Оплакивать Яромира, как бы того ни хотелось, времени не было. Боян опережал их, минимум на полночи, и нужно было немедля выступать вслед за ним. Привратник дал слово, что упокоит старого кудесника с подобающей тризной, как водится среди северных народов. Ярик же пообещал, что вернется сюда, когда они нагонят предателя и вернут похищенного Тана.

Охотники серьезно откликнулись на просьбу о помощи. Мужики все утро впопыхах носились по городку, собирая припасы для отряда, намеревавшегося отправиться в погоню за Бояном. Путников снарядили, одев в теплые меховые комбинезоны, вручили им мешки с пайком на пару недель пути, а также подарили Ярику старенький, но крепкий длинный лук, отлично подходивший для дальней стрельбы.

Неожиданно разрешился и вопрос со средствами передвижения. Маша, уже прикипевшая к Вьюнку, предпочла и дальше продолжить путь верхом на его спине. Волк, казалось, был не против. Он носился вокруг своей новой подруги, размахивая монструозным хвостом, словно оберегал ее как ребенка. Ярика и Черныша же вызвался подвезти тот самый светловолосый юноша, устроивший накануне для отряда знатный пир. Звали его, кстати, Олле, потомственный варяг родом с островов Ан Сгара, которого судьба занесла так далеко от дома.

– Лошадь на севере – что золотой драккар для варяга, – приговаривал он, ведя друзей по тропе вокруг главной залы. – Доброго коня здесь не сыскать, только привести с юга. Так что не серчайте, что мужики не предложили вам одного из оставшихся.

Ярик разочарованно вздохнул.

– Боюсь, тогда на путь затянется надолго, – сказал Ярик.

– Без коня да, – кивнул Олле, останавливаясь у небольшого сарая, пристроенного к главному холлу, – но есть и иной способ. Я не охотник, жизнь не наградила меня метким глазом, и потому остальные глумятся надо мной. Но я с детства дружу с животинками. И здесь, в Охочем логе, я за псаря.

Олле снял деревянные засовы и распахнул двери. По сарайке прокатился гомон десятков лающих собак. Лайки, горные овчарки, янукские ездовые, все упитанные, чистые и полные сил, радостно встречали своего кормильца, молотя хвостами по сену и опилкам, покрывавшим пол псарни. Увидав сородичей, Вьюнок заскулил и принялся вертеться вокруг себя, едва не сбросив со спины свою наездницу.

– Я повезу вас в санях, на упряжке, – улыбаясь своей кривоватой улыбкой, сообщил Олле. – Столько, сколько это будет необходимо.

Ликующая Маша, приложив руку к сердцу, посмотрела на парнишку:

– Олле! Спасибо тебе, ты нас очень выручишь.

– Пустяки! – покраснел от похвалы юный псарь. – Мы с псинками и так засиделись тут на ползимы без дела. Долину нынче изрядно замело снегом, и мои скотинки совсем обрюзгли, но готовы к долгому переходу.

Не прошло и получаса, как отряд покинул пределы города, и понесся на запад, по свежему следу. Охотники провожали их, выкрикивая со стен пожелания удачи и скорейшего возвращения. Мужики порывались отправиться вместе с ними на выручку старику Тану, но Олле настоял, что они, вместе с новыми друзьями, справятся с этим сами. Молодой варяг позже сообщил, что многие в городе не считаются с ним всерьез, и теперь настал его час доказать, что он тоже способен на важные свершения.

Солнце близилось к зениту, когда они обогнули гору и устремились вдоль кромки хвойного леса. Старые величавые ели закрыли собой Охочий лог, последнее дружественное пристанище на полотне снегов крайнего севера. Всюду виднелись следы вчерашней бури. Ветер насыпал целые барханы снега, запечатлев на их склонах волны своих яростных порывов. След беглеца вилял между ними, превратившись в длинную разрытую колею. Благо, что вчерашний снегопад не засыпал их совсем.

Поездка в санях оказалась весьма увлекательной. Десяток собак, согнув в пружины свои пушистые хвосты, весело неслись по снежной корке, ведо́мые своим величавым собратом. Вьюнок легко и не принужденно, едва касаясь земли, бежал по следу, время от времени останавливаясь, чтобы дождаться отставшую упряжку. Олле ловко командовал своей мохнатой бандой, направляя ход саней в нужную сторону.

Ярик сидел в санях, укрывшись тяжеленной шкурой. Он любовался видами заснеженной долины и лесного предгорья, баюкая под одеждой еще не пришедшего в себя Черныша. Кот, высунув мордочку наружу, с опаской смотрел на ватагу собак, не говоря ни слова. Он, как никто другой, скорбел о потере своего древнего друга и размышлял о жестокости Бога Смерти. Мор игрался душами, как марионетками, и мог творить все, что пожелает. Они, вместе с Яриком и Яромиром, стали первыми за, наверное, тысячу лет людьми, кто сумел увидеть, и даже поговорить с кем-то из старых Богов. Но Чернышу они представлялись совсем иными. И после этой судьбоносной беседы он остался разочарованным и опечаленным. Ярика терзали те же мысли, в купе с чувством вины о том, что пришлось оставить Яромира. Он сильно жалел, что не смог проститься со старым другом и наставником, и клятвенно обещал себе, что вернется к месту его погребения.

Гонка, с остановками на небольшие передышки, продолжалась до самой ночи. Они осилили много верст, но так и не нагнали Бояна. Было решено дать собакам перевести дух до рассвета. Обустроившись под кронами синих елей, Олле смастерил костер и поделился с друзьями едой из своих запасов.

