Глава 7. Структурируйте свою историю

Книга: Не проблема, а сюжет для книги. Как научиться писать и этим изменить свою жизнь

Назад: Часть II. Средства вашей трансформации

Реальные люди

Когда я говорю о том, что персонажи книги могут появиться под влиянием реальных людей, то имею в виду настоящих людей, с которыми мы сталкиваемся в жизни – хотя бы случайно. Мы и сами можем послужить материалом для книжного героя. Надо сказать, что это самый перспективный источник идей. Образ Северуса Снейпа Дж. К. Роулинг списала с одного из своих учителей: «раздражительный, длинноволосый учитель химии… [и] мрачная, зловонная лаборатория». Лучший друг Скаут, Дилл, из «Убить пересмешника» Харпер Ли, появился из детских воспоминаний писательницы. Лучшим другом ее детства был Трумэн Капоте. Как вспоминает Капоте, в детстве они с Ли были неразлучны. Отец Ли был адвокатом, как и у Скаут. Капоте и Ли летом часто сидели в зале суда, предпочитая реальную жизнь фильмам. Классический американский роман «В дороге» Керуака населен его друзьями-битниками. В образах героев мы узнаем Аллена Гинзберга, Уильяма С. Берроуза и Нила Кэссиди.

Люди, с которыми мы сталкиваемся, дают массу материала для создания персонажей романа, хотя каждый персонаж должен включать в себя черты разных знакомых нам людей. Реальные люди переменчивы, герои книг должны вести себя определенным образом. Для вас может быть совершенно нормальным иногда просыпаться злым и раздраженным, а в другие дни счастливым и радостным. Но ваш герой должен вести себя так или иначе, если только вы не решили сделать его душевнобольным или связать переменчивость его настроения с каким-то событием сюжета. Это относится ко всем персонажам романа. Они должны вести себя предсказуемо, а это невозможно, если списать их с реальных людей, а не выбрать для их характеров разные черты, сшив их в лоскутное одеяло.

Когда я говорю о предсказуемости поведения персонажей, то вовсе не имею в виду, что они должны быть скучными. Я хочу сказать, что, когда ваш персонаж впервые появляется на странице, вы заключаете с читателем контракт о том, что все действия и мысли этого персонажа будут истинными. Если у персонажа есть тайные качества, которые вы раскроете позже (может быть, он убийца, оборотень или шпион), то вам нужно намекнуть на это в самом начале. Представьте себе план дома с двумя спальнями. Если вы заранее пометите на этом плане, что нужно будет добавить, то позже это не составит труда. Но, создав характер персонажа, вы уже не сможете изменить весь поэтажный план. Поэтому вам нужно учесть все качества и мотивации, которые вы захотите раскрыть позже, – например, слишком громкий смех над шутками или категорический отказ выходить из дома в полнолуние. Подобные намеки дадут читателю понять, что не все так, как кажется.

Составление характера персонажа из черт разных людей позволяет создавать образы, которые наилучшим образом соответствуют истории, а не марионеток, которых придется втискивать в повествование. Кроме того, используя черты разных людей, вы можете не бояться кого-то обидеть, вставив его в свою книгу. Хотя, как это ни удивительно, но люди никогда не узнают себя в персонажах, которые были с них списаны. Драматург и прозаик Крейг Джонсон рассказывает о прекрасном примере. Крейг – автор бестселлеров о Лонгмайре, на основе которых было создано популярное телевизионное шоу. Он – лучший рассказчик, какого только можно себе представить. Он – представитель старой школы и умеет пользоваться всеми приемами. Несколько лет назад на писательской конференции мы с ним разговорились о первой книге об Уолте Лонгмайре «Холодная закуска». Суровый шериф округа Абсарока в Вайоминге – настоящий герой, воплотивший в себе все лучшие качества Старого Запада, личность противоречивая, неидеальная, но исключительно цельная. У него сложные отношения с отцом, которого он любит, но с которым не всегда находит общий язык.

Еще до выхода книги Крейг отправил рукопись брату и отцу, потому что их отношение его беспокоило. Отца Лонгмайра он наделил многими качествами собственного отца, и ему не хотелось, чтобы отец рассердился или, того хуже, обиделся.

Прочитав рукопись, брат сразу же позвонил Крейгу и подтвердил его худшие опасения.

– Крейг, – сказал он, – книга мне понравилась. Я оторваться не мог. Но что будет, когда ее прочтет папа? Ему не понравится, что ты сделал его отцом Лонгмайра.

Крейг не знал, что делать. Книга была написана и готовилась к публикации.

Вечером позвонил отец. Крейг с трепетом душевным поднял трубку.

– Я прочел твою книгу, – начал отец. После паузы он продолжил: – Хорошо, что ты выбрал Вайоминг, – у тебя отлично получилось. Сюжет мне тоже понравился. Но…

«Вот и началось!» – подумал Крейг.

– …ты не совсем правильно вывел меня в образе шерифа Лонгмайра. Ты ушел не туда…

Крейг уже не слушал. Он не мог поверить, что отец узнал себя в главном герое, а не в отце шерифа. И это не единственный случай. Берите черты разных людей, с которыми сводила вас жизнь, и создавайте образы, которые будут наилучшим образом служить вашей истории. Обязательно используйте вымышленные имена, и тогда никто никогда себя не узнает. Автор детективов из Чикаго Барб д’Амато сумела очень точно сформулировать правило: «Чем точнее вы описываете злодеев и подлецов в своих книгах, тем реже они узнают себя». Если вы все же волнуетесь, не узнают ли себя в вашей книге ваши знакомые, вспомните высказывание другой писательницы, Элен Вьетс: «Если вы списываете своего героя с реального мужчины, напишите, что у него маленький пенис. Ни один мужчина никогда не скажет, что это он».

Однако, создавая своих персонажей, не увлекайтесь особыми, ни на кого не похожими людьми, которые встречались в вашей жизни. Тихие и незаметные люди часто оказываются более интересными, будь то Филипп, мальчик, который поцеловал вас в детском саду, когда вы пришли в своей любимой белой шапочке с помпонами, или ваша соседка по студенческому общежитию – вы прожили с ней всего неделю, но навсегда запомнили, как она отвечала на телефонные звонки: «Добро пожаловать в кафе «Добыча». Вы убиваете, мы жарим».

Я была знакома с таким человеком, которого до сих пор хочу вывести в романе. Ее звали Линда. Мы вместе работали в кафе, когда я училась в десятом классе. Тогда Линда казалась мне жутко старой, хотя ей не было еще и сорока. Она не смогла стать менеджером и все время старалась работать сверхурочно, чтобы покупать дорогие крекеры. Муж ее их обожал, но они редко могли себе это позволить, потому что оба работали с минимальной оплатой.

В то время я встречалась с круглолицым парнем, который жарил в нашем кафе картошку. Улыбаясь, он всегда смотрел в пол. Объединяли нас возраст и желание пообжиматься на заднем сиденье автомобиля. Неудивительно, что к осени я собралась расстаться с ним. И тут Линда отозвала меня в сторону. Очки делали ее похожей на сову, а волосы с химической завивкой превращали ее лицо в куклу из конструктора «Лего». Линда сказала, чтобы я не пренебрегала тем парнем, потому что другие гораздо хуже.

Другие гораздо хуже.

Мы разговаривали не больше двух минут, но я почувствовала печаль этой женщины. Даже в шестнадцать лет мне было понятно, что жизнь ее потрачена зря и страх в ней преобладает над надеждой. Другие гораздо хуже. А вы почувствовали, насколько Линда одинока? Я до сих пор ее помню, и она обязательно появится в моей будущей книге.

Использование черт характера тех, кто причинил вам боль, – это еще один рецепт создания убедительных персонажей, потому что они рождаются из сильных эмоций. Говорят, что авторы детективов – милейшие люди, потому что имеют возможность выплеснуть свою мстительность на бумаге. Думаю, это справедливо. Но очень тяжело писать о людях, которые связаны с травмами и стрессами вашего прошлого. Я поняла это на личном опыте, когда решила более откровенно написать о самоубийстве Джея – не в воспоминаниях, а в романе о женщине, муж которой покончил с собой. Решительно и честно я смогла сделать это только через десять лет. Я достала некролог Джея, который все еще доступен в Интернете. Мне казалось, что время стало надежной подушкой, но, читая про его жизнь, я снова погрузилась в те же серые эмоции. Меня окутало облако стыда и ужаса, и вырваться из этого облака было очень трудно. Когда мы выводим на свет сильные и мучительные эмоции и воспоминания, то словно выпускаем из норы ужасных монстров. Они кусаются, рычат и плюются ядом. Избавиться от них вам хочется больше всего на свете. И когда вы приступите, инстинкты ваши взвоют. Вам придется решать, не слишком ли рано вы начали это дело, готовы ли вы выпустить их на белый свет. Только после этого вы сможете освободиться от этих чувств и воспоминаний.

Подсознание

Наш мозг постоянно работает, даже когда мы спим. Сны – лучший способ проникнуть в сокровищницу персонажей, не говоря уже об идеях романов. Если вы будете класть дневник рядом с постелью и ставить будильник на десять минут раньше необходимого времени, вы поразитесь тому, какие сны сможете вспомнить, проснувшись.

Тем, кто часто видит сны, кого преследуют постоянные кошмары, связанные с чем-то важным, могу посоветовать искать своих персонажей в этих снах. Первый «Терминатор» – это один из моих любимых фантастических фильмов. Идея эта пришла Джеймсу Кэмерону во сне. Он работал над очередным проектом в Италии. Как-то раз ночью он проснулся от ужасного кошмара. Из огненного взрыва появился металлический скелет и с ножами набросился на Кэмерона. Свой сон режиссер записал в отельном блокноте, и вскоре возникла идея нового фильма. Если вы часто видите сны, то наверняка некоторые образы повторяются. Изучите их более пристально и подумайте, что можно было бы использовать.

Создание персонажа № 1: Что делать с персонажами, когда они уже найдены

Сначала могут появиться схематичные образы. Кто-то представляет себе своих героев во плоти и крови очень ярко. Но как только вы распахнете ворота, герои обязательно появятся. Начните задавать себе вопросы о них: какую музыку они любят, как ведут себя в сложных ситуациях… И самый главный вопрос: что в них есть такого, что заставляет вас провести в их обществе целый год? Интересный внутренний мир? Противоречивый характер? Стремление к приключениям? Чувство юмора?

Когда вы убедитесь, что хорошо представляете себе главного героя и его антагониста, наступает время создания «библии персонажей». Библия персонажей – это краткие описания всех основных персонажей романа, собранные в одном месте. Я советую сделать это в блокноте, отведя главному герою и его антагонистам не более двух страниц.

Запишите следующую информацию:

• Как вас зовут? Какое у вас прозвище?

• Кто-нибудь говорил вам, что вы похожи на известного человека?

• Какими своими качествами вы больше всего гордитесь? Откуда у вас взялись эти качества? Что вы думаете об этом?

• Что людям меньше всего нравится в вас? Что вы чувствуете из-за этого?

• Какие свои привычки вам больше всего хотелось бы изменить?

• Если бы кто-нибудь сейчас заглянул в ваш мусорный бак, что он нашел бы? А в вашем холодильнике?

• Что вам больше всего нравится? О чем это вам напоминает?

• Если бы вы могли вернуться в прошлое и изменить один день своей жизни, что это был бы за день? Почему?

• Что вам больше всего нравится в этом мире? Почему?

• Что вас пугает?

• Чего вы хотите больше всего на свете? Какие трудности придется преодолеть, чтобы достичь этого или получить это?

Отвечать на эти вопросы за главного героя книги обычно бывает проще, поскольку писатели, как правило, отождествляют себя именно с главным героем. Неудивительно, что именно такой человек оказывается в центре их повествования. Но очень важно понимать и антагониста главного героя, поскольку плоские образы «противников» не позволяют главному герою в полной мере проявить себя, и книга становится неинтересной. Кроме того, если вы собираетесь опубликовать книгу, то должны помнить: хорошо прописанный, достоверный и внушающий симпатию антагонист отличает хорошую книгу от плохой. Вспомните Ганнибала Лектера из «Молчания ягнят» или Ретта Батлера из «Унесенных ветром». Это идеальные образы антагонистов главных героев.

Кроме того – и это очень важно – те же черты характера, которые вы использовали для создания убедительного образа антагониста, вызывают у вас сочувствие и помогают простить себя и других. Помните, что прощение – это не готовность мириться с недопустимым обращением и тем самым продлевать его до бесконечности. Прощение – это умение сосредоточить ментальную энергию на том, что для вас полезно, и избавиться от того, что не приносит вам пользы.

Больше всего мне нравятся слова Льюиса Б. Смедеса: «Простить – значит освободить узника и понять, что узник этот – это вы». Если это кажется вам мелочным, то вам помогут слова Оскара Уайльда: «Всегда прощайте своих врагов – ничто не может разозлить их больше». Словом, исследование мотивов антигероев очень важно для умения принимать собственные недостатки и недостатки других людей.

Написание романа – это прекрасное место для тренировки мышц прощения. После этого вы сможете разумно и правильно пользоваться ими в реальной жизни. Поэтому антагониста вы должны знать так же хорошо, как и главного героя. Помните, что злодей – герой собственной истории.

Разрабатывая двух главных персонажей, не забывайте о ряде проблем. Ваши персонажи не должны быть стереотипными: ворчливый детектив, принцесса-сиротка или проститутка с золотым сердцем. Создавайте реальных людей, а не набор качеств.

О том, как связать персонажей с сюжетом, мы поговорим в главе 7 «Структурируйте свою историю», а о том, как объединить их всех в романе, в главе 9 «Соберите все вместе». Сейчас же сосредоточьтесь только на разработке характеров главного героя и антагониста. Оба они должны вписываться в вашу концепцию. Если же этого не происходит, придется менять концепцию или персонажей.

В то же время опасайтесь создавать Мэри Сью – раздражающе идеальные литературные варианты самого себя. Персонажи должны быть разносторонними. Проще всего добиться этой цели, если не забывать, что задача писателя – следовать за своими героями по сюжету, а не вести их. В одном интервью бывшего президента Джимми Картера спросили, что было для него самым неожиданным в процессе написания его единственной художественной книги «Осиное гнездо». Картер ответил, что в один момент он хотел, чтобы его персонаж хранил верность жене, но персонаж этот продолжал изменять. Это признак верной интуиции: писатель хочет идти одним путем, но меняет свои планы, прислушавшись к желаниям и обязанностям персонажа и истории. Вас тоже ждут подобные сюрпризы – персонажи берут свою судьбу в собственные руки, а вам придется следовать за ними.

В то же время создаваемые вами персонажи не должны быть плоскими, они должны меняться. Другими словами, в конце истории они должны быть не такими, как в ее начале. Кроме того, каждый персонаж, который появляется в вашем романе, должен что-то добавлять к повествованию. Когда речь идет о главном герое и его антагонисте, это очевидно, поскольку они в сюжете главные. Но разрабатывая вспомогательных персонажей, вы должны постоянно об этом думать.

Давайте прервемся ради простого, короткого напоминания: по сути своей, роман говорит «нет» главному герою. Постоянно. Определите, чего ваш герой хочет больше всего на свете, и начинайте возводить серьезные препятствия на его пути. Он должен либо достичь своей цели, либо понять, что ему нужна совершенно иная цель. В такой схеме вводите только таких вспомогательных персонажей, которые либо помогают, либо мешают герою достичь этой цели.

