10
— Не могу сказать, что мне улыбается перспектива сидеть на диете из крабов и енотовых устриц. — Шэннон размеренно жевал, пытаясь убедить себя, что ест говяжий стейк.
— Придется выбирать между этим и голодом, — ответил Давенпорт. — Я слышал, что в прошлом заключенные выживали, употребляя в пищу мясо крыс. В этом отношении нам повезло больше.
— Мы же не будем спать в этих джунглях? — Шэннон кивнул в сторону мангрового болота у них за спиной.
— Нет, — слабо улыбнулся профессор. — Иначе мы умрем от лихорадки или будем заживо съедены насекомыми.
— Либо крабами, — сухо добавил Клин.
— Думаю, они выйдут на берег не раньше чем через день или два. — Давенпорт пытался вскрыть крошечного ракообразного с помощью обломка камня. — Мы выберем себе надежное укрытие, которое только сможем найти среди этих кораллов, но одному из нас придется все время дежурить. Меняться будем каждые два часа. Хотя одному Богу известно, сколько мы сможем продержаться. Шансы, что нас найдут, крайне малы. Больше всего я жалею о том, что мы упускаем прекрасную возможность нанести смертельный удар по этим чудовищам. Представьте себе, все они соберутся на участке в пару сотен акров. Их можно было бы разбомбить в пух и прах.
Мужчины замолчали. Солнце начало опускаться за остров. Тени удлинились, ветерок, дующий с моря, становился все прохладнее.
— Нам лучше найти место для ночлега. Черт, только представьте, все это время крабья королева находилась здесь. Похоже, Риордан был так занят наблюдением за океаном, что не ожидал нападения с острова.
Наверное, дверь была закрыта и он не услышал ее приближения. Может, даже задремал. Думаю, мы уже никогда не узнаем правду как об этом, так и об исчезновении Джонсона.
— Множество загадок может быть связано с присутствием этих крабов в океане, — задумчиво произнес Клин. — Корабли, которые исчезают без следа и о которых никто больше не слышит. Как в Бермудском треугольнике, например.
— Вполне возможно, — кивнул профессор. — И над нашим исчезновением все тоже будут ломать голову. Похоже, это подходящее место для ночлега. Стена из кораллов защитит нас с моря, и мы будем иметь круговой обзор. Этот выступ тоже частично скроет нас.
Какое-то время они сидели в маленькой расщелине, никому из них не нравилась идея спать здесь, хотя мужчины осознавали, что в конце концов усталость их одолеет.
Тьма наступила быстро. Через некоторое время они увидели луну. Она была близка к той фазе, которая заставляла крабов выползать с морского дна. До полнолуния оставалась максимум пара дней.
— Я буду дежурить первым, — вызвался Клин, поднимаясь на ноги и прислоняясь к коралловой стене.
— Разбуди меня через пару часов. — Давенпорт вытянулся на жесткой неровной поверхности. — Последним будет дежурить Шэннон.
— Завтра разожжем костер, — сказал Клин. — Всегда есть вероятность, что мимо будет проплывать корабль или пролетать самолет. Мангровые деревья горят как порох. Стволы у них полусгнившие, и только в верхней части растет листва.
Клифф Давенпорт внезапно сел.
— Боже мой, — выдохнул он. — Какого черта я не подумал об этом раньше?
— Кажется, логично сделать сигнальный маяк. — Клин испытал чувство превосходства, придумав что-то быстрее своих более образованных спутников.
— Я имею в виду не просто сигнальный маяк! — рявкнул профессор. — Я думаю о способе, которым, при наличии определенного везения, мы сможем уничтожить этих тварей. Огонь — это оружие, которое мы должны использовать.
— Не понимаю тебя, — сказал Шэннон. — Если им не понравится огонь, они просто отступят в море.
— Но им это не удастся, если окружить их стеной огня, сквозь которую не будет прохода.
— Мы не можем просто попросить крабов подождать, пока будем возводить вокруг них стену из хвороста.
— Нам не придется этого делать! — возбужденно воскликнул Давенпорт. — Потому что они уже будут нереститься на болоте. Если мы с некоторым интервалом навалим по периметру хвороста, то останется лишь его поджечь, когда крабы соберутся в середине. Огонь распространится очень быстро, и крабы окажутся в ловушке. Я уже представляю, как они будут шипеть.
