Под пальцами ощущалось нечто влажное и липкое, а в ноздри медленно вползал неприятный запах застоявшейся воды и гнилой растительности. Потом я услышал приглушённые голоса и попытался открыть глаза. Затылок тотчас прострелило резкой болью, а бедро правой ноги так заныло, точно там имелась какая-то рана. Ах да, яма с кольями. А затылок?

Я всё же открыл глаза и обнаружил, что почти ничего не изменилось: темнота, только пронизанная крохотными, быстро перемещающимися искрами. Попытался встать, и рука из влажного месива съехала в холодную маслянистую жидкость. Пришлось торопливо выдёргивать пальцы из мерзкой лужи и недовольно шипеть, подобно кошаку после купания.

– Очнулся, ну слава богу. – Голос раздался прямо над головой, вынудив от неожиданности вздрогнуть. – Хоть какая-то хорошая новость.

– Да, больше не придётся волочь эту тяжесть. – Грубый тяжёлый голос принадлежал Марку. – Руки до сих пор просто отваливаются.

– Ноги тоже, – отозвался Морис. – Полдня бежали же! Думал – сдохну.

– И это – бывший стайер-полупрофессионал. – Теперь Франк.

Я таки сумел принять сидячее положение и смог увидеть спутников. Почти всех. Джон отсутствовал по вполне объяснимым причинам. Бойцы сидели вокруг углубления в почве, которое они накрыли куском толстой деревяшки, из-под которой пробивались слабые языки пламени.

Я ощутил ток тепла и тотчас сообразил, что вокруг стоит промозглая сырость, от которой неприятно ломит кости. Оказывается, я лежал на чьём-то плаще. Он защитил тело от влаги, но от холода спасти не мог.

Егор протянул руку и помог подняться. Его обычно спокойное и даже безмятежное лицо сейчас выглядело донельзя мрачным. Впрочем, мне могло и показаться. Если не считать тусклых лучиков света от скрытого костра, вокруг царила непроглядная темень. Где-то во мраке что-то плюхнуло, хлопнули крылья, и кто-то истошно завопил, точно его собирались резать. Или уже резали. Я вздрогнул.

– Где мы?

– Болото Теней. – Командир сделал приглашающий жест. – Подходи, погреешься. Места здесь не шибко комфортабельные.

– Я заметил.

Особенно теплее не стало, но хоть ломота в костях начала понемногу отпускать. Я протянул руки к огню, и тотчас тёмная капля соскользнула с правой ладони и шлёпнулась на землю. Саша, сидевшая рядом, схватила меня за запястье и внимательно изучила рану.

– Не заживает, – с некоторой опаской сообщила она, и Ло согласно кивнул, точно девушка в чём-то подтвердила его подозрения. – Сколько тебя тащили, столько и капало. У Марка всё плечо в крови.

– Я-то проживу, – откликнулся татуированный гигант. – Не я же истекаю.

Егор и Семён переглянулись.

– Ещё и это, до кучи. – Семён стукнул кулаком по земле. – Всё пошло через жопу!

– Что я пропустил? – Руку пришлось забирать едва не силой, потому что Саша пыталась перевязать рану куском ткани. – Не стоит, только помешает связи с мечом. Так что произошло после того, как я отрубился?

– Ты не отрубился, – спокойно заметила Светлана и сунула хворостину под колоду, поворошив угли. – Тебе стрела в голову прилетела.

Я машинально взялся за затылок и обнаружил там волосы, слипшиеся от крови, а под ними – болезненно пульсирующую рану. Странно, а ведь прежде и внимания не обращал. Впрочем, след на голове скорее напоминал глубокую царапину, чем что-то серьёзное. Такую же фигню я как-то получил на работе, когда забыл про таль, висящую под потолком. Костя тогда промыл черепушку спиртом, сетуя на напрасный перевод продукта. Я даже в медпункт не стал обращаться.

– Крепкая голова, – заметил Морис с некоторой завистью. – Обычно такой стрелой прошибают рыцаря в полном доспехе, а тут – хоть бы что.

– Голова болит, – пожаловался я. – И всё-таки, что было после того, как эти уроды погнались за нами?

Джона я не стал упоминать. Думаю, спутники отчасти винили меня в смерти товарища. Если бы не этот поход, он остался бы жив. Чёрт, я и сам чувствовал себя не в своей тарелке!

