С молчаливого попустительства Черныша, Ярик проводил свои вылазки в лес, все дальше и глубже. Изучение свежих звериных тропинок, протянувшихся сквозь подлесок, отвлекало от переживаний о долгом отсутствии Яромира. Минула уже третья неделя, как старик покинул свой дом, пообещав вернуться через несколько дней. И хотя он завещал не беспокоиться о нем, нутром Ярик чувствовал, что ним что-то случилось.

Втайне от волшебного кота, мальчик изучал окрестности. Запоминал ориентиры, лесные прогалины, заросли кустарников, овраги и балки, чтобы знать, куда можно вернуться. Вернуться, если что-то пойдет не так. Ярик собирался отправиться на поиски старика. Он утащил дедовскую карту леса и угольком помечал на ней новые тропы и приметы, обнаруженные в ходе своих вылазок.

На исходе второй недели дала сбой скатерть-самобранка. Поначалу она выдавала тухлые супы и сгнившие куриные ножки. А потом вообще стала приносить бесформенные пахнущие мертвечиной массы. Тут то и пригодился новый лук, давший Ярику повод выбираться в лес в поисках пищи. Черныш беспрестанно сопровождал его на охоте, боясь упустить из виду. Он ответственно исполнял просьбу Яромира, оберегая мальчика от возможных бед. Старый кот оказался приятным собеседником, и в ходе путешествий поддерживал долгие заумные разговоры.

Изучение окрестностей осложнялось тем, что за прошедшие дни выпало какое-то поразительное количество снега. Даже могучий лесной полог не смог сдержать давящие снежные массы, укрывшие подножия многовековых сосен и берез. Снег шел несколько дней к ряду, не переставая, возвысившись в сугробах настолько, что Ярику порой доходило до пояса. В таких завалах и зверья было меньше, и всегда можно было ухнуть в неприметную ямину, зарывшись в нее с головой.

Вслед за снегопадами пришла пора жестоких метелей. Ветер пронизывал лесной строй, поднимаясь над землей клубами снежного песка, осыпаясь мириадами желтых иголок с сосновых ветвей, завывая одиноким волком по ночам. Вечерами в такие вьюжные дни, Ярик стругал себе второй колчан новых стрел, с металлическими наконечниками из разного хлама. Перебирая рухлядь, обнаружился небольшой кортик с латунной гардой, подлиннее отцовского ножа. Соорудив для него из куска кожи ножны, Ярик пристроил его на свой пояс. Теперь он ощущал себя чуть ли не настоящим воином, готовым к долгому походу по снежному лесу.

За долгой метелью пришел солнечный день. Небо очистилось от облаков, поражая своей блистающей голубизной. Настало время последних приготовлений. Ярик привычно собрал свой заплечный мешок, скидав туда полезные в походе вещички, остатки вяленого мяса из запасов старика, второй колчан и бурдюк с талой водой. Оставалась еще одно дело, которое мальчик должен был сделать. Посетить стоянку лесорубов. Там должно было остаться какое-никакое оружие, инструменты, и, возможно, остатки припасов лесорубов. Так он и объяснил коту, сообщив о своих намерениях.

Но истинной целью Ярика было другое. На поляне произошло убийство. Ярик чувствовал, что там могла остаться некая сила, отголоски той резни. Это чувство влекло мальчика, подогреваемое странным холодком. Тем самым, что неведомым образом слился с ним, когда он коснулся мертвого дикаря. Холодок с тех пор всегда сопровождал мальчика, приютившись в глубине души, даря ощущение голодной пустоты. Она хотела насытиться, вкусить останки новых жертв безумного насилия.

Думая о дремавшей внутри силе, Ярику порой являлись странные видения. Перед глазами проносились наваждения и образы, которые он раньше не видел. Мужские грубые голоса, плачущие изнасилованные женщины, убитые дети, виды пламенеющих городов и деревень, жажда убийств и наркотиков. Ярик не понимал, что это. Словно к нему в голову лезла чужая память, с каждым разом показывая все более отчетливые образы. Он боролся с ними как мог, обычно погружаясь в упражнения стрельбой.

