Глава 5. Первые шаги на длинной дороге

Эдван выдохся уже на пятом кругу вокруг площадки, при том, что сама площадка не была особенно большой. Примерно шагов пятьдесят в длину и столько же в ширину. Однако, из-за худобы и слабости после месячного лечения, Эдван быстро начал отставать. Стиснув зубы, он упрямо бежал до самого конца, умом понимая, что очевидно, для того, чтобы развить дар, требуется иметь сильное тело. Об этом даже Марк говорил. Вот только проклятый организм никак не желал становиться сильнее и Эдван, издав громкий хрип вместо вдоха, просто свалился на десятом круге, не в силах бежать дальше, за что заработал несколько смешков и с десяток презрительных взглядов от других учеников. Даже девчонки смогли пробежать больше. Мастер Ганн никак не прокомментировал его падение, он, казалось, даже не обратил на него внимания. Поэтому Эдван, немного отдохнув, поднялся на ноги и побежал вновь. Через два круга он свалился снова. Передохнул, и побежал вновь.

Вскоре начали уставать и остальные ученики, они падали, некоторые останавливались и усаживались у стены, не желая продолжать занятия бегом. И на это учитель тоже никак не реагировал. Некоторые, наоборот, по примеру Эдвана, продолжали бежать с невероятным упорством на потеху тем, кто остался отдыхать у стены. Вскоре большая часть учеников сидела под деревом, отдыхая. Бегать продолжало всего пять человек: Эдван, хрупкая на вид девочка с тёмными волосами и ещё трое парней. И, когда кто-то в очередной раз свалился без сил, мастер Ганн вновь открыл глаза.

— Хватит.

Те, кто до сих пор бежал попадали там, где стояли, хрипло и жадно хватая ртом воздух. Эдван валялся у стены и с трудом сдерживал рвотные позывы, да и то потому, что ему было нечего выдавливать из себя — в последний раз он ел вчера днём. Ему казалось, будто ещё немного, и он выплюнет собственные лёгкие. Эдван был готов поклясться, что выдержки бежать так долго ему хватило только потому, что он уже однажды проделывал нечто подобное. Когда удирал от проклятых обезьян. Учитель терпеливо дождался, пока они сумеют, наконец, отдышаться, и лишь после этого заговорил вновь.

— Пятеро, сюда, — спокойно сказал мужчина, указав рукой на пространство перед собой. После этого он медленно перевёл взгляд на группу под деревом, — а вы можете выметаться.

— Н-но учитель… — попытался выдавить кто-то в толпе. Однако, договорить ему не позволило внезапно возникшее давление. В этот раз куда сильнее, чем в прошлый.

— Если я приказал бежать, вы должны бежать, пока я не остановлю. Ослушавшись приказа вы плюнули мне в лицо. За это я могу только выгнать вас со своих уроков… — около полминуты мужчина внимательно смотрел на съежившуюся от страха толпу, — однако, закон города не позволит мне оставить вас необученными кусками дерьма. Я дам вам шанс. Но если провалите этот… — впервые за всё время, учитель усмехнулся. И усмешка эта была такой зловещей, что никому не захотелось узнавать, что будет, если они провалят ещё один шанс. Слова мужчины только подтвердили их опасения, — я заставлю вас жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. А теперь поднялись и побежали!

Ученики подорвались с мест и понеслись вперёд с таким рвением, словно в их жизни не существовало ничего важнее бега по этой самой площадке. Эдван и другие из их героической пятёрки подошли к учителю и, дождавшись разрешения, уселись перед ним на землю, скрестив ноги.

— Ваше упорство похвально, — кивнул Ганн, — закройте глаза. Расслабьте тело. Очистите мысли…

Эдван послушно последовал советам учителя. Теперь-то он осознал, зачем они бегали так долго. После этой пытки, просто сидя на земле, он чувствовал себя настолько расслабленным, что ему даже не приходилось прикладывать для этого никаких усилий. Даже думать ни о чём не хотелось — в голове гулял ветер. Всё, что оставалось делать — это слушать спокойный и размеренный голос мастера.

