Глава 17

Алана отвели в небольшую комнатушку с единственным металлическим стулом. Юноша сел. Двери позади него закрылись, а перед его лицом развернулся экран. Алан услышал лёгкий щелчок на грани восприятия – комнату полностью отрезали от окружающего мира. Когда он потянулся своими чувствами, то ощутил лишь пустоту.

«Стандартный протокол безопасности Администраторов для важных переговоров. Все входящие и исходящие сигналы полностью блокируются», – объяснил Лямбда. – «Это может быть интересно… Так или иначе, что бы ни случилось – не упоминай меня».

На экране тем временем сменялись сообщения:

Появилось изображение Главного Администратора, как обычно, заваленного ворохом разнообразных экранов до такой степени, что его кибернетическое тело было почти не видно за графиками и диаграммами.

– Приветствую, странник. Недавно на волю вырвалась программа, известная своей склонностью к разрушениям. Во время её побега ты находился в означенном секторе. Поэтому я предположил, что ты можешь обладать информацией об этом инциденте. У тебя есть какие-либо данные, которые могли бы помочь расследованию?

Пауза после вопроса продлилась не больше полусекунды.

– Нет? Ничего? Хорошо, я доложу об этом, – продолжил Главный Администратор 170. Он нажал несколько невидимых кнопок. – Всё, отчёт отправлен. Однако, если вдруг получится так, что ты войдёшь в контакт с этой программой, то передай ему: «Я тебе говорил». Разумеется, перед этим ты должен незамедлительно доложить о вашей встрече ближайшим представителям Администрации.

«Погоди, это Главный Администратор?» – раздался удивлённый голос Лямбды.

«Ты его знаешь?» – спросил Алан.

– Ко всему вышесказанному, я обязан уведомить тебя о последствиях, если в процессе расследования выяснится, что ты помог беглецу или имеешь отношение к разрушению архитектуры системы, – бесстрастно проговорил Главный Администратор. – За освобождение опасной программы взимается штраф 10 тысяч кредитов и начисляется 1000 штрафных очков; кроме того, ты должен будешь найти программу и вернуть Администраторам во избежание более сурового наказания. Разрушение архитектуры системы: предупреждение и 5000 штрафных очков. Я вижу, у тебя уже есть одно предупреждение.

Я уверен, ты уже и сам знаешь о штрафных очках, но должен напомнить, что их нужно погасить в течение одного стандартного года с момента получения. В противном случае тебе грозит либо тюремное заключение, либо принудительные работы. Штрафные очки можно получить, нарушив законы Администрации или проиграв в войне; количество зависит от того, насколько ты высоко находишься в “пищевой цепочке” и насколько серьёзен ущерб, причинённый в ходе военных действий. Погасить штрафные очки можно, помогая силам Администрации; кроме того, нарушитель может присоединиться к фракции и выполнять соответствующие поручения. Любой штраф на 1000 очков и выше потребует выполнения каких-либо заданий по поддержанию порядка. Любой штраф на 5000 очков и выше приведёт к незамедлительному заключению под стражу.

Предполагается, что я должен выступать в качестве твоего наставника, но у тебя их уже и так предостаточно. Ты сумел попасть в Академию, тебя тренировал Цербер. Продолжай усердно трудиться. Или нет. Меня это, в общем-то, не слишком заботит. Главное, не пытайся сделать что-либо грандиозное или беспрецедентное; иными словами, то, что изрядно прибавит мне бумажной работы. На самом деле, я надеюсь в ближайшем обозримом будущем устроить себе небольшой перерыв.

Главный Администратор перевёл дух, собираясь возобновить свою тираду.

– Подождите, у меня есть вопросы, – поспешил вставить Алан. – Предусмотрена ли какая-либо награда за поимку сбежавшей программы? И если я загружу какую-то неизвестную программу, то какой вред они могут нанести Технолорду? Стоит ли опасаться необратимых повреждений?

«Эй!» – возмутился Лямбда.

«Мне нужно поддерживать видимость», – успокоил его Алан.