Наскоро перекусив давнишним кроликом, Ярик решил отправиться в путь. Кот привычно семенил рядом, прислушиваясь к шорохам леса. Он ярко выделялся своей черной шкуркой на фоне снега. В отличие от Ярика, он без проблем пробирался по сугробам, почти не утопая в них. Мальчику же приходилось прорываться с боем, оставляя за собой борозду развороченного снега.

Шепот успокоившегося ветра разбавляли тонкие нежные посвисты корольков, притаившихся среди сосновых крон. Им отвечали поползни и синицы, копавшиеся на березах. Скрипы качающихся ветвей успокаивали и убаюкивали.

Путешествие до вырубки предстояло быть долгим. Ярик понял, что пора уже посвятить старого кота в свои планы. Остановившись перевести дух, он предложил:

– Котик, давай-ка отдохнем чутка.

– Вижу, ты притомился, давай отдохнем, – согласно кивнул тот.

Ярик плюхнулся в сугроб, утирая со лба капли пота. Кот расположился возле него, тихонько помахивая хвостом.

Подбирая слова, мальчик обратился к нему:

– Послушай, Черныш. Ты, наверное, заметил…

– Что ты активно собираешь вещички? – перебил его кот. – Что ты, очевидно, задумал отправиться на поиски Яромира?

– Э-э…ну…да, – замешкался Ярик, думавший, что смог скрыть следы своей подготовки. – Его давно нет. Дом начинает холодеть, я уже сплю в одежде. Скатерть давно поломалась. Чудесность этого места тает. Я словно вижу, как она пропадает, будто кто-то вытягивает ее. А ты сам говорил, что дедовская магия питает это место. Но продолжаешь упорно делать вид, что все хорошо! И на мои вопросы даешь непонятные ответы! Я может, и живу поменьше твоего, но не обращайся со мной как с дураком! Объясни, что происходит?

Кот молча глядел на мальчика, перебирая лапками по снегу. Над головами простучал дятел. Ветер лениво гнал снежинки меж деревьев.

– Между мной и Яромиром, – ответил он, – существует особая связь. Он… Как бы сказать… Не совсем обычный богородный. Быть может, он сам поведает тебе свою историю, но одно я могу сказать сейчас. Я не был богородным от рождения. Как и я. Я родился обычным котенком и в самом начале своего жизненного пути должен был замерзнуть одной холодной зимой. Но потом меня нашел Яромир. И именно он сделал меня таким, какой я есть. И пока жив он, живу и я. И теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему я не беспокоюсь. Но в одном ты прав.

Кот нервно заерзал и забил хвостом еще сильнее.

– Что-то и правда случилось. Я тоже чувствую, как наш дом увядает. Такого не было никогда. И у меня уже возникали мысли, – он подошел поближе к Ярику, – отправиться на его поиски. И будь я один, так бы и сделал. Но мне наказано беречь тебя.

Чем больше Черныш рассказывал, тем больше возникало вопросов. Яромир сделал кота богородным? Но каким образом? Может ли он… наделить силой человека? Дать Ярику возможность защитить себя. Найти Маню. Покарать обидчиков? От накатившего волнения Ярик тяжело задышал. Нет, больше тянуть нельзя, нужно найти старика. Найти, во что бы то ни стало. От переполнявшего возбуждения голова была готова взорваться.

– Поступим так, сударь котик, – сказал он, – ты не можешь оставить меня, потому что должен меня же и охранять? Но! Покуда мы с тобой хотим одного и того же… Тогда я отправляюсь искать старика, а тебе ничего не останется, кроме как пойти со мной. Тогда ты не нарушишь никаких обещаний!

– Это…имеет смысл… – прищурился Черныш. – Быть посему. Давай заканчивать твои дела, и завтра же отправляемся в путь. Я знаю, где можно начать поиски.

Кот протянул лапу. С улыбкой, Ярик пожал ее, потеребив напоследок его по голове. Черныш хмыкнул и потопал дальше по сугробам, беззаботно затянув песню:

Наверняка дедовская песня. Откуда вообще кот может знать песни? На душе стало повеселее. Обливаясь потом, Ярик отправился вслед за Чернышом, прокапывая себе новые туннели сквозь бесконечные сугробы.

