– Что изменилось, Суйдей?

Ветер надувал прямоугольный парус, выкрашенный в красные и синие полосы. Корабль мчался вперед, словно ужаленный, изредка подгоняемый мерными гребками множества весел с обоих бортов. Отплыв от города на несколько дней, команда водрузила на нос драккара изваяние в виде изящно вырезанного из дерева облика журавля, распростершего пылающие крылья вслед уходящему солнцу. Теперь, согласно своим традициям, при необходимости, команда варягов могла вступить в бой без предупреждения.

Суйдей и Маша стояли, облокотившись на борт, наслаждаясь мирными видами заснеженных северных гор. Их подножие было усеяно зеленым частоколом сосен и елок, которые словно одеяло укрыли ноги гигантов. Те покой и безмятежность, что навевал этот пейзаж, напоминали Маше ее первые медитации в сокрытом храмовом дворике в Небославле. Это были редкие минуты, когда она не занималась изнуряющими тренировками или зубрежкой текстов и языков, которыми ее безмерно нагружал учитель.

Но сейчас он стоял рядом, в задумчивом молчании, предаваясь своим воспоминаниям. Чуть поодаль посапывал Боян, устроившись среди тюков с тканями. Лишь его тихий храп, шум ветра да редкие разговоры команды нарушали сакральную тишину природы.

Суйдей тяжело вздохнул и повернул голову к Маше, шепотом спросив у нее:

– О чем ты, Мария?

– Ты прекрасно знаешь о чем, учитель. Я помню тебя четыре года назад и вижу, каким ты стал теперь. Твое отношение изменилось. И я не понимаю, почему.

– Если тебя не устраивает, я могу снова нагрузить тебя тренировками и практическими боями, до горячего пота, – усмехнулся Суйдей, отвернувшись к реке.

– Не будь таким не выносимым, – закатила глаза Маша. – Просто расскажи мне.

– Что ты хочешь услышать? – немного помолчав, ответил он.

– Твою историю, – уверенно сказала девушка. – Тебя явно что-то гложет, я же вижу. И до сих пор не знаю о тебе ничего.

– Ты знаешь, каков я в бою, и можно ли положиться на меня…

– Суйдей! – повысила голос Маша.

– Назойливая девка, послали же мне тебя Боги, – теперь уже мхаграй закатил глаза.

– Ты сказал Боги? Не Пекло? – удивленно спросила она.

– Конечно нет, – отрезал Суйдей. – Этой чепухой про Пекло вождь кормит лишь свою Орду, чтобы они считали себя избранными для Великой цели – освобождения старых Богов из лап поднебесной мрази. Я учился Пути в обители Клима. И знаю, каково это – ощущать отголоски присутствия настоящего Бога.

– О чем ты?

– Вождь обманывает всех. Он ищет Богов для передачи их Пеклу, а не ради освобождения.

Маша удивленно раскрыла рот. О таких подробностях она слышит впервые. Если о таком и было известно хоть кому-то еще из мхаграев или высших чинов Орды, об этом они никогда не говорили вслух.

– Я не понимаю, Суйдей, – покачала головой она, словно пыталась очнуться от дурного сна. – Зачем ты помогаешь ему? Ты хочешь, чтобы весь мир захлебнулся в той агонии, что сейчас сотрясает всю Родию? Разве Путь мхаграя состоит в том, чтобы привести мир к концу?

Насупившись, Суйдей изучал водную гладь, рассматривая проносящуюся мимо лодки краснобокую форель. Казалось, слова Маши не удивили его, будто он и сам приходил к таким же мыслям.

– Я был воином. Одним из лучших, – едва слышно заговорил он, – в своем клане. Наши земли раскинулись южнее Серых гор. Кланы жили в улусах, наподобие деревень, которые можно с легкостью перенести с места на место.

– Наподобие стоянок кочевников?

– Именно так, – кивнул он. – Я был сыном хана моего клана. Мы были известны как Псы Вак’Хала. Наши земли располагались на окраине степей Вак’Хала, оттуда и название. Кланов было множество, и каждый чем-то знаменит, в основном какой-нибудь кровавой резней. Мы любили сражаться. Мы сражались с родийцами, пиратам, гханурами, даже с варварами из Пекла. Но больше всего любили кромсать друг друга, в боях за территорию, либо мстя за очередного увальня, получившего оскорбление от выходцев из другого клана. Повод для войны находился легко.

– Как давно это было? – спросила Маша.

