Кейс 8

Плавный поворот внутри периода, закладка нового образа профессии

На фоне всего произошла знаменательная встреча – я нашла Михаила Ефимовича Литвака (помните о моем везении?) Он тогда читал как главный психотерапевт области популярные лекции. Я к нему ходила-ходила, потом пригласила его работать к себе на кафедру, а он позвал к себе учиться. Так и началась наша эпопея сотрудничества. И моя психологическая эпоха. Это действительно не гротеск – новая эпоха без преувеличения. Исследования и преподавание в моей деятельности получили еще более глубокое развитие. Мы передавали знания и собирали информацию об эффективности методов физиологического и психологического оздоровления на невероятно широком круге населения: и дошкольники, и школьники всех возрастов, их родители, педагоги, деловое и научное сообщество. И отдельная аудитория – врачи и совсем отдельная – врачи-психиатры. Были парадоксы – пришла провести занятие с психиатрами на цикле обучения у Михаила Ефимовича, он мне дал сорок минут. Через сорок минут, увидев, что доктора увлеклись, дал еще сорок, потом еще. Так я все шесть часов без подготовки с ними и проработала. И мы включили мою программу в курс обучения психиатров.

Поверьте, это такой опыт, который мне и по сей день служит верой-правдой. После психиатров, детей и педагогов и еще оздоровительно-духовных движений я почти ничего не боюсь. Смею вас уверить, имею возможность сравнивать – на бизнес-тренинги приходят люди совсем другого склада и по-другому замотивированные, потому что они делом заняты и заинтересованы в результатах кровно.

Я помню мой первый доклад на одном из первых в России предпринимательских форумов. После многих лет работы со слушателями, которых надо было с песнями, плясками и боями все время заинтересовывать, убеждать, перенаправлять агрессию, отвечать на каверзные вопросы, я вдруг увидела и ощутила неподдельный интерес, принятие, вопросы были по делу. Я в одну минуту поняла, что это моя аудитория, я хочу с ней работать, заниматься делом, говорить по делу, искать эффективность (она же результаты, прибыль, польза и счастье), а не агитировать за это самое счастье и здоровье. Конечно, не прямо так все однозначно, но сама энергия интереса к результатам – она в бизнес-среде другая.

(Правда, было у меня еще одно испытание, где я пережила испуг уже в работе с бизнес-аудиторией. Расскажу уж по ходу, чтобы вас развлечь немного. В начале двухтысячных проходил конгресс по женскому предпринимательству при Министерстве труда Правительства РФ. Нас пригласили модерировать «круглые столы». Я очень уважаю женщин-руководителей, сама к ним принадлежу, но никак не предполагала, что когда они соберутся вместе на обсуждение достаточно сложных и болевых вопросов – эмоции могут возобладать и в разы усилиться, отодвигая на задний план интересы дела. Насилу справились и сгруппировали суть вопросов, которые надо было поставить перед правительством. Верите, думала, побьют меня женщины, когда я их от доски отгоняла, на которой вопросы записывала. С тех пор таких мероприятий на всякий случай избегаю.)

А тогда, в 90-е, начале двухтысячных, о которых многие вспоминают как о «лихих», тяжелых, мне, как всегда, повезло – мы с самого начала оказались у зарождения и становления бизнеса и собственного обучения, когда знания рождались из практики, а потом уже подкреплялись теорией, которая приходила из литературы, от коллег, обучения.

С Михаилом Ефимовичем я взялась писать следующую диссертацию по психотерапии, благо экспериментальный материал был огромный и… Да, я ее опять не защитила. Уже не буду повторять, что хорошо понимала, что это надо бы сделать. Но «мосты» опять горели – был короткий период, когда нас поддержали в московской, а затем в российской Думе, мы вышли на российские и международные просторы и освоили столько уровней, столько знаний – больше такого периода в стране не было. И даже когда у меня стоял выбор – поехать с делегацией в Данию или отправиться в Калмыкию проводить большой образовательный проект при поддержке правительства, я погрустила немного, взвесила последствия и выбрала Элисту, а не Копенгаген. В Данию до сих пор так и не выбралась, Русалочку не видела (осталась такая мечта).

Этот опыт в образовании на уровне страны вырастил меня, как никакой другой. Не много есть специалистов, согласитесь, которые хорошо, на опыте, понимают, как проектировать образовательное пространство в группах любого размера и специфики, развертывать экспериментальные площадки, организовывать непрерывное обучение и самообучающиеся организации. Не буду скромничать – я это умею. В основе моей нескромной уверенности сотни программ, обучающих тренингов, проектных работ, организационных игр в разных-разных сферах, разных городах. Сейчас мы применяем этот опыт и знания в обучении внутри организаций и в бизнес-тренингах, но если надо будет – развернем хоть во всей стране, хоть на мировом уровне (если и шучу, то немного – когда есть система и опыт, развернуть программу можно в любом масштабе. И я так чувствую, при моей жизни мы еще вернемся к вопросам сквозного образования от рождения до старости. Образования, направленного на жизнь. На понимание каждым своего уникального личного вектора развития, а не просто на те или иные навыки и общее развитие, ради развития. Чтобы проверить мою гипотезу, я опять напоминаю, что встречу в году где-то в 2065-м я вам назначила).