Продравшись сквозь колючие кусты дикой малины, путники вышли к заснеженному холмику, пред которым распростерлось урочище лесорубов. Кот подал знак вести себя тихо. Что-то было не так.

Упав на живот, Ярик осторожно выглянул из укрытия. И пожалел, что вообще отправился сюда. По заметенной снегом лесной дороге, к обрамленному березовыми стражами заброшенному лагерю подъехал отряд всадников. Укутанные в меховые плащи с капюшонами, они спешивались, негромко переговариваясь друг с другом. Их было около десятка, но невдалеке, среди деревьев, угадывались еще фигуры движущихся пешим ходом людей.

Двое незнакомцев отошли от места стоянки. Первый из них, высокий мужчина, облаченный в ламмелярный панцирь и тяжеловесный меховой плащ, держал в руках конусовидный шлем, покрытый кожей и увенчанный долгой красной кисточкой. Его узкоглазое лицо было изуродовано едва зажившими следами от чудовищного побоища.

Ярик узнал его. Тот самый воин, коня которого он убил, защищая отца. Тот самый, который участвовал в атаке на деревню и рубил всех вокруг себя длинной саблей.

Второй незнакомец, яростно жестикулируя, о чем-то спорил с ним. Он был коротко стрижен, носил странную кожаную куртку, а за спиной свисал длинный слегка изогнутый меч в ножнах из гладкого темного дерева. Он остановился, повернув на миг голову в сторону укрытия Ярика и Черныша. Мальчик поспешил спрятаться, испугавшись вида маски, скрывавшей его лицо. Деревянная, окрашенная в белый цвет, разлинованная черными полосами. Почти как у убийцы, отнявшего жизнь у верного Вьюнка. Может это и был он?

Кот встревожено посмотрел на Ярика и прошептал:

– Это те самые дикари? Из Воинства Пекла?

Ярик утвердительно кивнул и приложил палец к губам, давая понять, чтобы тот хранил молчание. Он вновь выглянул, осматривая поляну. Один лишь вид этих безумцев вызывал в памяти полыхающую деревню и крики объятых пламенем людей. Нос словно вновь почуял запах гари и горящей плоти.

Пытаясь совладать с приступом паники, Ярик сосредоточился. Холодок внутри откликнулся на его безмолвный призыв, застилая глаза пеленой. Мальчик вдруг ощутил прилив холодного спокойствия и мрачной решимости. Он отринул все мысли и оглядел лагерь. Посреди опушки, где произошла бойня, мерцали, переплетаясь друг с другом, сгустки огней. Воители, не обращая на них внимания, смахивали снег с кучи сожженных тел. Жестами, они подозвали к себе несколько солдат, дав указание очистить место от снега, и отправились дальше вглубь леса.

К лагерю подоспели оставшиеся солдаты. Приличный отряд, не меньше тридцати десятков. Они явно пришли сюда для поисков. Поисков мальчика и заветной фигурки Бога солнца Лема.

– Ярослав! Нам нужно уходить отсюда! – потрепал его лапкой Черныш. – Рано или поздно они найдут наш дом! Ну же уходим!

Он безуспешно пытался растормошить завороженного Ярика, стеклянным взором уставившегося на опушку. Загадочные огни манили мальчика, призывали отринуть страх и принять их в свои объятия, обещали принести новые знания и утолить снедавший голод. Мальчик просто не мог уйти от бесценного источника силы. Чем дольше он смотрел на него, тем сильнее жаждал обладать им, погрузить в него руки, ощутить приятный ледяной укол, ощущать то, как он расходится по венам, становясь одним целым с его естеством.

Окончательно встревоженный кот выпустил когти и дал лапой по лицу Ярика.

– Ярослав! Что происходит! Нам нужно спешить!

Ярик потряс головой, выйдя из оцепенения. Наваждение пропало, но голод никуда не делся. Он уже был готов броситься под ноги захватчиков, желая заполучить крупицу этой неведомой силы.

