Глава 14. Подстава

Проснулась я в чужой комнате. В чужой кровати. В объятиях кучерявого одноклассника-милашки Ан’Хизо Войша. И этим все сказано.

Что за?!

Какого?!

– Э-э-н’Айри? – удивленно выдал Ан’Шуат, стоя в дверях.

А я вспомнила, как клевала носом там, сидя на лавочке в таверне, пока он выжимал из себя остатки магии на восстановление кухни зверолюдов. Оказалось, моя проделка потратила магию не только зеленых камней, но еще и всех присутствующих. Хотя, как по мне, то разницы в самочувствии я не ощущала.

– Да? – чуть запоздало спросила я, не шелохнувшись. Подумаешь, лежу в чужой кровати, ноги закидываю на кого не следует. Это так, мелочи. Вот только кучерявый, к моему несчастью, проснулся.

Икнул и возмущенно зашипел:

– Ш-ш-то происходит?!

Дернулся. Чуть не заехал мне локтём в живот. Потому схватила его руку и скомандовала:

– Лежать! – а после спокойно добавила. – Я первая встану.

И встала. А Шуат обиженно воззрился на меня, как будто застукал в измене. Хотя я по-прежнему пребывала во вчерашнем наряде. Кстати, да.

– Ты мне лучше скажи, как я здесь очутилась?

Только сейчас заметила мокрые волосы на голове этой злой ящерицы, еще пока жениха.

– Э… – многообещающе начал он. – Я принес тебя из таверны в свою комнату. Потому что ты уснула там на лавочке.

Во-от, уже что-то проясняется.

– А дальше? – подтолкнула его продолжать.

Шуат теперь уже виновато опустил взгляд.

– Что дальше? Я положил тебя на третью, пустующую кровать в нашей с Войшем комнате. А ты, – Шу кивнул в сторону своего соседа: – Ты почему еще не на дежурстве?

– Э… – настала очередь Войша оправдываться и виновато опускать глаза. – Наверное, уснул на месте и лунатил.

– Ага, или сразу скажи, стало лень сторожить и отправился дрыхнуть.

И я все это сказала без всякой цензуры, с собственной родимой интонацией, немного ломко. Ур-ра! А может, еще и татушка на ноге появилась?!

Я вдруг настолько заинтересовалась возникшей мыслью, что чуть сама не полезла снимать штаны, чтобы проверить. Вот только Шу меня отдернул:

– Айри!

– Да? – я вернулась мысленно в комнату и даже немного смутилась. Руки мои так и застыли на поясе, развязать который оказалось – та еще задачка.

– Я её не трогал! – оправдался вдруг Войш.

– А что тогда делала твоя нога все это время? – невинно добавила к его словам, глядя на медленно закипающего Шуата. Ох, чувствую, сейчас дым повалит из ушей. Мм-м, ревность, это так мило, даже сердце ёкает в груди. Ух!

Не удержалась, подошла к нему и поднялась на цыпочки. Жаль, не доставала. Схватила эту дылду за шею, нагнула к себе и чмокнула в губы.

– Пациент спасен, – констатировала, глядя на медленное перетекание эмоций на его лице в ошарашенную мину. – Реанимации не требует.

Быстро опомнившись, Шуат обернулся закрыл дверь в комнату и, уже глядя на покрасневшего Войша, рявкнул: – А ты иди дежурить! Прогульщик.

– Да-да, – нехотя согласился тот. Протер вспотевшее отчего-то лицо своим рукавом и двинулся на выход.

Я была бы не я, если бы не подразнила Шуата еще немного. Схватила Войша за другой чистый рукав и проникновенно выдала:

– Это было незабываемо. Спасибо.

Все. Войш пулей вылетел из комнаты, а Шуат схватил меня за плечи и только собирался встряхнуть, как вдруг передумал. Опустил обратно на пол и попытался поцеловать в губы. Но я вовремя повернула голову в сторону, продолжая довольно улыбаться. Так что, его поцелуйная атака пришлась в мою щеку.

– Что с тобой?! – выдал он, стискивая меня в своих руках почти до хруста костей.