– Лет…тридцать назад, не меньше, – ответил Суйдей. – Я был еще юн и глуп, немногим старше тебя, но уже достиг возраста, когда можно завести семью и детей. И я завел. Взял в жены дочь наших соседей, Клана Горных…не помню уже…баранов, одним словом, упертых, упрямых сукиных сынов.

Маша звонко хохотнула. Боян, выхваченный из сна, беспокойно заерзал. Несколько потревоженных смехом гребцов покосились на девушку.

– Да, такие они были, – ухмыльнулся Суйдей. – Мы дружили с ними и однажды отправились вместе воевать против пустынников. Несколько дней мы их выслеживали, и, настигнув, перебили всех. Бой был тяжел. От нашего отряда осталась горстка выживших воинов. Но вернувшись домой…

Он вдруг замолчал, и Маша поняла, что впервые за все время видит его таким. Взгляд полон тоскливой невыплаканной грусти. Словно задушенный цветок, пытающийся прорваться сквозь камень. Суйдей приложил кулак ко лбу, пытаясь взять себя в руки и успокоиться.

– В тот день я понял, – наконец сказал он, – что все то время, пока я бегал по степям и пустыням, ища славы и сражений, потрачено впустую. И когда я был нужен своему клану, своей супруге и маленькой дочке, меня не оказалось рядом. Одно из гханурских племен, самое отбитое, непокорное и яростное, напало на наш улус. Они вырезали всех стариков и детей, изнасиловали и затыкали копьями всех женщин. Не выжил никто. Мы пришли ночью, когда они уже заканчивали свои зверства. Я помню ту ночь. Ночь красной луны, когда Морей выходит на небосвод в одиночестве. Час крови и стали. В такую ночь по всему миру прокатывается волна крови и насилия. И тогда-то я убедился, что эти старые пересуды оказались правдой.

Маша уставилась на беснующуюся в воде форель. По замерзшим щекам текли горячие капли слез. Теперь ей многое стало понятно, и она жалела, что спросила об этом. Жалела, что заставила его вновь пережить эти воспоминания.

«Неугомонная дура!», – корила она себя.

Суйдей закрыл глаза, вызывая в памяти образы той ночи. Солнце почти село за горизонт, оставив мир во власти сумеречных теней. Вскоре и речная гладь стала неотделима от почерневшего неба, отражая свет звезд и безмолвных лун, пришедших на смену дневному светилу. Они так и стояли, не смея нарушить возникшую между ними тишину, прислушиваясь к шуму волн, вздымаемых веслами оживившихся гребцов. Драккар приставал к берегу на ночлег. Акке Огнебород, размахивая факелом, раздавал указания своей команде, оставив управление кораблем помощнику.

– Мои…моя семья умирала у меня на руках, – с горечью продолжил Суйдей. – Мы с воинами бились до последней капли крови. Каждый из нас забрал с собой не меньше десятка дикарей, пока не пал, сраженный их дротиками и копьями. Мне тоже оставалось недолго. Но потом явился Посланник со своей, зарождавшейся в то время, Ордой. Они порубили непокорных ему гхануров, и спасли меня, увезя в свой табор. Я очухался, чудом справившись с лихорадкой.

– И потом ты стал мхаграем?

– Да, – кивнул Суйдей. – Пойми, Мария, вождь в ту пору не был таким, как сейчас. Он много читал, изучал народы, умел воодушевить и повести за собой. Каким-то образом он ведь смог подчинить воинственных гхануров! Вождь поразился моей стойкостью и пригласил вступить в братство мхаграев. Потому-то я и сражаюсь за него. Он дал мне цель. И все эти годы мы находились под его мудрым правлением…

– Ты отдал ему лет своей жизни больше, чем прожил до этого! – перебив его, возмутилась Маша, перейдя на гханурский. – Нельзя же быть вечно обязанным ему! Ты сам видишь, к чему он ведет вас. Может раньше он и был мудрым правителем, уж не знаю насколько, но ведет он нас к гибели. И ты понимаешь это! Даже я, никчемная соплячка, понимаю это! Я сомневаюсь, что твоя дочь хотела бы жить в гибнущем мире!

– Ты не ведаешь, о чем говоришь! – рыкнул в ответ Суйдей. – Вождь подарил мне второй шанс и я им воспользовался!

– Значит никакой ты не мхаграй! Как и все остальные в братстве!

Спускавшиеся с корабля варяги испуганно оборачивались, услышав их спор. Суйдей отпрянул от борта, гневно взирая на девушку. Сплюнув под ноги, он отправился помогать морякам вытащить драккар на берег.