– Всегда стоит опасаться необратимых повреждений и сомнительных программ, – ответил Главный Администратор. – Программа, о которой шла речь ранее, в своё время сеяла хаос и разрушения, однако её целью были не игроки, а игровое программное обеспечение. Если, конечно, не считать чувство юмора – у некоторых игроков оно было напрочь разрушено после знакомства с нашим беглецом. Впрочем, можно не опасаться программ, которые зарегистрированы в качестве твоего искина: за всю историю Игры не было зафиксировано ни одного случая, когда искин намеренно вредил бы своему хозяину. Однако они могут давать плохие советы и выступать в качестве весьма ущербного морального ориентира. Я отвлёкся. Отвечая на твой первый вопрос: да, поймавший сбежавшую программу может рассчитывать на награду в размере 100 платиновых меток и существенное повышение репутации.

«Если ты меня сдашь…» – начал говорить Лямбда.

«Не беспокойся. Такая мысль мне и в голову не приходила. Ты должен знать это, ты же там живёшь», – хмыкнул Алан про себя.

«Лучше предусмотреть все возможные варианты», – проговорила Ева.

«Угу, так вот, насчёт этих вариантов: если ты меня сдаёшь, то я сдаю тебя, и они узнаю́т, что это ты удалил часть игрового кода», – предупредил Лямбда.

«Никто никого не сдаёт!» – отрезал Алан.

Тем временем вокруг Главного Администратора разом выскочила пачка информационных табло, полностью скрыв его из виду.

– Поскольку ты сейчас главный подозреваемый в этом деле, нам придётся конфисковать все вещи и кредиты, которые ты хранишь у нас, – послышался его голос. – Посмотрим, в Хранилище в настоящий момент содержатся три дорогостоящих игровых предмета: нож из духовной стали, чёрный энергетический кристалл и сосуд с кровью Предтечи. Ты не сможешь забрать эти вещи до тех пор, пока не произойдёт одно из трёх событий: ты докажешь свою невиновность, программа-беглец будет обнаружена или расследование продвинется достаточно далеко, чтобы эти меры перестали иметь значение.

– Что?! Это несправедливо, – нахмурился Алан. Нож был единственным оружием, которым можно было ранить Предтечу. Кроме того, у него теперь также не оставалось денег, чтобы сыграть на понижение в ходе предстоящего рыночного обвала.

«Даже если бы ты меня сдал, то тебе бы не вернули эти предметы», – “утешил” его Лямбда. – «Как ни крути, преступление ты действительно совершил».

– Это законная административная процедура, – ровным голосом ответил Главный Администратор. – Впрочем, если ты согласен пройти полн…

– Не важно, продолжайте, – перебил его Алан.

– Не вздумай больше использовать моё имя, чтобы пройти вне очереди или получить бесплатное место в хранилище под товары. Ты должен платить наравне со всеми. Если хочешь каких-либо привилегий, то тебе необходимо повышать репутацию с Администрацией, как и любому другому.

– Это не мои товары, – пожал плечами Алан.

– Наконец, если ты предоставишь какую-либо важную информацию, то мы можем что-нибудь придумать, чтобы разморозить твой аккаунт и арестованное имущество.

«Если чёрный кристалл питал Лабиринт Бездны, то это так называемый “кристалл пустоты”», – задумчиво передал Лямбда. – «Пленники Лабиринта как раз и занимаются его добычей. Я бы предположил, что для зарядки одного кристалла пустоты потребовалось бы несколько миллионов тех зелёных кристаллов, что ты видел; это сотни миллиардов кредитов. Он определённо захочет услышать твою историю про Лабиринт Бездны».

«Всю?» – уточнил Алан.

«Главный Администратор имеет возможность видеть твои предметы в Хранилище, так что, вероятнее всего, он и сам уже догадывается, что там произошло», – ответил искин.

«Соглашусь», – откликнулась Ева. – «Скрепя сердце».

«Эй, смотрите-ка, кто выучил новое выражение!» – восхитился Лямбда.

Алан пересказал Главному Администратору, что с ним произошло в Лабиринте Бездны.

