Глава 17

Я посмотрела на Норда и нерешительно спросила:

– А разве нам можно уйти?

– Можно, – одними глазами улыбнулся Норд и, быстро посмотрев на Сакса, догоняющего обиженного Гальего, стремительно поцеловал меня в губы. Прошептал: – И даже нужно.

Пока я хватала ртом воздух от такого откровенного действия Мардария, он уже выпрямился и, насвистывая что-то весёлое, пошёл за друзьями. Через несколько шагов, сунув руки в карманы, обернулся и крикнул:

– Беда, ко мне!

– Щас, кошечку только поглажу, – обиженно проворчала я.

Да что же за невыносимый тип! Стоит мне расслабиться на секундочку, как он снова бодрит своими барскими замашками. То относится как к королеве, то как к рабыне. Пойму ли я когда-нибудь этого парня?

Мардарий уже догнал Сакса и, когда я увидела, как маги весело толкают друг друга, подумала, что обижаться глупо. Улыбнулась и припустила за друзьями.

Гальего и Сакс, хохоча, набрасывались друг на друга и, осыпая несерьёзными эпитетами, сталкивались грудью в прыжке. Норд с ухмылкой комментировал «петушиный бой», а я всё оглядывалась на здание академии, где проводили турнир, размышляя, стоит ли напомнить Джииту, что в зале осталась невеста, которой он что-то там обещал… Как и Норд, которого я просила извиниться перед девушкой.

Сакс предложил отметить победу команды, и меня утянули к высокому сверкающему зданию. Когда я увидела огромный, наполненный аккуратными столиками зал, то даже остолбенела на миг. Всё здесь дышало роскошью и дороговизной. Мягкое ковровое покрытие тёплого бордового оттенка скрадывало шаги, хрустальные люстры осыпали искрами, обоняние дразнил приятный аромат вина и роз…

– С животными нельзя! – сурово возник перед нами дяденька в чёрно-жёлтой форменной одежде.

– Это не животные, многоуважаемый ос, – по-клоунски поклонился ему Сакс. – Это магические атрибуты. – Он покрутил перед носом побледневшего администратора своей серебристой палочкой и подмигнул: – С волшебными палочками же можно?

Мужчина кивнул, и блондин самодовольно вскинул подбородок:

– То-то же!

И важно прошествовал в зал. Усевшись за одним из столиков, закинул ноги на мягкую обивку второго. Я лишь покачала головой. Вот как Сакс собирается жить в немагическом мире, если, как и Норд, всё привык решать деньгами и магией? Как скоро у него наступит прозрение, что без волшебной палочки и богатства семьи Олизария он не получит подобострастного отношения к себе? Даже то, что он неожиданно стал популярным певцом, может не спасти. Во-первых, люди творческие не знают, что будет завтра. Живут словно в океане на резиновой лодке: вот ты на волне и плывёшь навстречу солнцу, а через час накрывает мёртвый штиль… А во-вторых, пение для Сакса сейчас – скорее увлечение и возможность ощущать себя в центре тёплой и необъятной любви поклонниц. Но если он хочет заниматься этим серьёзно, то придётся вкалывать. Это лишь кажется, что певец сверкает на сцене, как великолепная вершина айсберга! На самом деле блестит он лишь несколько часов в неделю. Как и у айсберга, здесь есть невидимая (огромная и далеко не такая белая и чистая) сторона. Многочасовые изнуряющие тренировки, изматывающие репетиции и выжимающие все силы туры.

Я смотрела на Сакса и размышляла, справится ли парень с такой нагрузкой без магии? Вряд ли он представляет себе настоящую реальность…

– Сакс! – вдруг позвал Норд. Я вздрогнула, очнувшись от дум, и посмотрела на Мардария. Тот был мрачнее тучи. Сухо кивнул другу:

– Давай на моё место!

– Зачем? – искренне удивился Сакс, но подчинился.

Теперь напротив меня сидел Норд, и я, опустив глаза, изо всех сил пыталась сдержать улыбку. Как же приятны проявления ревности, кто бы мог подумать! Норд говорит мало, но, хоть мне и хотелось бы услышать нежные слова, он всеми своими действиями показывает, что я ему не безразлична. Даже заставил Сакса, которого я разглядывала, размышляя о непростой судьбе певцов, поменяться с ним местами. Всем своим видом Мардарий требовал: смотри только на меня!