И наконец, создавая своих персонажей, помните, что во время работы вам нужно что-то чувствовать. Если ваш персонаж раздавлен обстоятельствами, вы тоже должны чувствовать отчаяние. Если в его жизни случилось радостное событие, вы и писать должны радостно. Гюстав Флобер так сказал о работе над «Мадам Бовари»: «Когда я описывал сцену отравления Эммы Бовари, я так явственно ощущал вкус мышьяка и чувствовал себя настолько действительно отравленным, что перенес два приступа тошноты». Конечно, я не призываю к подобным крайностям, но, чтобы создать убедительных, живых персонажей, вы должны переживать их эмоции. Это своего рода прививка. Небольшие дозы воздействуют на ваши ресурсы. Вы вырабатываете антитела. Вы боретесь с захватчиком. Вы исцеляетесь и становитесь сильнее. Ваши литературные персонажи становятся големами из еврейского фольклора: это живые существа, созданные из глины, они забирают ваши страхи и надежды и облегчают ваш груз.

Эта глава призвана помочь вам создать собственных литературных персонажей и сделать их живыми и сильными. А приведенное здесь упражнение даст вам примеры того, как можно оживить этих персонажей внутри успешного повествования.

Создание персонажа № 2

На этом этапе написания романа вам нужно проявить скрытые элементы характеров персонажей, посмотрев три фильма. Фильм и роман – это не одно и то же, но в их структуре есть много общего. Я выбрала для вас два фильма – «Цветы лиловые полей» и «Китайский квартал». В них вы встретитесь с самыми запоминающимися, пронзительными и проработанными персонажами в истории кинематографа. Третий фильм выберите сами. Он должен относиться к тому жанру, в котором вы пишете свой роман.

Держите ручку под рукой, чтобы делать заметки. Записывайте все, что вы узнаете о развитии персонажа, обращая особое внимание на то, как вы впервые познакомились с главным героем и его антагонистом, как авторы вызвали у вас сочувствие к ним, каковы основные черты их характеров, главные цели, главные препятствия, страхи. Отметьте, как персонажи эволюционируют или портят собственную жизнь. Запишите, какие чувства они у вас вызывают и почему. Эти заметки должны приподнять занавес над тем, что делает вымышленный персонаж глубоким и содержательным. И тогда вы сможете использовать те же качества в своей работе. Если вам удобнее делать пометки в таблице, найти ее вы сможете в приложении В.

Давайте определим, что такое сюжет. Историю мы определяем как повествование о событиях, расположенных в хронологической последовательности. Сюжет – это тоже повествование о событиях, но упор делается на причинно-следственную связь. «Король умер, а потом умерла королева» – это история. «Король умер, а потом королева умерла от горя» – это сюжет. Хронологическая последовательность сохранилась, но причинно-следственная связь превалирует. Или вот так: «Королева умерла, и никто не знал почему, пока всем не стало ясно, что причина ее смерти – горе из-за смерти короля». Это сюжет, в котором есть тайна…

Э.М. Форстер

Книга не о том, как детектив распутывает дело, а о том, как дело влияет на детектива.

Джозеф Уэмбо

Есть только один сюжет – вещи не таковы, какими кажутся.

Джим Томпсон

Расскажите мне о событии, которое повергло вас в самое сильное смущение.

Что? Вы предпочитаете, чтобы сначала я рассказала нечто подобное? Да вы с ума сошли!

Ну ладно, расскажу.

1984 год. Мне четырнадцать лет, форму бровей я подправляю бритвой, а чтобы завитые волосы не вставали дыбом на ветру, я сбрызгиваю их лаком, и они превращаются в прочный шлем на моей голове.

В тот момент, о котором я хочу рассказать, на мне был купальник.

На людях.

По моему собственному желанию.

Был ноябрьский вторник. Я находилась в спортивном зале. Поскольку школа в Пейнсвилле была небольшой, гимнастки занимались в одном зале с борцами. Я была влюблена в Мэнли Уайлдера, который тренировался в другой части зала. По иронии судьбы на нем тоже был купальник. (Борцы называют его по-другому, но суть от этого не меняется.)

Я была уверена, что он не знал, что я тренируюсь в то же время, но ведь он мог случайно заметить мое совершенство и великолепие, верно? Он мог. И поэтому я поднималась на цыпочки, как делали гимнастки, которых я видела по телевизору, я быстро бежала к трамплину, держа руки, как кукла Барби, потому что профессиональные гимнастки делали именно так.

Я добежала до трамплина. Оттолкнулась.

Я взлетела в воздух. Мои руки почувствовали холодную кожу гимнастического коня, ноги заняли идеальное положение. Я чувствовала себя грациозной, словно газель, и к тому же умела летать. Я уже находилась почти над конем. Огромный мат приблизился ко мне. Его зеленая поверхность сулила мягкое, безопасное приземление. Я знала, что могу упасть на эту мягкость – и со мной все будет в порядке. Но я хотела большего.

Я хотела приземлиться на ноги. И выпрямиться.

Как профессиональная гимнастка.

Потому что – ну, вы знаете – в зале был Мэнли Уайлдер.

Я подтянула колени, но моя правая рука не оторвалась от коня. Меня занесло в сторону.

Исправлять что-то было поздно. Я рухнула, правая рука извернулась на коне, левая сделала элегантный жест, словно я пыталась поймать машину и умчаться от всего происходящего, ноги самым странным образом закрутились вокруг головы.

Я была в ужасе. С научной точки зрения то, что сделало мое тело, было просто невозможно.

Вместо того чтобы приземлиться на ноги, я приземлилась прямо на лицо.

И – к чему ограничиваться полумерами? – рот мой раскрылся, и я завизжала.

ПОЗОР!

О мат я ударилась ртом. Сначала я подумала, что это не так уж и плохо. Мат, на который я упала, был в три фута толщиной. Я слегка поцарапалась, но ничего не сломала. Но почему я не чувствую собственный рот? Постойте-ка. Почему я не могу повернуть голову?

Быстрая проверка всего организма, чувство унижения и медный вкус крови подсказали мне, что случилось. Оказалось, что, когда падаешь на такой мат лицом вниз с открытым ртом, в зеленом с белыми полосками купальнике, со скоростью от двух до семи миль в час, результат может быть только одним: плотные пластиковые нити, из которых состоит поверхность мата, впиваются в твои зубы, словно зубная нить. Чистая физика, ничего больше!

Мои зубы прочно застряли в поверхности мата.

Мат буквально поймал меня за зубы, меня, здоровенного, глупого Гулливера в зеленом купальнике.

Я слегка потянулась. Мэнли наверняка смотрит на меня. Но если я сделаю вид, что просто хочу поваляться на этой огромной подушке лицом вниз, то смогу выиграть время. И тогда я как-нибудь сумею выпутаться из зеленых нитей и освободиться.

– Джесси! Быстро поднимайся! Лайза, ты следующая!

Вот черт!

Под моим лицом начала скапливаться слюна – такое случается, когда не можешь закрыть рот. Шаги приближались. Совсем не время.

Я уперлась руками в мат и с трудом зевнула, чтобы освободить голову.

Я готова была пожертвовать зубами, лишь бы не объясняться. Забудь надежду. Я готова была вытерпеть любую физическую боль, лишь бы не терпеть боль эмоциональную.

Удивительно, но мой безумный план сработал. Зевок освободил меня. Я кинула взгляд на борцов. Все они смотрели на меня. Ко мне бежал тренер. Уверена, что в тот момент я была похожа на безумную птицу, притворяющуюся человеком. Я бросилась в туалет, зажимая рот руками. Язык у меня онемел. Все лицо было покрыто красными перекрещивающимися полосками. Во рту скопилась кровь. Но я освободилась. Благодарение богу, я освободилась! Я просидела в туалете до тех пор, пока все следы не исчезли. Я даже успела придумать целую историю (целиком лживую) о том, что случилось.

Хорошо провели время? В этой истории я – главный герой, гимнастический мат – антагонист (еще один антагонист – это мой тренер, который мог бы проявить чуткость и не обзывать школьницу, когда она рухнула лицом на мат). Место действия: спортивный зал школы в Пейнсвилле.

Все остальное – сюжет.

Жизнь во многих отношениях – это сюжет.

Но превратить факты в литературу довольно сложно: по большей части жизнь наша невероятно скучна. Из нее не сделать хорошей истории, даже когда мы переживаем драматические события. Конечно, можно вытащить из нашей жизни какую-то ситуацию или момент, которые могут стать хорошей сценой романа, но сумятица нашей жизни никак не годится для повествования.

Довольно неприятно впервые осознать, что из событий нашей жизни в том порядке, в каком они происходили, никогда не сделать хорошего романа. Но многие слушатели моих писательских семинаров именно это и хотят превратить в книгу – «со мной случилось то-то, а потом то-то, а потом то-то, и все это совершенно невероятно!» Хотя в чистом виде все это никак не может стать хорошей литературой, но есть и приятные новости: у вас все же есть материал для увлекательной книги. Этот материал – то, чему эти события вас научили, и то, чего вы хотите больше всего. Именно это может стать основой для сюжета, а не сами события.

Давайте сначала вкратце обсудим механику сюжета, прежде чем говорить о том, как можно использовать собственный опыт для создания оригинального и увлекательного сюжета вашего романа.

Начнем с самого начала. Золотое определение сюжета еще в IV веке до н. э. дал философ Аристотель. Он считал, что сюжет (он называл его последовательностью событий) является важнейшим компонентом драмы, даже более важным, чем персонажи. Он считал, что события должны быть связаны друг с другом. А самое главное – сюжет должен будить эмоции в зрителях.

Сюжет Аристотель делил на три акта. Первый акт – это завязка истории, «побуждающее происшествие». Ставки повышаются во втором акте. Возможна даже ложная победа, когда вам кажется, что история закончилась, но на самом деле это не так. Ложная победа – это главный поворот, потому что в этот момент траектория истории меняется. Кульминация приходится на третий акт, за которым следует развязка. Это очень точное описание – все сюжетные узлы в конце повествования должны быть развязаны.

Прекрасным примером Аристотелевой трехактной структуры в действии может служить первый фильм «Звездные войны». Завязка – это убийство тети и дяди Люка Скайуокера. Из-за этого ему приходится покинуть планету с Оби-Ваном. С этого и начинается история. Во втором акте ставки повышаются: Люк спасает принцессу Лею, но теряет Оби-Вана. Ложная победа: Люк, Лея и Хан Соло сбегают со Звезды Смерти, но на этом сюжет не заканчивается. Дарт Вейдер собирает силы и узнает, где прячутся повстанцы. Кульминация: Люк уничтожает Звезду Смерти поразительно метким выстрелом. Развязка: награждение победителей в конце фильма.

Завязка. Повышение ставок. Ложная победа. Развязка.

В конце XIX века модель Аристотеля усовершенствовал немецкий писатель Густав Фрейтаг. (Немцы всегда стремятся к полному контро лю и никогда ничего не бросают на полпути. По крайней мере, так говорил мне мой первый бойфренд. Кстати, мои предки по материнской линии происходили из Германии.) Главным новшеством Фрейтага стало более развернутое объяснение мотивации главного героя вначале. Кульминацию он перенес в середину, что оставило больше времени для развязки в конце и для завязки в начале.

Стандартным примером такой модели может служить фильм «Волшебник из страны Оз». Мы узнаем о том, как не удовлетворена Дороти жизнью дома – точно так же, как узнаем о жизни Люка в начале «Звездных войн». Но у Дороти есть дополнительная мотивация: ей нужно спасти Тото, которого хотят усыпить, самой спастись от надвигающегося торнадо и раздавить злую ведьму Востока. Все это значительно сильнее нагружает начало «Волшебника из страны Оз», чем мы видим это в первом акте «Звездных войн». Кроме того, кульминация «Волшебника» приходится на самую середину истории: Дороти растапливает злую ведьму. Но ей нужно еще поговорить с волшебником, Страшила должен получить мозги, Трусливый Лев – смелость, а Железный Дровосек – сердце. Самой Дороти нужно вернуться домой. Все это уравновешивает развернутое начало. Если трехактную структуру Аристотеля можно представить в виде направленной вверх линии, резко падающей вниз в самом конце, то структура Фрейтага – это треугольник без основания.

Методы организации сюжета Аристотеля и Фрейтага считались стандартом (с незначительными изменениями) вплоть до 60-х годов ХХ века, когда специалист по мифам Джозеф Кэмпбелл выдвинул собственную теорию странствия героя, которая быстро приобрела популярность. По Кэмпбеллу, истории – это не просто связующие звенья культуры, но и то, что соединяет человеческую душу с телом.

Другими словами, для выживания человеку необходимы истории.

Опираясь на ряд впечатляющих примеров, Кэмпбелл утверждал, что каждый миф, будь он нацарапан на стене пещеры, провозглашен святым жрецом или написан первокурсником колледжа, имеет в основе своей базовую структуру или сюжет: трансформация сознания через испытания. Такую трансформацию он разбил на три этапа или акта: исход, инициация и возвращение.

Такой сюжет мы видим в любой истории – от доисторических и библейских до современных.

Исход. Инициация. Возвращение.

Мне нравятся элегантность модели Кэмпбелла и ее универсальность. Так поступали и поступают многие. Аналогичную структуру вы видите во многих фильмах – «Матрица», «О, где же ты, брат?», «Бесконечная история», «Король Лев»… Мне близка и идея Аристотеля о том, что для воздействия на читателя необходим сюжет, а ситуации должны иметь причинно-следственную связь. Черт меня побери, если самые увлекательные и глубокие повествования нельзя представить в виде трехактной структуры. И Фрейтаг совершенно прав, когда указывает на то, что мы должны ощущать эмоциональную связь с самого начала истории.

Но что можно сказать в целом? Не считайте себя обязанным твердо следовать тому, что вы только что узнали о научных моделях структуры истории. Единственная причина, по которой я об этом упомянула, заключается в том, что они могут всплыть в разговоре, а я хочу, чтобы вы выглядели наилучшим образом. Запомните и еще несколько полезных слов: шаденфройде, эпитомия, пульхритуда (это вовсе не то, о чем вы подумали) и рекальцитрантность. Но пытаться следовать академическим моделям структуры повествования – это все равно что надевать корону и перчатки до локтей, чтобы выкопать канаву. Истинное писательство (по личному опыту) – это работа физическая и серьезная. Вам нужно заглянуть в глубины своего сердца и понять своих персонажей, осознать, чего они хотят больше всего на свете, поставить препятствия на их пути (ведь жизнь возводит такие препятствия на вашем пути) и следовать за ними, когда они будут их преодолевать (или нет) и приближаться (а порой отдаляться) к своим целям. Каждое событие вашей истории должно вести к следующему событию – такова причинно-следственная цепь событий.

Не только я считаю, что секрет успеха сюжета заключен в том, чтобы разобраться, чего больше всего хочет ваш герой, и следовать за ним. Возьмите любого писателя, и вы поймете, что лишь некоторые из них использовали в своей работе одну из классических структур. Профессор Мэтью Джокерс провел интересное исследование, которое прекрасно иллюстрирует вышесказанное. Джокерс разработал компьютерную программу, которая анализировала эмоциональный силуэт (сюжет) любой книги.

В своем исследовании Джокерс использовал настоящие бестселлеры – «Тайная жизнь пчел», «Милые кости», «Исчезнувшая», «Весь невидимый нам свет», «Код да Винчи» и «Дневник памяти». Программируя сюжеты каждого из этих романов для компьютерной программы, он выявил интересные факты, напоминавшие острые, случайные пики, какие можно увидеть на мониторе сердцебиения. Другими словами, в сюжетах этих бестселлеров не было ничего общего – ни трехактной структуры в чистом виде, ни треугольника без основания. Большинство авторов не использовали классические модели. Они следовали за собственным внутренним пульсом.

