Глава 10

– Ирина, а может, всё-таки это?

Александра протянула дочери вешалку с маленьким чёрным платьем. Дополненное белым кожаным пояском, оно выглядело безупречно.

– Нет, мама, думаю, слишком мрачно, – ответила Ирина. Улыбнувшись, она достала из шкафа белую блузку. – Вот она, моя красавица.

Сегодня Ирина будет верна себе. Наденет джинсы, чёрный приталенный жакет – и её любимый образ готов. Александра радовалась оживлению дочери, её случайной улыбке, беспорядку, который они устроили в комнате. Радовалась этому маленькому, короткому счастью, потому что в их доме поселилась грусть. Давно и надолго. Казалось, это её тихие шаги были слышны по вечерам в пустом коридоре, и её невидимые пальцы перелистывали ноты в гостиной. Щемящая и безнадёжная, она решила провести с ними эту осень.

Причина оживления и сборов – кастинг на музыкальное телешоу, которое настоятельно рекомендовал отец. Уже заполнены анкеты, отослано видео, настал решающий этап. Если пройдет кастинг, жизнь её круто изменится. Как минимум, имя певицы Вольской станет известно большему количеству людей, как максимум – кто-то полюбит её голос и песни.

Всё прошло быстро. Перед сидящими в ряд экспертами, среди которых Ирина увидела несколько знакомых лиц, она спела отрывки из разных произведений, стремясь показать весь голосовой диапазон. Всего несколько минут, и главный махнул рукой. «Достаточно. Спасибо, мы вам позвоним».

Она вышла в коридор, присела на подоконник, пытаясь унять дрожь в коленях. Здесь было много желающих попасть на заветное шоу, молодых девушек и парней.

– Главное, понравиться продюсеру. Он всё тут решает, – произнесла стоящая рядом симпатичная блондинка; её чистый, звонкий голос давал девушке все шансы попасть на шоу.

– А кто у нас продюсер? – спросила стоящая рядом рыжая красотка.

– Не знаешь, что ли? Вольский, из богатеньких. Говорят, его дочь тоже на шоу рвётся.

– Да? Эта прорвётся, можно не сомневаться.

Обе засмеялись. Ирина спустилась с подоконника, быстро пошла к выходу, но злой смех всё ещё преследовал её, добивал. Настроение было испорчено. Первая мысль была – ноги её больше здесь не будет. Ирина и не предполагала, что Вольский имел какое-то отношение к шоу. Вот уж чего она не хочет, так это быть его протеже. Но, остыв, девушка приняла единственно правильное решение – быть сильной и не позволять всякой ерунде сбивать её с толку. «Не на ту напали», – повторила она про себя любимое Машкино выражение.

Машка… Редкий час она не вспоминала о сестре. В результате долгих размышлений девушка пришла к выводу, что Машу всё-таки похитили. Шла по улице красивая, светловолосая девушка с белой кожей, шла одна, это ли не повод для какого-нибудь злодея затащить её в машину? Но она выкарабкается, сумеет, найдёт способ, Ирина хорошо знает свою сестру.

На шоу она всё-таки попала. И началась новая, интересная, до отказа наполненная событиями жизнь. Учёба, запись эпизода шоу, занятия вокалом, редкие встречи с Глебом. Ирина выкраивала время на эти свидания, потому что Глеб был нужен ей, став частью её жизни.

Сегодня вечером Ирина будет ждать его дома, и Глеб впервые останется у неё до утра. Вот так, до самого утра, сгорая от страсти, они будут любить друг друга и, насытившись любовью, заснут лишь под утро, не разжимая объятий. В вечернем платье с открытой спиной Ирина готовила лёгкий ужин, чувствуя, как загорается огонь в крови в предчувствии любви и желание уже туманит взор… Она достала свечи, заправила в кольца льняные салфетки. Пусть эта ночь будет особенной…

Так и получилось. Эта ночь стала особенной. Последней…

– Ира, я должен сказать тебе… – начал он прямо с порога.

– Глеб, милый, потом, всё потом, – в лёгком поцелуе Ирина коснулась его губ. – Сегодня мы можем никуда не спешить.