– Освободить зверя или стать его добычей… Та ещё дилемма, да? – прокомментировал наконец Главный Администратор. – Что ж, я рад, что моя ставка оказалась не совсем бесполезной. Думаю, эта информация стоит крови Предтечи – ты можешь её забрать, если хочешь, но только для личного пользования, не для продажи на Базаре. Пожалуй, вот ещё что. В качестве бонуса я предоставлю в твоё бессрочное владение пять мест под среднегабаритный груз в Хранилище, а также позволю и дальше проходит вне очереди в Административные центры. С местами в Хранилище можешь делать, что пожелаешь. Сдавай, продавай, дело твоё.

«Чтобы вы снова прибрали мои вещи к рукам? Вот уж вряд ли», – подумал Алан.

– Вас не беспокоит Лабиринт Бездны? Что энергия закончится, что заключённые вырвутся на свободу? – спросил он вслух.

– Беспокоит, но это лишь один из многих вопросов, – невозмутимо ответил Главный Администратор. – И до отключения ещё тысячи лет. Ты не единственный, кому известно об этом квесте. Если планируешь им заняться, то советую поторопиться. Но насколько я могу судить, ты сейчас с головой погрузился в эту так называемую “Войну за Землю”. Ты волнуешься за будущее своей планеты, своего вида, своей страны и образа жизни. Мой совет: выкинь из головы. Время летит, вещи меняются. Во вселенной и, в частности, вселенной Игры, каждый день происходит бесчисленное множество разнообразных конфликтов. И ваш на этом фоне ничем не выделяется. У Предтеч, по крайней мере, была достойная идея, хоть и без чёткого пути для её реализации. Алеф – изумительная в своём несовершенстве мечта, декларация бесконечности.

– Стоп, разве не вы мне говорили, что ваша цель – это соблюдение баланса в Игре? – нахмурился Алан.

– Баланс вот-вот нарушится, – ответил Главный Администратор. – Статус-кво не может держаться вечно; прогресс всегда привносит свои изменения. Администраторы пытались вмешиваться в крупные конфликты, но быстро поняли, что эффективнее собирать кусочки уже после их завершения. Проще. Менее затратно. После чего мы снова начинаем поддерживать хрупкий мир до тех пор, пока это возможно.

К слову о балансе, я должен обсудить с тобой разблокирование умений Технолорда. Требования следующие: 50 платиновых меток, уровень 500 и успешное завершение квеста уровня Гамма или выше. Я могу предоставить тебе лишь одно умение.

Варианты такие: “Повелитель машин” позволит тебе управлять дополнительным искинами; “Техноэмпат” значительно усилит твои возможности общения с машинами и улучшит твою скорость обработки информации; “Технобот” позволит тебе управлять одним дроном S-класса или эквивалентным таковому по боевым возможностям; “Техночемпион” увеличит твои базовые характеристики и откроет доступ к ограниченному числу способностей, аналогичных псионическим.

– Один дрон S-класса? И всё? – поднял брови Алан.

– Администраторы следят за балансом, помнишь? До ограничения на их количество все битвы так и выглядели – дроны сражаются с дронами. Дроны, контролирующие дронов. Дроны, управляющие заводами по производству дронов. Не втягивай меня в очередную Войну Дронов. Этого мне ещё не хватало. Клонирование запрещено по тем же самым причинам.

Разговор о тонкостях баланса мог бы растянуться на дни, но можно потратить время с большей пользой, чем обсуждать вещи, которые ты не в силах изменить. Кто прав, кто не прав – в ближайшие годы всё выяснится само собой. Ещё раз напоминаю, что ты можешь прислать мне сообщение, если выяснишь что-то интересное. Разумеется, если ты хочешь восстановить доступ к своим вещам. Удачи.

– Счастливо, – буркнул Алан, когда Главный Администратор разорвал соединение.

«Откуда ты его знаешь?» – спросил он у Лямбды.