— Это будет непросто. — Клин не разделял энтузиазма своего коллеги. — Нас трое, и у нас всего пара дней и нет ни топоров, ни других инструментов, чтобы рубить дрова. И даже если нам повезет и мы поджарим крабов, как, черт возьми, мы выберемся с этого гребаного острова?
— Если крабы будут уничтожены, — тихо произнес Клифф Давенпорт, — наше возвращение не будет иметь большого значения. Разве много значат жизни трех человек в сравнении с тем, что еще могут натворить эти твари?
* * *
Проблем у полковника Клинтона прибавлялось с каждым часом. Он вздохнул, едва пробежав глазами ордер на арест Сьюзан Томпсон, известной также под именем Каролина дю Бруннер, и передал его светловолосому мужчине с пронзительными голубыми глазами, который сидел напротив него во временном штабе армии.
— Я видел эту женщину, — сказал он инспектору Гулду. — Думаю, она живет в отеле.
— Нет, ее там уже нет, — сухо ответил инспектор. — В этот самый момент она лежит мертвой в сосновом лесу в трехстах ярдах отсюда. Убита. Мой помощник находится у тела. Мне нужно, чтобы вы помогли оцепить лес, пока мои люди не прилетят с материка.
Полковник откинулся на спинку стула. Он не оплакивал смерть Сьюзи Томпсон, а думал о дополнительных осложнениях. Пропал вертолет с тремя людьми, гигантские крабы могут снова напасть без предупреждения, а теперь еще придется помогать полиции, потому что кто-то выбрал неподходящее время для убийства.
— Нам сообщили, что она находится на острове Хэйман и взялась за старое, поэтому мы с сержантом Ройсом вылетели сюда, чтобы ее арестовать. Со слов одного из дежуривших морпехов, она покинула отель вчера утром, сразу после восхода солнца. Незадолго до этого из отеля вышел парень по имени Клин.
— Он исчез! — раздраженно рявкнул полковник. — С двумя другими, которые обыскивали острова на предмет мангровых болот.
— Но через несколько минут за ней проследовал другой парень, Логан, охотник. И еще одно, полковник. Мы проверили морг и осмотрели тела погибших во время битвы с крабами, до того как их отправили в Просперин. Нас заинтересовал еще один тип. Он был зарегистрирован как капитан Мантон, но его настоящее имя — Фрэнк Бёрк. Бывший осужденный, грабитель банков. Где-то здесь он припрятал двадцать тысяч украденных фунтов. Мы очень хотим их найти. Но прежде всего мы хотели бы допросить этого Логана. Его не видели в отеле со вчерашнего дня. Тем утром он вернулся в отель примерно через час и выписался.
— Что ж, — улыбнулся полковник Клинтон, — возможно, я смогу решить пару ваших проблем, инспектор. Идемте со мной. Думаю, вам будет интересно посмотреть на то, что я покажу.
Инспектор с озадаченным видом последовал за полковником из палатки через отрезок пустыря к деревянному сараю. Вооруженный часовой отдал честь при их приближении. Солдат достал из кармана ключ и отпер замок. Дверь открылась, внутри на перевернутом ящике сидел крупный мужчина с бородкой. Он был явно подавлен, даже не поднял головы и продолжал мрачно глядеть в пол.
— Вот, инспектор. — В голосе полковника чувствовалась самодовольная радость. — Кажется, это тот самый человек, которого вы хотите допросить.
— Харви Логан! — Гулд даже не пытался скрыть удивления. — Как, черт возьми, вы смогли поймать его, полковник?
— Он надоедал нам в течение двух дней, — ответил Клинтон. — Утверждал, что убил гигантского краба, который на самом деле был уничтожен снарядом с эсминца. Вчера днем он снова потребовал одну из клешней в качестве трофея. Естественно, мы не могли допустить ничего подобного в интересах науки, тем более что профессор Давенпорт, один из пропавших, не закончил производить вскрытие. Этот парень утверждал, что краб принадлежит ему и что он собирается покинуть остров на следующем вертолете. Он так вышел из себя, что только трое солдат смогли с ним справиться. Во время борьбы чемодан, который был у него в руках, раскрылся. Думаю, вы сами догадаетесь, что было внутри.