Она потянула его за собой в слабо освещённую комнату, туда, где мужчина и женщина словно в первый раз разыграют сейчас вечный, как мир, спектакль, сотканный из человеческих желаний и страстей. И станет ненужным всё, что скрывается за пределами этой комнаты, ставшей на сегодняшний вечер их маленькой Вселенной.

– Подожди, я всё-таки скажу, – Глеб отстранился от неё, заглянул в глаза. – Так будет честнее…

Они уже лежали в постели, и его первые поцелуи заставили Ирину закрыть глаза. Верней, глаза закрывались сами, давая ей возможность сконцентрироваться на нежности его губ, на теплоте прильнувшего к её груди сильного мужского тела, уже готового к любви.

– Ты пугаешь меня, Глеб…

– Да я сам не рад, что порчу такой вечер, – тихо ответил он.

Опершись локтем на подушку, она взглянула на Глеба. Расстроен… Неужели это то, о чём она думает?

* * *

Александра вышла из женской консультации, остановившись на крыльце, взглянула на небо. Для поздней осени сегодняшний день слишком хорош. Не заслуживает нелюбимая ею осень такого погожего, безветренного дня. Вдоль рядов припаркованных автомобилей всех цветов и оттенков она вышла на улицу, успев краем глаза увидеть, как выскочивший из машины парень обнимал девчонку, бросившуюся ему навстречу. Ясно, какую новость она ему сообщила: скоро у них будет малыш.

Казалось, все вокруг счастливы, и эта молодая пара, и люди, шедшие Александре навстречу по залитой солнцем улице. Все, только не она. Александра открыла тяжёлую дверь продуктового магазина, попавшегося ей на пути. К Ириному вечернему приезду надо ей кое-что купить. Выбрала торт «Птичье молоко» в праздничной упаковке, перевязанной золотистой ленточкой. Девочки его обожали, особенно Маша. Ох, сейчас она разрыдается прямо здесь, среди стеллажей с печеньем и конфетами, и немногочисленные покупатели, неспешно выбирающие товары, взглянут на неё с удивлением…

О Маше по-прежнему ничего не известно. Хоть бы что-нибудь, хоть бы какой-то намёк, что она жива, её девочка. Посольский сотрудник, отводя глаза, сказал ей на днях, что поиски прекращены. Нет смысла. «Но вы верьте, – добавил он, – всякое бывает на свете».

Да, Александра всегда будет верить и ждать. Но как тяжело всё это. А тут ещё и Митя пропал. Не звонил давно, и телефон его не отвечал. Только красивый, равнодушный голос слышала Александра в ответ. «Абонент временно недоступен или находится вне действия сети». Похоже, абонент Дмитрий Лапин теперь недоступен для неё. Не временно, навсегда. Вот так… Понял, что после сорока глупо заводить детей. И ушёл. Как уходят сотни мужчин от ненужных им женщин.

А что, Александра забыла, что за встречами всегда идут расставания? Это закон. Продержится ли она без Митиной любви? Может быть, если начнёт хоть чуть-чуть забывать о нём…

Александра сидела на кухне, безвольно опустив на колени руки, когда раздался звонок в дверь. Наконец-то!

– Мамулечка, здравствуй, – Ирина, оживлённая, немного усталая и такая родная бросилась ей на шею.

Они не виделись уже две недели. У дочери новостей накопилось много, к счастью, хороших новостей. Начала рассказывать прямо в коридоре, перескакивая с одного на другое. Александра слушала и радовалась, она уж и забыла, что это такое – радоваться…

– В общем, скоро сама всё увидишь. Перед новым годом передача выйдет. Твоя дочь там о-очень даже ничего… – Она потянулась, улыбаясь, закрыла глаза. – Мам, как хорошо дома…

Они уже пили чай, сидя за столом под жёлтым абажуром. Круглый стол, три стула вокруг, и один из них пустой вот уже столько дней…

– Ира, а у меня тоже есть новости… – Александра взяла в ладони руки дочери. – Не знаю только, понравятся ли тебе они.

