Великая чума в северо-восточной Европе 1708–1714 годах

Она распространилась во время Северной войны в северной и восточной Европе, больше всего захватив территории у Балтийского моря. Пик ее пришелся на 1712 год. Чума бушевала в Трансильвании, Польше, Литве, Пруссии, Курляндии, Ливонии, Эстонии, российских Пскове и Новгороде, Финляндии, Швеции, Дании, немецких прибалтийских городах, Венгрии, Богемии и Моравии, Австрии. В общей сложности за эти семь лет погибли более миллиона человек.

Эпидемия была, вероятно, частью пандемии, простирающейся от Центральной Азии до Средиземноморья. Чума была впервые опознана в Пиньчуве на юге Польши в 1702 году в шведском военном госпитале. Затем она распространялась вдоль торговых путей и маршрутов передвижения армий Швеции, Саксонии и России, так что все регионы Прибалтики пострадали от нее.

Солдаты и беженцы часто заражались и разносили чуму дальше. Уровень смертности в армии, а также в городах и сельских районах в зонах боевых действий оказал значительное влияние на ход войны и иногда приводил к затишьям в боевых действиях.

Чума достигла Балтийского моря в Пруссии в 1711 году, пересекла его летом и оттуда пришла в Прагу и Вену.

Эта чума была последней эпидемией в Балтийском регионе. До того, в XIV веке там было несколько вспышек. Но масштабы чумы в первом десятилетии XVIII века были значительно выше, чем предыдущие эпидемии. Особенно пострадали Пруссия и Эстония. Уровень смертности во многих районах составлял от 66 до 75 % населения. Многие фермы и деревни вымерли. Чума вызвала голод и другие заболевания, которые усугубили катастрофу. В некоторых городах чума повторялась через год, в других регионах – ежегодно. Больше умирали женщины и дети, которые оказывались в трудном положении, когда мужчины уходили в армию.

Такие пострадавшие города, как Кенигсберг или Штральзунд, окружали себя карантинами, через которые пропускали только здоровых. Поэтому процветала подпольная торговля «паспортами здоровья». Королевство Пруссия также было оцеплено; однако это не помогло, и в Пруссии случилась своя «великая чума», от которой погибла треть населения и рухнуло сельское хозяйство.

С июля по декабрь 1708 года в Гданьске погибло более 23 тысяч из 50 тысяч жителей. В Кенигсберге с 1708 до 1710 год умерли от 9 до 10 тысяч из 40 тысяч жителей. В Пруссии, где ежегодно умирало около 15 тысяч человек, между 1708 и 1710 годами из 600 тысяч населения погибло около 230 тысяч человек. Из 10,5 тысяч жителей Риги в 1710 и 1711 годах умерли 7350. В 1710 и 1711 годах 23 тысячи из 55 умерли от чумы в Стокгольме. Даже в 70-тысячном Гамбурге в 1711 году погибло до 10 тысяч человек от чумы. В 1711 году в Копенгагене погибло 23 тысячи человек из 60 тысяч населения при обычном уровне в 2 тысячи в год.

Марсельская чума в 1720–1722 годах

Через порт Марселя шла значительная часть торговли со странами восточного Средиземноморья и Северной Африки. Товары из Марселя потом развозились по всей Франции. На входе в старый порт было расположено полицейское учреждение, отвечавшее за санитарный контроль. Корабли, прибывавшие из восточного Средиземноморья, помещались на карантин на острове Помег, где заодно проверяли товары. Людей окуривали ароматическими травами в закрытых помещениях.

25 мая 1720 года в городской порт прибыло торговое судно «Гран Сен-Антуан», принадлежавшее Жану-Батисту Шато, из Сирии, которое по пути заходило в Сеид, Триполи и на Кипр. В пути, начиная с Ливорно, на судне погибли 6 человек, однако врачи посчитали причиной смерти употребление некачественной пищи. Через два дня после прибытия в Марсель на корабле умер еще один человек, но и его смерть не отнесли к чуме. В июне умерли еще несколько человек, портовых работников и членов их семей. Тогда стало понятно, что начинается нечто нехорошее, но муниципальные власти попытались сохранить известие в тайне, чтобы не вызвать паники и не повредить торговле.

В июле число погибших стало расти, и прибывшие из Парижа и Монпелье врачи объявили болезнь чумой. 31 июля парламент в Экс-ан-Провансе объявил город карантинной зоной: марсельцам было запрещено покидать его территорию, а жителям Прованса – въезжать в него. Жан-Батист Шато – владелец прибывшего судна – был арестован. Его судили, признали виновным и приговорили к смертной казни. Но казнить не успели: незадолго до исполнения приговора он умер в тюрьме от чумы.

Эпидемия быстро распространилась по городу, люди умирали через 2–5 суток от начала заболевания. Те, кто смог выздороветь, стали появляться лишь к концу эпидемии. В городе начал ощущаться недостаток продовольствия, росла преступность. Французский историк Жан Делюмо писал, что «среди населения наблюдались всеобщие излишества, лихорадочная распущенность и ужасающее растление». На улицах лежали тысячи трупов, которые некому было убирать. Для их уборки власти отправили 698 каторжников.

Вокруг зараженной местности была возведена каменная стена высотой 2 м и толщиной 70 см с постами охраны. Нарушение карантина каралось смертной казнью.

С октября 1721 года эпидемия пошла на спад, а в декабре прекратилась, хотя отдельные случаи заболевания отмечались еще в 1722 году. По разным оценкам, из 90-тысячного населения города погибло от 40 до 64 тысяч человек.

Чума распространилась по Провансу. В октябре 1720 года эпидемия началась в городе Экс, к марту 1721 года здесь погибло 18 тысяч жителей. В город Арль заболевание проникло в ноябре 1720 года. К сентябрю 1721 года погибло около 43 % жителей (более 10 тысяч человек из 23-тысячного населения). В начале 1721 года чума дошла до Тулона, где погибло 20 тысяч из 26 тысяч жителей.

Известие о чуме в Марселе испугало другие страны. Англия и Голландия прекратили торговлю с Францией. Все корабли из Средиземного моря проходили карантин. Аналогичные меры были приняты в Пруссии. В Швеции сжигались все товары, привезенные из стран Средиземноморья.

В сентябре 1720 года российский посланник в Париже сообщил о чуме во Франции властям России. Петр I приказал Адмиралтейству и Коммерц-коллегии подвергать санитарному досмотру корабли из Франции, прибывающие в Ригу, Ревель и Архангельск. В 1721 году был запрещен вход любых французских судов во все российские порты.

На сухопутной границе были установлены заставы с карантинными пунктами, где были должны «гореть огни, чтобы проезжих чрез те огни… о той моровой язве расспрашивать под смертною казнью». Пограничные власти получили инструкции, «как поступать должно при получении первых сведений о моровом поветрии из соседних государств». Прибывающие из зараженных регионов задерживались на заставах. В случае проникновения болезни предписывалось сжигать дома вместе со скотом, а людей помещать в карантин.

Чума в Россию не проникла, хотя какое-то заболевание в 1720 году было в Могилеве-Подольском и во многих местах в Подолии.