Глава 13. Квартал мигрантов

Как оказалось, при транспортировке еды для меня в закрытом сундуке во время полета, та слегка потеряла съедобный вид.

Я с сожалением разглядывала стеклянные и керамические осколки, торчащие из жареных ребрышек и даже капустного салата. А мелко нашинкованные кусочки овощей неаппетитно сползали по стенкам деревянного окованного металлом якобы «контейнера». Да уж. Дизлайк доставщику, хейт и куча гадких комов в приложение. Ах, да. У них здесь нет мобильников и интернета. Жаль. Уж я бы ему настрокала неласкового.

– И это, по-твоему, я должна, смогу, буду кушать?

– Да уж. Не ожидал, что все так получится, – оправдался Ан’Шуат.

От все еще аппетитных запахов, витавших в воздухе, мой желудок свело голодным спазмом уже, наверное, раз в десятый за вечер.

– Ты никак решил заморить меня голодом? – проворчала я. – И вообще почему ты утащил Лаури в академию, а меня с собой не позвал? Там бы и поела.

– С чего ты взяла, что мы с ней отправились в академию? – глаза Шуата подозрительно сощурились, а губы сомкнулись в сплошную линию. Я вдруг ощутила страх и настороженность, исходящие от него. Хм, а это точно его эмоции?

И вообще, что здесь такого? Секретно?

– Эм, даже не знаю. Подумалось так, – не стала врать я. – А что? Разве ты мою сестру повел не к Ан’Гуэру?

– Нет, я её отправил прямо к твоему отцу и моему начальнику в тайное отделение, – нехотя признался Шу. Затем обернулся и закрыл дверь. Достал из кармана профессиональную отмычку и защелкнул два раза замок.

– Ого! – невольно удивилась его навыкам. А после решила перевести тему, пока не выдала себя: – К моему отцу? И в какое-такое отделение?

– Ох, Айри-Айри, все-то тебе нужно знать, – проворчал женишок, как бабка старая. Чес слово. – Раз уж так вышло, пойдем, заглянем в один безлюдный трактир. Там кухня открыта днем и ночью. Да и повара знаю.

– А ты, я смотрю, ночью совсем не спишь, что ли?

– Скажем так, нечасто, – признался тот, проходя мимо меня. И судя по тому, какой темп он взял, мне придется за ним чуть ли не бежать. – Кстати, одень-ка лучше это, – с этими словами на мои плечи опустился внушительный по весу плащ, который он отстегнул от своей шеи. Тот висел все это время у него за спиной. И когда только успел его одеть?

А Шу застегнул его булавкой у меня на горле, затем капюшон на голову водрузил и продолжил ворчать:

– Не то, боюсь, даже мигранты не поймут твоего внешнего вида.

Пропустив очередную колкость, мой мозг вдруг зацепился за знакомое словечко. Прикольно, так у них в этом мире тоже есть такая прослойка населения? Хотя почему бы и нет? Там, где есть сильное расслоение общества или неблагополучие, всегда будут желающие уехать туда, где жизнь проще, легче и удобнее.

Помнится, как-то в очередной раз выходя из участка после дачи показаний, зареклась даже свалить в Южную Дакоту на ферму близ Лейкс к родственнику по маминой линии. Отдохнуть, так сказать, среди коровников и пастбищ. Заодно и к монументу на горе Рашмор мечтала сгонять на багги. Помнится, когда летом приезжала к дедушке Роуди еще подростком, завела полезное знакомство с соседским мальчиком, Кейвином.

Наверняка, тот стал механиком, потому как в ангаре его отца, помимо всяких железок, байков, машин, механических агрегатов, в том числе, сельхоз назначения, стоял даже вполне себе рабочий самолет «Цессна-208». Да и сам Кейв очень любил всегда копаться в моторах или еще в чем-нибудь. Ведь сколько раз видела Кейвина, тот всегда весь такой зачуханный, в масле, но безумно добрый и довольный, как теленок на выпасе.

Правда, мое путешествие к деду так и не состоялось. Не срослось. Мне запретили покидать штат на время следствия, хоть меня и переквалифицировали в свидетели из подозреваемых. Не без помощи Коваса, который гонял меня по району полночи. Соответственно, он поручился за мою непричастность к ограблению лавки одного хламосборщика. Потому, увы, усугублять свое положение я не стала. Сидела смирно. Эм, или почти смирно.

Пока я погрузилась в собственные воспоминания, мы уже успели покинуть мою комнату, в которую вернулись. После этого прошли мимо портретной галереи, завернули к лестнице и спустились вниз в огромный пустующий холл, единственным украшением которого были канделябры на стенах и огромный красный ковер на каменном полу.

– Хм, неужели мы пойдем пешком?

Но вместо полноценного ответа Шу многозначительно отмахнулся:

– Не совсем, – и открыл передо мной входную дверь.

А там я ровным счетом не увидела ничего необычного. Каменная дорожка, не слишком ухоженный садик (почти заросший каким-то вьюном), в котором сейчас стрекотали разные насекомые. В воздухе по-прежнему чувствовалась эта промозглая сырость. Правда, тумана не было. Неужели скоро пойдет дождь?

– Слушай, а может, не надо? – вдруг попросила я, слегка испугавшись. И даже начала пятиться, чуть не наткнувшись на младшенького Райхона, шедшего сзади.

– Оп-па, – выдал он, схватив меня за талию. А после еще и пошутил: – Как ты интересно ходишь, два шага вперед, один назад.

– Эм, я… гроза же…

– Не бойся, мы должны успеть до начала дождя, – его слова не слишком-то меня успокоили, но делать было нечего. Потому как меня чуть подтолкнули вперед, а он за собой закрыл дверь и снова отмычкой.

– А обычных ключей у тебя нет?

– Я их с собой не взял, знаешь ли, – оправдался тот, слегка даже смутившись. – Ведь я действительно не рассчитывал тебя тащить именно сюда.

Хорошо, что я в этот момент промолчала. Ведь из моих уст рвался не очень-то приличный вопрос из разряда: «А куда собирался?» с непрозрачными намеками на кровать. Но каким-то чудом Шуат меня понял, и со вздохом развенчал все мои ехидные мысли:

– Кровать тоже не входила в мои планы. Я же говорил, что хотел показать тебе выход из подземных ходов, а заодно планировал кое-что проверить. Тем более, что во время полета, когда ты была без сознания, уловил странные движения там внизу, не возле беседки, а у тайных дверей.

Кстати, во время нашего миленького общения мы успели с ним пройтись вдоль фасадов здания и свернуть вправо к небольшому то ли сарайчику, то ли гаражу с широкими воротами.

– Может быть, это была Эн’Лаури? – предположила я, вспоминая её сбивчивый рассказ.