— Сосредоточьтесь на мире вокруг. Почувствуйте его. Почувствуйте, как земля вздрагивает от топота ног, как шевелится листва на дереве. Слушайте…. чувствуйте… сотрите различия… достаньте до сути. Ощутите силу, что пронизывает всё сущее… и вас тоже…

С каждым словом мастера Эдван погружался всё глубже и глубже в странный транс. В голове у него не было ни единой мысли, он полностью сосредоточился на своих ощущениях. На этот раз в нём не было маниакального желания почувствовать атру, нет, он просто… просто начал слушать окружающий мир и, к своему собственному удвилению, вдруг открыл для себя много нового. Услышал тихое, еле заметное шуршание листвы на дереве в тридцати шагах, сквозь шум бегающей толпы. Почувствовал, как вздрагивает земля от топота ног, как по его собственной щеке медленно стекает одинокая капля пота, как волосы на затылке шевелятся под слабеньким, еле заметным ветерком. Он погружался всё глубже, потеряв счёт времени. Восторг от новых ощущений поутих и растворился, а вместе с ним исчезли и все другие эмоции. Эдван погрузился настолько глубоко, что перестал ощущать окружающий мир, но, отчего-то, не посмел остановиться. В его душе воцарилось ледяное спокойствие, почти полное безразличие, как тогда, на пороге смерти. И в пустоте… словно яркий маяк тёмной ночью вспыхнуло новое чувство.

Спокойствие разлетелось вдребезги, смытое волной невероятного восторга, что поднялся в душе паренька. Он чувствовал себя так, словно был всю жизнь слеп и только что прозрел! Мир открывался для него с новой стороны, но радость продлилась недолго. Как только юноша почувствовал атру, в его голову тут же хлынул неудержимый поток воспоминаний. Тысячи картинок промелькнули перед глазами настолько быстро, что разум попросту не успевал их воспринимать. Голову Эдвана пронзило невероятной болью, как будто бы туда воткнули раскалённый железный прут, который нельзя было вынуть. Через мгновение боль исчезла и паренёк обессиленно растянулся на земле, тяжело дыша.

Голова гудела, словно раздраженный пчелиный улей. Эдван закрыл глаза и попытался расслабиться. Он вдруг поймал себя на мысли, что почти все его мышцы напряжены и сжаты так крепко, что ему сложно пошевелиться. Размеренно дыша, он вновь попытался поргузиться в себя и почувствовать окружающий мир по советам мастера.

Через несколько минут последние отголоски пережитой боли, наконец-то, растаяли. Юноша вздохнул с облегчением и вдруг осознал, что ему не нужно повторять весь путь заново. Чувство, которое он так старался найти никуда не пропало! Он всё ещё чувствовал атру! В воздухе вокруг него, в земле под ногами и даже внутри самого себя… да, очень слабо, практически незаметно, но всё-таки чувствовал! Открыв глаза, он встретился взглядом с учителем и тот, впервые за всё время с их знакомства, улыбнулся ему. Лишь уголком губ, лишь на короткое мгновение, но эта маленькая улыбка заставила Эдвана едва ли не прыгать от радости. У него получилось!

Остальные ученики всё ещё сосредоточенно медитировали, их лица выражали глубокую отрешённость, в то время, как бегуны на площадке, хрипя и кашляя, выжимали из себя последние соки. Вздохнув, юноша снова закрыл глаза и, сосредоточившись на своём новом чувстве, попытался ещё раз войти в состояние транса, чтобы вновь почувствовать разлитую вокруг силу так же ярко, как в самый первый раз. Однако, сколь глубоко бы он не погружался в медитацию, как сильно бы не пытался, прежнюю яркость и остроту чувству атры придать так и не удавалось. Эдван понял, что это был лишь обман его разума. Как глоток воды в мгновения ужаснейшей жажды кажется питьём богов, так и атра впервые в жизни казалась ему чем-то невероятным. Но сейчас, когда он чувствует её постоянно, она больше не вызывает такого восторга, точно так же, как и простая вода.