Выяснилось, что у сюжета есть только одно универсальное правило, и его вскрыл Джозеф Кэмпбелл: все истории, достойные того, чтобы их рассказать, говорят о трансформации через испытания. В этом нет шаблона и стандарта, поскольку эволюция каждого героя уникальна и индивидуальна в той же мере, как и моя или ваша.

Итак, у нас есть хорошие новости (и плохие одновременно): единой формулы сюжета не существует. Единственное, что можно сказать определенно: ваш герой должен каким-то образом выйти из своего обычного образа жизни, чтобы обрести то, чего он хочет больше всего на свете (любовь, справедливость, понимание и т. п.), пройти через испытания, которые его изменят, и вернуться к жизни, которая будет непохожа на ту, какую он вел прежде.

Прекрасно, правда? Разработка сюжета – это начало реальной трансформации самого себя. Именно в этот момент начинается главное писательское испытание. Вы уже определились с жанром, с идеей романа, придумали главного героя и его антагониста. Теперь вам предстоит решить, чего ваш главный герой хочет больше всего на свете. Затем начинайте возводить препятствия на его пути и следуйте за ним по пути его трансформации. Главное желание вашего героя должно совпадать с вашим – только так вы сможете сделать свою книгу достоверной и сильной, что необходимо для любой хорошей прозы. В конце этой главы я предложу вам упражнение, которое поможет справиться с этим этапом.

Выбирая цель для главного героя и соответственно структурируя свою историю, вы должны знать, что, хотя формулы сюжета не существует, но кое-какие правила все же есть:

• Начинайте историю как можно ближе к ее концу – этот совет дает нам Курт Воннегут. Погрузитесь в самую суть и начинайте разворачивать сюжет. То же самое относится к ключевым сценам сюжета. Начинайте сцены как можно ближе к концу и заканчивайте их как можно быстрее.

• Вам нужно в самом начале книги установить эмоциональную связь с главным героем. Резкость не должна проявляться на первой же странице. Герой вовсе не обязан быть святым. Но читатели должны сразу же что-то почувствовать. В сценарном мире это называется «спасти кошечку». Главный герой может грубить старушкам, воровать у слепого нищего, шельмовать в картах – все допустимо, если он готов сойти со своего пути, чтобы спасти хотя бы одно беззащитное существо. Обратите внимание на фильмы. Вы заметите, что в первые же десять минут картины главный герой тем или иным образом «спасет кошечку».

• В начале романа (где-то в первых пяти главах) следует показать, чего главный герой хочет больше всего на свете.

• Весь остальной роман состоит из ряда испытаний и конфликтов, которые мешают главному герою достичь своей цели и лишают его побед. Испытания не могут быть эпизодическими. Другими словами, они не могут иметь равную ценность одно за другим: сначала герой борется со львом, потом с медведем, потом с наводнением. Испытания должны быть каким-то образом связаны. Одно испытание неизбежно ведет к другому, и ставки в этой игре постоянно повышаются. Сначала герой борется со львом, потом прячется в пещере, и там обнаруживает медведя, но не может выбраться через другой выход из пещеры, поскольку началось наводнение, а возле главного выхода бродит голодная львица, поэтому ему приходится пробираться через странное отверстие где-то наверху, и этот путь ведет его в удивительный мир, о существовании которого он и не догадывался. Каждое действие должно иметь последствия, то есть должно быть необходимым. Вы формируете цепь. Если какое-то действие не является результатом случившегося ранее и не влияет на последующие события, оно для вашей цепи лишнее.

• Герой должен оказаться в такой ситуации, когда ему кажется, что все потеряно.

• В конце истории сознание героя должно полностью измениться. Большинство ситуаций должно найти свое разрешение.

Вот так. Все остальное – это холст, на котором вы можете творить по своему разумению.

Побочные сюжетные линии и предыстория

Побочные сюжетные линии и предыстория жизненно важны для сюжета. Они должны присутствовать в вашей книге, поскольку у каждого героя есть предыстория, и в каждом повествовании есть побочные сюжетные линии.

О предыстории пусть нам расскажет Стивен Кинг:

Самое важное, что нужно помнить о предыстории, следующее: (а) у каждого есть своя история, (б) по большей части истории эти не слишком интересны. Выберите то, что представляет интерес, и не стремитесь сохранить все остальное. Долгие жизненные истории лучше всего воспринимаются в барах – и то, если до закрытия осталось около часа и за выпивку платите вы. (227)

Другими словами, не думайте о предыстории, пока не убедитесь, что сюжет развивается динамично и увлекательно. Лишь затем начинайте вплетать предысторию небольшими частями, не обрушивая на читателя огромный информационный блок.

Если говорить о побочных сюжетных линиях, то обычно в романах их бывает три-четыре, и каждая служит определенной цели. Я считаю их неким балансом для основного сюжета и средством раскрытия человечности главного героя. Если в вашем романе идет речь о мужчине, который только что развелся и неожиданно обнаружил, что болен раком, то побочная сюжетная линия может быть слегка юмористической: юный племянник поселяется у нашего героя. Или представим, что вы пишете роман ужасов – по-настоящему ужасный. Балансирующей побочной линией может быть романтическая: расскажите о любви главного героя и его спасительницы. Побочная линия может показывать развитие персонажа. Например, укрепление дружбы между доктором Грантом и детьми в «Парке юрского периода» в ходе борьбы с динозаврами показывает развитие характера этого человека, который раньше безумно боялся и серьезных отношений, и детей.

Побочная сюжетная линия должна естественным образом вытекать из основного сюжета, но никак не мешать ему. Такая линия должна продолжаться до естественного завершения. Считайте ее одной из прядей косы – или зеленой ниткой в зеленом браслете, который вы сплели в летнем лагере. Такая нить заметна не всегда, но она проходит через весь сюжет, поддерживая его.

Добавлю, что большинство побочных линий должно начинаться в первой трети книги, как правило, через вспомогательных персонажей. Они связаны с развитием отношений (любви или дружбы), а также являют собой контраст с основным конфликтом книги. Но иногда побочную линию авторы вводят уже во второй половине книги, что связано с изменением обстоятельств основной сюжетной линии.

Все понятно? Давайте повторим. Определите, чего ваш герой хочет больше всего на свете. Раскройте это желание, всех персонажей и все побочные линии в первой трети книги. А далее мешайте главному герою осуществить свое желание, стремясь сделать все сцены взаимосвязанными и значительными. В конце романа ваш герой должен стать совсем другим человеком, а все ситуации и проблемы разрешены. В конце главы вы найдете упражнение, которое поможет вам разработать такой план для собственного романа.

В главе 5 «Придумайте концепцию своего романа» вы начали думать о том, чего хотите больше всего на свете, чтобы выбрать жанр, в котором будете работать. В главе 6 «Наделите героев убедительными характерами» вы начали придумывать главного героя своего романа и думать о том, чего он хочет больше всего на свете. Используйте полученные знания о желаниях и целях главного героя, чтобы придумать интересный сюжет своего романа.

Чтобы показать, как разрабатывается сюжет бестселлера, я выбрала блестящий, очень резкий, полуавтобиографический роман Сандры Сиснерос «Дом на улице Манго». Эта книга входит в программу большинства школ Америки. Если вы не читали роман, расскажу о нем вкратце. «Дом на улице Манго» – это история взросления, рассказанная от лица Эсперансы Корбен. Из двенадцатилетней девочки героиня становится женщиной. Больше всего на свете она хочет того же, о чем всегда мечтала Сандра Сиснерос: она хочет иметь собственный дом.

Для вскрытия сюжета эту книгу я выбрала по четырем причинам. Во-первых, язык и эмоции этой книги подобны любовной песне. Я читала и перечитывала каждое предложение только для того, чтобы ощутить его нежное прикосновение. Во-вторых, Сиснерос щедро рассказывает о том, что вдохновило ее на создание персонажей и конфликтов этой книги. Она откровенно пишет об этом в мемуарах «Собственный дом. Истории из моей жизни»:

В моей жизни был период – тот скользкий момент, когда ты одновременно и женщина, и ребенок, и в то же время ни то ни другое, – и я описала его в «Доме на улице Манго». Я собиралась рассказать о женщинах, которые печально сидят у окна, подперев голову рукой… Но когда я закончила, мемуары перестали быть мемуарами. Книга не была автобиографической, она превратилась в коллективную историю разных людей из моего прошлого и настоящего, объединившихся в некоем вымышленном времени и месте – на улице Манго. [2]

В разных интервью Сандра рассказывала, как ее собственная жизнь послужила материалом для некоторых сцен этой книги. И нам с вами будет легче понять, как она превратила факты в литературный вымысел.

Третья причина заключается в том, что сама эта книга – настоящая ода целительной силе писательства. Эсперанса обретает в писательстве силу и абсолютную свободу – точно так же, как сама Сиснерос. И это делает книгу прекрасным примером для объяснения структуры целительного романа. И наконец, эта книга обладает уникальной структурой. Это сборник из сорока шести новелл, а не традиционное повествование. На этом примере нам будет легко понять, как конфликтные сцены соединяются вместе во всех романах, даже в тех, которые не кажутся построенными на связном или традиционном сюжете.

В «Доме на улице Манго» три основных конфликта. Два внутренних, и один из них – это основная сюжетная линия: страстное желание Эсперансы иметь собственный дом, которое идет вразрез с желаниями семьи, квартала и в более широком плане – общества, в котором она рождена. Второй внутренний конфликт – это веселая, но иногда пугающая побочная сюжетная линия: метания Эсперансы между ожиданиями детства и превращением в женщину. Внешний конфликт на страницах книги не всегда очевиден, но присутствует он всегда. Это пропасть между традиционной культурой литературного повествования и земной историей, которую Сиснерос необходимо рассказать. Об этом она пишет в «Собственном доме»:

Мне стало ясно, что ни одна из книг в этом классе и в любом другом за время моего обучения не рассказывала о доме, похожем на мой… И тогда мне захотелось сразу же бросить школу, но я этого не сделала. Я сходила с ума и злилась на то, что не могу действовать, не прибегая к силе. Я спрашивала себя, что я могу написать такого, чего не могут мои однокашники… Я изо всех сил старалась написать такую книгу, какой не было в библиотеке или в школе, книгу, какой не могли написать даже мои профессора. [2]

Все конфликты романа относятся к одной из этих трех категорий – два внутренних конфликта и один внешний для автора и ее героини, Эсперансы. И все они связаны с препятствиями, возникающими на пути Эсперансы к тому, чего она хочет больше всего: к собственному дому. Сиснерос описывает все шаги на пути перехода от обездоленности к собственному дому, от девочки к женщине. Эти описания похожи на идеальные мгновенные снимки. Каждая сцена строится вокруг конфликта, и каждая необходима, связана с предшествующими сценами и ведет к следующим.

«Дом на улице Манго» Сиснерос писала много лет, в разных странах и в разные моменты своей жизни. В предисловии к изданию, приуроченному к двадцатипятилетию романа, она пишет, что, работая над книгой, она «кроила и сшивала события, чтобы создать историю, придать ей форму, поэтому в ней есть начало, середина и конец. Реальные жизненные истории редко приходят к нам в идеальном виде, и из них редко можно создать идеальную историю. Но эмоции невозможно ни придумать, ни позаимствовать. Все эмоции, испытываемые моими героями, хорошие или дурные, это мои собственные чувства». Так должно быть и в вашем романе. Каждая история имеет собственную структуру, к которой вы должны прислушаться. Если ваша книга написана по правилу «определи, чего герой хочет больше всего на свете, и следуй за ним» и каждое событие связано со следующим, а ставки постепенно, но неуклонно повышаются, вы на верном пути. Не забудьте связать то, к чему стремится ваш герой, с тем, чего вы сами хотите больше всего на свете. И это сделает ваш сюжет достоверным и глубоким.

«Установленного» количества сцен, необходимого для успешной книги, не существует. «Дом на улице Манго» использует преимущества краткости – и в тексте, и в количестве сцен. Как правило, в книге должно быть около восьмидесяти сцен – кратких и более продолжительных – и около восьмидесяти тысяч слов в завершенном черновике. Но это лишь приблизительный ориентир, а не четкая цель. В конце концов ваша задача – рассказать вашу историю, ту, которую можете рассказать только вы и никто другой. И история эта будет связана с трансформацией персонажа через испытания.

Прекрасным примером этого является мой роман в стиле магического реализма «Книга тайн Каталин», на издание которого я пыталась собирать средства в рамках рекламной кампании. Работая над ним, я с головой погрузилась в самые мрачные периоды своей молодости, и образы главных героинь списаны с женщин, которые были мне очень близки.

В книге рассказывается о семейном проклятии, преследующем женщин семейства Каталин, лишающем их магии и подвергающем сексуальному и эмоциональному насилию. С героинями вы знакомитесь, когда они достигают настоящего дна жизни. В ходе развития истории женщины через ряд причудливо болезненных (а разве не все они таковы?) трансформаций отстаивают свое право на магию, обретают силу и объединяются в семью. Их трансформация через испытания и является сюжетом, объединяющим события романа.

В мемуарах Сиснерос рассказывает об этой магии превращения жизненной истории в книгу – рассказывает и себе, и писателю, и нам, читателям. Она пишет, что работа над «Домом на улице Манго» «позволила мне рассказать, дать название этому стыду – стыду быть бедной, быть женщиной, быть недостаточно хорошей… Я проанализировала, откуда берется этот стыд, в чем его истоки. И тогда я сумела превратить стыд в предмет гордости». [2]

Алхимия переписывания собственной жизни.

Исход. Инициация. Возвращение

Это сюжетное упражнение позволит отточить идею романа, выбранную вами в главе 5 «Придумайте концепцию своего романа», и развить характеры персонажей, которые вы создавали и развивали в главе 6 «Наделите героев убедительными характерами».

Развитие сюжета и побочных сюжетных линий

Выполняя это упражнение, вам нужно определить, чего вы – и, следовательно, ваш герой – хотите больше всего на свете, придумать препятствия на пути к этой цели и, наконец, продумать побочную сюжетную линию, которая дополнит основное повествование.

Шаг 1

Достаньте свой блокнот. На чистой странице напишите: «Больше всего на свете я хочу…» Установите таймер на десять минут. Пишите, не останавливаясь, не критикуя и не исправляя. Пишите ровно десять минут.

Шаг 2

Переверните страницу. На новой странице напишите: «Мой герой больше всего на свете хочет…» Установите таймер на десять минут и свободно пишите на эту тему.

Шаг 3

Переверните страницу. На новой странице напишите: «Препятствия, которые мешают моему главному герою достичь этой цели, таковы…» Установите таймер на десять минут и свободно пишите на эту тему.

Шаг 4

Просмотрите все сделанные записи и подчеркните то, что находит отклик в вашей душе. Запишите самую интересную подчеркнутую вами концепцию в центре новой страницы. Проделайте то же самое со всем, что вы подчеркнули. Отводите каждой новой идее новую страницу. После этого вернитесь к первой концепции и продумайте ее. Записывайте слова или фразы, которые будут всплывать в вашем разуме. Пусть они расходятся в разные стороны, словно щупальца осьминога. Ваша цель – обдумать и отточить все концепции. Проработайте все свои идеи аналогичным образом. Если вы не привыкли к подобной работе, посмотрите приведенный ниже визуальный пример.

Шаг 5

Закончив составление визуально-смысловых схем ваших идей, напишите на новой странице: «То, что важно для моего главного героя, но не является его основной целью…» Установите таймер на десять минут. Свободно пишите свои соображения на эту тему, ничего не критикуя и не исправляя.