– Прости баг’шан! – крикнула ему вслед Маша, осознав, что наговорила. Она опять вспылила! Стоит услышать, как хвалят Посланника, у нее начинали трястись руки! И теперь она столько всего наговорила своему учителю.

Но уходя, старый мхаграй даже не обернулся.

Всю следующую неделю плавания Суйдей категорически отказывался разговаривать с Машей, грубо отсылая ее подальше. Он держался особняком ото всех, устроившись на носу корабля, устремив взгляд за горизонт водной глади.

Они уже покинули пределы реки, выйдя в открытые воды Северного взморья. Берега вдруг разошлись в стороны и потерялись далеко позади. Ветер здесь был в разы холоднее, чем под сенью гор. Маше пришлось накинуть на себя звериные шкурки, которые ей дал один из варягов. Но даже это не спасало от проникающей повсюду влажной морской прохлады.

– Путешествие подходит к концу, юная Мария, – сказал Акке, подходя к ней важной походкой. – К вечеру мы высадим вас у Башни и отправимся домой на Акос. Нам нужно разгрузиться, пополнить запасы провианта, хорошенько потискать жен, повидать детишек и поднять по чарочке знаменитого акоского эля! Пробовала? После него словно заново рождаешься!

– Это как это? – без интереса спросил Маша.

– Ну… – осекся рыжебородый, – ползаешь, ходишь под себя и мычишь что-то под нос.

Маша хмуро покачала головой. Ей сейчас было не до шуток.

– Не переживай ты так, девчонка! – попытался отвлечь ее от тяжелых мыслей Акке. – Мы вернемся на утро третьего дня. Так что придется вам продержаться там, так или иначе.

– Расскажи мне, что ты знаешь об этом острове, – спросила у него Маша, зябко кутаясь в шкуры.

– Тоже что и все, – ответил Акке, разводя руками. – Остров окружен ледяной коркой, которая не тает даже в жаркие летние дни. А над огромной башней, воткнутой посреди него, всегда беснуется пурга и лютая стужа. Короче говоря, холодина там страшная. Но мы дадим вам еще шкур. И мой северный друг вручит вам баночку с моржовым жиром. Натерев им на тело, сможете дольше сохранять тепло.

– Твой друг откуда-то с севера?

– Он охотник из племен януки, – кивнул вождь. – Он ходит под парусами варягов уже лет сорок, если не больше. По его сморщенной роже не понятно, сколько ему лет.

Вождь рассмеялся и удалился в хвост драккара, посвистывая песенку. Маша уселась среди тюков, перебирая свои пожитки. Нужно быть готовой ко всему. Предстояло провести несколько дней на острове, где уже сгинул целый отряд Орды. Об их судьбе тоже предстояло узнать, но поиски идола Хлада были на первом месте. Девушка размышляла о том, как поступить, если они найдут фигурку. Стоит ли отдавать ее Посланнику? Если она не сможет убедить Суйдея, то забрать ее силой не получится. Придется подчиниться, так или иначе. Бежать от своего учителя она тоже не могла. Он без труда выследит ее. Или другие мхаграи. Братство не прощало предательств.

Когда солнечный диск перевалил за полдень, Боян, прогуливавшийся по носу корабля, вдруг закричал:

– Маша! Маша! Посмотри!

Дремавшая девушка встрепенулась и поспешила к нему. Боян перевесился через борт, высматривая что-то впереди.

– Я такого в жизни никогда не видал! – восхищенно прошептал он.

Маша отпихнула его в сторону и всмотрелась в линию горизонта. Вдали, пронзая облака и небеса трехглавым пиком, окутанная снежной мглой, возвышалась грандиозная каменная башня, цвета морских недр. Даже отсюда она казалась непостижимо высокой, выше самих гор. Древнее строение касалось своей верхушкой небесной глади, и походило на нечто чуждое этому миру. От нее так и веяло нереальной инородностью. С каждым взмахом весел, с каждым порывом ветра, приближавшие драккар к цели, башня все возрастала, закутывая свою вершину все плотнее и плотнее в гущу облаков.

– Башня Хлада… – заворожено протянула Маня. – Мы добрались!

– Проверьте свои вещи, – буркнул подошедший к ним Суйдей. – Скоро прибудем.

Однако путь до башни занял почти весь день. К моменту, когда корабль пристал у ледяной корки, окружавшей остров, солнце почти скрылось за горизонтом. Исторгающая саму реальность вокруг себя, древняя божественная крепость уронила огромную тень, перечеркнув морские краски длинной полосой на много верст в даль.

