22

– Его нет.

– Попробуйте еще раз! Может быть, он в туалете?

Секретарша не ответила, Алиса снова услышала в трубке длинные гудки. Телефонное интервью со знаменитым астрофизиком Жаком Лабори было назначено еще пятнадцать дней назад. Не мог же он ее обмануть.

Гудки все продолжали звучать, потом наконец трубку сняли.

– Господин Лабори?

– Он самый.

Алиса почувствовала облегчение.

– У нас назначен разговор, я Али…

– Да, но мы условились на четырнадцать часов, а теперь я уже занят.

– На четырнадцать часов? У меня записано четырнадцать тридцать, я очень сожалею…

– У меня осталось очень мало времени, разговор можно перенести, если нам не хватит десяти минут. Все зависит от того, насколько сложен ваш вопрос…

– Ничего трудного! Мне просто хочется понять, как был создан мир!

В трубке послышался смех:

– Действительно…

– Мне будет достаточно короткого ответа, как можно более простого. Мои познания в физике крайне примитивны…

– Хорошо.

Наступило короткое молчание.

– Все началось с пустоты, – сказал он, – крошечной и невероятно плотной, наполненной энергией, в которой при появлении Вселенной произошел гигантский взрыв.

– Большой взрыв, я полагаю.

– Совершенно верно. Это случилось около четырнадцати миллиардов лет назад. Высвободившаяся энергия была столь велика, что Вселенная раскинулась во все стороны. С тех пор она постоянно расширяется, а галактики удаляются друг от друга. В хаосе Большого взрыва зародилось множество частиц, они соединялись и создавали сложные системы. Порожденные взрывом химические элементы, гелий и водород, были очень просты. Затем они чуть остыли и сжались от собственного веса. Атомы водорода и гелия соединились в молекулы. Материя сгустилась и разделилась на части. Под воздействием огромного давления раскаленный газ воспламенился. Это было пламя термоядерного синтеза. Зародились первые звезды.

– Жизнь появилась именно в эту пору?

– В биологическом смысле слова она возникла намного позже. Сначала образовалось Солнце – звезда, окруженная восемью планетами, среди которых и Земля. Произошло это четыре с половиной миллиарда лет тому назад. Жизнь зародилась три и восемь десятых миллиарда лет назад, а человек появился только несколько миллионов лет назад.

– А благодаря чему она зародилась?

– Термоядерная вспышка в глубине первых звезд синтезировала тяжелые химические элементы. Когда же эти звезды – по существу, солнца огромных размеров – взорвались, они засеяли пространство тяжелыми элементами.

На планете Земля звездные частицы соединились, чтобы дать начало жизни. Малейшая частица нашего тела – это не что иное, как звездная пыль, по прекрасной формуле Хьюберта Ривза.

Звездная пыль…

Алисе вспомнилось понятие глубинного единства в восточных духовных учениях, о котором говорил Рафаэль Дюверне. Его слова до сих пор звучали у нее в мозгу: «Единство являет себя в формах, которые только кажутся разными. Однако, чтобы воплотить свою истинную природу, надо постигнуть и ощутить эту скрытую целостность, понять, что человек – единое целое со всем миром».

– У меня есть еще вопрос, который меня мучает.

– К сожалению, у меня больше нет времени. Давайте сразу назначим новую встречу, если хотите. Я на три недели уезжаю в обсерваторию в Мидлбери и могу предложить вам поговорить, когда вернусь. Что вы скажете насчет вторника, десятого августа, в четырнадцать часов?

– Отлично!

– Запишите себе: в четырнадцать часов, хорошо?

Алиса положила трубку. Она почувствовала, что укрепилась в своем мнении. Если у нее пока не было объяснения параллельному миру, с которым она встретилась, то создание мира материального, с ее точки зрения, прекрасно разъясняла физика. И для химических реакций во Вселенной не нужен был никакой Бог!

* * *

В теплый летний вечер в тенистом отцовском саду, удобно устроившись под орешиной возле кованого железного стола, Алиса и Жереми уплетали апельсиновый кекс. Чай источал запахи розы и жасмина.

Поскольку пяти процентов прибавки к жалованью явно не хватало на семейное путешествие в Австралию, Алиса решила провести отпуск в Клюни. Это не так экзотично, но хотя бы никаких ядовитых пауков и крокодилов на речных берегах! Поль было запротестовал, но она знала его слабое место: «Запишись на курсы рисунка к Жану Полю Жило на улице Мерсьер. Он мастер своего дела, может даже из простого маляра сделать Рембрандта». Поль дал себя уговорить.

Алиса откусила кусочек кекса (мммммм… как вкусно…), слушая Жереми, бубнившего вполголоса:

– Это может показаться парадоксальным, но, чтобы избавиться от эго, надо развить его в себе. Но эго здоровое. Например, если вы уязвлены какой-то личной историей, тормозящей развитие самоуважения, страдание может подтолкнуть вас восполнить урон с помощью эгоистического поведения. Ваше эго стремится взять верх, всем перечить и возражать, а потому развивается с искажениями. И вы рискуете заблудиться в потемках ложных идентичностей, за которые эго будет упорно держаться.

