Глава 13

Сомневалась, что удастся заснуть, но, услышав истошное «Беда», подскочила и поняла, что всё же задремала. Посмотрела на часы: всего минут сорок удалось поспать. А снизу снова донёсся взволнованный мамин голос:

– Что же делать?

– Странный вопрос в четыре утра, – зевнула я. – Спать!

– Беда! – истерила мама.

– Да иду, – сползла я с кровати.

На всякий случай взяла палочку, – пообещала же себе никогда больше с ней не расставаться, – и спустилась вниз. Крики мамы ко мне не имели никакого отношения.

Мама металась по кухне, рвала на себе волосы и кричала так, что дребезжали тарелки. Отец, скрестив на груди руки, наблюдал за ней, как сытый кот наблюдает за беснующейся за окном птицей: с интересом, но без попыток вмешаться в процесс.

Я обняла маму и заставила остановиться. Посмотрела в заплаканные глаза и строго, словно это она дочь, спросила:

– Что произошло?

И тут мама окончательно разрыдалась. Пытаясь расшифровать между всхлипываниями обрывки слов, поняла, что с Витом приключилась беда.

– Вот оно что, – протянула печально. – А я думала, ты меня звала… Жаль, что это не так. И жаль парня. Как его угораздило на пустой утренней дороге встретить грузовик? Не понимал, что старенький скутер такого страстного партнёра не выдержит?

– Ты ещё смеёшься? – возмутилась мама.

– Ну ты же плачешь, – пожала я плечами, – надо соблюдать баланс! – И снова обняла её: – Мамулечка! Мне, правда, очень жаль, что Вит попал в аварию, но на самом деле ему очень повезло, что отделался парой переломов, а скончался лишь скутер.

– Вот и я про то, – не сдержался отец, за что получил выстрел в упор… возмущённым взглядом мамы. – Молчу-молчу.

– Сейчас и ты заплачешь! – пообещала мама и показала на гору коробок с пиццей: – Утренние заказы. И чтобы всё успеть, нам нужно закрыть пиццерию, развозить их на такси. Никакой прибыли. Мы прогорим!

– У, – протянула я и, прищурившись, прикинула количество коробок. – Есть у меня одна мыслишка, но за это ты пообещаешь, что пойдёшь наверх, умоешься и успокоишься.

– Попросишь помощи у школьных друзей? – с надеждой встрепенулась мама, а отец недовольно скривился.

– Нет, – обрадовала я его. – Я сделаю кое-что получше… Во всяком случае, попытаюсь. Но мне нужна тишина…

– Поняла, – вскочила мама и побежала к двери: – Исчезла!

– Мне помочь или не мешать? – деловито уточнил отец.

– Принести много бумаги и карандаш, – задумчиво ответила я, вспоминая вчерашний вечер и рисуя в воздухе схемы.

Отец положил передо мной стопку листов и тихонько удалился с кухни. Наверняка он будет удерживать маму от попыток спуститься и посмотреть, что я делаю. Мысленно поблагодарив его, схватила карандаш и принялась чертить схему.

Идея была простой. Я вспомнила, как вчера славной памяти бабуля Лини лёгким росчерком своей (а теперь моей) палочки, отправила получателям сразу три пиццы! Я вообще не знала, что так можно… И если честно, немного переживала, что заказчик вместе с прилетевшей в окно пиццей получит инфаркт, но сейчас было не до сантиментов. На кону честь нашей пиццерии!

Возможно, идея моя не нова, но я не слышала, чтобы кто-то делал такое, да и не видела… Впрочем, я в магической школе всего два месяца. Мысли и сомнения пролетели испуганными галками, оставив лишь уверенность, что раз получилось у Лини, то получится и у меня. Почему? Мне нравилось думать, что палочка из бокоте «помнит» схемы предыдущей хозяйки.