«Сложно сказать, всё так размыто», – ответил искин. – «У меня ряд пробелов в памяти, а оставшееся представляет собой разрозненные фрагменты. Но эта история буквально вертится у меня на языке».

«В общем, если вспомнишь, дай мне знать», – приказал ему Алан.

Охранник вывел Алана наружу, к Тьяго и Китане.

– С кем ты разговаривал? – спросил Тьяго.

– С инструктором по классу. И да, тебе придётся заплатить за хранение товаров.

Тьяго чертыхнулся.

– Администраторы взимают 3 % от чистой стоимости товаров в год за хранение. Ты уверен, что не получится выбить скидку?

– Я могу предоставить тебе ячейки под пять контейнеров; это обойдётся тебе в 2 % чистой стоимости товаров в год, – предложил Алан.

Немного поворчав, Тьяго согласился и занялся расчётами стоимости хранения товаров. После этого они на автоматическом такси добрались до безопасной квартиры, подготовленной заранее. Склад из-за предательства Афродиты был скомпрометирован. Последняя сохраняла режим радиомолчания или угробила свой планшет – жучок Лямбды не передавал никакой новой информации.

Апартаменты не представляли собой ничего особенного, просто номер с простейшей системой безопасности, однако здесь можно было спокойно передохнуть. Чем и не преминула воспользоваться поредевшая команда.

– Зачем ты обустраивал здесь безопасную квартиру, кстати говоря? – спросил Алан за завтраком. Пищевые блоки. Они казались даже более безвкусными, чем обычно.

«Потеря миллиардов кредитов может вызвать такой эффект», – ехидно проговорил Лямбда.

«Ой, заткнись. Это из-за тебя Администраторы заморозили мои вещи, так что лучше подумай, как ты можешь мне это возместить», – ответил юноша.

«Слушай, я не заставлял тебя вламываться в Хранилище Данных. Любые решения имеют свои последствия», – невозмутимо возразил Лямбда.

«Сосредоточься на текущей задаче», – строго сказала Ева.

– Как я уже говорил, я многое предусмотрел, – пожал плечами Тьяго. – Нам нужно узнать побольше о NYSE. Если верить чертежам здания, архитектура практически полностью совпадает с аналогичным зданием в реале, но здесь предусмотрены дополнительные силовые щиты и сканеры. Также необходимо выяснить все не указанные на планах системы защиты.

– Не понимаю, – сказала Китана. – Разве все данные не дублируются на игровых серверах? Почему мы не атакуем дата-центр?

– Мы атакуем данные, но не напрямую, – объяснил Алан. – Вся информация, все транзакции сходятся в одной точке: на Базаре, специально отведённой структуре в Игре для торговли. Как только данные достигают Базара, они становятся недосягаемы. Какую бы сделку ты не совершил, её условия зафиксированы Игрой. Мы же собираемся взломать сервера, которые соединяют биржу с Базаром. По сути, это сервера, через которые большинство капсул в городе подключаются к Базару. По крайней мере, таков план. Насколько он осуществим, нам и предстоит выяснить.

– Это будет нарушением правил Администраторов? – спросил Китана.

«Может быть», – сказала Ева.

«Нет, если всё сделать правильно», – сказал Лямбда.

Алан пожал плечами.

– Но сначала нам нужно выяснить, как мы собираемся проникнуть внутрь, – вмешался Тьяго. – Я изучил данные по нескольким работникам биржи и подготовил…

– Вообще-то, – перебил его Алан, – я думаю, что мог бы просто войти в режиме невидимости.

Ева и Лямбда были уверены, что его вряд ли смогут засечь.

– Просто войти? Не хочу ставить под сомнение твои навыки, Алан, но здание NYSE определённо должно быть оснащено самыми навороченными системами безопасности в Игре, – Тьяго вскинул брови.

– Если бы у меня была базовая броня Вернувшихся, как у тебя, то это могло бы стать проблемой. Но поверь мне, в своём костюме я проходил через системы безопасности куда более серьёзные, чем всё, что способно обеспечить ПОМ, – уверенно проговорил Алан. Ева и Лямбда безмолвно согласились.