– Мм-м, радуюсь, – честно призналась.

– Чему или кому?

– Отмены цензуры! Ты представляешь, я теперь могу говорить все, что вздумается!

– Да уж, – проворчал он. А мне вдруг показалось, будто меня оскорбили. Немножечко. Но обижаться не стала. Ведь и сама не шелковая. – Ты мне лучше скажи, зачем теперь Ан’Хизо соблазняешь? Решила Сиере отомстить?

Ого! Об этом я как-то не подумала. Я вообще не думала, когда делала. В этом-то и проблема, просто хотелось Шуата позлить. Но признаваться в этом точно не стану. Вот только эта хитрая ящерица сама все поняла. Хитрая улыбка тронула его губы, и он чуть ослабил хватку.

– Это было для того, чтобы я заревновал, да?

– Т-ты, что ли, мысли мои прочитал?

А вообще, чему удивляюсь? Ведь его настроение я тоже считывала с легкостью. Просто знаю, и все тут.

– И зачем тебе это было нужно?

Шуат склонился к моей шее и поцеловал в ушко. Стало очень щекотно, а еще приятное тепло растеклось по телу в одно мгновение. Затем он меня цапнул за верхний хрящик, заставив дернуться.

– Все, теперь мы квиты, – выдал, отстраняясь.

Я, естественно, не промолчала:

– Ах, ты грызло наглое!

– Кто-кто?

– Да этот мохнатый хорёк из мультика по кличке…

– Что, прости?

– Ой, да. Теперь как-то все стало гораздо сложнее, чем раньше, – я даже немного приуныла.

– Слушай, давай теперь ты будешь чаще молчать, хорошо? – одной фразой взял и будто макнул меня в грязь. – А еще тебе нужно срочно переодеться. Пойдем, пока не объявили подъем, тебе нужно быстро спуститься в свою комнату.

В общем, через шагов тридцать мы покинули мужской этаж. Молча. Затем шли к моей спальне под подозрительным взглядом Ан’Хизо Войша, успевшего вернуться на пост.

А я только сейчас задалась вопросом, который тут же и озвучила:

– Будь добр, расскажи-ка мне такую вещь. Почему ты вдруг уложил меня спать в свою комнату, а?

К тому моменту как раз успели подойти к нашей с Эн’Раулой спальне.

– Скоро узнаешь, – Шуат кивнул в сторону двери. – Переоденься, и я тебя жду.

– Да, мамочка, – не удержалась от издевки. А судя по ошарашенному виду, Райхон ничего не понял и оглянулся в поисках Дракомутер.

Ха!

Он еще и жениться собрался? Сдается мне, даже если соглашусь отправиться с ним под венец, сбежит от меня после первых пяти минут нашей совместной жизни.

Под эти мысли я вошла в комнату, где меня встретила гробовая тишина, а также пустота и темнота. Кровати застелены, второй соседки в комнате не наблюдалось.

– А где все? – я обернулась к двери, которую Шу закрывал за мной.

– Хоркин переселили еще вчера. Указание моего отца. Теперь понимаешь, почему я не хотел оставлять тебя здесь одну да еще в незапертой комнате?

Неожиданно после его слов почувствовала себя как-то зябко и странно. Противное ощущение не покидало, поэтому попросила его почти неосознанно:

– Зайди…

А опомнившись, добавила:

– …пожалуйста, и-и… закрой дверь магически, или как ты там умеешь.

Вот за что спасибо, Ан’Шуат вопросов задавать не стал. А едва вошел в комнату, то щелчком пальцев зажег свечки в люстре. Затем запечатал дверь магией. Скривился, но промолчал.

– Все так плохо? – не удержалась от вопроса я, пока шла к шкафу со своими красными платьями.

– Отдохнуть бы, – непонятно на что ответил он.

– Так в чем проблема? Вон две кровати в твоем распоряжении. Выбирай любую, – я кивнула в сторону коек съехавших соседок.

Дважды предлагать ему не пришлось.