Акке не ошибся, когда говорил о невыносимой стуже, что царила в этом месте. Спрыгнув за борт, Маша приземлилась посреди ледяной пустыни, покрытой настом слежавшегося снега. Вся поверхность острова была заполнена запорошенными снежным одеялом серыми камнями, холмами, проломами льда. Порывистый ветер кружил белую пыль в причудливых завихрениях, отчего дальше пары шагов от себя не было видно ни зги. Пронизывающий холод пробирал до самых костей, будто пытался проморозить незваных гостей насквозь и отправить их останки вдогонку за ветром. Даже одежды из волчих и оленьих шкур, врученные путникам вождем драккара, не спасали от мороза. Пришлось накинуть меховой капюшон из волчьей головы, чтобы хоть как-то укрыться от бурана.

Пристроив за спиной охапку хвороста, взятую на корабле, Суйдей спрыгнул вслед за девушкой. Последним спустился Боян, опасливо касаясь ногами льда.

– Три дня, друзья мои! – махал на прощание рукой Акке Огнебород. – Ожидайте нас на этом же месте! Удачи! Отплываем!

Дружно затянув песню, гребцы отправили драккар прочь от холодного острова. Проводив удаляющееся судно взглядом, путники двинулись вглубь ледяного царства, едва высматривая сквозь пургу очертания башни. Путь осложнялся бесконечными ухабами и провалами, таившимися под снежным покровом. Бедолага Боян едва не утонул в сугробах, после чего предпочел держаться за идущими впереди мхаграями. Колонну возглавил опытный следопыт Суйдей, который уверенно шагал по белому покрывалу, не обращая внимания на метель.

Маша, как и много лет назад, шла за ним след в след, как и раньше поражаясь его выдержке и тому, как он без устали стремится к своей цели. Его душа была истрепана тяжкими потерями, но дух не сломился. Несмотря на возраст, Суйдей оставался все таким же сильным и выносливым, проведя половину жизни в бесконечных путешествиях. Маша давно позабыла о его участии в том огненном безумии, что принесла Орда в ее родную деревню. На долгие годы Суйдей стал единственным человеком, на которого она могла положиться.

Перебираясь через очередной сугроб, Маша размышляла об их с Суйдеем судьбах. О витиеватых, как клеймо, шрамах, что оставляет жизнь на сердцах и душах. Она лишь надеялась, что дожив до его лет, не утратит интереса к жизни, и останется такой же целеустремленной, хладнокровной и решительной, в любой ситуации. Совесть до сих пор терзала ее, когда на ум приходили слова, сказанные ею в сердцах. О его дочери. О верности человеку, спасшего его от гибели. Каким бы ни был Посланник, в жизни Суйдея он сыграл важную роль. Как и сам мхаграй в жизни Маши. Кто она такая, чтобы судить о событиях давно минувших дней? Ей хотелось обсудить все это. Извиниться. Но дикий вой пурги, накрывший снежный остров, лишал девушку этой возможности.

Когда ночь окончательно накрыла землю, они добрались до Башни. Подходя к ней, путники обнаружили, что ветер вдруг стих. Яростная пурга осталась в паре шагов позади, как по волшебству, не осмеливаясь подобраться к каменному исполину. Подъем к Башне был выполнен в виде монолитной лестницы, будто вырезанной из куска грубой темной скалы, начало которой ознаменовали две колонны, украшенные причудливыми абстрактными изваяниями.

Однако взгляд приковывали вовсе не чудные украшательства.

У подножья лестницы, застыв в ужасающих позах, обильно забрызгав снег и камень кровью, лежали изуродованные тела и их фрагменты. Часть отряда, посланного сюда вождем Орды. Кожа мертвецов покрылась инеем и посинела. На ссохшихся лицах застыли маски ужаса и беззвучного крика. Что бы их ни убило, оно напугало разведчиков до самой глубины души. Маша не могла даже представить, что в мире есть что-то, способное внушить ужас фанатичным и безумным в своем бесстрашии гханурам.

Переглянувшись и кивнув друг другу, Маша и Суйдей начали подъем по шершавым неровным ступеням. Они безмолвно обнажили свои клинки, озираясь по сторонам, готовые к внезапной атаке. Следовавший за ними Боян нервно сглотнул и не решительно поднимался следом.

Чем выше они взбирались, тем сильнее к горлу подступала удушающая тошнота. Сладковатая и тягучая, словно мед, она связывала рты, не давая издать ни звука. Уши будто плотно забило грязью – все звуки вокруг просто пропали. Не было слышно даже собственного дыхания.