После очередной попытки изобразить одну из нарисованных ведьмой схем, скомкала лист и со злостью швырнула его в угол, где уже белела кучка таких же. Время неумолимо шло, и через час недовольные клиенты, оставшись без завтрака, начнут звонить в пиццерию и доводить мать до нервного срыва. Либо заказывать три такси, – которые могут не приехать, – и развозить по адресам, либо… Упрямо взяла очередной лист и со злости начертила сразу тройную схему, как сделала это Лини.

Смотрела на линии и не могла поверить: получилось? Вот это да! Но это лишь полдела. Нет! Треть. Сначала нужно разгадать, что за формулы использовала бабуля… Если я ошибусь хоть на миллиметр, вместо пиццы я могу выслать клиенту сковородку! А если и пиццу, то отправлю сразу высшему магу… Хихикнула, представив, как широкий блин с размаху прилепляется к седой бороде надменного деда Норда.

Помотала головой: соберись, Беда! Итак, сочетание синусоиды с обратной параболой… сложно, но разложить это реально. Ага! Вот это уравнение я знаю. Тод два дня со мной бился, пока до меня не дошло, как же его решить. А раз уж дошло, то вовек не забуду!

Высунув от напряжения кончик языка, я переписывала уравнения и примеры начисто, чтобы ничего не перепутать. Тройная схема! Это мегакруто! Застыла на мгновение с занесённым над бумагой карандашом: а мама говорила, что бабуля Лили больше не может колдовать… Странно. Да и сама ведьма была со странностями, но для меня она была словно добрая крёстная фея!

Я принялась тщательно вырисовывать схемы. Выкладывая линию за линией, краем уха услышала шебуршание у двери. Усмехнулась: удерживающая сила отца явно не дотягивает до уровня настойчивости мамы! Рассмеялась такому сравнению и полюбовалась рисунком:

– Кажется, оно!

– Что оно? – тут же ворвалась в кухню мама.

Я остановила её жестом:

– Стой там! Я не уверена, что сработает как надо…

– А может, тогда не надо? – немедленно отозвался отец.

– Нет ни выбора, ни времени, – хмыкнула я и подмигнула: – У вашей дочери стопроцентный уровень магии! Верьте в Беду!

– В это я верю всецело, – пробурчал отец.

Я же быстро положила перед собой три коробки и вытянула руку. Мама зачем-то закрыла уши, а отец схватил половую тряпку. Нет, папа, испугательные сферы в прошлом! Взяла список утренних заказов и несколькими росчерками палочки создала рисунок подобный увиденному. Пиццы со свистом вылетели в окно, а я попросила папу:

– Позвони клиентам, предупреди…

И замолчала. Что он может сказать: улыбнитесь, сейчас прилетит пицца?

– Палки лохматые! А, ладно!

Развернулась к столу, на котором высоченной горкой лежали приготовленные коробки, и принялась чертить тройные схемы. Лишь переворачивала странички адресов. И через несколько минут плюхнула список на опустевший стол.

– Фух, – вытерла выступивший от напряжения на лбу пот. – Надеюсь, обошлось без инфарктов.

В кармане пижамы завибрировал сотовый (без него я тоже поклялась не выходить). Я прижала трубку к уху:

– Сакс? Слава спать не даёт?

– Сегодня я не с девушкой Славой, – отшутился блондин и осторожно спросил: – Беда, что там у вас за пицц-обстрел? Весь клан на ушах стоит!

– Ой! – у меня ёкнуло сердце, и я сверилась со списком. – Не говори, что все коробки прилетели к вам!

О, нет! Я подумала про деда Мардария и… Представив старика под горой пицц, невесело усмехнулась и покосилась на испуганных родителей. Что я не так сотворила в уравнениях? Может, неправильная постоянная? Ох, что будет!

– Нет, – рассмеялся Сакс, и я вспомнила, как дышать. – Но они очень красиво летели по небу. Прямо над нашим домом… Клинышком! Я как раз придумывал новую песню, как увидел это. Подумал, что с вашей дружеской пиццей что-то не так, раз мерещится такое…

– Всё с нашей пиццей так! – заявила я и улыбнулась родителям: – Всё в порядке! – Спросила весело: – Но как ты узнал, что это наши пиццы?