Шуат молча прошествовал к кровати Ули, стоящей в углу, и плюхнулся на неё до скрипа ламелей и какого-то странного звука то ли голоса, то ли…

Мгновенно подскочив на ноги, Райхон вдруг зашипел:

– Вылезай, пока я не сжег тебя вместе с мебелью!

– Да-да, – недовольно послышалось из под кровати. И оттуда считанные секунды вылез, кто? Ан’Динар?! Дэн?!

– Как была оторвой, так ей и осталась, – проворчал этот гад. Подождите, а как же цензура?

– Кто-кто? – недоумевал Шуат, глядя на странную картину, скорчившегося на полу Вильари, в этот раз с заплетенными волосами и черном костюме, похожим на наш спортивный с Земли.

– Быстренько ты себе нашла ухажёра в новом-то месте, – проворчал Ковас в процессе. – Вон как этот слушается и таскается за тобой, словно собачка на привязи.

– Прекращай! – приказала ему я, сжав кулаки. – Ты ничего не знаешь! И тем более не смей оскорблять моего Шуата. Только я… Только… – глаза непроизвольно наполнились слезами от обиды. Ведь, ведь у Шу почти нет магии сейчас. А Ковас постоянно чуть ли не в драку лезет при каждой встрече. А сейчас, видимо, снова начнет угрожать и что-то требовать. Надеюсь только, не разболтает в процессе про наши дела в Чайнатауне. Зажмурила глаза, выжимая непрошенную влагу, утерла рукавом и, когда открыла, не поверила происходящему.

Райхон схватил того за грудки и приподнял в воздух, как пушинку, заставив встать на носочки.

Следом еще и услышала злое:

– Плевать, что ты скажешь обо мне, Динар. Но Айри я не позволю тебе тронуть и пальцем, тем более огорчать. Говори, что тебе нужно было? И убирайся!

– Ха, неужели он не знает, что мы с тобой…

– Заткнись! – закричала я на этого красного дракона и посмотрела с сожалением на звереющего Шуата. Не хотела ему рассказывать про свою хулиганскую деятельность или хотя бы не так и не при легавом.

– О чем это он? – жених закономерно заинтересовался.

Вот жених ли? Ха! После услышанного точно откажется от меня, хоть мне теперь уже и не хотелось, как оказалось. Только сейчас, стоя в одном шаге от полного краха наших отношений поняла, как не хочу его терять, и то, какой глупой я была, когда сама проверяла терпение Райхона на прочность.

Вздохнула.

А Вильари-младший поиздевался:

– Если ты не в состоянии сама рассказать, то я начну первый. Мы с ней из другого мира.

– Не удивил, – вопреки сказанному, брови Шуата поползли вверх. – Дальше?

– Она та еще заноза, – с этими словами Ан’Динар вырвался из захвата и встал нормально. – Когда ко мне обращаются по очередному происшествию с Уолкер-стрит, я могу смело ловить Кэрол Ли и узнавать подробности, не так ли?

– Не так ли, – проворчала в ответ. – Я никого не грабила. Не била, не воровала. Все, что я делала, это рисовала граффити, взламывала подъездные замки, залезала на крыши и бегала со своей тусовкой по району от тебя и таких, как ты.

– А как же дело одного хламосборщика, а? Почему, скажи мне, твои ребята решили свалить на тебя грабёж? Они мне рассказали в красках, что это ты их уломала.

– Ты и сам прекрасно знаешь, что это не так. Мы с тобой уже говорили, кажется.

– Да, точно! И помнится, это происходило в кровати моей квартиры.

Бах! И кусок бетона упал на пол, осыпавшись пыльной кучкой после того, как Шуат стукнул кулаком в стену в опасной близости от головы Вильари.

– Что ты с ней сделал? – процедил сквозь зубы Райхон, стараясь не кричать.

– Ничего! – вскричала я прежде, чем этот легавый скажет еще что-то двусмысленное. – О-он просто долго меня гонял по району, пока я не упала. Как это произошло уже не помню. Очнулась у него дома с компрессом на голове и огромной шишкой на лбу.

В груди стало нестерпимо больно, и я никак не могла понять чьи это чувства: мои или Шу.

– И это, по-твоему, ничего?! – вознегодовал он.

