Первое, что я ощутил, – сильнейшую боль, пронзающую тело от бедра к груди. А уж потом увидел серый свет начинающегося дня и услышал тихие голоса. Кто-то с кем-то спорил, убеждал, что начало пути намекает на его окончание и стоит трижды подумать. Опершись рукой о колючую сухую траву, я привстал и тут же встретился с изучающим взглядом Саши, сидящего рядом. Или – сидящей, я до сих пор не определился.

– Очухался, – констатировал он (она?) и щёлкнул пальцами.

Спор тотчас умолк.

– Уже? – Семён подошёл ближе и вытаращил глаза. – Ух ты, первый раз такое вижу! Ногу покажи.

Саша отбросил тряпку, которая закрывала нижнюю часть моего тела. Наш отряд, успевший обступить меня со всех сторон, во все глаза уставился на бледный шрам, уходящий под трусы и рубашку. Я тоже с интересом изучил ноющее место. Та резкая боль, которая возникла при пробуждении, быстро сходила на нет, оставив лёгкий зуд. А вот то, что засело в голове, мучило намного больше. Весьма неприятно, когда близкий человек поступает с тобой вот так. Впрочем, теперь я лучше понимал состояние Ксюхи пару лет назад, поэтому послал обиду и рефлексию ко всем чертям.

– Шашлык не получился, – констатировал Егор и похлопал меня по плечу. – Дед в общем-то предупреждал, дескать, тебя не так просто убить. Но, честно говоря, когда мы стаскивали тебя с кола…

– Ганс предлагал похоронить с мечом в руке, – наябедничал Морис. – Типа отправишься в Валгаллу.

Ганс вздохнул, посмотрел на говорящего, и тот спрятался за спину Франка. Светлана потыкала пальцем в шрам и покачала головой.

– Больше так не делай, – сказала она. – Тебе-то ничего, а Франк, когда пытался тебя спасти, чуть сам вниз не свалился. Мне кажется, он на твои фокусы выздоровления не способен.

– Интересно было бы проверить, – заметил Морис и тут же получил тычок локтем от товарища. – Больно же!

– Делу время, – одёрнул всех Егор и, подняв с земли штаны, бросил их мне, – а время – деньги.

– Куй деньги, не отходя от кассы, – подхватил Семён и под изумлённым взглядом Джона расплылся в широкой улыбке, – как говорил один шеф.

– Это они так радуются, – пояснил Ло и поправил тёмную шапку, сдвинутую на затылок. – А поначалу в панику впали.

– Ло впал в панику, – не унимался Морис. – Очень хотелось бы посмотреть, как это выглядит. А вот Семён – да, сильно паниковал. Особенно когда тебя с кола стаскивал. Половину выражений я слышал первый раз.

Пока я заканчивал свой туалет, Светлана, Марк и Франк устроили оживлённую дискуссию, почему Егор не ощутил даже намёка на западню. Сам командир молча выслушал все предположения, потом обозвал спорящих дураками и отдал мне Кровопийцу. Принимая оружие, я коснулся ладонью рукояти и тут же ощутил знакомый толчок в висках. Кажется, железяка что-то пыталась сказать. Я крепко сжал пальцы.

«…И держи меня в руках, всё время держи! – в потустороннем рёве ощущалась ярость. – Ещё никогда у меня не было такого бестолкового напарника! Я, я подскажу тебе, если ещё встретятся ловушки, понял?! Только не выпускай рукояти из рук».

– Хорошо, – согласился я, передумав цеплять меч на спину.

Саша задумчиво уставился на меня, а потом опустил взгляд на клинок.

– Ты только болтай поменьше, а то меня за психа примут.

«Лучше быть психом, чем покойником, – огрызнулся Кровопийца. – Хорошо, станем разговаривать только по делу. Кстати, у этого громилы с размалёванной рожей что за хрень на спине?»

– Топор, ну или секира. Не знаю, как такое называется. «Что-то с ним не так. Какие-то чары. Держи ухо востро».

– Хорошо, – вновь согласился я и обнаружил Сашу, стоящего совсем рядом.

– Значит, это правда, – благоговейно сказал парень, как никогда похожий на девушку. – Кровопийца способен говорить?

– Лучше бы он молчал, – вздохнул я. – И кажется, ваш командир рекомендует выходить.

Рекомендует – это отпускает пинка Морису и за ухо тянет вперёд Семёна. Джон расковырял в земле ямку и вытрусил туда пепел из трубки, которую курил в рукав куртки. Светлана решительно двинула следом за Морисом, горячо, но очень тихо втолковывая здоровяку некую мысль. Ло и Франк задержались, поджидая меня, а Ганс так и вовсе остался позади, всем своим видом показывая, как ему не терпится отправиться в путь.

– В тебе появился какой-то надлом, – Саша приподнял руку и провёл открытой ладонью перед моим лицом, – и он никак не связан с падением в яму.