– Отлично. Иди. Чувствуй себя как дома и дай мне знать, что там творится, – сдался Тьяго. – Китана, ты со мной. У меня смутное чувство, что мне может понадобится грубая сила – я хочу кое-кого расспросить. Я также свяжусь со старыми друзьями и назначу награду за голову Афродиты. Встретимся здесь в два.

– Звучит неплохо, – согласился Алан. Китана молча кивнула.

Алан легко и непринуждённо пробирался сквозь пропускные пункты города. Датчики и сканеры не были способны проникнуть сквозь режим продвинутой невидимости его костюма. Эта способность – поглощать и воспроизводить различные волны, от света и звука до запахов, – и в самом деле была читерской.

Войти в здание NYSE, с его узкими проходами и коринфскими колоннами, оказалось не так просто, но Алан подгадал время и проник внутрь след в след за каким-то работником биржи.

Здание встретило его тишиной и запустением. Не слышалось возбуждённых криков трейдеров в костюмах, на столах не возвышались ворохи листов с графиками и цифрами. В просторном зале находились лишь капсулы – три яруса помаргивающих индикаторами боксов с дисплеями на торцах. Техники сновали между рядами, следя за тем, чтобы всё работало без сбоев. Судя по всему, это были какие-то продвинутые модели, поскольку к каждой был подведён дополнительные провода-шланги, перекачивающие какое-то жидкое “серебро” и что-то вроде вихря из зелёных искр.

«Наниты и энергия», – пояснила Ева. – «Хватит всё разглядывать, у нас есть задание».

Алан направился в серверную, ориентируюсь по чертежам, предоставленным Ледоволком; Ева тем временем составляла уже реальную карту. Несколько раз он упирался в запертую дверь, но все замки были цифровыми, так что взломать их было несложно. Лямбда оставлял в дверях бэкдоры, чтобы в будущем иметь возможность получать к ним доступ мгновенно. Миновав три коридора, Алан на миг застыл у входа в помещение, где находились главные сервера, после чего вернулся назад и укрылся в какой-то подсобке, чтобы спокойно восстановить запас энергии костюма.

Несколько опасных моментов спустя Алан снова стоял перед главной серверной. Он запустил взлом.

«Ладно, Лямбда, Ева, приступайте», – скомандовал он.

«Есть небольшая проблемка», – ответил Лямбда. – «Будет лучше, если ты взглянешь сам».

Алан активировал разделение сознания и отправил вторую часть в Киберпространства. Стоило ему подсоединиться, как проблема стала очевидной: вся база противника была укрыта огромным зелёным силовым щитом. Запас его энергии составлял миллион единиц – слишком много, чтобы взломать, не поднимая тревоги. Из вершины энергетической полусферы куда-то за пределы видимости уходили два толстых зелёных луча.

Покинув Киберпространство, Алан внимательно осмотрел помещение с помощью своего бионического глаза. Он обнаружил схожее лазерное поле вокруг комнаты, невидимое в обычном диапазоне, и такую же связь с ещё двумя неведомыми устройствами. В чертежах Ледоволка ничего подобного не присутствовало. Алан отменил разделение сознания.

«Трёхосевая защитная система», – заключил Лямбда, исследовав странный щит. – «Чтобы уничтожить защиту, необходимо атаковать все три оси, или “якоря”, одновременно, иначе другие точки перезапустят взломанную. Судя по всему, один из якорей находится в направлении Контрольной точки, а другой луч ведёт куда-то в деловую часть города».

«Другими словами, мы не влезем в этот сервер, пока не захватим одновременно Контрольную точку, этот щит и что бы там ни было на последней якорной точке», – “пожал плечами” Лямбда.

«Как такое может быть, как это вообще построили? Неужели у этой системы нет какой-то уязвимости, которую мы могли бы использовать?» – возмутился Алан.

«Наверняка есть, зато у нас нет недель на то, чтобы её локализовать», – ответил Лямбда. – «Хакслард явно не пожадничал, инвестируя в защиту города, – от этой системы разит их специалистами».

