за стол своего коллегу? Теперь, наверное, ждете награды от Ведомства? Хотя, думаю, вы не сообщали в Ведомство о полете на Марс, ведь так? Как и то, что закрыли меня и моих спутников под замок.

– О, я, безусловно, получу награду, – нехорошо улыбнулся Лозински. Про сообщение в Ведомство он промолчал, тем самым подтверждая догадку Олега. – Когда выведу вас всех на чистую воду. Вас, Олег Игоревич. Этого докторишку. У меня на него уже кое-что накопано. На эту убийцу… Как ее еще земля держит?

– И что же вы хотите получить от ведомства, Адам?

– Повышение, конечно же, – совершенно не стесняясь, честно ответил Лозински.

– Повышение? – переспросил, не веря словам, Ковалый.

– За хорошо проделанную работу: за трех пойманных мной террористов.

«Значит, Доров погиб, там, на верфи, – со смесью горечи, досады и облегчения в душе подумал Олег, – иначе Лозински хвастался бы и его поимкой».

– Так вот кем вы нас считаете, – потянулся Ковалый. Его разговор уже стал раздражать. Определенно, они теряли время.

– Считаю, – жестко произнес Лозински. – И буду считать.

– А как же презумпция невиновности?

– На вас она не распространяется.

– Это почему же? – Олегу разговор все больше и больше не нравился.

Лозински взял планшет, хотел что-то зачитать с него, но потом снова отложил гаджет в сторону.

– Вам будет трудно понять меня. Ведь вы родились на Земле и служите в земном Ведомстве, даже если летаете в командировки, то возвращаетесь обратно на родную планету. Я родился на Луне. Учился, работал тоже там. Когда мне стукнуло тридцать пять, меня заметило Ведомство. Честно говоря, до сих пор жалею, что согласился работать экспертом несчастных случаев, ведь в противном случае остался бы жить и работать в центральном ПрофКуполе и уже года черед два переселился на Землю – мне уже тогда предложили хороший инженерный контракт. Да, я инженер, если вы не знали.

Лозински устал, если не это, то Олег не услышал бы печальную историю эксперта. Впрочем, ему было интересно.

– Меня откомандировали на венерианскую верфь двенадцать лет и восемь месяцев назад. И уже почти тринадцать долгих лет я живу внутри этой околопланетарной громадины вместе с семьей. Мне дали роскошную квартиру, просторную, несмотря на то, что космос – это не место для роскоши. Недалеко гимназия, удобно для дочки. Работа для жены тоже близко, она работает техконтролером служебных грузовых машин, и ей нравится возиться в мозгах этих гигантов. Со службой я свыкся, зарплата хорошая. Но вот в чем дело: моя дочь не знает, что это такое – ходить без ботинок с магнитными подошвами, жена уже два года видит сны о голубом земном небе и плачет в подушку, я хочу и никак не могу попасть на землю своего отца и матери, в Краков. Ваша поимка даст мне шанс выбраться с верфи, попасть на Землю.

– Вы карьерист, Адам Лозински, – сказал Олег, смотря эксперту в глаза. – Вот что я понял из вашего рассказа о себе. Вы не хотите видеть фактов, которые могут привести вас к другому мнению обо мне или докторе. Но я не враг вам и тем более не террорист. Я так понял, что вы не выпустите меня отсюда, пока не разберетесь, в чем, собственно, дело. Нет, – остановил Олег решившего заговорить Адама, – не надо говорить, что вы во всем уже разобрались. Вы многого не знаете. Я не знаю еще больше. Давайте разберемся в происходящем вместе, если без этого никак не обойтись. Так мы сэкономим время.

Он думал, что Лозински его не послушает, отмахнется от его слов, как от нескольких назойливых мух. Но эксперт молчал, водил пальцем по планшету, смотрел на Олега, наконец произнес:

– Когда вы, Олег Игоревич, вместе с Натаниэлем Стефаном Дефо (матерь, никак не привыкну к европейским именам!) и, конечно, несравненным Сергеем Николаевичем Доровым только прилетели на верфь, мне предоставили информацию о вас в виде обычного списка. Вы же на то время были еще инкогнито. Признаюсь, я не просмотрел список должным образом, даже не взглянул на него. Это было моей ошибкой, Олег Игоревич. Может быть, если бы я прочитал тот список и сделал запрос по поводу прибывших, того ужаса в доке не было бы. Может быть. Но я виню себя в этом. Пусть вы и говорите, что я карьерист. Но скажу, за вами на Марс я прилетел не только ради повышения, хотя все же ставлю эту цель первоочередной, но и для того, чтобы поймать преступников. А с учетом той информации, которую я получил от Ивана Лосько, местного управляющего специальной командой Часовых, и того рвения, с которым вы так пытались попасть во Вторую марсианскую колонию, картина складывается вовсе премерзкая.

– Можно сказать, паскудная, – нехотя согласился с ним Олег.

– Совершенно верно, – кивнул эксперт. – И, да, я считаю вас преступниками. Улики, которые я собрал, по большей части косвенные, но их настолько много, что ваша вина практически доказана. Единственно, чего я не понимаю: в чем ваша цель? В чем мотив? Хотя мотив убийц один – жажда смерти. И все же я не понимаю. – Он повторно активировал планшет, ушедший в режим ожидания. – Например, как долго Лебедева Анна Игоревна является вашей соучастницей?

Олег поднял глаза к потолку. Что ж, видимо, продуктивной беседы «на равных» с Адамом Лозински никак не получится.

– Я не знаю, кто она такая, – сказал он.

– А я думаю, знаете. По имеющимся у меня данным, порядка четырех часов назад она убила, точнее, отравила неизвестным ядом (сейчас эксперты проводят более детальное обследование) Горину Светлану Александровну. Этот человек вам известен?