Наблюдая за движением энергии вокруг, Эдван вдруг заметил нечто странное. Нечто, похожее на маленький, слабый, еле заметный поток энергии. Проследив за ним, он с удивлением осознал, что поток этот проходит сквозь его тело! Из странного сгустка в груди, чуть ниже сердца. Повинуясь какому-то странному внутреннему позыву, он сосредоточил своё внимание на этом месте и, приглядевшись повнимательнее, обнаружил там нечто, очень похожее на какой-то… сосуд, сквозь который неспешно двигалась атра.

Эдван попытался ускорить течение атры внутри сосуда и, к своему собственному удивлению, сумел это сделать. Энергия внутри тела повиновалась его воле очень легко. Однако, парня не покидало смутное, странное чувство. Такое, словно он уже проделывал это бесчисленное множество раз до этого. Следуя за этим чувством, Эдван попытался вобрать в сосуд чуть больше энергии из внешнего мира. Вначале, ничего не произошло. Он попытался ещё раз, а затем ещё и лишь на четвёртой попытке, когда странная память вновь подсказала, как именно ему это сделать, атра извне хлынула внутрь сосуда. Сначала немного, но потом всё больше и больше энергии вливалось в него, и когда резерв Эдвана был, наконец, полон, он замер в нерешительности. Интуиция подсказывала, что он мог бы продолжить, но перед глазами у него стоял полный сосуд. В голове парня мелькнула гениальная идея. Сосредоточившись на атре внутри, он усилием воли заставил её покинуть внутреннее хранилище и пустил её внутрь своего тела, прямиком в рану на груди.

Стоило юноше это сделать, как он тут же почувствовал себя лучше. Чуть более отдохнувшим, чем раньше. Тогда он перелил ещё немного атры из сосуда в своё тело, а затем, осмелев, опустошил весь запас, набрал ещё и повторил снова. Усталость сняло как рукой. После этих действий Эдван чувствовал себя просто превосходно! Он был полон сил! Однако, эйфория продолжалась недолго — её прервал болезненный тычок в плечо. Первым, что бросилось в глаза парню, когда он пришёл в себя, стала тишина. Не было топота. Оглянувшись, он увидел, что теперь все ученики сидят на земле перед мастером с закрытыми глазами, а парень в красной куртке ходит и медленно будит каждого из них. Эдван перевёл взгляд на учителя. Тот улыбнулся и легонько кивнул в знак одобрения.

Вскоре паренёк в красном разбудил всех и ребята, удивлённо озираясь по сторонам, медленно приходили в себя. Они тут же начали тихонько перешёптываться друг с другом, делиться впечатлениями. Кто-то восторженно рассказывал об ощущениях, которые испытал, впервые почувствовав энергию вокруг себя, а кому-то оставалось только завистливо скрипеть зубами.

— Ты тоже почувствовал её, да? — внезапно зазвучавший голос рядом заставил Эдвана вздрогнуть. Медленно повернувшись, он увидел девушку с чёрными волосами. Она была худенькой и на вид очень хрупкой, как хрустальная фигурка. Её глаза задорно блестели а на лице играла яркая, радостная улыбка. Однако, через несколько мгновений эта улыбка померкла а на лице девушки отразилась странная внутренняя борьба, словно она оступилась и не могла придумать, как выбраться из ситуации.

— Да, — хрипло ответил Эдван, — невероятно…

Его собеседница лишь покивала и отвернулось. Повисло неловкое молчание, которое, к счастью, не затянулось надолго. Господин Ганн лёгким покашливанием привлёк внимание группы.

— Сейчас, большинство из вас уже сумело почувствовать атру. Но это был лишь первый шаг на вашем пути. Пришло время сделать второй — определить, каким будет ваш внутренний сосуд, — Ганн обвёл взглядом группу учеников и, заметив поднятую руку, кивнул, разрешая задать вопрос.

— Что ещё за сосуд, мастер?

— Это то место, где любой одарённый хранит атру. Он находится чуть ниже сердца, примерно вот здесь, — мужчина показал пальцем место, где должен был находиться его внутренний сосуд, — и раз уж вы задали вопрос, пожалуй, я расскажу немного о том, через что вам предстоит пройти. Те, кто не успел почувствовать энергию, могут не волноваться, — мужчина сделал небольшую паузу и наградил нескольких учеников суровым взглядом, — я заставлю вас ощутить её.

