Глава 7

– Адина, шураба.

Мария вздохнула. Опять ей предлагают этот суп, по-арабски шураба, густой и жирный. Нет, спасибо, пока у неё есть финики, орехи и фрукты, она спокойно обойдётся без этой фасолевой похлёбки из баранины.

Девушка дотянулась до тарелки со сладостями, взяла кусочек пахлавы, запила щербетом, приготовленным из фруктового пюре и воды, пахнущей цветами. Необыкновенно вкусно. В арабской кухне определённо есть огромные плюсы.

Уже три дня Мария не выходила из этой комнаты, куда отвела её маленькая женщина в чёрном по имени Тамира. Это единственный человек, с которым девушка общается, если можно так назвать взаимный процесс размахивания руками в попытке что-то объяснить друг другу. Её ищут, её ждут, отправьте её домой… Именно это, самое главное, самое важное, Мария пыталась втолковать Тамире, но та только пожимала плечами и что-то быстро говорила в ответ. В мелодичной, похожей на напев, речи женщины часто мелькало имя Дамира. Видно, его надо ждать, похоже, только он сможет изменить что-то в Машиной судьбе.

У девушки было время подумать, как ей себя вести в сложившейся ситуации. Её ищут и скоро найдут, в этом Мария ни минуты не сомневалась. Она не иголка, чтоб затеряться под ногами навсегда. Главное, сообщить, что жива, чтоб мама и сестра там с ума не сходили. Можно просто позвонить… Сегодня вечером она планировала тайком выбраться из комнаты, из этой маленькой золотой клетки, и поискать телефон. Должен же он где-то быть в этом огромном доме!

Марию держали взаперти, но, когда после ужина Тамира уносила поднос вниз и руки её были заняты, она оставляла дверь открытой. Возвращалась минут через десять и уже тогда запирала двери на ночь. Этих бесценных десяти минут должно хватить…

– Ты ничего не ешь…

Наверное, Мария правильно перевела слова женщины, которая укоризненно качала головой, забирая поднос с нетронутым ужином. В следующий раз Маша обязательно попробует это заморское блюдо из мяса и овощей, возможно, даже насладится им, но только после звонка сестре.

Тамира ушла. Ну, вперед, и пусть ей повезёт сегодня. Маша взялась за ручку двери, приоткрыла её и… И вдруг она с ужасом сообразила, что не помнит Ириного телефона. И маминого тоже…

Спокойно… Вернувшись, девушка села в кресло, сжала голову руками. Сверкнул золотом браслет на её руке. «Вспо-ми-най, ну, вспоминай же», – шептала она себе, но ни одна цифра не всплывала в памяти. Снова и снова, как молитву, как заклинание повторяла Мария эти слова… Нет, безрезультатно…

В отчаянии она бросилась на кровать, уткнулась в подушку. Бог наказывает её за собственную глупость! Зачем она, безмозглая идиотка, придумала этот сюрприз для Ирины, зачем? Тайком, с подарками, пробралась на катер, хотела удивить, обрадовать, устроить настоящий праздник, и вот… Обрадовала… Мария чуть не застонала, представив, как сходят с ума её близкие. Нет, она не может больше сидеть тут, сложа руки, надо действовать! И никто не остановит её!

Ух, как она зла! Полная решимости увидеть Дамира или этого седого мужчину, Фарида, она выскочила из комнаты. Как встревоженная лань, девушка неслась по коридору, длинному и пустому, потом свернула на широкую лестницу, помчалась вниз, перепрыгивая через ступеньки. Быстрей, быстрей, какая-то мощная внутренняя сила, требовавшая немедленных действий, несла её вперед.

Тамира выросла на пути неожиданно. Выйдя из какой-то боковой двери, она схватила девушку в охапку, крепко сцепив руки за её спиной, говорила что-то, жёстко и строго.

– Пусти! Мне нужно домой! Пусть отвезут меня! – Мария билась в её руках, пытаясь вырваться. – Отведи меня к Дамиру! Или Фариду! Мне нужно к ним!

– Ноу, Дамир, ноу Фарид, ноу, – пыталась втолковать ей женщина, она толкала девушку вверх по лестнице.

В конце концов, Тамире это удалось, с трудом, но она сумела втащить беглянку в комнату, быстро закрыла тяжёлые двери за её спиной. Заскрежетал ключ в замочной скважине, резанул слух. Всё… Дверца золотой клетки захлопнулась.