— Двадцать тысяч фунтов, которые я так хочу увидеть, — засмеялся Гулд. — Что ж, мне нужно поговорить с нашим другом и попробовать разгадать пару загадок.
— Я оставлю вас наедине. — Клинтон повернулся к выходу. — Кстати, деньги мы отправили в Маккай, под охраной.
Гулд кивнул и шагнул в сарай, закрыв за собой дверь.
* * *
— Я не знаю, куда они делись, — буркнул Кордер, когда его редактор в третий раз за день позвонил в отель «Ройал Хэйман». — Они улетели и не вернулись.
— Узнай все и позвони мне.
— Откуда, черт возьми, я узнаю? Даже власти не в состоянии это сделать. Они послали самолеты-разведчики, но, похоже, эти четверо исчезли, как и Джонсон.
— Мы выпустим статью на первой полосе: «Профессор Давенпорт со своими помощниками, предположительно, стал жертвой крабов-убийц».
— Как хотите, — проворчал Кордер. — Только мое имя не называйте. Здесь произошло еще кое-что, помимо крабов.
— И что же?
— Мошенница, выдававшая себя за Каролину дю Бруннер. Ее нашли убитой в лесу. Военные арестовали одного парня. Ему предъявлено
обвинение в ее убийстве. Я договорился об интервью, позже дам вам полную информацию.
— Интересно, — холодно ответил редактор, — но нам нужны истории о крабах. И чем больше, тем лучше. Это самая ходовая тема за последние годы. Крабы приносят деньги. Добудь мне фотографии того, которого убили.
— Они не хотят пока их обнародовать.
— Ты уж раздобудь их как-нибудь. Попробуй проникнуть туда, где они держат эту проклятую тварь.
— Должно быть, вы шутите. С военными разговор короткий. Достаточно перейти им дорогу, чтобы оказаться запертым в сарае шесть на шесть футов, без окон и с вооруженным охранником у двери. Нет уж, ничего не выйдет.
— Ладно, — вздохнул редактор. — Тогда работай над исчезновением Давенпорта. Дай мне что угодно. Хоть что-нибудь.
Связь оборвалась.
Кордер вышел из отеля. У входа шел спор между группой туристов, которые хотели купаться, и парой морпехов, которые пытались им помешать. На пляже было больше людей, чем он видел за последние несколько дней. Жизнь на острове Хэйман возвращалась в нормальное русло быстрее, чем ему хотелось. Если в ближайшее время крабы не появятся, редактор, скорее всего, отзовет его. Убийство, по-видимому, не оправдывало его присутствия в раю для миллионеров.
* * *
На рассвете все трое проснулись и с большим облегчением принялись разминать затекшие конечности. Кораллы не были идеальным местом для ночлега.
Они позавтракали маленькими крабами, которых было несложно поймать на мангровом болоте. За десять минут Клин наловил их шесть штук, и еще несколько енотовых устриц.
— Если я когда-нибудь выберусь с этого гребаного острова, больше никогда в жизни не буду есть крабов.
— Скорее они съедят тебя, — ухмыльнулся Клин, в ответ на это офицер берегового патруля нахмурился.
— Пора браться за дело. — Клифф Давенпорт выбросил в воду остатки своего завтрака. — Я пойду первым вдоль берега и примерно через милю начну собирать хворост в кучи. Клин может пойти за мной, будет делать то же самое, пока не дойдет до моего первого кострища. Тем временем Шэннон пойдет налево и будет собирать кучи из хвороста, пока не встретится со мной. Сколько времени это займет, я не знаю. Собирайте кострища так, чтобы их можно было легко заметить с берега, потому что, когда крабы выползут из моря, нам придется находить и поджигать их при лунном свете.
— На словах звучит неплохо, — сказал Клин. — По крайней мере, это поможет нам скоротать время. А как насчет сигнального костра на берегу, на случай если мимо будут проплывать корабли или пролетать самолеты?