На Машу нахлынула паника. Она пыталась отдышаться, успокоиться. Но с каждым вздохом дышать становилось все труднее. Конечности связало тугим жгутом, идти уже не было сил. Маша пала на четвереньки, остановившись в нерешительности.

В детстве она свалилась с крыши избы. К ней тогда прибежало несколько баб и мужиков, что-то говорили, пытались поднять на ноги. Брызгали водой в лицо. Но Маша лишь смотрела на их лица, и не слышала ничего из того, что он ей талдычили. Они беззвучно разевали рты, как рыбы. Маше было в тот момент смешно, и взрослые никак не могли понять, отчего она так гогочет.

И сейчас мир казался таким же лишенным звуков, но с новыми красками. Все стало на много серьезней, и было уже не до смеха. И еще, будто кто-то забрался внутрь, и пытается выдавить из нее все внутренности.

Ползший сбоку Суйдей, кажется, тоже едва сохранял сознание, но умудрился махнуть ей рукой, призывая продолжать движение. Маша, стараясь не тратить лишних сил, медленно обернулась к Бояну. Ловкача трясло. Он обильно поливал ступени содержимым желудка, плюясь желчью и кровью. Но полз. Полз, взбираясь на каждую ступеньку как на гору.

Перебравшись через еще одного мертвеца, Маша ощутила, как давление ослабло. Со звуком лопающегося пузыря, ее вытолкнуло вперед. Перевернувшись несколько раз вокруг себя, девушка без сил повалилась, наслаждаясь холодом каменного пола. Суйдей выбрался вслед за ней. Пытаясь подняться на дрожащие ноги, но раз за разом падал. Бросив попытки, он развалился возле своей ученицы.

Последним преграду преодолел Боян. Он побледнел, его дико колотило, вся одежда была испачкана рвотой и кровью. Боян тихонько стонал и смотрел по сторонам невидящим взглядом опухших красных глаз. Проползя пару шагов, он качнулся и без чувств рухнул наземь.

Маша, все еще не способная встать в ноги, неловко поспешила к нему на помощь. Перевернув Бояна на бок, девушка осмотрела его, но не нашла и следа ран. Некий магический барьер охранял подступы к Башне. И сражал души тех, кто был не в силах преодолеть его.

– Что-то мне не хорошо, Машуль, – выдавил из себя улыбку Боян, пытаясь приподняться.

– Лежи! – шепнула девушка. – Не шевелись, мы что-нибудь придумаем!

– Похоже, вы привели меня к моей смерти, – бурно прокашлявшись, продолжил он. – Какой смысл был…тащить меня сюда, если я даже не пригодился.

– Хватит нести бред, Боян, – оборвала его Маша. – Ты не умираешь. Просто тебя потрепала магия этого места. Мы же с Суйдеем выжили.

– Мария! – окликнул мхаграй. – Нужно затащить его внутрь и осмотреться. Разведчиков убил явно не этот барьер. Тут есть кто-то еще.

– Да, – кивнула Маша, – я тоже чувствую это.

Взяв товарища за ноги и руки, они занесли его сквозь высокий арочный проход внутрь. Темный камень стен Башни пестрел мириадами искр и вкраплений, походя на огромное полотно звездного неба. Звезды источали свет, освещая стены тусклым сиянием. Чувство неестественности внутри усиливалось еще больше, внушая страх и тревогу от неизвестности. Арка вела в небольшую круглую комнату, защищенную от ветра и холода. Как не странно, тут было намного теплее, чем снаружи.

– Это необычное место, – сказал Суйдей, помогая уложить Бояна. – Здесь кругом богородная магия. Сами стены ей пропитаны.

– Что это за камень? – спросила Маша, проводя ладонью по стене. – Он выглядит знакомым.

– Это метеоритное серебро. Осколки луны Плеи. Из него сделаны наши с тобой катаны.

– Я думала оно большая редкость. Но откуда вы взяли его?

– Из обители Клима, – пояснил Суйдей. – Наша крепость похожа на Башню Хлада. Разве что, уходит вглубь гор. Однажды ты побываешь там.

Разложив свои вещи, Маша занялась Бояном. Тот, еще не отошедший после преодоления барьера, тяжело дыша, лежал у стены. Девушка помогла ему напиться из бурдюка и заставила отпить из небольшого флакончика красноватой жидкости.

– Какое чудовищное пойло, – закашлялся от горечи Боян.