Я не могу таким образом строить проповедь, – сказал Жереми. – Это абсолютно лишено моментов вероучения. Я священник, а не школьный учитель!

– Ты продолжай, обсудим потом!

Он с явным неудовольствием вздохнул и стал читать дальше:

– Бороться против своего эго – еще не решение проблемы: это его лишь ослабит, а в вас поселит мучительное чувство вины, породит внутренний конфликт. Впрочем, Иисус говорил: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет».

– А вот это очень важно, – сказала Алиса. – Ты можешь провести аналогию с диетой: бороться с желанием съесть шоколадку бесполезно.

– Пока мы не проиллюстрируем это словами Иисуса, правда вырванными из контекста: «Блаженны алчущие… ибо они насытятся».

Алиса расхохоталась:

– Ладно, давай продолжай!

И откусила еще кусочек кекса.

– Поэтому в нашем храме мы несколько месяцев учились любить себя. Теперь мы постараемся себя уважать, и нам будет легче избавиться от влияния эго. Тогда мы освободимся от ложных идентичностей, от ролей, которые играем, и сможем открыть свою подлинную значимость. Затем необходимо будет не просто забыть о своих выгодах, а выйти за пределы личности. И там мы наконец обнаружим, как наши действия обретут необыкновенную силу и мощь.

– Хорошо, – заключила Алиса. – А как ты сам к этому относишься?

Он не ответил, и это было хорошим признаком.

– Если хочешь, можно сдобрить это любым католическим соусом, – прибавила она.

Жереми молчал, снова задумавшись.

Алиса отпила глоток горячего чая.

– О чем ты размышляешь? – спросила она.

– О Кюре из Арса.

– А кто это?

– Один священник, жил в девятнадцатом веке.

– Ясно. Почему ты о нем вспомнил?

Жереми ответил, еще чуть помедлив:

– Я часто о нем думаю, он отчасти и мой учитель… Начальство считало его проповеди слабыми с точки зрения христианской доктрины, а епископ делал все возможное, чтобы помешать публиковать его тексты. Однако все признавали, что ему удалось изменить жизнь прихожан. Некоторые даже считали его святым.

Алиса сдержалась и не выкрикнула: «Победа!» – и так зная, что выиграла.

Чуть позже, провожая Жереми до храма, она уже была уверена – ее послания принесут людям пользу.

Она следила, как друг удаляется и исчезает в пресвитерии.

– Вы разрешите, мадам?

Алиса обернулась.

На нее робко глядела молодая пара лет тридцати. Они очень трогательно держались за руки, совсем как дети.

– Здравствуйте, – сказала она с улыбкой.

Те переглянулись, словно каждый ждал, что заговорит другой. У обоих были очень симпатичные лица. Каштановые волосы женщины были забраны в хвост. Наконец она-то и решилась заговорить первой:

– Вы не знаете, где можно найти отца Жереми?

– Вряд ли у вас получится, он только что ушел, боюсь, к нему не попасть.

Они были так разочарованы…

– Отец Жереми вечером служит мессу, вы сможете поговорить после литургии.

– Сегодня у нас не выйдет.

– Мы не из этого прихода, – вставил мужчина. – Мы приехали из Шароля, это далеко.

– Мой муж – ночной сторож, вечером он выйдет на смену. Мы не сможем остаться.

Алиса почему-то забеспокоилась и почувствовала себя неловко.

– Давайте я передам ему записку?

Они снова взглянули друг на друга.

– На самом деле, – сказала женщина, – мы бы хотели, чтобы он крестил нашего младшего ребенка.

– Вы знакомы с отцом Жереми?

– Нет, но нам надо с ним поговорить, – ответил мужчина. – Мы еще вернемся.

Алиса смотрела, как они уходят, все так же держась за руки. На кой черт им крестить ребенка в Клюни, если они живут в Шароле, в сорока километрах отсюда?

Она медленно побрела к дому отца, размышляя о Жереми.

Тот опасался, что его прихожане уйдут. В глубине души Алиса была уверена, что люди останутся, более того, приведут с собой еще кого-нибудь. Но в конце концов, это всего лишь пари, и терять ей нечего. Она могла ошибиться, сбиться с дороги, но ей не грозили никакие последствия. А вот ставка Жереми была высока: он решил посвятить жизнь Церкви, между тем иерархи уже бросали на него косые взгляды, и причина крылась в ней, в Алисе. Вероятно, они закроют на это глаза, поскольку Жереми имеет большой успех у прихожан. Но если верующие начнут отворачиваться от него, то его священничеству конец…

Она все понимала, но что-то ее подталкивало удерживать Жереми на этом пути. Словно некий таинственный знак.