«Чудесно. Так нам не только придётся быть постоянно начеку, поскольку они могут вмешаться лично, чтобы защитить свои активы, но и иметь дело с установленными ими защитными системами, о которых мы ничего не знаем», – Алан покачал головой.

«Мы должны определить местоположение третьей оси и убедиться в том, что вторая находится в Контрольной точке Нью-Йорка», – заговорила Ева. – «План можно будет обсудить, когда поделимся информацией с Тьяго».

«Окей», – выразил согласие юноша.

Он аккуратно выбрался из здания Нью-Йоркской фондовой биржи, не упуская из виду сигнал, идущий от щита. С учётом хаотичного электромагнитного фона в городе вычленить его из остальных оказалось не так-то просто.

«Вот он», – Ева высветила линию зелёным.

Как и ожидалось, луч нырял куда-то в огромный синий щит, закрывающий вид на Статую Свободы. Это была вторая якорная точка защитной системы. В каких-то кварталах и половине залива от биржи. К удивлению Алана, последняя якорная точка оказалась даже ближе, в двух кварталах от NYSE.

«Они и должны располагаться неподалёку, чтобы поддерживать постоянное соединение», – сказала Ева.

«Это действительно здесь?» – обречённо спросил Алан.

«Угу», – подтвердил Лямбда. – «Итак, последняя ось находится в здании Федрезерва».

Юноша вздохнул.

– Так ты утверждаешь, что мы должны захватить Контрольную точку Нью-Йорка, Федрезерв и NYSE? – прищурился Тьяго.

– Да, причём отключения всех трёх щитов должны произойти в пределах минут друг от друга, иначе они так и будут включаться заново, – кивнул Алан.

– Хорошо, давайте сделаем это, – проговорил мужчина.

– Что? – уставился на него Алан.

– Каждый из нас возьмёт на себя одну цель, – терпеливо объяснил Тьяго. – Ты поможешь Китане пробраться на территорию Контрольной точки, затем поможешь мне и наёмникам, которых я нанял, вломиться в здание Федерального Резерва. А после этого проникнешь в NYSE, уже один. Если мы справимся, то властям придётся иметь дело с атакой на три стратегических объекта одновременно; надеюсь, их внимание будет достаточно распылено, чтобы облегчить задачу каждой группе. Китана, ты сможешь одолеть Стража Контрольной точки и затем защитить её от перезахвата?

– Если потребуется, – дёрнула плечом Китана.

– Я не уверен, что это хорошая идея, – проговорил Алан. – Вы задумывались о последствиях, если у нас всё получится?

– С каких это пор у тебя появились представления о морали, Алан? – поднял бровь Тьяго.

– С тех пор, как мне поручили миссию, успешное завершение которой может обрушить мировую экономику, – огрызнулся Алан. – Я не знаю, как ты, но мне немного не комфортно красть чужие пенсии и, вероятно, оставлять миллионы людей без работы.

– Миллионы людей уже без работы. Они не умрут с голоду, не с Контролерами на орбите, так что можешь утихомирить свою разбушевавшуюся совесть, – хмыкнул Тьяго. – Не моя вина, если кто-то слишком слаб, чтобы защитить свои богатства. Мы просто перераспределяем средства так, как нам удобнее.

Мир кишит вымогателями и социопатами, чьи деньги я с удовольствием пущу на другие нужды. Ты знаешь, где заканчивает свой путь большая часть пенсионных накоплений? В банке. Люди безумно боятся тратить свои деньги, а когда всё же тратят, то на наркотики и спортивные тачки. Предметы никому не нужной роскоши. Что ж, я знаю причины получше, чтобы тратить деньги. Мои причины.

– Откуда тебе знать, что это правильно, что эта причина лучше? – спросил Алан.

– Я и не знаю, но это война. Мы должны запустить экономику военного времени. Мы даём людям пинок под зад, который им нужен, чтобы наконец инвестировать в Игру и начать повышать уровни. Тебе пора повзрослеть, Алан. Если ты не готов взять то, что хочешь, то это сделает кто-нибудь другой. Посмотри, что сейчас происходит на Земле. Мы совершаем какие-то непонятные телодвижения, как пешки на шахматной доске, выполняя волю закулисных фигур, которых даже в глаза не видели. Так вот, сейчас мы забираем всё себе и становимся силой, с которой придётся считаться.