– Ничего особо интересного. – Егор махнул рукой и поморщился. – Гнали нас по этой распроклятой канаве километров десять. Потом начали потихоньку отставать. То ли выдохлись, то ли… чёрт его знает. Светка подозревает, что загнали в полную жопу, поэтому и не стали догонять.

– А жопа реально полная?

– Болото Теней – охрененно здоровая штуковина, – вздохнул Семён, – а к храму можно подобраться, если хорошо знаешь проход между трясинами. В противном случае будешь лазить по кочкам и не приблизишься даже на шаг. Где мы сейчас находимся – чёрт его знает, где искать семейство рыбаков – ему же известно. Судя по тому, как нас встречают, Повелителям Печати отлично известно, куда и зачем мы топаем, так что сюрпризы ещё не закончились.

– Весело, – констатировал я и снова коснулся затылка. Ладонь продолжала кровоточить. – Где Кровопийца? Надо кое-что проверить.

Ло порылся в своём мешке и достал меч. Потом склонил голову и протянул его мне. Морис фыркнул, собрался что-то сказать, но получил локтем в бок от Франка и фыркнул ещё раз.

Я взял рукоять Кровопийцы, и острая боль моментально насквозь пронзила ладонь. Однако я не услышал привычного язвительного голоса. Казалось, будто я держу обычный кусок металла. А впрочем… Какие-то звуки были, но такое впечатление, словно они доносились из-за стены, обитой войлоком. Постарался прислушаться, и тотчас бурав в раненой ладони провернулся несколько раз. С трудом сдержав стон, я скрипнул зубами и вновь попытался пробиться сквозь непонятную преграду.

– У него кровь так и хлещет, – встревоженно заметила Саша. – Нужно что-то делать!

– Остынь. – Голос Семёна слабел, удаляясь. – Не падает же пока.

Крики за стеной очень напоминали зов кого-то, угодившего в беду. Боль в ладони становилась всё сильнее, и, пока ещё сохранялись силы, я решился и изо всех сил рванул на зов. Затрещало, а перед глазами словно несколько раз полыхнули полотнища молний. В ушах громыхнул орудийный раскат, а клинок сделал попытку выскользнуть из мокрых от крови пальцев.

«Наконец-то, – прорвался наружу и загромыхал голос Кровопийцы. Правда, тут же стих до пристойного уровня. – Прости, это я от радости».

– Что случилось-то? – Пришлось потратить столько сил, что я не смог контролировать мысли и говорил вслух. Бойцы прислушивались к нашему разговору с пробудившимся мечом. – Ты словно заснул.

«Колдовство, – прорезалась яростная злоба, точно огромная волна нахлынула на камни. – С нападающими был кто-то из моих братьев. Только они способны на такие штуки».

– Так ты знал, что такое возможно?

«Знал. Случалось пару раз».

– Тогда почему не предупредил?

«Забыл. – Теперь в голосе слышалось смущение. – Слишком долго не происходило ничего подобного, да и с братьями я не встречался уже больше сотни лет».

– И кто это был, Бессонник или Душегуб?

«А, запомнил! Не знаю. – Сейчас клинок казался встревоженным. – Но кто бы ни был, он стал значительно сильнее. Мало того что сумел незаметно усыпить меня, так ещё и заставил тебя истекать кровью. Попробуем хоть это исправить».

Боль в ладони стала значительно слабее, и кровь перестала бежать ручьём.

«Скверно».

– Что такое? Всё ведь в порядке?

«Всё да не всё… – Возможно, то, что я услышал, было ругательством, но я не понял ни единого слова. – Тут хитрость, а я не знаю, как её обойти. Пока не знаю. Если оставить всё, как есть, то в бою я утрачу половину сил, а если установить связь полностью…»

– Ну?

«Через день, максимум – два ты истечёшь кровью. Так что, доколе всё спокойно, обойдёмся ограниченной связью. А пока я подумаю».

Я положил клинок рядом и протянул ладонь Саше. Девушка осторожно отёрла кожу и тихо присвистнула:

– Ух ты, зажило! Да он у тебя чудотворец.

– Почти. – Я повернулся к Егору: – Разговор слышал? Могу прояснить некоторые моменты, если нужно.

– Не стоит, – скорчил тот страдальческую гримасу. – Главное, что один из проклятых мечей находится у Меченых.