— Думаю, об этом лучше забыть, — задумчиво произнес Клифф. — Это лишняя работа, плюс время, которое будет тратиться на поддержание костра. Одному из нас придется периодически возвращаться к нему и подбрасывать хворост. Также, если крабья королева снова выйдет на берег, запах дыма может заставить ее изменить планы, а нам меньше всего нужно, чтобы они меняли место нереста. Нет, боюсь, нам придется забыть на некоторое время о своем спасении. Если покажется самолет или судно, машите рубашками и надейтесь на лучшее.
Шэннон двинулся налево, Давенпорт — направо. В руках у обоих были ружья. Первый нежно поглаживал свое оружие и представлял себя охотником на кенгуру. Сейчас ему больше, чем когда-либо, хотелось осуществить свою детскую мечту.
Давенпорт оглянулся через плечо. Остальных уже не было видно. Им овладело чувство одиночества, которого он раньше не замечал, несмотря на их тяжелое положение. Всего три человека против практически непобедимого врага, и все их вооружение состоит из трех винтовок и коробка спичек. Он с иронией вспомнил все годы научных исследований на тот случай, если крабы появятся снова. Планирование, мощь военных сил, которые были у него в распоряжении. И теперь все это должно было закончиться вот так. Профессор был вынужден признать, что шансы на успех ничтожны. Его план был слишком простым. Могут возникнуть тысячи непредвиденных обстоятельств. Крабы могут не появиться. Внезапный шторм может погасить пламя в считаные минуты, деревья могут не загореться так легко, как он рассчитывал, а заводи и протоки послужат преградами для огня. Тем не менее он должен попытаться.
Больше всего его волновала Пэт. Многие женщины не способны оценить степень опасности, чего не скажешь про нее. Ей уже приходилось видеть это раньше. Она наверняка услышит про исчезновение вертолета и не будет находить себе места. Если б он только мог послать ей весточку! Но будь он в состоянии это сделать, его бы не было здесь, на этом проклятом острове. Он сидел бы в безопасном офисе и планировал воздушную атаку.
Клифф решил, что продвинулся достаточно далеко, и приступил к возведению первого кострища. Для этого ему пришлось зайти в болото на несколько ярдов, сапоги с чавканьем проваливались в жидкую грязь.
К своему удивлению он обнаружил, что для сбора дров не нужен ни топор, ни мачете. Если они и ускорили бы работу, то ненамного. Тонкие ветки легко ломались в руках. Клифф набрал целую охапку и положил ее на самом краю мангрового болота. Он возвращался несколько раз, пока груда хвороста не стала высотой в четыре фута, вершина костра находилась под нижними ветками ближайшего дерева. Клифф надеялся, что, когда подожжет костер, дерево вспыхнет и огонь распространится подобно лесному пожару.
Пройдя следующие полсотни ярдов, он начал возводить очередное кострище. На первое у него ушло минут двадцать. Нужно было покрыть большое расстояние. Клифф подумал о том, как обстоят дела у Шэннона и Клина. Очень важно, чтобы круг огня не был разорван. Они не могли допустить, чтобы у врага остался путь к отступлению.
В полдень Давенпорт немного передохнул и перекусил пойманным крабом. Его мучила жажда. Вода стала еще одной проблемой, на которую они не обратили внимания. Пресной здесь не было, даже заводи в джунглях наполняла морская вода. Крабье мясо, несмотря на то, что он испытывал к нему отвращение, было сочным. Но хватит ли им этой влаги, чтобы продержаться несколько дней? Впрочем, это не имело значения.
За час до наступления сумерек он вернулся в их лагерь возле обломков вертолета. Клин и Шэннон уже были там.
— Нам повезло, — усмехнулся Клин. — В трехстах ярдах отсюда есть озеро с пресной водой. Не очень большое, но вода в нем свежая. Думаю, дождевая. Наверное, осталась после последнего шторма. Каменный выступ прячет озеро от солнца и не дает воде испаряться.
— Ты гений, — усмехнулся Давенпорт.
— Его нашел Шэннон, а не я. Мы напились, теперь твоя очередь. Иди, но не вздумай там мыться.
— Боюсь, мне уже все равно, помоюсь ли я когда-нибудь снова, — отозвался профессор, направляясь в сторону озера.