Когда здесь я услышала «щелчок»? В этом случае их было несколько, знаете, так – потрескивало.

Ну, во-первых, у меня продолжалась, несмотря ни на какие мои подвиги, личная жизнь, родился третий ребенок – дочь Мария. И, значит, ездить, летать, мотаться из края в край так свободно я уже не могла (спросите меня, как я ухитрялась делать это до того – с двумя детьми, домом, семьей, кафедрой, – не отвечу. Выкручивалась как-то, как всегда, везло на поддержку, людей вокруг).

Во-вторых, ситуация в стране, а значит, и в образовании менялась, это уже было ощутимо, время творчества, свободы, эксперимента заканчивалось.

В-третьих (вы будете смеяться), я опять написала очередную диссертацию, теперь по педагогике. По обучению взрослых, формированию культуры здоровья. На мой взгляд, даже сделала в ней небольшое открытие. В этот раз я продвинулась еще дальше, сдала по новой кандидатский минимум, уже как педагог, прошла предзащиту.

Но опять увидела, обобщив все экспериментальные материалы, что в основе всего развития лежат не просто педагогические подходы, а психологические законы и понимание целей, выбора ценностей и смысла жизни. А когда это есть, тогда уже можно обучать и формировать культуру.

И, в-четвертых, параллельно с педагогическими программами мы уже вели чисто психологические тренинги – личностные и на разных предприятиях, а также психологическое консультирование, сложился свой круг клиентов.

В-пятых, в образовании дел на мой размах и уровень знаний было уже мало.

Мы красиво представили на большой конференции свой юбилейный – десятый год существования, сделали ретроспективу, показали достижения более тридцати своих экспериментальных площадок по всей России. И почти в последний момент, когда мне нужно было выходить с докладом, мне вдруг «щелкнуло» – я неожиданно даже для самой себя попросила поставить музыку для моего выхода на сцену и потом для ухода. На выход я поставила… «Лакримозу» (Lacrimosa) из «Реквиема» Моцарта. Выйдя под практически «похоронную» мелодию, я стала рассказывать, что мы сделали, как много у нас получилось, но этот этап заканчивается не только у нас, но и вокруг. И, скорее всего, я буду искать что-то новое. Помню, в зале, среди моих коллег, которые меня хорошо знали, с которыми много лет вместе создавали, развивали направление, стояла звенящая тишина. Действительно, тишина прощания. А уходила со сцены я под «Оду к радости» Бетховена. Я не собиралась делать такого спектакля прощания и ухода в неизвестность, это получилось спонтанно, но так явно проявило ситуацию, в первую очередь для меня самой. В зале плакали, я сама шла со слезами под оптимистическую мелодию «Оды», понимая, что я опять готовлюсь переходить на новый уровень. (Кстати, многие мои тогдашние коллеги спустя несколько лет говорили, что именно этот мой яркий ход сильно их впечатлил и помог взглянуть на ситуацию реально, стать готовыми к переменам).

Вот тут я уже явственно поняла, что этот тихий щелчок внутри – это как взвод курка. Дальше будет выстрел, который «убьет» отживший, закончившийся период, привычное дело, возможно, отношения с ним связанные. И даст жить всему новому. Если не сделать, не шагнуть – замираешь, можно сказать, становишься мертвым. Умирает возможность и часть тебя. Конечно, образ щелчка – лопающейся по весне цветочной луковицы может быть органичнее и приятнее. Но образ охоты и выстрела, вынужденного, необходимого, – либо ты стреляешь, либо зверь (отжившее, привычное, сформировавшееся видение) нападает и, защищаясь, съест тебя. Лучше держать обе метафоры, они с разных сторон помогают искать. Мы не луковицы, не охотники и не звери, но понимание, чем эти метафоры в нас откликаются, помогает лучше находить.

Задание и вопросы к кейсу

1. А какие судьбоносные встречи у вас были?

2. Какие «отбивки» между этапами вы помните?

3. Что предскажете по героине кейса, какое закономерно новое развитие после такого образовательного периода?

4. На что это похоже в вашей жизни сейчас?

Мои «трофеи» селфхантинга и лабораторные выводы:

– развитие масштабного, на уровне страны, опыта образовательных проектов;

– понимание законов сквозного образования от рождения до старости;

– опыт систематизации, сделанного через диссертационные работы;

– освоение на уровне мастерства технологий педагогики взрослых;

– освоение нового направления – психологии и психотерапии;

– опыт многодетной матери, здоровых родов, совмещения материнской и социальной роли;

– «встреча» с бизнес-консультированием.