– Если вы хотите знать, знаю ли я лично Горину Светлану Александровну – то нет.

– А если не лично?

– Нет, я не знаю. И не пытайтесь поймать меня на словах, все равно ничего не получится. Лучше послушайте, раз вы теперь тоже участвуете в расследовании, я могу сообщить некоторые данные по этому делу.

Олег подался вперед больше, чем надо, и тут же почувствовал, как напряглись Часовые.

– Внимательно вас слушаю, – сложил руки в замок на груди Адам Лозински.

– На Земле Ксанфа и на расположенной на ней колонии при странных обстоятельствах погибли три человека. Первый случай – Гаврилов Илья Олегович, семидесяти восьми лет, профессор на кафедре экзосистем Московского государственного технического университета, занимался на Марсе изучением положительной деятельности башен терраформирования. Второй – Эльтер Логан, сорока восьми лет, техник второго класса, работа его во Второй марсианской заключалась в ежедневной проверке в хранилище урановых кубов. Третий, точнее, третья – Иннирова Любовь Алексеевна, тридцать два года, младший научный сотрудник лаборатории «Гефест», занимающейся испытанием новых технологических разработок земной госкомпании, принадлежащей Роскосмосу.

– Обычные дела, – отмахнулся от Олега Лозински. – Я в курсе событий, читал доклад.

– Этот доклад фальсифицирован.

– Ну вот же, вот, – всплеснул руками Лозински. – Рассказывайте, что еще вы сделали со своими подельниками?

Неожиданно Олегу захотелось ударить дурака. Встать, подойти, покрепче ухватить пальцами затылок и приложить об стол. Но он быстро подавил в себе это желание. Во-первых, ему бы не дали этого сделать: лишь только он попытался бы встать, ему сразу бы заломили руки, надели наручники и посадили обратно на место. А во-вторых, это не имело смысла: удар об стол не сделает дурака умнее.

– Требую связи с земным Ведомством, – вяло произнес Олег, по выражению его лица и тону голоса совсем не казалось, что он чего-то требует. Усталость от бессмысленного разговора давила, сдавливала со всех сторон, заставляла отрешиться от происходящего в допросной.

– И чего же вы хотите получить от земного Ведомства, Олег Игоревич?

– Подтверждение полномочий.

– А если я скажу, что никаких полномочий для расследования этого дела у вас никогда не было.

– Поясните, – усталость и скука испарились, словно их не было.

– Поясню, – охотно залистал страницами на планшете Лозински. – Дело под номером три тысячи пятьдесят пять, сформировано и передано… такого-то… так…вот, эксперту ЭНэС первого ранга Филатову Алексею Альбертовичу. Этот документ я получил по запросу еще на верфи, к сожалению, уже тогда вы со своими… спутниками, хотя лучше называть их подельниками, отбыли на Марс.

– Он жив?

– Он жив. Был найден спящим у себя в квартире на Лубянке. Официальное письмо с приказом о вылете на красную планету он так и не получил. Вместо него на Марс полетели вы, Олег Игоревич, и Сергей Николаевич Доров, которым и были сфабрикованы новые документы с уже вашими фамилиями в них.

Олег растерялся. Инспектор не понимал сути происходящего. Зачем Дорову понадобился именно он? Или это просто нелепая случайность? С другой стороны, если Доров мог полететь с любым служащим ЭНэС, почему тогда не полетел с Филатовым. Ковалый знал Алексея Альбертовича, не раз пересекался с ним на заданиях. Филатов имел большой стаж работы в Ведомстве и не зря заслужил свой ранг: на его счету было более полутора тысяч раскрытых дел, некоторые из них изучались на курсах экспертизы несчастных случаев.

– Я вижу, вы хотите сотрудничать, поэтому снова начну задавать свои вопросы. Как долго вы знаете Дорова?

– С момента задания, – после паузы ответил Олег. От нечего делать он активировал часы-татуировку, но синий круг на запястье не изменился. Странно, он думал, что вывести их из строя невозможно.

– Точнее, пожалуйста.

– Сами считайте, если надо, – уже более грубо ответил Олег, прикидывая в уме, справится ли с тремя Часовыми. Но быстро отбросил эту мысль. Еще с одним у него был бы шанс…

– Хорошо. Хорошо… Сколько человек состоит в вашей террористической организации?

– Я. Не. Состою. Ни. В какой. Организации, – раздельно произнес Ковалый, внутри него стала нарастать ярость. – И никогда не состоял.

– Ладно, пусть будет так, – что-то записал у себя стилсручкой на странице планшета Лозински. – Как долго Натаниэль Дефо работает с вами?

– Стефан Дефо сопровождает нас со станции «Вектор-7».

– Видите, как легко говорить правду.

Олег поймал себя на мысли, что если имел бы такой характер, как у Райт, то разбил свою голову о стол, лишь бы не слушать Адама Лозински. Хотя, Райт для начала разбила бы головы всех присутствующих о металлический стол и начала с глупого эксперта. Интересно, но Ковалому тоже приходила такая мысль, насчет головы Лозински и стола. Что его сдерживало? Воспитание? Природная тактичность? Условности? Так это все можно было легко поправить! Усилием воли подавить все к чертовой матери.

Взгляд Ковалого изменился, правая рука у Олега дрогнула, ноги приготовились для рывка, чтобы быстро, чтобы Часовые не успели перехватить… Но следующий вопрос Лозински подействовал на молодого инспектора, как ледяной душ, окативший его с головы до ног.

– Вы знали, что у начальника станции «Вектора-7» Уильяма Джейкоба Дефо никогда не было брата?