Пока Давенпорт пил, он прикинул, что в этой небольшой ложбине примерно пять галлонов воды. Каждый день часть будет испаряться, но воды должно хватить до прихода крабов.
Клин нарвал с корней мангровых деревьев около дюжины енотовых устриц, и они съели их на ужин. Мясо было не особенно приятным, но вносило некоторое разнообразие в рацион.
— Я первым буду дежурить, — вызвался Шэннон, и никто не стал его отговаривать. Все были измождены, и Давенпорт прикинул, что кострища охватывают примерно четверть окружности болота. Значит, предстояло еще три дня работы. Все зависело от того, станут ли крабы дожидаться полнолуния или выползут на берег раньше. Этого никто не знал. Чудовища атаковали остров Хэйман в тот период, когда должны были проявлять пониженную активность.
Давенпорт заснул уже через несколько минут после того, как вытянулся на коралловом ложе, неровность и твердость которого не беспокоили профессора.
Клиффу показалось, что прошло всего несколько секунд, когда кто-то стал грубо трясти его за плечо.
— Шш! — зашипел Шэннон, и профессор сразу понял, что это не смена караула. Клин был уже на ногах и выглядывал из кораллового убежища. Что-то происходило.
Чик. Чик. Чики-чик.
Давенпорт втиснулся возле Клина.
— Видишь их? — пробормотал он.
Мягкого лунного света хватало, чтобы озарить все побережье, и только область, граничащая со стеной мангровых деревьев, оставалась в тени. Давенпорт почувствовал, как по спине бегут мурашки, когда всего в пятидесяти ярдах от их убежища увидел три огромных силуэта, направляющихся в сторону болота. Но что-то странное было в этих фигурах. Казалось, движение требовало от них колоссальных усилий. Крабы останавливались каждые несколько ярдов, словно набираясь сил. Они были гораздо больше, чем сама крабья королева, а их тела выглядели непропорциональными. Только когда Давенпорт увидел две головы, одну над другой, он все понял.
— О черт, — пробормотал профессор. — Нерест начался! Мы опоздали!
Так и было. Три краба тащили на спинах самок, чей вес не давал им двигаться с обычным проворством. «Пассажиркам», казалось, было трудно держаться. Одна из них соскользнула, и самцу пришлось дожидаться, пока она снова не вскарабкается на него.
Вскоре эта причудливая процессия скрылась в тенях болота. Наблюдатели слышали треск ломающихся веток и чавканье корней, вырываемых из грязи. Эти звуки затихали по мере продвижения тварей в глубь мангрового леса. Затем наступила тишина.
Клифф Давенпорт сосредоточил внимание на приливе, пристально глядя на волны, без устали омывающие песок и кораллы, но никакого движения больше не было. Вообще.
— Скольких ты видел, прежде чем разбудить меня? — спросил он Шэннона.
— Только этих троих. Вернее, шестерых. Боже, какой ужас!
— Инстинкт ведет их прямиком к месту нереста, — пробормотал Давенпорт. — Им даже не надо искать подходящий проток — настолько силен позыв, когда они готовы к нересту. Но почему их только трое? И королевы не видно?
— Они могли выползти на остров с разных сторон, — сказал Клин. — В таком случае мы бы их не увидели.
— Может быть, — ответил профессор, — но мы бы определенно увидели больше шестерых. Отсюда далеко видно. Нам остается лишь ждать и наблюдать.
Остаток ночи никто из них не спал, взгляды всех были прикованы к линии прилива. Небо наконец начало сереть, свет звезд померк, но остальных крабов так и не было видно.
— Что ж, — покачал головой Давенпорт, — я могу лишь догадываться, что происходит. Они не нерестятся одновременно. Вероятно, это длительный процесс. Но возвращаются ли они в море все вместе — это другой вопрос. Хотя факт остается фактом: мы должны кровь из носу построить наши кострища, не забывая о том, что на острове уже есть крабы. Мы знаем о шести, но, возможно, других мы не заметили. Можно только надеяться, что их состояние сделает их менее активными, особенно в дневное время суток, но не стоит забывать о возрастающей опасности. Собирая хворост, не заходите слишком далеко в болото и старайтесь не шуметь. Теперь давайте быстро перекусим и за работу. Возможно, нам придется разжигать костры до завершения круга и надеяться, что огонь распространится. Хочется верить, что до этого не дойдет, и все же.