Пример визуально-смысловой схемы

Глава 8. Создайте ощущение места

При правильном их применении слова способны быть всепроникающими, как рентгеновские лучи. Прочтешь – и ты уже пронизан и пронзен.

Олдос Хаксли «О дивный новый мир».

Ощущение места так же важно для хорошей, честной книги, как и логическое мышление. Эти факторы взаимосвязаны. Только зная, где находишься, можно здраво оценить, где ты есть.

Юдора Уэлти

Действие романа нобелевского лауреата Элис Манро «Жизни девочек и женщин» разворачивается на ее родине, в округе Гурон, провинция Онтарио. Действие «Сияния» Стивена Кинга – в отеле «Оверлук», расположенном в горах Колорадо. Описывая этот вымышленный отель, писатель вспоминал ночь, проведенную с женой в отеле «Стэнли» в Эстес-Парк, штат Колорадо. Тогда они были единственными гостями отеля. И Беверли Клири, и ее любимая Рамона Квимби выросли поблизости от Кликитет-стрит в Портленде, штат Орегон. Дж. Д. Сэлинджер родился и вырос на Манхэттене – неудивительно, что Холден Колфилд из «Над пропастью во ржи» жил там же.

Полагаю, вы уже поняли, что лучше всего, чтобы действие вашего романа разворачивалось в знакомом вам месте. Писатели используют личные впечатления для создания живой обстановки гораздо чаще, чем жизненный опыт для создания сюжета и образы знакомых людей в качестве персонажей своих книг.

Чтобы создать живую, яркую обстановку, вам придется поглубже погрузиться в свои воспоминания.

Я расскажу вам, как это сделать, но сначала я хочу убедиться, что мы одинаково понимаем суть обстановки и ее значимость. По собственному опыту могу сказать, что большинство людей понимают обстановку слишком прямолинейно. Например, если я спрошу вас, где происходит действие мюзикла «Чикаго», вы наверняка ответите: «В Чикаго» – и не ошибетесь.

Но и верного ответа не дадите.

Сейчас я вам покажу.

Сейчас я опишу место, где я выросла, в десяти словах:

Лязг клыков жаркое фермы с индейками сладкое лето снежная зима.

Если бы я просто сказала, что выросла в Центральной Миннесоте, вы узнали бы географическое место, но не почувствовали бы обстановки и атмосферы. Я могла бы даже добавить время: «Центральная Миннесота в 80-е годы», и вы лучше бы представили то место, которое сделало меня такой, какая я есть. Но вы все равно не получили бы чего-то такого, что перекликалось бы с вашей душой и сердцем, а обстановка романа должна влиять на чувства читателей и формировать в их представлении ясный образ.

А теперь попробуйте сами. Сначала назовите город или регион, где вы выросли.

Отлично. Теперь напишите время.

А теперь в нескольких словах (не более десяти) покажите мне обстановку, не рассказывая о ней.

Полагаю, вы росли не в глубинке Среднего Запада, как я, но сумели ли вы десятью словами создать образ обстановки своего детства, чтобы я почувствовала место, время и атмосферу? Сумели ли вы сделать так, чтобы, закрыв глаза, я смогла перенестись туда, потому что ваше описание было очень ярким и конкретным?

Сумели? Превосходно!

Работая над романом, вы всегда должны делать именно так. В повествовании обстановка – это не просто место или время. Киногеничная обстановка в литературе объединяет оба эти понятия. Обстановку передают факты (названия мест, даты и т. п.) и чувственные детали (виды, звуки, запахи, вкусы, фактуры). Факты и чувственные детали взаимодействуют таким образом, чтобы влиять на писателя и читателя и зачастую на сюжет и главного героя.

Как обстановка влияет на писателя

Если я попрошу вас представить больничный запах, уверена, вы сразу же его почувствуете: резкий запах антисептика, пугающий или успокаивающий, в зависимости от вашего личного опыта. Обоняние – самое яркое чувство человека. Ученые считают, что это связано с расположением обонятельной луковицы. Она располагается рядом с мозжечковой миндалиной и гиппокампом, то есть с теми частями мозга, которые обрабатывают воспоминания и эмоции. Зрение, осязание и слух проходят через другие области, поэтому ученые считают, что они не настолько тесно связаны с нашими воспоминаниями.

Пробуждающий воспоминания запах – прекрасное средство для писателя. Феномен ярких воспоминаний, пробужденных запахом, называют «феноменом Пруста». В эпопее «В поисках утраченного времени» Марсель Пруст ярко описал, как его герой, почувствовав запах и ощутив вкус пирожных «Мадлен», мгновенно перенесся в детство. Если вы понимаете важность чувственных деталей в создании живой обстановки, если понимаете, как этот прием может увлечь читателей и заставить их ощутить связь с вашей историей, то вы сумеете создать яркую и запоминающуюся обстановку в своем романе.

Однако «феномен Пруста» может показаться вам самому весьма некомфортным и раздражающим, поскольку все то, что призвано пробуждать эмоции в ваших читателях, будет будить те же эмоции и, возможно, воспоминания в вас. И запах – самый сильный раздражитель, особенно для тех, кто страдает ПТСР. Запах, который большинству людей кажется неприятным, например, запах дизельного топлива, может пробудить у ветерана яркие воспоминания о войне.

Но сильным коннектором может оказаться не только запах. Мысленное возвращение в то место, которое вы собираетесь описать, может пробудить подавляемые воспоминания о чем-то, что здесь произошло. Воспоминания могут быть позитивными, но исследования показывают, что мы гораздо чаще запоминаем эмоционально окрашенные события, чем неэмоциональные.

Приведу пример. У меня есть подруга, которая преподает в колледже сценическую речь. Она рассказала мне о студентке, которая так нервничала перед своим первым выступлением, что пришла в класс в длинной зимней куртке. Поскольку февраль в Миннесоте – месяц холодный, в этом не было ничего странного. Проблема выявилась, когда студентка сняла куртку. Оказалось, что из-за страха перед выступлением она забыла надеть брюки! Уверена, что она на всю жизнь запомнит это событие. Воспоминание будет всплывать в ее разуме снова и снова. У всех нас есть воспоминания об унижении, стыде, травме, радости – об основных первичных эмоциях. И мы можем и должны использовать их для создания живой и яркой обстановки. Но обращаться с ними нужно очень осторожно – более осторожно, чем с любым другим материалом.

Переписывание своей жизни позволит вам разобраться с вашим прошлым, чтобы оно не могло подкрасться к вам.

Это очень мощный, но в то же время болезненный процесс. Поэтому я хочу сразу же пояснить: переписывание своей жизни – это не замена профессиональной психологической помощи. После самоубийства Джея я целый год раз в две недели ходила к психотерапевту и делилась своими переживаниями и страхами с друзьями и родными. Я и сейчас каждые несколько месяцев посещаю психотерапевта – а иногда и чаще, если чувствую, что это необходимо. Здоровая жизнь – это марафон, а не спринт. Переписывание жизни – это фрагмент головоломки, а не панацея.

В главе 1 «Наука целительного писательства» мы говорили о том, как писательство помогает людям исцелиться от травм прошлого. Рассказывая о тяжелом эмоциональном опыте в безопасной литературной форме, мы исключаем один из трех этапов шаблона «стимул – значение – реакция», и это позволяет лучше контролировать восприятие и реакцию на воспоминания, а также на текущие события.

Если все сделать правильно, сознательное возвращение к опыту прошлого ради глубокой и содержательной прозы позволит вам осторожно пробудить в памяти мучительные моменты с тем, чтобы исцелиться от них и использовать их в своей истории.

Как создать эпическую литературную обстановку

Живая обстановка является основой увлекательной литературы. Хотя обстановка, связанная с местами, где вы пережили какие-то печальные, травматичные или необычные события, часто становится тяжелым ударом, для создания фантастической обстановки вовсе не обязательно возвращаться в болезненные воспоминания. Вам нужно просто живо и ярко описать место событий. И если вы не обладаете тайной суперсилой в этой области, то легче всего будет сделать это, если посетить места, о которых вы собираетесь писать.

Примером того, как перенесение действия романа в знакомое место позволяет придать дополнительную глубину истории, может служить фрагмент из трогательной книги Халеда Хоссейни «Тысяча сияющих солнц». Этот роман во многих отношениях является приношением родному городу писателя, столице Афганистана Кабулу. Хоссейни прекрасно сплетает время, место и атмосферу ради создания достоверной обстановки:

В 2000 году засуха продолжилась. Это был страшный год.

В Гильменде, Заболе, Кандагаре [52] целые деревни с овцами, козами и коровами снимались с обжитых мест и пускались на поиски воды и зеленых пастбищ. Когда люди не находили ничего и скотина издыхала, они подавались в Кабул. На склонах горы Карт-и-Ариана возникло целое поселение, по пятнадцать-двадцать человек в хижине…

Весь Кабул млел от «Титаника». Пиратские копии фильма проносили через границу с Пакистаном, припрятав в самых укромных местах. Комендантский час – двери закрываются, свет вырубается, звук приглушен – и люди садятся перед телевизором и проливают слезы над судьбой Джека и Розы, да и всех пассажиров обреченного судна. (269)

Обратите внимание на многомерность обстановки. Обстановка создается на пересечении места (Кабул), времени (лето, 2000) и атмосферы (черный юмор: люди, страдающие от засухи, переживают за судьбу «Титаника»). Уберите хотя бы одну из трех ножек, и стол рухнет.

А теперь давайте поговорим о том, как место, время и атмосфера сочетаются в качественной прозе.

Место

Место – это самый очевидный компонент обстановки. Автобиографический роман Лоры Инглз Уайлдер «На берегу тенистого ручья» был бы совершенно иным, если бы действие не происходило в Уолнат-Гроув, штат Миннесота. «У подножия вулкана» Малкольма Лаури занял одиннадцатое место в списке ста лучших романов «Современной библиотеки». Действие происходит в мексиканском городе Куэрнавака, где Лаури и писал этот роман. Эта история должна была происходить в Мексике, чтобы переживания героя, чужого в чужой стране, были максимально достоверными и глубокими. Иначе получилась бы еще одна история пьющего британца.

Обдумывая основное место действия вашей истории, помните, что речь идет не просто об адресе. Все три «ножки» – место, время и атмосфера – имеют два измерения: писательскую цель и то, как вы собираетесь этой цели достичь. Вернитесь к началу главы. Вспомните, как я описала место, где я росла. Моя цель («где») заключалась в том, чтобы перенести вас в Центральную Миннесоту, но Центральная Миннесота для разных людей разная. Я хотела описать свою Центральную Миннесоту и добилась этого («как»), перечислив все то, что заставляет меня любить и ненавидеть мои пенаты. Давайте более подробно обсудим, как выбрать «где» и «как» для обстановки вашего романа.

Где

Вы, наверное, уже знаете, в каком месте будет происходить действие вашего романа. Место это может естественным образом проистекать из героев, которых вы хотите вывести в своей книге, или придуманного вами сюжета. А может быть, вы начали с места и придумывали концепцию, отталкиваясь от этой отправной точки. Если же вы еще не решили, где будет разворачиваться действие, я советую выбрать либо место, где вы живете сейчас, либо такой уголок, который вызывает у вас сильные чувства. Вы окажетесь в отличной компании.

Как

Теперь вам предстоит решить, как наполнить выбранное место жизнью и светом. Вот предложение из «Жизней девочек и женщин» Элис Манро. Здесь есть «где» (Джубили) и «как» («скучно, просто, невероятно и непостижимо»):

Жизнь людей в Джубили, как и везде, была скучной, простой, невероятной и непостижимой – глубокие пещеры, выстланные кухонным линолеумом. [3]

Напомню: недостаточно просто назвать место, где происходит ваша история. Когда вы упоминаете место, не забывайте дополнять «где» еще и «как».

Приведу еще один пример игры «где» и «как». Первую свою книгу из подростковой трилогии «Тоадхаус» я написала, потому что хотела написать что-то такое, что могли бы прочесть мои дети, а довольно рискованные детективы для этого не подходили. Кроме того, мне хотелось описать определенный период их жизни. Поэтому оригинальная идея серии родилась из героев. Сначала я выбрала героев: старшая сестра Оуни, которая и любит младшего брата, Спенсера, и постоянно обижается на него. А потом я решила использовать хитроумный прием и написать книгу о книгах: мои герои отправились в путешествие по романам – «История о двух городах», «Рамаяна», «Приключения Тома Сойера» и т. п.

Я начала с героя, и герой привел за собой сюжет.

Осталось только выбрать обстановку.

Поскольку я хотела, чтобы книга начиналась с того, что дети невольно оказывались внутри знаменитого романа, я отправила их в «Приключения Тома Сойера», – то есть в Миссури. Я лишь однажды проезжала через этот штат, но выбрала этот роман по разным причинам (главная заключалась в том, что я не хотела, чтобы мне предъявили претензии из-за того, что моя история происходит в чужом романе, поэтому нужно было выбрать известную книгу, находящуюся в общественном достоянии, – отсюда и «Том Сойер»). Поэтому я начала делать то, что придется и вам, если вы решите, что действие вашего романа разворачивается там, где вы никогда не бывали. Я приступила к исследованиям. В Интернете я узнала все о погоде, географии, растительности и животном мире. Более всего меня интересовало то, как выглядит то место, о котором я собираюсь писать. Google Earth – отличная вещь и бесплатная к тому же! Так что, если у вас есть доступ в Интернет, вы спасены.

Но все эти исследования дали мне лишь общее представление о месте – я узнала свое «где», но пока не представляла, как создать достоверную атмосферу. Я решила использовать два важных детских воспоминания – одно позитивное и одно негативное. Я вспомнила, как мы с сестрой играли в прятки в лесу. Мы завязывали глаза (простынями – чего уж мелочиться!) и охотились друг за другом, как неуклюжие звери. Это было позитивное воспоминание. Все в нем было окрашено духом детства, чувством беспредельного почтения к простой магии жизни в мире, где черви могут рыть землю, птицы – летать, а из крохотного зернышка вырастает огромное дерево. Вторым воспоминанием был мой детский кошмар о чудовище на берегу реки.

Совместив «что» (Миссури и все факты об этом штате) с «как» (замирание сердца и ужас одиночества в лесу и у реки), я создала такую обстановку:

Сердце ее отчаянно колотилось. Она съежилась, как бурундук. В подвале воняло грибами. Она не могла вспомнить, как здесь оказалась. Силой воли она выровняла дыхание – упражнения не прошли даром. Неровное дыхание или запах обязательно ее выдадут. Очень осторожно она закрыла ссадину на локте мхом, чтобы скрыть металлический запах свежей раны. На этой охоте лучше держаться подальше от глаз.

Над головой запел северный пересмешник – «уип, уип, уип, уип».

Рядом почти сразу же раздались шаги, на удивление тихие.

Шлеп, шлеп…

Она мгновенно спряталась. За платаном, в огромном дупле. Раздались два резких вдоха – он пытался почуять ее запах. Сердце заколотилось еще сильнее – даже дятел не успевал за ней. Она затаила дыхание и еще глубже забилась в дупло, почувствовав себя корой и веткой.

И это сработало. Он прошел мимо огромного платана, в котором спряталась девочка.

Сжатые кулаки разжались.

Она выждала еще немного, прежде чем осторожно выглянуть. Никого. Ветви сошлись так плотно, что света хватало разве что папоротникам и коллинсонии. Там, где ветви чуть расходились и пропускали солнечные лучи, виделись маленькие островки травы. Солнечные пятна делали лес похожим на подводный мир – яркий и туманный одновременно. Влажность была почти тропической. Девочке нужно было добраться до реки.