* * *

Она стучала в массивную деревянную дверь, пока не заболели кулаки, пока не поняла – никто ей не откроет. Злость не проходила, адреналин, бушевавший в крови, требовал выхода. Пытаясь успокоиться, Мария прошлась по комнате. Зачем её держат тут? Надо немедленно бежать отсюда, из этой маленькой, опостылевшей тюрьмы. Она ненавидела всё вокруг: и эту диковинную мебель, и ковры под ногами, и парчовые портьеры, скрывающие высокое окно.

Окно? Как же она забыла про окно? Может, здесь её путь к спасению? Девушка откинула тяжёлую штору, взглянула вниз. Высоко, второй этаж. Спрыгнуть, ноги переломаешь. Но ради мамы, ради Ирки, которые там не спят ночей, ради свободы, в конце-то концов, она должна выбраться отсюда.

Мысль работала чётко. Нужна верёвка, да, именно так. Сдёрнув с кровати шёлковую простыню, девушка схватила нож, по счастливой случайности лежавший на подносе с фруктами, надрезала ткань, потом руками разорвала простыню пополам. Сердце кувалдой стучало в груди. Быстрей, быстрей, вдруг кто-то войдёт, и её побег не удастся. Крепко связав два полотнища, Мария закрепила один конец на металлическом ограждении карниза.

Ну, вперёд! Боже, если ты есть на небе, помоги…

Или случилось чудо, или она всё-таки неплохо занималась в школе на уроках физкультуры, но Мария спустилась вниз без особых проблем. Пригнувшись, сама не понимая, зачем, она помчалась туда, где, по её мнению должны находиться въездные ворота. Они помогут сориентироваться, где проходит трасса, а значит, машины, люди, её спасение. Наконец её глаза, привыкшие к темноте, увидели сбоку слабо освещённую аллею, ведущую к охраняемым воротам. Девушка свернула в сторону, какая-то неведомая сила подсказывала ей, что делать. Скоро появится ограда, и Маше предстоит преодолеть и её, это препятствие номер два.

Железные витки ограды идеально подходили для её ног. Быстрее вверх, потом вниз! Есть! Она сделал это! Девушка помчалась вперёд, не разбирая дороги. Потом остановилась, тяжело дыша, разогретый за день пыльный воздух обжигал горло. Маше казалось, что она сразу попадет на оживлённую улицу какого-то города, и добрые люди подскажут ей, где найти полицию.

Её предположения не оправдались, никакого города не было видно. Но хоть дорога, вот она, почти рядом. Можно не сомневаться, что Мария, доведённая до отчаяния, остановит сейчас любую машину и будет молить о помощи. Не захотят останавливаться, она просто ляжет на дороге…

О, чудо! Будто услышав её, впереди сверкнули огни фар. Машина быстро приближалась, и уже отчётливо был слышен шум мощного двигателя. Остановись… Она желала этого так страстно, как никогда в жизни… Взвизгнув шинами, автомобиль остановился. Открылась дверь, и…

Нет, нет, только не это… Дамир! В два быстрых шага он оказался рядом, больно схватил Марию за руку, сжал крепко-крепко, не вырваться. А она и не пыталась бежать, ошеломлённая неуспехом своего побега, просто замерла на месте, безвольно опустив плечи. Подступило отчаяние, ведь свобода была так близко… И тугая пружинка внутри, которая вела беглянку вперед, разом ослабла, равнодушие, мутное и холодное, охватило её.

Дамир что-то горячо говорил, потом провёл рукой в воздухе, показывая вдаль. Что он хотел этим сказать? Что здесь опасно, и какие-нибудь шакалы могли бы наброситься на девушку? А ему-то не всё ли равно…

Внезапно молодой человек подхватил её на руки, понёс к машине. Непроизвольно Мария закинула руки ему на шею, коснулась грудью его груди. Он вздрогнул, вздохнув, задержал дыхание. Устраивая её на сиденье, Дамир произнёс несколько английских слов, произнёс отчётливо, глядя ей в глаза.

– Всё будет хорошо. Верь мне.

Кажется, она правильно понялла смысл его слов…

* * *

Взлелеянный любящей матерью, Дамир, единственный сын члена Меджлиса Фарида Саджади, до шести лет рос в счастливой, благополучной семье. Всё изменилось, когда его мать, слабая здоровьем, покинула этот мир. Отец был безутешен. Уединившись в своих покоях, он тяжело переносил потерю любимой жены. Через полгода, немного придя в себя после этой утраты, Фарид, человек властный и требовательный, решил сам заняться воспитанием сына.