В течение дня все трое лихорадочно трудились, не обращая внимания на усталость, которая постоянно требовала от них передышки. Когда они вернулись вечером в убежище, то прикинули, что сделали вдвое больше, чем накануне.
— Возможно, завтра мы закончим. — Клифф Давенпорт устало прислонился к коралловой стене. — С другой стороны, возможно, у нас не будет шанса. Боже, жаль, что вы не курите, иначе при вас были бы спички или зажигалки. — Он достал из кармана полупустой коробок и принялся пересчитывать спички. Их было пятьдесят. Он разделил их на три равные части и протянул каждому. — Не расходуйте зря. Возможно, лучше и быстрее будет воспользоваться горящей веткой от первого разожженного костра.
Они обменялись полусонными взглядами. Глаза у всех смыкались, и требовались усилия, чтобы не заснуть.
— Я буду дежурить первым. — Клин с трудом поднялся на ноги. — И даже не спорьте.
Никто не стал возражать.
Поднялась почти полная луна, залив берег мягким светом. Клин смотрел на море и вспоминал Каролину дю Бруннер, гадая: «Интересно, что она делает». Странно, но сейчас его это не очень волновало. Клин принял решение. На самом деле, он принял его еще днем, во время работы. Даже если он вернется в цивилизацию, что маловероятно, он никуда с Каролиной не поедет. Ничего не получится. У них не было ничего общего, кроме секса. Теперь, когда Клин находился далеко от ее гипнотического влияния, она была для него лишь мимолетным воспоминанием. Даже мысли о ней не возбуждали его. Каролина умела заставить тебя говорить то, что ты не сказал бы другой женщине. Например, где спрятал не принадлежащие тебе двадцать тысяч фунтов. От такой женщины не утаишь никаких секретов. А у мужчины должны быть свои тайны.
Неожиданно его внимание привлекло какое-то движение в пятидесяти ярдах от края воды. Он присмотрелся. Это было похоже на растущую огромную волну, которая не устремлялась вперед, а медленно плыла и была чернее самой воды. Длинная полоса, протянувшаяся на несколько сотен ярдов, неуклонно приближалась.
Потом он увидел их, огромных крабов. Они не ползли и не плыли — возвышались над водой, неустойчиво держась на спинах тех, кто нес их на себе. Клин посмотрел по сторонам. Некоторые уже выбрались на берег. Они двигались урывками, то и дело останавливались и ждали, когда их «наездницы» займут более устойчивое положение.
Крабы появлялись отовсюду, поднимались из воды, ковыляли на берег, следуя зову, который, несмотря на свою аномальность, были не в силах игнорировать.
Клин разбудил Давенпорта и Шэннона.
— Началось! Они все здесь! — прошептал он.
— Они идут сплошной стеной. — Давенпорт, мгновенно проснувшись, изучал ситуацию. — Их в десятки раз больше, чем я думал, и они собираются пройтись прямо у нас по головам! Пригнитесь, забирайтесь под выступ и молите Бога, чтобы они нас не заметили!
Под выступом почти не было места, но каким-то образом им удалось туда втиснуться. Они сидели спинами к наступающим ракообразным и могли судить о приближении врага по нарастающему шуму, щелканью клешней и звукам скобления гигантских панцирей о твердые кораллы.
Неожиданно звезды над их головами исчезли — краб прополз прямо над ними, закрыв неглубокую впадину своим панцирем, а его
«пассажирка» сползла на другую сторону. Что-то коснулось ноги Шэннона, и он едва не закричал от ужаса.
Ночное небо снова появилось, когда самец присоединился к своей самке и присел, позволяя ей опять на него взобраться.
Давенпорт понятия не имел, как долго могло продолжаться это шествие. Еще несколько раз крабы прошли прямо над ними. Из леса доносился треск вырываемых с корнями деревьев и протестующее бульканье болота. Крабы совершали неустанное паломничество ради воспроизведения своего жуткого вида. Самки стремились отложить свои мерзкие яйца, чтобы породить такое количество себе подобных, что все океаны окажутся в их власти.
Наконец снова воцарилась тишина. Со стороны мангрового болота не было слышно даже треска ветки.