Если вы думаете, что на берегу должно было произойти нечто ужасное, как в моих ночных кошмарах, вы совершенно правы. И, кстати, стоило мне написать об этом кошмаре, как он исчез навсегда. Это один из замечательных плодов процесса переписывания своей жизни – вы должны переработать то, что более не служит вашей пользе, и избавиться от этого.

Еще одно замечание: если вы собрались писать о реальном географическом месте, вам нужно знать, что тут существует два лагеря. Одни говорят, что нельзя выбирать реальное место, потому что вы только насмешите читателей, потому что никак не сможете сделать этого идеально. А в худшем случае вас могут вообще привлечь к суду. Другие же считают, что нужны только реальные места действия, потому что людям нравится чувствовать связь – они либо могут побывать в этом месте, либо уже там были. Я пробовала описывать и реальные, и вымышленные места и не уверена, к какому лагерю я принадлежу. Хотя, когда я пишу о чем-то плохом, то всегда выбираю вымышленное место. Действие моих юмористических детективов происходит в реальном городе Бэттл-Лейк, штат Миннесота, где я прожила много лет. Но все убийства случаются в вымышленных фирмах или домах. Я не юрист и не могу дать вам профессионального совета, но все же советую всегда защищать себя. Если вы сомневаетесь, стоит ли использовать реальное место, лучше проявить осторожность.

Еще один совет: если вы хотите затронуть социальные проблемы, но при этом не быть назидательным, пусть за вас говорит место. Например, если вас волнуют проблемы воды, вы можете поместить своих героев в окрестности озера Суперьер, или в Лас-Вегас, или в другой город, для которого эти проблемы очень насущны.

Время

Как и место, время в литературе двумерно: «когда» и «как». «Когда» совершенно очевидно, а вот «как» (если только ваша история не разворачивается в вашем мире и в то время, когда вы живете) требует изучения. Трилогия «Тоадхаус» начиналась в штате Миссури в конце XIX века. Мне нужно было изучить особенности языка, одежды, техники, обычаи того времени. Только так я могла создать достоверную атмосферу. Вот небольшой пример:

Когда они со Спенсером оказались внутри, она заперла дверь, которая никогда не запиралась, плотно задернула шторы, а потом захлопотала возле шкафа.

– Будешь «сырную мечту»?

Спенсер обожал горячие бутерброды. Он энергично закивал, расплываясь в улыбке.

Оуни отрезала четыре ломтя домашнего хлеба и развернула кусок белого сыра, купленного Мондегрином в городе. Она отрезала два кусочка и положила их на хлеб. Потом Оуни бросила на железную сковороду щедрую порцию масла и поднесла зажженную спичку к газовой конфорке.

«Сырной мечтой» в конце XIX века называли горячие сэндвичи с сыром. Хлеб был домашним, сыр заворачивали в бумагу. А если вам везло, то у вас была плита на газе или керосине, и вам не приходилось думать о дровах. Все эти детали и есть «как» выбранного мной временного периода.

Дух времени всегда передают мелкие, конкретные детали. Если вы пишете настоящий исторический роман, то помните, что ваши читатели потребуют от вас абсолютной точности. Вы должны все сделать правильно. Если вы, как и я, предпочитаете визуальные впечатления, советую вам собрать или распечатать фотографии, относящиеся к тому времени и месту, о котором вы собираетесь писать. Так вы сможете обеспечить точность своих описаний. Публичная библиотека Нью-Йорка – прекрасное место для писателей. Здесь можно найти около двухсот тысяч карт, фотографий, почтовых открыток и других удивительных предметов, находящихся в общественном достоянии. Библиотека обеспечивает доступ к своим фондам через Интернет. Советую вам изучить эту сокровищницу бесценной информации.

Атмосфера

Место – это «где», время – это «когда», а атмосфера – это «что». Лично я считаю, что атмосфера – это самая интересная «ножка» нашего «стола». Зловещая, веселая, досадная, ироничная, едкая, любовная… Если вы не пишете роман ужасов, готический любовный роман или мрачный детектив, то атмосфера вашей истории будет меняться от сцены к сцене, не оставаясь постоянной. Атмосфера – это жизненно важный элемент качественного повествования. Она должна воздействовать на все пять чувств читателя.

Когда я писала сцену, которая должна была вызвать у читателя ужас, то использовала звуки, вкусы, фактуры, виды и запахи:

Стук отдался в стенах эхом, словно гильотина.

Тук-тук-тук. Тук-тук-тук.

Такой же стук, только громче, эхом отдался в груди Оуни. Она ощутила вкус жженого мела во рту – вкус ужаса. За пять лет, что они прожили в доме бабушки Глори на лесной опушке, к ним приходили лишь двое, кроме Мондегрина. И оба раза Глори, прежде чем открыть дверь, предупреждала их: «Слышите этот звук? Вы не должны открывать дверь. Никому!»

Кроме тех двух раз, в их дверь никто никогда не стучал. До сегодняшнего дня.

– Шшшш, – прошептала Оуни, но это было излишним.

Спенсер смертельно побледнел. Он вцепился в край стола. Оуни неожиданно для себя заметила, что брат унаследовал длинные, тонкие пальцы матери. У него были прекрасные руки пианиста. Она подбежала к нему и крепко обняла. Сердце ее отчаянно колотилось.

– Быстрее сюда. – Оуни затолкала Спенсера в защищенное место за печью. Он не знал, куда его запихивает сестра, поэтому ей пришлось помочь ему подтянуть руки и ноги. Мальчик задел коленом за острый угол. Потекла кровь.

– Он меня увидит? – испуганно прошептал Спенсер. Голосок у него был тонким и хрупким, как первый лед.

У Оуни разрывалось сердце, когда она отрывала его руки от себя, но она должна была так поступить.

Хотя воздействие на все пять чувств очень важно для создания особо яркой и запоминающейся сцены, но здесь важно не перегнуть палку. Обстановка должна быть достоверной без навязчивости. Если описание замедляет поступательное развитие истории или вставляется просто ради описания, вставлять его не стоит.

Запомните: если динамичные описания являются частью времени, места или атмосферы вашей истории, вам нужно точно представлять себе картину. Если в одной сцене посреди кухни стоит стол, а в другой вы описываете просторную, свободную кухню, это будет ошибкой. Если в вашей истории фигурирует какой-то дом, советую набросать поэтажные планы, чтобы описания не вступали в противоречие друг с другом. В конце этой главы вы найдете полезное упражнение, которое поможет вам справиться с этой задачей.

Я надеюсь, что создание достоверной обстановки станет для вас приятным дополнением к писательству и даст возможность путешествовать самым экономным образом. Я говорю совершенно серьезно. Когда мне удается создать поистине кинематографическую обстановку, в которой благодаря идеальному балансу фактов и чувственных деталей воедино сплетаются место, время и атмосфера, я целиком погружаюсь в свое повествование. Я ощущаю запахи Китайского квартала, где от убийцы прячется мой герой, чувствую вкус роскошного супа, поданного ему на обед после тяжелого дня, слышу нежное пение флейт, когда героиня целуется с героем за кулисами концертного зала.

Диск настройки

В этом упражнении вы должны создать (1) диск настройки и (2) эскиз обстановки потенциальной сцены вашего романа. Ваша задача – овладеть обоими компонентами всех трех «ножек» вашего «стола». Вы должны научиться создавать эффективную обстановку и делать это незаметно, чтобы не отвлекать читателя от самой истории.

Вот что вам нужно сделать. Обдумайте ключевую сцену вашего будущего романа. В моей подростковой книге главное событие произошло на крыльце бабушкиного дома. На бабушку напали, и детям пришлось бежать. Набросайте схему вашей ключевой сцены. А теперь заполните диск настройки. Что это такое? Диск настройки – это удобный визуальный органайзер, который поможет вам продумать время (когда и как вы будете его обозначать), место (где и как вы будете его обозначать) и атмосферу (что и как вы будете ее обозначать) вашей обстановки. Чтобы показать вам, как составляется такая схема и диск настройки ключевой сцены, я приведу пример из своей трилогии «Тоадхаус».

Вот сцена, которая получилась после использования составленной ранее схемы и диска настройки.

Схема моей сцены

Диск настройки моей сцены

Синие стрелы выползали из него, словно черви, и летели в Глори. Она выронила камень и превратила правую руку в коготь. Когтем Глори провела по груди, словно вырывая сердце, и что-то бросила в лес. Оттуда донесся рев боли.

– Ты не можешь ей помочь, – произнес Гильгамеш, оказавшийся удивительно близко. – Я перенесу тебя, если не будешь двигаться. Не делай так, чтобы ее жертва оказалась напрасной.

Но Оуни не могла оторвать глаз от бабушки. Рот ее распахнулся в беззвучном крике.

Синие обезьяны набросились на дом и бабушку. А потом произошло нечто странное. Соляной круг остановил их. Наступив на соль, обезьяны начинали фыркать и визжать.

Не обращая на них внимания, Глори продолжала рисовать в воздухе. Ее знаки напоминали пересекающиеся линии и вьющийся плющ Мондегрина, но у бабушки все это было разноцветным и очень большим.

Подул ветер. Глори не отрывала взгляда от леса за неподвижной фигурой Мондегрина. Она была полностью сосредоточена. Деревья расступились. В лесу раздался оглушительный, первобытный рев. Воздух вокруг Глори сгустился настолько, что бабушкины знаки стали пульсировать.

На прогалине вот-вот должно было появиться то, что убило Мондегрина.

Ноги Оуни инстинктивно двинулись, и она бросилась к бабушке. Несмотря на удушающий ужас, несмотря на твердую уверенность, что с Гильгамешем она сможет вернуться к матери, Оуни не могла бросить Глори. Она не могла допустить, чтобы бабушка сражалась с этим ужасным, невидимым чудовищем в одиночку.

В лесу раздался рев, полный дикой ненависти.

Глаза Глори расширились, кровь отлила от лица. Она смотрела прямо на юг, на могучие дубы. И она увидела чудовище, направляющееся прямо к ней. Глори повернулась к Оуни, и девочка явственно прочла на ее лице изумление, смешанное с решимостью. Но никакого страха.

Позже она вспомнит, как удивило ее то, что бабушка не испытывала никакого страха.

– Я иду! – крикнула Оуни.

Гордая улыбка мелькнула на лице Глори и мгновенно сменилась выражением абсолютной сосредоточенности.

Но время истекло.

Синяя сила в лесу изогнулась и напряглась. Раздался ужасный треск, и вот уже синяя стрела неслась прямо к Глори. Воздух потрескивал и гудел от этой молнии. Кислотно-синяя стрела неслась прямо к бабушке. Глори могла еще выхватить из воздуха единственную форму – последняя возможность спасти собственную жизнь.

– Скаойлиги! – выкрикнула она, обращаясь к Спенсеру и Оуни.

Слово обрушилось на Оуни, как камень.

Она рухнула на колени.

Ощущение было приятным, сильным, острым. Оуни почувствовала запах корицы и душистого перца – он появился впервые за пять лет. Она всем телом ощутила удивительную свежесть и зелень. Оуни подняла глаза на бабушку Глори, и их взгляды встретились. Оуни ощутила мощную связь, но чувство это длилось лишь мгновение.

Это была настоящая любовь.

И в это мгновение острое синее лезвие пробило защиту и понеслось к тому самому месту, где соляная линия не замкнулась, потому что Джейк прорезал пакет.

Лезвие разрезало Глори пополам.

Ноги Оуни подкосились. Она не верила собственным глазам.

Все произошло так быстро, что рука Глори, превратившаяся в коготь, продолжала двигаться в воздухе и тогда, когда грудь бабушки отделилась от нижней части тела.

Огромный камень упал на землю.

На него пролился горячий кровавый дождь.

Время замерло. Это мгновение длилось целую вечность. А потом обе части тела Глори с ужасным стуком упали на крыльцо. В воздухе распространился металлический запах смерти.

В глазах у Оуни помутилось. Она не могла вздохнуть.

Внезапность – постоянство. Оуни замерла, не в силах двинуться.

Бабушку Глори убили.

Схема вашей сцены

Диск настройки вашей сцены

Глава 9. Соберите все воедино

Книга должна быть топором для замерзшего моря внутри нас.

Франц Кафка

Я очень люблю форму. Роман должен иметь форму, а жизнь – нет.

Джин Рис

В главе 4 вы определились с жанром, в котором будете писать. Глава 5 помогла вам выбрать идею романа. В главе 6 мы говорили о том, как превратить некие характеристики реальных людей в убедительных и живых литературных героев. Глава 7 была посвящена разработке сюжета, а в главе 8 мы обсудили, как выбрать места, в которых вы были или которые изучали, и превратить их в живую, кинематографическую обстановку вашей истории. Теперь настало время собрать все воедино и написать свой роман. Обычно этот шаг всех пугает. Но если вы выполнили писательские упражнения из каждой главы, у вас уже есть все необходимое.

Когда я приступала к первой, второй и даже третьей своей книге, мне везло меньше. Честно говоря, я до сих пор считаю, что мысль о написании романа можно сравнить с путешествием по бассейну реки Конго в Центральной Африке с компасом и скрепкой для бумаги.

Без одежды.

Извалявшись в меде.

И чтобы все, на кого я хотела произвести впечатление с помощью прямой трансляции, собрались вместе, ели попкорн и хохотали так громко, что буквально заплевали весь телевизор своим шаденфройде.

Когда я приступила к работе над «Майским днем» («СОС»), то большую часть времени страдала из-за масштабов задуманного предприятия. Я чувствовала себя отъявленной мошенницей – еще бы, ведь я притворилась, что могу написать настоящую книгу. Я выросла в глубокой провинции, в Центральной Миннесоте. Я не знала ни одного настоящего писателя. Да что там, я не знала ни одного человека, которому нравилось бы читать.

Но погружение в написание романа – это драгоценное сокровище. Я чувствовала это всегда. Я видела рубины стойкости и изумруды надежды. И тогда я прочла все, что только могла, о писательском искусстве, нашла наставников и стала запоем читать книги. Я чувствовала себя поваром, пытающимся разгадать секрет рецепта, попробовав блюдо. После пяти лет проб и ошибок я наконец нашла способ сократить время и стресс от написания романа, основанного на личном опыте, одновременно ощущая радость писательства и повышая качество истории.

Этот способ я назвала «перевернутой пирамидой» (ПП), потому что весь процесс написания романа сосредоточен на кончике, острие вашей идеи. Все писатели находят тему, объединяющую все их книги, и тема эта – самый несъедобный компонент их ментальной компостной кучи.

Как говорилось в главе 5 «Придумайте концепцию своего романа», вы обнаружите, что большинство (а то и все!) ваших идей уже спрятано в компостной куче вашего разума. Они лишь ожидают, когда вы их обнаружите. Помните, что компостная куча – это плодородная, сочная, унавоженная почва, куда вы скидываете свой багаж, надеясь, что он разложится сам по себе. Но так не бывает. Вы должны ворошить свой компост. Только тогда получится какой-то результат.

Например, я пишу о силе тайн и их яде. В. Каждой. Своей. Книге. Я написала восемь романов, прежде чем поняла это. Я пришла к этой метатеме совершенно честно. Я росла в доме, построенном на страхе и тайнах. В этом мире было место для алкоголизма, психоделиков, свингеров и волейбольных матчей в голом виде. В 70-е годы я видела столько болтающихся членов и подпрыгивающих грудей, что этого хватило бы на целую жизнь. Первый свой косячок я скрутила, когда мне не было еще десяти, а в двенадцать лихо пила виски с содовой. Я и сегодня думаю, что больше всего мои родители боялись, что я взбунтуюсь и стану республиканкой. Родители были бы в ужасе, если бы узнали, что я пишу о них и о своем детстве. Это вкупе с врожденной тягой к тайнам вплоть до сегодняшнего дня удерживало меня от написания книг в жанре нон-фикшен. Как же я избавилась от этого, спросите вы? Не буду советовать вам отложить писательство до момента смерти обоих родителей. Это слишком жестоко. Я предпочла писать так, словно мои родители неграмотные.