Беззаботное детство закончилось. Школы, уроки с утра до вечера, ежедневные занятия спортом, а с четырнадцати лет частный пансион в Англии – такой стала жизнь маленького Дамира на долгие отроческие годы. Не было рядом матери с её добрыми руками и тихим голосом, который утешал и подбадривал его в тяжёлые минуты. Повзрослев, Дамир нашёл любовь и поддержку в одной из семей своих многочисленных родственников, живших в Арабских Эмиратах, часто проводил у них по нескольку дней во время каникул и праздников. Всем сердцем, знавшим так мало ласки, он полюбил Джинан, родную сестру матери, похожую на неё, как две капли воды…

В тот день Дамир возвращался оттуда на семейной яхте. Пересечь Персидский залив, любуясь синевой моря, сливающейся с такой же синевой неба, всегда было для него большим удовольствием. Красота, от которой захватывало дух, расслабляла. Отвлёкся и не заметил, как быстроходная яхта нагнала старый катер. В последний момент он, чудом вырулив, ушёл в сторону, избежал столкновения. И эта девушка, упавшая в воду, он помнит её лицо, искажённое от страха…

Всё произошло так быстро. Пять минут, и они, желая избежать разборок, уже покидали место происшествия. Яхта, словно белая птица, стремительно летела вперёд, высоко взлетая на гребнях волн. Девушка лежала на палубной скамейке и, кажется, не дышала, но Дамир видел, как пульсирует голубая жилка на нежной шее. Красивая… Славянская внешность, может, полька, может, русская или украинка, только там живут такие красивые девушки…

Внизу, в каюте, она быстро пришла в себя. Слава Аллаху, её падение прошло без особых последствий. Хотя… с памятью не все в порядке, раз имени своего не может вспомнить. Ничего, Дамир будет звать её нежным персидским именем Адина и верить, что эта девушка послана ему свыше… Кажется, он очень хочет, чтобы красавица Адина была рядом… Не только сегодня, всегда…

Приближаясь к родным берегам, Дамир позвонил отцу. Лучше предупредить, хотя тот в любом случае будет в гневе.

– Это немыслимо! Кого ты притащил в дом?! – Фарид Саджади, мрачнее тучи, метал гром и молнии. – Немедленно разберись с этой ситуацией. Слышишь, немедленно!

Отец уехал в этот же день, дав ему два дня сроку. Ладно, Дамир увезёт девушку в Тегеран, в его столичную квартиру, потом в Англию. Нужен паспорт, Мирза займётся этим…

И каково же было его удивление, когда, возвращаясь домой, он встретил Адину на дороге! Одна! Бежит, тёмной ночью, неизвестно куда… Отчаянная, не хочет смириться с собственной участью! Ну, борец! И откуда это в европейских женщинах? Не понимает, девчонка, что ли, ничего не решит её дерзкий побег? Дамир злился, хоть и чувствовал одновременно странное восхищение этим сумасшедшим поступком девушки.

Она что-то кричала, запертая на заднем сиденье автомобиля, её требовательный голос звенел от возмущения. Домой хочет… Затихла, только когда машина подъехала к дому, и Дамир повернулся к ней.

– Адина, – он говорил медленно, подбирая самые простые английские слова, – что случилось, то случилось. Будем думать, как исправить ситуацию. Я спас тебя, но в нашей стране не всё так просто. Мы исчезли с места происшествия. Ты провела какое-то время в нашем доме, и это сочтут похищением. Понимаешь? – Дамир взглянул в её синие глаза, с ума сойти, какие глаза… – Пока я не могу тебя отпустить.

Девушка напряжённо слушала его, но Дамир не был уверен, что ей понятна его речь.

– Завтра мы уедем в Тегеран.

– Тегеран? – Мария медленно осознавала сказанное. – Это же в Иране! – уж что-что, а столицы государств она успела выучить в школе. – Мне нужно в Шарджу! Слышишь?! Немедленно!

К машине подбежала взволнованная Тамира, вскрикнула, всплеснула руками, увидев девушку на заднем сиденье. Помогла Марии выйти из машины, повела в дом. И снова та же ненавистная комната, та же клетка… Да вырвется ли она когда-нибудь из этого плена…

* * *

Всё свершилось быстро. Как по мановению волшебной палочки, девушка оказалась в другом городе, в другом доме на следующий же день. Огромная квартира Дамира в современной высотке наводила на мысль, что она попала не просто в богатую семью, а в очень богатую. Как позднее узнала Мария, семья Саджади принадлежала к высшим слоям общества, к иранской знати, той, которая занимала важное место в окружении главы государства.