— Они ушли, — хрипло произнес Шэннон.
Давенпорт выглянул из укрытия и осмотрелся. Все произошедшее казалось им каким-то кошмаром, галлюцинацией, вызванной лихорадкой и развеявшейся с выздоровлением. Но они знали, что это не сон. Похоже, эти неземные твари собрались в центре мангрового болота в полном составе.
— Ну, вот и все. — Клифф Давенпорт выбрался из расщелины. — Думаю, мне не нужно вам говорить, что делать. Возможно, нам повезет. Возможно, мы потерпим неудачу. Но, по крайней мере, будем знать, что попытались сделать все от нас зависящее.
Они быстро пожали друг другу руки и разошлись, не оглядываясь, в разные стороны.
Клиффорд Давенпорт с облегчением и удовлетворением заметил, как жадно огонь пожирает мангровый хворост, как лижет нависающие над ним ветви, перекидывается на них и распространяется дальше.
Профессор поднял горящую ветку и пробежал пятьдесят ярдов к следующему кострищу, поджег его, выбрал себе новый пылающий факел и бросился дальше. В другой руке он сжимал ружье, совершенно бесполезное в данной ситуации, и все же Давенпорт не смог заставить себя его бросить.
Вскоре он заметил в небе красное свечение и пелену дыма, частично закрывшую луну. Профессор заставил себя увеличить усилия, бегал, спотыкался, часто падая между контрольными точками эстафеты.
Наконец он достиг последнего кострища, но не остановился на этом. Схватив новую горящую ветку, побежал дальше. Время от времени Давенпорт выбирал дерево с большим количеством сухих веток, поджигал и отправлялся искать следующее, но вскоре ему пришлось отламывать новые ветки, чтобы на бегу поджигать край джунглей.
Плотная стена огня устремилась вглубь болота, поглощая все на своем пути, жадно шипела всякий раз, когда ей встречалась заводь или проток, но ничто не могло ее остановить. Падающие горящие ветки перекрывали водные препятствия, и огонь продолжал наступление.
Давенпорт кашлял, глаза у него жгло, тело изнывало от жары. Скачущие языки пламени следовали за ним вдоль края болота, словно говоря ему, что его миссия выполнена. И все же он знал, что не может рисковать: необходимо было сомкнуть огненный круг, чтобы попавшие в ловушку крабы не обнаружили путь к спасению.
Теней больше не было. Пламя рвалось вверх, сопровождаемое причудливым фейерверком искр.
Сырая древесина и густая листва шипели, съеживаясь от сильной жары.
Теперь Шэннон слышал крабов. Несколько раз они пытались прорваться, словно дикие звери, ищущие укрытие, но огонь постоянно заставлял их отступать. Они встретились с врагом, которого нельзя было одолеть только силой. Чудовища потерпели поражение.
И тут он увидел крабью королеву. Она сидела на берегу, наполовину погрузившись в воду, и пристально и непонимающе смотрела на огненный ад. Пламя отражалось в ее полных злобы глазах.
Шэннон замешкался. Чтобы замкнуть круг огня, ему нужно пройти перед ней. По какой-то причине, известной только ей, она не вышла на берег нереститься. Возможно, королева не носила потомства, достигнув наивысшей точки в эволюции ракообразных. Возможно, не было такого самца, который смог бы выдержать у себя на спине ее вес. А может, она никому не позволяла с собой спариваться.
Шэннон понятия не имел. Он знал лишь, что должен пройти мимо нее, поджег очередной куст и бросился бежать. Увидев его, самка двинулась наперерез, вытянув вперед клешни.
— Ты, сука! — закричал он, швыряя горящую ветку из последних сил.
Та угодила прямо в уродливую морду чудовища, рассыпавшись ливнем искр.
Тварь упала назад, визжа и шипя от ярости и боли, и, пока она барахталась, Шэннон проскочил мимо. Через несколько ярдов он остановился и оглянулся.
Молотя клешнями, крабья королева погрузила голову в воду, чтобы облегчить жгучую боль, потом снова задрала, и Шэннон увидел ее глаза. Они больше не мерцали красным светом. Это были две пустые глазницы. Он ослепил ее! Королева выползла из моря и остановилась, глядя в его сторону, но он знал, что она его не видит. Ближайшие к ней деревья горели, осыпаясь пылающими ветвями. Королева попятилась и исчезла среди волн за пеленой густого дыма.