– А это самое интересное… – начал было Сакс, но дослушать я не успела.

Раздался пронзительный и безостановочный звонок в дверь.

Мама подлетела к выходу прежде, чем я успела что-то сказать. Распахнула дверь и, вскрикнув, прижала руки ко рту. Сердце моё ёкнуло. Сжав палочку, я бросилась на защиту. В голове стаей свежих горячих пицц пролетели мысли: мои схемы, клан на ушах, звонок Сакса. И маги знают, что парящие коробки моей палочки дело! Значит, пришли ко мне? Это запрещено?

За порогом я увидела донельзя мрачного Норда и застыла от изумления. На лице мага следы сыра, в волосах застряли кусочки ветчины и грибов, в руках огромный букет роз, а над головой покачивается сотня чёрных, как мои испугательные сферы, шариков… Пока разглядывала, услышала голос Сакса в трубке:

– Увидела, да? Теперь понятно, откуда я знаю, где гнездуются перелётные пиццы? Норд поймал одну из них и решил, что пицц-обстрел по его душу. Думая, что ты злишься, попросил меня позвонить. Умоляет выслушать его. Ты же не откажешься?

И отключился. Вслушиваясь в короткие гудки, я растерянно смотрела на хмурого Норда. Очень уж не вязались шарики и цветы с выражением лица мага. Не хватает для комплекта его фирменной улыбки! Она бы чудно сочеталась с капельками томатной пасты, что стекала по красивым губам парня. Не выдержав, я расхохоталась.

– Ох, ё! – воскликнул позади меня отец.

Я же подошла к магу, подхватила с него один из кусочков ветчины, вытерла им томатную пасту с губ Норда и, сунув себе в рот, протянула:

– Ух, как вкусен маг с кетчупом!

Мне захотелось подшутить над Нордом, и я подмигнула:

– Разок попала-таки!

Внимательно осмотрела палочку:

– Но нужно получше настроить прицел…

– Ты всё ещё злишься? – напряжённым голосом спросил Норд. Казалось, его совершенно не волновало то, что на нас смотрят мои родители. Он шагнул ко мне приблизившись вплотную и громко произнёс:

– Я люблю тебя, Бед… Виктория. Это правда, поверь! И предлагаю встречаться официально…

Я услышала, как икнула мама… да и скрип зубов отца тоже был довольно отчётлив. Вздохнула устало и серьёзно произнесла:

– Мардарий. Надеюсь, сейчас ты меня услышишь. Я уверена, что окажусь в четвёрке, которую отберут на турнир от нашей школы. Ты сам подготовил меня, обучил. Показав стопроцентный уровень, я оставила далеко позади тех, кто пытался вставить мне волшебные палки в тапки. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы наша команда победила. Тебе не нужно больше ничего делать, пойми. Если ты думаешь, что я в последний момент испугаюсь или… Не знаю! Меня попытаются подкупить. Или ещё что… Я не предам!

– Всё сказала? – глядя исподлобья, уточнил Норд. – Я кивнула, и он произнёс горько: – Тогда теперь послушай. Я люблю тебя. Это так.

Я услышала сзади возню и шиканье. Папа, наверное, рванулся вперёд, чтобы показать зарвавшемуся магу, почём кило пиццы по персональной скидке, но мама пытается его удержать. Норд же, надо отдать должное, даже бровью не повёл.

– Понимаю, почему ты не веришь, – продолжал маг, – но постараюсь убедить. Я не отступлюсь! Если потребуется, буду каждый день это говорить…

– Слова, всего лишь слова, – рыкнула я и ткнула его пальцем в грудь: – Ты слишком легко о них забываешь. Так я освежу твою память! Помнишь, когда я спрашивала тебя о твоей мечте? В первый раз ты ответил, что желал бы не видеть меня больше. Мне показалось это странным, поскольку ты сделал всё возможное и невозможное, чтобы перетащить меня в магическую школу. Но я подумала, что противна тебе как «самородок», но нужна для дела. А потом вдруг решил побаловать меня сказкой о том, что хочешь разрушить между нами все преграды…

– Да! – горячо воскликнул Норд. – Это правда.