Впрочем, будь Дамир хоть сам царь и бог, ей нет до этого никакого дела. Мария хочет только одного – сообщить близким, что с ней всё в порядке. Конечно, если можно так сказать про её существование в качестве пленницы в далекой стране, где за её жизнь и гроша ломаного не дадут. Хотя… Дамир не производил впечатление опасного, непредсказуемого человека. Может, если б Мария знала язык, они вполне могли бы договориться.

Она устроилась на изящном диванчике, раскинула руки на его парчовую, расшитую золотыми нитями спинку. Её поселили в красивой комнате, достойной царицы Савской. Зеркала, картины, богато декорированные стены, дорогая мебель, здесь есть чем полюбоваться.

Но сейчас Марии нужны все лишь две вещи: словарь английского языка и ноутбук с выходом в интернет. И ещё ей нужно войти в доверие к этим людям, быть хитрее. Всё, жизнь с душой нараспашку закончилась, и она ничего не расскажет о себе этим людям. Даже имени не назовет и страны проживания. Так, на всякий случай.

В дверь постучали. Девушка вздрогнула, вскочила на ноги. Теперь она, птица пуганая, всего боится. Вошёл Дамир, на его смуглом, невозмутимом лице не отражалось никаких эмоций. Уверенным жестом хозяина дома он подвинул кресло и сел, положив на колени принесённую с собой книгу. На обложке, арабская вязь. Он будет читать ей сказки Шахерезады?

Мария нервно усмехнулась. А он красив, один росчерк бровей правильной формы чего стоит. Позавидуешь… Интересно, такие мужчины умеют любить нежно и страстно, или акт любви для них лишь физиологическая потребность? Впрочем, что за дикие мысли лезут в голову?

– Как твои дела, Адина?

Он говорил медленно, чётко произносил слова, чтоб девушка могла понять. Но зря беспокоился, эта фраза ей хорошо знакома.

– Плохо, очень плохо! – Какое хорошее, ёмкое английское слово «бэд». – Я хочу домой, – сказала Мария громко, чтоб понял, чтоб услышал…

Услышал, поняла она, увидев, как помрачнело лицо Дамира. А её английский не так уж плох… Сумела донести до этого товарища самую главную мысль.

– Хочу домой, очень! – снова произнесла Мария, чтоб закрепить свой успех.

Дамир открыл книгу, полистал, произнося что-то одними губами.

– Ты … поедешь домой из Лондона, Мари, – вдруг произнёс он по-русски.

Что за дьявольское наваждение?! Это было так неожиданно, что Мария, ахнув, подошла к нему вплотную, взглянула в глаза, пытаясь прочесть в них что-то, понятное только ей. Потом перевела взгляд на книгу. Словарь! Но откуда Дамир узнал?! Её имя? Её национальность? Так она для этого человека – раскрытая книга? Простая и понятная, без тайн и недосказанностей? Что ещё ему известно?

– Когда?!

Спросила, выкрикнула ему в лицо это слово. Такой простой вопрос, но он не ответит, не поймёт. Словарь? Какая она всё-таки недогадливая! Мария выхватила книгу из его рук, быстро нашла там это важное для неё слово, провела по нему ногтем, читай! Кажется, Дамир понял, начал искать ответ.

– Скоро, Мари.

Это не ответ. Мария яростно помотала головой, нет, она не согласна, нет. Недовольный, Дамир вскинул руку вверх, так, как это делал его отец. Он тоже не согласен. Как же с ним договориться? Может, он разрешит ей воспользоваться интернетом? Мария несколько раз повторила это слово, показала рукой на себя, даже улыбку добавила, чтоб смягчить его сердце… Не помогло…

Дамир ушёл, а она вдруг отчётливо поняла, откуда он узнал о ней так много. Газеты, телевидение, конечно же, сообщали об исчезновении туристки, не каждый же день в стране девушки пропадают. Марии опять захотелось плакать. Но в окно так ярко и радостно светило солнце, что она передумала. Сообщить бы своим, что жива, и она постаралась бы получить удовольствие от этого захватывающего приключения. А что? Лучше назвать приключением то, что с ней случилось, чем бедой…

* * *

Фарид отодвинул тарелку с недоеденным тахдигом, любимым блюдом из жареного риса, которое так искусно готовит его повар. Он сыт. Хотя, если сказать точнее, Фариду кусок не лезет в горло после неприятной истории, в которую попал его сын. Что будет, если об этом станет известно, Фарид не брался даже представить, в любом случае, тогда безупречной репутации известной, уважаемой в Иране семьи Саджади придёт конец.