Тьяго шагнул вперёд и положил ему руку на плечо.

– Ты постоянно тренируешься, стремишься стать сильнее, закалить характер, что бы это ни значило. Но люди становятся по-настоящему могучей силой, когда они объединяются ради общей цели. Без этой цели, без соотечественников ты не что иное, как жалкое подобие человека.

– И в чём твоя цель? – спросил Алан.

Тьяго раскинул руки:

– Разве не очевидно? Защитить себя, а затем отхватить от вселенной такой кусок, какой только сможем. Провозгласить нашу волю этому миру.

– Ты псих, – поморщился Алан.

– Псих? Алан, бедный ты мой зашоренный геймер, – Тьяго покачал головой. – Ты думаешь, это честная Игра? Думаешь, что здесь безопасно, и что Правительство Объединённого Мира делает всё возможное, чтобы протянуть руку помощи всем, кто в этом нуждается? Это не так. Их гораздо больше занимает вопрос, как прикрыть собственный зад и заработать бессмысленное одобрение их хозяев. Следуй за мной.

Тьяго вышел за дверь, и Алан, помедлив, отправился следом.

– Ты же сможешь за мной идти, если я уйду в инвиз? – спросил мужчина на ходу.

Алан кивнул, и Тьяго тут же активировал базовую невидимость костюма. Юноша последовал его примеру. Они прошагали несколько кварталов и остановились возле какого-то склада.

– Добро пожаловать, – проговорил Тьяго, – в наркопритон будущего. Не беспокойся насчёт шума, они не будут возражать.

Капсулы. Склад был набит капсулами, базовыми моделями, которые громоздились одна на другой, занимая практически всё пространство немаленького помещения. И все они были заняты.

– Это не выглядит так уж страшно, – сказал Алан.

– Серьёзно? – хмыкнул Тьяго. – Даже если я скажу тебе, что ни один из этих людей не покинет капсулу до конца своих дней? Навеки потеряны в Киберпространстве. Они сейчас все в Аркаде, дрейфуют из одной фантазии в другую. Они не станут помогать нашей планете. Они даже себе не помогут. Так что, они заслуживают тех кредитов, что лежат на их счетах в банке? Они спустят их на иллюзии, на то, чтобы забыть о существовании реального мира.

– И как ты это изменишь? – спросил Алан.

– Я запрещу подобные места, а этих отбросов заставлю работать, – ответил мужчина. – Заставлю их отрабатывать право на пустые мечты. Но разве ПОМ это волнует? Нет, они совершеннолетние и платят налоги, какая, к чёрту, разница, что они делают со своими жизнями? Вот почему, собственно, в конечном итоге этот режим обречён. Ты ещё не заметил, Алан? В Игре нет чистой демократии. Всегда есть кто-то во главе: Трое, Император, семьи. Демократия не работает, если члены общества не равны на фундаментальном уровне. Когда они могут повышать уровни.

Я могу показать и более грязные стороны этого города. Это приручение; эти люди счастливы. Ты удивишься, на что только не пойдут люди ради кредитов, если кредиты означают вечное блаженство. На Кесате я своими глазами видел, как сотни людей добровольно продавали себя в рабство. В погоне за грёбаными иллюзиями.

Тьяго повернулся на пятках, резко ткнув пальцем в грудь юноше.

– Тебе, наверное, в этом плане пришлось хуже, чем любому из нас.

– Что? – непонимающе уставился на него Алан.

– Игра формирует у пользователей сильную зависимость, – пояснил Тьяго. – Говорят, наркотики опасны тем, что влияют непосредственно на мозг, вмешиваясь в химию организма. А что, по-твоему, делает Игра? Можешь ли ты остановиться?