– А вот и нет, – казалось, жениха даже позабавили мои умозаключения. – Я спросил её об этом в первую очередь. Она прибыла к беседке уже затемно.

– Хм.

– В том-то и оно, что странно, – не прерывая наш разговор, Шу успел еще раз вынуть из кармана отмычку и снять с петель самый настоящий амбарный замок. Правда, какой-то допотопный.

– Слушай, а откуда у вас все это? Такое ощущение, будто из… – я вовремя замолчала. – Ты понял, о чем я.

– Ах, ты про это? – младший Райхон взвесил в руках отстегнутую железяку размером в два кулака. – Мамулина находка.

Я невольно вспомнила о комнатке с часами, и рука моя сама потянулась к карману штанов, где спрятала александрит на пластине с канителью.

– Не мучайся угрызениями, я видел, что ты взяла, – бросил вдруг Шу, нехило так испугав. Интересно, а что он еще видел? Или еще хуже.

– И ты слышал наш разговор?

Но тот промолчал и стал отодвигать массивную деревянную дверь в сторону. На ходу же бросил:

– Если честно, только самую концовку.

Я даже не стала пугаться этому факту, потому как мое внимание привлекло другое, передо мной сейчас стоял металлический… нет, не конь. И не машина. Это нечто было отдаленно похоже на скорпиона, а именно наличием шести поршневых лап, по три с каждой стороны, и от овального основания кверху эдакой полукруглой непрозрачной крышей поднималось жало. Естественно, в центре этой гадости располагалось сидение. А перед ним торчала одна только рулевая колонка, прикрытая спереди исключительно для виду листом тонкого металла вместо капота, ведь под ним должно же что-то скрываться, мотор, например, аккумулятор там.

Мне вдруг до жути стало интересно рассмотреть сию штуковину поближе, причем во всех подробностях, а желательно еще и найти, где здесь вообще двигатель.

Но, увы, не срослось. Подхватив меня на руки, Шу взгромоздил меня на сидение с левой стороны, а сам сел справа. Затем выудил у себя из кармана крупный зеленый камешек на металлической цепочке, умостил его на месте центральной выемки в руле, и эта чудо-техника завелась! Даже не так, она слегка запылала зеленым, почти желтым светом, словно неоновая вывеска. А после поднялась над землей, покачиваясь.

О-о-го! Ничего себе!

Предпочла промолчать. Тем более эта штуковина вдруг застучала своими треугольными заостренными лапами, словно наконечниками стрел по притоптанной земле. Ведь, по сути, у драконов, я так поняла, не принято выкладывать дороги асфальтом. Только тротуары каменными плитами или брусчаткой и только самые жизненно необходимые пути. Да уж. Даже ворот и ограды, похоже, не предполагалось в этом загородном поместье. Странно.

Но волновало меня другое: то, как неспешно двигалась эта металлическая многоножка, погода, адский голод, а еще:

– Я одно не пойму, – начала свой допрос с основного. – Почему, если мою сестру отправили по секретному заданию из подразделения моего отца, то ты проводил её к Сойрену, фельдмаршалу Дрейконвиля, то есть к нему обратно?

– Слушай, а из тебя получился бы неплохой разведчик-стратег, – изумился Шуат. А следом повернул руль в сторону каких-то зеленых кустов и редкого пролеска, комментируя: – Так можно срезать.

А-а-а. Заодно тему замять, да? Потому закономерно подтолкнула его ответить:

– И?

– Эх, – жених вздохнул. А после коснулся магического камня, что-то шепнул, и вокруг нас замерцала слабая зеленая сфера. Наверняка, какая-нибудь звуковая печать или, точнее, антизвуковая. Не суть. Шуат же продолжал: – В общем, похожий вопрос меня мучил всю дорогу. Потому зашел к Ан'Сойрену сначала я, напросившись на экстренную аудиенцию. Он сейчас в столице. Эн'Лаури в это время ждала меня в таверне.

Еще один вздох, и рассказ продолжился:

– Как я успел узнать по обрывкам фраз, потому как присутствовал при разговоре фельдмаршала и начальника разведки, то твой отец дал задание любой ценой найти Ан’Айхона, я так понимаю, после вестей по допросу Ан’Клифа про чайники. Вот подчиненные, неправильно истолковав слова главного, решили отправить его дочь, то есть племянницу, лишенную ипостаси из Дрейкон, с тонким расчетом на то, что свою кровную родню ваш дядя не тронет. Для прикрытия легенды еще и записали её в дезертиры.

В принципе, логично, но это только в принципе, так как мучил меня далеко не один этот вопрос:

– Хм, а с письмами что? Почему Лаури во время побега оставила их в беседке, если они были ей так важны? А прибыла за ними только сейчас? Опять чайники?

– Э, нет, – моим словам Шу даже улыбнулся. – Они с Ивоном Шатсом, ученым-зверолюдом исследуют драконью кровь на предмет чистокровности и влияния яда на ипостась, как и ты подсказывала нашему мистеру Семирану, взаимосвязь есть. Но на это изучение у обоих ушел год с небольшим. По сути, почти весь второй год обучения Лаури в Ан’Гуэре, а ты в два предложения выдала секрет своей сестры. Теперь понимаешь откуда такая подозрительность? И если бы не знал о тебе практически все, ведь я даже присутствовал при рождении, то подумал, что она тебе об этом сама рассказала, или что ты из шпионов.

– И? Это все безумно интересно, – покивала я, а затем подтолкнула его вновь к интересуемой теме: – Но я так и не услышала ответ на свой вопрос. Почему она не забрала письма сразу?

– Эн’Лаури или Эн’Войри? Хе-х, – Шу действительно усмехнулся, а после все же ответил по существу: – Когда я спросил у неё перед уходом к твоему отцу на аудиенцию, то она сказала, мол, это из-за моих братьев, которые кинулись их искать, как только поднялась паника с дверьми и пропажей. Куэн и Луран облетали беседку несколько раз. Девушки, выйдя наружу, после долгого плутания, увидели их в воздухе и испугались засады. А после обеих забросили на границы владений Пустынных джиннов, и им было не до писем. Но…

– Но?

– Ответ Лаури показался неубедительным. Видится мне все иначе. Да, она временами бывает просто очень рассеянной. А еще не выходит из головы запирание всего мужского этажа. Почему-то я абсолютно уверен, что им кто-то помог бежать. И то, как в спешке твои сестрицы собирали вещи, подталкивает на мысль, что этот кто-то не дал девушкам времени на сборы. Но об этом обе молчат и делают вид, что ничего не знают.