Кто-то справа от Эдвана нервно дёрнулся, а мастер, как ни в чём не бывало, продолжил рассказ.

— Существует всего три типа внутреннего сосуда. Зелёный, жёлтый и красный. Чем ярче цвет, тем хуже для одарённого, — учитель обвёл группу холодным взглядом, — То, каким типом сосуда вас наградили небеса, определит всю вашу будущую судьбу. Наибольших успехов добьются те, кому повезло заполучить зелёный. Скорее всего, у большинства из вас будет зелёный сосуд… такие часто встречаются у отпрысков кланов. Самое главное преимущество зелёного сосуда перед остальными — это способность сохранять атру внутри себя бесконечно долго. Пока вы не захотите этого, ни одна крупица энергии не покинет его и не утечёт обратно в мир. Стенки такого сосуда идеальны, в них нет ни одного изъяна или трещины, — сделав небольшую паузу, господин Ганн глубоко вздохнул, — Другое дело сосуд жёлтый. В стенках жёлтого сосуда обычно есть от одной до нескольких трещин и сквозь эти трещины атра, которую вы пытаетесь удержать внутри, утекает во внешний мир. Цвет сосуда может изменяться от желто-зелёного до оранжевого в зависимости от количества трещин. Владельцы таких сосудов тоже могут стать сильными воинами, но их путь будет куда сложнее более одарённых. И куда легче тех, кому достался красный. Как я уже сказал, трещины определяют цвет. Как вы думаете, чем так плох красный сосуд? — вдруг спросил мастер. В группе повисло неловкое молчание.

— В нём… ещё больше трещин? — неуверенно пробормотал кто-то за спиной Эдвана.

— Да. Атра из него утекает ещё быстрее, чем из жёлтого, настолько, что владельцу красного сосуда никогда не подняться выше уровня пруда. Я потом объясню, что это значит, — мастер Ганн остановился в лёгкой нерешительности, как будто бы сомневался, стоит ли говорить ученикам что-то. Немного подумав, он кивнул каким-то своим мыслям и продолжил рассказ, — помимо основных трёх типов, существует ещё один. Его называют расколотым. Таким сосуд становится, когда его повреждают так сильно, что в нём появляются новые трещины. Его очень трудно распознать, если трещин мало, но если их больше, он будет выглядеть как красный сосуд с налётом настоящего цвета, того, который был у сосуда до повреждения.

Паренёк слева от Эдвана высоко поднял руку.

— Учитель, а что будет, если сосуд разрушится? — поинтересовался он, дождавшись разрешения от Ганна.

— Ты лишишься дара и умрёшь, — сказал он спокойно, как нечто само собой разумеющееся, — А теперь, подходите ко мне по-одному. Посмотрим, чем небеса вас наградили.

Мастер вытащил из-за пазухи какой-то странный кристалл размером с кулак и начал подзывать учеников по-одному. После, он прикладывал кристалл к их груди, к месту, где должен был находиться внутренний сосуд энергии и просто ждал, пока камень покажет результат. Ему не требовалось много времени, всего лишь пара минут, чтобы начать ярко светиться. Как Эдван и предполагал, практически у всех учеников из тех, что уже успели пройти проверку, сосуд оказался зелёным, и только у одного паренька он был жёлто-зелёным, даже ядовитым. Наследники кланов, и этим всё сказано.

Правда, не у всех проверка проходила быстро. Тем, кто до сих пор не мог почувствовать атру, мастеру приходилось насильно “вбивать” его прежде, чем приступить к определению сосуда. На поверку это оказалось совсем не сложно, но, болезненно. Мужчина просто легонько дотрагивался пальцем до груди ученика и тот тут же вздрагивал, как от удара хлыстом. Оказалось, мастер просто вливал в его сосуд немного своей энергии, чтобы расшевелить его. Он успокаивал их говоря, что таким мизерным количеством повредить сосуд невозможно, а болит он лишь с непривычки. И вправду, практически у всех, кому пришлось “разбудить” чувствительность, сосуд оказался зелёным, без каких-либо признаков повреждения.