– Что такое? – заволновалась Ирина, улыбка медленно угасла на её лице.

– Не знаю, как и сказать… – Александра встала из-за стола, одёрнула свитер, поправила волосы и, не зная, куда ещё деть беспокойные руки, крепко сжала спинку стула. – Может, ты скажешь, что мать с ума сошла на старости лет…

– Мам, да скажи уже!

– Я собираюсь родить ребёнка. У тебя будет брат или сестра…

– Что?!

Ирина вскочила, пытаясь осознать услышанное. Мама… Ребёнок… Разве это возможно? Она пока не могла понять, хорошо это или плохо, такие новости, как обухом по голове. Значит, у неё будет брат, маленький, светловолосый, с ямочками на щеках, как у них с Машей… Взглянула на мать, замерев, та с тревогой ждала её слов.

– Господи, мама, я не могу прийти в себя. Это чудо какое-то… Дмитрий знает?

Александра кивнула, знает, но не очень-то рад.

– Поздравляю, – дочь подошла, обняла её за плечи, прижалась к щеке. – Ты думала, я не поддержу тебя? Такого никогда не будет. Никогда! Просто это так неожиданно… Брат или сестра… Здорово…

Ирина засмеялась радостным смехом, потянула её за собой на диван, пусть расскажет обо всём подробнее. У Александры отлегло от сердца. Она очень боялась этого разговора. Вдруг дочь спросит её, этот новый человечек появится на свет Маше на замену? Придя из ниоткуда, эта нелепая мысль несколько дней преследовала Александру, не давала покоя. Судьба вытолкнула из её жизни одного ребёнка, но уже летом появится другой. Ценой потери восстановится равновесие… Ужасно… Это будет чудо, если она не сойдёт с ума от этой страшной мысли.

– Мам, и когда же случится это счастливое событие? – дочь тормошила её, ожидая подробностей.

Сейчас… Сейчас она прогонит злое наваждение, возьмёт себя в руки… И расскажет всё-всё своему самому близкому человеку.

* * *

– Интервью для журнала? Да мне интересно это предложение. – Интересна ли она для них, вот вопрос. Ирина дотянулась до блокнота, заглянула в свои записи. – Нет, завтра не получится. А вот эта дата подходит. Да-да, жду звонка.

Подумать только! Едва закончилась запись передачи, а у неё уже отбоя нет от разных предложений. Страшно представить, что будет, когда запись шоу пустят в эфир? Увы, победителем она не стала, но вышла в тройку лидеров. Да, вечно вторая, но Ирину этот факт нисколько не расстраивал, для неё это однозначно стопроцентный успех.

Как Ирина была бы счастлива, если б Машка была с ней в этот звёздный час. Да и Глеб тоже, жаль, что его нет рядом. Глеб, Глебка… И почему судьба забирает у неё всё, что ей дорого, почему? Но нет ей ответа…

В ту последнюю встречу Глеб сказал ей, что уезжает. Совсем скоро и надолго. Тогда Ирина вздохнула с облегчением, потому что боялась услышать совсем другие слова. Почему-то решила, что он хочет расстаться с ней. Можно даже употребить противное слово «бросить». Разлюбил, встретил другую, да мало ли причин, по которым люди расстаются друг с другом.

По какому-то гранту, который молодому человеку достался совершенно неожиданно, он улетал в Америку, в далёкий город Иллинойс. Его карие глаза горели огнём, когда он рассказывал Ирине об этом. Такой шанс выпадает раз в жизни, для его научной работы это будет прорыв, он начнёт новый этап исследований. Поверь, говорил Глеб, это настоящая удача, там, в Америке, совсем другие возможности, и университет Иллинойса ждёт его в самое ближайшее время.