Мой опыт просеивания ментальной компостной кучи через написание романа не уникален. На недавней писательской конференции знаменитая доминатрикс и успешный автор романов в стиле нуар призналась мне, что все ее книги связаны с ключевым моментом катарсиса, когда человек испытывает границы своих возможностей. Во многих романах Джона Ирвинга прослеживается повторяющаяся тема молодых мужчин, которых старшие женщины соблазняют или подвергают насилию. Родительское невнимание встречается в каждой книге Чарльза Диккенса. Эми Тан постоянно исследует тему отношений матери и дочери. Вы тоже обнаружите тему из собственного опыта во всех написанных вами романах.

Не волнуйтесь, если пока что вы не знаете своей жизненной темы. Открытие этой темы – одно из многих преимуществ написания романов. Сейчас же вы должны взять самую яркую свою идею и проработать ее с помощью метода ПП, о котором мы сейчас поговорим. Я проведу вас через семь несложных этапов, и вы сможете превратить свой жизненный опыт в роман, даже если у вас совершенно нет писательского опыта.

Благодаря работе, проделанной во время изучения предыдущих глав, у вас уже есть основа для персонажей, сюжета и обстановки. Теперь настало время собрать все воедино и написать книгу. Берите же ручку и свой дневник, потому что мы начинаем.

Этап 1: сначала опишите свой роман одним предложением

Откройте дневник на чистой странице. Если вы еще не сделали этого, изучая главу 5, то выразите идею задуманного романа в чистейшей форме – одним предложением. Пока не упоминайте конкретных имен или названий. Идея должна быть чисто концептуальной.

В качестве примера приведу книгу одной из моих любимых писательниц, Исабель Альенде. Альенде не чужда идея превращать свои наслаждения и боли в бестселлеры. Как я уже говорила, ее первая книга «Дом духов» была написана в форме письма к умирающему деду.

В то время Альенде была изгнанницей, она не могла приехать к деду, и это причиняло ей огромные страдания. В интервью журналисту Washington Post по поводу написания «Дома духов» она говорила: «Я потеряла все, что имела. И это безумная попытка вернуть все… на этих страницах». Исабель Альенде сумела инстинктивно извлечь и превратить в литературу самую острую свою боль. Она окутала свой жизненный опыт мантией воображения и сплела все воедино. И у нее получился глубокий, содержательный роман, который стал международным бестселлером, был экранизирован и поставлен в театре. Вот как выглядит первый этап метода ПП для «Дома духов».

Патриарх Эстебан Труэба проживает жизнь в Чили, сначала сражаясь, а потом принимая революционное течение жизни.

Чувствуете, какое точное и глубокое перед вами предложение? Всегда хочется втиснуть в одно предложение как можно больше деталей. Вы придумали сложную идею, ваши герои многогранны, а обстановка разнообразна. Как же изложить все это всего несколькими словами? Вспомните мой пример из главы 5, когда я рассказывала о замысле книги «Иви», романа в стиле магического реализма, над которым я работаю параллельно с этой книгой.

1907 год. Семнадцатилетняя Иви Каталин приезжает в Фейт-Фоллз, штат Миннесота. Ее приезд совпадает с резким ростом количества змей в этом регионе. Иви прекрасна и неуловима, словно светлячок. Она привлекает к себе внимание Крусифера Даркли и Энниса Паттерсона. Крусифер – человек злобный и богатый, о нем ходят страшные слухи. Люди шепчутся за его спиной, но боятся сказать ему правду в лицо. Эннис на двадцать лет старше Иви. Это добрый, приятный человек, который хочет стать ей другом. Когда Иви нарушает запрет Крусифера входить в его особняк после наступления темноты, она узнает тайну, которую город любой ценой хочет сохранить. Ее поведение либо укрепит ее собственную силу, либо станет проклятием для всех женщин рода Каталин в будущем.

Это описание слишком длинное, в нем содержатся многочисленные детали, которые важны для меня, но не критичны для поставленной задачи. Наша цель – сделать аэроснимок вашего романа, выделив только крупную структуру. Если вы откроете в Интернете список бестселлеров New York Times, то сразу увидите прекрасные примеры такого краткого описания. Каждая книга списка охарактеризована одним предложением. Постарайтесь описать и свой роман так же кратко и убедительно, как это сделали составители списка. После того как я убрала все побочные сюжетные линии, вспомогательных персонажей и поверхностные детали, у меня осталось такое описание «Иви» в одном предложении:

В 1907 году семнадцатилетняя Иви Каталин открывает ужасную тайну жителей странного города Фейт-Фоллз, штат Миннесота, и теперь ей нужно научиться верить в свою силу.

Если вы сумеете сделать свое предложение точным и глубоким, оно будет поддерживать вас в трудные минуты сомнений в себе, станет путеводной звездой в процессе написания романа. А если вам захочется, то можете поделиться этой фразой с родными и друзьями, когда они будут спрашивать, над чем вы работаете. Когда составленное предложение вас удовлетворит, можно переходить ко второму этапу.

Этап 2: расширьте свое предложение до абзаца

На этом этапе вам предстоит составить аннотацию своего романа. Вы должны записать эту аннотацию в дневник сразу за предложением, составленным на первом этапе. Опишите начало своего романа, препятствия на пути главного героя и то, чем роман завершится. Сейчас не время для секретов. Выкладывайте карты на стол.

Вернемся к писательским упражнениям, которые вы выполняли, изучая главу 7. Если это вам поможет, займитесь свободным письмом или составьте более подробную визуально-смысловую карту. В качестве отправной точки используйте ключевые имена и выражения из первого предложения. Если взять мое предложение, составленное для «Дома духов», то я написала бы на чистой странице «Чили», «Эстебан Труэба» и/или «революционное течение жизни», а затем в течение десяти минут занималась свободным письмом – записывала бы все, что придет мне в голову, не останавливаясь, чтобы критиковать или исправлять. Вы уже знаете, что подобный прием приносит поразительные результаты.

Когда у вас на руках будет точная идея ключевых сюжетных точек, полученная в результате изучения главы 7, результаты свободного письма, визуально-смысловая схема и все то, что кажется вам полезным, напишите аннотацию к роману в объеме одного абзаца. Вот как я превратила предложение, написанное для «Дома духов» на первом этапе, в один абзац (если вы только собираетесь прочесть эту книгу или посмотреть фильм с участием Мерил Стрип, то это описание станет для вас спойлером!):

Сестры Клара и Роза дель Валле живут в Чили. Клара постоянно ведет дневник и обладает способностью видеть будущее. Когда Роза случайно погибает от яда, Клара занимает ее место – становится женой Эстебана Труэбы. Эстебан проходит путь от бедного шахтера до богатого, но зачастую жестокого ранчеро. Первая женщина, которую он изнасиловал, Панча, рожает ему сына. Его жена, Клара, рожает ему троих детей. Старшая, Бьянка, влюбляется в сына управляющего поместьем Эстебана. Вторая треть книги посвящена этой запретной любви. Когда Бьянка беременеет вне брака, Эстебан избивает ее кнутом, избивает Клару, заставляет Бьянку выйти замуж за другого человека и отрезает три пальца у отца ее ребенка. Последняя треть книги посвящена Альбе, несчастному плоду этой любви. Альба – единственная, кто продолжает общаться с Эстебаном. Альба влюбляется в революционера Мигеля. Он присутствовал при ее рождении, но больше они не встречались. Внук первой изнасилованной Эстебаном женщины стал лидером повстанцев. Он похищает, пытает и насилует Альбу – так замыкается цикл, начатый Эстебаном. Эстебан помогает Бьянке и сыну управляющего сбежать из тюрьмы, освобождает Альбу и умирает у нее на руках. Перед смертью ему является дух Клары. В конце книги Альба прощает деда и пишет книгу, которая и становится «Домом духов».

Захватывающе, верно? Литература обеспечивает писателю непроницаемую бумажную стену, и мы не знаем, какие сюжетные линии этой книги связаны с личной судьбой Исабель Альенде, а какие являются плодом ее воображения. Впрочем, это не наше дело, и это совсем не важно. Единственное, что по-настоящему важно, – это то, что Альенде сумела взять из своего запаса мучительного жизненного опыта все необходимое для создания сложного и глубокого романа. Работа над книгой исцелила Альенде, о чем она в 1989 году рассказала журналисту Уильяму Зисснеру:

Я писала историю прошлого, вспоминала свои эмоции и страдания, рассказывала об истории моей страны. И моя жизнь стала более приемлемой, а мир – более терпимым. Я чувствовала, что мои корни вновь обрели жизнь. Медленный, постепенный процесс написания этой книги вернул к жизни мою душу. (44)

Каковы же плюсы? Достоверность, честность и хрупкость сделали эту книгу международным бестселлером.

Конечно, работая над «Домом духов», Исабель Альенде не пользовалась методом ПП. Она наверняка не составляла такой аннотации к своему роману. Она просто целый год писала свою книгу и написала пятьсот страниц, очень много для романа. Вы тоже можете пойти таким путем, но я на собственном опыте убедилась, что наличие структуры делает процесс написания романа менее тяжелым. Поэтому я предлагаю вам начать работу с одного предложения (этап 1), а затем расширить это предложение до полного абзаца, в котором будут изложены основные сюжетные линии романа (этап 2), как я сделала для «Дома духов».

Заметьте: чтобы этап 2 оказался полезным, вы должны раскрыть развязку романа. Эта аннотация предназначена только для вас. Она динамична. Вы можете возвращаться к ней снова и снова в процессе работы, и это совершенно нормально. Вы пишете книгу, а не контракт. Пересмотр плана при появлении новых идей – это увлекательный элемент писательства.

А теперь наступает очередь моего любимого этапа.

Этап 3: пригласите своих персонажей

А теперь настало время расширить свою «библию персонажей» и описать каждого важного для вашей истории персонажа.

Обычно я описываю своих персонажей в дневниках, которые веду для каждого романа. Но и компьютер прекрасно справляется с этой задачей. Если вы используете писательскую программу типа Scrivener, то без труда найдете в ней шаблоны описания персонажей. Посвятите каждому из них не меньше страницы. Как только у вас окончательно сформируется идея романа (глава 5) и основные персонажи (глава 6), записывайте все детали, связанные с каждым из них. Если этой информации у вас еще нет, обязательно дополните свое описание следующим:

• Имя и фотография. Фотография необязательна, но если вы используете снимок из журнала и газеты или старую семейную фотографию, которая напомнит вам о вашем герое, поместите снимок на страницу героя. Это стимулирует творческое начало и помогает сделать героя по-настоящему живым. Так, например, я включила фотографию Кэти Бейтс в роли Энни Уилкс в «Мизери» в «библию персонажей» моего романа «Иви». Эта психически больная женщина очень похожа на тетю Беа, няню, которая запирала меня и мою сестру в шкаф, пока ее сын показывал детям страшные кукольные представления. Я обязательно включу такой персонаж в книгу: он будет появляться в воспоминаниях Иви о детстве и вызывать у читателя симпатию к героине.

• Физические характеристики. Это рост, телосложение, цвет волос и глаз и т. п. Эта информация особенно полезна для тех персонажей, которые присутствуют в книгах серии, но появляются нечасто. Сохраните эти детали, и, когда персонаж появится, вы будете знать, где найти его описание. Не забывайте и о каких-нибудь физических особенностях.

• Возраст. Если это важно, запишите точную дату рождения персонажа.

• Черты характера и их происхождение. Например, герой страшно ленив, потому что мать его избаловала. Он любит бейсбол, потому что это единственная игра, в которую играл с ним отец. Он пытается всех контролировать, потому что в детстве ему недоставало стабильности… Является ли ваш герой упрямым, честным, общительным, интровертом, не от мира сего? Почему?

• Странности и механизмы психологической адаптации. Люди несовершенны, и у вашего героя тоже должны быть какие-то несовершенства – например, привычка грызть ногти в нервной ситуации или сломанный зуб, из-за которого он старается не улыбаться.

• Цели и мотивация. Спросите себя, чего хотят ваши герои и почему. Раскройте собственное сердце и тайны – мы с вами говорили об этом в главе 6.

• Конфликт. Перечислите серьезные и малые препятствия, с которыми герои столкнутся в достижении своих целей.

• Развитие. Это эволюция персонажа. Что должно произойти, чтобы герой в конце романа стал другим человеком? Изменится ли его взгляд на мир? Сумеет ли он открыть свое сердце? Подумайте, как вам хотелось бы изменить этого персонажа, потому что эволюция героя – это эволюция автора.

Помните, что вы – создатель этих героев и должны знать о них больше, чем сумеет разглядеть любой читатель. Эта внутренняя информация позволит вам создать многомерное, внутренне цельное «население» вашего романа. Но вы не обязаны втискивать всю информацию в свой роман – равно как не обязаны делиться всеми деталями своей жизни с первым встречным.

«Библия персонажей» может легко увести вас в сторону. Описание персонажа не должно занимать более одной-двух страничек, чтобы написание романа не превратилось в набор набросков. Помните, что этот этап может стать эмоциональным триггером, поскольку вам предстоит глубоко анализировать человеческие мотивы, а также последствия совершенного выбора. Не бойтесь делать перерывы. Помните, что вы сами контролируете темп, суть и направление всего, что происходит с вашими персонажами в романе.

Этап 4: схематичное описание обстановки

Опираясь на то, что вы узнали и собрали в ходе изучения главы 8, нарисуйте план улиц и внутренних пространств, где происходит действие вашей истории. У вас получится несколько набросков.

Вы заметите, что обстановка, как и персонажи, естественным образом следует за той жизненной проблемой, которую вы выбрали в качестве достойной идеи своего романа в главе 5 «Придумайте концепцию своего романа».

Приступая к этому этапу, не пугайтесь. Вам вовсе не нужно быть художником, чтобы справиться с этой задачей. Если вы, к примеру, рисуете комнату, просто наметьте основные предметы мебели и расположение окон и дверей, а также укажите направление на север. Если действие вашей книги происходит в каком-то районе или городе, начертите схему перекрестков и нарисуйте квадратики с надписями в тех местах, где будут находиться нужные вам заведения и дома. Если действие романа происходит в реальном городе, купите настоящую карту, чтобы не ошибиться с названиями улиц и достопримечательностями.

Такие схемы помогут вам сделать свою книгу достоверной и узнаваемой. Кроме того, эта информация важна при написании сцен активного действия – гонятся ли за вашим героем по переулкам какого-то района Нью-Йорка или дерутся ли ваши герои в гостиной так, что от мебели только щепки летят. Если у вас есть место, сделайте несколько фотографий, чтобы постоянно видеть обстановку своей истории. Используйте Google Earth и другие интернет-ресурсы – человеческая память не способна сохранить все детали.

Этап 5: разверните каждое предложение абзаца в описание на целую страницу

На каждой странице у вас должно быть не менее двух звуков, двух запахов и двух фактур. Для примера возьмем первое предложение из абзаца о «Доме духов», который я приводила на этапе 2:

Сестры Клара и Роза дель Валле живут в Чили.

Если бы мне пришлось разворачивать это предложение на целую страницу, я описала бы внешность героев, запахи и ароматы страны, ощущение ветра и солнца на их коже, звуки чилийской глубинки. Я бы изучила политические проблемы, обычаи, технологические особенности Чили того времени, чтобы мои герои говорили убедительно. Я обязательно изучила бы одежду и прически той эпохи. Я схематично набросала бы разговор между сестрами о мужчине, за которого одна из них собирается выйти замуж. Используйте свой дневник. Каждое предложение составленного на этапе 2 абзаца разверните на целую страницу.