– Обычная травяная настойка, – ответила Маша, – она поможет тебе немного прийти в себя.

– Нам придется оставить его здесь, Мария, – сказал Суйдей.

– Мы не можем бросить его! – воспротивилась девушка.

– Это не обсуждается, – отрезал мхаграй. – Он лишь замедлит нас и отвлечет от цели. Тут ему ничего не грозит, если мы справимся с…тем, что встретило тех разведчиков.

От лица Бояна снова отхлынули краски, но он сумел выдавить из себя некое подобие улыбки:

– Я останусь, посторожу вещи. Там я вам только помешаю! Вдруг меня проберет на горшок на полпути, кто будет возиться со мной. Идите и не вздумайте умереть!

Маше это не нравилось, но она понимала, что так будет лучше. Коротко кивнув, он проверила свое вооружение, пояс со склянками, флаконами и глиняными шариками с диким огнем. Суйдей тоже закончил подготовку и грозно посмотрел на Бояна:

– Следи за вещами, Ласка.

Не дожидаясь ответа, мхаграй вступил во тьму туннеля, ведущего вглубь башни. Махнув Бояну рукой, Маша отправилась вслед за своим учителем. Неровный мрак прилип к гладким, светящимся звездами стенам. Воздух в древних коридорах был свежим, не затхлым. Вокруг витали запахи талого снега и отсыревшего камня. Они шли осторожно, следя за каждым своим шагом, напряженно примечая колыхания теней и шорохи своей же одежды. Стены не имели ни украшений, ни подставок для факелов, совсем ничего. Только бесконечно гладкая поверхность. Словно они очутились в утробе спящего вечным сном чудища.

Коридор то петлял, то ветвился, приводя в тупики. То поднимался, то опускался, расплываясь в небольших круглых ступенях. Сколько они так блуждали, ни Маша, ни Суйдей уже не могли сказать. Начинало казаться, что они бродят в лабиринте, ведомые злой волей, что выстроила эти древние хоромы себе на потеху.

Краски тьмы вдруг посветлели, и путь вывел их через высокую сводчатую арку на открытый воздух, уткнувшись в длинный узкий мост. Тот изящной цельной дугой изогнулся над бурлившей далеко под ногами водной гладью, словно она кипятилась на огромном костре. Свет лун падал на его поверхность, ярко освещая темный камень холодным светом.

– Смотри! – ткнула пальцем Маша. – Все это время мы были не в Башне, а лишь в ее прихожей! Настоящая Башня только начинается, за этим мостом!

Задрав голову вверх, Суйдей, задумчиво почесал подбородок.

– Я не представляю, – сказал он, – где искать идол, и есть ли он тут вообще. Эту…Башню не обыскать за то время, что у нас осталось до прибытия корабля.

– Если там много залов, то поиски и вправду затянутся.

– Ладно, приступаем немедленно… – начал было Суйдей, но вдруг осекся. – Что это?

Маша проследила за его жестом и увидела…нечто.

На другом конце моста лежала груда камней, слегка припорошенная снегом и пылью. Мхаграи поначалу даже не обратили на нее внимания. Пока она не начала шевелиться.

Сотни крохотных камней хороводом закружились вокруг груды, подхваченные неведомыми порывами ветра. С громким стуком они собирались в клубки и приклеивались к булыжникам больших размеров, увлекая их за собой. Вихрь разрастался. Снег и пыль вскружились, заискрившись в лунном свете тысячами огоньков. Каменные звенья все разрастались и удлинялись. Сложившаяся фигура медленно начинала приобретать человекоподобные очертания. Показалась одна рука. За ней вторая. Уперевшись в землю, будто вылезая из глубокого колодца, нечто вытягивало себя из остатков груды, свои тело и ноги, пока, наконец, не окрепнув, не встало в полный рост.

Маша и Суйдей успели спрятаться за колоннами арки, одним глазом заворожено наблюдая за происходившим на мосту. Замерев в одной позе, чудище начало издавать скрипучие звуки трущихся друг о друга камней. Снежные крупицы, кружившие вокруг, словно назойливые мухи, вдруг осели на плечи и круп гиганта. Асимметричное неправильное тело, размерами выше любого взрослого человека, не имело головы, а на груди, прикрытый каменным панцирем, горел голубоватый огонек, осматривавший округу подобно лишенному покоя оку. Сочленения камней начали покрываться инеем, переросшим в толстую ледяную корку.

Сделав шаг вперед, монстр остановился в ожидании. Бдительный страж охранял вход в чертоги старого Бога веками. И мог прождать еще, хоть целую вечность.