Вот так… Не успев до конца оценить всей прелести плотской любви, Ирина останется одна. Лишится друга, любовника, может быть, даже любимого человека. Если Глеб уже признавался ей в любви, то она пока не произносила этих важных слов. Не разобралась, любовь ли это? Какой она бывает, эта любовь, откуда ей знать…

Снова зазвонил телефон. И откуда эти люди узнают её номер? Что? Она не ослышалась? Ирину Вольскую приглашают стать участником известной телевизионной передачи? Мама дорогая, конечно, она согласна, она очень-очень согласна! Девушка прижала ладони к порозовевшим щекам. Разбудите её! Она попала в сказку? Да что за день такой!

А телефон, не давая ей прийти в себя, зазвонил снова. На этот раз отец.

– Ира, наслышан о твоих успехах. Поздравляю! – его красивый бархатистый голос с некоторых пор уже не вызывал у неё неприязни.

– Спасибо.

Ирина замолчала, ожидая продолжения, этот человек никогда не звонит просто так.

– Хотел бы лично поздравить… Могу забрать тебя на часик, чтоб немного посидеть в кафе?

– Я даже не знаю… – Как назло, ничего не приходило в голову, чтоб достойно отвергнуть это предложение. – Уже так поздно…

– Всего девятый час. Собирайся, я жду тебя внизу.

Вольский отключился. Вот, надсада! Ехать никуда не хотелось, ванна и тихая музыка, звучащая в наушниках – предел её мечтаний на сегодняшний вечер. Хорошо ещё, что Ирина, недавно вернувшись домой, не успела переодеться, поэтому, вопрос, что надеть, не будет её мучить. Джинсы, чёрная водолазка и любимый лиловый шарф – пусть любят её такой, какая она есть!

Мазнув помадой по губам, надев пальто и схватив сумку, девушка захлопнула за собой дверь. Быстрей выйдет – быстрей вернётся домой!

Ого! А у него новая машина? Вольский собственной персоной восседал за рулём красного седана. Странно видеть его без Яна за спиной. И выбор цвета автомобиля странный, но у богатых свои причуды.

– Садись, – отец вышел ей навстречу, открыл дверцу. – Вернёшься домой через час, – улыбнулся он, – я держу слово.

Дорогой Вольский расспрашивал Ирину о конкурсе, о планах на будущее, об университете, на который совсем не остаётся времени. Посоветовал выход – заочное обучение. А она и сама уже думала об этом. Скоро ей предстоит двухмесячный тур с концертом участников шоу, тут уж точно будет не до учёбы.

Ярко освещённый вход в кафе, уже оформленный к новому году, завораживал и манил. Отличное местечко, здесь всё без излишней чопорности, но достаточно строго, здесь думаешь о том, что вечернее платье и туфли в этом заведении были б вполне уместны. Приветливый официант проводил их к столику в небольшой нише. Хорошо… Из динамиков звучала тихая музыка. И одинокий цветок в вазе на столе ещё не тронула трагедия увязания, и он, радуя глаз, стойко держал свой тоненький стан. Ирина листала меню, а Вольский, оглянувшись, махнул кому-то рукой.

Молодой щёголь, одетый модно и с продуманной небрежностью, быстро подошёл к ним.

– Моё почтение, Александр Андреевич!

– Здравствуй, Марк! Знакомься, моя дочь Ирина. А это Марк, – отец перевёл на неё взгляд, – сын моего партнёра, парень ветреный, но добрая душа.

– Очень приятно.

Приятно? Вряд ли. Ей было всё равно. Ирина ещё не знала, что этому молодому человеку предстоит сыграть важную роль в её жизни.

* * *

Не дожидаясь приглашения, молодой человек сел рядом с Ириной. И стул придвинул чуть ближе, чем этого требовали приличия. Она смерила его взглядом: наглости этому Марку не занимать. А он… он не сводил с её лица насмешливых серых глаз, как будто знал о девушке что-то такое, чего она сама не знала, как будто смеялся над ней в душе.

Александр разлил вино, дорогое, французское, с труднопроизносимым названием.

– За тебя, Ирина, за твои огромные успехи. Рад, что у меня такая талантливая дочь.

– Спасибо!