Я посмотрела, и сердце наполнялось теплом. Гальего презрительно фыркнул и отвернулся, а Сакс, догадавшись, расхохотался:

– Вот же ревнивец наш Норд! Кто бы мог подумать, что Беда доберётся и до его ледяного сердца!

Он подмигнул мне:

– Но смотрела ты на меня… Так что приглашение на мировой тур в силе.

– Как раз об этом и думала, – избегая смотреть на Мардария, но кожей ощущая его испепеляющий взгляд, заявила я. И, когда Сакс заинтересованно потянулся ко мне, проговорила:

– Думала о том, что если ты хочешь построить серьёзную карьеру певца, то придётся снизить уровень легкомысленности.

Гальего с любопытством обернулся, а Норд иронично хмыкнул и, словно потеряв интерес, взял меню.

Сакс же нахмурился:

– Что ты имеешь в виду?

– Если ты решил жить в немагическом мире, – охотно пояснила я, – то и пользоваться своим уровнем магии тебе будет нельзя, поэтому придётся рассчитывать лишь на собственные силы, талант и выносливость. Ты заявил, что идеи Мардария не интересуют, но мне кажется, ты просто не понимаешь реальности.

– А ты понимаешь? – недовольно усмехнулся блондин.

Тема ему явно не нравилась, но я не собиралась отступать. Норд лениво перелистывал меню, но я заметила, что оно перевёрнуто, и с трудом сдержала улыбку.

– Реальность за пределами магического клана такова, – решительно проговорила я, – что ты либо маг и тебе всё сходит с рук, либо ты не-маг, и тогда ты будешь наказан за применение силы. Поверь, я всю свою сознательную жизнь тряслась, что меня вышлют из города, и придётся обитать в землянке и питаться грибами…

Гальего не выдержал и прыснул в кулак, даже Норд коротко улыбнулся. Я отмахнулась:

– Вам смешно! А меня с детства этим запугивали. Это сейчас я знаю, что высылают крайне редко. Да и в землянках не заставляют жить – есть благоустроенные поселения для неугодных и непослушных. Но это тоже неправильно! Ты, Сакс, хочешь, чтобы маги оставались за стеной, но тогда и тебе придётся отказаться от магии. Готов ли ты, как тысячи обыкновенных людей, жить лишь на резерв собственной удачи, не пользуясь магическим?

Подошёл официант, и следующую минуту я слушала, как плещется, заполняя бокалы, тёмно-бордовое вино. Норд поднял руку, запрещая наливать мне, поэтому официант заполнил мой стакан кристально прозрачной водой. Сакс сидел мрачнее тучи, – кажется, мне удалось достучаться до парня. Теперь решение за ним. Будет ли Арис так же прятаться за стеной своих иллюзий или же встанет на сторону Норда, его отца и прочих магов, которые хотят изменить систему? Время покажет…

Гальего поднял бокал и, рассматривая жидкость на просвет, невинно заметил:

– И почему это празднование победы превратилось в заседание революционеров? Особенно странно, что я всё ещё здесь… Ведь для меня все эти странные идеи объединения двух совершенно несовместимых миров звучат как абсурд.

Я посмотрела на Джиита и лишь вздохнула: вряд ли удастся достучаться до мага. С другой стороны, то, что он здесь и, забыв про новоявленную невесту и магический клан в приданое, терпит наши разговоры – уже огромный шаг вперёд. Может, когда-нибудь и Гальего изменит своё мнение.

Норд поднял бокал.

– За Беду! – торжественно проговорил он. – Никто не верил в неё, но наша тёмная лошадка поразила всех, и это ещё только первый день!

К моему удивлению, парни протянули руки, раздался звон бокалов. И даже Гальего! Я тоже подняла свой стакан, когда до меня дошёл смысл второй части фразы Мардария. Я едва не разлила воду:

– Будет второй день?!

– Разумеется, – отпив вина, улыбнулся Сакс. Всю тревожную задумчивость с него как ветром сдуло. Рано, кажется, я решила, что парень стал серьёзнее. – Сначала отбор, отсеивающий мелочь, затем первый тур. Затем второй, уже совмещённый…

– То есть? – осушив стакан, насторожилась я. – Что значит, совмещённый?

– Сегодня мы соревновались командой, Беда, – пояснил Норд. – Завтра тоже будем бороться все вместе, но при этом каждый сам за себя. Учитываются и командные очки, и личные. И, хотя система подсчёта баллов сложнее, в принципе будет то же, что и сегодня.

