Часовому было скучно. Ночное дежурство всегда тяготило: охранять особо было нечего, только несколько беспилотников, с которыми любили возиться ученые. Играют в свои самолетики, да еще за счет налогоплательщиков! Господи, да никто не тронет ваши игрушки.

А еще тот парень, который шпионил на днях. Больной на всю голову. Непонятно, почему его отпустили, особенно учитывая тот факт, что на этой неделе было сообщение о бомбе.

Часовой зевнул и прислонился к углу бетонного блокпоста. Проклятое ружье было слишком тяжелым, чтобы держать его в руках всю ночь. Стоя у стены, он вытащил из нагрудного кармана мундира мятую пачку сигарет, достал одну, выпрямил и закурил. Глубоко затянулся. Курение на посту было строго запрещено, но без сигарет часовой за ночь успел бы свихнуться.

Он не понимал, почему ему не разрешают сидеть в одном из бараков. Наверное, думают, что он уснет. Хотя он в любом случае может заснуть. Глаза у него слипались.

Луна снова была очень яркой. Часовой посмотрел на нее, не понимая, зачем кому-то тащиться сюда повалять дурака. Это же безумие! Он бы не пошел. Никогда не знаешь, что найдешь, когда болтаешься где попало. Вокруг полно всевозможных странных монстров.

Чики-чик.

Часовой выпрямился. Что это? Будто кто-то использует «Морзянку». Он схватил ружье.

Чик, чик. Чики-чик.

Черт! Коровы прорвались сквозь ограду. Они постоянно об нее трутся. И не подумаешь, что скот может проникнуть внутрь.

Часовой вздохнул. Лучше пойти и прогнать их.

И тут он увидел первую пару глаз. Они напомнили ему глаза сурка. Светились, как фары командирского «Лэнд-Ровера». Потом их стало больше. Гораздо больше!

Часовой остановился как вкопанный. Ближайшие глаза находились не дальше чем в пятнадцати футах.

— Что происходит?

Он судорожно сглотнул. Господи, да это же гребаные крабы!

Часовой вскинул ружье — на это им нечем будет ответить — и нажал на спусковой крючок. Оглушительный выстрел эхом разнесся среди бетонных зданий и затих где-то у моря.

Часовой не мог поверить. Тварь даже не шелохнулась! Нет, он ошибся: она двинулась на него. Все они двинулись на него. Вразвалочку. Неторопливо.

Он выстрелил еще раз. Еще. И еще. Он продолжал стрелять, пока не разрядил весь магазин. Время бежать!

Часовой повернулся, его сердце готово было выпрыгнуть из груди, голова кружилась. И дело даже не в том, что путь к отступлению был отрезан — хотя это уже само по себе было плохо, — но именно тварь, преградившая ему путь, заставила часового пересечь ту тонкую грань, которая отделяет здравый смысл от безумия.

Он закричал во все горло, схватив ружье за ствол. От удара о бронированную клешню приклад разбился в щепки. Часовой попятился, а затем начал смеяться. Он встал в боевую стойку, сжав кулаки.

— Ладно! — закричал он. — Давайте, ублюдки. Посмотрим, насколько вы хороши в честном бою!

К счастью, удар клешни крабьего короля пришелся часовому в голову, отчего его череп раскололся пополам. Он умер еще до того, как упал на землю, и избежал той пытки, которую пережил Бартоломью.

Благодаря свету прожектора двум напуганным стрелкам на башне удалось узреть финальную фазу растерзания. Они не узнали в последнем куске мяса, исчезнувшем в пасти монстра, останки своего сослуживца. Они видели только крабов. И этого было достаточно.

— Срань господня! — воскликнул сержант, направляя легкий пулемет на ползущую массу. — Кто это, черт их дери? Эта штука с ними разберется!

Ночь разорвал треск пулемета.

Чик. Чик. Чики-чик.

Вся база уже была на ногах. Кто-то открыл оружейную. Люди с винтовками спешили занять любую доступную точку обзора и открыть огонь.

Гремела канонада.

Чик. Чик. Чики-чик.

Пули сыпались градом, но гигантским крабам они не причиняли ни малейшего вреда, отскакивая во все стороны. Однако ракообразным не нравилась вибрация, которую пули вызывали при попадании в панцири, и твари становились злыми. Очень злыми. Также им не пришелся по нраву шум и вспышки, но самым главным было то, что они чувствовали близость сладкой, нежной человеческой плоти.

— Господи! — воскликнул стрелок на башне, перезаряжая пулемет. — Им хоть бы хны! С таким же успехом можно было использовать игрушечное ружье!