Что-то словно толкнуло в лицо. Глухо и неразборчиво заворчал Кровопийца.

– Блок, – обескураженно пробормотал парень и пожал плечами. – Ну и понятно: кто я, чтобы сканировать Лорда Защитника?

– Вы идёте? – нетерпеливо-дружелюбно осведомился Франк. – Или подождём, пока все ловушки сдохнут от старости? Есть легенда о богатыре, который во время войн ложился спать на пару-тройку сотен лет. Так он пережил всех соперников и стал самым сильным богатырём в Стране.

– Спать – это хорошо, – согласился я, тщетно пытаясь вспомнить, как выглядит сон в его изначальном варианте. В смысле, когда ты просто спишь, а не ныряешь из реальности в реальность.

– Вот и Семён тоже так считает, – отозвался Ганс из-за моего плеча. – Один раз Егор послал меня его будить, так синяк у меня под глазом сходил целых две недели.

– Меня – будить? – проворчал я, вспоминая старую сказку.

– Вот именно так он и сказал, – согласился Ганс, – перед тем, как ударить.

– Семён хороший, – вставил Саша.

– Да кто же спорит? – Франк рассмеялся. – Разве плохой человек так ударит?

Солнце ещё не успело высоко подняться над серым, плывущим в мареве горизонтом, но с каждой минутой пухлый сияющий шар отвоёвывал у неба всё новые сантиметры, точно пытался как можно быстрее укрыться в пелене облаков. Их плотная подушка нависала над миром, напоминая крышку кастрюли, которую неведомый повар приподнял, чтобы взглянуть на готовящееся блюдо.

Очевидно сообразив, что нормальной каши тут не сваришь, разочарованный кулинар опустил крышку: подушка облаков начала опускаться, и спустя приблизительно час, как мы снова тронулись, её края коснулись горизонта со всех сторон. Светило окончательно скрылось, и наступил серый сумрак, похожий на предвечерие.

Я не выпускал Кровопийцу из ладони, но меч почти всё время молчал, как я его и просил. Лишь иногда в сознание проникали странные звуки, как если бы одушевлённый клинок пел какие-то песни. Впрочем, вслушиваться особо не хотелось: в неразборчивых напевах ощущалась плохо скрываемая ярость и совершенно не человеческая тоска.

Ну а полной тишины никто и не обещал. И если природа ограничивалась тихим гудением равнодушного ветра, избегая даже птичьего пения, то у людей такого и близко не наблюдалось.

Марк и Светлана, шедшие впереди, слаженно мычали нечто смутно знакомое. Глухо бубнил Семён, показывая Егору загадочные знаки из замысловато сложенных пальцев. Командир временами замедлял шаг и пытался объяснить товарищу, что у него сейчас геморрой покрупнее давнего долга в гостинице. С каждой задержкой геморрой становился всё крупнее, а его местоположение всё время меняется. В общем, к полудню я узнал о долге на рынке, у кузнеца, у медика, колдуна и ещё у полусотни не менее колоритных личностей. Кажется, Семён успел обзавестись знакомствами со всеми торговцами Страны. Наверное, ему проще было перебить всех Меченых, чем возвращаться назад.

Впрочем, скоро к моим сопровождающим присоединился Морис, и следить за разговорами вперёдсмотрящих стало проблематично. Парень всё время дёргал себя за надорванное ухо и сыпал анекдотами. Ло и Франк принимали истории со сдержанным пониманием, а я вот вообще не врубался. Почему Ефим так убегал от чёрного кота, когда встретил его на крыше? Зачем Луиза распустила волосы, когда её муж-бондарь уснул в бочке? Кто такие эти парни в масках дракона, которые бегали перед домом бургомистра? Почему шишига обделалась при встрече с королём вампиров? А Мориса просто распирало от хохота, да и остальные явно были в теме.

– Непонятно? – спросил Саша, беззвучно шагавший рядом.

– Ни хрена, – выдохнул я. – Просто непереводимая игра слов, мать её. Расскажи лучше, как сюда попал. А то дедуган этот чокнутый сказал, типа у меня по-другому получилось, чем у остальных.

– Угу, – согласился спутник. – Дед этот, кстати, очень мощный чародей. Возможно, самый мощный в Стране. Сам себя он никак не называет, но в одной из книг попалось описание кого-то, очень похожего. Там его звали Забытым.

– Забытый? – Мне показалось, меч встрепенулся и прекратил свои дикие песнопения. – Ладно, так что там с пришествием в Страну?

– Через Перекрёстки. – Саша пнул серый бугорок под ногами, и тот рассыпался мелкой пылью. – Мёртвая земля – тьфу!.. Сначала мы заблудились, машина заглохла, а завести её так и не получилось. Костя, мой парень, предложил пройти до шоссе…

– Так ты – девушка? – осторожно спросил я и получил в ответ огромные глаза. – Прости.