– Только действовать будем одновременно, – ухмыльнулся Гальего. Поболтал вино в бокале и, не глядя на меня, добавил: – И соперника не выбираем, так что уровень удачи должен быть немаленьким. Все знают, что в этом году нашими соперниками станут Илард и компания пустышек. Жаль, неизвестно, кто теперь выиграет.

– Не понимаю, – нахмурилась я.

– Увидишь, – отмахнулся Джиит. – Это так просто не объяснить.

– Словно вы до этого что-то объясняли, – с лёгкой обидой проговорила я.

– Поверь, Беда, – подмигнул Сакс. – Тут не пояснишь… Это как с поцелуем. Лучше один раз показать!

– Вот этим вы и отличаетесь от Норда, – заявила я и посмотрела на Мардария: – Он говорит, что магия – это наука. Всё можно объяснить в теории, отработать шаг за шагом, тогда и практика получится с первого раза.

– Ого! – заинтересовался Сакс. – Так у вас уже и до практики дошло?

– Норд тренировал меня каждый день, – кивнула я. – Поэтому я сегодня даже не задумалась над заданием, выполнила его автоматически.

– А, – поскучнел Сакс, – ты о схемах… – И тут же встрепенулся: – Кстати, ты обещала научить меня обратной.

– Я бы тоже посмотрел, – неожиданно проговорил Гальего.

У меня даже дар речи отнялся на миг: неужели Джиит попросил что-то у «пустышки»?! Ну, «попросил» громко сказано, лишь намекнул, но всё же…

Я посмотрела на смущённого Гальего (кажется, его ошарашили собственные слова) и, чтобы не загонять парня в угол, попросила Норда:

– Объясни мне.

– Всё просто, – ответил Норд, и я хмыкнула:

– Ага! Прямо дважды два – это триста пять… А почему? Всё просто!

Мардарий, коротко усмехнувшись, пояснил:

– Илард один из нас. Он досконально знает приёмы каждого, наверняка рассказал и натаскал своих парней. А вот мы потенциал этих троих не знаем. Так что наш козырь – только ты. Одна тёмная лошадка против трёх. С твоим появлением, Беда, мы уже не так уверены в проигрыше. Но и праздновать победу не спешим. А насчёт удачи… Смотри, задание одно на всех…

Маг снова потребовал у Сакса пересесть и, вывалив на стол ворох салфеток, принялся чертить соусом расположение противников и возможные столкновения схем. Я внимательно слушала Норда, рассматривала рисунок и, размышляя, что очень многое во втором туре зависит от случая, совершенно забыла и о друзьях, и о том, где мы находимся. И лишь когда на столе оказались тарелки с едой, острые коготки Кляксы вернули меня к реальности. Кошка грациозно спрыгнула с моих плеч и, поставив передние лапки на стол, с интересом принюхалась к угощению.

– Эй! – возмутился Гальего. – Держи блохастого подальше!

– Клякса не блохастая, – возразила я и невольно улыбнулась, вспомнив, как Норд так же обозвал Кляксу в день, когда нёс меня на спине.

Лучик тоже унюхал, что тут есть чем поживиться, и очутился на коленях Норда. Глядя, как нетерпеливо подрагивают огромные рыжие уши, я тихо рассмеялась, да и Мардарий по-доброму хмыкнул. Но тут же смахнул улыбку с лица и строго произнёс:

– На стол не лезть! – Подхватил одну из тарелок и, подцепив вилкой по кусочку из каждого блюда, наклонился и поставил угощение на пол. – Вот вам на двоих. Не драться!

– Какая забота о братьях меньших, – умилился Сакс и, подхватив вилку, сунул себе в рот кусок мяса. Подмигнул: – Пора и о себе позаботиться! Я голоден, как… Клякса!

– Страшно представить, – содрогнулась я, вспоминая, сколько за один присест может умять этот котёнок, – благо, не каждый день.

Жуя, посматривала на схему ринга и размышляла, можно ли что противопоставить удаче. Что-то не отпускало меня, словно камушек в ботинке, тревожило, раздражало, привлекало внимание. Что же это? Почему я не могу перестать об этом думать? Когда официант вместе с тарелками подхватил заветный листок, я возмущённо вскрикнула и выхватила бумажку из его руки. Аккуратно сложив, сунула в карман.

– На память о первом нормальном свидании в ресторане? – поддел меня Сакс и протянул косточку: – Вот ещё мусор, можешь забрать!

Я показала блондину язык и, выхватив кость, кинула её котятам. Животные бросились к угощению одновременно, но Лучик был быстрее. Сакс осторожно отодвинулся и уточнил:

– Ты уверена, что это не собаки?