– Ага, а мой сейчас способен работать лишь вполсилы.

Ганс покачал головой и неодобрительно покосился на Кровопийцу.

– Кроме того, мой болтливый умник утверждает, что его родственник, кем бы он ни был, очень прибавил в мощи.

– Просто зашибись! – Света отшвырнула в темноту прутик, которым ворочала уголья. Там сразу завопило что-то ужасное. Может, жаба. – Да заткнитесь вы, уроды пучеглазые! Спать из-за вас невозможно.

– А я сразу сказал, – Марк провёл пальцем по лезвию секиры, которую протирал куском ткани, – не мог Джон просто так пропустить этих гадов. Нечисто дело.

– Мы слишком расслабились, – внёс свою лепту Ло. – Привыкли к простым рейдам: наскочили, изрубили Меченых, ушли. Утратили концентрацию.

– Угу, задвинь нам о пути самурая. – Светлана зевнула. – Интересно, каким боком тебе поможет концентрация, если придётся сражаться с Меченым, у которого в руках Душегуб? Видал, на что наш Лорд способен? А ведь у него младшенький.

– Если правильно подготовить себя и войти в транс…

– Нет, ну точно Ганс после пяти пива! Когда я вхожу в транс берсеркера, мне ничего не страшно! Дебилы…

Как ни странно, но здоровенный мечник покраснел так, что было заметно даже в тусклом свете костра. Морис пропустил ещё один удар по рёбрам, и мы – очередную дурацкую шутку.

– Хватит. – Егор поднял руку. – Давайте поразмыслим, как поступим дальше. Нужно пробиться к центру болота, а у нас нет ни проводника, ни нормальной карты.

– Ну, насчёт проводника я бы поспорил, – донёсся из мрака знакомый сварливый голос. – А вы, как я погляжу, не учитесь даже на собственных ошибках? Где часовой? Ещё лишние головы имеются?

– Так там же – один проход. – Егор вскочил и развёл руками. На лицах остальных я заметил что-то типа облегчения. Скажу честно, я и сам его ощутил. Хорошо, когда на кого-то можно переложить хоть часть ответственности. А желательно – всю.

– Один проход – надо же! – Во тьме вспыхнул крохотный белый шарик и медленно поплыл в нашу сторону. – Значит, опытный разведчик думает, будто его примитивные шалости с верёвками и сучьями помогут, когда все лягут спать?

Огонёк приблизился, и стало понятно, что пылающий шарик находится на конце кривой палки. Посох держал в руках человек в ветхом плаще, капюшон которого опускался на лицо пришельца. Следом за гостем медленно ступал знакомый осёл с сонным выражением унылой морды. Думаю, если бы осёл Иа-Иа существовал на самом деле, он выглядел бы именно так. Человек остановился и сбросил капюшон с головы. Огонёк на посохе погас.

– Вы удивительно беспечны для бойцов, недавно потерявших своего товарища, – сварливо заметил старик и подошёл ближе. – Так, чтобы немного взбодрить компанию раздолбаев, могу сказать, что вас окружили со всех сторон. Посему имеется два варианта развития событий. Первый: отважно, но глупо погибнуть в бою, просрав всё на свете, или… Подвинься, – это он Марку. Когда тот торопливо отсел, дед разместился у костра. – Или просто тупо утонуть в болоте. Что выбираете, гении?

Егор потерянно посмотрел на товарищей, словно надеялся получить от них разумный ответ. Затем повернулся к гостю и пожал плечами. Тот принялся довольно кудахтать. Потом щёлкнул пальцами, и печальный ослик подошёл к хозяину, встав к нему правым боком. Дед, не поднимаясь, снял с животного кожаную сумку и принялся рыться в её обширных недрах. Достал что-то, завёрнутое в тряпку, и развернул. Запахло свежеиспечённым хлебом и чем-то мясным.

– Пирог из Узнарра… – с непередаваемым выражением на вытянувшейся физиономии протянул Морис, и его длинный нос стал ещё длиннее. – Всегда узнаю этот запах. Полжизни бы отдал…

– Не стоит, – заметил старик и бросил ему кусок. – Жизнь стоит отдавать только тогда, когда это реально необходимо. А за пирог, деньги или власть – глупо. Угощайтесь.