– А я ещё думаю, чего это ты ко мне так странно обращаешься. Естественно, девушка. Была, – вдруг хихикнула она. – Ты, главное, Морису не говори, а то он наплетёт с три короба. Эта сволочь живёт со мной и, сильно подозреваю, с одной купчихой. Вернёмся, я ему яйца отрежу.

– Ладно, – улыбнулся я, глядя на сыплющего анекдотами рассказчика, который ещё не подозревал о грядущей операции. Тот, видимо, что-то ощутил, обернулся и послал Саше воздушный поцелуй. Та в ответ показала язык. – Ну, дальше: Костик твой пошёл искать шоссе.

– Угу, вот только забрёл куда-то не туда, – девушка поморщилась, точно в её голове появились неприятные видения, – в какие-то поля, болото, дорога заросшая – глухомань жуткая. Вышли к шалашику, а там костерок горит, и дед с о-отакенной бородой суп в казанке варит. Неприветливый старикан. Указал дорогу и сказал, чтобы валили быстрее. Федька ещё ему хотел в лоб дать, еле отговорили.

– В лоб. Подорожнику, – поддакнул Ло, который присоединился к нам. Кажется, рассказы Мориса его успели достать. – Жаль, не дал. Хоть узнали бы, как это.

– Говорят, самого старого кто-то прикончил, – вот и Франк подтянулся. – И ничего не произошло. Правда, Средний теперь заговариваться начал и время от времени несёт всякую чушь.

– Ага, значит, вы, мерзавцы, променяли мои остроумные истории на унылое говно этой ничем не примечательной… – Франк хлопнул Мориса по загривку, а Саша вновь показала язык. – Ладно, рассказывай, мне тоже интересно.

– Интересно ему, – вздохнула девушка. – Пошли мы туда, куда старик дорогу показал. Идём, а сердце не на месте: стемнело, всё небо тучами затянуло, а за спиной такой звук, будто стая ворон кричит. Ветер поднялся, да такой странный: в затылок дует, чуть голову не отрывает, а обернёшься – тишина. Прошли около километра и вышли на Перекрёсток.

– Очень странная штука, – подтвердил Ло. – Я, когда такую посреди Шанхая увидел, решил, что с ума сошёл. И главное – все люди куда-то исчезли.

– Я сейчас на кого-то обижусь, – заявила Саша, и Ло принялся витиевато извиняться. – Ладно, прощён. Приготовишь утку на ужин. В общем, три дороги и в начале каждой что-то типа ворот. Одни – каменные, основательные такие, с мощными деревянными створками. Вторые, похоже вырезанные из цельного куска дерева в форме змеюки, и, что характерно, эта тварь вроде смотрит на тебя, но не страшно, а типа изучает. А от третьих – натурально мурашки по коже. Хотя, на первый взгляд, ничего страшного: обычная калитка в плетне, только на колу череп какой-то коровы болтается.

Костик мой всё с компасом в телефоне возился: он у него то включится, то отрубится. Сказал, что нам под череп надо. А у меня туда ноги не идут, хоть тресни. И Маришка шепнула, что у неё волосы дыбом встают. А потом говорит: давай на змеюку посмотрим, интересно ведь. Пока пацаны курили и договаривались, гляжу: она шмыг, и слышу: хлоп – и нет её. У Федьки аж сигарета изо рта выпала, и он – за сеструхой. Только под змею нырнул, хлоп – и его тоже нет. А я так перепугалась, что ноги в руки – и прямиком в каменные ворота. Костик что-то кричал, но я не слышала. И не видела его с тех пор больше никогда. Рассказывают, вроде те, кто под ворота с черепом уходит, назад уже не возвращаются.

– Что, и у всех так? – спросил я, и они дружно покивали. – Никогда не слышал об этих ваших Перекрёстках, дедах с шалашами и прочей мистики. Даже Рен-ТВ такого не показывает.

– А кто же расскажет, если назад никто не возвращается? – изумился Франк и хотел было продолжить, но не успел.

Кровопийца взвыл так, что я едва не выпустил его из рук. Кроме того, рукоять оружия так бешено завибрировала, словно по ней заколотили молоточком. Не в силах произнести ни слова, я замер как вкопанный и поднял левую руку вверх. Тотчас остановились и мои спутники. Ло по-хитрому свистнул, и встали и шедшие впереди. Причём Семён, не успевший опустить ногу, отклонил тело назад и только после этого встал на обе конечности. В руках бойцов мгновенно появилось оружие, а сами они вроде как изготовились держать круговую оборону. Вокруг меня, между прочим.

– Что? – тихо спросил Франк, и меч в его руке изобразил остриём восьмёрку.

Что? А чёрт его знает! Однообразная равнина во все стороны. Вдалеке виднеется тёмная полоса, возможно, лес. Впереди – небольшой холм. И всё.

– Что? – спросил уже я, и Кровопийца сразу прекратил дико выть и вибрировать.

«Может, из ножен меня достанешь? – язвительно осведомился клинок и, когда я его вынул, облегчённо выдохнул: – Ф-фу, наконец-то!»

