Не чувствуя ног, я побежала к краю башни, чтобы оказаться вне поля зрения Жуткого короля.

Закрыв глаза, я попыталась унять сердцебиение. Джекаби повержен. Наша армия проигрывает. Алина нас предала. И я осталась одна. Когда-то я поверила в существование разных реальностей, но ничто не могло убедить меня в существовании реальности, в которой я в одиночку могла бы победить злого короля и его приспешников.

Я медленно открыла глаза. Нужно делать то, что считаешь правильным, даже если уверенности в себе не хватает. Дрожащей рукой я сжала черный клинок.

Каждый шаг по открытой лестнице отзывался во мне агонией страха. Каменная пыль, падавшая на землю, слышалась грохочущей лавиной. Каждая тень казалась Жутким королем, притаившимся у меня за спиной.

К тому времени, когда я добралась до верхней площадки и набралась смелости украдкой заглянуть на нее, король уже прочно связал Джекаби. Я видела, как от прерывистого дыхания поднимается и опадает пальто моего работодателя. Скомканная вязаная шапочка – или, возможно, сумка для всякой всячины – валялась на полу.

– Сэр, – прошептала я.

Джекаби не отреагировал.

Меня накрыла тень, и я замерла. Жуткий король подошел к панели управления. Со своего места я видела только острые зубцы его короны.

– И снова приветствую тебя, Ясновидец. Я знаю, что ты меня слышишь. Можешь не притворяться, что ты без сознания. Я ощущаю твой разум.

Джекаби застонал.

– Все на своих местах, Ясновидец. Мир скоро снова станет целым и единым. Нам нужно только твое зрение.

– Кхм, – прохрипел Джекаби, – благодарю, но нет. Предпочту не видеть межмирового катаклизма. Эсхатология вообще никогда не была моей любимой темой. Концепция апокалипсиса, на мой взгляд, немного мрачновата.

– Я сказал, что нам нужно твое зрение, а не разрешение, Ясновидец.

Джекаби повернул голову, пытаясь получше разглядеть короля, но это ему не очень удалось.

– Ты мог сломить Элеонору, – произнес он холодно, – но меня ты не сломишь.

– Ах, и в этом заключается величие науки. Вы, люди, такие изобретательные. Я с любопытством наблюдал за тем, какие странные вещи вы придумываете, лишь бы не утруждать себя простыми заклинаниями и обычными проклятьями. Благодаря смерти Элеоноры мы узнали о природе твоего дара гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Я внес коррективы в свой план. Ты восхитишься тем, как замечательно ускорит процесс мой нуменонеум.

– Ужасное название, – шмыгнул носом Джекаби. – Звучит так, будто у тебя к гортани прилипла ложка арахисовой пасты. «Ну-ме-ном-ням-ням».

– Шути, забавляйся сколько влезет. – Король потянул за рычаг, и крупные линзы над головой Джекаби выстроились в ряд. – Мне все равно.

– Ну ладно, – сказал Джекаби, откашлявшись. – Может, ты проберешься мне в голову, а может, и нет. Но даже если у тебя что-то и выйдет, то тебя все равно ждут проблемы. Для осуществления замысла потребуется какое-то время, а армии Аннуина уже на пути сюда…

Жуткий король усмехнулся и спокойно проговорил:

– Армия Благих фэйри уничтожена. А армии гномов и эльфов в расчет можно не принимать. Лежи спокойно. Может немного щипать.

– Ох! – содрогнулся Джекаби всем телом, плотно зажмурив глаза.

Жуткий король пробрался-таки в его разум.

«Борись, – мысленно взмолилась я, – сражайся с ним». Я вспоминала те моменты, когда Жуткий король проникал мне в сознание. После них у меня кружилась голова, и я не сразу приходила в себя, а потом ужасалась тому, что он натворил моими руками. В груди у меня вскипела ярость.

Джекаби неожиданно сел, глубоко вздохнул и открыл глаза.

– Поразительно, – произнес голос, не принадлежавший моему работодателю, – поистине захватывает дух. Я воочию вижу потоки энергии, удивительные схемы и узоры. Вижу, как была сотворена завеса. И вижу, как ее можно разрушить. Алина.