– Действительно, а ведь я мог использовать её такую беззащитную, безбашенную и глупую, – глаза Коваса в этом обличии засверкали красным, а довольный оскал выглядел еще более зловеще, чем там на Земле.

Правда, в следующее мгновение Райхон стер улыбку с его лица. Замахнулся и двинул кулаком по локтевому блоку красного дракона, который тот успел выставить.

– Прошу без обзывательств к моей невесте! – прошипел Шуат.

А-а я испугалась. За моего Шуню, конечно. Не то, чтобы я в него не верила. Просто я знала Дэна. И то, насколько он подлый, готовый пойти на что угодно, даже на откровенную провокацию или жульничество, чтобы достичь цели.

– Ой-ой, какие мы грозные, – буркнул Ковас, тут же сбавив градус агрессии Райхона. – Не кипятись, я здесь для того, чтобы эта вот… – он, видимо, сдержался от очередного эпитета, – отправила меня обратно.

Казалось, я все это время не дышала, ожидая от него какой-то подлянки. А он только этого хочет? Попасть обратно? И все?

Но нет, самая больная часть была впереди. Дэн меня дожал:

– Ну? Что зависла? А ты знаешь, что на твоей бабуле висит обвинение в отравлении собственной внучки? Нет? Твое тело валяется в коме, подключённое к аппарату.

За что себя уважаю, как бы паршиво мне не было, всегда найду, что ответить:

– Твое, кстати, тоже.

Ковас издевку оценил и угрюмо замолчал. А Райхон странно воззрился на нас. Затем опять завел ту же тему:

– Так, между вами что-то было?

Не знаю, что обидело больше: то, что Шу меня не понял и даже не постарался, или то, что проявил свою эгоистичность, перевел на тему, интересующую только его? Ведь, как бы, я узнала про шокирующие факты о моей земной бабушке, теле, а он все о своем.

– Ну? Что молчишь? Сама скажешь? – Дэн подтолкнул ответить.

– О-он был напарником моего отца, пока папа не уволился из полиции, – выдавила из себя, словно выплюнула. – Но это не значит, что между нами что-то есть или было. Этот гад всегда меня задирал. А стоило мне связаться с нефорами, так он начал меня ловить и доставать с приводами в полицию.

– Дура! – выдал Ковас неласковое и снова чуть не получил от Шуата. Успел перехватить его руку в процессе и протараторил: – Я для тебя старался, вымораживал. Думал, одумаешься да колледж наконец закончишь. Знала бы ты, как я тебя отмазывал от последнего дела, чуть значок не потерял. Ведь, кроме моих показаний, у тебя не было свидетелей. Тупорылая твоя голова. Когда уже мозги включать начнешь?

– Да что ты знаешь! Колледж?! – в ответ чуть не разревелась. – Тебе! Скажи… Тебе сыпали кнопки в сменку? А? Выкидывали учебники в мусорку? Нет? Вырезали на спортивной форме дырки в интересных местах? Головой! Головой в унитаз макать пытались?! Да я после этого волосы себе обрезала! Дреды почему, думаешь, напялила?! Выбор будто был?!

Все, меня понесло, и я не выдержала. А оба мужчины замолчали и, казалось, перестали сверлить друг друга убийственными взглядами.

– Да! Здравствуйте, я Кэрол Ли, неудачница по кличке Полукровка. А знаешь почему? Знаешь?

– Не надо, я понял, – это Ковас.

– Расскажешь? – а это Райхон.

– В общем, чем-то похоже на отношение драконов к зверолюдам, только там, у нас, на Земле, – не стала вдаваться в подробности о том, что мой отец – китаец, иммигрант с грин-картой, а мама – афроамериканка. Дэн и так знал, а Шу не поймет, даже если начну объяснять.

– Почему ты мне не сказала? – Дэн попытался посочувствовать.

– Да иди ты, знаешь куда, со своим «сказала»? Ты и сам неплохо мне жизнь осложнял! И без тебя тошно было. Думаешь, мы все граффити рисуем от нечего делать, да? Может, это протест обществу, которое нас пережевало, выплюнуло, а затем и растоптало?! А?