– Теперь мы знаем, что убило разведчиков, – шепнул Суйдей.

– Да, – кивнула Маша. – Как будем сражаться с ним? Сам он нас точно не пропустит.

– Этот…голем…Он из камня… – задумался Суйдей, присаживаясь в тени колоны. – Мечи и ножи нам тут не помогут.

– Но еще он изо льда, – шепотом воскликнула Маша. – Используем против него дикий огонь! Но мне отсюда не докинуть шарик. А свой лук я оставила Бояну.

Вместо ответа Суйдей полез в свой мешок для снаряжения, который всегда таскал с собой, и достал оттуда рогатку. Немного аляповатого вида, из потемневшей узловатой ветви дерева, она явно была смастерена мхаграем когда-то давно, да еще и на скорую руку. Он передал рогатку девушке и спросил:

– Ты справишься, девочка?

– Да, баг’шан, – улыбнувшись, кивнула Маша.

Ей нравилось, что они снова говорят друг с другом. Даже находясь в такой тревожной ситуации. Она сняла с пояса смертоносный шарик и приготовилась к бою. Стрелять отсюда было довольно удобно. Каменное чудище своей громадой возвышалось над мостом, становясь прекрасной мишенью. Даже слепец попал бы.

Пока она присматривалась к своей цели, Маша думала о том, как извиниться перед Суйдеем. Она надеялась обсудить со своим наставником их последний разговор. Он был нужен ей. Без его помощи и советов она не сможет достичь своей заветной цели. И все то горе, что пришлось пережить – останется не отмщенным.

Девушка прицелилась и отпустила натянутую нить. Просвистев назойливым комаром, шарик стремительно пронесся над мостом и взорвался, ударившись о грудь голема. Горючая жидкость в мгновение ока разлилась по его телу, вспыхнув синим пламенем. Шипя, словно масло на сковороде, огонь топил снег и лед, превращая их в белесый пар.

Голем не пошевелился. Он лишь издал грохочущий рокот, и пламя погасло во внезапно возникшем снежном вихре, не оставив после себя и следа на каменном теле. В следующий миг, со звуком ломающейся ледяной корки, могучий корпус снова покрылся наледью и затвердел.

Постояв так с минуту, монстр оглушительно проревел и сделал шаг навстречу спрятавшимся за колоннами пришельцам. Еще один. И еще. Его неумолимая поступь сотрясала каменную кладку моста. С каждой секундой он приближался все ближе и ближе к выходу, в поисках незваных гостей. Своим силуэтом он очернял звездное сияние стен, обволакивая все вокруг непроглядной тенью.

– Пропустим его и пройдем внутрь! – шепнул Суйдей, стараясь зарыться глубже в тени.

– Нет! – одними губами ответила Маша. – Он убьет Бояна!

– Вор бесполезен для нас! Хватит таскать его за собой.

– Значит, вообще не нужно было везти его сюда и бросить еще в Княжеграде! – возмутилась девушка. – Нет, Суйдей! Мы не можем позволить ему погибнуть.

– Проклятье! – выругался мхаграй.

Каменный гигант уже пересек половину моста и не сбавлял темпа. Нужно было срочно найти решение. Понять, как расправиться с ним. В поисках ответа, Маша одним глазом рассматривала приближавшуюся угрозу. Ее взгляд упал на голубоватый огонек, что зыбким пламенем трепыхался в глубине его груди.

– Отвлеки его на себя! – нетерпеливо сказала она.

– Что ты задумала? – спросил Суйдей, по привычке доставая свои кинжалы.

– Я знаю, как победить его! – азарт и предвкушение боя овладели девушкой. Она обнажила катану и затаилась, ожидая Суйдея.

Учитель верил своей ученице, и уже не раз ее планы приводили их к успеху. Но с такой напастью они сталкивались впервые.

– Проклятье, если я умру, я тебя потом из-под земли достану, девчонка, – качая головой, вышел из укрытия Суйдей. – Эй, ты! Иди сюда!

Суйдей встал ровно под аркой и принялся поливать голема проклятиями, энергично размахивая руками. Тот, наконец, заметил мхаграя и сменил размеренный шаг на стремительный бег. Такой скорости от неповоротливой громады никто не ожидал. Буквально в пару прыжков он пересек оставшуюся часть моста и протянул свои пугающие каменные руки к удивленному Суйдею. Тот без лишних раздумий, ловко ушел от его хватки кувырком и побежал вглубь коридора, увлекая противника за собой.