Этап 6: составьте краткий набросок романа

Вспомните слова Роберта Фроста: «Нет удивления у писателя – нет удивления у читателя». Не каждый способен составить подробный набросок романа, расписав его по главам. Такой подход может показаться вам чрезмерно сдерживающим, тормозящим творческое начало. Я советую составить краткий набросок, обозначив в нем только основные конфликты и взаимодействия героев. Это более сложная версия аннотации, составленной на этапе 2. Такой «масштабный» набросок всегда позволит вам написать что-то интересное, не лишая наслаждения от открытий в своих героях, предоставленных самим себе.

В приложении F вы найдете шаблон подобного наброска. Он поможет вам зафиксировать основные моменты вашего романа и разбить писательский процесс на удобные этапы. Если вы сочтете такой подход полезным, внесите в шаблон свою информацию и приступайте к работе. Если же подобное занятие сводит вас с ума, не расстраивайтесь. Вы в хорошей компании. Примерно половина писателей, книги которых были опубликованы, предпочитает писать без заранее подготовленного плана. Если вы относитесь к их числу, закончите первые шесть этапов самым естественным для себя образом. На них у вас уйдет примерно месяц, а затем можно переходить к следующему этапу – этапу 7 «Написание романа».

Если же вы, подобно мне, предпочитаете комфорт и стабильность продуманной структуры, то советую вам воспользоваться шаблоном. Я заполнила первые восемь недель работы над «Иви», чтобы дать вам представление о том, как это может выглядеть. В своем примере я отвела четыре недели на завершение предварительного процесса и одиннадцать недель на написание первой трети книги. Обратите внимание на то, что в течение этих недель я решила писать разные сцены. Система построена таким образом, что вы можете писать одну сцену (примерно 1500 слов) в неделю. Так вы напишете роман за год.

Обратите внимание и на то, что я записала эмоциональные воспоминания и события, которые буду использовать при написании каждого раздела. В таблице они выделены курсивом. Подобные модели на уровне отдельных сцен помогают писать искренне, достоверно и сердечно. Кроме этого, в шаблоне содержится ряд других компо нентов:

• Где я храню свою работу. Всю предварительную работу (практически все, о чем вы прочли до этого момента) я веду в дневнике. Сам роман я пишу на компьютере и сохраняю написанное по меньшей мере в двух разных местах. Рекомендую вам поступать так же, чтобы не потерять результаты проделанной работы.

• Что я читаю во время работы над романом. Я много читаю, потому что чтение литературы вдохновляет на создание литературы.

• Интересные, но порой пустые идеи, которые неизбежно возникают, стоит приступить к творческому труду.

• К какому акту относится сцена – по трехчастной структуре Кэмпбелла «исход – инициация – возвращение».

• И главное: чем я вознагражу себя. Это жизненно важно для всего предприятия. Писательский процесс – сам по себе вознаграждение, но это не всегда понимаешь, когда обливаешься потом в литературной шахте. Выберите то, что вам нравится: шоколад, пенная ванна, уик-энд в лесу – и свяжите вознаграждение с завершением определенного этапа работы. Я советую вознаграждать себя чем-то полезным и бесплатным каждый день. Я люблю гулять на природе или смотреть любимое телевизионное шоу и всегда вознаграждаю себя этим за выполнение дневного плана чтения или письма. Серьезные вознаграждения, связанные со значительными расходами или массой калорий, приберегите для серьезных достижений – например, для завершения подготовительной работы или написания первого акта романа. Такие награды вырабатывают рабочую этику и придают всему писательскому процессу ощущение приключения и восторга – поверьте, это дело стоит того.

В пустом шаблоне в приложении F оставлены места, чтобы вы могли расписать процесс написания всего романа, а не только первого акта. Кроме того, три недели там отведены на редактирование. Более подробно об этом поговорим ниже.

Шаблон романа переписывания вашей жизни

Этап 7: написание романа

Вот и подошел этот момент. Вся предварительная работа закончена. У вас есть набросок романа и примерная схема его написания. Вы знаете, какие герои появятся в вашей книге, с чем они столкнутся и где будет происходить действие. Пишите по одной сцене в неделю в течение сорока пяти недель. Объем каждой сцены должен составлять около 1700 знаков. Роман в первом приближении вы напишете меньше чем за год.

Написание романа в первом приближении оказывается гораздо проще (а результаты гораздо лучше), если вы разобьете этот процесс на семь выполнимых этапов. Такой метод не только избавит вас от тревоги, неизбежной при написании книги, но еще и позволит избежать большинства ошибок и промахов. Вам не придется даром тратить силы и время на сбор материала и реальное написание романа.

Не будьте слишком строги к себе. У литературы, имеющей под собой реальные основания, есть важное достоинство: поскольку вы сознательно анализируете самые болезненные моменты своей жизни, то обретаете перспективу и выигрываете драгоценные секунды на то, чтобы по-новому отреагировать на старые стимулы. Разве это не здорово?

Работая над романом, постоянно возвращайтесь к эмоциям и жизненным событиям, которые вы вскрыли в главе 5 «Придумайте концепцию своего романа».

Возьмем, к примеру, меня. Скорее всего, все мои ошибки уходят корнями в детство, проведенное в доме, где царили распущенность, алкоголь и тайны. Это научило меня смотреть глубже, не ограничиваться внешними признаками успеха и стабильности и выявлять людей с глубокими ранами. Я превратилась в настоящего лабрадора-ретривера, настроенного на вынюхивание самого не подходящего для любви мужчины и полную к нему привязанность. Когда я стала писать книги, опираясь на личный опыт, то сумела лучше разобраться в себе. Я исцелила саму себя. И теперь я больше не поддаюсь соблазну детских маркеров. Переписывание собственной жизни вселило в меня чувство глубокой благодарности за самые глубокие мои раны. Каким поверхностным человеком была бы я без них!

Переписывание собственной жизни – это не переключатель усвоенного поведения, а возможность выбора, основанная на том, кем я хочу быть, а не на том, что со мной случилось. Когда я закончу писать «Иви», я могу переключиться на новую тему, которая окажется для меня еще более важной.

Желаю того же и вам. Надеюсь, что, переписывая собственную жизнь, вы сможете выбрать такую тему, которая определяет ваше странствие по этой земле. Используйте описанные в этой главе семь этапов, чтобы в необходимой степени дистанцироваться от своей истории и создать безопасную и эффективную структуру для того, чтобы ощутить в полной мере трансформирующую и вдохновляющую силу писательства, основанного на личных истинах.

Бонусный этап

Если вы закончили первые шесть этапов метода «перевернутой пирамиды» и все еще чувствуете, что не готовы к полету попробуйте составить подобное описание первых трех глав другого романа. Подойдет любой роман в выбранном вами жанре. Предположим, вы решили писать в жанре мейнстрим и выбрали книгу «Тайная жизнь пчел». Вычлените все конкретные детали – герой, обстановка, временной период, – чтобы почувствовать ритм истории. Вот как может выглядеть схема первых трех страниц романа:

• главный герой и три строчки обстановки на первой странице;

• взаимодействие между главным героем и его антагонистом на второй странице;

• юмор и тяжкое предчувствие на третьей странице, а затем возвращение в прошлое;

• ключевое событие на четвертой странице.

И так далее. Когда вы создадите схему первых трех глав, подчините выявленному ритму собственных героев, обстановку и временной период. На своей первой странице опишите своего главного героя и свою обстановку. На своей второй странице опишите взаимодействие своего главного героя и его антагониста. Когда у вас появится структура первых трех глав, вы сможете пускаться в плавание.

Одно предупреждение: убедитесь, что сюжет вашей истории отличается от сюжета взятого вами для примера романа. Когда я писала свой первый триллер, то взяла для примера три первые главы «Кода да Винчи» и подчинила собственную историю этой структуре. Литературный агент заставил меня полностью переписать первые сто страниц. Он сказал, что моя книга слишком уж похожа на «Код да Винчи».

Глава 10. Магия редактирования

Есть одна вещь, которая позволяет мне писать плохо. Я говорю себе, что должен написать свои пять-десять страниц, несмотря ни на что. Если мне захочется, то на следующее утро я могу их просто разорвать. Я ничего не потеряю – написав пять страниц и разорвав их, я не окажусь дальше в своем пути, чем если бы я ничего не написал.

Лоуренс Блок

Я знаю отличных писателей, писателей, которых любят, которые прекрасно пишут и зарабатывают кучу денег. И ни один из них не садится за работу с огромным энтузиазмом и абсолютной уверенностью. Никто из них не пишет романы с первого же захода. Нет, одна дама так и поступает, но мы ее не очень-то любим.

Энн Ламотт

Многие терпеть не могут редактировать.

Я это люблю.

Редактирование дает мне возможность взять липкую, вонючую созданную мной материю и превратить ее в роман. Вся тяжелая работа уже сделана. Осталось лишь развесить картины и украшения. Класс! Редактирование позволяет мне заглянуть в собственную голову. Это может показаться странным: ведь я сама написала книгу, значит, уже знаю, что в ней содержится, верно?

Вас ждет сюрприз.

Для меня редактирование – это поразительный этап трансформации фактов в литературу. Во время написания книги вы выпускаете историю на свет. На этапе редактирования вы ее переписываете. Вы лепите ее, как глину, придаете ей другие формы, цвета и фактуры, отрезаете то, что вам не нужно, усиливаете все необходимое. Вы получаете полный контроль над историей – и, следовательно, контроль над своей жизнью.

Вы становитесь хозяином повествования – и собственной жизни.

Постарайтесь устроить себе перерыв между завершением работы над черновиком романа и этапом редактирования. Я советую сделать этот перерыв не менее двух недель. Отдохните, порадуйтесь жизни, побалуйте себя. Вернувшись к рукописи, вы увидите ее в новом свете – и сможете внести нужные изменения.

Изменения эти идут на двух уровнях. Первый уровень – редактирование содержания, и это очень серьезно. Возможно, в вашем романе есть герой, который, как оказалось, не играет в повествовании никакой роли, и вы хотите его удалить. Если такое случилось, подумайте, как использовать это понимание в своей жизни. Например, у меня была подруга, с которой мы сдружились в очень важный период моей жизни. Но после сорока лет она перестала соответствовать той истории, которую мне хотелось реализовывать в собственной жизни. Я хотела жить позитивно, не сдерживая своей любознательности. Она предпочитала жить прошлым, постоянно жалуясь на настоящее. Через несколько лет стало ясно, что близкая дружба не идет на пользу ни одной из нас. Разорвать эту дружбу было нелегко, потому что нас связывало общее прошлое. Я любила свою подругу. Благодаря привычке удалять лишних героев из моих книг мне стало легче установить определенные границы и положить конец этим отношениям.

А может быть, вы нашли сцену или главу, которые не раскрывают сути сюжета или должны быть удалены. Гммм… А нельзя ли то же самое сказать о привычке или работе, которые не соответствуют вашей жизни?

Редактирование содержания требует полной реорганизации всей книги.

Этот процесс тренирует мышцы, необходимые для таких же действий в вашей жизни.

После редактирования содержания наступает очередь редактирования формы. Теперь вы будете анализировать написанное на уровне предложений. Вы должны убедиться в том, что поток вашего повествования ровен и непрерывен. В жизни подобное редактирование можно сравнить с умением видеть лучшее в каждом моменте.

Редактирование содержания: картина в целом.

Редактирование формы: уровень предложений.

Редактирование следует осуществлять именно в этом порядке. Оба этапа необходимы. Давайте же более подробно поговорим о них и о том, как применить их в жизни.

Редактирование содержания

Полагаю, вас не удивит, что для изучения редактирования содержания (или содержательного редактирования) я, как обычно, предложу вам акроним и упражнение. Я придумала это, когда писала «Шифр Салем». Сюжет этой книги довольно сложен. Да и книга получилась больше, чем обычно – более тысячи слов. Ранее я редактировала свои книги так: заканчивала работу, неделю-две отдыхала, а затем перечитывала книгу с самого начала, отмечая несуразности и слабые места. Но с «Шифром Салем» так не вышло. Мне пришлось разбить эту книгу на отдельные сцены. Сделав это, я стала проверять, действительно ли каждая сцена служит основной цели книги, и сумела ли я организовать их наилучшим образом.

Познакомьтесь с моим методом ARISE.

Метод этот я освоила, пользуясь программой Scrivener, предназначенной для написания романов. Эта программа позволяет писателю вынести краткое описание каждой сцены или главы на виртуальную карточку и перемещать их по необходимости (одновременно перемещая сцены, с нею связанные), а также кодировать сцены цветом или другими символами. Метод ARISE можно использовать и при работе со старомодными карточками 3" × 5". Вот как он работает. Сначала составьте описание своей книги сцена за сценой, записывая каждую сцену на отдельную карточку. Карточки должны быть пронумерованы в порядке следования сцен в вашем романе. На карточке первой сцены в уголке стоит цифра 1, второй – 2 и т. д. Вот пример карточки для 51-й сцены «Шифра Салем»:

Если хотите купить цветные карточки, то я советую расширить эту систему и присваивать определенные цвета связанным между собой сценам. Если, например, как и я, вы пишете роман от разных лиц (не советую делать это в первой же книге), сделайте все карточки сцен от лица персонажа Х красными, все карточки сцен от лица персонажа Y синими и т. п. Если в вашем романе важны побочные сюжетные линии, то сделайте карточки, связанные с основным сюжетом, одного цвета, а карточки сцен побочной сюжетной линии – другого.

Затем разложите все свои карточки на полу и прыгайте прямо в ад своей книги. Именно так. Войдите в этот мир и начните передвигать карточки. Станет ли книга лучше, если сцены поменять местами? Уберите карточку сцены, которая вас беспокоит. Стала ли книга лучше без этой сцены? Повысилась ли напряженность всех сцен до нее? Есть ли взаимосвязь между сценами? Действительно ли они неразрывно связаны друг с другом или события просто происходят без всякой связи? Если связь не прослеживается, то как можно исправить эту проблему?

Всегда воспринимайте свою историю как большой фильм, разыгрывающийся вокруг вас, как симфонию, которой вы дирижируете. Если вы выбрали цветные карточки, то оцените, равномерно ли распределены цвета или распределение неровное, мешающее потоку? Если цвета чересчур сгрудились, попробуйте изменить их порядок. Не замечаете ли вы «дыры» в повествовании? Возьмите чистую карточку, напишите на ней схему сцены и посмотрите, сможет ли она заполнить пустоту. Поскольку вы пронумеровали карточки, то всегда сможете быстро и без затрат внести любые изменения, так что действуйте смелее.

А теперь копните глубже.

Когда вы расположили карточки наилучшим образом, добавили и удалили все необходимое, убедились в том, что ни недостающих, ни излишних сцен нет, наступает время ARISE. Суть этого метода заключается в том, что каждая сцена вашего романа должна служить, по крайней мере, одной цели. Она должна давать читателю:

• действие (Action)

• романтику или юмор (Romance)

• информацию (Information)

• напряженное ожидание (Suspence)

• эмоции (Emotion).

Естественно, что, чем больше, тем лучше, особенно если единственная задача сцены обеспечить информацию, – в повествовании это равносильно тому парню, который притормозил, чтобы сообщить вам, что магазин, перед которым вы стоите, единственное место в городе, где можно купить нужную вам вещь, закрыт, но откроется завтра в девять утра. Может быть, это и необходимо, но разве не лучше будет, если за ним кто-то гонится, если он ослепительно привлекателен, если он выгуливает щенка или если в его поведении есть некая загадка?