Каждый получил по куску ароматного пирога, и я тоже смог оценить мастерство неведомых пекарей. Ну что же, Морис был прав: это действительно произведение кулинарного искусства высшей пробы. Мало того что пирог натурально таял во рту, так я ещё и почувствовал искры энергии, которые скользят в мышцах, возвращая им утраченные силы. М-м…

Пока бойцы занимались угощением, старик застегнул все кармашки на сумке, повесил её обратно и вдруг повернулся ко мне:

– Руку покажи.

– Что? – с набитым ртом получилось, как «Ф-фо?», но меня поняли.

– Руку, говорю, покажи. – Старик внимательно рассмотрел едва зажившую рану и несколько раз сильно дёрнул себя за чахлую поросль на тощем подбородке. Потом полез в недра своего дряхлого одеяния, недовольно ворча: – Ну что же за жизнь такая? Пока ты рядом, всё идёт нормально, а стоит отлучиться – и всё летит к чёртовой матери. Балбесу этому голову оттяпали, тут – болячку прицепили.

Дед достал крохотный кожаный мешочек и вдруг, совершенно неожиданно, сыпанул на мою рану ярко-алую пыль. Я едва не подавился последним куском, потому что по ощущениям огненная гадость насквозь прожгла ладонь и просыпалась через получившуюся дырку. Я даже изучил руку: нет, всё в порядке, разве что на месте шрама образовалось нечто, напоминающее полупрозрачную нашлёпку.

– Будет чесаться, – предупредил дедуган и заглянул внутрь мешочка: – Мало осталось. Э-эх, приходится переводить на всякую ерунду! Так вот, начнёт чесаться – не вздумай драть, кровью изойдёшь. Через сутки напасть пройдёт – будешь как новенький. Кровопийце передай: не знает, что творит, – пусть вообще рыло не суёт. Лучше пусть следит, чтобы его опять не усыпили.

– Кто, Душегуб?

– Возможно, – как-то странно замялся старик. – Ну и ещё одна добрая новость: Душегуб принадлежит Леониду.

Я поморщился, а старик крякнул:

– Сам понимаешь: на то и кот, чтобы мыши не дремали. Надеюсь, никто не думал, будто удастся по-лёгкому смотаться в Сердце Печати, сплясать перед носом у Повелителей и, поплёвывая, вернуть Леди?

– Джон точно об этом не думает, – угрюмо бросила Светлана и, отряхнув руки, уставилась на старика. – Ну и что в этот раз? Наставления, советы или порция издевательских историй?

– Хотелось бы, – дед не выглядел смущённым, – однако, к моему большому сожалению, времени не так много. Иначе я припомнил бы пару великолепных историй об одном мастере боя. Кстати, по странному совпадению она тоже была женщиной, – словно невзначай заметил старик, и Морис на это хрюкнул. Света показала ему кулак. – О её похождениях слагали такие легенды…

– А в них не рассказывали, как она вырвала язык одному болтливому колдуну?

Марк положил ладонь на плечо девушки, но та раздражённо сбросила руку товарища.

– Если ты пару раз вытащил мою задницу из неприятностей, это не значит, что можно стебаться надо мной при каждой встрече.

– Остальные воспринимают конструктивную критику куда спокойнее, – кивнул старик на меня. – Бери пример с нашего доблестного Лорда. Каждый раз, когда я называю его идиотом, он молчит, а это означает, что я прав. А ведь в правде сила, да, брат?

Егор и Семён прыснули. Следом за ними и остальные, хоть, судя по всему, смысла шутки не поняли. Даже Светлана расслабилась и позволила своему татуированному другу обнять её за плечи. Обстановка разрядилась, и наша ситуация прекратила казаться беспросветно безнадёжной.

– Так вот… – Старикан потёр руки и хлопнул осла по крупу, вынудив отойти от костра. – Через полчасика мы начнём наше болотное житьё-бытьё, и каждый желающий стать принцем получит возможность чмокнуть любую понравившуюся ему жабу. Кто знает, возможно, среди них скрывается заколдованная принцесса? А пока можете задавать вопросы.

– И получать в ответ дурацкие байки и пространные фразы? – улыбнулся Франк и покачал головой. – Говорят, если у тебя спросить, день сейчас или ночь, ты поведаешь историю о животных с двумя хоботами и четырьмя ушами.