– Да, и снова все безумно познавательно и даже очень интересно, правда. Но если письма такие важные и секретные, то почему ты их не уничтожил, а отдал обратно ей? И почему отправил Эн’Лаури к отцу, который наверняка проверит карманы дочери. Если не он сам, так его подчиненные точно. Неужели все это для того, чтобы папенька её поймал и наказал, выдав замуж за Куэна? – подвела я Шуата к той самой теме, которая, собственно, меня и интересовала. А он мне про какие-то шпионские заговоры да про эксперименты рассказывает.

Только в этот раз младшенький Райхон даже в голос рассмеялся, а еще потрепал меня по плечу, мол, молодец. Но, вопреки своим действиям, сказал следующее:

– Так вот, как вся ситуация видится твоими глазами? Что я сыграл роль свахи? И тебя под венец затащил, и брату невесту вернул? Да уж. Благородный поступок, не так ли? Но нет, я не столь продуман и благороден.

После этих многозначительных слов гадкий ящер замолчал, а еще руку не убрал. Продолжая меня, как бы невзначай, обнимать. Н-да. Ушлый экземплярчик мне попался в же-ни-хи.

Мм-м, однако вопреки первому желанию стряхнуть его с себя, освобождаться не стала. Ведь так было как-то даже приятнее и теплее. А погода, увы, не баловала и портилась все сильнее.

Правда, к тому моменту мы уже успели проехать через зеленый-зеленый холмистый луг к пролеску.

– И все-таки, – не унималась я, а решила дожать собеседника, стала размышлять вслух. – То есть, получается, ты не боялся отправлять Лаури с письмами к отцу, потому что… – неожиданная догадка поразила мой мозг, как гром и молнии небо во время дождя, – он уже и так про них знал?!

Лицо Шуата разом приобрело напряженный вид. После чего он молча кивнул, внимательно следя за моей реакцией.

– Дай угадаю… – продолжила я препарировать ситуацию, но делать мне это даже не пришлось. В следующий миг стукач сознался сам:

– Я так или иначе передавал отцу информацию о переписке с Шатсом, – Шу вздохнул. – Ваш отец меня и завербовал с этой целью, чтобы я следил за его дочерьми, в частности, за самой беспокойной зачинщицей, увлеченной наукой, – Лаури. Куэн, по его мнению, не годился, так как был необъективен, как её жених. А вот я, по мнению Сойрена, как раз подходил. Мне же не оставалось ничего. Фельдмаршалу не отказывают. Иначе о военной карьере можно забыть.

– Однако же… – не согласилась я. Щеки мои прямо запылали, а внутреннее бешенство возросло. – Ты! Ты воспользовался доверием Лаури. И-и стучал?! – чему даже поморщилась и передернула плечами. Никогда не любила доносы. Нет, не так. Ненавидела. Особенно, когда из-за какого-то анонима меня впустую вызывали в участок. – У тебя же отец Ан’Гуэр, ректор академии. Чему тебе бояться-то? Ты всегда мог получить ученую степень и забыть об армии.

– Да… и выкинул бы мечту всей моей жизни избавиться от этого ненавистного Ан’Дуара?

– Вот не убедил. Ох и ах… Бедная-бедная твоя судьба. Сидеть в тепле и учить драконов и дракониц очередному предмету для постижения всех граней своей ипостаси, – процедила сквозь зубы, сама того не замечая. – То есть твоя мечта важнее мечты Лаури, да? Интересно, а ты точно её любил?

Наконец в пылу сказанного подняла взгляд и невольно ужаснулась.

Такой яростной реакции на мои слова я попросту не ожидала. Глаза собеседника запылали и преобразились. Лицо отчаянно сражалось с ипостасью, то и дело проступала драконья чешуя вместо кожи, но в следующий миг Шуат впился в меня губами каким-то остервенелым поцелуем. Зубы клацнули о зубы, он прикусил мне губу, заставив слегка ойкнуть, чем воспользовался в тот же миг.

И уже в следующую секунду мне пришлось буквально выпить его огонь.

Нечто горячее и обжигающее растеклось по моему горлу вниз прежде, чем потухнуть в районе грудной клетки, и, как ни странно, гнев ушел. А наступила какая-то вселенская грусть из-за недопонимания. Это что, он поделился со мной своими эмоциями? Да ни в жизнь не поверю, что во всей ситуации Шуат – жертва. Ни-ког-да.

– Я не стучал на неё, как ты говоришь, – выдал он обиженно, когда отстранился. – Да, я за ней следил. Да, отвечал на наводящие вопросы Дрейкона. Но делал это не по своей инициативе и часто скрадывал углы. А переписку Лаури перехватывали и предварительно перечитывали свои люди Сойрена, какие-то там ученые-эксперты. Потому я видел только лишь уже распечатанные ответы от самого Ивона Шатса, когда мне их Лаури показывала в порывах своей исследовательской эйфории. Я же всегда старался скрыть следы её научных интересов. Возвращал книги в библиотеку, менял данные в абонементах, чтобы эта любовь к одной единственной теме не стала заметной. И так далее.

– Мм-м, какой благородный, как оказалось, шпион, – выдала я. И как-то немного успокоилась. Ведь, если задуматься, то когда меня ловил Ковас и допрашивал, то я тоже сдавала своих. Да… Упиралась как могла, но все равно сдавала из-за штурма самых разных вопросов. Только выбора у меня почти не было.

Ох, лучше не вспоминать о нем. Только не этот скот, который чуть не затащил меня в постель исключительно угрозы ради. Правда, думаю, вряд ли Шуату грозили интимом. Но, наверняка, на чем-то подловили или толкнули спич про пользу дела с полным промыванием мозгов.

– Ладно, – выдала я в ответ, сбавив свой градус агрессии. А еще эта цензура отключилась, что ли? Могла бы и подсобить в уважительном общении. – Будем считать, что это меня не касается.

Мы оба замолчали. Шу от греха подальше убрал свою руку и сидел, слегка ссутулившись. В одной рубашке, кстати, без пиджака. И как я раньше этого не заметила?

Невольно стало его даже жаль. Потому не удержалась и накинула на спину этому Шуне край плаща.

Кстати, жених такого проявления заботы явно не ожидал, потому воззрился на меня подозрительно да еще глазки свои красивые сощурил:

– Чего это ты вдруг? – послышалось от него удивленно.

– Сама не знаю, – ответила я.

После вновь настала неловкая тишина. Между тем по окончании леса взору моему наконец предстала высоченная каменная ограда с металлической калиткой. Ширина, которой вряд ли позволяла пройти нашему шестиножному транспорту.

– Держись, – негромко скомандовал младшенький Райхон. А после сильнее вдавил камень в выемку и другой рукой дернул какой-то маленький рычажок под рулем.