Конечно, лучше.

Ваша задача – проанализировать все карточки, разложить их в нужном порядке (если вы решите изменить порядок, напишите новые номера карандашом в нижнем правом углу карточки, не стирая первоначальный номер, написанный в верхнем левом углу). В верхнем правом углу карточки проставьте буквы акронима ARISE. Если сцена романтическая, поставьте букву R. Если она к тому же будит эмоции, поставьте еще и букву E и т. п. Если вы не поставили на карточке ни одной буквы, безжалостно избавляйтесь от этой сцены, не задавая лишних вопросов. Если буква только одна, подумайте, что можно было бы добавить, чтобы поставить еще хотя бы одну букву. Напишите прямо на карточке, что нужно добавить. Если на карточке окажется не менее трех букв, вы попали в яблочко.

Приведу пример из «Шифра Салем».

Редактирование содержания

Рассмотрим сцену 51, ту самую, которая была описана на приведенной выше карточке. Сцена написана от лица сенатора Джины Хейз, кандидата в президенты, которую Салем суждено спасти, но девушка пока об этом не знает. Сенатор Хейз должна выступать с речью в Айове.

Джина Хейз отвела глаза от своего ежедневника.

– Мэтью, кто-нибудь проверил телесуфлеры?

– Да, но это тебе не понадобится.

Мэтью ответил, не переставая печатать. Но, заметив, что микрофон новостной программы, несмотря на все предупреждения, придвинули слишком близко к Хейз, он прервался и устранил проблему. Он махнул рукой официанту, чтобы сенатору подали ромашковый чай.

Хейз с улыбкой сделала глоток. Американские избиратели беспокоились из-за того, что, выбери они Джину, и страной будет править ее муж. Но в действительности им следовало волноваться из-за другого тандема – Джины и ее помощника. Мэтью выбрал ей костюм (приталенный брючный костюм темно-красного «властного» цвета), прическу («поменьше Степенной Марты, побольше Уверенной Энни со щепоткой Сексуальной Сьюзи») и макияж («Быстро, быстро! Я хочу, чтобы она выглядела так, словно не спала с прошлого мая»). Но содержание речи целиком и полностью зависело от Джины. Она всю ночь писала этот текст, не давая покоя своим спичрайтерам.

Она собиралась говорить на три основные в своей кампании темы: экономическая мощь, глобальная стабильность и защита окружающей среды. В речи был и небольшой сюрприз, хотя спичрайтеры умоляли ее не говорить об этом. Сенатор Хейз собиралась затронуть так называемые кухонные проблемы, которые были важны для нее еще в колледже и сохранили актуальность и по сей день. Она собиралась высказаться по вопросу женской репродуктивной свободы, выразить свое отношение к правам сексуальных меньшинств, финансовому неравенству, разрыву в оплате труда, уровню минимальной оплаты, иммиграционной реформе и правам ветеранов.

Она хотела представлять весь народ.

– Готова? – В одной руке Мэтью держал свой айпад, в другой – ее мобильный микрофон.

Хейз кивнула и протянула ему пустую чашку.

– Всегда готова!

Взгляд Мэтью на мгновение омрачился.

– Что? – спросила Джина.

– Тяжело об этом говорить, но наш душка Чарли была прав. Ты ослепительна!

Хейз рассмеялась – чужие редко слышали этот хрустальный смех.

– Повышения ты не получишь!

Он моргнул и отступил в сторону, продолжая меланхолично улыбаться. Хейз вышла на широкую открытую арену. Аплодисменты стали оглушительными. Десять тысяч людей вскочили на ноги, крича, размахивая флагами. Кое-кто даже плакал. Хейз вышла в центр сцены и подняла руку. Телесуфлеры, подвешенные справа и слева, напоминали тонкие призмы. Обогреватели, установленные на сцене, создавали заметную преграду для холодного ноябрьского воздуха. Дрожащий, волнистый экран превращал слушателей в странный мираж.

Впрочем, все это было не важно. Все было так, как и должно быть. Перед ней были те, за чьи сердца она боролась. И она позволила радостному шуму окутать ее, словно мягким пледом.

– Спасибо, что пригласили меня на ваш прекрасный стадион, жители Айовы!

Невероятно, но шум стал еще сильнее.

Хейз широко улыбнулась.

Она уже готова была начать выступление, когда раздался первый выстрел. Казалось, что прозвучал громкий автомобильный выхлоп. Пуля пронзила дрожащий тепловой экран перед сценой.

Два агента секретной службы мгновенно повалили сенатора Джину Хейз и закрыли ее собой. Прозвучал второй выстрел.

В этой сцене присутствует напряженное ожидание (подчеркнуто), потому что читатель не знает, жива ли Джина или убита. Кроме того, в ней есть информация (выделено серым цветом), поэтому технически сцена вполне неплоха. Но я хотела, чтобы моя книга была не просто неплоха, но хороша. Кроме того, мне хотелось добавить эмоций: мне хотелось, чтобы читатели испытывали какие-то чувства по отношению к этому персонажу и волновались из-за того, что Джина оказалась в опасности. И еще мне хотелось романтики или юмора (в данном случае больше юмора), потому что, просмотрев все карточки, я обнаружила, что в книге вообще нет ни одной буквы R, что слишком уж повышало напряженность.

В процессе редактирования я сначала изменила карточку следующим образом:

Затем я написала небольшой фрагмент и вставила его в начало сцены. Юмор я выделила курсивом, а эмоции – жирным шрифтом.

– Ты прекрасно выглядишь.

– Чарльз, мы живем в новом тысячелетии! Ты хочешь сказать, что я выгляжу властной? Умной? Способной и энергичной?

Но широкая улыбка сенатора Джины Хейз явно говорила о том, что она подшучивает над мужем. Он всегда говорил именно то, что нужно. Это был один из его талантов.

– Именно это я и хотел сказать.

Он притянул ее к себе и обнял. Это случалось так редко, что Мэтью Клеменс перестал бубнить о семи разных встречах, сотнях текстов и электронных писем и о телефонном разговоре с журналистом CNN и в изумлении уставился на супругов. Они втроем стояли за кулисами сцены на стадионе «Кинник» в кампусе университета Айовы. На ночном небе сиял удивительно яркий и широкий полумесяц. В зимнем воздухе чувствовался легкий морозец, пощипывавший носы и кончики пальцев. Не следовало заставлять рекордное количество сторонников ждать. На стадионе собрались 35 тысяч человек в куртках, шапках и шарфах. Все хотели услышать историческое выступление той, которая собиралась стать первой женщиной-президентом Соединенных Штатов Америки.

До выборов осталось шесть дней. Журналисты предсказывали наибольшее количество участников голосования в истории. За кулисами суетились техники, телевизионщики и охранники. Жизнь сенатора Хейз давно стала общественным достоянием, и сейчас не меньше двух кабельных каналов показывали на всю страну объятие супругов. Джина знала об этом или хотя бы догадывалась.

Но ей не было до этого дела.

Она хотела в полной мере насладиться этими секундами в объятиях мужа, почувствовать себя спокойно и уверенно, ощутить полную безопасность и тепло. Может она позволить себе эту слабость, прежде чем выйти к тысячам собравшихся на стадионе и миллионам телезрителей и пользователей Интернета и отдать им все, что у нее есть? Ее воспитывали идеалисткой, готовой служить людям. Отец всегда говорил, что жизнь имеет смысл только тогда, когда помогаешь другим. И она видела, что он сам жил именно так, но два года назад он умер от сердечного приступа. Джина знала, что отец гордился бы ею, и эта искра заставляла ее гореть.

Она высвободилась из объятий мужа и скользнула рукой по его щеке.

– Я все еще хорошо выгляжу?

Он сверкнул улыбкой, которая на протяжении всей его политической карьеры обезоруживала и мужчин, и женщин – слишком многих женщин.

– Ты никогда еще не выглядела более властной, умной, способной и энергичной. – Он наклонился к ее уху и прошептал: – И я никогда еще не видел тебя такой красивой! Если нужно будет помочь тебе снять этот костюм, ты знаешь, где меня найти.

Он мгновенно отступил, уступив место парикмахеру и гримеру, чтобы они нанесли последние штрихи. Хейз в последний раз взглянула на мужа, перед тем как вернуться к работе. Она не переставала дивиться тому, как после всех этих лет ему удается удивлять ее и заставлять чувствовать себя настолько привлекательной.

После этих добавлений сцена получила четыре компонента из пяти: романтика/юмор, информация, напряженное ожидание и эмоции. И я поняла, что могу переходить к следующей сцене.

Еще один пример вы найдете в приложении Е, где расписаны сцены из романа Сиснерос «Дом на улице Манго». Каждая сцена этой книги имеет не менее трех компонентов ARISE. В каждой есть эмоции и информация, в большинстве – юмор и действие, а в некоторых – напряженное ожидание или романтика. Вот почему эта книга так хорошо читается.

Когда вы разметите все карточки своего романа, в последний раз окиньте взглядом общую картину. Как обстоит дело с романтикой и юмором? Не сосредоточились ли они в одной сцене, как это было у меня, пока я не переписала сцену 51? Если это так, придется поработать еще.

Не первая ли это сцена, которая способна вызвать эмоциональный отклик у читателя? Если нет, то сделайте на карточке пометку о том, как можно будет это исправить. Для этого в начальной сцене хотя бы один персонаж должен переживать стресс или как-то быть выведен из обычного состояния.

Вы не считаете, что вашему роману не нужно действие и напряженное ожидание, потому что это всего лишь мейнстрим? Но действие – это развитие истории, а развитие человека (может быть, на этот раз он сделает другой выбор?) всегда вызывает напряженное ожидание. И вы должны убедиться, что в вашей книге присутствуют оба эти компонента.

Ну разве это не весело? ВЕСЕЛО.

Составив карточки, реорганизовав историю и проверив все сцены по методу ARISE, сложите карточки по порядку и соответствующим образом скорректируйте рукопись. Этот процесс хорош тем, что если вы использовали все мои советы, то вам придется редактировать содержание в гораздо меньшей степени, чем тому, кто только сел писать. У вас будут карта и компас, а основные моменты вы проработаете еще до того, как ступить на этот путь.

И все же даже самые опытные писатели постоянно удаляют одни сцены и добавляют другие. Лучший совет в этой области я получила от своей подруги, писателя, обозревателя газеты Boston Globe, Холли Эфрон. Она посоветовала мне завести специальный файл для каждого романа. Те сцены, которые я не могла использовать, я сбрасывала в этот файл. И этот процесс меня успокаивал. Многое из того, что оказывалось в файле, я использовала в рассказах. Но чаще всего, вырезав какие-то сцены из книги и погоревав над ними пару дней, я понимала, что они – полная чушь.

Редактирование текста

Редактирование текста нравится мне еще больше, чем редактирование содержания. Вы редактируете текст – и ваши бриллианты начинают сверкать, слова и фразы обретают новый смысл, и вся история становится увлекательной и стремительной. Вы придаете окончательный блеск тому, над чем так упорно трудились. Надо сказать, что редактирование текста – один из тех процессов, где существуют строго определенные правила. Первое правило: вы должны прочесть вслух всю книгу. Это может показаться странным, но, поверьте, сделать это стоит. Ухо наше – гораздо лучший редактор, чем глаз. Читая вслух, вы слышите адекватность тона и голоса, замечаете разнообразие длины предложений, отмечаете наличие «приманки» в конце каждой главы, отмечаете точно выверенные диалоги, связность повествования, правильность грамматики и орфографии. В конце этой главы вы найдете удобный список требований с примерами.

Внешнее редактирование

Если вы не собираетесь публиковать книгу или предназначаете ее только для близких друзей, можно обойтись и без строгого редактирования. Но если книга предназначается для печати, вам потребуется дополнительное редактирование, прежде чем вы отправите свое творение в свет. Я говорю о внешнем редактировании.

Этот процесс зависит от вашего характера и бюджета. Возьмем, для примера, меня. Я интроверт, у кого денег больше, чем характера. Нет, это верно лишь наполовину. Денег у меня немного. Но мысль о том, чтобы присоединиться к писательской группе, состоящей из незнакомых людей, для меня отвратительна. Поэтому я нанимаю профессионального редактора. Я познакомилась с прекрасной женщиной из Орегона. Ее посоветовал мне литературный агент из Нью-Йорка, когда я пристраивала свой первый роман. Агент пообещал, что книгу мою наверняка опубликуют, а если я поработаю с редактором, то результат будет еще лучше. И он был прав. С того времени я постоянно сотрудничаю с этим редактором.

Хороших редакторов много. Лучше всего спросить совета у других писателей. В последней главе этой книги вы найдете советы по знакомству с писателями. Если вы стеснены в средствах, если вы общительны и если вам нравится, когда вашу работу обсуждают (хорошая группа критиков – это очень ценное приобретение), то вступите в писательскую группу или создайте ее сами.

Координаты таких групп можно найти в Интернете и социальных сетях. Спросите в местной библиотеке или в колледже, где есть писательский факультет. Я в таких группах никогда не состояла, но знакома с успешными писателями, которые весьма ценят такой метод работы. Если вы сможете найти или создать хорошую группу, то сразу же поднимаетесь на следующий уровень писательского мастерства.

И когда все сказано и сделано, пусть процесс редактирования станет для вас облегчением и праздником.

В литературе, как и в жизни, все отброшенное так же важно, как и сохраненное. Станьте хозяином своей истории. Уберите все, что не идет ей на пользу. Разберитесь в том, что осталось. Редактирование – это психологическое выжимание. Это постоянное колебание между историей, которую, как нам кажется, хотят узнать другие люди, и историей, которую мы должны рассказать. Наша задача – выбраться на собственный путь и не усложнять процесс цветистыми словами или неискренними сюжетными поворотами и чрезмерно романтичными любовными историями.

Мы должны избавиться от шума, чтобы рассказать именно ту историю, которую намеревались.

И я покажу вам такую историю. Пару лет назад мне посчастливилось пообщаться с легендарной Сью Графтон, миниатюрной дамой с чудесным острым язычком, автором популярнейшей серии о Кинси Милхауне. Прежде чем взяться за первый роман, Сью была сценаристом. Опираясь на свой ужасный опыт, она твердо заявила, что никогда не продаст свои книги Голливуду (а ее просили, и не раз!) и проклянет собственных детей, если они сделают это после ее смерти.

Мы говорили о нашем сложном отношении к писательству, о том, откуда берутся идеи новых книг. Сью рассказала мне об юнговской психологии, и я навсегда запомнила ее слова.

– Наши истории приходят из тени, – сказала она. – По крайней мере, те, которые стоит рассказывать.

Я понимающе кивнула, но Сью трудно обмануть. Она сразу же поняла, что я совершенно не понимаю, о чем она говорит.

– Тень – это наша темная сторона, тот кровавый комок, которого мы стыдимся, но который есть у каждого. Это источник нашего вдохновения и того зла, что живет в нас. Наше эго хочет создать историю, хочет сказать нам, что книга, которую мы пишем, прекрасна и замечательна, что она необходима миру. А иногда оно твердит, что история эта ужасна, и лучше будет, если она никогда не увидит дневного света. Мы же должны прислушиваться к нашей тени. Наша тень отсекает все лишнее и говорит правду. И задача писателя – прислушиваться к тени.

Найдите свою тень и выслушайте, что она шепчет вам. И награда превзойдет все ваши ожидания.

Правила редактирования текста

Читая книгу вслух, отмечайте те правила, которые вам удалось соблюсти.

Назад: Часть II. Средства вашей трансформации

Дальше: Часть III. Ваша трансформация