– Ты начал историю о битве Меченых с людьми у какой-то столицы. – Желание почесать ладонь достигло такой силы, что пришлось сжать пальцы в кулак и сунуть его в карман. – Чем там всё закончилось?

– Вот-вот. – Старик хмыкнул и воздел указательный палец к тёмному небу. – Подлинно перед вами истинный Лорд, которого интересует прошлое, а не глупые истории о животных с двумя хоботами. Пусть этот человек неуклюж, неловок и не слишком умён, но он – на пути к величию.

– Так что там с битвой?

– Марадар пал, – как ни в чём не бывало сообщил старик, – сразу после того, как Порченые разбили войско людей. Столицу спалили дотла и начали преследовать уцелевших жителей. Отход их прикрывали выжившие воины, но дело было дрянь: огромная толпа передвигалась медленно, а ещё некоторые идиоты пытались тащить всякий скарб. Монстры же наступали быстро, и их количество после битвы почти не уменьшилось. В общем, король решил дать врагу последнее сражение, позволив жителям уйти как можно дальше. Идиот, правда? – заметил дедуган, и Светлана презрительно фыркнула из объятий Марка. – Вся его тупая доблесть оттянула бы неизбежное лишь на день-два. В общем, солдаты стали в узком проходе между двумя холмами и приготовились славно умереть. Порченые подошли вплотную и уже собрались атаковать, как вдруг… – Старик зевнул. – Может, в следующий раз?

– Потыкай в него мечом, – посоветовал Морис, а Семён уточнил, куда именно нужно ткнуть.

– Скверные злые людишки, – старик насупил торчащие брови, – вы просто не заслуживаете такого подарка, как я. Ну да ладно, слушайте окончание и начинайте готовиться к выходу.

В этот раз никто ёрничать и возражать не стал. Бойцы поднялись и начали укладывать рюкзаки, заплечные мешки и прочие поясные сумки. Марк осторожно ссадил с коленей свою сварливую ношу, и та помогла ему повесить секиру на спину. Кажется, парочка поцеловалась, но я не приглядывался, да и темно было. Морис и Саша очень тихо ругались, перекладывая вещи из сумки в сумку, но в остальном царила тишина, позволяющая слушать рассказчика.

– Так вот, накануне битвы облака на небе внезапно вспыхнули таким ослепительно-белым светом, словно взошло ещё одно солнце. Среди Порченых возникло беспокойство: многие монстры ощутили, что их будто жжёт невидимое пламя. Пока Повелители наводили порядок, послышался глухой шум, и из-за гряды холмов точно хлынул поток живого серебра. По крайней мере, наблюдатели говорили, что это напоминало реку из расплавленного металла, – смущённо поправился старик, будто излишне поэтичное сравнение могло навредить его образу язвительного циника. – И в тыл войску Порченых ударили единороги. Они нанизывали чудовищ на рога, топтали копытами и давили телами.

Сначала никто не понял, что происходит, да и, как выяснилось, глаза Порченых воспринимали единорогов, как слепящие пятна света. Уцелевшие монстры попытались дать отпор, но их тела уже ослабели, и оружие выпадало из лап, как это прежде происходило с людьми. Те, что сообразительнее, решили убежать, но теперь Порченые оказались заперты между войском людей и единорогами и стали лёгкой добычей. Их всех истребили. Из огромного войска, посланного Порчей, случайно уцелели считаные единицы. Сообразив, что судьба сохранила им жизнь, люди вышли поприветствовать своих спасителей. – Почему-то в голосе рассказчика звучала гордость, словно он лично оказался причастен к той победе. – Как выяснилось, единорогами управляли десять прекрасных наездниц. Девушки оседлали самых больших и сильных животных, которые скакали впереди остальных.

– Говорят, с Погонщицами был один человек, – заметила Саша, успевшая решить все вопросы с Морисом. – Какой-то старикашка, напоминавший ощипанного голубя.

– Слухи, – отмахнулся рассказчик. – Столько времени прошло. Что люди могли запомнить? Что вы вообще помните, однодневки?

– И всем было счастье? – спросил я, поднимая Кровопийцу.

Меч что-то заворчал, но тут же заткнулся.

– Был поход на землю Порчи, – ухмыльнулся дедуган, – и несколько крупных сражений с участием воинов и магов. Но исход всегда зависел от участия единорогов. Два года человеческие армии вычищали земли Порчи от монстров, ею порождённых, и в конце концов одержали полную победу. Ну, почти.

