Глава 43. Константин

– Глеб, ну зачем он так спешит? – не мог успокоиться я. – Смотри, у нас по плану еще месяц на разработку, потом диагностика, постепенное внедрение… Еще нужно убедиться, что не будет рецидивов. Почему приказано запустить уже сегодня?!

– Раз Максимилиан Кузьмич так решил, значит, считает, что приложение в рабочем состоянии, – спокойно ответил секретарь.

– В рабочем?! – взвился я. – Да я только разобрался, почему оно не снижает кардионагрузку при падении атмосферного давления…

– Босс считает, что ты пытаешься учитывать слишком много факторов, – перебил Глеб. – Это лишь офисная гимнастика для улучшения самочувствия наших сотрудников. Возраста, роста, веса и хронических заболеваний вполне достаточно, чтобы приложение получило одобрение профсоюза.

– Мнение профсоюза – это все, что вас интересует? – Я вконец разозлился и схватил планшет. – Я вам докажу…

– Прости, Константин, – извинился тот. – Но у меня срочная встреча. Можешь не использовать меня, как сломанный телефон, а поговорить напрямую с отцом? Он сейчас в кабинете один.

– Хорошо, – согласился я и без промедления направился по светлому коридору туда, куда сотрудники мечтали никогда не заглядывать.

В офисе отца было свежо и пахло виски, но босс отсутствовал. Я вошел и, решив подождать, прошел к небольшому диванчику для отдыха. На столике рядом и обнаружился источник запаха, а рядом с полупустым стаканом блестел сотовый отца. Гаджет пиликнул, я на автомате подхватил его и глянул на высветившееся окошко.

При виде черного сердечка, так похожего на «дзинь» но совершенно жуткого цвета, спина похолодела.

– Проверяешь мои сообщения, ревнивец?

Отец был необычно весел, что могло быть лишь по двум причинам. Либо умер кто-то из его врагов, либо свалилась неожиданная и весьма внушительная прибыль. Судя по мрачному знаку на экране гаджета, скорее первое.

Я отложил сотовый:

– У тебя сегодня подозрительно хорошее настроение, даже шутить пытаешься.

– А у тебя плохое? – папа уселся рядом и поставил второй стакан, но я покачал головой. – Ого. Этот день надо записать в истории. Мой сын отказался от выпивки!

– Совершенно не хочется после Ибицы, – ледяным тоном напомнил я. – Мне хватило одной телепортации. До сих пор очухаться не могу…

Отец царапнул меня странным взглядом и, подхватив со стола телефон, открыл приложение.

– Лампова тоже никак не оправится, – с деланным безразличием проронил он. – Сегодня она грустнее, чем обычно…

– Стой, – нахмурился я. – Ты следишь за ее настроением?!

– Ну, ты же следишь, – коротко ухмыльнулся он. – Судя по отчету, ты открываешь приложение несколько раз в день. – И спросил: – Почему ты это делаешь?

– Раз знаешь, зачем спрашивать? – недовольно сжался я. – И так все понятно.

– Мне нет, – настаивал он. – Зачем тебе это?

– Я скучаю, – опустив голову, выдохнул я. И будто гора с плеч упала. Я сказал это, признал свою слабость перед самым страшным человеком в моей жизни. Теперь и на весь мир прокричать будет не трудно. Выпрямился и, глядя отцу в глаза, сказал правду: – Я люблю ее.

– Знаю, – на этот раз улыбка отца была настоящей. – Понял сразу, как ты дал ей улететь.

– Понял… – Я растерянно моргнул. – …Сразу? А потом следил за мной. За ней… За нами! И зачем тебе это?!

– Интересно было, сколько ты продержишься, – открылся он.

Вот тут меня накрыло. Я вскочил и, схватив стакан, со всей силы швырнул его в стену. Стекло разлетелось на осколки, а отец даже бровью не повел.

– Полегчало?

– Нет! – выкрикнул я. – Я почти год по ней страдаю, а тебя интересует лишь, сколько я продержусь? Я больше не могу, ясно?

– Тогда чего ты здесь делаешь? – холодно поинтересовался он.

Я растерянно огляделся. И правда. Что я делаю здесь, когда она там?!

– Я полетел? – растерянно спросил я.

– Давно пора, – наполнив стакан, отец неожиданно подмигнул мне. – Я рад, что ты наконец стал мужчиной.

Но я уже не слушал. Бежал к выходу так, будто за мной гналась Катя с камнем в руке и маниакальной жаждой новых желаний в глазах.

В машине затрезвонил телефон, и я включил громкую связь.

– Герыч, мне сейчас некогда. Что-то срочное?

– Да! – взвыл он. – Избавь меня от этой ненормальной, я уже три дня сижу в засаде. Не могу выйти из дома, даже пиццу не заказать – ее приносит эта психованная!

– Ты про Катю? – понимающе ухмыльнулся я. – Что наша актриса снова придумала?

– У нее новая концепция, – пожаловался Геров. – Загрузила на мой сайт кляксы, оставленные ее подружками из клуба… Места и части тел, какими они рисовали, можешь представить сам, исходя из профессии этих девушек.

– Ого, – уважительно протянул я. – Смело!

Не выдержал и расхохотался.

– Смешно ему, – проворчал Геров. – Впрочем, как и всем. Сайт лег от хохота критиков! А вот мне не до веселья. Лежнева решила, что сервер рухнул из-за того, что она привлекла внимание к новой коллекции и требует выставку.

– И ты сидишь в засаде? – удивился я. – Когда это Геров упускал возможность пропиарить подающих надежды авторов за чужой счет?

– Думаешь, стоит? – заинтересовался он. – А Лежнева не обидится? Знаешь, у девчонки ведь действительно есть задатки. Я надеюсь, что она успеет нарисовать свою особенную картину, перед тем, как… Лот на миллион!

Вздох мой вырвался помимо воли. Как бы я ни относился к бывшей подруге Ламповой, не мог не сожалеть о ее диагнозе.

– Ей некогда обижаться, – сухо ответил я. – Жизнь утекает сквозь пальцы. Не узнай ее на твоей выставке тот фотограф, не стало бы известно, что жить ей от силы год-два.

– Ты прав, – вздохнул Геров. – Жаль ее. Катя уже прошла и отрицание, и гнев. Сейчас находится в стадии торга, потому и старается изо всех сил.

Выруливая на шоссе, я кивнул:

– И легких путей точно не ищет.

– Совершенно безбашенная, – снова пожаловался он. – Новая идея еще более чокнутая, чем предыдущая! Вот что мне делать с отпечатками поп?!

– Ты можешь арендовать ее клуб и устроить выставку там, – предложил я. – Так сказать, в комплекте с кисточками. Внимание прессы тебе обеспечено, и под шумок толкнешь пару работ Кати. Ей на лечение, ну и сотню-другую от других авторов заодно представишь. И все довольны!

– Джинов, если ты прогоришь на своих приложениях, возьму к себе пиар-менеджером, – благодарно возопил Геров.

– Он еще угрожать мне будет, – хмыкнул я и отключился.

Мне не хотелось сейчас думать о других, все вытесняли мысли о ней.

Виза у меня есть, билет Глеб зарезервировал.

Моя Лампова, Джинн летит к тебе!