– Прости, – ответил он, не сводя глаз с поляны. – Я засмотрелся. Уходим отсюда.

Аккуратно пробираясь по скрипучему снегу, они отдалились от лагеря подальше. Ярик, как только мог, заметал следы, но получалось не сильно убедительно. В конце концов, бросив бесполезное занятие, он побежал за котом в сторону дома. Выбора не оставалось. Нужно успеть собрать необходимые вещи и отправляться вглубь леса как можно скорее.

Когда солнце почти спряталось за полосой леса, Ярик уже стоял у дверей заметенного снегом домика. Это место успело стать для него настоящим домом. Уходить отсюда было также больно, как и убегать из пылающей родной деревни. Мальчик убедился, что взял все, что нужно, еще раз проверив свой арсенал, состоящий из лука и ножа. В сумке уже лежали остатки нити из жил северного медведя, а также вся еда, какая нашлась в доме. Туда же отправились все карты с дедовского стола. Свои сапоги он обмотал лоскутами мягкой ткани от подушки, чтобы не шуметь, ступая по снегу. В морозную зимнюю пору, по ночам, любые звуки разлетались на десятки метров, это Ярик знал еще по своему охотничьему опыту. Из покрывала он соорудил себе накидку, под которой можно, при случае, скрыться на фоне снега. На голову он водрузил бесформенную шкуру, заменившую шапку.

Мальчик привычно пошел к каменной лестнице, ведущей к лесу, прочь с укромной полянки, когда Черныш его остановил.

– Подожди, мой друг. Мы изрядно наследили тут. И ищейки смогут спокойно пройти по нашим следам.

– Да, – согласился Ярик, – но я не знаю, как решить эту проблему. Пока ночь, мы сможем ступать без опаски, но днем наши следы непременно найдут. Я лишь надеялся, что мы сможем уйти к этому времени как можно дальше.

– Все так, Ярослав, – мигнул кот. – Но времени мы выиграем слишком мало. Если согласишься разрешить мне посидеть в твоем мешке, я покажу тропу, где мы сможем незаметно выбраться. Эти ищейки не сразу поймут, что мы ушли и потеряют много времени, осматривая дом.

Ярик кивнул, подняв кота на руки и отправив его к себе в мешок. Теперь тот выглядывал из-за его плеча, шепча на ухо свои указания:

– Положись на мое зрение, мальчик. В ночи я вижу лучше, чем ты. А теперь возьми веник и отправляйся к той черемухе за домом.

Следуя инструкциям, Ярик обогнул дом, заметая за собой следы. Черныш подвел его к отвесной скале, уходившей вверх до самого леса. Там он зарыл веник в снег и поднялся на небольшой выступ, тянувшийся по наклонной до самой вершины. Держась руками за выпирающие камни, он медленно поднимался, стараясь не смотреть вниз. Вскоре уступ стал пошире и позволил ускорить шаг. На верху их встретил жиденький куст, который помог мальчику своими ветвями взобраться прочь от окраины скалы.

Черныш ловко выскочил из мешка и, не тратя время на передышку, повел мальчика вглубь леса. Сосны здесь росли близко-близко, и были намного тоньше своих могучих сестер по ту сторону оврага. Приходилось вилять и петлять между ними на ощупь, ориентируясь на голос кота. Таким образом пробираться по ночному лесу было довольно тяжело. Но Ярик нашел решение. Он взял кусок нити из туунбака и обвязал его вокруг кошачьей тушки. Теперь за спутником тянулась бледно-зеленая полоска, указывая путь для мальчика.

Ночной переход, казалось, тянулся бесконечно. Они шли, не останавливаясь, желая проделать как можно большее расстояние до наступления рассвета. Двигались без лишних разговоров, не пели песен, не рассказывали истории. Только тишина ночного леса и шепот ветра окружали их. Мороз крепчал, но Ярик не жаловался на холод. Он не ощущал его вообще. Мысли были слишком заняты поиском пути к спасению.