– Что значит – почти? – спросил Егор и, затянув последний ремень, несколько раз подпрыгнул. – Нет, реально. В твоих рассказах полно недоговорок, а когда просишь растолковать, возникает впечатление, что кота тянут за известные органы.

– Другого бы потянуть… – мечтательно протянула Светлана, покосившись на старика. – Да боюсь, там уже давно не за что тянуть.

– Желаешь проверить, хе-хе?

Марк показал деду огромный кулак, но того это ничуть не смутило.

– Эге-ге, татуированная башка, сколько раз мне угрожали такие же тупые балбесы, не сосчитать. И где все они? А я – вот он. Объясняю, почему – почти. Потому что военачальники человеческих армий не послушались одного очень умного советчика и не отправились в единственное указанное им место. Точнее, послали разведчиков, а те доложили: старые развалины давным-давно пусты, поэтому незачем и соваться. Вот и получилось: выдрали всю траву, а корни оставили. К чему это привело, видите сами: Порча вернулась, только назвалась Печатью, а из Погонщиц осталась лишь одна, да и та – в плену у врага.

– А что за развалины, куда советовал отправиться один очень умный советчик? – спросил я.

– Ход в подземный холм, где таятся Повелители, – снова зевнул старик. – Что теперь вспоминать? Всё одно, попасть туда можно лишь тогда, когда Печать полностью очистится от Меченых. И тогда откроется тайный ход и появится возможность извести заразу с корнем. Ну, все готовы? Тогда пошли.

Старикан шустро для такой древней рухляди вскочил на ноги и подхватил свою клюку, загнутая верхушка которой начала тускло мерцать. Этот свет становился всё ярче, и вскоре верх посоха превратился в светящийся шар белого цвета. Сфера казалась маленькой, но освещала местность вокруг не хуже мощного прожектора. Очевидно, миниатюрное солнце заметили и наши невидимые загонщики, потому что из мрака донеслись недовольные вопли. Хм, и почему я не слышу радости?

– Ишь ты, – ухмыльнулся дедун и подошёл к самому краю зелёной плёнки болота, – беснуются. А что с ними станет, когда они сообразят, что мышки – тю-тю, удрали из мышеловки?

Осёл приблизился и стал рядом с хозяином. Егор с некоторым недоумением оглядел животное и спросил:

– Ты его что, с собой возьмёшь? Он же утонет на хрен!

– Скорее ты отправишься кормить лягушек, чем он, – хмыкнул дед и похлопал осла по морде. Тот фыркнул, будто соглашаясь. – А теперь – цыц! Не мешать.

Старик повёл светящимся шаром над неподвижной поверхностью болота и остановил его в десятке сантиметров от тёмно-зелёной плёнки. Задумался, немного передвинул клюку и вдруг ткнул палкой в воду. Зашипело, забурлило, точно в болото сунули не магическую палку, а банальный кипятильник. Огненная сфера исчезла, и стало темно, хоть глаз выколи. Я не видел ровным счётом ничего и лишь слышал чьё-то взволнованное дыхание справа. Кровопийца проворчал что-то о том, как он ненавидит подобные штуки. Что именно, клинок не уточнил.

Потом я вдруг сообразил, что вижу длинную тонкую тень, торчащую из болота, – посох нашего проводника. Но в этот раз светился не он, а вся вода вокруг. Свечение становилось всё ярче, а освещённая зона – всё обширнее, пока не превратилась в круглое пятно, метров пятнадцати в диаметре. В пятне имелись тёмные пятна, а также извилистая чёрная полоса, уводящая от берега куда-то вглубь болота.

– Вот оно, – проворчал дед и, не вынимая клюки из воды, чуть повернул голову: – Держитесь меня, внимательно смотрите под ноги и старайтесь не сходить с тропы. Тут есть такие хитрые места – уйдёшь под воду во мгновение ока. Пошли.

Самым первым, как ни странно, пошёл осёл, причём шагал именно по пути, открытому волшебным посохом. Уже после в воду спустился старик, пробормотав нечто о «мокрой мерзости». Конец посоха по-прежнему находился под водой, и мне в голову пришло, что очень скверно вый дет, если проводник оступится или поскользнётся. Ночью, на болоте, да ещё и в полной темноте… Ух, мурашки по коже!