Я подхватила довольно облизывающуюся Кляксу на руки, и когда кошка устроилась на шее, улыбнулась:

– Носить собаку таким образом я бы не стала.

– И собаки не мурлычут, – похлопав себя по бедру, добавил Норд.

Лучик, повинуясь команде, мгновенно, быстро перебирая лапками, забрался по одежде мага и удобно разлёгся на широких плечах Норда.

Смеясь и переговариваясь, мы покинули ресторан. Джиит, вспомнив о невесте, побежал к академии, а я многозначительно посмотрела на Норда. Маг недовольно поморщился и тихо проговорил:

– Давай завтра? Честное слово, не хочу портить этот потрясающий день… Тем более, нам есть чем заняться.

Он приподнял брови и погладил Лучика. Я вздохнула: маг прав. Извиниться перед Руфиной он сможет и завтра, а вот разобраться с тем, что случилось с Кляксой и почему он раздвоился, стоит побыстрее. Возможно, это как-то связано с моим резервом. Сегодня наука магии меня не подвела, но неизвестно, как обратная Руфининой схема отзовётся на моём резерве завтра. Особенно в обстановке, когда удача влияет на результат больше, чем уровень магии и знания вместе взятые.

– Эй, голубки, – саркастично хмыкнул Сакс. – Умерьте уровень нежности во взгляде! А то всё внутри слипается от приторной сладости…

– Не завидуй, – осадил его Норд и махнул водителю.

Лимузин уже припарковался у ресторана, Сакс не стал дожидаться другого и поехал с нами. То ли перестал бояться разоблачения, то ли просто устал и захотел домой, Ариса не поймёшь. Но мне нравилось думать, что разговор в ресторане подтолкнёт его к правильному решению. К правильному с моей (и Мардария) точки зрения.

Но истина, увы, открылась по возвращению в дом Олизария. Сакс увязался за нами в сад. Надеясь на то, что нам с Нордом удастся побыть наедине, я, конечно, расстроилась. Мардарий же, приказав «сорокам» принести бумагу и прохладительные напитки, сразу взял друга в оборот. Ему пришлось записывать за мной все формулы и зарисовывать схемы… И ту, что сотворила Руфь, и мою противоположную.

– У меня голова нормальная? – через час, болезненно морщась и потирая поясницу, уточнил Сакс. – Почему мне кажется, что она стала в два раза больше?

– Потому что не привыкла думать, – ехидно отозвался Норд.

– Ты монстр и сатрап, – беззлобно буркнул Сакс и потёр виски. – Я упорно не вижу, почему раздвоился кот! Вроде всё логично: вот действие, вот противодействие…

Я встрепенулась и воодушевлённо воскликнула:

– Придумала, как нам завтра победить! – Парни непонимающе посмотрели на меня, и я выудила из кармана салфетку с соусным рисунком. Разложила на траве и, указывая пальцем на линии, проговорила: – Смотрите, это схема завтрашнего поединка. Противники знают приёмы троих, а мы лишь одного, и удача может отвернуться от нас… Но что, если применить противодействие?

– О чём ты? – нахмурился Норд.

Я взяла карандаш и заштриховала троих с одной стороны и одного с другой, покосилась на парней:

– И так непонятно?

Сакс помотал головой, а Норд протянул руку и с лёгким сомнением проговорил:

– Может и сработать!

– Да ладно? – совсем огорчился Сакс. – А я вот ни Кляксы не понял…

– Что если, – заговорщически улыбнулась я магу, – я проведу схему обычную, а вы трое – обратные заданной? Тогда заклинания погасят друг друга, и в финале останемся лишь Илард и я. Останется лишь выиграть… или проиграть.

– Ты победишь, – коротко усмехнулся Норд. – Зная твой уровень и брата, я не сомневаюсь в этом!

Сакс почесал затылок и, хмурясь, возразил:

– Но… если кто-то из нас ошибётся, Беда пострадает. Все прямые схемы обрушатся на неё.

– А вы не ошибайтесь, – улыбнулась я.

Норд прижал к уху сотовый:

– Гальего! Хочешь победить и в этом году? Птицей ко мне!

* * *

Норд остановил машину и повернулся ко мне. Ощутив его тяжёлый взгляд, я невольно вжалась в сидение, а сердце заколотилось часто-часто. Вот такие сцены нередко показывают в кино: парень подвозит девушку и, отстегнув ремень, тянется к ней, накрывает её губы своими… А потом она уходит и, постоянно оглядываясь, смущённо улыбается, а парень ждёт, пока девушка не зайдёт в дом. Затаила дыхание: как романтично!