Внезапно снизу донесся треск дерева, и стрелок почувствовал, как начинает куда-то скользить вместе со своим пулеметом.

— Они сломали башню! — закричал сержант, и в следующую секунду стрелки полетели вниз, на встречу с поджидающими их челюстями и клешнями.

Двое снайперов побросали разряженные ружья и устремились к воротам, за которыми находилась мощеная дорога. Возможно, они и добрались бы до нее, не будь ворота закрыты. Солдаты принялись на них карабкаться. Снизу злобно защелкали клешни — люди упали, лишившись ног.

Крабий король взмахнул клешнями и громко щелкнул. Его приспешники тут же затихли. Они ждали от него приказов и не смели ослушаться, забыв о полусъеденном ужине.

Гигантская клешня указала в сторону берега, командуя отступление. Через несколько секунд крабы двинулись к морю. На пути у них не было никаких препятствий: ограда из колючей проволоки была снесена во время атаки.

Вслед им прозвучало несколько выстрелов, которые были произведены скорее от бессильной злости, а затем зловещее щелканье стало стихать. Шелл-Айленд начал подсчитывать потери. Вызванные с материка машины скорой помощи спешили на место происшествия, тем не менее им пришлось ждать полчаса, пока прилив не освободит дорогу.

Собрались толпы людей, пришедших из соседних палаточных городков. В основном это были искренне желающие помочь и принесшие с собой аптечки первой помощи самаритяне, но также среди них были упыри, наслаждающиеся картинами бедствий, любящие со злорадством разглядывать увечья.

Потери были незначительными по сравнению со свирепостью и масштабом нападения. Пятеро погибших: часовой, двое пулеметчиков и двое несчастных снайперов, которым хватило ума попробовать добраться до материка.

Вслед за машинами скорой помощи прибыла полиция.

— Боже правый! — Таким бледным добродушного сержанта Хьюза еще никто не видел. — Кто, во имя всего святого, они такие?

— Крабы! — Военнослужащий сделал паузу, чтобы зажечь вожделенную сигарету. — Проклятые гигантские крабы размером с лошадь!

Вскоре телефонные линии стали разрываться от звонков в Лондон.

— Прости, Клиффорд, — сказал Грисдейл. Он потягивал виски в лланбедрской «Виктории», глядя на Клиффа Давенпорта и Пэт Бенсон. — Мне очень жаль, что я усомнился в тебе. Уж поверь мне. Меня вызвали из Бельгии рано утром, и я спешно приехал сюда. Тот Гуд — болван.

— Не вини его. — Клифф глубоко затянулся трубкой. — Даже если бы он поверил мне и мы вместе пошли на берег, нам не удалось бы отразить нападение. Скорее всего, мы погибли бы во время вторжения и этот разговор не состоялся бы.

— Ты всегда искал в людях лучшую сторону, — заметил с улыбкой собеседник. — На самом деле, все очень серьезно. Это место кишит полицией, военными и прессой. Газеты придумывают байки — одна невероятнее другой, — и народ сюда валом валит. Нам пришлось эвакуировать людей с острова. Следовательно, каждая гостиница между Рилом и Бортом

трещит по швам. Повсюду автофургоны и палатки. Если случится еще одно вторжение… — Он не договорил.

Клифф Давенпорт кивнул. Перед ним на столе лежала карта Уэльского побережья.

— Давайте начнем сначала, — предложил он. — Впервые мы увидели этих крабов неделю назад. Мой племянник и его подруга пропали за неделю до этого, поэтому мы можем с уверенностью сказать, что эти существа появились здесь не более двух недель назад. Это странные особи, ранее неизвестные науке. Мы можем в лучшем случае лишь строить догадки насчет их появления. Может быть, подводные ядерные испытания в другой точке мира заставили их вырасти до столь гигантских размеров? Это лишь моя теория, но на данном этапе нас должно волновать не это, а то, как мы будем с ними справляться, если обнаружим их подводное убежище. Оно должно быть где-то на этом побережье между Рилом и Бортом. Но где? Под водой, наверное, есть тысячи пещер, в которых могут прятаться миллионы таких крабов!

— Лично я, — прервал его Грисдейл, — думаю, что, атаковав военную базу, они откусили больше, чем смогли прожевать. — Он закурил новую сигарету. — Возможно, они уже не выйдут на берег.