Твари, населяющие трясину, с началом нашего шествия заметно оживились. Если до этого они лишь изредка подавали голос, то сейчас их вопли звучали громче и чаще. Ганс выплюнул длинное ругательство на немецком и погрозил кулаком в ночь. Потом добавил, что в гости к жабам топают два лягушатника, так что пупырчатые ещё пожалеют.

Следом за дедом шагал Егор. Семён остановился и сделал приглашающий жест, адресуя его мне. Ну что же, спасибо за честь.

Туфли на ногах, которые упорно возвращались туда каждую ночь, гораздо меньше подходили для сегодняшних прогулок, чем сапоги спутников. Немного утешало, что на ногах проводника было нечто, столь же малопригодное для болотной жижи. Поэтому оставалось следом за старикашкой помянуть мокрую гадость и осторожно ступить на тёмную дорожку. Под ногами сразу оказалось что-то очень скользкое и засасывающее. Кроме того, липкая дрянь тотчас заползла внутрь обуви и появилось ощущение, будто я босиком ступаю по илу. Как в тот раз, когда мы с Костиком ловили раков. Вот только, думаю, здешние раки сами могли поймать кого угодно и объяснить, в какие места они направляются зимовать.

Большая часть света так и оставалась под ногами, поэтому в основном я видел лишь воду да тёмные силуэты впереди. Слышал значительно больше: тяжёлое дыхание, тихие ругательства и фырканье осла. Ах да, и ещё едва различимое пение. Старик мурлыкал какую-то песенку. Судя по долетавшим до меня словам – весьма фривольного содержания. О попе, попадье, поповне и парочке работников. Вроде бы даже смешную, потому что Егор, шагавший впереди, иногда хихикал.

Внезапно песня оборвалась, и я едва не ткнулся носом в затылок Егора. Это остановился старик и медленно стал поворачивать из стороны в сторону голову. Его животное успело частично покинуть освещённую зону, и в световом круге осталась лишь серая задница, нервно взмахивающая длинным хвостом.

– Слышите? – спросил дед и оглянулся. На сморщенной физиономии отчётливо читалась тревога.

– Что? – удивился я. – Тихо же.

– То-то и оно, – вместо старика ответил Егор. – Жабы местные орать перестали.

И точно. Все крики обитателей болота прекратились, и наступила тишина, в которой слышалось лишь дыхание спутников. Потом что-то недалеко плеснуло, и вновь наступило безмолвие.

– Приготовьте оружие, – бросил старик и встряхнул посох.

Свет тотчас стал раза в два ярче, вновь напоминая работу прожектора.

Опять плеснуло, но уже немного ближе. Осёл попятился и стал виден полностью. Серая морда сохраняла то же сонное выражение. Вот уж кому спокойствия не занимать.

– Что там? – донёсся голос Мориса.

Потом – плюх и громкие ругательства Саши и Франка. Я обернулся: шутника выуживали из воды, куда он успел погрузиться по самые уши. Судя по всему, утопленник собирался пройти вперёд и, естественно, соскользнул с тропы.

– Оставайтесь на местах! – рыкнул старик. – Ну что за идиоты! Я же предупреждал.

Мориса выудили, и Ганс вполголоса заметил, что тот сейчас ничем не отличается от своего любимого продукта. Объект шуток помалкивал и убирал болотную жижу с одежды. Остальные держали оружие наготове. Плеснуло два раза подряд. Совсем близко, но всё же за пределами освещённого пространства.

Я крепко сжал рукоять Кровопийцы и ощутил, как непрекращающийся зуд стал непереносимым. Меч ругнулся и заметил, дескать, чувствует что-то скверное.

«Большое, – сообщил он, – и скользкое».

– Между прочим, – оскалился старик, – к нам пожаловал тот самый рыбак, у которого вы собирались просить помощи. Здорово же он изменился с прошлого раза.

Не успел он закончить фразу, как вода на краю освещённой зоны забурлила, и на поверхности появилось что-то тёмное и длинное, типа анаконды. Тут же тихо щёлкнуло, и стрела впилась в скользкое тело, пронзив его насквозь. «Змеюка» исчезла, а из мрака донёсся вопль, полный боли и ярости. Ещё одна длинная хрень появилась в поле видимости, но, получив два метательных ножа, пропала под водой. И вновь мощный крик, в котором теперь чувствовалось больше злобы, чем страдания.