– Тебе что, воздухом подышать захотелось? – Представляю, что сейчас начнётся! Интересно, все ли шутки окажутся приличными?

«Точно! – Голос меча просто сочился ядом. – Ну и заодно – немного поработать. Шагах в пятидесяти прямо по курсу что-то есть. Что-то ждущее. К Печати, кстати, не имеет никакого отношения. Возможно, просто спряталось здесь. Давно спряталось. Штука эта большая и опасная. И если я её почуял, значит, она тоже чует вас, двуногих. По крайней мере, проснулась и смотрит сюда. Ох, как нехорошо смотрит!»

Поворачивая голову из стороны в сторону, подошёл Егор и осведомился, какого дьявола мы устроили незапланированный отдых? Ощущая себя последним идиотом, я объяснил, что, возможно, впереди притаилось невидимое чудо-юдо, не имеющее отношения к Печати, но явно враждебное. Об источнике информации говорить не стал. К моему удивлению, не последовало ни единой шутки, ни от командира, ни от остальных.

– Люди пропадали в ясный день почти у всех на глазах, – сообщил Ло, и его безмятежная физиономия внезапно сморщилась. – Правда, далеко отсюда.

– Обойдём? – поинтересовался Морис.

– Для бешеной собаки сто вёрст не крюк, – согласился Степан. – Все мы – опытные бойцы, чего бояться?

«Оно идёт», – известил Кровопийца, и я озвучил новость.

Джон тут же взвёл арбалет. Ло внезапно сунул катану в ножны и достал из-за спины непонятную чёрную палку. Несколько тихих щелчков – и в руках азиата оказался лук. Маленькая рука достала из рюкзака короткую стрелу, и не успел никто ничего сказать, как она улетела вперёд.

– Вот же горячий финский парень, – проворчал Степан. – Куда торопишься? Может…

Хм, мне кажется или полёт стрелы продолжается чересчур долго? Впрочем, она уже не летела, а неподвижно застыла в воздухе метрах в тридцати от нас. Потом упала на землю, а воздух впереди начал быстро мутнеть, обретая очертания какой-то здоровенной штуковины со множеством шевелящихся отростков.

– Всем рассыпаться, – скомандовал Егор. – Джон, Ло, продолжайте.

Что-то я чересчур долго соображал, как и куда рассыпаться, и, пока тормозил, остальные бойцы успели разбежаться в разные стороны, пытаясь окружить неведому зверюшку. Ох и неведому!.. Даже когда тварь полностью выползла на глаза, я не смог понять, как же она выглядит. Ну, очень много тонких гибких хлыстов, покрытых короткими чёрными волосками. На концах хлыстов – что-то типа шипов. А росла эта ерунда из… Да чёрт его знает! Тело твари больше походило на огромную кучу дождевых червей, непрерывно переползающих с места на место. Если всматриваться, начинало тошнить.

Гадина на мгновение замерла, и все её несколько десятков отростков поднялись вверх. Хм, интересно, а как эта дрянь вообще перемещается? Да ещё так быстро!

«Приготовься», – едва успел прошипеть Кровопийца, и в виски ударил такой истошный вопль, что я едва не оглох.

И в тот же миг чудовище рвануло прямиком на меня, вытягивая вперёд свои лохматые плётки. Судя по тому, как медленно тащились мои соратники, началось замедленное кино. Вот только проклятущее создание ничего не знало о рапидах и прочих киношных штуках, поэтому продолжало двигаться в прежнем темпе и преодолело разделяющее нас расстояние за считаные секунды.

И началось настоящее веселье!

Когда неведомый кукловод взял контроль над моим телом, дёрнув марионетку в сторону, я будто услышал в голове протяжный визг и увидел ослепительные вспышки перед глазами. В уши ударило громом: «Запоминай!» В ту же секунду почва в том месте, где я только что стоял, словно взорвалась. Оказывается, большая часть лохматых щупалец сплелись в подобие здоровенной косички, и теперь эта штука лупила по земле. Ну, в то место, где я должен был находиться.

Вот только меня там уже не было! После третьего прыжка с вывертом я действительно начал запоминать приёмы, которые мне демонстрировали. Сначала – вспышка в районе поджелудочной и тут же – толчок во все мышцы. Как молнии, бьющие из одного центра. Тело становится лёгким, словно солнечный зайчик, и в следующий миг я уже стою в другом месте. Причём неведомый навигатор старался выбирать траекторию так, чтобы я перемещался вдали от застывших товарищей. Оно и верно: начни я скакать между друзьями – им точно хана.

Мы всё дальше отходили от группы, пока не удалились от неё метров на пятьдесят. И всё это время уродище непрерывно атаковало, оставив за собой пунктир из глубоких продолговатых ям. Я или тот, кто управлял моим телом, даже не пытался нападать, предпочитая уворачиваться и отпрыгивать. Кровопийца даже не отпускал комментариев, а я заметил, что со временем контроль над телом всё больше возвращается ко мне. Так что под конец процессом управлял я сам. Получалось, правда, не так ловко, как в начале, но тварь всё равно мазала.