Наша шестиножка слегка потопталась на месте, будто примеряясь, даже не верится, а затем она прыгнула! Я же, не зная за что хвататься, естественно, вцепилась в Шуата, чудом не заорала во весь голос. Вот только попа моя так и оторвалась от сидения. Невысоко, но все же. А машина приземлилась на ограду, вновь оттолкнулась, и мы плюхнулись в землю, слегка чиркнув днищем.

– Ой! – вырвалось у меня из уст, причем тройное.

Ага. Все-таки ругаться по-драконьи мне еще нельзя. Или, быть может, на мои слова нет аналогов? Не суть. Шуат лишь пояснил:

– Конец владений Райхон. Еще пара минут, и нам придется бросить шорра в придорожном ангаре. А там, еще пол улицы пешком, и мы на месте.

Вот уж не ожидала приключений на мою пятую точку так скоро и, причем буквально. Собственно, следующее вырвалось само собой:

– Кстати, да. Все хотела узнать. Неужели наш транспорт столь незаметен, что ты выбрал его вместо полета в ипостаси?

– Это зверолюдский аналог рохимобиля, в столице на них мода. К тому же, мы скоро прибудем в квартал мигрантов. Ведь там принимают всех и вопросов не задают. Например, почему это драконица предпочитает мясу овощи? Поэтому, да. Лучше так.

Так, ясно.

После этого мы вновь замолчали. А шорр продолжил шуметь, клацать, щелкать, чавкать своими поршневыми лапами по грунту.

***

Первые капли дождя нас застали перед придорожным ангаром, а я бы его назвала и вовсе каменным амбаром с хлипкой деревянной крышей. Но не это меня волновало на тот момент. Совсем-совсем не это.

Ураганный ветер и гром! Самый настоящий раскатистый, пробирающий до дрожи… ГРОМ! Я испуганно вцепилась в Шуата. Вжалась в его руку, едва небо моргнуло световой вспышкой, и страшный рокочущий звук стихии стал подбираться к нам, начинаясь издалека.

Дракон удивленно запрокинул мое лицо вверх и впился в него цепким взглядом, изучая меня, как будто заново. А едва на улице еще раз моргнуло, как я испуганно поморщилась и закрыла глаза. Следом почувствовала, что он подхватил меня на руки, стиснул сильнее, прижав к себе, и прошептал, перекрикивая ветер, уносящий прочь его слова:

– Прости, не знал, что всё так серьезно.

Мне осталось лишь закрыть руками уши и повторять, как мантру:

«Я не боюсь! Я-я, Кэрол Ли с 125-стрит, я, хулиганка, экстремалка, которая не боится ничего и даже высоты! Как я могу бояться грома? Нет. Я-я не боюсь!».

Но тело мое считало иначе, дрожало и противно вздрагивало с каждым раскатом. К счастью, пытка моя длилась недолго. Сквозь слегка приоткрытые веки я увидела, как мы чуть ли не влетели в какое-то теплое и светлое помещение, едва Шуат пнул ногой распашную двустворчатую дверь.

– Комнату мне, живо! И еды туда принесите! А еще лохань с горячей водой после! – приказал жених, как только мы вошли.

– Сюда, сюда, – проронил подобострастно какой-то парень. Как будто мальчик лет двенадцати.

Я даже хотела возмутиться от таких грандиозных планов Райхона, но что-то меня остановило и заставило промолчать. Что-то глубинное, приятное и теплое… может, счастье? От того, что обо мне заботились и переживали? Широко раскрыв глаза, я как будто увидела ситуацию по-новому, со стороны. А еще невольно вспомнила про свое некрасивое поведение в ответ на заботу, которую Шу дарил мне совершенно безвозмездно. Ведь он знал же, да? Знал, что я, в конечном счете, улечу обратно в свой мир. Как он выразился, слышал самую концовку разговора с бабушкой. Ведь он, наверное, услышал про артефакты перемещения? И все равно не бросил меня с моим голодом, разочаровавшись. Хотя мог.

– А где твой отец? – спросил Ан'Шуат у паренька. И что-то мне подсказывало, что жених хмурился.

– О-он захворал немного, – голос того дрогнул.

Я посмотрела на него из-под капюшона. Ох, первым делом взгляд мой привлекли висячие собачьи уши и странное лицо, как будто слегка волосатое, карамельного цвета. Так это и есть зверолюд? А еще видно было, что парень как-то сильно нервничал и даже немного дрожал при ходьбе. Неужели тоже боится непогоды?..

Хм.

Едва мы поднялись по лестнице, и сын хозяина таверны открыл перед нами дверцу комнаты, вторую по коридору за поворотом, то я увидела небольшое квадратное помещение, уставленное в каком-то скупом фермерском стиле. Добротная, сбитая из досок, кровать была застелена серым шерстяным покрывалом. Кресло, обитое велюром, стояло в углу рядом с прямоугольным столом без скатерти. А свечи уже горели в металлических подсвечниках на каменных стенах без обоев, панелей и прочего.

– Посиди здесь, сейчас принесут еду, – попросил меня Шу. – А я скоро вернусь.

И как-то вымученно, со вздохом поцеловал в лоб через слегка влажную от дождя ткань да стиснул в объятьях. После быстро метнулся к окну, проверил ставни окна, скрипнув ручками. Затем обернулся к парнишке, мнущему в руках свой фартук, и приказал:

– Веди меня к нему.

– Д-да! – вскрикнул тот чересчур оживленно. И оба покинули комнату, плотно прикрыв за собой дверь.

Мне, по сути, оставалось лишь обиженно посмотреть им вслед. А как же я? Едва мы оказались в таверне, страх, как рукой сняло, и даже оцепенение спало, потому мне стало ужасно интересно, куда же эти двое собрались, бросив меня одну.

Правда, едва подошла к двери и приоткрыла её, то услышала негромкие всхлипы со шмыганьем:

– О-они забрали сестренку Лайшу.

Судя по удаляющимся голосам и мелькающим теням за поворотом коридора, оба спускались вниз по лестнице. И я бы непременно отправилась за ними, если бы не крик из соседней комнаты:

– Что ты сказала?!

После что-то разбилось, противно звякнув один раз, второй. Хотела даже закрыть дверь, но следующий слова привлекли мое внимание еще сильнее:

– Куда они исчезли?! Вместе?! А что ты мне, дочь, говорила? Она не интересуется им, да?!

– Да, мама, – спокойно ответила вторая собеседница, и этот голос показался мне до боли знакомым. – Не интересовалась. И я не знаю… Может, это просто слух, пущенный пылающей Эн’Иссари, а Айри опять в лазарете, как в тот раз, когда наткнулась на осколок?

После ответа молодой собеседницы я окончательно убедилась и пришла к выводу, что это Эн’Сиера.