Время шло и уже больше половины учеников узнали цвет своего сосуда души. Наконец, мастер Ганн кивнул Эдвану. Пришла его очередь. Чувствуя, как в животе начинает образовываться ком, парень медленно поднялся на ноги и двинулся вперёд, изо всех сил стараясь скрыть дрожь в ногах. Он чертовски сильно волновался, ведь от того, что покажет проклятый кристалл зависело всё его будущее! Что, если он будет красным? Что, если в момент пробуждения дара его сосуд повредился из-за того копья? Или магического знака, который он нарисовал у себя на груди?

Сделав глубокий вдох, Эдван остановился перед учителем и замер, опасаясь даже дышать. Мужчина спокойно прижал кристалл к его груди. Глаза всей группы внимательно следили за поверхностью камня, Эдван тоже смотрел, не отрываясь. Целую минуту он простоял в полной тишине, мысленно повторяя себе, словно мантру: “Только не красный, только не красный, только не красный, пожалуйста, Творец, только не красный”. Не в силах вытерпеть напряжения, парень закрыл глаза, боясь разочароваться в самом себе. Прошло ещё полминуты и среди студентов послышались шепотки. Титаническим усилем воли Эдван заставил себя преодолеть страх и, наконец-то, открыть глаза. И выдохнул с облегчением. Кристалл ярко сиял желтым, словно ночной фонарь. Приглядевшись, юноша даже заметил в нём слабые, еле заметные зелёные прожилки.

Тяжело вздохнув, он на негнущихся ногах дошёл до своего места и плюхнулся на землю. Руки всё ещё немного дрожали. Пронесло. Жёлтый с зелёными прожилками — тоже очень хороший результат. Не такой, как зелёный, конечно, но на зелёный Эдван особо и не рассчитывал. Главное, что не красный и не расколотый. Успокоившись, он вернулся к наблюдению за остальными учениками. Хрупкая девушка, с которой ему довелось перекинуться парой слов, пошла следом за ним и её кристалл сиял ярким, насыщенным зелёным цветом. Точно так же, как и у паренька за ней. А вот у невысокой блондинки с невероятно милым детским личиком сосуд оказался светло-зелёным, чуть ближе к жёлтому, чем у предшественников.

Наконец, пришло время последнего ученика. Эдван смотрел с лёгким интересом, в тайне лелея надежду, что у кого-нибудь ещё в этой группе гениев будет жёлтый сосуд, как у него. Юноше не хотелось выделяться из толпы этих благородных ещё больше, чем сейчас.

Мастер Ганн приложил кристалл к груди высокого блондина с вытянутым лицом. Едва поверхность камня коснулась ткани яркой синей куртки, как паренёк обречённо закрыл глаза. Присмотревшись, Эдван заметил, как дрожат его пальцы от волнения и внутренне посмеялся над самим собой. Он, скорее всего, выглядел точно так же. Вот только непонятно, чего так боится этот благородный? Может быть, он уже знает, что не получит зелёный сосуд? Заинтересованный, Эдван подался вперёд и жадно уставился на кристалл. Через долгую минуту на поверхности камня проступили первые проблески цвета. И вместо обычных шепотков вокруг послышались удивлённые вздохи и тихие ругательства. Даже мастер Ганн поражённо уставился на кристалл в своих руках. А всё потому, что внутри камня ярко сиял красный шарик. С зелёным налётом по краю.

Вздохнув, мужчина вернул лицу невозмутимое выражение. Внимательно оглядев группу учеников, он повернулся к побледневшему юноше.

— Вечером, я расскажу тебе о том, как не дать ему полностью разрушиться.

Парень в синей куртке отвесил учителю глубокий поклон и деревянной походкой направился к своему месту. Стоило ему опуститься на землю, как другие ученики отшатнулись от него, словно от больного. На их лицах легко читалась причудливая смесь жалости и презрения. Эдван и блондинка оказались единственными, кто не сдвинулся с места, за что оба заработали несколько странных взглядов от толпы.

— Проверка закончена, — сказал мастер Ганн, привлекая внимание, — жду вас после второго гонга здесь же. Можете поесть и восполнить силы.