«А теперь атакуем, – громыхнуло в ушах. – Запоминай».

Кукловод вернулся к своим обязанностям: мускулы скрутило так, словно кто-то решил превратить их в жгуты. Больно адски! Я даже завопил, не в силах удержаться, но боль спустя пару секунд стала ещё сильнее. Жгутики резко раскрутились, и меня швырнуло в объятия врага, мимо хлещущих щупалец, прямиком в кучу жирных нитей. В ноздри ударил такой смрад, что некоторое время я вообще не мог понять: от чего мне хуже – от запаха или от боли. Хорошо кукловоду: он не ощущает того, что чувствует марионетка, а лишь направляет. Бей сюда, отсеки вот это, проткни здесь. А теперь изобрази безумного лесоруба в зарослях тростника.

По-прежнему вспыхивало в поджелудочной, но теперь по телу шли волны жара. Меч, казалось, тоже раскалился, и лишь кровь, почти фонтанирующая из ладони, снижала температуру накала. Но оттуда же, из раны, мало-помалу пришла слабость, медленно, но верно превращающая руки и ноги в ватные валики.

Всё, сияние внутри окончательно погасло, и мир вернулся к своему обычному темпу. Я спрыгнул с неподвижного монстра и побрёл в сторону. Отошёл на десяток шагов, оглянулся, чтобы посмотреть на врага, и не смог удержаться на ногах. Потерял равновесие и шлёпнулся на задницу. Сквозь туман, плывущий в глазах, поверженное чудовище напоминало банальную груду мусора. Теперь я даже не мог понять, где у него раньше были хлысты, а где всё остальное. Изредка наружу били чёрные фонтанчики да продолжала распространяться мерзкая вонь.

Что-то бубнил Кровопийца, но я обронил меч, и затухающий рокот полностью умолк. Но кое-какие звуки остались. Например, крики товарищей, сбросивших оцепенение и бегущих ко мне. На их лицах хорошо читалось изумление и что-то, подобное страху. Интересно, как это сражение выглядело в их глазах?

Первым подбежал Марк и присел, поддерживая меня за плечо. Тут же подоспела Света и протянула армейскую флягу:

– Пей.

Во рту реально – пустыня Сахара. Я сделал пару хороших глотков и только тогда сообразил, что пью нечто, по крепости лишь немного уступающее медицинскому спирту. Дыхание перехватило, но горло не ссохлось, и ладно. Вытаращив глаза, я отдал посудину девушке. Света засмеялась и начала навинчивать крышку. Подошедший Морис с сожалением проследил за этим процессом, а потом вздохнул и пробормотал:

– Могла бы и ещё кому предложить.

Марк помог мне встать, после чего взял своей могучей дланью болтуна за шкирку и повернул в сторону зловонного трупа, медленно расплывающегося по земле.

– Завалишь такого в одиночку – получишь всю флягу.

Джон пустил пару коротких толстых стрел в мерзкую тушу, но та никак не отреагировала. Кивнув ковбойской шляпой, стрелок удовлетворённо сказал: «Ес!», причём именно это слово у него почему-то получилось с акцентом.

Ядовитое пойло Светланы разогнало туман в глазах, хотя обычно употребление спиртного приводило к противоположному результату. Ганс осмотрел мою правую ладонь, протёр кровоточащую рану и покачал головой. Потом предложил забинтовать.

– Не стоит, – откликнулся я и подобрал своего металлического напарника. – Но всё равно спасибо. Не волнуйся, эта рана быстро заживёт.

– Как ты его уделал! – восхищённо цокнул языком Франк и даже присвистнул. – Я только успел в стойку стать, а вы – фьють! И какие-то тени вдалеке. Десяток секунд – и всё.

– Тридцать четыре, – уточнил Егор, осматривая труп монстра. – Никогда раньше таких не встречал. Впрочем, догадываюсь почему.

– Если бы хоть раз встретил, уже тут не болтал бы, – озвучил его мысль Семён. – Я слышал, в могильниках эта дрянь водится. Вроде бы раньше питалась исключительно падалью, а потом распробовала живое и… Ты, кстати, обратил внимание?

Егор, сидевший на корточках, прищурился и кивнул. Потом оба посмотрели на меня.

– Что? – спросил я, засовывая Кровопийцу в ножны. Меч вновь затянул свою угрожающе заунывную песню. – Чего вы так уставились?

пропел Семён и повёл могучей рукой. – И посреди голой степи прямо на пути нашего отряда сидит эта гнида. Причём заметь, мы десятки раз шастали по Печати, но ни разу не встречали ничего похожего. Да и штука эта – не отсюда, леший бы её побрал. Печать не способна ни изменить её, ни как-то на что-либо повлиять.