Маша выскочила из тени колонны и понеслась вслед за големом. Но догнать его оказалось задачей не из простых. Беспощадным маршем, он нагонял Суйдея, тщетно пытавшегося оторваться от смертельной опасности. Хладнокровный Суйдей впервые за долгие годы ощутил приступ паники и страха за жизнь. Он мог совладать с любым противником, но это существо не принадлежало знакомому им миру. В открытом бою всего его умения были бесполезны. Он бежал, не позволяя себе сбавить темпа, но силы начинали покидать его. В конце концов, на секунду замешкавшись в хитросплетениях коридоров, Суйдей оказался пойман каменной хваткой.

Проскрежетав, голем поднял воина над землей и начал сдавливать в тисках, круша ребра, лишая дыхания, отнимая последние крупицы сознания. Суйдей вскричал, снедаемый острой болью. В руках гиганта он превратился в безвольную тряпичную куклу, ожидающую страшного конца. Треск костей огласил коридор.

Яростно крича, догнавшая их Маша вскочила на спину к монстру и вонзила катану меж каменных сочленений. Черный клинок проник в самое сердце голема, затушив пылавший в его груди огонек. В следующий миг создание осы́палось на холодный пол темных коридоров, едва не похоронив Машу и Суйдея, оставив после себя облако снежной пыли.

Помогая себе ослабевшими руками, мужчина выполз из-под обломков. Каждое движение отдавалось жуткой болью, ноги не шевелились. Из носа и рта обильно шла кровавая масса. Очухавшаяся Маша подобрала выпавшее оружие и подошла к учителю, упав перед ним на колени. Трясущимися руками, она помогла ему опереться на стену и застыла в нерешительности. Такого исхода она не представляла.

– Проклятье! – воскликнула девушка. – Суйдей! Прости, я…я не смогла его догнать!

Суйдей поднял руку и утер слезу с ее щеки, оставив на ней красный росчерк. На его лице появилась вымученная сквозь боль улыбка.

– Все-таки ты плохо усвоила уроки, Мария, – смеясь, сказал он и зашелся в кашле, выплевывая на пол красные сгустки.

Маша обняла его за плечи, помогая справиться с судорогами:

– Чем мне помочь? Что я могу сделать?

– Глупо получилось. Я стал слишком стар для всего этого, – утирая кровь со рта, ответил Суйдей. – Я не чувствую ног, девчонка. Здесь ты уже ничем не поможешь. Мхаграи не умирают в постели, запомни это. Рано или поздно все мы уходим в чертоги Мора. Но ты можешь сделать кое-что другое. По-настоящему важное.

– Что?

Голос Суйдея становился слабее. Из раздавленного тела вытекала лужа крови. Каждый вздох сопровождался хрипом и бульканьем. Прокашлявшись, он выдавил из себя:

– Ты… Ты была права, но даже не понимаешь этого. Посланник не обычный богородный. Он нечто большее. Те крохи знаний, что я почерпнул за годы службы, сложились для меня в картину. Боги…они… – Суйдей закашлялся, – их не просто так заточили. Пекло, Поднебесье, все это не то чем кажется. Разберись в этом. Найди фигурки и забери их. Не дай Посланнику преуспеть.

– Нет, Суйдей! Прошу! – Маша содрогалась в рыданиях, уткнувшись в копну его волос.

– Послушай! – крикнул из последних сил Суйдей, пытаясь ее успокоить. – Ты должна найти Хлада и принести ему. Узнай, где он хранит остальные идолы и забери их. Уничтожь их, разломай, спрячь, главное забери их! Не дай ему достичь цели.

– Баг’шан, ты справишься, мне нужно лишь найти способ помочь…

– Я больше не твой баг’шан.

С помощью Маши он извлек из ножен свою катану. Крепко сжав рукоять, Суйдей посмотрел на девушку:

– Теперь ты мхаграй. Таков наш Путь, прими его. Извини, что не сразу осознал все это. Ты оказалась мудрее меня. Задай им! Задай им всем, Маня…

– Ты назвал меня Маней, – горько усмехнулась девушка сквозь слезы. – Ты же ненавидел это имя. Суйдей?

Мхаграй смотрел на нее пустым взглядом, с застывшей на лице улыбкой.

– Суйдей!

Маша трясла его за плечи, но он не откликался. Голова старого воина бессильно упала на плечи. В звездном сиянии волшебных стен наставник оставил свою ученицу. И еще никогда в жизни ей не было так одиноко.