Норд щёлкнул замком ремня, и тот с протяжным шуршанием втянулся в гнездо. Я замерла и вцепилась пальцами в сидение. Маг потянулся ко мне, и я затаила дыхание, лишь смотрела, как приближается его лицо… и удаляется. Мардарий открыл дверцу с моей стороны и, откинувшись на спинку сидения, кивнул:

– Иди. Выспись хорошо. Я заеду рано утром.

Ощущая, как начинают краснеть щёки, я судорожно вдохнула и, пряча разочарование, начала выбираться из автомобиля. Норд неожиданно схватил меня за руку и, втянув обратно, впился в губы властным поцелуем. Я дёрнулась, вдруг подумав о родителях: что будет, если увидят? Оттолкнула мага и вылетела из машины, как ошпаренная.

– Мне показалось, ты ждала этого, – нахмурился маг.

– Э-э… – Слова, казалось, просто исчезли из моей головы. Я опасливо посмотрела на тёмные окна и, махнув магу, нервно улыбнулась: – Прости… Пока!

По дорожке я неслась так, словно за мной гнался Олизарий со всей магической свитой. Ворвалась в дом и, захлопнув дверь, прижалась к ней спиной. Выдохнула и, вытерев лоб, тихо рассмеялась. Вот трусиха! И тут вспыхнул свет. Сердце пропустило удар, и я зажмурилась. Так и знала. Они видели… Что делать?!

– Виктория?

Услышав строгий голос отца, я сжалась ещё сильнее. Не хочу открывать глаза.

– Ты до утра так стоять будешь?

Вздохнула и посмотрела на родителей. Мама теребила передник, едва сдерживая улыбку, а отец, скрестив руки на груди, хмурился. Сердце провалилось в желудок. Они точно всё видели!

– Кто этот молодой человек? – сурово спросил отец.

– А как же тот симпатичный блондин, которого ты прикармливала пиццей? – не выдержала мама.

Я нервно рассмеялась:

– Прикармливала? Сакс не рыба, чтобы его прикармливать…

– А кто он? – не меняя позиции, продолжал допытываться отец.

Мама вдруг всхлипнула и, вытерла со щёк покатившиеся слёзы.

– Просто друг, – честно ответила я и, быстро глянув на окно, прошептала: – А это…

И тут раздался стук в дверь. Я вздрогнула, по спине прокатилась волна жара. Ох уж эти маги! Вот Сакс так же ввалился, теперь Норд? Мама и так расстроилась из-за блондина. Не знала, что ей Сакс так понравился.

Отец шагнул к двери и, отодвинув меня, открыл её. На пороге, разумеется, стоял Норд.

– Доброй ночи, – вежливо поздоровался он и посмотрел на меня. – Беда, ты забыла отдать Кляксу. Говорила, что у твоей мамы аллергия на кошек…

Я застыла на месте в недоумении. Мама, громко чихнув, пулей выскочила из холла. Отец дёрнулся было следом, но застыл и повернулся к магу. Норд протянул руку и без тени колебания в голосе произнёс:

– Меня зовут Мардарий, я жених вашей дочери.

Ощутив слабость, я привалилась к стене. Что?! Какой жених?

Лицо отца смягчилось, он схватил ладонь Норда и потряс её.

– Спасибо! – выдохнул он. – Спасибо…

И, пробормотав извинения, убежал за мамой. Я подняла глаза на Мардария и смущённо проговорила:

– Хорошо, что на колени не упал.

Норд удивлённо приподнял брови, и я пояснила:

– Ты же заявил, что вскоре избавишь их от Беды…

– А, – слегка улыбнулся он и забрал с моих плеч сонную Кляксу: – Для начала избавлю от мелкого недоразумения. Очередь Беды ещё не пришла… Подрасти сначала.

И вышел. Я даже ахнула: вот как так можно? Заявить такое моему отцу и просто уйти! Меня, судя по всему, никто и спрашивать не собирался. А как же кольцо с бриллиантом и предложение руки и сердца? Вот же самовлюблённый…

Помотала головой: всё, спать! Завтра очень важный день, не зря же столько времени бились над Гальего. Из троих он оказался самый непробиваемый, никак не мог понять принципа обратной схемы. Если Джиит завтра ошибётся, то… и предложение делать будет некому.