– И дальше? – угрюмо спросил я, начиная понимать, к чему он клонит.

– И нападала она исключительно на одного человека, – добавила Саша. – Атакуй она кого-то из нас – ему точно капец пришёл бы. И ещё, я-то поболе этих оболтусов знаю. Рассказывают, что когда Жижа – так эту тварь на севере зовут – получает достойный отпор, то распадается на змей и червей. А те уже расползаются в стороны. А тут атаковала до последнего.

– Вот даже не знаю, радоваться, что ты с нами, или слёзы лить? – Весёлая рожа Мориса цвела и пахла. – Если нападёт жуткое чудовище – ты его враз одолеешь. А с другой стороны, нет тебя – нет и чудовища.

– Балабол, – хмыкнул Егор. – Но в одном он прав: ты у нас – под особой опекой.

– Кого? – Нет, я догадывался, что путешествие выйдет не из простых. Однако реальных неприятностей ожидал лишь на болоте. Ну, по канонам жанра. А до этого мы должны были просто идти, разговаривать за жизнь да рассказывать байки у костра.

– У Печати имеются свои повелители, – задумчиво произнёс Егор. – Очень могущественные. Обычно они напрямую не действуют, со слов деда – сидят в каком-то надпространственном коконе, где их не достать. А вот задумать какую-то пакость исподтишка способны.

– И чем же я удостоился такой чести?

– Спросил Лорд Защитник последней Леди, – покивал Франк. – Похоже, повелители решили убрать последнюю силу, которая может противостоять их войску. А для этого достаточно удержать Леди в плену десяток-другой дней и за это время прикончить спящих единорогов. А тут – ты. И ничего особенного не делаешь, просто ломаешь планы, которые они строили сотни, а то и тысячи лет.

– Так что можешь спать спокойно, – хлопнул меня Морис по плечу. – Бояться абсолютно нечего.

– Хватит страшилок. – Семён достал из потёртого кожаного планшета лист бумаги и показал Егору. Командир проследил за пальцем мечника и нахмурился. – С этими вашими ямами да монстрами мы здорово отстали от графика. По плану к завтрашнему обеду мы должны были выйти к болоту.

– Обед – это хорошо! – почти пропел Морис и заработал угрюмый взгляд Ганса. – Сегодня был обед?

– Морис, любимый, ты совсем забыл, – Саша потрепала его по щеке, – мы же перешли на трёхразовое питание: понедельник, среда, суббота. Вчера ты уже пообедал, значит, следующий раз – завтра.

– Я запомню, – хрюкнул Егор и повернулся ко мне: – Ты как? Идти можешь?

В теле ещё ощущалась неприятная слабость, но зверское пойло здорово помогло, и дрожь в ногах прекратилась. Поэтому я просто кивнул.

– Вот и славно. Привал – через три часа. Тогда же и перекусим. Всем – ноги в руки и булки не расслаблять. Сами видели, какая пакость происходит.

Скорость нашего движения увеличилась почти в два раза, но сил пока хватало. Рукоять Кровопийцы постоянно находилась в ладони, так что рана заживала очень медленно и постоянно болела. Видимо, по этой причине голос клинка ощущался особенно отчётливо, точно угрюмый певец шагал рядом со мной. Казалось, стоит обернуться – и среди шагающих спутников я увижу угрюмую физиономию… Как мог бы выглядеть клинок, я пока не придумал.

– Слушай, – сказал я очень тихо, чтобы не привлекать внимания остальных, – а что случилось с твоим предыдущим партнёром? Я нашёл тебя рядом с трупом, у которого оторвали голову.

«Боишься кончить так же? – В голосе меча ощущалась насмешка. – Кстати, старайся говорить, не открывая рта».

– А ты можешь не так громыхать? – Поначалу произносить слова сквозь сомкнутые губы удавалось с огромным трудом.

«Не мог раньше попросить? Это – боевой глас, а я иногда просто забываю. Так вот, дружище Михаил, тот, кого ты нашёл, был братом моего последнего напарника. Они жили на самой границе Печати, типа пограничного поста. Мой партнёр успел обзавестись семьёй, а у его брата не задалось. Думаю, он стал завидовать: у брата – и слава, и сила, и красавица-жена с детьми. Поэтому, когда Меченые сделали вылазку, брат решил ухватить часть славы с известностью и украл меня. Украл и пошёл навстречу Отмеченным Печатью.

– И что? – спросил я, вспоминая разрушенный дом и останки убитых внутри. – Что пошло не так?

«Да всё, – неохотно отозвался Кровопийца. – Никто не удосужился предупредить несчастного дурачка, что связь с проклятым клинком можно установить только после смерти его предыдущего обладателя. В руке придурка оказался обычный кусок металла, которым он даже не успел воспользоваться: Меченые сильнее и быстрее обычных людей. Сначала убили вора, а потом я ощутил, как разорвалась связь. Значит, мой напарник погиб. Я видел всё в твоей голове, можешь не рассказывать».