Все, слезы мои окропили пол, и я не удержалась, захлюпала носом. Разревелась. Но что странно, впервые я не отвернулась и не забилась в угол, как обычно, а кинулась кому-то в объятья. К моему Ан'Шуату, который все понял. Он за мгновение очутился подле меня. Сжал. А Ан’Динару, то есть Дэну в теле дракона, приказал:

– Тебе лучше уйти.

– А что с возвратом?

Все. Не хочу больше об этом! Душу рвало на части от осознания того, что очень хочется остаться с Шуатом, но и бабулю выручить я просто обязана.

– Когда я… соб-берусь обратно… обяз-зательно возьму тебя с-с собой, – пообещала ему сквозь затихающие всхлипы. Удивительно дело – объятья. Действительно успокаивают и дарят какое-то странное чувство защищенности и покоя. Душевного. Точку опоры, которую никогда не могла получить даже в семье. Ведь мама с отцом почти не разговаривали, жили, как сожители какие-то. Из всей родни воспринимала всерьез меня только бабуля, и та была мне двоюродной.

Но у неё, я думала, был скрытый интерес – передать мне лавку со всеми своими какими-то причудами и тайнами. Думала, любовью там и не пахнет. Сейчас даже не знаю. Ведь ей абсолютно необязательно меня вытаскивать… Хотя, наверное, это ради того, чтобы с неё сняли обвинение, да?

Вспомнив про бабулю и наше с ней общение в комнатке загородного особняка, я вдруг отчетливо осознала – не все еще потеряно! На часах висело две канители с пластинами и камнями. А взяла-то я только одну… Так что, возможность, хоть и призрачная, но имелась! С другой стороны хотела ли я теперь этого?

Не знаю. Ничего уже не знаю… Не знаю и не чувствую, кроме убаюкивающих поглаживаний Шуата по моей спине. Зарылась лицом в его рубашку, вдохнула аромат мыла и с удивлением вспомнила, что он даже не ложился спать этой ночью.

Обернулась и оглядела комнату, Ковас, оказывается, уже ушел, а я даже не заметила, как это произошло. Весь мой мир сейчас сжался до одной точки – точки опоры в лице младшего Райхона, и я попыталась прояснить всё недопонимание:

– Сядь, пожалуйста.

– Только после тебя, – услышала от него.

А-а-а, точно ведь. Джентльмены, все дела.

Можно было к гадалке не ходить, чтобы понять, как он сейчас нервничал. Видимо, ожидал от меня какого-то осознанного решения, которого не было. Потому нервничала и я вместе с ним.

Едва мы расположились на чужой кровати, то Райхон вновь схватил меня в свои объятья и нежно поцеловал. В висок. Язык мой будто к небу прилип и напрочь отказывался слушаться. Настолько мне не хотелось выдавливать из себя какое-либо объяснение.

Шуат меня опередил:

– Не буду от тебя скрывать, я собирался тебе помешать. С перемещением. Знаю, это подло, – он говорил быстро и короткими фразами. Боялся, видимо, что не дам договорить. Куда уж там. После таких-то откровений у меня чуть голос не пропал, и я изумленно воззрилась, правда, на его кадык. – Я хотел отобрать у тебя канитель да сделать что угодно, лишь бы ты осталась здесь, со мной, понимаешь?

– Да, – выдавила из себя. Ведь подобное поведение я от него как раз и ожидала. Одно хорошо. Хотя бы что-то в этом мире постоянно – эгоизм моего жениха.

– Но после твоих слов, – и снова Шу меня поцеловал, легонько, еле касаясь, а затем процедил сквозь плотно сжатые зубы: – Я готов отправиться вместе с тобой и отплатить всем тем, кто тебя изводил! И начну, пожалуй, с этого Ан’Динара. О-он же мешал тебе жить нормально? Так?