Но в памяти упорно всплывали образы того, что он увидел в лагере лесорубов. Эта неведомая сила, что открылась в нем после разговора с Яромиром, звала его. Познав суть и происхождение мира, он как будто сумел увидеть окружающую действительность под другим углом. Ничего подобного раньше он не испытывал. Первый контакт с неизвестностью, когда он впитал в себя ауру убийцы в шлеме, оставил неизгладимые впечатления. Она бурлила, желая расшириться, стать больше и сильнее. Она пыталась контролировать действия мальчика, чуть не толкнув его на верную смерть в лапы захватчиков. И в то же время она была некой сокрытой союзницей. Аура холодила тело, отчего ночной мороз словно боялся прикоснуться к нему. Она придавала сил и уверенности, помогая сосредоточиться. Но вместе с ней поселилось и чувство, что это лишь малая толика силы, что она могла даровать. Нужно найти еще. Нужно больше.

Погруженный в тяжелые мысли и борьбу с неизведанным голодом, Ярик не заметил, как небо в редких лесных прогалинах начало светлеть. Но не смотря на тяжелую бессонную ночь, он не чувствовал себя усталым. Черныш, впрочем, тоже не высказывал жалоб. Он уверенно шел вперед, увлекая мальчика на запад, в самую чащу леса. Они уже давно покинули знакомые места, вышли за границы известной мальчику карты.

На рассвете, расположившись на короткий привал, Черныш объяснил, куда они идут.

– Этот лес, как ты возможно уже понял, не обычный, – говорил кот, жуя кусок вяленой оленины из дедовских запасов. – В центре леса, по рассказам Яромира, находился дом Лады, Богини земли. Создавая этот мир, самым первым делом она вырастила лес вокруг своей скромной обители, где она жила, отдыхала и размышляла, пока находилась вдали от своего мужа, Клима. В помощницы она взяла себе огромную, единственную в своем роде, лунную волчицу Рэю, которая помогала заселять этот лес живностью и следить за балансом созданного Мором жизненного круга. Рэя веками жила в этом лесу, видела его становление с самого первого желудя и до тех пор, пока он не разросся до гигантских размеров.

– Но потом Боги исчезли… – продолжил Ярик.

– Да, – кивнул кот. – Боги исчезли, и богородные оказались предоставлены сами себе. Волчица веками путешествовала по своей вотчине, верная заветам Лады. Яромир частенько навещал ее, но меня с собой не брал. Он говорил, что Рэя тоскует по хозяйке и оттого с каждый годом впадает во все большее уныние, одинокая и покинутая. А потом она совсем исчезла, и этот лес ее больше не видел. И все же, старик мог направиться только туда. Ведь волчица дружила со всем зверьем, и даже другими богородными, за его пределами. Она мудра и обладает многими знаниями.

– И ты знаешь, где она живет?

– Как я сказал, мне не доводилось там бывать. Но старик объяснял, как туда пройти. Нам нужно отыскать убежище самой Богини Лады! Я постараюсь привести нас туда как можно быстрее.

Ярик охнул. Он и подумать не мог, что сможет оказаться так близко к такому месту, как дом самого Бога. Чем дальше он уходил от родной деревни, тем больше чудес встречалось на его пути. И если бы не горечь от перенесенных потерь, он был бы рад своему путешествию.

Закончив трапезу, путники отправились в дорогу. И пускай, угроза в лице свирепых дикарей, преследовала их по пятам, идти в свете зачинающегося солнца было намного приятнее.

– Ярослав, – украдкой обернулся идущий впереди кот. – Знай еще одну вещь. Даже если мы успешно доберемся до обители Лады, там нас ждут некие преграды. Яромир упоминал, что Лада защитила свой дом от вмешательства богородных. Надеюсь, что мы сможем преодолеть эту защиту, если понадобится.

Ярик молча кивнул, перепрыгивая через засыпанную снегом корягу. Путь предстоял долгий. Даже Черныш не знал, как далеко предстоит забраться, в поисках заветного места. Оставалось надеяться на его знания и собственный опыт долгих переходов по дикой местности. Окруженные звуками просыпающегося зимнего леса, они уходили все дальше в неизвестность.