– Ох уж, эта Айри… – проворчала её мамуля в ответ, чуть успокоившись. – Все планы мне нарушила. Так ты выяснила, зачем ей сдались чайники? Ай, нет, не говори. От начала и до конца идея была худой. Лучше побыстрее соблазняй этого Ан’Хизо из второго семейства. И проблема решена.

Неприятный холодок прошелся по моей спине, еле переборола себя и не закрыла дверь от отвращения. А еще я ощутила небывалый прилив адреналина из-за испытанного страха. Ведь я Эн'Си рассказала про Землю. Не всё, конечно, в общих чертах, но…

– Но, мама, мне же нравится Ан'Куэн! – призналась моя соседка по комнате. Значит, все-таки не показалось. Вот так-так. На Шуата обижалась из-за Эн’Лаури, а сама оказалась окружена одними интриганками.

– Нет, дочь. Ты просто не можешь выбрать этого костоправа! – воскликнула матушка рыжей предательницы. – Иначе мы все равно останемся на шестом месте и не попадем в Совет!.. – после этих слов женщина начала мерить шагами пол, стуча каблуками. – Да как ты не понимаешь? Мы сейчас и так еле сводим концы с концами. Знаешь, сколько стоил весь твой гардероб, который я купила тебе на обучение? А сколько еще нужно будет потратить на тебя, пока ты соблазнишь отпрыска второго рода? У-у нас ты одна, и нет сыновей, которые бы зарабатывали в армии. Поэтому потрудись, дорогая. И выйди замуж за достойного жениха, а не хочешь младшенького Войша в мужья, так выбери вашего новенького, из Вильари.

– Но-но когда ты…

– Что? Неужели думаешь, раз я не состою в Совете, то ничего не знаю?

Внезапно до моего слуха донеслись шаги с лестницы, и что-то негромко звякнуло, будто на деревянный столик поставили нечто стеклянное. Ах, да. Точно! Еда же.

Поэтому поспешила притворить дверку и на носочках прошла обратно к креслу. И только-только я успела это сделать, как услышала грохочущие звуки, будто по полу катили деревянное бревно. А через мгновение в мою комнату постучали.

Помня о заговорщицах в соседней комнате, я тихонько произнесла:

– Да-да, войдите.

Дверь распахнулась, и моему взору предстала женщина средних лет, видимо, зверолюдка. Потому как один в один похожая на паренька, который нас проводил в комнату. Наверное, мама или родственница.

Глаза её выглядели заплаканно, но она уверенно держалась, сноровисто вкатила деревянную тележку в комнату и закрыла за собой дверь. А моя нервозность немного спала. Ведь я сначала ответила, а затем уже осознала, что меня могли услышать из соседней комнаты.

– Я прошу прощения, – начала служанка в белом наглаженном передничке и слегка махнула рукой в сторону тарелок с накрытыми крышками. – У нас на сегодня мясные блюда закончились, но есть наваристый грибной суп с картошкой и немного салата.

Только от услышанного мой желудок вновь напомнил о себе раз в десятый, наверное, и я чудом не облизнулась, вовремя сжав губы.

И видимо, мое такое странное поведение явно смутило служанку. Ведь нижняя часть лица не была прикрыта капюшоном.

– П-простите… – Казалось, женщина совсем сникла.

– Нет-нет, все отлично! – поспешила заверить её я чересчур громко. Но сейчас мне было все равно. Следом, правда, тише добавила: – Я очень голодна.

Служанка кивнула и принялась переставлять тарелки на мой стол. А я засмотрелась на её руки. Вопреки ожиданиям, шерсти на них почти не было, точнее, она начиналась от запястья. Цвет так же как и у паренька, смахивал на крем-брюле, причем поблескивал на свету. Но диковиннее всего выглядели её ногти. Желтые матовые, вытянуто-овальной формы, чем-то отдаленно похожие на собачьи.

– В-вы зверолюдка? – вырвалось у меня, вопреки желанию промолчать. Наверное, потому что недавно услышала лекцию Шуата про множество разных видов, скажем так, «не людей».

– Да, – ответила она, застыв на месте вместе с тарелкой, на которой я заметила выпечку, напоминающую своей прямоугольной формой кекс.

– Ого! – воскликнула и потянулась за тарелкой. Плащ мой при том распахнулся, а оттуда выглянул тот самый непрезентабельный прикид, который Шу хотел скрыть. Но, как ни странно, служанка даже не удивилась, а лишь предложила:

– Ваш плащ, он же мокрый, да? Давайте, я его просушу. Вывешу на бельевую веревку внизу, возле печи и принесу вам с утра?

Хм. Почему бы и нет? Думаю, по такой погоде мы вряд ли соберемся покинуть эту таверну. Потому даже с каким-то чувством особенного удовлетворения сняла с себя тяжелую плотную ткань и протянула её зверолюдке.

Как вдруг дверь распахнулась, и на пороге застыла женщина с рыжими волосами, очень уж похожими на цвет Ан'Сиеры Зальц. О них-то я и забыла.

Вот, что удивительно, служанка не растерялась. А лишь переложила столовые приборы на стол, как будто бы нечаянно повернув столовый нож ко мне рукоятью. Ага, видимо, прочла по выражению лица новой прибывшей то же, что и я: ненависть, злость и что-то еще. Что, не разобрала.

– Ты что здесь делаешь?! – начала без предисловий старшая Зальц, вплыла в комнату и встала возле двери, только лишь чуть в стороне, освобождая проход для своей дочери.

– Мм-м, – я взяла в одну руки ложку, а другую положила рядом с ножом. – Собираюсь кушать. А вы?..

– Я? Я… – женщина слегка стушевалась. Соседка моя встала рядом с мамулей, уронив взгляд в пол. Явно смущалась. И вообще зачем они сюда заявились, нарушая свое инкогнито – не понятно.

– Вы можете идти, – я отпустила служанку, которая не спешила покидать комнату. Но после моего кивка она выкатила тележку в коридор и закрыла дверь.

А я даже толком не испугалась, потому что уже поздно. Что-что, а в женских разборках опыт у меня имелся. Об этом не переживала. Главное, защищать голову и лицо. Потому как первым делом все, как одна, мои соперницы пытались добраться сначала до дред. А когда не получалось, то хотя бы лицо расцарапать.

– Ха! Неслыханно просто! Обращаться к грязи под ногтями на «вы»?!

Понятное дело, я не стала объяснять свое поведение, а лишь стиснула зубы и открыла крышку над глубокой тарелкой. Затем с благоговением вдохнула аромат грибного супа. После внимательно изучала своих посетительниц и их поползновения в мою сторону.

– Вы не против, если я покушаю при вас, да? – бросила ради приличия. Хотя на самом деле имела в виду: «Ничего, если буду плямкать?».