– Я здесь, – раздался голос откуда-то сверху, но приборы мешали мне ее рассмотреть.

– Контроль флуктуатора. Готова?

– Готова, мой повелитель.

– Поверни на десять градусов большую круговую шкалу наверху.

Гудение машины стало чуть выше.

– Нет, назад на два градуса. Вот так. Теперь подстрой регулятор под ней на пять градусов, еще на один. Стоп. Ага, совмещается! Это прекрасно! Теперь полифазный преобразователь – его управление на противоположной панели.

Было слышно, как Алина переключает рычаги и вертит ручки. Гул машины усилился и отдавался у меня в ушах пульсирующим эхом.

– Готово, – наконец слетело с губ Джекаби.

Голова его поникла. Жуткий король оставил его разум.

– Молодец, хорошо потрудилась, собачка, – произнес он уже в собственном теле.

Я все еще не видела его лица, но что-то в его голосе показалось знакомым.

– А теперь отойди.

Алина резко шагнула в мою сторону, и меня охватила паника. Я поспешила скрыться, опустившись на ступень ниже, но моя нога ничего не нащупала, и я полетела вниз. Но не успела я вскрикнуть от страха и неожиданности, как сильно ударилась о висевший в воздухе камень и отчаянно вцепилась в него. Камень дрожал и накренялся, но выдерживал мой вес, продолжая бесшумно парить над нижней площадкой.

– Вы ничего не слышали? – спросила Алина надо мной.

Я затаила дыхание.

Завращались огромные шестеренки, и вся башня наполнилась шумом. Устройство подо мной, металлический резервуар, мерно покачиваясь, начало подниматься на массивной стреле.

– Я видел тебя, – простонал Джекаби. – Ты заглянул мне в голову. А я заглянул в твою.

– Ай-ай-ай, – насмешливо побранил его король.

– Я видел битву – давнюю битву. Раскол между разными группами волшебного народа.

– Таких битв и расколов было множество.

– В той еще произошел поединок между королями. Я видел Арауна и Хавгана, светлого и темного королей. На Хавгане была черная корона, и он держал в руках черное копье. Он проиграл. Араун убил его. Корона упала на землю.

– Это история. Об этом все знают, – заметила Алина.

– А вы знали, что повелитель Араун засомневался? – спросил Джекаби. – Когда все было кончено, у него был ошеломленный вид, словно он стыдился своего поступка. На его лице отразилось какое-то очень человеческое чувство. Лежавший на земле и умиравший Хавган подозвал его к себе кивком. Он прошептал что-то Арауну и вложил ему в ладонь нечто, что тот трясущейся рукой поспешил спрятать за пазухой. В это время подбежала толпа, и владыку Арауна отвели в сторону. Его подданные ликовали, но он выглядел не гордым и торжествующим, а печальным и испуганным.

– И почему же он не выглядел гордым? – удивилась Алина.

– И в самом деле, почему? – поддержал ее Жуткий король.

– Я видел, что произошло потом, – продолжил Джекаби. – В полумраке крепости – этой самой Цитадели – к повелителю Арауну приблизилась фигура в плаще. Ты помнишь, кто скрывался под этим плащом?

Жуткий король не ответил.

Я подлетела достаточно близко к краю площадки, чтобы достать до него рукой и подтянуться. Джекаби лежал на противоположном краю. Я пригнулась, оставаясь незамеченной, и прижалась спиной к панели управления.

Машина над нами защелкала, занимая нужное положение. Ее металлическая рука поднялась высоко, и теперь механизм гудел, вращаясь, обращенный к платформе управления. Наконечники жужжали и щелкали, фокусируясь на одной точке. Теперь устройство было направлено прямо на Жуткого короля.

– Это был ты, – произнес Джекаби. – Ты протянул руку из-под плаща, и окружавшая повелителя Арауна магическая вуаль развеялась. Конечно же, это был не настоящий Араун. Победитель, сразивший Хавгана столетия назад, благородный и честный правитель, вызвавший на поединок того, кого прозвали Жутким королем, лишь принял облик Арауна, но не был им. Он был человеком, простым смертным. Я узнал его, хотя он выглядел значительно моложе, чем в моих воспоминаниях. Ты называл его Пуйлл, но я знал его как отца Графтона.