Она сделал глоток. Вино не разочаровало, бархатистое, с приятным фруктовым вкусом и ноткой шоколада, настоящий напиток богов. Вздохнув, мысленно пожелав себе успехов, Ирина осушила бокал. Вот так, хорошее настроение на этот вечер ей обеспечено. Мужчины переглянулись, улыбаясь. А она зацепила кусочек сыра, обмакнув его в мёд, и только тогда подняла на них глаза.

– Праздновать, так праздновать… А что, кто-то возражает?

На лице парня Ирина задержала взгляд, смотрела строго, как бы давая отпор его чрезмерному вниманию. Нахал, пусть знает, она не так проста, как кажется. Наверное, целую минуту длилась эта дуэль. Серые глаза против синих, ну, и кто сдастся и отведёт глаза? А они друг друга стоят. И только неожиданный звонок отцовского телефона, заставив Ирину вздрогнуть, развел клинки этих взглядов.

Выслушав звонившего, отец поднялся.

– Должен вас покинуть, друзья мои. Увы, дела на сегодня ещё не закончились.

Ирина вскочила, собираясь уйти вместе с ним.

– Нет-нет, дорогая моя, закончи свой ужин, – Вольский положил руку ей на плечо, заставив сесть. – Марк тебя отвезёт. Скоро будешь дома в целости и сохранности. – Он подвинул ближе к парню ключи от автомобиля, лежавшие на столе. – Ну, и последнее… Тот красный Пежо… Это мой подарок за твои успехи.

Что? Она не ослышалась? Отец подарил ей машину? С ума сойти! Особенно, если учесть, что она не умеет её водить…

– Пока Марк твоим шофёром побудет, – словно услышав её мысли, продолжал отец, – со временем получишь права и освоишь нехитрую, в общем-то, науку вождения автомобиля.

– Пап, ну, я даже не знаю, что сказать… – растерянная, Ирина даже не поняла сразу, что назвала его папой. Вырвалось как-то, само собой. – Спасибо тебе большое, но это не слишком?

Она взглянула на Вольского. Что такое? В уголках его глаз застыли слёзы, едва сдерживаемые, вот-вот готовые пролиться. Мужчина резко развернулся, пошёл к выходу быстрым, неровным шагом, который выдавал охватившее его волнение.

– Ну, и что это было?

Марк поднял на неё глаза, но не дождавшись ответа, снова занялся стейком. А Ирина сидела молча, думая о том, что надолго запомнит эти минуты. Именно сейчас блеснувшие в глазах мужчины слёзы навсегда примирили отца и дочь. Оказывается, для Александра было важно услышать то, что он услышал. Признание отцовства растрогало Вольского, и за эти искренние, такие понятные ей слёзы дочь простит ему всё.

Ощущение счастья возникло где-то внутри, накрыло с головой. Ирина закрыла глаза, чтоб не расплескать это забытое чувство, сполна насладиться им. Она счастлива, несмотря на то, что Маша пропадает, неизвестно где. А она, нехорошая, дрянная сестра, сидит тут, в красивом кафе, радуется обретению заботливого отца, своим успехам, ещё чему-то, что трудно объяснить. Счастья было так много, что девушка не смогла сдержать слёз.

– Да что же это вы такие плаксы, Вольские? Что стряслось?

Марк обнял её за плечи, а Ирина повела плечами в знак протеста, пытаясь скинуть его руку. Успокаивая, он тихо гладил это плечо, шептал что-то доброе, тихое. Как друг, как брат. Слёзы скоро кончились, глупые и странные, они умыли душу, вернули всё на свои места…

– Отвези меня домой. Уж скоро ночь, – сказала Ирина своему новому другу.

Марк кивнул.

– Но сначала поешь. На ночь глядя еда вкусней, – он улыбнулся и придвинул ей тарелку.

– А давай!