– Что именно? – приподняла я брови. – Я запуталась в твоей правде.

– Всё правда, – уныло ответил маг и скривился. – Признаю, сначала я ненавидел тебя.

В груди кольнуло, стало горько. Я прошептала:

– Даже так?

– А как бы ты относилась к человеку, которого тебе навязали?

– Как минимум, как к человеку, – печально улыбнулась я. – Но ты привык относиться к слабым, как к рабам…

– Вот уж кого нельзя назвать слабой, так это тебя, – разозлился Норд. – Не можешь поверить, что я влюбился? – Он зло рассмеялся: – Да я сам едва с этим смирился!

– О, да, – запальчиво крикнула я и надвинулась на мага: – Ой, бедненький! Как же сложно поверить, что можно полюбить такую, как я. Как тяжело тебе пришлось, не знаю, как и пожалеть… А, нет! Знаю! Пап, там ещё пара пицц осталась? А то на маге мало начинки…

– Давай! Кидайся чем хочешь! – Норд приблизился ко мне вплотную. – Подожду, когда твоя обида иссякнет. Я всё выдержу! И испачканные в муке листья салата, и резиновую пиццу, и даже твоё жуткое солёное печенье!

– Наша пицца не резиновая, – не сдержала возмущения мама.

Но Мардарий её даже не услышал:

– Думаешь, я это делаю из-за турнира? Да плевал я на турнир! Хочешь, откажись!

– И ты позволишь?! – изумилась я и, глядя в глаза мага, с досадой прошипела: – Перетащил меня, терпел, тренировал… Из пустышки превратил в магичку. Чистое волшебство! Неужели столько усилий Кляксе под хвост? Неужто всё зря?

– Не зря, – уверенно ответил Норд. – Да, это волшебство. Пока я настойчиво обучал тебя контролировать магию, ты незаметно научила меня любить.

Он угрожающе навис надо мной и прорычал:

– Беда ты моя Беда… Ты обвинила, что я приворожил тебя, но на самом деле, это ты меня околдовала! Так получай за это.

И рывком приник к моим губам. Розы упали на землю, руки Норда обвили мою талию, маг прижал меня к себе так крепко, что невозможно было вздохнуть. Запрокинув голову, я смотрела, как медленно поднимается и исчезает в нежно-голубом утреннем небе тёмное облако шаров. Зажмурилась и, обвив руками шею Норда, я тоже прижалась к магу. Мир перестал существовать, пропали звуки. Лишь наши прикосновения, общее дыхание и яростная борьба губ. Бесполезно сопротивляться, невозможно убить в себе это чувство, но так страшно позволить себе надеяться…

Норд резко отстранился, и я потянулась следом, не желая размыкать наших губ, но перед глазами возникло красное от ярости лицо отца. Папа замахнулся, и я, очнувшись, повисла на его руке:

– Не надо!

Норд не сдвинулся с места ни на шаг, и если бы я не остановила отца, он точно получил бы по лицу. Сердце кровью облилось: маг обещал всё стерпеть и выполнял своё обещание. Перед глазами всё влажно поплыло, и я сморгнула слёзы. Заметив их, отец отступил, а я повернулась к магу.

– Если сейчас ты говоришь правду, – тихо проговорила я, – то скажи, что это была за клятва? Та, которую ты зациклил на Кляксе. Если это не обещание молчать и не любовное заклятие, то что это было?

– Не могу, – печально ответил Норд, но взгляд его был твёрд. – Ты уже догадалась почему. Помнишь?

– Тебя удерживает магическая клятва? – уточнила я и скрестила руки на груди. – Очень удобное оправдание. Ладно, сделаю вид, что поверю тебе. Но это твой последний шанс, Мардарий. Если обманешь снова, то пицц-обстрелом ты не отделаешься!

– Договорились, – искренне улыбнулся Норд, и сердце моё тут же дрогнуло.