Чудом сдержалась и не перевела стрелку на эту… Вот, кого? Как бы её назвать? Гадюку? Банально. Хотя яд из неё прямо-таки сочился при очередном злобном взгляде. Кстати, о яде, невольно вспомнила про чайники. И пропустила мимо ушей её слова.

– Что, простите? – уточнила, услышав лишь обрывок фразы: «…пропадать в таверне, невесть где».

Фантазия услужливо дорисовала первую часть предложения. Наверняка, что-то типа: «Не пристало молодой незамужней леди пропадать в таверне невесть где». Мир другой, а нравы те же.

– Я говорю…

– Нет, я не об этом, – отмахнулась, окунув ложку в тарелку. Зачерпнула супа, попробовала. Мм-м. Прелесть.

– А о чем? – подала голос Эн’Сиера, опередив изумленную мать.

– Если хотите, вы можете продолжить ваш предыдущий разговор в моем присутствии. Разрешаю.

– Так ты подслушивала?! – воскликнула старшая драконица, изрядно побагровев.

На это отвечать даже не стала. Да и зачем? Никогда не буду против себя давать показания. Причем это разрешено законом, по крайней мере, там, где я выросла.

– А вам есть, что скрывать? – перевела стрелку, откусывая испечённый, хоть и сдобный хлеб, а-ля кекс, потому как испытывала просто зверский аппетит. Проще говоря, ела всё и сразу. – И вообще меня терзают смутные сомнения, будто два непримечательных чайника абсолютно не случайно объявились в ректорской и в малой гостиной замка Дрейкон.

А ведь правда, вспоминая её недавние слова сейчас, отчетливо уловила в них скрытый смысл о том, что я нарушила планы Зальц, забрав зачем-то чайники, о чем она и уточнила у дочери еще там в комнате. Складывать и умножать одно с другим умела еще с младшей школы. За что себя и похвалила.

Вот чего не ожидала, так это реакции рыжей дамы. Вместо меня она переключила свою агрессию на Эн'Си.

– Ты-ты же сказала, что она, – указательный палец женщины взметнулся в мою сторону, – их забрала просто так ради коллекции?

Ого!.. Так Сиера меня не сдала? Маленький такой валун упал с души, но ровно до следующих слов соседки:

– Я-я действительно думала так поначалу! – воскликнула она.

Не знаю, что бы сделала, если бы Сиера решилась настучать.

Однако в следующий момент в комнату ворвались сразу трое: Ан’Шуат, Ан’Куэн и отец. Мой отец.

Ого? А он-то тут что забыл?

– Так и знал, – констатировал Ан’Сойрен, сверкая своей безупречной военной формой и поверх доспехами. Его суровый взгляд мог бы прожечь во мне дыру. – Хоть и родилась взрослой, а ума, как у восьмилетней.

Затем он повернулся к моему жениху:

– Что она здесь делает? И вообще почему так одета?

Но Шу молчал, а вместо него ответил его брат:

– Это похоже на мой костюм. Подозреваю, проблема в том, что в нашем столичном поместье в шкафах нет женского гардероба.

– Я спрашивал о другом, – процедил сквозь зубы отец.

Хоть и нехотя, Шу все-таки сознался:

– Вам, возможно, не успели доложить, но я женюсь на Эн’Айри через неделю. Эн’Иссари дала свое согла…

– И все равно это не ответ, – грозно оборвал его фельдмаршал. Несмотря на тон, выглядело это даже как-то мило. Выбившиеся из хвоста белокурые пряди обрамляли миловидное лицо отца, если бы не внушительные выдающиеся вперед скулы и борода. Только в следующее мгновение он уже повернулся к семейке Зальц и переменил тему:

– Что ж, Эн’Сиера. От кого угодно ожидал такого поступка, но только не от тебя. Мои люди сегодня поймали Ан’Сельфа и его старшего брата в подземных лабиринтах академии. Они снова принесли контрабандные чайники с мехонарским ядом. Говорят, что это целиком и полностью твоя идея.

– Нет, – вступилась за дочку мать. – Это всё я. Я попросила её.

– А мне кажется, что тут как раз всё наоборот. Вы хотели занять место в совете и потому принуждали дочь соблазнить Ан’Хизо Войша, который собирается получить ученый сан, нежели служить в армии, тем более жениться. А сама Сиера безумно влюблена в другого. Потому и предложила иной выход из положения. Не так ли? Или братья Черсо врут?

Во всем этом балагане мне оставалось только пребывать немым зрителем. Кушать дальше и стараться не плямкать.

Одно непонятно.

Что здесь делает Куэн? А хотя…

– Я вас вызвал, Ан’Куэн, для того, чтобы вы убедились воочию, на какую низость готова пойти эта девушка, лишь бы достичь желаемого.

– Простите? – не понял брат Шуата. А мне стало искренне жаль Эн’Си. Каким бы не был проступок моей соседки, однако топтать её любовь…

Потому, дабы выразить протест намеренно громко процедила суп из ложки, а затем еще и поднесла тарелку к губам, стала пить из неё жижу. Но отец на мое такое некультурное поведение даже не обратил внимание и продолжил унижать:

– Ради того, чтобы вы не женились на Эн’Лаури, она готова была просить своего друга детства и его старшего брата помочь организовать побег моим дочерям.

Сиера стояла, опустив глаза, и глотала слезы. Костоправ перевел обескураженный взгляд на девушку. Удивительно, но не заметила в нем ни ненависти, ни злости. Лишь сильное удивление.

– Это действительно так? – уточнил он тихо.

Младшая Зальц кивнула. После подняла взгляд, полный сожаления, и добавила:

– Когда я узнала про планы матушки, я долго горевала, но в один из дней, готовясь к учебе, я наткнулась на описание мехонарского яда, а именно то, что он в малых концентрациях лишает ипостаси, а в больших убивает. Но-но, – она закусила губу и дрогнула голосом, – я не хотела никому смерти! Я тщательно вымыла чайники и даже несколько раз настаивала в них воду, а затем выливала у нас в саду, чтобы снизить вред.

На этих словах наши взгляды с младшим Райхоном сошлись. Так вот почему меня лихорадило. А в итоге даже не лишило ипостаси… Сам же яд подействовал как-то иначе, наверное, потому что я альбинос – чистокровная. Ведь альбиносы лучше умрут, чем лишатся ипостаси. Или как-то так?

– А-а еще я попросила брата Ан'Сельфа взять в библиотеке академии книги по этой теме именно тогда он и заметил, что Лаури интересуется той же темой по яду.

– Это не отменяет того факта, что ты хотела лишить ипостаси других людей, – настойчиво перебил её Ан’Сойрен.