– Глупо получилось.

«Как и большая часть всего, что происходит».

– И ещё… – Я замешкался, не зная, как правильно сформулировать вопрос, но тут же услышал гулкий хохот меча.

«Да, у меня действительно есть ещё два брата и кое-кто, о ком ты не знаешь. Братьев кличут, как дед и говорил, Бессонник и Душегуб. Михаил, поверь, тебе очень повезло, что ты получил именно меня. Хоть должен признать, Бессонник равен мне по силе, а Душегуб даже превосходит».

– Тогда в чём выгода?

«В той дани, которую мы берём у партнёров. Ты делишься всего лишь кровью, а это легко исправить. Бессонник забирает у человека возможность спать. Сначала – немного, а потом всё больше и больше, пока мечник не сходит с ума, не в силах отличить реальность от кошмара. Ну а Душегуб…»

– Губит душу? – резонно предположил я и получил в ответ гулкий хохот.

«Умный какой! Сам догадался или подсказал кто? Не губит – лишает. Откусывает по маленькому кусочку. А душа – такая субстанция, которая не восстанавливается, как кровь. И когда она заканчивается, человек становится живым придатком своего меча. А брат… Его отец делал последним, когда разум почти оставил мастера. В общем, большая часть его безумия перешла в клинок. Ну, сам понимаешь».

Я, честно говоря, не совсем понимал. Поэтому спросил об отце-создателе живого оружия. Кажется, Кровопийца не очень желал беседовать на эту тему, я ощущал сухость его речи.

«Многого тебе сказать не могу. Всё же он был человеком, а я – мечом. Сам себя он называл Комаром и очень при этом веселился. Мы с братьями были последними из тех, кого он создал. Ещё я встречал упоминания о секире Навей и луке Смерть, но сам с ними никогда не встречался».

– А с братьями?

«О, очень часто! – Казалось, мой собеседник скрежещет зубами. – Сначала наши партнёры бились бок о бок, а по мере того, как братья брали свою дань, всё больше отдалялись. Последний раз я встретил Бессонника полторы сотни лет назад, когда мы разгромили армию Меченых. Им орудовал Отмеченный Печатью, причём невероятно ловко, пока его не нанизали на рог. Куда брат делся потом, понятия не имею».

Разговор пришлось прервать, потому что мы вышли на край глубокого крутого лога. Внизу медленно текла река и росли скрюченные деревья, напоминающие ивы, изуродованные тяжёлой болезнью. Спускаться приходилось очень осторожно, потому что рыхлая земля то и дело осыпалась под ногами. Оставалось цепляться за чахлые пучки травы, надеясь, что они выдержат вес тела. Гансу не повезло: он ухватил едва живой кустик, вырвал его с корнем и покатился вниз по склону. К счастью, Марк и Семён успели ухватить здоровяка – один за ногу, другой за шкирку – и остановили кувырканье.

Став на четвереньки, Ганс долго шипел что-то ругательное на немецком. Потом выдохнул и поблагодарил спасителей. Морис посоветовал здоровяку меньше есть мяса, а Франк шутнику – взять в рот лягушку. Но не есть, а просто дать ей там некоторое время пожить. Последнее предложение все встретили одобрительным гулом, и Морис надулся.

– Может, остановимся здесь? – предложил Ло, когда мы подошли к реке. Внизу оказалось зябко, точно мы разом переместились в середину осени. – Глубоко – костёр не увидят. И вода рядом.

– А если враг? – спросил Марк и ткнул пальцем в крутые склоны. – А мы тут – как на ладони.

– Выставим часового, – не сдавался азиат. – В конце концов, мы так всегда делали.

– Вообще-то, дело говорит, – согласился Егор и, поймав недовольный взгляд татуированного обладателя секиры, спросил: – Что такое? Действительно ведь: поставим сторожа – пусть смотрит.

– Не нравится мне здесь, – пожал Марк покатыми плечами. – Точно кто-то на грудь наступил и давит.

– У кого-нибудь ещё есть возражения или предчувствия? – поинтересовался командир и, получив отрицательные ответы, резюмировал: – Марк, ты меня, конечно, извини, но твои предчувствия…

– Золотой баран, – подсказала Светлана, и все рассмеялись. – Ночевать в луже оказалось просто восхитительно! А в трактир так никто и не пришёл.

– Ладно, – сдался Марк. – Может, просто давление.

– Ты ничего не ощущаешь? – спросил я Кровопийцу. – Никаких ловушек, врагов или ещё чего?

«Спать хочу», – в очередной раз озадачил меня клинок, и на этом разговор прекратился.

Света и Саша коротко посовещались и сообща решили, что лучшим местом для привала выглядит углубление в склоне лога. Здесь над головой нависал пласт почвы, прикрывая отдыхающих. Ганс и Марк развели огонь, использовав какие-то странные коричневые кристаллы. Топливо давало сильный жар и почти не дымило. Как пояснил Семён, такие штуки они использовали лишь во время подобных рейдов, потому что стоили они весьма недёшево.