Её аппетит трудно испортить переживаниями. Всё было таким вкусным, даже нелюбимая дыня оказалась невероятно сладкой. Наверное, Ирина всю жизнь ела не те дыни…

Потом она заснула на переднем сиденье машины, и девушке приснился сон, как её целует прекрасный принц. Сказочный сон, сказочный вечер… И губы принца слаще дыни…

* * *

Новый год они отметили вдвоём. Тихо и без затей. Александра была благодарна дочери, что не сбежала от неё после боя курантов, посидев с полчаса для приличия, хотя имела сотню возможностей сделать это. Да и куда они теперь, крепко связанные общей бедой, денутся друг от друга? Вдвоём легче, вдвоём правильнее…

Господи, уже первое января. Александра всегда любила этот день, день весёлого доедалова и лени. Девочки вставали поздно, и почти сразу все устраивались за столом, хранившем следы новогоднего пиршества, сидели долго, обсуждая ближайшие планы и просто болтая о разных пустяках. А впереди долгие, долгие выходные, счастливая, праздная жизнь…

Да, она любила этот день, но теперь вот не знала, куда себя деть. Ирина в Москву умчалась чуть свет, она теперь очень занятой человек. Александра покрутила в руках телефон, ответила на поздравительные сообщения. А от Дмитрия ничего… Надежда, что её поздравит Митя, хотя бы потому, что есть повод, Новый год, улетучилась, как дым. Не ожидала она от него такого стремительного исчезновения, казалось, что тот Дмитрий Лапин, которого она знала, не смог бы так поступить. Ошибалась… Ну, что ж, он принял решение, и Александра не будет выяснять причин его поступка.

Она заканчивала мыть посуду, когда в дверь позвонили. Посмотрев в глазок, застыла в удивлении. Не может быть?! Зачем? Александра открыла дверь и прижалась к стене, пропуская Дмитрия. В свою квартиру, в свою жизнь…

Митя, похудевший и какой-то отчаянно несчастный, застыл у порога. В руках шапка с капельками воды от растаявшего снега. Оба молчали.

– Прости… Не мог раньше… Люся умирала…

Тихо ахнув, Александра зажала рот рукой. Через мгновенье бросилась к нему, прижалась всем телом к Митиной мокрой куртке, обхватила руками. Родной… И он обнял её, закрыв глаза, всхлипнул, сдерживая слёзы. Мокрая шапка упала на пол…

– Так неожиданно всё… Из меня, как душу вынули… Никакой был…

Они сидели на кухне, устроившись за краем стола, заставленного стопками вымытой посуды. Митя говорил и говорил, выплёскивая накопившуюся в сердце боль. Александра гладила его руки и тихо шептала какие-то добрые слова.

– После её смерти запил здорово… Неделю беспробудно… Я ведь не из сильных, Шур… Дочку сын забрал, увёз в Москву, – он вздохнул, уж в который раз. – А к тебе я хотел уже без маеты явиться, когда отболит…

– Всё, Митя, всё… Будем жить дальше, постараемся… Я с тобой теперь буду, вместе легче.

– Ты не прогонишь меня, Шура?

Она покачала головой, нет. Поможет, поддержит, не оставив в горе.

– Знаешь, что, Митя? Давай будем обедать, давай?

Александра займется обедом, потому что нет больше сил слушать Митю, жалость душила её. И надо с чего-то начать возвращать его к жизни, хоть она и сама раненая птица…

Вот такое у неё получилось первое января. Уже третьего Дмитрий отправился на работу и вернулся усталым, но оживлённым, с тортом и ананасом в руках. Прежний Митя. И вечером в постели он целовал ей руки, гладил живот, говорил о любви.

– Сашка, ты такое чудо… Спасибо тебе, не прогнала… – Расправив её ситцевую ночнушку, приложил ухо к животу. Прислушался, улыбаясь. – Понимаю, не такой тебе нужен мужчина, не принц я, но у нас же малыш… Обещаю быть хорошим отцом… Ты выйдешь за меня замуж?

– Я подумаю, – засмеялась Александра, но увидев растерянное Митино лицо, добавила: – Подумала уже. Я согласна.

– Коварная… – он зарылся лицом в её распущенные волосы, прошептал: – Не знал, что так бывает, я счастлив и несчастен одновременно.

Так бывает. Александра это очень хорошо знала. И она была бы счастлива сейчас, если бы… Если б нашлась Маша, если б подала хоть какой-то знак, что жива. Её мама ждёт этого, очень ждёт…