– А еще не меняет того факта, – я все же решила вмешаться, – что ваше «Кредо драконов» абсолютно лишает прав женщин. Почему мы обязаны выбирать? Или армия, или замуж?

Удивительное дело! Моя цензура в кои-то веки позволила сказать именно то, что я думаю. Правда, от этого легче не стало. Потому как тяжелый испепеляющий взгляд моего милашки отца теперь был устремлен на меня.

– И ты её оправдываешь? – изумился он.

– А что произошло? Допустим, сбежали Эн'Лаури и Эн’Войри в армию. Даже если бы не брат Ан’Сельфа, то сестры наверняка бы покинули академию при любом удобном случае. И повезло еще, что убежали не за пределы Дрейконвиля. Теперь по поводу вашего «Кредо драконов» и полного бесправия всех остальных кроме пяти семей – я считаю, вы сами виноваты, раз допустили и поощряете такое положение вещей. Хотите быть сверху? Терпите интриги, которые плетут за вашими спинами.

Все, меня, похоже, в скором времени закопают. Причем собственная родня. Или рот зашьют нитками – настолько красноречивый взгляд был у Ан’Сойрена. И только из-за того, что я не удержалась и высказала все, что думаю об их порядках, точнее о раздолье для феминизма.

– Смею вас просить, – вдруг Ан’Куэн вмешался в наш миленький междусобойчик с отцом, пользуясь его молчанием, – не наказывать Эн’Сиеру по всей строгости. Взамен готов простить вашей семье нарушение договора о нашем обручении с Эн’Лаури.

– Не обсуждается, – сказал фельдмаршал, как отрезал. – В исполнении договора я терплю недостойное поведение этих двоих, притащившихся в таверну к зверолюдам непонятно в чем и по какой причине. Но нет, им было мало. Да еще вмешались в операцию по задержанию заговорщиков.

– Мы… – попыталась возразить старшая Зальц. Правда, вскинутый вверх указательный палец Ан’Сойрена заставил её замолчать.

Затем Сойрен позвал кого-то из коридора со словами:

– Забирайте этих.

Путь им якобы не специально преградили братья Райхоны.

– А ты, – Сойрен перевел взгляд на Шуата, – отвечаешь за сохранность моей дочери. Допустим. Согласен с вашим браком. Но эта твоя выходка с заступничеством за ребенка хозяина таверны – недопустимо. Не марай грязью свой род.

Отец скривился, теперь уже глядя на меня:

– Послушать тебя, дочь, так у меня создается стойкое ощущение, будто ты и не дочь мне вовсе, а какая-то самозванка с идеями всеобщего равенства и расового братства. Не бывать тому.

– И все-таки, – настойчиво возразил Ан'Куэн, заступив вперед Эн’Сиеры. Затем вернулся к изначальной теме разговора: – Она – учащаяся академии, и прежде чем её арестовывать, вы должны предъявить ей обвинение должным образом. Также подать запрос ректору Ан'Гуэра. И вообще, скажите мне, где ваши пострадавшие из-за яда?

С этими словами оба обернулись в мою сторону.

– Я? – даже поперхнулась, дожевывая кекс. – Кха-кха-кха! Не дождетесь. Я в порядке.

Братья Райхон улыбнулись. Папаня нахмурился. Куэн продолжил:

– А показания задержанных с контрабандой братьев Черсо – это показания виновных, которые сделают что угодно, лишь бы избежать кары. Вам ли не знать?

Эн’Си за его спиной в этот миг горько всхлипнула. А после попросила дрожащим голосом:

– Не надо, Ан’Куэн, не вмешивайтесь в это. Я недостойна вас, п-понимаю отчетливо. Я запятнала себя злым деянием, а не только намерением…

– Что ж, – констатировал Ан’Сойрен. Его рука легла на плечо костоправа и слегка его сжала. – Ваши мотивы мне ясны. И все же подумайте о своем отце. Захочет ли он пятнать репутацию таким отребьем? – кивок ему за спину.

– Папа! – не выдержала я. – Я – самозванка, значит. Сиера – отребье. Шуат – теперь вроде бы не достоин доверия. Куэн в твоих глазах, наверняка, мягкотелый. Один ты у нас самый правильный и твердый, как кремень. Слов нет.

Не знаю, чего добивалась, но в следующий момент глаза отца преобразились, как и лицо, приобретая драконьи черты. Из его носа тут же повалил дым.

А я не нашла ничего лучше, чем на опережение применить магию отмены ипостаси, выученную ранее. Просто представила печать с цветочком в уме. И сработало! Вот только то ли кекс оказался настолько сытным, то ли я перестаралась, представила что-то не то. Одно ясно точно, вместо отмены я, похоже, остановила время в помещении, и, возможно, где-то еще.

– Э-эй, – позвала я застывшего Шуата.

Да уж. По-па-дос.

А хотя… Сумасшедшая идея заставила подскочить с кресла и действовать стремительно. Подбежала к Сиере и попыталась поднять её на руки. Хм. По ощущениям, весила она, как какой-то пустотелый, легкий манекен. Вау! В общем, пристроила её под левую руку, а под правую схватила её маман. Обида обидой, но отец явно перегибал.

С горем пополам выбралась с этими двумя в коридор, чудом ничего и никого не задев при этом. И тут также встретила застывшие все личности двоих военных в штатском, и даже служанку, явно ждущую освобождения своей дочери. Ага, теперь понятно, что произошло. Наверняка эту самую Лайшу взяли в заложники, чтобы её мама, зверолюдка, подчинялась приказам военных безоговорочно.

Воровато оглядываясь по сторонам, я кое-как спустилась в зал. Чудом не распласталась на полу пару раз, когда спотыкалась. Похоже, даже поставила своим манекенам пару ссадин и шишек. Неважно. После они мне еще «спасибо» скажут.

Внизу, в общем зале таверны встретила меня тишина. Одно только лишь вино, разлитое на столе из-за опрокинутого на бок деревянного кубка продолжило стекать по капле на пол. Хм. А это значит… Что дождь на улице не прекратился, точнее, не остановлен моей магией. В подтверждение чему услышала отдаленный гул и грохот. Вздрогнула, поежилась. Да уж. Патовая ситуация. Куда деть этих двоих, ума не приложу. Вымученно обернулась по сторонам, подмечая только лишь двоих, судя по лохматым прическам и форме темечка – мужиков, уснувших в своих тарелках.

Секунда колебания. И я решила.

Была не была.

Думаю, на кухню, в подсобные помещения люди Ан’Сойрена не сунутся в первую очередь. А когда сунутся, соседка и её мама уже успеют убежать.