Шэннон закашлялся, поднял горящую ветку и пошел дальше.
Впереди, в густом клубящемся дыму, что-то двигалось. Он повернулся, держа перед собой ветку, готовый отразить новую угрозу. В следующую секунду на его закопченном лице появилось выражение облегчения, и он почти истерично засмеялся, узнав профессора Клиффорда Давенпорта и Клина. Огненное кольцо было замкнуто!
— Молодец. — Давенпорт похлопал его по плечу. — Мы сделали это. Богом клянусь, мы сделали это! Наверное, именно так выглядит ад, только на этот раз он уничтожает то, что породил.
— Крабьей королевы там нет, — сказал Шэннон. — Она в море. Я ослепил ее.
— Господи! — простонал профессор. — Тогда с ними еще не покончено. Коварная свинья! Будто знала. В любом случае нам лучше отойти в море, чтобы не поджариться вместе с этими тварями. Слышали бы вы, как они там мечутся и топочут, будто стадо слонов при пожаре в джунглях. Я не видел, чтобы кто-то из них выбрался. Остается молиться, чтобы королева не оказалась беременной.
Они отошли в море, залегли на коралловом рифе недалеко от берега и стали наблюдать за огненным адом. Пожар уже достиг пика, добравшись до центра болота. Оттуда неслось шипение, издаваемое не только горящей древесиной. Спустя некоторое время эти звуки стихли.
Медленно наступал рассвет, солнечные лучи с трудом пробивались сквозь клубы дыма, поднимающиеся над мангровым болотом. Ветра не было. Пожар мог продолжаться еще несколько дней, а то и недель.
Там, где когда-то росли пышные мангровые деревья, теперь стояли причудливые скелеты, заводи и протоки покрывал слой пепла. Это был погребальный костер для крабов.
— В ближайшее время никто не сможет туда войти, — буркнул Клин.
— И выйти оттуда тоже никто не сможет, — мрачно улыбнулся профессор.
Никто из них троих не решался обсуждать свою возможную участь. Енотовые устрицы и маленькие крабы тоже погибли в огне. Других источников пищи на этом острове не существовало. Теперь это было место смерти и опустошения.
* * *
Вскоре после полудня они увидели самолет. Он пролетел низко над островом, сделал круг, и, когда начал снова приближаться, все трое встали на вершине кораллового рифа и принялись размахивать черными от дыма рубашками.
Потом самолет улетел. Когда шум двигателей затих, мужчины погрузились в молчание. Хуже всего было то, что они не знали, видел их пилот или нет. Дым, обволакивающий остров, был плотнее любого тумана.
День тянулся медленно. Озеро с пресной водой высохло от пожара. Давенпорт понимал, что они протянут еще максимум пару дней.
Ближе к вечеру они услышали звук, о котором молились, — это был рев приближающегося вертолета. Им не нужно было даже вставать и пытаться привлечь внимание, потому что он уже садился на тот же плоский участок, на который приземлился Риордан три дня назад.
Пилот открыл дверь и стал ждать, когда они подбегут.
— Давайте на борт, ребята, — ухмыльнулся он. — Полковник Клинтон заждался. Вам светит обвинение в умышленном поджоге. Мы подумали, что горит Тихий океан. Дым простирается отсюда до самого острова Хэйман!
— Домой, парень, и не задерживайся, — усмехнулся Давенпорт. — Мне нужно сделать срочный телефонный звонок. На самом деле, два.
Профессор хотел сам доложить обо всем Грисдейлу. Но первым делом он поговорит с Пэт.
Шэннон же думал обо всех тех кенгуру, на которых мог бы спокойно охотиться, и об акулах, от которых снова будет охранять побережье. Одно было мечтой, другое — образом жизни.
Клин улыбался про себя, вспоминая о чемодане, зарытом под высокими соснами. Возможно, он там его и оставит. В заливе Барбекю по-прежнему полно рыбы, которую кому-то нужно ловить. Да и не в одних деньгах счастье.