– Какое скучное имя, – протянул Жуткий король. – Он всегда умел подбирать себе самые обычные и невыразительные прозвища.

– Графтон не хотел никого убивать, – продолжил Джекаби. – Наверное, поэтому Хавган и передал ему щит. Хавган распознал в нем доброе начало, даже после того как Графтон нанес роковой удар. Хавган умирал, но понимал, что Графтон сохранит драгоценный камень и не даст щиту попасть в руки его заклятого врага – в твои руки, владыка Араун.

Жуткий король сдавленно усмехнулся, стоя за панелью. Вот почему мне показался знакомым его голос! Сейчас он звучал глуше и более раскатисто, как эхо, отражающееся от стен пещеры, но явно принадлежал Арауну. Значит, все это время Жуткий король и Праведный король были одним и тем же человеком!

– Тогда я не знал про драгоценный камень, – проворчал он.

– В твоих воспоминаниях Графтон попросил тебя соблюсти свою часть уговора. Ты кивнул. Что же это был за уговор?

– Я пообещал, что оставлю его в покое до конца его жизни, – ответил король. – И он меня, несомненно, обманул. Он не должен был получить щит. Не должен был прожить так долго. Но поскольку я не мог убить его, то постарался сделать его жизнь как можно интереснее. Ему это не понравилось. Честно говоря, где-то в семнадцатом веке я потерял его из виду. Пару столетий спустя он объявился в Нью-Фидлеме, и тогда я обратил более пристальное внимание на человечество, достижения которого, надо сказать, меня довольно сильно впечатлили.

– То есть ты этого не отрицаешь?

– Зачем отрицать очевидное? Я прав. Отколовшись от иного мира, человечество отказалось от магии. Но люди умеют выживать и проявляют при этом такие творческие способности, какие и не снились волшебному народу. Оглянись! Ничего подобного этому не существует во всем магическом мире. Никто в Аннуине и подумать не смеет о чем-то схожем. Я не испытываю ненависти к человечеству, я лишь хочу полностью раскрыть его потенциал. Добившись своего, вы, люди, становитесь чрезмерно ленивыми и самодовольными. При угрозе же вы начинаете отчаянно искать способы выживания. Вы вносите порядок в хаос, и процесс этот прекрасен. Но вы не имеете представления об истинном хаосе. Вы словно дети, рожденные в пустыне, которые только мечтают об океане. Вы жаждете увидеть его, но не имеете ни малейшего представления о том, что это такое. Вам нужен правитель, который принесет вам истинный хаос.

На машине замигали огоньки, вдыхая в нее жизнь, и наконец-то осветили лицо владыки Арауна, на котором застыло маниакально-гордое выражение.

– Океан – это соленая вода, – возразил Джекаби. – Она не годится для питья.

– Что?

– Мы не хотим твоего нового порядка, как не хочет его никто из твоего народа. И ты это прекрасно знаешь. Ты солгал, чтобы претворить свои планы в жизнь. Твой народ верит в то, что Хавган был злодеем, пытавшимся уничтожить завесу. Но ведь на самом деле все было совсем по-другому, верно? Он ее защищал.

– Не совсем. Он хотел проделать в ней несколько отверстий, создать проходы сквозь завесу, чтобы преодолеть раскол между нашими народами. Хавган хотел облегчить путешествие между мирами. Хотел, чтобы мы жили среди людей как равные. Только представь себе! Толковал о законах, бесконечных правилах, защищавших его невозможную гармонию. Но его строго отрегулированное существование не принесло бы никакого мира; по сути, оно означало тюрьму. Я же не злодей, Ясновидец. Я даю своему народу свободу, а не тиранию. Я дам ему хаос – настоящую, естественную свободу – и буду править этим хаосом, как когда-то им правили мои праотцы. Это естественный порядок вещей.

Шум от вибрирующего устройства становился все громче. Араун стоял посреди платформы управления, распахнув руки навстречу сиянию.

– В этом нет ничего естественного, – возразил Джекаби. – Если ты пойдешь на это, если станешь тем, кем хочешь стать, то обратно пути не будет.

– Алина, – окликнул девушку Араун, – поверни переключатель.