Так и поступила. Еще какая-то минута моих мучений, и я миновала спящего, сидя на стуле, повара. Затем отправила эту парочку в каморку, постоять среди стеллажей с разными съестными припасами. Чуть вновь не проголодалась, почуяв оттуда ароматные запахи.

А перед уходом еще и взяла, зачем-то посоветовала своей экс-соседке на ушко:

– Найдите моего дядю Ан’Айхена, бывшего Дрейкона. Он поможет вам скрыться, – закончила и вовсе мне несвойственным – обещанием. – А я что-нибудь придумаю, как освободить братьев Черсо.

Все. На этом совесть моя меня отпустила. И я побежала обратно, пока печать сама не спала. А вдруг?

Влетела в комнату запыхавшаяся, взмыленная после быстрого подъёма по лестнице. Села в кресло и постаралась перевести дыхание, прежде чем попытаться отменить то, что сотворила ненароком. Вот только как это сделать? Применить еще раз? Не… Могу лишь усугубить ситуацию.

Н-да.

Правда, пока я раздумывала, потупив взгляд. Печать сама отменилась, или время её действия истекло. А отец, мгновение спустя, справился со своей злостью. Все также глядя на меня, выдал:

– Ты! Что с твоим лицом?

– Мм-м? – промычала, испугавшись. Вот чёрт! Про возврат в исходное положение я и не подумала. Папуля переместил свой взгляд за спину Ан’Куэна и вылетел из комнаты со словами:

– Найти их!

Изумленные Райхоны спросили в один голос, когда также заметили пропажу:

– Как?

В ответ только пожала плечами и промолчала, чтобы не попасться на лжи. Одно хорошо. Теперь и Сиера на свободе, пока, во всяком случае. Дальше уже пусть сама выбирается. А в моей комнате появились лишние шкаф и кровать. Может быть, перед выходом заглянуть в соседнюю комнату? Вдруг там еще и Эн’Раула что-нибудь замышляет? Такими темпами скоро не с кем будет делить комнату. А к завершению академии, наверняка, съедет весь женский этаж.

Невольно хмыкнула своей мысли и поднялась с кресла со словами:

– Что ж, пожалуй, я бы легла спать, а вы можете посторожить меня, например, за дверью. Чтобы не убежала, как некоторые.

Чего не ожидала, так это смущенного взгляда Ан’Куэна в мою сторону.

– Я, пожалуй, пойду, – дружески похлопал по плечу костоправ, затем приосанился и спешно удалился. Руки Шуата тут же стиснули меня в объятьях, и он выдохнул в мои волосы:

– С-спасибо, что осталась…

Подождите, что?!

– Ты… Ты же отправила Сиеру и её мать в другой мир? – произнес он тихо, нет, еле-еле слышно. – Использовала александрит, а сама осталась здесь?

– Э… Жаль тебя огорчать, но нет, – отказалась я и чуть не захихикала из-за его предположения. Это же надо было подумать о таком. – Подожди. А почему ты решил, что моего александрита достаточно для перемещения?

Я невольно опустила руку в карман и вытащила оттуда за канитель пластинку с потухшим темно-зеленым камнем.

– Хм, заряда в нем не осталось, – прокомментировала эта ящерица.

А я чуть на луну со злости не завыла! Не-е-ет! А как же связь с бабушкой?!

Вдобавок он вытащил свой кулончик из кармана. Но тот тоже словно потемнел и стал каким-то тусклым, что ли.

– И в моем тоже, – Шу прямо-таки «порадовал». Затем еще и добил контрольным в голову: – Хм, наверняка, и артефакты фельдмаршала разрядились. Что же ты сделала такое, а? Айри?

Упс…

– Э, я… Мм-м… ну… – цензура напрочь отказалась меня выручать. Вот же хитрая, а? Как не вовремя она решила отключиться!

А обаятельные глазки обнимающей меня ящерицы приобрели хитрый прищур, и он прибил меня окончательно своим мыслечтением. Точнее, моим… Ай, неважно.

– Так, значит, Сиера сбежала, подозреваю, с чьей-то помощью… – затем Шуат будто встал по стройке смирно и прошествовал к двери, распахнутой настежь, выглянул и громко приказал. – Я вас слышу. Покажитесь.

– П-п-прошу прощения, – прозвучало вдруг из коридора. И я вновь увидела того мальчонку с собачьими ушками, который тут же робко выглянул из-за угла. – Н-но отец хотел бы с вами поговорить по поводу погромов, учиненных внизу.

Погромов? Я? Нет, не знаю такого, вроде даже ничего не перевернула, пока перла тех двоих. Шу, почувствовав мои сомнения, обернулся и уставился подозрительно так. Красноречиво. Не знаю даже, как бы оправдалась, если бы не мальчонка, который быстро все прояснил:

– Господа драконы там все вверх дном перевернули, искали беглянок каких-то.

– Нашли? – выдали мы с Ан'Шуатом в один голос.

– В том-то и дело, что нет. Вот только один из них разгневался и спалил нам всю кухню. Еле потушили. Чудом повар ноги унес.

– Ох, – младший Райхон прикрыл глаза ладонью. И бросил мне со спины. – Наверное, ложись-ка ты спать. А я разберусь.

– Вам точно помощь не нужна? – спросила чисто ради приличия.

А Шу, казалось, даже задумался над моими словами. Потому тут же стала повторять в уме, как мантру: «только бы нет», «только бы нет», «скажи нет». Затем не выдержала и зевнула.

Моему заразительному примеру поддался и парнишка, сонно разинув пасть, как какой-то дог. А его длинный язык еще и свернулся трубочкой на конце. Вау.

Наш же благородный «я разберусь» лишь вздохнул с закрытым ртом. После смутился и наконец ответил:

– Не то, чтобы я хотел лишать тебя сна, – а когда понял, какую глупость отмочил, то быстро договорил: – Просто не хочу оставлять тебя одну тут в таком виде. Ведь на этом помещении нет ни одной охранной печати, – повернув голову к зверолюду, неожиданно извинился: – Без обид.

Мелкий кивнул.

– И что ты предлагаешь? – закономерно прозвучало от меня.

– Может быть, ты пойдешь со мной? Посидишь на лавочке рядом, пока я буду восстанавливать комнату?

Вздохнула, с ностальгией посмотрела на дощатую кровать и решила все-таки довериться младшенькому Райхону. В свете последних событий он, похоже, единственный, кто не желает мне зла. Даже Сиера, наверно, сейчас на бегу подсчитывает шишки и ссадины, чтобы при любом удобном случае поквитаться.

Потому мне ничего не осталось, кроме как согласиться со словами:

– Что ж, пойдем, опробуем твою лавочку.

Шуат аж поперхнулся, чем непонятно. Ох уж, эта цензура. Дезертировала, что ли, вместе с магией?