— Сам в это веришь? — произнес профессор. — Они не понесли никаких потерь, выжили после ружейного и пулеметного огня, а вожаком у них краб колоссальных размеров. Я называю его крабьим королем. Поверь мне, он разумен. И хитер. Это нападение, скорее всего, было экспериментом. Они выяснили, что купальщики — легкая добыча, и теперь хотят узнать, как те поживают на суше. Также они узнали, что пули не причиняют им вреда, поэтому в следующий раз будут еще смелее. Вторжение будет еще более масштабным, и они ударят по одному из городов.

— Пусть только попробуют, — усмехнулся Грисдейл. — В каждой деревне, в каждом городе этого побережья армия разместила танки и солдат, вооруженных гранатами и минометами. А если это их не остановит, с воздуха им дадут прикурить ВВС. Не на тех они напали.

— Я бы не был так в этом уверен. — Лицо Клиффа было совершенно серьезным. — Ты не видел этих монстров, Грисдейл, иначе понял бы, что я имею в виду. Я не поверю, что их можно победить, пока собственными глазами не увижу, как они разлетаются в клочья.

— Что ж, как я понимаю, ты пока еще не собираешься возвращаться в Лондон? — как бы между делом спросил представитель Министерства обороны, заметив, что рука Клиффа сжимает бедро Пэт.

— Нет, пока не собираюсь. Думаю, мы пробудем здесь еще какое-то время. У меня не осталось сомнений насчет того, что случилось с Иэном и Джули, и я хотел бы довести это дело до конца.

— Хорошо. — Грисдейл поднялся на ноги. — Сегодня днем у меня встреча в Бармуте, поэтому я должен идти. Будь на связи.

Вскоре после полуночи Клифф Давенпорт тихо выскользнул из своей спальни и прошел по коридору на цыпочках в надежде, что его не услышат. Сердце у него бешено колотилось, во рту пересохло. На этот раз его мысли не были заняты кошмарными крабами. Теперь с ними будет разбираться армия.

Клифф остановился у двери четвертого номера. Он знал, что Пэт ждет его, и все же после той ночи в дюнах между ними больше ничего не было. Недавние страшные события отодвинули все на задний план. Конечно, было бы разумно взять один номер на двоих, но с миссис Джонс такое бы не прошло. Она знала, что происходит, и наверняка не одобрила бы.

Клифф положил дрожащую руку на дверную ручку, а затем вошел, тихо закрыв за собой дверь.

— Клифф! — раздался приветственный шепот, развеяв все его страхи. Ночь была теплой, и Пэт лежала обнаженной поверх одеяла. Серебристый свет проникал сквозь маленькое окно. Он был не таким ярким, поскольку луна шла на убыль, но его хватало, чтобы разглядеть каждую деталь ее тела. Груди Пэт были идеально круглыми, ноги оказались раздвинуты. Со слегка виноватым видом Пэт быстро убрала руку с промежности.

— Я думала о тебе, — вздохнула она, когда Клифф сел рядом с ней на кровать. Он наклонился и поцеловал ее. Тонкие пальцы коснулись передней части штанов Клиффа, возможно определяя цель его визита. Она тихо рассмеялась, оставшись довольной.

Клифф начал раздеваться. Ее глаза следили за каждым его движением. Наконец он встал перед ней, как Адам некогда стоял перед Евой, и попытался вызвать в ней желание соблазнить его.

Ее пальцы сомкнулись вокруг его манящего члена. Клифф лег на кровать, а затем Пэт потянула его к себе.

— Ты слишком торопишься! — задыхаясь, произнес он, когда она помогла ему без замедления в нее войти.

— Я три ночи ждала, когда ты придешь, — выдохнула Пэт. — Уже начала думать, что ты выбрал платоническую любовь!

Клифф отдался страсти, не в силах больше сдерживаться.

— Такой ответ тебя устраивает? — пробормотал он, но ее ответ потонул среди стонов и конвульсий их слившихся воедино тел, что находились на пике наслаждения, которого только могли достичь мужчина и женщина.

После этого они какое-то время лежали в тишине, не размыкая объятий и наслаждаясь близостью.

— Клифф. — Пэт заговорила первой. — Что… что будет, когда военные разберутся с крабами? В смысле, что будет с нами? Здесь нас уже ничто не будет удерживать, не так ли?

— Да. — Он снова ее поцеловал. — Нас уже ничто не будет здесь удерживать. Наверное, мы вернемся в Лондон.

— Мы? — Ее голос задрожал. Это был вопрос, который мучил ее с тех пор, как они впервые занялись любовью.

— Мы, — заверил ее Клифф.

Ее пальцы коснулись его в попытке снова пробудить в нем желание.