Джона отправили наверх, пообещав сменить через час. Франк и Морис затеяли спор, как лучше приготовить сушёное мясо, причём Морис начал вдаваться в такие кулинарные подробности, что Семён, устанавливавший котёл на треногу, приказал ему не выделываться, а готовить еду. Ло носил воду из реки, всякий раз серебряной палочкой проверяя её качество. Егор сидел на плоском камне и, хмуря брови, рассматривал подошвы ботинок нашего часового, торчащие над обрывом.

Поскольку все, кроме меня, оказались при деле, я ощутил себя несколько бесполезным. Попытался предложить помощь, но встретил дружное сопротивление со стороны кулинаров. Ло объяснил, что ему осталась пара-тройка ходок, а Семён, Ганс и Марк успели закончить работу чуть раньше. Возникло сильное подозрение, что Лорда пытаются оградить от обычной работы. Вот бы ещё на рабочем месте так! И сказать: Лорд изволит почивать. Мечты, мечты… Девчонки штопали чьи-то кожаные штаны и непрерывно шутили, подкалывая мужчин.

– Присаживайся, – пригласил Егор и подвинулся на своём булыжнике. – Миша, тебя не игнорируют и не берегут, как ты мог бы подумать. Просто у нас, у каждого, свои обязанности. Ты – человек новый, дела для тебя пока не нашлось, поэтому просто сядь и не мешай. Ну, если хочешь, можешь помочь девчонкам штопать одежду. У них этого добра – завались.

– Спасибо, – нервно хихикнул я.

– Лентяй, – тут же отозвалась Светлана. – А я уж было, глядя на это интеллигентное лицо, начала думать…

– И что, лицо действительно интеллигентное? – осведомилась Саша. – А то с моего места трудно рассмотреть.

– Это я ему так льщу, – громким шёпотом сообщила Света. – Но – тсс! А то обидится.

– Балаболки, – махнул рукой командир и, когда я сел рядом, указал отметку на карте: – Мы вот здесь. Кажется, я немного погорячился, когда сказал, что отстаём. Идём даже с некоторым опережением. Думаю, уже к вечеру окажемся на болоте.

– И что? – По позвоночнику прошлись ледяные пальчики. – Попрёмся через трясину в темноте?

– Если найдём проводника, то почему бы и нет? – пожал Егор плечами. – А вот если не найдём или он заартачится… даже не знаю… Топи там по-настоящему гиблые. Боюсь, если нас не поведут, не найдём дорогу и в ясный день.

– Слушай, – прищурился я, вспомнив мысль, которая некоторое время не давала мне покоя, – та тварь, которая на нас напала… Помнишь, ты говорил, что её могли послать Повелители Печати?

– Ну? – Егор кивнул и, сложив карту, спрятал её в планшет.

– Как думаешь, никто не обратил внимания, что её кто-то замочил?

Егор нахмурился.

– Всё же здесь их территория, и такие вещи они должны замечать в первую очередь.

– Марк, – тихо позвал Егор, и татуированный здоровяк повернул к нам голову. – Ты ещё ощущаешь то давление на грудь?

– Да, – медленно ответил тот. – Только ещё сильнее стало. Как воздуха не хватает.

Я положил ладонь на рукоять Кровопийцы. Она казалась холодной, точно жизнь покинула болтливое оружие. На лице Егора появилось откровенное беспокойство. Я бы даже сказал – тревога. Я заметил, как Ганс подтянул меч ближе, а Света, точно невзначай, расстегнула куртку.

Командир поднял голову и как-то по-особенному свистнул. Сапоги Джона не шевелились. Ещё один свист, и вновь никакого результата. В этот раз за оружие взялись все, а я ощутил толчки в висках. Не такие, как прежде, но похожие. Кровопийца по-прежнему не откликался.

– К стене, – скомандовал Егор. – Ло, проверь.

Однако азиат не успел. Что-то хрустнуло, и тело нашего часового покатилось по склону, разбрызгивая по серой почве кровь. Головы у Джона не было. Её отрезали.

В следующее мгновение оглушительный рёв сотряс воздух. Две волны чёрных тварей перевалили через края лога и понеслись вниз.

– Туда! – махнул рукой Егор, указывая по течению реки. – Быстрее!

Сражаться было бесполезно: нас могли тупо завалить массой, поэтому пришлось убегать от улюлюкающей оравы. Как такое количество умудрилось беззвучно подкрасться к нам и тихо прикончить Джона – загадка. Возможно – колдовство.

Мы неслись, увязая ногами в рыхлой почве, плюхая в холодной воде и продираясь сквозь какие-то колючие кусты. Вроде бы у нас получилось оторваться: оглянувшись, я увидел, что Меченые отстают.

В следующий миг что-то шандарахнуло меня по затылку, напрочь отключив сознание.