– Нет, послушай… – одна моя фраза, и Райхон напрягся. Его мышцы словно окаменели, а объятья как будто стали жестче. Потому поспешила завершить свою мысль: – Я не хочу никому мстить, я хочу остаться здесь, с тобой, Шу. Если ты меня примешь такую, какая есть! – в этот раз он прикоснулся своими губами к моим волосам и кивнул, а я выжала из себя: – Но…

Сердце противно заныло в груди, и эта же боль как будто перетекла в солнечное сплетение, исчезая где-то там в неизвестности…

– Но? – повторил за мной Шуат и переместил правую руку со спины к моей щеке, погладил костяшками пальцев, затем раскрыл ладонь и уместил ко мне на шею, заставляя запрокинуть голову к нему.

А я все это время кусала губы, не в силах сознаться.

– Но мне действительно нужно вернуться, пойми.

– Нет, – его голос звучал громко, а лицо исказилось от боли. – Только не одна, одну я тебя не отпущу.

– Но Ковас…

– Кто-кто? – переспросил, а уже после догадался. – Это так зовут Ан’Динара у вас там?

– Да.

– Я не отпущу тебя с ним, – а немного подумав, прибавил: – Нет. Даже не так. Тем более с ним!

– Но бабушка же… – на мои глаза чуть слезы не навернулись от безысходности. А еще от того, что он не хотел меня понимать! Он-он-он! Да как он…

И я почти додумала свою мысль, почти обиделась, если бы не следующие слова Ан’Шуата:

– Знаешь, чем хороша безысходность?

Я подняла на него изумленный взгляд и всмотрелась в его лицо, словно заново открывая его такие, уже казалось, родные черты. В глазах с темной, почти черной радужкой отражалось сразу многое: настойчивость, упорство, непримиримость и, самое главное, вера. Вера в мои собственные силы. То самое чувство, которого мне самой так не хватало в жизни.

Ведь каждый раз я проходила мимо медколледжа на протяжении нескольких недель и не решалась даже зайти внутрь, чтобы написать заявление на поступление. Даже с учетом того, что я могла себе это позволить финансово. Отец давно меня заставлял поступить и готов был оплатить обучение, если сниму дреды и завяжу с компанией неформалов.

Однако на тот момент и компания, и косички, на которые спустила свою месячную зарплату, заработанную в соседнем ресторанчике, – это было то единственное мое, личное, которое доставляло радость и заставляло улыбаться каждый раз, как их вижу. Причем я и о прическе, и о друзьях. Как можно взять и вырвать часть себя, скомкать и выкинуть в мусорку? Променять на сборище лицемеров ради светлого и сытого, казалось бы, будущего.

– Айри? – Райхон вернул меня из воспоминаний опять в комнату к нему. – Так знаешь или нет?

– Скажем так, хочу узнать, – ответила в своей манере я. А Шуат слегка улыбнулся и продолжил, словно наставляя:

– Тем, что заставляет нас учиться прыгать через голову.

– Или падать и разбиваться, – тихонько добавила к сказанному.

После мысленно себя отругала и поздравила с возвращением Кэрол-неудачницы. Снова ведь ищу отговорки и оправдания, чтобы не идти по сложному пути.

– Я не верю, Айри, что это говоришь ты. Ты… Неужели ты, строптивая, упрямая младшая Дрейкон, которая так упорно отстаивала свою индивидуальность, рисовала черепа на стене возле столовой, так легко сдашься? Неужели ты не чувствуешь, что мы с тобой уже не сможем быть друг без друга…

А вот тут он, видимо, проговорился, так как его лицо слегка дернулось, и попытался отвернуться.

– Что ты имеешь ввиду? – сорвалось у меня с языка прежде, чем я переварила его слова.

– Слияние источников огня – это тебе уже не просто брачный договор. Это нерушимая связь, Айри. Где бы ты не была, что бы не чувствовала. Я буду чувствовать тоже самое даже на расстоянии. Пойми.