– Сейчас, – совершенно спокойно заметил старик. – Он уже совсем близко.

Через мгновение световое пятно опять забурлило, заклокотало и проросло десятками отростков разной длины и толщины. Все они извивались и тянулись в сторону нашей группы. Кроме того, показалось, будто во мраке, прямо напротив меня, вспыхнули шесть жёлтых огоньков с тёмными точками внутри. Скорее всего, именно там находился тот, кого упомянул наш проводник.

А чуть позже стало не до наблюдений. Не так легко устоять на узкой полоске скользкого ила, когда к тебе со всех сторон лезут липкие щупальца с острыми зазубринами на конце и норовят вцепиться в одежду. Что случится, если такая фигня сумеет стащить тебя с тропинки, я уже имел счастье наблюдать на примере Мориса. Вот только теперь времени и возможности спасать утопающего ни у кого не будет.

Я мог видеть только Егора, сосредоточенно тыкающего мечом в воду, да Семёна, с громким хеканьем рассекающего наглые отростки. Первое время я слышал свист стрел, а потом стрельба прекратилась, значит, Ло тоже взялся за меч. Даже осёл, судя по звукам, ожесточённо топтал врага, и лишь старик неподвижно замер, удерживая посох под водой. Впрочем, всё правильно: биться в полной темноте с таким противником – смерти подобно.

Кровопийца по большей части помалкивал, лишь изредка давая короткие советы – куда повернуться, как рассечь щупальце и насколько можно передвинуть ту или другую ногу, чтобы не улететь в трясину. Привычное замедление отсутствовало, и приходилось здорово напрягать мышцы, чтобы рассекать упругие скользкие отростки, по которым ещё и не так просто попасть.

Наше занятие больше всего напоминало прополку огромного длинного участка, заброшенного предыдущими хозяевами. Да, было и такое, когда Ксюху как-то накрыло желание заняться сельскохозяйственной деятельностью. Вот только трава тогда вела себя намного спокойнее. А сейчас я уже успел получить несколько царапин, в том числе на физиономии. Кажется, в шипах щупалец имелся какой-то яд, потому что раны горели так, словно в них сыпанули перца.

Внезапно Семён, стоявший по левую руку, глухо хрюкнул и провалился по пояс в мутную бурлящую воду. Его тотчас ухватил за руку Морис, однако, судя по напряжённой физиономии француза, товарища тянули в болото с силой, превосходящей возможности спасателя. Не раздумывая ни секунды, я рванул к нему и сам оказался по пояс в воде. Что-то скользнуло по колену, и Кровопийца немедленно нырнул, рассекая наглое щупальце. В один гребок приблизившись к Семёну, я дополнительно погрузился в омерзительную смердящую влагу, пытаясь нащупать дрянь, схватившую бойца.

«Левее», – посоветовал меч и добавил что-то о бесстрашных идиотах.

Ого, да тут целый клубок! Пока получилось рассечь скопление шевелящихся верёвок, пришлось дважды выныривать на поверхность и резать щупальца, которые пытались меня ухватить. Морис удерживал друга из последних сил, а остальные прикрывали нас сверху, потому что чёртова тварь намерилась утащить именно нас и прислала целый лес щупалец, нависающий, подобно уродливому шатру.

Наконец клинок справился с плотным узлом, и Морис потащил хрипящего Семёна на тропу. Я же ощутил, что мои ноги точно вросли в липкое дно болота и их с невероятной силой тянет в глубину. Повинуясь приказу своего металлического соратника, я вонзил клинок в более-менее твёрдый участок дорожки, и в тот же миг меня дёрнули так, что захрустели суставы.

– Его утаскивают! – завопил Франк, и мгновенно пара воинов спрыгнули по обе стороны от меня.

Кто – я не видел. Приходилось напрягаться, сжимая рукоять оружия. Отпусти я его хоть на мгновение, и тут же – привет!

– Сделай что-нибудь! – Егор вцепился в мою руку, пытаясь тащить. По его грязному лицу катились капли то ли пота, то ли болотной воды.

Что-то оглушительно заревело за спиной, и я почувствовал, что мои ноги сейчас на хрен оторвутся от тела.