Охотники обстоятельно подходили к этому вопросу. Наученные опытом долгих путешествий по долам и весям, они всегда имели под рукой заготовленные заранее замороженные пайки из тушеного мяса с овощами. Для готовки Олле так же прихватил легкий стальной котелок, который разместил над костром. Котелок стал настоящим открытием для Маши, тоже имевшей обширный опыт путешествий под открытым небом.

Привал обещал быть не долгим. Пользуясь моментом, Ярик поведал друзьям о том, что произошло, после того как он прикоснулся к душам Черныша и Яромира. Спутники заворожено слушали, особенно Олле. Для далекого от переживаний о судьбах мира паренька такие рассказы казались чем-то сказочным.

– То есть, Мор хочет, чтобы ты бросился в погоню за посланником, и забрал идолы? – удивленно спросила Маша. – Он совсем обезумел?

– Старик и правда выжил из ума, – подал голос Черныш, – видела бы ты его.

– Видимо так и есть, – кивнул Ярик. – Я не представляю, как мне исполнить его наказ.

– Объясни мне, с чего тебе вообще нужно это делать? – развела руками девушка.

Вопрос остался без ответа. Ярик пожал плечами, уставившись в пламя костра. И действительно, зачем? Он не напрашивался на эту роль. Он вообще с радостью разменял бы эту ношу на обычную жизнь мальчишки из всеми забытой деревни. Почему все это свалилось именно на него?

Ученый кот подсел поближе к костру, бесшумно похмыкивая в размышлениях о мотивах Бога Смерти.

– Быть может, – сказал он, – у Ярослава и есть выбор. Но никто, кроме него не сможет довести это дело до конца. Из рассказов Мора я понял, что Поднебесью, и, по всей видимости, Пеклу, не совладать с силой богородного от Бога Смерти. Свою божественную тюрьму они строили, чтобы оградить к ней доступ всем, в том числе и всем прочим богородным. Но до сих пор, у Мора своего помощника не было. А теперь есть. И если Ярик решит повергнуть иго Поднебесья и Пекла, и вернуть в мир старые порядки, то без этих идолов не обойтись. Пускай я до сих пор и не понимаю, как они помогут освободить старых Богов, но думается, Мор не стал бы заострять на них внимание, не будь они так важны.

Ярослав кивнул. Слова Черныша имели смысл. Юноша посмотрел на Машу. В ее глазах танцевали отблески огня, придавая ей покинутый одинокий вид. Эти глаза стали для него символом дома. Символом любви. Ярик больше всего на свете хотел, чтобы девушка более не знала слез и печали. Он пообещал, что она сможет жить, не боясь каждой тени. Но пока на этом свете существуют такие силы, как Посланник со своим Пеклом, и Поднебесье, в безопасности не может чувствовать себя никто. А значит, нет смысла противиться своей судьбе. Как говаривал Яромир, так или иначе, судьба найдет тебя сама. Пусть лучше он встретит ее готовым ко всему, чем будет застигнут ею врасплох.

Он подсел поближе к подруге и крепко обнял ее за плечи. Маша в ответ прильнула к нему, положив голову на его плечо.

– Я сделаю это, – прошептал Ярик.

Маша подняла удивленный взгляд:

– Что, прости?

– Я сделаю это, Машенька, – повторил Ярослав. – Но я не знаю с чего начать.

– Простите, что вмешиваюсь, – раздался вдруг голос Олле. – Вы ведете жуткие беседы и рассказываете о всяких небылицах, но если уж говорить о том, с чего начинать, то предлагаю с поимки вашего чудесного друга!

Маша улыбнулась и хлопнула псаря по плечу.

– Наш доблестный варяг прав! Найдем Тана и вернем его домой. А дальше видно будет.

Олле, пораженный, пусть даже и грубому прикосновению девушки, зашелся в красках. Ярик кивнул в знак согласия и остался дежурить первым.

Тана они нашли на второй день.

След привел их к подножью сокрытого среди гор перевала, встретившего их новым снегопадом. Возле утопавшей в сугробах тропы лежало тело старого охотника, с перерезанным горлом. Теплая одежда, что была на нем, пропала. Боян забрал с собой все, что могло пригодиться в походе по снежным пустошам, оставив своей жертве лишь грязное засаленное исподнее. Совсем рядом, у основания высокой отвесной скалы, лежала раскуроченная груда камней.

Не теряя времени, Ярик подошел к павшему охотнику и протянул руку, поглощая остатки его души. Прикрыв глаза, он всматривался в образы его последних моментов жизни.

– Боян забрал идол, – сообщил юноша, поворачиваясь к друзьям. – Он был тут сегодня утром.

– Куда он направится теперь? – обеспокоенно спросила Маша, все еще восседавшая верхом на Вьюнке.

– Он идет к Посланнику, – ответил Ярик. – Так он сказал Тану, пообещав, что спасет Охочий лог от разрушения, если он покажет, где хранит идол.

– И старик поверил, – опустив взгляд, подытожил Олле. – Вы позволите его похоронить? Это не займет много времени. А после мы продолжим путь.

– Да, конечно, – тихо сказал Ярослав. – Я помогу.

– Но что теперь, Ярик? – спросила Маша, наблюдая, как друзья подхватывают тело под руки и несут к скале.

Только управившись с погребением, когда солнце уже приближалось к закату, Ярослав с хмурым лицом подошел к терпеливо ожидавшей ответа Маше:

– Ты сама понимаешь, что будет дальше. Если Боян найдет Посланника раньше нас, и отдаст ему последний идол…

– То тому останется только одно… – догадалась Маша. – Он отправится к тюрьме, где заточены старые Боги. В то место, что я видела на карте! Как, говоришь, его называл Мор?

– Город Звезд.