И как бы в подтверждении своих слов я ощутила нечто теплое, приятное, отразившееся в его взгляде: любовь с примесью грусти. Парадоксально, но факт. К нему я испытывала тоже самое. Даже понять не успела, как такое произошло…

– Я знаю, что вел себя эгоистично, мешал тебе, навязывался, – с этими словами улыбка сползла с его лица. – Но что мне оставалось? Ан’Куэн собирался тебе наговорить всякого обо мне и Эн’Лаури. А я… я и сам не до конца понимал, почему меня тянет к тебе с такой силой… Ведь я даже попросил отца, записался в дежурные на вашем этаже вне очереди. Места себе не находил! Круги нарезал по коридору мимо твоей спальни. Потому и услышал обо всех ваших ночных планах. И хорошо, что так! Ты с этой своей картиной чуть сама себя не угробила, еле успел поймать. Айри, мое сердце чуть не остановилось тогда.

На душе после его слов стало сразу так тоскливо и немного страшно. Ведь я в тот момент даже не испугалась толком. А после не придала значения опасности, которой подвергла себя…

Руки мои непроизвольно потянулись к нему, и я обняла его, стараясь выразить все свои чувства не словами, а действиями. Действиями! Точно! Главное, начать!

От переизбытка эмоций даже чуть привстала на месте и чмокнула его в носик со словами:

– Значит, нам всего лишь нужно придумать какой-нибудь сложный план, чтобы спасти мою бабушку, не перемещаясь в другой мир. Думаю, нужно начать с Коваса. Может, её просто отпустят за неимением улик, там? Или еще как-то?

В ответ Шуат кивнул и тоже улыбнулся, затем повторил за мной, склонился и чмокнул меня в кончик носа. Огромный валун, тяготеющий душу, ухнул вниз, а Райхон не нашел ничего лучше, чем допытаться:

– Так, что ты там сделала в таверне?

– А ты меня не сдашь моему папуле? – пожурила его, сделав вид, будто подозрительно щурюсь.

– Укушу! – праведное негодование отразилось на его лице.

– Да я же шучу, – подавила смех и лишь улыбнулась.

– А я нет! – его губы накрыли мои поцелуем. Но после и Шуат не выдержал, тоже улыбнулся.

Правда, нашу радость неожиданно прервал протяжный звонок, означающий начало завтрака.

– О, кстати, – Шу вдруг стал серьезным. – Пообещай, пожалуйста, подписать договор, который принесет твоя матушка. Нас обоих скоро должны вызвать к директору. Иначе… – ни с того ни с сего он замялся.

– Иначе? – повторила за ним я.

– Иначе мне не позволят с тобой видеться, обвинят в соблазнении и тому подобное.

– Хм, заманчивая прерогатива, – сделала вид, что раздумываю. Но, глядя на его такой серьезный взгляд, чмокнула его в губы со словами: – Ты же знаешь, что я шучу. Конечно, подпишу. Но взамен я хочу от тебя кое-что.

– Что же?

– Чтобы ты мне доверился и подыграл при необходимости. Я действительно не хочу обратно на Землю. Но для Коваса – это секрет. А еще Эн’Сиера и Эн’Раула знают в общих чертах о том, откуда я прибыла.

Неприятное чувство чужого страха его заставило невольно сощуриться.

– Слушай, – я постаралась говорить спокойно. – На крайний случай, я найду способ, и мы с тобой переместимся вместе. Или же оба запишемся в эту вашу армию, или…

– Такой настрой мне больше нравится. И все-таки, что мы будем делать, если твой отец узнает и примет тебя за самозванку? – вопросы жениха разбередили душу. На этот счет у меня имелся немаленький опыт общения с одним настырным легавым, чем и поделилась:

– Все просто. Буду отрицать и переводить стрелки. Тебе, кстати, тоже советую научиться.

Думала, меня поняли, а он недоуменно уточнил:

– Переводить стрелки, да? А это как? Ударить куда-то?

– Ох, – проворчала я. – Ладно. Выйди, пожалуйста, я переоденусь.

Шуат обиделся и посмотрел на меня оскорбленно, а после на дверь, где слышался топот ног и стуки каблуков. Чему невольно вздохнула, сдаваясь:

– Хорошо, можешь остаться, но тогда хотя бы отвернись.

И он действительно отвернулся, лег ко мне спиной. А я пошла переодеваться. Оставалось только надеяться, что сюда никто не зайдет и не застукает нас за странным, по меркам драконов, поведением.