Да что же это за магия? Стоит ему улыбнуться, как я таю! А маг обернулся к моим родителям и поклонился. От неожиданности и изумления у меня дар речи пропал. Да и мама моя тоже остолбенела. Она беззвучно раскрывала и закрывала рот. Но вот отца это движение никак не впечатлило. Он так и стоял, набычившись, явно желая устроить юному магу хорошую трёпку.

– Меня зовут Мардарий, – вежливо представился Норд. – Я парень вашей дочери.

– Забудь, – грозно рыкнул отец.

– Папа! – не сдержалась я.

– Беда, – шикнула мать и, вцепившись в мои руки, оттянула в сторону: – Пусть поговорят.

– Кулаками? – взвилась я и попыталась вырваться, но мама держала крепко.

Отец и маг смотрели друг на друга, между ними словно молнии сверкали. Время шло, напряжение нарастало. Я застыла в ожидании, во что это выльется. И тут отец глухо произнёс:

– Ты мне не нравишься, маг.

– Главное, что я нравлюсь вашей дочери, – упрямо ответил Норд и добавил тише: – А она мне.

– Вам всё равно не быть вместе, – жарко выдохнул отец. – Вы из разных миров!

– Знаю, – спокойно согласился Норд, и сердце моё облилось кровью. Я и сама это понимала, каждый раз при мысли о разделяющей нас пропасти испытывала боль. – Но я собираюсь это изменить.

– Как? – скептически воскликнул отец. – Это невозможно!

– Всё меняется, – уверенно ответил Норд. – Как бы ни казалась скала неприступной, но и она сдаётся упорному альпинисту. Шаг за шагом, историю можно изменить. И я это сделаю… Каких-то сто лет назад таких, как Беда, уничтожали вместе с их семьями, сейчас это не так.

– Ты уверен, что моя дочь будет ждать сто лет? – едко усмехнулся отец.

– Нет! – воскликнула я и, вырвавшись из рук матери, бросилась к магу. Обняла его за талию и горячо проговорила: – Не буду ждать! Я буду бороться рядом с ним, папа! За права всех самородков… и за свою любовь.

Отец обречённо уронил руки и вздохнул:

– Против желания единственной дочери идти не могу, но… Мне уже пришлось смириться с новой школой, со страданиями Беды, с её бледным лицом и плохим аппетитом… Чем ещё она должна пожертвовать для тебя, маг?

– Ничем, – сурово ответил Норд и прижал меня к себе за плечи: – Теперь моя очередь.

– Что? – заволновалась я. – Мне не нужно от тебя жертв, Норд!

– У нас нет выбора, Беда, – печально улыбнулся он, и сердце моё ёкнуло от дурного предчувствия. – Я не могу рассказать тебе сейчас, но если ты согласна довериться мне и подождать, то смогу всё объяснить после турнира. – Он поднял глаза на отца и невесело произнёс: – Главное, знайте, что вас не оставят в покое, каким бы ни было выступление Виктории на турнире.

– Что это значит? – насторожилась я и потрясла его за руку. – Знаю, что тебя сдерживает магическая клятва, но намекнуть ты можешь?

– Мой первый ответ на твой вопрос о мечте, – горько ответил Норд.

– Чтобы я исчезла? – приподняла я брови, и тут по спине прокатилась ледяная волна. Ахнув, я недоверчиво уточнила: – Хочешь сказать, что меня и мою семью в любом случае вышлют из столицы после турнира?

– Вышлют?! – раненой птицей встрепенулась мама. – Но как же наше дело? Пиццерия…

– Предпочла бы смерть, как в старые времена? – болезненно скривился отец.

– Теперь вы понимаете, что ни у кого из нас нет выбора, – серьёзно подытожил Норд.

– У тебя, маг, он есть, – ворчливо возразил отец.

– Нет, – повторил Мардарий и посмотрел на меня. Обхватил моё лицо тёплыми ладонями и проникновенно произнёс: – У меня есть план. Доверься мне, Беда.