Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Сейчас мы поговорим о пяти упражнениях, которые необходимо выполнять каждому писателю. Но прежде давайте еще раз вспомним те нехитрые истины, с которых начинали: писатель (как и любой художник) — это двойственная личность. Он умеет высвобождать свое бессознательное. Он приучился работать так, чтобы физические усилия не отвлекали от творческой задачи. Рациональное начало его натуры направляет, оценивает и принимает волевые решения, причем таким образом, чтобы интуитивное начало могло принести самые обильные плоды. Он умеет подключать аналитические способности и к самому рабочему процессу, и к последующей оценке написанного. Каждый день он осознанным, целенаправленным усилием возмещает растраченный запас идей и образов, открываясь притоку новых впечатлений. В идеале две стороны его натуры живут и работают в полной гармонии; во всяком случае он способен по мере необходимости передавать бразды правления то одной из них, то другой. Каждая сторона должна научиться доверять второй и брать на себя полную ответственность за собственную работу. Писатель следит, чтобы оба творческих начала занимались своим делом, не позволяя сознанию вторгнуться в сферу бессознательного, и наоборот.
Теперь мы чуть более подробно разберем роль бессознательного, и рассказ, который вы только что написали, послужит лабораторным материалом. Если вы добросовестно выполнили мои указания — заранее продумали как можно больше деталей; дали замыслу созреть в воображении, прежде чем браться за работу; пообещав себе начать в строго определенное время, приступили к делу без отговорок и колебаний, — можно с уверенностью предположить, что готовый текст получился стройнее и богаче, чем вы ожидали. Сюжет наверняка сложен более добротно и изящно, чем вы думали, а персонажи прорисованы искуснее, но при этом экономнее, чем если бы над ними потрудилась сознательная часть вашего «я». Иными словами, в вашем тексте проявилась некая сила или способность, о которой мы до сих пор сказали очень мало. Ее можно назвать высшим воображением, а также отмеренным вам талантом — большим или малым; речь идет о творческом начале человеческой психики, которое принадлежит в первую очередь к сфере бессознательного.
Обитель гения — не сознание, а бессознательное. Поистине блестящее произведение рождается не в кропотливой и трезвой шлифовке материала. Оно берет начало и формируется вне сферы рационального мышления. Человеческое сознание способно на многое, но ни гений, ни даже его младший родич талант не придут к вам по его приказу.
Говорить или писать на эту тему нелегко — ведь устройство нашей психики пока не исследовано до конца. К сожалению, вопрос осложняет еще и понятийная путаница. Когда мир впервые услышал о работах Фрейда, в обиходе прочно закрепился термин «подсознание». В конце концов сам Фрейд признал его неточным, и теперь его последователи оперируют понятием «бессознательное». Но у большинства из нас пресловутое «под-» до сих пор ассоциируется с чем-то сомнительным и второсортным; мы никак не можем отделаться от представления, будто бессознательное — менее ценная и достойная часть нашей психики, чем сознание. В действительности же бессознательное ничуть не ниже и не меньше сознания. Оно включает в себя все, что не попадает в зону сиюминутного осмысления, и обитает не только в тайных глубинах нашего разума, но и поверх него.
Эту пространственную метафору тоже нельзя назвать вполне удачной. Однако она призвана показать, что бессознательное может функционировать на уровне, который намного превосходит ваши повседневные способности. Художник должен обращаться к бессознательному не только за впечатлениями и эмоциями, но и ради этой высшей силы. Благополучный и талантливый человек — это тот, кто постоянно использует эти ресурсы и живет в мире со всеми частями своего «я», а не тратит жизненные силы на то, чтобы подавить любой отзвук, долетевший из-за пределов рационального.
Не нужно представлять бессознательное как чистилище, в котором мечутся туманные, размытые, аморфные образы. Напротив, есть все основания полагать, что бессознательное — родина поэтической формы; что оно куда быстрее распознает типы, закономерности и конфигурации, нежели рациональная часть нашего «я». Разумеется, надо строго следить, чтобы порывы вдохновения не завели вас чересчур далеко; следует направлять и контролировать поток материала, который обеспечивается бессознательным. Но чтобы писать хорошо, необходимо наладить мирные отношения с той огромной и мощной частью вашего существа, что лежит за пределами логики.
Научившись жить в гармонии с бессознательным, вы обнаружите, что писательский труд дается намного легче, нежели в начале пути. Существует множество технических приемов, которые можно изучить; множество полезных упражнений, которые можно освоить сознательным усилием. Однако в итоге именно бессознательное определяет форму и содержание всего, над чем вы работаете. Плоды этой работы будут намного богаче и внушительнее, если вы доверитесь ему и не станете навязывать свои представления о правдоподобном, убедительном и прекрасном, почерпнутые из трактатов по литературной технике или же добытые из сотен проштудированных образцов.
Истинный гений может прожить всю жизнь, сам не разгадав собственной тайны. Он знает лишь, что бывают моменты, когда ему непременно, любой ценой необходимо уединение: время для грез, для тихого созерцания. Иногда ему самому кажется, что ум его пуст; всем нам доводилось слышать о том, как талантливый автор отчаивается из-за «творческого бесплодия». Но внезапно период молчания проходит и наступает час, когда творец буквально не может не творить. Мудрые наблюдатели, способные подметить, что бездействие таланта — не более чем видимость, называют эту странную, немую, проходящую в одиночестве фазу творческой комой. Нечто занято работой, но такой глубинной и тихой, что процесс почти не обнаруживает себя, пока не настанет время предъявить результаты. Репутация неуживчивых, эксцентричных субъектов, прочно закрепившаяся за гениальными людьми, во многом объясняется их неодолимой потребностью в одиночестве, праздности и молчании. Если знать об этой фазе и не противиться ей, она не должна причинять особых неудобств. В жизни художника всегда будут периоды отрешенности, когда присутствие неведомой силы проявляется во внешней холодности и безучастности; однако их можно научиться сокращать и до некоторой степени контролировать. Способность намеренно задействовать это высшее воображение, эту интуицию, этот творческий уровень бессознательного — вот в чем подлинное искусство художника и его единственный «волшебный секрет».
Войти с помощью соц. сетей: