Глава 13, в которой герой определяется с ближайшими планами

Назад: Глава 10, в которой герой делает рокировку

Дальше: Глава 17, в которой герой и его друг пытаются докопаться до истины

Глава 13,
в которой герой определяется с ближайшими планами

"Вами выполнено задание "Видоки". Для получения награды обратитесь к кенигу Севера".

Задание выполнено, и это, конечно, здорово, вот только уж больно непонятно. Какая-то старуха… Что за старуха? Хотя ладно, надо этого работника коммунального хозяйства к кенигу отвести, а то начнется игра в испорченный телефон. Или и того хуже — пока я ходить туда-сюда буду, этот туалетный утенок синькой зальется и снова уснет.

— Пошли, приятель, — скомандовал я Флоси, сидящему на своем топчане и раскачивающемуся в такт каким-то своим мыслям.

— Куда? — испуганно спросил меня он.

— К кенигу, куда же еще.

— Но я же уже все сказал, — тоскливо протянул бедолага.

— Нет, приятель, ты только начал говорить. И у меня нет желания тащить из тебя каждое слово клещами. А при хозяине ты сам все выложишь, — уверенно объяснил ему я свою политику.

— Я и тут все выложу, — продолжал канючить Флоси.

— Слушай, ну не заставляй ты меня звать охрану. Тем более, они тебе наверняка, пока вести будут, бока намнут — уж очень ты вонюч, — начал убеждать его я.

— У каждой профессии запах особый. С чем работаю, тем и пахну, — немного обиженно заявил Флоси и, на мою радость, все-таки поднялся с топчана.

"Хорошо бы такого Флоси в метро перед собой поутру пускать", — размышлял я по пути к кенигу. Туалетный работник всех распугал по дороге, все живое шарахалось при его приближении. А я наоборот — вроде как даже принюхался. Чудны дела твои, господи. Нет, конечно, можно и с бомжом каким договориться, но это не так экзотично будет.

Из залы, где остался фон Рихтер в компании с кенигом Харальдом, раздавалось пение в два голоса. Пели громко, с надрывом и явно от души.

Сонм валькирий, что ж ты вьешься
Да над мое-э-эю голово-о-ой,
Ты добычи да не дожде-о-ошься,
Сонм вальки-и-ирий, я не твой!

Войдя в залу, я увидел предсказуемую картину. Чутка захмелевший кениг и здорово захмелевший фон Рихтер. Что бы сейчас ни рассказал знаток отхожих мест, путешествие явно откладывалось. Это непись, не игрок, раньше завтрашнего утра не протрезвеет.

— Слушай, Хейген, да ты совсем умом тронулся, — возмутился кениг. — Ты кого ко мне в покои привел? Давай сюда еще свиней и коров притащим.

— Кениг, он видел, кто вашу дочку похитил, — не обращая внимания на слова Харальда, деловито сообщил я.

"Вами выполнено задание "Видоки". Награды: 700 опыта; + 1 единица к уважению народов Севера; предмет из оружейной кенига — вариативно. Получение следующего квеста в цепочке".

— Вот ты молодец, — встал из-за стола кениг. — Прямо молодец. Я не поверил этому, в жестянке, а он не соврал.

Гунтер было собрался обидеться на "жестянку", но не стал, только укоризненно помахал в спину Харальду пальцем.

Кениг же нетвердой походкой направился к стене и снял с нее один из топоров. После с этим же топором наперевес направился ко мне.

— Держи, — протянул он его мне, прежде чем я успел испугаться. — Это топор прадедушки Свена, великий был воин. Владей, заслужил.

Он бахнул меня рукою по плечу и, подойдя к столу, снова уселся на лавку.

— Так, теперь давай рассказывай, что там это чучело видело.

"Вам предложено принять задание "Похищение". Данное задание является 3-м в цепочке квестов "Пропавшая дочь". Условие — узнать подробности похищения дочери кенига. Награды: 600 опыта; + 1 единица к уважению народов Севера. Получение следующего квеста в цепочке. Предупреждение — в случае провала этого квеста будет провалена вся цепочка заданий, что скажется на вашей репутации у народов Севера. Принять?"

Ага. Значит, Флоси надо трепать до того момента, как засчитается квест. Прости, туалетный друг, но если понадобится палач — ты его получишь.

— Этот чудак мне самому еще толком ничего не рассказал. Упомянул лишь про какую-то старуху Гедран, — выдал я всю имеющуюся у меня информацию и немедленно удивился, увидев, какое воздействие она произвела на надрызгавшуюся парочку.

Кениг моментально собрался в клубок мускулов и начал скрести рукой у пояса, явно в поисках любимого меча, Гунтер же практически протрезвел, глаза у него стали из мутных почти обычными.

Ого, похоже, не простая старушка эта Гедран.

— Говори, — повелел кениг, глядя на Флоси.

Тот насупился.

— Рассказывай, милок, — по-отечески посоветовал ему я. — Ведь хуже будет. Ну мы же договорились.

— А чего тут рассказывать-то? — хмуро начал Флоси. — Я вообще мало что видел.

Если убрать мычание, массу невнятных предлогов и междометий, то вырисовывалась следующая картина.

Третьего дня Флоси встретил вечернюю зарю в своем обычном состоянии — то есть надрался до изумления и потихоньку двигался к дому. Но в этот вечер, видать, кто-то сверху решил над ним подшутить, и ослабевшие ноги предательски подвели его и отказали в каких-то двух десятках шагов от домика.

В результате лежал он среди густой травы, под яблоней, и спал. Но Север не Юг, тут и летом не жарко, а в ночные часы и вовсе холодно, по этой самой причине алкогольное опьянение отпустило бедолагу раньше, чем обычно, а интоксикация заставила его разомкнуть веки и задуматься о походе к колодцу.

Минут через десять он нашел в себе силы приподняться и сделать попытку принять устойчивое положение. В этот момент он и увидел старуху с клюкой, стоящую рядом с колесницей, в которую были запряжены два круторогих козла. Еще он разглядел десяток скелетов, несущих какой-то сверток к этой самой колеснице, и костлявого высокого страхолюда в рогатом шлеме и с красными глазами.

Скелеты погрузили сверток в колесницу, отсалютовали клинками и точно провалились под землю. Красноглазый же еще побеседовал со старухой о чем-то, всего Флоси не расслышал, но кое-что разобрал. Костлявый (а это явно был Король-из-под-Курганов, кто же еще) потребовал свою долю, желательно не только оговоренное, но и немного крови. Старуха отказала ему, сказав, что браслета с него будет достаточно, и даже с лихвой, а кровь нужна для другого дела. Скелет еще немного поворчал, забрал какую-то блеснувшую в свете луны штуку и, напоследок сказав: "Вот все-таки какая же ты склочная женщина, Гедран", — тоже провалился под землю.

Да и старуха не стала медлить, забралась на передок колесницы, выкрикнула какое-то заклинание и улетела со двора ко всем чертям.

— Улетела? — удивленно спросил кениг.

— Ну да, это же Гедран, она и не то может, чего уж там какие-то полеты, — потряс руками в воздухе на манер птицы Флоси. — Колесница проехала шага три, а потом козлы вверх рванули. Очень страшно!

В принципе, вот и вся история. Флоси полежал еще маленько, осознал, что пить и по нужде он уже не хочет, и снова уснул. Часа через два он снова проснулся, дополз до домика и два дня уничтожал неприкосновенный запас спиртного, созданный именно для такого случая — когда выходить из дома страшно и неохота. Рассказать же кому-то про увиденное он побаивался — поверить, может, и не поверят, а вот в заболевании головы заподозрят непременно. Про то же, что дочь кенига пропала, он вообще узнал только сейчас. Коли знал бы, всенепременно бы раньше пришел и сам рассказал.

— Я почти ничего не понял, — честно признался я.

— А чего тут не понять, — мрачно повращал глазами кениг. — Старая сволочь Гедран украла мою Ульфриду, а ее браслет у другой нежити. Все очень просто.

"Вами выполнено задание "Похищение". Награды: 600 опыта; + 1 единица к уважению народов Севера. Получение следующего квеста в цепочке".

— Да кто она такая, эта Гедран? — просто-таки заорал я. — Мне кто-нибудь объяснит?

Все присутствующие в зале удивленно уставились на меня.

— Лэрд Хейген, я понимаю, что вы не местный, но мало кто не слышал о зловещей ведьме Севера. Да и не только на Севере она появляется, поверьте. Если где-то пролилась кровь и речь идет о черных чарах — почти наверняка там побывала Гедран. Ну конечно, она не вселенское зло, но человек она очень и очень зловредный и пакостный.

— И еще она бессмертна, — дрожа всем телом, сказал Флоси. — Мне про нее еще моя бабка рассказывала, она ее видела. Так вот, Гедран уже тогда была старухой, а моя бабка еще даже не была знакома с моим дедом.

— Интересно, что это за красноглазый был? — задумчиво сказал кениг. — И где его искать?

— Может быть, разумнее искать не красноглазого, а Ульфриду? — мягко спросил у кенига Гунтер. — Что нам красноглазый?

— Не найдем красноглазого — не найдем Ульфриду, — проворчал Харальд. — Браслет-то дочкин Гедран ему отдала.

— Да и боги с ним, с браслетом, — махнул рукой фон Рихтер.

— Это не просто украшение, это магическая вещица, мой подарок дочери к ее рождению. По нему всегда определить можно, жива ли она и где находится. Вот и выходит, что прежде чем дочку искать, надо ее браслет найти, — объяснил ему кениг.

Ну вот и славно, пора вступить в разговор. Только надо по уму, чтобы квест не спугнуть. Еще один до вручения украшения должен быть точно.

— Это был Король-из-под-Курганов, — сообщил я присутствующим. — Точно говорю. Сам здоровый, хоть и скелет, и буркалы красные.

— Да что б тебя! — Кениг вцепился в бороду. — Одно к одному прямо.

— А что такое? — посмотрел на него Гунтер.

— Так у этого Короля армия скелетов в этих самых курганах будь здоров какая, а у меня в столице десятков пять солдат да тридцать наемников. Все войска где?

— Где? — в унисон спросили мы с Гунтером.

— На учениях, в полевых лагерях. Меня Ингвар уломал их туда отправить. Ведь как чуял — не хотел. И с кем мне к курганам идти? Ты да я, да мы с тобой. — Кениг сгреб бороду в ладонь и посмотрел на меня. В моем участии он явно не сомневался.

"Вам предложено принять задание "Союзники". Данное задание является 4-м в цепочке квестов "Пропавшая дочь". Условие — найти союзников, которые бы отправились с вами добывать украшение дочери кенига к курганам. Награды: 800 опыта; + 1 единица к уважению народов Севера. Получение следующего квеста в цепочке. Принять?"

Я посмотрел на Гунтера.

— Вы сомневаетесь во мне, вы, кениг Харальд, и вы, лэрд Хейген? Как вы могли? Конечно же и я, и все воины ордена Плачущей Богини в вашем распоряжении. А это полсотни лучших рыцарей и три десятка стрелков.

— Ого! — вырвалось у меня. Моя армия явно растет.

— Я говорил вам, что тут, в Хольмстаге, у нас одна из самых больших миссий в Файролле, — с достоинством сообщил нам фон Рихтер.

"Вами выполнено задание "Союзники". Награды: 800 опыта; + 1 единица к уважению народов Севера. Получение следующего квеста в цепочке".

Эх, кабы все квесты так исполнялись… Только получил — и хлоп, сразу награда. Бежать не надо, ноги ломая, черт знает куда…

— Так чего стоим! — заревел кениг. — Давай, труби сбор. Там моя кровинушка где-то мается!

— Спокойно, кениг, — вытянул я руки перед собой. — Не шумите. Уже никто никуда не идет.

— Это почему? — Правитель так удивился, что действительно перестал шуметь.

— На это есть две причины, — спокойно стал объяснять ему я. — Во-первых, темнеет уже, скоро ночь. Далеко ли мы уйдем в темноте? Это не говоря уж о том, что сонный солдат — слабый солдат.

— Согласен, — поддержал меня Гунтер, которого снова начало развозить. — Поутру пойдем, по холодку. Да и служба вечерняя, поди, уже была, сейчас половина братьев дрыхнет, половина в увольнении. А кто вообще в ночном дозоре.

— Вот! — поднял я указательный палец. — А во-вторых, не надо вообще никуда идти. Я же говорил, что есть у меня вести о вашей дочери. И не только вести.

Я достал браслет и гордо, как Буратино золотой ключик, показал его присутствующим.

— Однако! — проревел кениг.

— Да, лэрд Хейген, умеещь ты удивить! — причмокнул фон Рихтер.

— Ох ты ж елки! — удивился Флоси.

"Вами выполнено задание "Любимое украшение". Награды: 1000 опыта; 1500 золотых; редкий предмет из казны кенига, соответствующий классу игрока; + 5 единиц к уважению народов Севера".

Кениг подскочил ко мне, двигаясь, кстати, с грацией дикого зверя, что при его массе тела и возрасте позволяло определить в нем действительно сильного бойца и профессионального воина. Хотя тут, в этих диких местах, другие-то, поди, и не выживают.

— Он! Клянусь копытами Свартхевди, он, браслет дочурки моей! — Кениг взял меня за плечи и потряс. Потом вернулся к столу, присел и заорал:

— Эйвар! Эйвар! Где ты, грязный сын цверга!

В зал зашел невысокий юноша, который, насколько я помню, был хранителем ключей от казны кенига. Вопросами пополнения и распределения занимался неведомый мне до сих пор Ингвар, а этот парень был попросту кладовщиком.

— Так, пойдешь в казну, там у дальней северной стены стоит здоровенный расписной сундук. Найдешь там кинжал, ты его ни с чем не спутаешь, он в этом сундуке один лежит. Найдешь — так сразу сюда неси. Да поторапливайся, лентяй.

Эйвар вышел, кениг снова посмотрел на меня и приказал:

— А теперь рассказывай, как ты его добыл-то?

Я тут же выдал ему трогательную и занимательную историю, как с отрядом моих друзей мы ходили-бродили по просторам Севера, набрели на курганы, всех там перебили, мне по жребию досталась эта цацка, друзья дальше пошли, а я сюда, в Хольмстаг, направился, чтобы узнать, чье же это украшение, поскольку сразу видно — вещица старинная, цены немалой. И от Гунтера узнал о постигшей кенига беде.

Так себе была, конечно, история, и со своим братом-игроком она явно не проканала бы. Но это были неписи, и я получил порцию восхищенных взглядов от Гунтера и еще одно похлопывание по плечу от кенига. И даже Флоси из дальнего угла подванивал как-то с симпатией.

— Кениг, вот этот кинжал? — В зал вошел невозмутимый Эйвар и подошел к Харальду.

— Ага, он. На, держи, Хейген. Владей им, знатная вещица, ее мой папаша в Эндинарде взял, на Юге. Он там черных людей гонял по лесам. А эндинардский трофей — это тебе не просто так.

Я не знал, что такое Эндинард и где он там, на Юге, находится, но кинжал взял. Мне он, собственно говоря, без надобности, но и обижать кенига не хотелось. Продам потом.

— Ладно, это все здорово, но что дальше делать будем? — задал я вопрос, который сейчас меня волновал больше всего. Пока далекое будущее мне рисовалось куда определеннее ближайшего, поскольку дальняя цель была ясна, а ближняя даже в предположениях не существовала. Ну вот, добыл я браслет, и что дальше-то? Это же не компас, на нем стрелки нет…

— Чего теперь, — пробурчал кениг. — К Рине-вельве ехать надо.

Из угла Флоси раздалось бульканье. Похоже, наш веселый туалетный раздобыл где-то кувшин с элем и бодро накачивался.

— Она тоже та еще ведьма.

— Ты слова-то выбирай. И, между прочим, ты что тут делаешь вообще? — возмутился кениг.

— Выпиваю, — невозмутимо донеслось из угла.

— Ну и холера с тобой, выпивай, — внезапно сказал кениг и пояснил нам: — Какой-никакой, а все-таки подданный. Пусть его. Но Рина не ведьма. Она вельва. Народ у нас тут, на Севере, большей частью темный, вот и не отличают черное от белого.

— А какая разница? — спросил я.

— Огромная. Вельва — это прорицательница, врачевательница, хранительница знаний. Ну подколдовывает, конечно, не без этого. Так ведь не во вред же людям, а исключительно на пользу.

— А нам она как поможет?

— А как ты по браслету собираешься узнавать, где моя дочь? Скакать по равнинам и ждать, когда украшение потеплеет? Так у нас тут расстояния такие, что замучаешься скакать.

— А она прямо вот так скажет, куда направляться? — немного с сарказмом спросил я, хотя и знал ответ.

— Прямо так и скажет. Чары-то на этот браслет она и наводила. — Кениг снова взялся за кружку.

— Нет, ну если так, то конечно, — согласился я. — Это другое дело. А куда ехать-то?

— Так ты берешься? — прищурился кениг.

"Вам предложено принять задание "Речи вельвы". Данное задание является 6-м в цепочке квестов "Пропавшая дочь". Условие — добраться до Рины-вельвы и выслушать ее речи. Награды: 800 опыта; + 1 единица к уважению народов Севера; руна "Эйваз". Получение следующего квеста в цепочке. Принять?"

— А куда я денусь? Мы за этот вечер сроднились прямо уже. Так далеко она проживает-то, эта вельва?

— Да не близко, у священной рощи Тирсхов, это совсем недалеко от бурга Хольфстриг. Если на лошадях добираться — дней за пять доедете.

Ну тут и расстояния, я вам скажу. Пять дней скакать. Это сколько ж я с Гунтером буду все бурги объезжать?

— Ого! — присвистнул я. — Это долго. Пять дней туда да столько же обратно…

— Да ладно, не грусти, — засмеялся Харальд. — Сам знаю, что долго. Выдам я тебе из казны пару свитков портала. Это на Западе маги такие штуки придумали, ну и мы закупаем их у купцов — вещь хорошая, полезная.

— Ну да, — недовольно ответил ему я. — Вот только я не смогу попасть туда, если только сам там не был. Гунтер, ты там был?

— Нет, — ответил немного сонный Гунтер. — И не собираюсь.

— Это как? — опешил я.

— Мне как рыцарю ордена Плачущей Богини не подобает общаться с колдуньей, пусть даже и с белой. Я обязан искоренять колдовство и ведовство в любых его формах и проявлениях. — И фон Рихтер икнул.

Не было печали, на тебе. Он у нас еще и идейный.

— Не согласен я с тобой, Гунтер, — немедленно ответил ему я. — Ну не хочешь ты с ней общаться — не надо, я не против, сам к ней схожу. Ты, пока я там буду, рядом постоишь. Но без тебя никак.

— Почему? — широко раскрыл глаза фон Рихтер.

— Ну во-первых, там рядом один из бургов, в которые мы с тобой собирались наведаться. И во-вторых, а ну как на меня кто нападет? И кто тогда меня прикроет?

— Да? — задумался Гунтер. — Ну хорошо, только в дом ее я не пойду.

— Не ходи, — разрешил я. — И пока все равно неясно, как мы туда попадем.

— Да очень просто, — ответил мне кениг. — Я с вами Свена Селедку отправлю, из морских королей. Он там точно был. И лишний меч, в случае чего, не помешает. Когда отправляетесь?

— Да завтра поутру и двинем, — прикинул я. — Чего тянуть-то?

— Ну тогда мы в миссию, — попытался встать из-за стола Гунтер.

— Сиди уж, — придержал его кениг. — Тут заночуете, чего туда-сюда бегать. Места у меня полно, коли комната пустая — заходи да размещайся. Много тут раньше народу жило. Не то что сейчас…

Я рассудил, что он прав, оставил осоловевшего рыцаря и снова пригорюнившегося кенига и вышел из залы.

Комнату я искать не стал, нашел уголок потемнее и вышел из игры.

Дома меня ожидал неожиданный сюрприз в виде чрезвычайно взволнованной Вики.

— Черт, ты прямо застрял в этой своей игре! — возмущенно гомонила она.

— И? — не понял я причин столь бурного беспокойства. — Дом вроде не горит, ты жива-здорова. Что случилось?

— Тебе Зимин три раза звонил на мобильный и один раз домой. Он меня даже по имени знает, ничего себе.

— А чего не знать, коли я про тебя ему рассказывал, — пожал я плечами. — Я же тебе говорил. Чего от меня хотел, он не сказал?

— Нет. Но просил, чтобы ты ему позвонил сразу, как только выйдешь. На, держи, — и Вика буквально впихнула мне в руки телефон.

Я набрал номер Зимина:

— Але, Максим Андрасович, это Киф. Простите за столь поздний звонок…

— А, Киф. Ну разве это поздний, я еще даже не ложился. Я больше скажу — я еще даже и не дома.

— Вы мне звонили несколько раз, мне Вика передала.

— Да. Ты ведь ко мне на следующей неделе собирался, не так ли?

— Ну да. Во вторник или в среду.

— Не надо ждать. Мне тут приятель "Далмора" привез изрядное количество, ну не 1978 года, конечно, но тоже весьма приличное. В общем, надо его как-то оприходовать. Вот я и решил собрать наиболее приближенных к себе лиц на небольшие посиделки. Так, без повода, по-простому, у меня на даче, у камелька.

— Спасибо. — Я и вправду удивился. Как-то неожиданно все это…

— Ну и славно. Ты и девушку свою возьми, пусть будет. Или тебе лучше без нее?

— Честно? Я и сам пока не знаю, — ответил я как на духу.

— Тогда бери с собой. Глядишь и разберешься заодно. К двенадцати, в субботу, жду у себя. К десяти утра машину за вами обоими к твоему подъезду пришлю.

— Спасибо, я как раз хотел спросить, куда ехать.

— Да не за что. До субботы.

И Зимин повесил трубку.

Я постоял маленько в задумчивости и заметил, что Вика очень внимательно смотрит на меня.

— Ты что так напряглась? — поинтересовался я у нее.

— Чего он хотел-то?

— Да ничего. На вечеринку нас позвал в субботу. На дачу к себе, — как бы между прочим ответил ей я.

— И меня? — Вика ткнула себе пальцем в грудь.

— Ну да. А ты против?

— А я не знаю, — растерянно и немного испуганно ответила Вика.

Я вздохнул и обнял ее.

— Эх, маленькая. Давным-давно один очень мудрый человек и отличный поэт сказал "Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь". И черт его знает, что из этого хуже…

Вика у меня под мышкой кивнула.

Глава 14,
в которой герой все глубже погружается в хитросплетения Севера

Не могу сказать, чтобы я сильно рвался на мероприятие, устраиваемое Зиминым, хотя с карьерной точки зрения это был отличный шанс приподняться. Как он там сказал? "Приближенных ко мне лиц"? Это могло означать либо то, что я действительно вошел в обойму команды одного из самых главных функционеров преуспевающей корпорации, либо что мне позволяют создать для себя такую иллюзию. В любом случае, это возможность неофициально пообщаться с топами компании-работодателя и дать им понять, что и я не лыком шит, завязать полезные знакомства, а может, даже и умеренно прогнуться в очередной раз перед барином-благодетелем (спина, чай, не переломится, а что до самолюбия… Идеалы — вещь хорошая, но только когда у тебя уже есть кусок хлеба с маслом), ну и, наконец, небрежно бросать в редакции фразы типа:

— Вот когда мы у Зимина на даче бухали…

Но несмотря на все эти плюсы (и еще "Далмор", не забудьте про него), ехать мне очень не хотелось. Не люблю я все это — фальшивые улыбки, неискренний смех, скрупулезная фиксация всех твоих слов вместе с интонациями в памяти собеседника (а может, и на диктофон), смешанный аромат дорогих сигар и не менее дорогих духов… А самое паскудное — тебе тоже приходится принимать участие в этом скверном театре двуличных актеров. По мне, так уж лучше снова с моими гамадрилами накидаться недорогим коньяком, с ними хоть весело. Уж не знаю, почему так — может, потому что я плебей, как это неоднократно утверждала окончательно скрывшаяся с горизонта Элька, или потому что всего этого я нахлебался уже по полной, но все еще люблю жрать с газетки, как мудро было подмечено в одном старом и очень хорошем фильме.

Ну да ладно, все это только завтра, а сегодня у меня в запасе целый день, чтобы посетить старушку-вельву, а может, еще и прогуляться по бургам. Хотя с учетом местных расстояний это пока выглядит пожалуй что проблемой. Впрочем… Если Гунтер там бывал, я даже готов разориться на свитки порталов. Опять же, с нами будет еще этот, как его… Свен Селедка. Ну и имена у этих северян… Селедка… Может, и он где бывал. Жалко, понятное дело, золота, мне оно с неба не падает. Но, ради правды, мне оно пока вроде и незачем, а вот цепочка квестов, да еще и деяние — это завсегда полезно. Цена вопроса — двенадцать тысяч с обратной дорогой. Думаю, не обеднею.

Вика умчалась в редакцию, перед этим предупредив меня, чтобы рано ее сегодня не ждал, поскольку после работы она собирается в парикмахерскую и еще в какое-то место, при упоминании которого прозвучало много незнакомых слов, понятных только женщинам, да и то подозреваю, что не всем. Скажите на милость, зачем молодой девчонке, у которой и так все в порядке и с лицом, и с телом, и со всем остальным тоже, некое биолюминирование? И заодно объясните, что это такое… На вопрос, не дать ли ей денег, она мило покраснела и сказала, что уложится в свои, а если понадобятся — то она мне скажет. Ну была бы честь предложена. Наверное, до сих пор скромничает. Я так понимаю, что любовники у нее, конечно, были, но вот так чтобы жить с мужчиной под одним потолком длительное время — это у нее впервые, вот и нет еще сложившейся модели поведения. На все нужно время, хотя, конечно, женщины врастают в ситуацию куда быстрее и эффективнее нашего брата. Уже скоро на сцену выйдет некая шкатулочка или коробочка, куда будет положена стопочка денег, и прозвучит фраза:

— А сюда мы будем складывать наши деньги, и кому будет надо — тот будет их отсюда брать.

Ну, вроде бы все нормально, но:

— Только чур, глупости всякие не покупать, ну или хотя бы согласовывать их друг с другом.

Вот и все.

А после станет ясно, что "биовитализация" и "контурирование" — это важно и нужно, тебе же не все равно, как выглядит твоя женщина, тебе же приятно, когда на нее оглядываются? Так что это не глупости. Глупости — это, например, прикольный танк на радиоуправлении, в котором, конечно, нет смысла. Да, смысла нет, но он прикольный! А уж двадцатитомник Вальтера Скотта, тысяча девятьсот шестьдесят первого года (в розовом переплете, и пахнет правильно, старой бумагой) — это и подавно глупость несусветная.

Нет, конечно, тебе скажут:

— Ну если хочешь, то покупай, конечно. Но только давай так — ты сделаешь это завтра. Завтра ты точно будешь знать, нужна тебе эта вещь или нет. Просто за ночь подумаешь, взвесишь и поймешь.

И конечно, завтра ты уже ничего никуда покупать не идешь, поскольку за ночь убеждаешь себя, что тебе это не нужно, да и тащиться за этой вещью уже становится лень. И одной радостью в твоей жизни становится меньше. И вот так, радостью, мы, мужчины, платим женщинам дань за то, что они у нас есть…

Так или примерно так я рассуждал, укладываясь в капсулу и отправляясь в мир, где женщинам — и реальным, и виртуальным — наплевать на то, что у них там с кутикулами. Одни воюют не покладая рук, другие хозяйство ведут, им не до того. И тоже иногда воюют.

В чертогах все было без изменений — сумрачно, немного пахнет плесенью, и где-то стучат каблучки одной из служанок. Я устроился на полу поудобнее и посмотрел, что за оружие мне вчера подарил добряк-кениг.

И то и другое оказалось бесполезным хламом. Если эндинардский трофей еще худо-бедно можно было продать, он мог пригодиться какому-нибудь воришке-полурослику, то двуручная секира оказалась даже не редким предметом, она была самой обычной секирой с двумя левыми характеристиками. Вот же жлобы, что кениги, что разработчики.

После я глянул на шкалу опыта — вроде как накидывали мне то там, то сям экспы, а уровня все нет. Оказалось, что до юбилейного, пятидесятого левела мне оставалось всего ничего, и если не случится какого-нибудь форс-мажора, то быть мне сегодня с "грацем".

Я встал с пола и потянулся. Оно, конечно, не худо бы наконец все-таки разобраться с заданиями — многовато мусора скопилось, что-то еще с Запада осталось, да и восточный след прослеживался, но тратить на это время было жаль.

В зале царила томная обстановка. Кениг уже проснулся и с негой во взоре дул эль из своей кружки, с которой, надо думать, не расставался и во сне. Рядом с ним, положив голову на стол, безмятежно дрых представитель капитула, рыцарь храма и прочая, прочая, прочая… Ну и, судя по стойкому запаху, ползущему из дальнего угла, и похрапыванию, хранитель туалетов и выгребных ям тоже был здесь.

— А, Хейген, — заметил меня кениг и замахал кружкой, зажатой в лапищу. — Как спалось? Жалко, ты вчера ушел, мы еще песни пели потом, а Флоси плясал. Забавно, хотя, конечно, он воню-у-уч…

— Работа такая, — донесся из угла сонный голос. — Меньше гадить надо.

— Поговори мне! — рыкнул на него кениг. — Вот, думаю его в шуты перевести. А то что у меня за двор — шута-то нет? А так станет скучно, кликну его, он и пошутит.

— Правильно, — поднял голову с рук Гунтер. — У папеньки тоже все время шуты были. Помню, тогда в замок его друзья приехали, они вроде как сначала попили, поели, попели, а потом загрустили. И тишина такая в пиршественной зале настала, все молчат, друг на друга смотрят. И тут шут взял и про короля пошутил!

— И чего? — заинтересованно спросил кениг.

— Да ничего, — снова положил голову на руки Гунтер. — Все очень смеялись, а труп шута закопали во рву, за замком.

— Не буду я шутом, ну вас в задницу всех, — подал голос угол.

— Все-таки как разболтался народ, — посетовал кениг. — Надо, надо пару-тройку казней провести, а то сначала неповиновение, потом свобода слова, а потом чего?

— Демократия, перестройка и гласность, — хмуро предсказал я. — Гунтер, мы идем? Уже утро, солнце встало, по листам затрепетало и все такое. Теряем время.

— Да-да, лэрд, идем, конечно. — Гунтер резко поднялся на ноги и слегка пошатнулся.

— Ты давай не скачи так, рыцарь, — посоветовал кениг. — Похмелье — штука тонкая, к нему привычка нужна.

— Кениг, ты нам свитками портала грозился и еще человечка дать хотел.

— Да? — удивился кениг. — Правда?

— Было такое, — вякнул угол и заворочался. — Я сам слышал.

— Нет, ну как осмелел, а? — нахмурился кениг. — Вот что, ребята, свитки я вам дам, и Свена Селедку тоже. Но вот этого тоже с собой забирайте.

— Чего? — Я прямо оторопел. — Да он-то нам на кой?

— А мне он на кой? — вызверился Харальд. — Ты его сюда припер, ты его с собой и забирай!

— Я его обратно отведу, если уж на то пошло, — упер руки в бока я.

— Так его два раза вчера обратно уволакивали уже! — в голос заорал кениг. — Он обратно приползает! Так что забирайте. В крайнем случае оставите его где-нибудь там, куда идете, да и все.

— Ну елки! — взмахнул я руками.

Хорошая у меня подбирается компания для путешествия. Рыцарь-идеалист, наемник из морских королей, проще говоря — морской разбойник, и туалетный служитель — алкоголик и правдолюб. Мечта, а не команда. Бедный я…

Кениг проявил к нам большое уважение, встал и подошел к двери, по дороге громко выкрикивая имена тех, кто должен немедленно к нему явиться. Я же подошел к Гунтеру.

— Ты как? В норме? — участливо спросил у него я. Мне его состояние небезразлично, кто знает, что нас ждет там, за тридевять земель.

— Да, все в порядке, — ответил фон Рихтер. — Сейчас придет наемник, поговорим с ним, и мне надо будет сходить в миссию.

— Зачем? — удивился я. — Чего ты там забыл?

— Своего коня. Как я без него?

— Господи. Конь-то тебе зачем? — Последние десять минут явно не задались. Теперь еще и конь.

— Я рыцарь. Я не могу без коня. И Герцог грустить по мне будет, — кротко произнес Гунтер.

— Кстати, о конях. Скажи мне, каким образом мы по бургам будем объезд делать, при таких-то расстояниях? Этак мы месяц будем по равнинам мотаться, — затронул я животрепещущую для меня тему.

Гунтер замялся.

— Вообще у меня тоже есть свитки перемещений, — наконец выдавил из себя он.

— Ну и прекрасно. Ты ведь во всех бургах был?

— Нет. В двух не был. Но дело даже не в этом… — Фон Рихтеру было явно не по себе.

— Елки-палки, Гунтер, не тяни кота за хвост. — Я уже не знал, что и думать.

— Просто свитки… Они подотчетные.

— И?

— Мне за них надо будет отчитываться перед братом Юром. Он в ордене строгой отчетностью ведает и книги денежные ведет, и другие всякие, по учету материальных ценностей. Там за каждый свиток столько потом пергаментов писать надо будет, целесообразность использования обосновывать и соответствующие бумаги прикладывать. Это так утомительно и так долго.

Я не знал — то ли смеяться, то ли плакать. И еще мне было жалко отважного парня, который пасовал перед адской силой бухгалтерии. Черт с ним, с золотом, еще заработаю.

— Любезный фон Рихтер, поверь, мне понятно, что ты имеешь в виду, — начал я успокаивать бедолагу. — И у меня есть предложение. Я не беден и готов предоставить достаточное количество денег для покупки свитков. Может быть, когда ты пойдешь за конем, ты купишь их нам?

— Это неправильно, — насупился фон Рихтер. — И нечестно. Это же ты оказываешь услугу мне, и в моем лице ордену, а не наоборот.

— Слушай, Гунтер, все, оставь ты этот разговор. Мы не знаем, что там будет. У тебя сколько свитков?

— Шесть.

— А бургов нам надо объехать семь да еще обратно вернуться. Вот и все. Купи вон еще восемь свитков и все. На тебе денежку, и идем с наемником знакомиться.

В залу вошел один из морских королей, могучий, волосатый, в кожаной жилетке, обнажавшей мощный торс с многочисленными татуировками (особенно хороша была татуировка на животе. Она изображала русалку с донельзя наглым взглядом, держащую в руках концы якорных цепей, начало же этих цепей скрывалось под ремнем воина. Надпись над хвостатой девой гласила: "Эх, потянем, да и вытянем").

— Так, Селедка, пойдешь с этими двумя. — Кениг ткнул кружкой в нашем направлении.

Свен окинул нас взглядом и кивнул.

— Тремя, — уточнил угол.

— А, да. Тремя, — поправился кениг.

— Только проводить или? — Воин вопросительно посмотрел на кенига.

— Или. Если что — прикроешь их. Ну и вообще, по ситуации… — Харальд изобразил пальцами в воздухе некую фигуру.

— Главный я? — лаконично уточнил Свен.

— Нет, главный он. — Кружка указала на меня. Я был, мягко говоря, удивлен, так как полагал, что главный — это Гунтер.

— Понятно, — кивнул морской король. — Сделаем.

— Кениг, ты имей в виду, куда мы потом оттуда двинем — неизвестно. Может, сразу за Ульфридой отправимся, может, сюда вернемся, а может, еще по окрестным бургам побегаем. Как пойдет в общем, — уточнил я. Гунтера рядом уже не было, он отправился за своим Герцогом.

— Ничего, он с вами побегает. Тем более, нет такого бурга, где бы он не был.

— В Стриклерд пойдем? — живо поинтересовался Свен.

— Это бург? — уточнил я.

— Бург.

— Тогда пойдем.

— Хм, неплохо! Там отличный эль варят, может, даже лучший на Севере. — Наемник облизнулся.

— Эль? — оживился туалетный. — Эль — это хорошо!

— Флоси, ты вообще как? — дипломатично спросил я его, надеясь услышать ответ: "Плохо".

— В голове у меня, конечно, еще немного жужжит, но это вскорости пройдет, — ответил Вонючка, вставая на ноги и шатаясь, как осина на ветру. — Где эти паразиты, что дочку кенига сперли? Будь я проклят, если не перебью их всех. Причем один.

Кениг смотрел на Флоси со скрытой гордостью за то, какие у него подданные — хоть и вонючи, но отважны. Свен ухмылялся, а я опять испытал чувство, как будто я тут, на Севере, стал участником какого-то авангардистского спектакля. Слава богу, что кениг дал нам отмашку спускаться во двор.

К тому времени как Гунтер появился верхом на своем коне, я окончательно уверился в том, что мне предстоит веселое путешествие. Флоси успел пару раз сплясать, подраться со Свеном под улюлюканье кенига, потом они все состязались в том, кто плюнет дальше (победил кениг), в общем время было проведено весело и с пользой. Хорошо хоть фон Рихтер ходил недолго, а то в такой компании и сбрендить легче легкого.

— Ну что. — Кениг простер свою длань и осенил ей нас. — Благословляю вас в дорогу. Вы идете на святое дело, вызволять мою дочь и карать зло, а я… А я пойду, пожалуй, вздремлю малость. Вот, держи.

И, отдав мне два свитка и браслет, кениг направился в чертог.

— Давай свиток. — Свен протянул руку. — Куда идем?

— К роще Тирсхов, там где-то Рина-вельва проживает, — пояснил я ему.

— Знаю такую, бывал я у нее, — кивнул Свен и активировал свиток, причем было видно, что делает он это не впервые.

Мы вышли из портала у рощи (если, конечно, можно назвать серьезный лесной массив рощей), на самой ее опушке. Невдалеке, шагах в пятистах, стояла приземистая избушка. Вокруг нее высился частокол, на котором висели конские черепа. Из печной трубы на крыше валил густой дым.

— Сразу видно, что в этом доме живет добрая старушка, — саркастически отметил я.

— Я же говорил, что она тоже ведьма, — икнув, сообщил Флоси.

— Все бабы ведьмы, — со знанием дела сказал Свен. — Эта не хуже и не лучше.

— Будьте почтительней, высказываясь о дамах, — высокомерно заметил фон Рихтер.

Я начал офигевать в этом зверинце и поэтому гаркнул:

— Все, закончили дискуссию! Пошли к этой старушке, там разберемся, кто она и что она!

— Я не пойду, я тут погуляю, — немедленно отозвался Гунтер, слезая с коня.

— И я не пойду, я ее боюсь, — присоединился к нему Флоси, улегся на травку и немедленно захрапел.

— Баба с возу — кобыле легче, — плюнул я и в сопровождении Свена двинулся в направлении избушки.

— Это конь! — возмущенно заорал мне вслед фон Рихтер. — И я не баба!

Я проигнорировал его реплику, но на всякий случай шаг ускорил.

Избушка была сильно не новая, но разваливаться, как родительская дача, не спешила, поскольку было видно, что строили ее на совесть и из качественных материалов. Я постучал в дверь, и грудной женский голос ответил:

— Входи, кто бы ты ни был.

Я бахнулся головой о притолоку и в дом вошел, потирая лоб.

Посреди комнаты, довольно большой, с горящим в углу очагом и развешанными по стенам травами, стояла совсем маленькая седенькая старушка в каком-то балахоне с просторными рукавами. Я завертел головой, пытаясь найти еще одну женщину, которой принадлежал голос, услышанный мной после стука.

— Кого потерял, воин? — поинтересовалась все тем же густым голосом старушка.

— Да никого, осматриваюсь. А не вы ли будете Рина-вельва?

— Я и буду, чего скрывать. Что за дело тебя ко мне привело? Слабость мужская или любовь неудачная? — крайне участливо спросила Рина.

Сдается мне, что эта милая женщина явно знает, что именно меня сюда привело, и сейчас просто получает удовольствие, немного издеваясь над мной.

— Да нет, все работает как надо, и с любовью все в порядке. Другое дело к вам есть, — ну хочется бабушке развлечься, пусть ее. С меня не убудет. — Зовут меня Хейген, это Свен, и прислал нас кениг Харальд.

— Ну этого-то я знаю. — Бабуля кивнула в сторону Свена. — А вот тебя раньше не видела. Но раз Харальд сам тебя прислал, тут ты не врешь, вижу, то, стало быть, садись вон на лавку, давай поговорим.

Я присел, бабуся устроилась напротив и уставилась на меня.

— Тут такое дело, — начал я. — Дочку кенига, красотку Ульфриду, из отчего дома умыкнули.

И я рассказал обо всех событиях, которые предшествовали нашему к бабусе визиту. Та слушала внимательно, в нужных местах качала головой и изображала сочувствие бедам кенига и его семейства.

— И вот теперь, бабушка Рина, на вас вся надежда. Может, скажете по браслету, где дочка кенигова, выручать девку надо, пока беды какой не стряслось.

Вельва встала, походила по комнате, держась за поясницу, и, подойдя ко мне, протянула руку. Я все верно понял и вложил в нее браслет. Бабуля сжала его в руке и закрыла глаза.

— О, прошлое прозревает. И будущее! — шепнул сидящий рядом со мной Свен. — Люблю смотреть, когда она колдует!

— Тш-ш-ш, — толкнул я его локтем в бок. — Не сбивай бабулю.

Вельва стояла так минут пять, потом здорово побледнела, разжала ладонь и открыла глаза.

— Ну что я вам скажу, хирдманны, — начала она, присев на низкую скамеечку напротив нас. — Видела я, кто и куда увез Ульфриду. Кстати, с чего ты взял, что она красотка?

Рина посмотрела на меня. Свен заржал.

— Ну не знаю, дочка кенига все же, девка молодая. Если у богов есть хоть капля совести, то некрасивых молодых девок не бывает.

— Э, воин, мало чего ты в жизни видел. Ладно, коли судьба даст, встретишься с ней. Свен, ты мне не окажешь одну услугу? — Голос бабки стал ехидным донельзя.

— Что угодно, мудрейшая. — Свен был галантен и почтителен до невозможности. Видать, тоже знал что-то, чего я не знал.

— Когда Ульфриду найдете, расскажи ей о словах этого ярла.

— Ярла? — удивленно посмотрел на меня Свен, но тут же добавил: — Как пожелаете, мудрейшая.

Я тоже удивился. Когда это я стал ярлом? Впрочем, может, здесь это уважительная форма, вроде того же "лэрд".

— Так что там с дочкой кениговой? Где она?

— Гедран отвезла ее на побережье и отдала воинам, наемникам. Таким же, как он. — Вельва показала на Свена.

— Кому-то из наших? — совсем уж удивился Свен. — Странно. Кто же это такими вещами промышляет?

— Я не знаю его имени, — пожала плечами Рина. — Но у его корабля необычное украшение на носу. Не голова дракона или змея. Это голова коня.

— Торсфель Кривой, — уверенно сказал Свен. — Старая крыса! И паруса полосатые, синие с зеленым?

— Да, — подтвердила Рина.

— Ты его знаешь? — сразу задал я вопрос Селедке.

— Конечно, и он задолжал мне жизнь, — зло ответил Свен. — Эта сволочь распяла моего брата на носу своего корабля, и он умер от холода. Хотя он должен жизнь не одному мне, многие из морских королей с удовольствием вырезали бы ему печень.

— Но его уже нет на побережье, — продолжила свои речи вельва. — Он на острове, недалеко от берега. Там скалы, как иголки.

— На Форсвике, это остров милях в пятнадцати от материка, я слышал, что он там обосновался, — скрипнул зубами Свен.

— И будет он на этом острове еще два дня, сегодня и завтра, после уйдет к Ледяной стене, и Ульфрида будет с ним, на его драккаре.

— А чего это к Ледяной стене? — поинтересовался я. — Никак к Фомору?

— К нему, — кивнула бабуля. — Ему он теперь служит, не за деньги присягнул, за страх да за совесть. Хозяином его назвал.

— Куда мы катимся! — взялся за голову Свен. — Морской король, вольный воин, и кого-то называет хозяином.

— Да, нравы очень испортились, — согласился с ним я. — А скажи, бабуль, это Фомор заказал похищение дочери кенига?

— Ох ты и хитер, — погрозила мне пальцем бабка. — Он это, он. Придумал, конечно, не он сам, но когда услышал такое, сразу согласился. Ему послушный его воле кениг нужен, а с дочкой в заложниках Фомор кенига вот где держать будет!

И вельва показала свою сжатую маленькую жменьку.

— Согласен. Стало быть, идея похищения принадлежала Гедран. Но вот что я в ум не возьму — как она Ульфриду умыкнула, что никто и не заметил? Как она вообще в чертог попала, да еще и скелетов провела?

— А ты подумай. Может, она туда не попала, а?

— Ой, бабушка, загадками говорите! — вздохнул я.

— Да какие тут загадки. — Вельва улыбнулась. — Ладно, воины, пора вам в путь. Времени у вас мало, почитай что и вовсе нету. Где искать девицу, я вам сказала, а дальше сами думайте и делайте!

— Ну да, — грустно заметил я. — Вот только что делать-то?

— А вот это сам думай, ярл. Все, что знала, я тебе рассказала. Хотя… вот тебе еще один совет — не отказывайся от помощи, но не всякую помощь принимай.

Люблю предсказателей, умеют вывернуть все так, что резко все становится понятным.

Впрочем, бабка Рина больше ничего не поведала, а попросту вытолкнула нас из дома.

"Вами выполнено задание "Речи вельвы". Для получения награды вернитесь к кенигу Харальду".

Я почесал затылок и посмотрел на Свена.

— Так, стало быть, ты говоришь, что у этого Торсфеля врагов пол-Севера?

Глава 15,
в которой герой начинает координировать события

— Да у нас постоянно кто-то кому-то хочет печень вырезать, — пожал плечами Свен. — И повод всегда для этого найдется. Но Кривой, пожалуй, среди прочих выделяется тем, что до его глотки хочет добраться ну очень большое количество народа. Мало у нас ярлов, которым он не насолил.

— Совсем, видно, нехороший человек.

— Еще та сволочь, — заверил меня Свен.

— Скажи, а если те ярлы, что его сильно не любят, узнают, где он и где его можно будет прищучить, они ему печень забесплатно захотят вырезать или же только за наличный расчет и никак по-другому? — вкрадчиво спросил я.

— Ха, — оскалился Свен. — Могут и забесплатно, но тогда не обещаю, что Ульфрида попадет в отцовские объятия дядюшки Харальда. В смысле, сразу.

— Ну да, зачем отдавать кому-то бесплатно то, что можно продать…

— Или зачем кого-то вообще спасать? А если спас, так чего бы не попользоваться? — продолжил мою мысль Свен.

— И почем папаше Харальду выйдет спасение дочки? — Мне и впрямь было любопытно, сколько нынче берут за спасение незамужних девиц из венценосной семьи.

Свен почесал затылок.

— Ну не знаю… У Торсфеля три корабля, "Косатка", на которой он ходит сам, и два драккара поменьше. Народ у него, конечно, одно отребье, но бойцы славные. Стало быть, чтобы прибить его с гарантией и чтобы его точно не упустить, нужно собрать трех ярлов на трех кораблях, и не маленьких, а больших. Что до оплаты — Гуннар Олафссон наверняка пойдет бесплатно и на девицу претендовать не будет. Торсфель его жену и детей утопил.

— Как утопил? — вытаращил глаза я.

— Вот так. Гуннар их на своем кнарре, торговом корабле, к тестю отправил, когда немирье у нас началось. А тут, как назло, Кривой мимо шел, ну и кнарр тот потопил, вместе с пассажирами. С тех пор Гуннар и пытается его прищучить. Если мы ему расскажем, где и когда будет Кривой, считай, он вроде как свою плату за это дело уже получил. Но у него один корабль, хотя и с хорошей командой.

— И что ты предлагаешь?

— Я так думаю, что Фроки Молот и Хрольф Коротконогий сейчас на побережье. Если они там, то за десять тысяч золотом каждый они, пожалуй, согласятся принять участие в этой охоте. И это, поверь мне, очень даже дешево. У них просто тоже есть множество претензий к Торсфелю. Ну и часть добычи, понятно, тоже их.

— Сможешь договориться со всеми тремя на послезавтра?

Свен ухмыльнулся.

— А как же. Если они сейчас не в море — запросто. Только вот один вопрос — деньги точно будут? Дядюшка Сноррисон жутко прижимистый.

— Ну на дочке-то он экономить вряд ли станет, — предположил я.

— Кто, кениг Харальд? Да запросто! Таких жмотов, как он, еще поискать!

Вообще-то сдается мне, что Свен прав, особенно если вспомнить тот хлам, что я получил за задания, и в особенности то, с каким скрипом он выдавал свитки перемещения. Похоже, что славный кениг Севера и впрямь порядочный жлоб.

— Будут, будут, — ответил я Свену. — Если что — из своих заплачу.

Своих столько у меня, по-моему, и не было даже, но имелись вещи, которые при необходимости можно было быстро и дорого загнать. Например, та же корона Белого Принца. Хотя ее, конечно, жалко… Ладно, поглядим. Да и идейка одна у меня в голове появилась.

— Одно плохо — не знаем мы хоть сколько-то точного времени, когда Кривой в море выйдет, — посетовал Свен.

— В море? — удивился я. — Я думал, мы его на острове будем уничтожать.

— Невозможно, — замахал руками Селедка. — Какой остров, о чем ты. Форсвик практически неприступен, там узкий проход вглубь бухты, а Торсфель хотя, конечно, и сволочь, каких поискать, но воин хороший, знающий. Наверняка уже катапульты поставил и пристрелял к фарватеру, так что он нас попросту сожжет еще до того, как мы высадимся на берег. Надо его перехватывать в море. Вот знать бы, во сколько… Если мы там болтаться долго будем, он наши корабли увидит и может в открытое море уйти, да так, что мы этого и не заметим.

— Так в чем же дело? — пожал плечами я, подошел к избушке и забарабанил в дверь кулаками. Свен, завидев такое дело, сделал страшные глаза, отбежал за частокол и исчез из вида.

— Кто там? — раздался голос Рины.

— Да я это, бабанька, я. Хейген, в смысле.

Дверь, скрипнув, приоткрылась, и в нее просунулся бабулин нос.

— Чего тебе еще? — недовольно поинтересовалась она.

— В котором часу Торсфель послезавтра в путь отправится? — в лоб спросил я ее.

— Ишь ты, все ему скажи! — возмутилась бабуля.

— Нет, не все, хотел бы, конечно, все, да ведь из вас лишнего слова не вытянешь.

Бабуля захихикала.

— Есть такое! Ладно, слушай. Точное время не скажу, скажу только, что на пристань к Фомору хочет он до ночи попасть. Вот и думай, сколько ему туда морем добираться.

Нос из щелки исчез, дверь хлопнула, скрипнул засов, и информационный источник иссяк. Ну и ладно.

Из-за частокола показалась голова Свена. Увидев меня целым и здоровым, он облегченно вздохнул.

— Лучше мечом целый день махать, чем со старухой Риной пять минут говорить, особенно когда она этого не хочет, — негромко сказал он. — Боюсь я ее в такие моменты. Ну сказала она чего?

— Сказала, сказала, — ответил я, выходя со двора. — Говорит, что Кривой до темноты хочет к Ледяной стене подойти. Ну а сколько ходу от Форсвика до дворца Фомора — это ты сам считай.

Свен призадумался, кивая головой, видимо, прикидывая время.

— Стало быть, часов в десять утра он с острова выходить будет, — сказал он мне, когда мы приблизились к нашим спутникам.

— Поутру — это хорошо.

— Хорошо. Ну если конечно не будет шторма.

— Да с чего бы? — махнул я рукой. — Да и что нам? Будет шторм — он с острова носа не высунет. А как распогодится — так и мы тут как тут.

Наши друзья отдыхали душой и телом. Флоси по-прежнему дрых, фон Рихтер же тихо-мирно плел венок из каких-то цветов, похожих на ромашки. Идиллия, да и только. Увидев нас, рыцарь спрятал венок за спину, покраснел и принял сосредоточенный вид.

— Ну что узнали? — Гунтер был сама деловитость.

— Плохо дело, — покачал головой я. — Она требует за свои знания невозможного!

— Чего она требует? — Фон Рихтер весь напрягся.

Свен понял, что я собираюсь подкинуть рыцарю подлянку, и тоже придал своему лицу погребально-мрачный вид.

— Видишь ли, друг мой, она потребовала за помощь нам всего-навсего благосклонность рыцаря-храмовника.

— Как-кую благосклонность? — Фон Рихтер начал заикаться.

— Ту самую, — с сальностью в голосе пояснил ему Свен. — Она же женщина!

— Это невозможно, — всплеснул руками Гунтер. — Я обет давал! У меня дама сердца есть!

— А девушку в руках морских разбойников… — Я заметил, что Свен нахмурился. — Которые рядятся под хороших разбойников, оставлять можно?

На лице доброго и честного фон Рихтера отразилась целая буря эмоций.

— Ой, рыцарь, — заворочался Флоси. — Кому ты веришь? Этому шутнику? Или Свену, который до прозвища "Селедка" носил прозвище "Болтун"?

Мы со Свеном засмеялись, чего нам давно уже хотелось. Лицо фон Рихтера сменило за минуту три цвета — из обычного стало сначала белым от удивления, потом зеленым от возмущения, ну а после красным от злости.

— Да чтоб вам, шутники! — Рыцарь плюнул в нашу сторону и сел на траву, спиной к нам.

— Ладно, не дуйся. — Я толкнул его в плечо. — Значит, подведем итоги. Итак, что мы имеем?

Гунтер навострил уши, Свен придал лицу внимательность и даже Флоси приподнялся на локтях.

— Ульфриду умыкнул некто Торсфель Кривой, который даже среди разбойников слывет разбойником. Сейчас она находится на острове в море, остров этот неприступен, и штурм не принесет никаких результатов. Но через два дня, послезавтра поутру, корабли Торсфеля покинут остров, чтобы отправиться к Ледяной стене.

Услышав это, Гунтер повернулся к нам.

— Тогда у нас будет шанс перехватить его в море и освободить девушку. Корабли и люди для этого есть, вопрос в двадцати тысячах золотом. Что мы делаем? Свен отправляется на побережье, договариваться о найме. Я отправляюсь к кенигу добывать деньги.

— Только время зря потеряешь, — заметил окончательно протрезвевший Флоси. — Ни медяка не получишь.

— Как так? — удивился я. — Он же отец!

— И что? Ну был бы еще сын — это ладно, все-таки наследник, опора в старости, ну по крайней мере, пока сам на трон не захочет влезть, а дочь… Может, тысячу и даст, но не больше, — уверил меня Вонючка.

— Девушку надо спасать, — твердо сказал Гунтер. — В крайнем случае, я возьму деньги в миссии ордена.

— Тогда я пошел, — кивнул Свен. — Давай свиток. Встречаемся в семь утра послезавтра, у пирса в Фальдерхалле.

Я протянул ему свиток и оглянулся на своих попутчиков — знают ли они, где это. Флоси кивнул, поймав мой взгляд.

— Я там бывал, ага. Там мой братец живет неподалеку.

— До встречи. — Свен махнул рукой и скрылся в портале.

— А мы куда? — спросил Вонючка.

— Мы? — Я огляделся. — Скорее всего, вон туда.

Я указал Флоси и Гунтеру на пятнышко на горизонте, надо думать, что это были стены бурга Хольфстриг.

— Далеко, — почесал под бородой Флоси. — Я не дойду.

— Куда ты денешься? — хмыкнул я. — Можешь тут остаться, бабуля за водой или овощами отправится, мимо тебя не пройдет.

Флоси подхватился и довольно шустро зашагал по направлению к бургу. Мы последовали его примеру, причем фон Рихтер вел коня в поводу.

— Лэрд, вы так больше не шутите, — обиженно пробубнил он.

— Хорошо, Гунтер, — пообещал я, подумав, что если будет возможность, то я еще и не так над ним подшучу. Да и сейчас можно было бы, но у меня в голове как раз складывался кое-какой план.

Стены бурга были уже совсем рядом, когда стрела, свистнувшая из небольших кустов, воткнулась мне в плечо.

"На наконечнике стрелы был сильнодействующий яд, и теперь вы отравлены! Вы будете терять 0,8 единиц жизни каждую секунду в течение 1,5 минуты".

— Да чтоб вас! — заорал я, доставая меч и ловя еще одну стрелу, уже в ногу.

"На наконечнике стрелы был сильнодействующий яд, и теперь вы отравлены! Вы будете терять 0,8 единиц жизни каждую секунду в течение 1,5 минуты. Поскольку ранее вам уже был нанесен урон ядом, то их действие суммируется. Вы будете терять 1,6 единицы жизни каждую секунду в течение 1,5 минуты".

Из кустов вылетело человек пять разбойников. Почему разбойников? Да над каждым из них так и было написано: "разбойник". И уровень обозначен — пятьдесят шестой.

Еще один из налетчиков остался в кустах и, натягивая лук, выцеливал Гунтера.

— Флоси, твой этот, в кустах. Не дай ему выстрелить! Держи! — Я кинул Вонючке секиру предка кенига Харальда. Для непися сойдет.

— Не воин же я давно! — заорал Флоси. — Я по туалетной части!

И тем не менее он побежал к кустам, стараясь пригибаться и внимательно следя за стрелком. У парня явно имелся боевой опыт.

Разбойники уже добрались до нас, я отбил удар одного из них, клинок второго проскрежетал по доспеху, зацепив мне бок, и мой уровень жизни уменьшился.

— "Душа волка"! — заорал я, начиная опасаться, как бы не сдохнуть в этих кустах. Появился мой серый друг, которого я тут же натравил на одного из трех головорезов, насевших на Гунтера, с большим умением отмахивавшегося от них своим длинным мечом — щит мой приятель с коня снять не успел.

Я некоторое время более-менее удачно парировал удары обоих налетчиков и даже умудрился ранить в руку одного из них. Но, увы, это было единственной моей удачей, поскольку секундой позже я прозевал удар, причем сильный, который выбил из меня прилично жизни, и мой датчик здоровья начал балансировать на красной отметке.

— Эх, — раздался крик Флоси, и у одного из моих противников резко убавилось жизни. Похоже, наш туалетный удачно воевал, причем в ударах в спину он явно знал толк. Да и в прямом бою тоже — лучника он явно не со спины завалил.

Приободрившись, я начал атаковать своего оставшегося противника и преуспел в этом, нанеся ему пару ударов.

— Ага! — раздался торжествующий крик Гунтера, на который я отвлекся.

Оказывается, мой бравый оловянный солдатик пришиб последнего из бандитов, навалившихся на него, как раз погрызенного моим волком.

Но вот отвлекся я зря, поскольку мой противник времени не терял, и хотя удар меча я успел отбить, тонкое лезвие кинжала, который он сжимал во второй руке, нашло дорогу к моему горлу.

Гунтер добил ловкого разбойника и кинулся ко мне. Эх, если бы не чертовы стрелы… Мне не хватило всего ничего для восстановления. Нет, у меня было умение, полученное сто лет назад, но оно не могло меня спасти. Все что я успел — это прошептать:

— Я скоро.

И все. И я в подштанниках, причем даже не в столице, по своему раздолбайству я не там сохранился, а в Хексбурге. Впрочем, это к лучшему — не стоит пугать местное население забегом в исподнем и смущать крутобедрых северянок своими статями в поисках гостиницы.

"В связи со смертью вы теряете часть накопленного опыта".

Понятное дело, не удивили. Черт, черт, жалко-то как… Да, впрочем, леший с ним, с опытом, вещи бы не потерять. Снимется сейчас славный рыцарь с того места, а город в двух шагах, охотники до чужого добра всегда найдутся.

Я залез в сумку. Непропадающие вещи — кольцо Седой Ведьмы и остальное — были на месте.

Пройдоха-консьерж отвел глаза в сторону, когда я пронесся мимо него, подхватив свой ключ, и с такой же скоростью вылетел обратно со свитком в руках.

— Вы нарушаете общественный порядок, — на мое плечо опустилась тяжелая рука.

Обернувшись, я увидел стражника, укоризненно смотрящего на меня.

— Я не нарочно, я ухожу, — заверил я его, но все равно был вынужден еще пять драгоценных минут выслушивать излияния о том, что достойный воин в исподнем по городу не бегает. Как только назойливый страж порядка от меня отстал, я немедленно активировал портал.

— Это не ваши вещи. Они принадлежат моему павшему другу.

Именно эти слова, произнесенные фон Рихтером, я услышал, очутившись на месте своей глупой гибели, причем оказался я в тех самых кустах, из которых палил лучник.

— Непись, ты совсем очумел. Исчезни, — услышал я и, взглянув на говорившего, увидел моего недавнего знакомца Моро. Да и Дэмиан стоял рядом. Все те же и фон Рихтер.

— Предупреждаю вас, что я буду защищать эти вещи до последнего вздоха, — с достоинством заметил фон Рихтер и поднял меч. В другой руке у него уже был щит, подготовился мой друг к бою. Ладно, конфликт надо было гасить, не хватало только вблизи стен бурга драку затевать.

— Что, ребята, все вам неймется чьи-нибудь останки обобрать? — саркастически сказал я, выбираясь из кустов.

Лица мародеров перекосило, как будто они кислую ягоду съели.

— Опять ты? — с кривой улыбкой спросил Моро.

— Представь себе. Тесен Север, плюнуть некуда, чтобы в знакомого не попасть, — улыбаясь до ушей, ответил я, подходя к своим вещам и забирая их. — Ну чего, будем спорить или разбежимся в разные стороны?

— Какие споры, все нормально, — поспешно заверил меня Дэмиан, которого, видимо, совершенно не грели предыдущие разбирательства в клане, надо думать, не слишком приятные. — Мы идем, вещи лежат, что они твои — на них не написано. Ну и непись около них трется. Чего, мимо проходить, что ли?

Я, конечно, мог им объяснить суть термина "крысятничество", но смысла особого в этом не видел, эти двое неисправимы.

— Ладно, замяли. — Я оделся и окончательно почувствовал себя уверенным. — Будем считать, что конфликт исчерпан.

— Я так не думаю, — сказал у меня за спиной фон Рихтер. — И что это за слово — "непись"?

— Гунтер, все допускают ошибки. Молодые люди поняли свою, и мое мнение таково, что на этом мы закончим с ними свою беседу. Худой мир всегда лучше доброй войны. А "непись" — это "рыцарь". Это иностранный язык. Албанский.

Гунтер опустил меч, но по лицу рыцаря было понятно, что добрая война для него куда более привычна, чем худой мир.

— Ну коли все, тогда ладно. — Из кустов, соседних с теми, в которых оказался я, вылез Флоси с топором наперевес. Судя по всему, там он дожидался окончания развития событий. И сдается мне, что не сильно повезло бы друзьям-мародерам, столкнись они с этой парочкой.

— Обойдемся без Глена? — хмуро спросил Моро.

— Абсолютно, — подтвердил я, и, обменявшись кивками, мы разошлись в разные стороны.

— Скажи, Хейген, — как-то смущаясь, спросил Гунтер. — А вот то, что ты пропал, а потом появился, — это ведь не колдовство?

— Конечно нет, — заверил я рыцаря. — Просто у меня как у кошки — девять жизней.

Фон Ритер вздохнул, помолчал и после сказал:

— Это хорошо.

Хольфстриг ничем не отличался от Хексбурга. Прямо города-побратимы. В городе каждый из нас пошел по своим делам. Гунтер направился в местную миссию, узнавать, что к чему, Флоси выпросил у меня золотой и устремился в харчевню, я же подошел к внешнему почтовому ящику — давно следовало проверить почту.

В нем я нашел сразу три письма от моего кланлидера, причем если в первом тон был дружеский, то в третьем она обещала меня прибить, если я ей немедленно не отвечу. Конечно же я ей тут же написал, тем более она была мне крайне нужна для претворения в жизнь моих хитроумных планов.

Как ни странно, она ответила моментально и крайне лаконично. "Где ты?" — вот и все, что она мне написала. После моего ответа о том, что я в славном бурге Хольфстриге, пришло не менее краткое письмо: "Стой и жди. И не дай бог!"

Что именно "не дай бог", я даже подумать не успел, поскольку автор письма оказалась рядом со мной, шагнув из портала.

— Послушай, Хейген, — взвинченно начала она. — У меня в клане было (да и есть) много разных людей. Отчаюги, хитрецы, откровенный дурак как-то раз затесался, школота даже бывала, на нашу голову. Но такого, как ты — не было.

Что меня дернуло ей ответить?

— Такого славного, как я?

Моя кланлидерша взорвалась, как бомба!

— Нет! Такого мутного, такого непредсказуемого, такого неорганизованного! Тебя зачем в клан брали?

— А я знаю? — честно ответил я. — Сами нашли под лавкой, сами взяли. Я вообще-то не просился!

— Но ты хоть немного клан уважай. Хоть немного в его жизни участвуй! Ну и потом — не находишь ли ты, что у тебя слишком много тайн, о которых должен знать и клан?

— У меня? — Я ткнул себе пальцем в грудь. — Да с чего бы? На уровень мой глянь!

Наша перепалка заинтересовала публику, около нас остановилась пара игроков и несколько местных кумушек, которые немедленно стали спорить, кем мне приходится Элина, — женой, которая меня застукала с любовницей, или же, наоборот — любовницей, к которой я не хочу уходить от жены.

Эти подробности довели моего лидера до того, что у нее побелел кончик носа.

— Элина, я могу предложить тебе бокал вина? — спокойно сказал я лидерше.

— На Севере — вина… — вздохнула Элина. — Его здесь сроду не было, разве что у морских королей купить можно. Пошли в харчевню, там эль подают.

— Кислятина, — скривился я.

— Да ладно.

Эльфийка взяла меня под руку, и мы пошли в харчевню.

В харчевне было тихо, по местной традиции на столах дрыхли несколько пьяниц, да у стойки торчал Флоси, успевший выдуть три больших кружки эля, которые стояли рядом с ним. Заприметив меня, он замахал кружкой и заорал:

— Ярл, шикарную шмару подцепил, вот это я понимаю!

— Это кто? — прошипела Элина.

— Мой друг, — честно ответил я.

Флоси тем временем подбежал ко мне. Если я уже как-то притерпелся к его запаху, то бедную Элину амбре чуть не сбило с ног. И это при том, что от валяния в траве Вонючка маленько подрастерял всю первоначальную палитру ароматов.

— Эй, красотка, подружки нет для такого лихого вояки, как я? — проорал он Элине прямо в лицо. — Ярл сегодня добрый, он вам обоим славные подарки купит за вашу любовь.

— Ярл? — Элина приподняла брови и посмотрела на меня.

— Форма уважительного обращения, — пожал плечами я. — Что-то вроде "доктор" или "магистр".

— Ну да, ну да, — согласилась Элина и ответила Флоси: — Извини, красавчик, подруг нет. Но если хочешь, могу позвать тебе безносую Бьерни. У нее, правда, болезнь какая-то, но если тебе невтерпеж…

Флоси поперхнулся элем и быстро ответил:

— Не-не-не, мне не надо, я передумал. Настроения уже нет, да и не было его. Ярл, дай еще денежку, а?

Я дал ему золотой, и Флоси убежал обратно к стойке.

— Стало быть, уже ярл. — Элина села за стол и положила на него руки. Я присел напротив.

— Недоразумение, — улыбнулся я. — Пьющий человек, с экзотической профессией, что с него возьмешь.

— А чего ты его с собой таскаешь? Вообще путешествовать с НПС — это дело необычное. Ладно если еще с квестовым неписем, но этот-то просто болван. И еще от него такое амбре.

— Видишь ли, он мне в подарочном наборе достался, — начал я излагать то, что обдумывал последний час. — Я ведь чего тебя позвал-то…

— Чего ты меня позвал, я не знаю, но уверена, только потому, что я тебе нужна для какого-то твоего очередного дельца. Ты лучше мне ответь на мои вопросы.

— Какие? — Я и впрямь не понял, о чем она.

— Все те же. Что у тебя за тайны? Что у тебя за дела с "Гончими"? Почему у тебя на плечах плащ Глена? Почему ты до сих пор не сказал о получении приглашения на праздник к "Гончим Смерти"?

— Это все? — уточнил я. — Или еще чего?

— Пока все. Хотя вопросов куда как больше.

— Лады, — хлопнул в ладоши я. Это я поторопился, потому что на хлопок обернулся Флоси и заорал:

— Корчмарь! Отродье Нидхегга! Почему мой ярл сидит с твоей шлюхой, пусть и тощей, как весло, и в твоей харчевне, и при этом он все еще трезвый? Тебе выпустить кишки? Или ты сам понял свою ошибку?

Элину перекосило до такой степени, что я начал опасаться за Флоси, но тут подошел хозяин харчевни, окинул ее взглядом и громко сообщил туалетному:

— Это не моя шлюха, он ее где-то в городе подобрал, так что заткнись! Что будешь пить, ярл?

— Два эля, — кротко сказал я, Элина же промолчала, поскольку, по-моему, впала в легкий ступор.

— Итак, — продолжил я, когда отошел корчмарь. — Что до тайн — я не знаю, о чем ты говоришь. Все мои тайны — это тайны клана, которые я непреднамеренно узнал. С "Гончими" меня связывает дружба, и основы этой дружбы заложены тобой. Плащ Глена? Это подарок за косяк, допущенный его бойцами. Подробности могут рассказать Фитц и Мюрат. Ну а что до приглашения — так я никакого приглашения и не получал. Кстати, странно, что не получал.

— Серьезно? Не получал? — Элина смотрела мне в глаза.

— Да матерью клянусь. Ну если есть с собой, кинь в меня порошком правдивым.

— Забавно. Я тоже не получила, — заметила Элина. — Ладно, посмотрим. Если получишь — сразу мне напиши.

— Хорошо, — кивнул я. — Ну а что до жизни клана — так изволь. Готов предложить битву на море с участием морских королей, абордажем и спасением девицы.

— Какой девицы? — уставилась на меня Элина. — Ты совсем сбрендил? Какой абордаж?

— Нормальной девицы, дочери местного кенига, дядюшки Харальда. Послезавтра будем в морском бою ее отбивать. Не желает ли клан поучаствовать? Не все, конечно, но человек пятнадцать с собой взять могу. Без квеста, правда, и без опыта. Зато представь, какой фан!

— А, спасение дочери кенига, помню… — протянул Элина. — А откуда ты все эти морские радости взял? Она же вроде в пещере должна быть? Там задание не рейдовое?

— Должна, но не сложилось, — не подал я вида, что сам удивлен. — Будет с морским сражением, вариативное выполнение квеста. И да — абсолютно не рейдовое. Я его что с вами пройду, что без вас. Но о клане я сразу вспомнил, поди, не каждый может похвастаться, что на абордаж ходил.

— Патч, видно, поставили, квест изменили, — понимающе кивнула Элина. — Ладно, куда и когда подходить-то?

— Тут есть одна загвоздка, — слегка нахмурился я и, увидев вопросительный взгляд кланлидера "Буревестников", уточнил: — Двадцать тысяч золотом.

Глава 16,
в которой герой обделывает кое-какие делишки

Бедняжку Элину все-таки прорвало. Она несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоить полыхавшее в ней бешенство, даже прикрыла глаза, чтобы меня не испепелило льющееся из них пламя, но, увы, это не помогло.

— Двадцать тысяч? — не проорала, а прошипела она. В этом шипе был столь мощный эмоциональный посыл, что мне захотелось на всякий случай достать меч. — Это, я так полагаю, за билеты на представление? А попкорн и напитки входят в стоимость?

— Да ты чего, начальница? — Мне даже не пришлось разыгрывать испуг, я и впрямь маленько струхнул. Но от идеи своей не отступил. — Ополоумела, что ли? Когда я это со своих деньги брал?

— А двадцать тысяч тогда на что? — В голосе Элины яда было столько, что его хватило бы на стадо слонов.

— Так это что-то вроде вступительного взноса. Ну вот не хотят вольные бродяги забесплатно похитителя девиц по водной глади гонять.

— Давай без этих твоих аллегорий, — поморщилась Элина.

— Хорошо. Морские ярлы готовы помочь скрутить похитителя дочери кенига, но на возмездной основе — за двадцать тысяч золотом. У меня таких денег нет, так к кому же мне идти, не к чужим же кланам? А кениг та еще жлобина, он точно золота не даст.

— И поэтому ты позвал свой клан. А я-то все гадала — с чего это Хейген соизволил широту души проявить, что-то для клана сделать? А тут все как всегда — у тебя просто денег нет.

— Ну зачем же так? — Я изобразил легкую обиду. — При известном желании я мог бы найти эти деньги и без помощи клана, аллах с ним. Есть много игроков, которые будут рады мне помочь.

— Ну например, Милли Ре, — с преувеличенным согласием в голосе подтвердила Элина. — В подземелье Свисса на "экстру" ты же ее позвал, не нас. И в самом деле, зачем твоему родному клану какое-то эпическое подземелье? Есть же другие кланы, чужие? — Сарказм в голосе Элины дошел до отметки "Щас бахнет".

Вот тут мне возразить было нечего. Сказать правду о том, почему я их не позвал, — значит, длить конфликт и потерять двадцать тысяч, которые мне были нужны и часть которых я уже мысленно даже положил в свой карман. Ну не именно этих, но все равно. Врать — а что тут соврешь? Впрочем, чем чудовищнее ложь…

— Ну да, позвал, — нагло сообщил ей я. — Здесь не реал, здесь девушкам букеты не дарят. А вот подземелье — запросто. Симпатия у меня к ней возникла неимоверная, надо как-то на нее было впечатление производить. Вот и подарил ей путевку в подземелье. Ну вот нравится она мне.

Элина булькнула и стала похожа на крабика, больного базедовой болезнью. Сама бледная, глазки выпучились, и вроде даже как и не дышит.

Флоси, на секунду повернувшийся к нам, увидел ее лицо, икнул, с сомнением посмотрел на ряд пустых кружек перед собой и пробормотал что-то вроде: "Все, надо завязывать".

Немую сцену прервал появившийся в харчевне фон Рихтер.

— Лэрд Хейген, с деньгами все в порядке, — сообщил он мне, присаживаясь за стол. — По чести говоря, я был практически уверен, что брат Юр откажет мне в финансировании нашего предприятия, он очень рачительный и экономный человек, да он это бы и сделал, но крайне удачно вышло то, что у него в это время оказался сам фон Айхенвальд, который без раздумий распорядился выделить средства на столь благое дело. А с ним даже бухгалтерия спорить боится.

Гунтер благодушно улыбнулся и заметил все так же безмолвную Элину.

— А это что за леди? У бедняжки, судя по всему, проблемы со здоровьем? Должно быть, щитовидка, такое бывает. У вас большое сердце, лэрд, я всегда это знал. Вы подобрали эту несчастную и решили накормить? Может, еще подбросим ей денег на знахаря, у меня тут что-то было в кошельке.

Элина сменила цвет с белого на красный, но все так же упорно молчала. Гунтер улыбнулся и продолжил:

— Меня зовут Гунтер фон Рихтер, рыцарь храма ордена Плачущей Богини. А как вас зовут, бедное дитя?

Меня душил смех, Элину гнев. По этой причине мы оба промолчали, что простодушный Гунтер расценил по-своему.

— Бедняжка, она еще и немая. Или, — он наклонился к моему уху и громким шепотом спросил: — Или она, увы, еще и некрепка на голову?

Слава богу, это добило моего лидера настолько, что она наконец открыла рот.

— Хейген. Кто. Это, — чеканя каждое слово, спросила она.

— Так, позвольте вас представить друг другу, — негромко, с трудом удерживаясь от того, чтобы, заржав в голос, не испортить гомерическую сцену, скороговоркой выпалил я. — Элина Мудрая, глава клана "Буревестники", к которому я имею честь принадлежать.

Элина наклонила голову, скрывая полыхающие белым пламенем ярости глаза.

— Гунтер фон Рихтер, рыцарь храма, член капитула ордена Плачущей Богини.

Рыцарь встал и раскланялся. Он явно чувствовал себя неловко, что немедленно и попытался исправить. На мою голову.

— Простите, светлая леди. Ваш немудрящий наряд заставил меня принять вас за бродяжку, которую по доброте душевной мой друг решил накормить. Еще раз прошу прощения.

— Нет, я не бродяжка, — просипела Элина. Пальцы ее правой руки уже начали складываться в хитрую фигулину, и я понял, что она себя практически не контролирует и дошла до такого состояния, что готова атаковать НПС.

— Ну и славно, что все выяснилось, — торопливо сказал я.

В это время к нашему столу, покачиваясь, подошел Флоси и сообщил Гунтеру:

— Ты, рыцарь, держись от нее подальше, она, похоже, и сама срамной болезнью болеет, и подруги ее. Я тебе точно говорю!

— Флоси, она леди! — укоризненно сказал рыцарь. — Какие срамные болезни, о чем ты?

— Знаем мы этих леди. Сегодня леди, а завтра носа как не бывало! — обвинительно сказал Флоси и отправился вглубь зала. Я уже не знал, что мне делать — то ли изолировать этого болтуна до ухода эльфийки, то ли держаться за голову обеими руками от осознания бредовости этой сцены.

На леди Элину было настолько жалко смотреть, что я решил немного подсластить пилюлю:

— Вот видишь, Элина, финансовый вопрос, слава богу, разрешился, что конечно же не отменяет участия клана в морском сражении. Гунтер, ты же не против, если дюжина или чуть более воинов из моего клана примут участие в битве? Увы, насколько я понял со слов моего лидера, наш клан несколько стеснен финансово, но…

— Конечно же, — не дослушал меня фон Рихтер. — На пиру и в битве лишних рук не бывает.

Элина прочистила горло и обвела нас глазами.

— Фон Рихтер, благодарю вас за участие к моему здоровью и к моему социальному положению, а также за отношение к моему клану. Думаю, что у "Буревестников" достаточно средств, чтобы мы могли заплатить необходимую сумму, не прибегая к помощи ордена Плачущей Богини. А теперь прошу вас дать мне возможность побеседовать с моим другом наедине.

— Леди Элина, я, конечно, выполню вашу просьбу, только перед этим хочу заметить, что для ордена это не слишком большая сумма. Я высоко оценил вашу гордость и широту души, поэтому, если ваши дела не так уж хороши, как вы о них говорите…

Элина стиснула зубы так, что побелели скулы, после выдала улыбку и мягко сказала Гунтеру:

— Смею вас заверить, что дела клана достаточно хороши, плюс сумма не так уж значительна, если не сказать, что незначительна вовсе. Была рада знакомству с вами.

Тактичный Гунтер все понял верно и, отодвинув стул, встал из-за стола.

— Всегда ваш слуга, — поклонился он Элине, после чего отошел к стойке.

Мимо нас прошел Флоси, бурча себе под нос:

— Бардак тут у них, вообще отхожее место не чистят, загадили все!

Судя по тому, что в гамме его ароматов появились несколько новых запахов, проверял он это не созерцательным путем.

— Что я тебе могу сказать, — уже совершенно спокойным голосом сообщила мне Элина. — Так, как сейчас, надо мной не смеялся никто, и можешь быть уверен — я тебе этого не забуду, это уж точно. Деньги получишь почтой и отпишешься, где и во сколько должны быть наши бойцы. По поводу добычи, полученной в походе, поговорим потом отдельно. Есть что добавить?

— Конечно, — немедленно ответил ей я. — Насчет добычи — как скажешь, ну кроме дочки кенига, конечно. Только имей в виду — в пилке добычи примут участие и ярлы, так что речь может идти только о ее части. Но ты не волнуйся, своего мимо рта мы не пронесем.

Элина кивнула. Я продолжил:

— Где и когда — это уже сейчас известно. В семь утра, послезавтра, у пирса в Фальдерхалле. И лучше не опаздывать, ждать не будем. Ну и самое главное — я-то тут при чем? Ну натрепали НПС языками, чего расстраиваться? Один дон кихот с внешностью ангела и добродетельный, как мать Тереза, другой — дитя унитаза. Был бы повод для горя и обид?

— Ты болван. Ты кретин, — грустно констатировала Элина. — И, похоже, что еще и сволочь. Все, до послезавтра. — Она встала из-за стола.

— Стой. — Я тоже поднялся. — Ты вообще зачем меня звала-то? Чего хотела? Ведь те твои вопросы о "Гончих", я так понимаю, не в счет?

— Чего хотела? — как-то грустно улыбнулась она. — Да уже и не важно, чего хотела. Я уже не хочу, по крайней мере, не сейчас.

Элина развернулась на каблуках и вышла из харчевни.

— Не дала?

Запах Флоси перебил сальность его вопроса.

— Не-а, — вздохнул я.

— И Нидхегг с ней, целее будешь. Вон, эля выпей. И это, дай еще денежку.

Я выдал Флоси денежку, попросил Гунтера присмотреть за ним и следить, чтобы он особо, когда нажрется, не рвался чистить местные отхожие места, пообещал скоро вернуться, чем пресек его активное желание мне что-то поведать, и, выйдя из харчевни, открыл портал в чертог кенига, надеясь, что полторы тысячи золотом за свиток принесут свои дивиденды.

У входа в чертог все так же несли свою вахту бородатые молодцы с татуировками, правда, в этот раз они пропустили меня внутрь беспрекословно, похоже, что я стал тут уже своим.

В зале, где мы сидели в прошлый раз, кенига не оказалось, и я побрел по коридору в надежде встретить кого-нибудь из слуг, чтобы выяснить, где он есть.

Чертог словно вымер, я долго таскался по его переходам и лестницам, пока наконец не встретил Магни, как обычно неторопливого и сонного.

— Эй, Магни, — окликнул я его. — Где кениг? Я все подметки уже стоптал, его разыскивая.

— Да пес его знает, — флегматично ответил мне мужчина. — Но если бы я задался вопросом, где он есть, то посмотрел бы на женской половине. Часа полтора назад он шел туда.

Сообщив эту информацию, Магни собрался было продолжить свой неторопливый путь, но я поймал его за рукав.

— Отлично, тогда хоть объясни мне, где эта женская половина? Пройти туда как?

Магни лениво подергался, пытаясь освободиться, понял, что не выйдет, видимо, прикинул в голове, что дешевле меня отвести в искомое место, чем объяснять, как туда пройти, и сонно пробормотал:

— Идем, отведу.

Через десять минут он остановился у двери, из-за которой раздавались женское повизгивание и довольное порыкивание кенига, бухнул в нее ногой и сообщил:

— Кениг, к тебе этот, с Запада. Который Флоси с собой забрал.

— Я занимаюсь государственными делами, оборону Севера креплю, — послышался бас Харальда.

— И улучшаешь его демографию, это понятно, — не выдержал я. Что-то много переговоров у меня было сегодня, и все сложные. — Новости о твоей дочери, кениг, я кое-что узнал.

— Ждите, — недовольно раздалось из покоев, и через пять минут перед нами предстал кениг, с всклокоченной бородой и очень недовольный.

— Магни, эля в зал, ты со мной, — скомандовал он нам обоим и бодро зашагал по направлению к знакомому мне помещению.

В зале он не стал садиться за стол, а двинулся в самый его конец, где я увидел не замеченный мною ранее трон на небольшом постаменте. Его спинка была примечательна тем, что венчал ее здоровенный череп какой-то тварюги с огромными челюстями и ветвистыми рогами, а боковины были украшены в стиле "милитари" — декорированы разнообразными рукоятками мечей с гардами.

Кениг повертелся на сиденье, устроился поудобнее, подпер подбородок рукой и скомандовал:

— Излагай.

Я поведал ему все, что узнал, умолчав только о том, по чьему заказу была украдена Ульфрида, поскольку всякой информации — свое время. Да еще скрыл точное время операции, чтобы неистовый папаша не приперся туда сам — поруководить. Я старался не смотреть на навершие трона — кениг под рогами смотрелся донельзя анекдотично.

— Вот таким образом, при помощи морских королей, мы отобьем Ульфриду у похитителей.

"Вами выполнено задание "Речи вельвы". Награды: + 800 опыта; + 1 единица к уважению народов Севера; руна "Эйваз". Получение следующего квеста в цепочке".

Черт. Если бы не эти идиоты-разбойники, сейчас бы апнулся!

"Вами открыто деяние "Руны Севера". Для его получения вам необходимо собрать полный набор рун (25), которые, если верить легендам, придумали сами боги. Награды: титул "Знаток рун"; + 2 единицы к мудрости; возможность получения задания "Рунный камень". Подробные комментарии можно посмотреть в окне характеристик в разделе "Деяния".

Любопытно. Надо будет эту руну рассмотреть.

— Молодец. Хвалю. Орел. Свободен. А то я там кое-какие важные государственные дела не доделал.

Кениг выдал эту короткую речь и принял кружку с элем из рук подошедшего к нему Магни.

— Тут еще одно дело есть, кениг. Морские короли забесплатно на помощь к вам не спешат и небольшую плату за свои мечи просят.

Кениг в это время присосался к емкости и начал звучно пить. Оторвавшись от нее и вытерев губы, он, как будто не расслышав меня, гаркнул:

— Ты почему еще здесь? А ну бегом мою доченьку вызволять.

— Всегда готов, вашество! — вытянулся я во фрунт… — После соответствующего финансирования.

— Какого еще финансирования, что за слово такое? — встопорщил бороду кениг. — Не знаю таких слов. А коли ты про деньги, так вот тебе мои слова: спасти дочку правителя — сама по себе немалая награда, я сам бы за это мог деньги брать. Вон на Западе на принцев девиц для спасения не хватает, так и скачут по лесам и горам, лишь бы спасти кого. И заметь — бесплатно.

— Так к тем девицам полкоролевства прилагается, с теми самыми лесами и горами, — не уступал я. — Чего ж не поскакать? А к вашей дочке ничего в комплекте не идет, вы мне в лучшем случае Флоси только и дадите, и то лишь потому, что он вам не нужен.

Кениг насупил брови и о чем-то задумался.

— Сколько просят? — наконец выдавил он из себя.

— Двадцать тысяч — и это уже со скидкой, еле выбил, — не стал жалеть его я. А чего жалеть, это мой честный гешефт.

— Ого-о-о! — Кениг замахал руками. — Нет таких цен на спасение. Нету!

— Так спасают-то не монашку, не пастушку, целую дочку кенига. И, кстати, там злодей на трех кораблях будет!

— Ладно. Даю тебе три тысячи — больше у меня в казне нет.

И кениг растрепал бороду, показывая, что на этот раз разговор окончен точно. Ага. "Мы не привыкли отступать", — как пели в киножурнале моего детства, предваряющем киносеанс.

Торг длился полчаса. Я был пламенно-риторичен. Кениг неистов, он сбегал с трона и махал секирой, обещая прибить на месте, он стыдил меня, он обещал меня то казнить, то даже женить на Ульфриде, правда потом, при случае. Он обещал мне место рикса в одном из бургов и Флоси в подарок, коль он мне так по душе. Он даже взывал к теням предков, которые будут являться к нему по ночам и стыдить за расфуфуканную им фамильную казну. Кениг и впрямь был фантастический жмот.

В результате мы договорились на десяти тысячах, причем не потом, со словами: "Ты пока из своих заплати", — а прямо сейчас. И еще кениг все-таки всучил мне в подарок Флоси, как я ни отбивался. Что мне с ним делать-то?

— Ну ты силен торговаться, — с нотками уважения отметил кениг, снова усевшись на трон и взяв кружку. — Ты насчет Ульфриды и впрямь подумай, она, конечно, на любителя, зато верная будет.

— Подумаю, — кивнул я. — Деньги-то где?

— Да… — погрустнел кениг. — Деньги. Ингвар!

Скрипнула дверь и в зал кто-то вошел.

— Вот, Ингвар как раз вернулся сегодня, он тебе золотые и отсчитает, — объяснил кениг.

Ингвар подошел к трону. Это был мужчина средних лет, безбородый и безусый, с тонкими и потому редкими для Севера чертами лица, на котором застыло выражение то ли отчаяния, то ли усмешки. Когда он взглянул на меня, мне показалось, что в его глазах мелькнула тень узнавания, хотя мы точно нигде не встречались.

— Вот, Ингвар, какие пошли корыстолюбивые герои, без денег никого не спасут сроду. Отсыпь-ка этому молодцу восемь тысяч монет.

— Десять, — кротко поправил его я.

— А я сколько сказал? Я и сказал — десять, — изобразил недоумение кениг.

— Хорошо, — склонил голову Ингвар. — Пройдемте.

— Давай, герой, и чтобы девочка моя здесь была, целая и здоровая.

"Вам предложено принять задание "Освобождение дочери кенига". Данное задание является 7-м в цепочке квестов "Пропавшая дочь". Условие — освободить из плена дочь кенига Ульфриду. Награды: 1500 опыта; + 10 единиц к уважению народов Севера; руна "Гебо". Принять?"

— Кабы дали двадцать тысяч, точно была бы целая и невредимая. А так — поручусь только за целость, — не удержался я от ехидной реплики, и, похоже, зря, поскольку кениг нахмурился уже не в рамках своей роли, а вполне даже натурально.

— Ты не заговаривайся. — В гуле его голоса я услышал отзвуки надвигающейся грозы. Это я поторопился, мне он еще ой как нужен.

— Извините, кениг, занесло, — по возможности проникновенно поклонился я.

— Прощаю, — махнул дланью правитель. — Но смотри у меня! Ладно, удачи, верю, ждет она вас, поскольку на святое дело идете — дочку мою от злодеев выручать. А я пойду, мне там еще государством управлять надо.

Мы с Ингваром вышли из зала, и я проследовал за ним по коридору. Глядя в его спину, я размышлял о том, что какой-то он неправильный северянин — и плечи у него узковаты, и на поясе ни меча, ни ножа… Потом мне подумалось, что он финансист, и это нормально. В конце концов, среди силачей и воинов всегда должен быть хотя бы один прагматик.

— Ожидайте здесь.

Мы остановились около кованой двери с замками с этой стороны и явно с засовами с той.

— Да не вопрос, — браво ответил я. — Ныряйте в закрома, я подожду.

Ингвар сделал плечами некое движение, как бы говорящее: "А куда ты денешься", — и скрылся в глубинах сокровищницы.

В процессе ожидания я глянул руну "Эйваз", перепавшую мне.

"Руна "Эйваз". Одна из набора рун, которые, если верить легендам, в древности придумали боги. В том случае, если руна находится в инвентаре, игрок получает минус 7 % к возможности быть обворованным. Бонусы, которые эта руна дает в сочетании с другими рунами, приведены в соответствующей таблице. Ограничения к классовому использованию предмета — отсутствуют. Минимальный уровень для использования — 45".

Ого. А ничего так руна. Надо и про остальные тоже разузнать, дело-то, видать, стоящее.

Громыхнули двери, показался Ингвар, без труда несший мешок, довольно увесистый на вид, с моим (да, моим) золотишком.

— Держите. — Он протянул мне мешок. — Надеюсь, Ульфрида скоро вернется к нам.

— Не сомневайтесь, — заверил его я. — Наш брат-приключенец слов на ветер не бросает.

— А как скоро она вернется? — как бы между прочим поинтересовался он.

— Не знаю, — беспечно ответил я. — Деньков через пять, думаю, не раньше. Надо составить план, подготовиться, дело-то серьезное. Опять же, горы — это вам не шутка.

Не хватало еще кому попало рассказывать о своих планах. Я этого Ингвара знать не знаю, так что дезинформация сейчас самое то. Нет, шила в мешке не утаишь, но сборы морских королей в дорогу — дело обычное, а остальные будут помалкивать.

— Ну и славно, — умиротворенно сказал Ингвар. — Вас к выходу проводить?

Вскоре я вышел из чертога и направился на розыски гостиницы — не хватало еще таскаться невесть где с такой грудой золота.

Совесть меня не терзала — я должен иметь свой маленький процент за все эти геморрои. Включая, кстати, членство в клане, от которого пока проблем у меня куда больше, чем пользы. Все, что они мне безвозмездно дали, — это стартовые уровни, которые я мог бы получить и без них. Остальное же делалось на исключительно взаимообразной основе. Так почему бы и мне не получить от них кое-какой гонорар за предоставленные услуги?

Вот от Гунтера я бы золото не взял, если что. И не только потому, что я сильно честный, а исключительно из-за того, что это может как-то бахнуть по репутации. Да и грех это — на простосердечии наживаться, если совсем напрямоту, не совсем уж я сволочь.

Выйдя из гостиницы, я проверил почтовый ящик. Деньги от Элины упали письмом. Комментариев в письме не было, из чего я сделал вывод, что, видимо, на этот раз она всерьез на меня злится. "Ну и черт с ней, — решил я. — Даже если совсем из клана выгонит. Баба с возу…"

Может, это вообще был бы оптимальный вариант? Подался бы я, например, к "Гончим"… Или даже к "Диким сердцам" — все-таки связи на уровни руководства, а на всяких там полуросликов мне чихать. Предварительно, конечно, такой шаг надо будет с Седой Ведьмой обговорить. Кстати, действительно любопытно, а что это я никакого приглашения не получил на грядущий праздник? Хотя с чего бы? Кто я такой в масштабах ее клана и знакомств? А можно вон вообще в "Сыны Тараниса" к Глену попроситься, он, думаю, мне не откажет. Лишь бы выгнала… Самому-то не уйти — в черный список попадать мне неохота, а что она туда меня загонит — это к бабке Рине не ходи…

В харчевне все было по-старому, с той разницей, правда, что Флоси переместился с места у стойки под нее и, похрюкивая, спал. Хозяин харчевни, стоя около него, явно раздумывал, передвинуть его в другое место или нет? С одной стороны, от туалетного работника очень воняло, с другой — хозяин брезговал до него дотрагиваться. Просить же об этом Гунтера он явно не рискнул.

— Надрызгался? — махнул я головой в сторону Флоси, причмокивающего во сне губами.

— Ага, — кивнул Гунтер, потягивая эль. — В лоскуты. Перед тем, как баиньки лечь, еще песни пел. Что-то о гоблинах. И ругал какого-то Дима за то, что идея хорошая, но не ему в голову пришла. Алкоголизм — страшное дело, вон, до зеленых гоблинов допился.

— Да, зеленые гоблины — это сильно. Надо ему завязывать, а то он тут всех жителей распугает. Ты о чем сказать-то мне хотел?

Гунтер поставил кружку и, безмятежно улыбаясь, поведал:

— Да так, о пустяке. Местного рикса этой ночью растерзали прямо у стен бурга. Предпоследнего из оставшихся риксов. Даже и не ночью, вечером.

— О как, — наморщил лоб я. — И чего это его, болезного за стены понесло?

— А вот не узнавал пока, решил тебя подождать. Пошли, разузнаем?

Я посмотрел на внутренние часы. Пять часов, время еще есть.

— А почему бы и нет. Давай опросим свидетелей. Надо же понять, что это за чума такая нашла на восемь эти бургов.

Мы предупредили корчмаря о том, что во хмелю Флоси очень буен, особенно если его разбудить и не похмелить, и покинули харчевню.

Назад: Глава 10, в которой герой делает рокировку

Дальше: Глава 17, в которой герой и его друг пытаются докопаться до истины

Глава 14, в которой герой все глубже погружается в хитросплетения Севера

Глава 15, в которой герой начинает координировать события

Глава 16, в которой герой обделывает кое-какие делишки