Распахнув стеклянные створки дверей, он вышел в парк. Каждое утро Фарид шёл сюда, чтоб полюбоваться дамасскими розами, этими нежно-алыми твореньями ангелов. Да, именно так, лучше этих цветов нет ничего на свете. Красота и непревзойдённый запах пышно цветущих роз настраивали его на грядущий день, снимали беспокойство и волнение. Дамасские розы обеспечивали и финансовое благополучие их семьи. Плантациями роз владели его прадед, дед, отец, но только Фарид Саджади, выйдя на прямые контакты с французскими парфюмерами, добился настоящего успеха. А вот его единственный сын не особо заинтересован семейным бизнесом.

Дамир… У парня доброе сердце, слишком доброе. Поэтому отец поможет ему решить возникшую проблему. На то он и отец… Мужчина достал телефон, нашёл в списке контактов нужное имя.

– Мирза, ты мне нужен, – голос Фарида резок и строг, это голос хозяина, умеющего повелевать, такой не просит, приказывает. – Жду в кабинете.

Ожидая Мирзу, Фарид расположился в глубоком кресле. Он прикрыл глаза, наморщил лоб под косматой седой чёлкой. Надо ещё раз обдумать всё, любой промах может дорого стоить. Лишить любви и уважения сына, например…

В дверь постучали. Молодой человек вошёл тихо, встал у порога, опустив глаза. Сама преданность, само послушание. Мирза живёт в доме Фарида в детства. Сирота, он всем обязан хозяину дома. Поэтому за него готов в огонь и в воду, не рассуждая.

– Иди ближе. Сядь, – Фарид выдержал паузу, пусть осознает, что разговор будет особый. – Эта девушка, она сейчас где?

– Вчера отвёз их в Тегеран, в квартиру Дамира.

– Вот это меня и пугает. Когда всё вскроется, сыну не поздоровится. Понимаешь? Я не могу этого допустить, – он подошёл к парню, взглянул ему в глаза гипнотическим взглядом. – От незнакомки надо избавиться… И ты поможешь мне.

Мирза вздрогнул, вскинул голову. В глазах испуг.

– Ты не понял, – Фарид наклонился к нему, зашептал быстро в самое ухо. Толстые стены кабинета не пропускали ни единого звука, но такой уж он, Фарид, осторожность в тайных делах никогда не помешает. – Завтра поедешь туда и всё сделаешь. Надеюсь, не надо напоминать, сколько я для тебя сделал.

– Иди, Мирза. И помни, неблагодарность – большой грех. Очень большой…

Фарид умел манипулировать людьми, они для него понятны и просты. Как дважды два. Просто надо знать, за какой винтик крутнуть и когда. Вот и сейчас, сказав ровно столько, сколько нужно, он сразу отослал Мирзу, не дав ему опомниться, осознать до конца то, что ему велено сделать. Но кто-то же должен на этом свете делать и не самые приятные дела…

Фарид вздохнул, всё-таки нелегко парню придётся. Они с Дамиром большие друзья, столько лет вместе, росли бок о бок. И предать дружбу для Мирзы очень серьёзно. Но, что делать, дорога жизни не только розами усыпана, там и шипов хватает. И когда-то каждый должен осознать эту истину.

Мужчина снова вернулся в кресло. Довольный, улыбнулся, расслабленно откинувшись назад. Мирза не посмеет его ослушаться, можно не сомневаться. Хорошо он придумал, правильный ход. И сам чист, ничего плохого в жизни не сделал, религия Фарида велит ему жизнь праведно. А для нечестивых дел есть совсем другие люди.

Он дотянулся рукой до книги в сафьяновом переплёте, лежащей рядом на столике. Вот его учитель, Омар Хайям, философ и поэт, в его книгах – вся мудрость этого мира. Это он сказал: «Тому, кто не грешил, не будет и прощенья». Фарид согласен со всеми его словами. Он наугад открыл томик, начал читать. «Холодной думай головой, ведь в мире всё закономерно: зло, излучённое тобой, к тебе вернётся непременно».

Медленно-медленно Фарид закрыл любимую книгу…