Нам крупно повезло, что ребята из ПОМ в своей бесконечной мудрости просто продали капсулы. Им не обязательно было продавать, они могли сдавать их в аренду. А затем, постепенно повышая цены, медленно но верно начали бы выжимать из людей все соки. Но они этого не сделали. Скажи, Алан, ты видел последние данные по уровню рождаемости?

– Нет.

– Ну, что не удивительно, кривая рождаемости спикировала, словно отвергнутый подросток с обрыва. Иметь детей – дорогое удовольствие. Особенно, если им тоже нужны капсулы, – Тьяго скривил губы.

– Но у нас увеличилась продолжительность жизни…

– А кто будет присматривать за твоим ребёнком, пока ты здесь? В итоге у тебя на руках будут избалованные детишки, толком не знающие своих родителей; отбросы, которых не заботят другие, только их собственная жизнь, – Тьяго перевёл дух. – Не знаю, чем ты занимался на Кесате, но если вдруг не знаешь, то там есть места, где слуги-люди считаются чем-то вроде новинки. Алан, некоторые виды полностью вымерли, поскольку не смогли продемонстрировать ничего выдающегося в Игре. Я не позволю такому случиться с человечеством.

Так вот, скажи мне теперь, Алан, нуждаются ли достойные люди Земли в тревожном звоночке, хорошей встряске, что выбила бы их из апатии?

«Лямбда? Что мне ему ответить?» – подумал Алан.

«Я думаю, что на этот вопрос тебе лучше найти ответ самому», – последовал ответ.

Алан прислонился к стене, размышляя. Перед его мысленным взором вдруг всплыли пустые, почти мёртвые улицы реального Кесата.

– Я понимаю твои опасения, – сказал он наконец, – но я думаю, ты немного утрируешь. Людей, которые активно играют в Игру не меньше, чем вот таких. Как и тех, кто становится сильнее, чтобы защитить родную планету; или тех, кто желает обустроить свою жизнь и подготовиться, прежде чем заводить детей. Да даже эти несчастные, рано или поздно им наскучит такое существование. Или они были клиническим случаем с самого начала. Рабство редко эффективно в долгосрочной перспективе. Понимание того, что ты помогаешь, что твои действия что-то меняют, стоит намного больше, чем ты думаешь.

– Я надеюсь, что ты прав, Алан, в самом деле надеюсь, – пожал плечами Тьяго, – но ты не знаешь, что такое привыкание, как оно может искривлять и искажать всё, до чего может дотянуться. Жаль, что ты не опробовал тот стимулятор, ты бы сразу осознал, насколько могут быть гипертрофированы ощущения в Игре, её неотъемлемую опасность. Я хочу, чтобы ты выложился на полную завтра – этот план невозможно будет провернуть без твоей помощи.

– Я и не собирался отказываться, – ответил Алан. – Я, как представитель гильдии «Чёрной Розы», принял заказ на победу в этой войне… А заставить содрогнуться всю экономику звучит довольно занятно.

«Подними вопрос о компенсации», – подсказал Лямбда.

– Но, – практически без паузы продолжил Алан. – Я хочу 10 % от добычи рейда на Федрезерв.

– Хорошо, 10 % прибыли от рейда твои, – тут же согласился мужчина. – Наёмники не дешёвое удовольствие, особенно искать их в последнюю минуту.

«В его формулировке твоя доля получится меньше, поскольку это будет 10 % от чистой прибыли, то есть, после вычета всех расходов», – предупредила Ева.

– Если речь о чистой прибыли, то я хочу 15 % под договор, – сориентировался Алан.

– Хорошо, 15 % от чистой прибыли, по рукам? – нетерпеливо проговорил Тьяго.

– По рукам, – подтвердил юноша.

Перед ними вспыхнули информационные окна, уведомляющие их о заключении контракта. Тьяго должен будет заплатить Алану 15 % от всего, что тот заработает в рейде на хранилище Федерального резерва.

После этого Алан вернулся в город. Если он хотел, чтобы завтрашнее дело имело хоть какие-то шансы на успех, то предстояло как следует подготовиться.