11

Мила сдала назад, последний раз посмотрела на него с грустью, помахала на прощание рукой через стекло, а потом постаралась улыбнуться в ответ, но у нее ничего не вышло. Дядюшка же, наоборот, просто светился от счастья, стоя на краю тротуара и помахав ей в ответ. Мила внимательно оглядела его с ног до головы, вздохнула, нажала на газ и повела машину вдоль пустынной улицы. Бросая короткие взгляды в зеркало заднего вида и рассматривая вышедшего на дорогу дядюшку, Мила отчетливо понимала, что чувство непонятной тревоги никак не покидает ее голову.

Она еще раз вздохнула и посмотрела на дорогу. Теперь ее в Лонвилле удерживало только лишь одно дело – попрощаться со своей новой подругой Самантой Скай, этой озорной девчонкой, тоскующей по приключениям и расследованиям. Вспомнив ее неудачные попытки следить за Милой, она не смогла сдержать улыбку, и даже подумала о том, что обязательно как-нибудь, когда та станет постарше, покажет ей Бостон.

Свернув на Оук-Роуд, Мила проехала мимо одинокого дома дядюшки и, отсчитав еще пять дворов, остановила машину напротив симпатичного двухэтажного дома, выкрашенного в желтый цвет. Он смотрелся довольно живописно, газон был тщательно выстрижен, а в круглых клумбах по обе стороны от крыльца колосились разноцветные цветы на длинных стеблях.

Пройдя по узкой дорожке, выложенной бежевой плиткой, Мила поднялась на уютное крылечко и нажала кнопку звонка, а в следующую секунду, вспомнив, что в Лонвилле отсутствует электричество, несильно постучала по двери. Все-таки, это очень удивительно, что в населенном пункте начала двадцать первого века отсутствуют элементарные удобства, подумала она и покачала головой. Нет, решено, я обязательно когда-нибудь покажу Саманте Бостон, а может, даже, помогу поступить в колледж, чтобы выдернуть ее из этого богом забытого городка. В это время за дверью послышались шаги и на пороге, коротко и дружелюбно улыбнувшись, появилась миссис Скай, воскликнув:

– Ах, это вы, Мила? Боюсь, что моей девочки нет дома… Вы разминулись с ней буквально в несколько минут, какая жалость…

– Действительно, жаль… – кивнула с грустью Мила и добавила. – Я уезжаю из Лонвилля и не знаю, когда снова окажусь здесь, поэтому хотела поблагодарить ее за помощь и попрощаться.

– Я обязательно передам ей, что вы заходили. Она будет рада услышать об этом.

Мила внимательно посмотрела в улыбающееся лицо миссис Скай и на секунду ей показалось, что улыбка той пронизана фальшью насквозь, поэтому произнесла:

– Но я бы хотела попрощаться с ней лично, вы не знаете, куда бы она могла направиться?

– Кто знает, – беспечно пожала та плечами в ответ. – Ох уж эти дети…

В следующую секунду откуда-то из глубины дома послышалась возня, раздался отдаленный глухой стук, а потом все стихло. Миссис Скай с тревогой посмотрела на Милу, но тут же ее лицо вновь расплылось в дружелюбной улыбке:

– Муж затеял какой-то ремонт. Все ему не сидится на месте. Вечно достает свои инструменты и начинает ходить с ними по дому и искать себе какое-нибудь только ему нужное занятие. Я не понимаю мужчин, но вижу, что ему это очень нравится… А теперь извините, вынуждена попрощаться с вами, иначе сгорит мой яблочный пирог. Спасибо, что заглянули, Саманта будет очень тронута.

– Нет проблем, но…

Дверь с грохотом захлопнулась и Мила осталась на крыльце в одиночестве.

– Может быть, вы, все-таки, знаете где бы я могла найти ее, чтобы попрощаться лично? – закончила она, ошеломленно глядя на дверь. Люди, живущие в Лонвилле, очень странные, подумала она, разворачиваясь и спускаясь по ступенькам. По крайней мере, раньше они казались намного гостеприимнее. Добредя до машины, Мила на всякий случай огляделась по сторонам, в надежде увидеть Саманту, но улица словно вымерла. Вздохнув, Мила забралась в водительское кресло и захлопнула дверь. Конечно, ей бы хотелось еще раз увидеть эту озорную подвижную девчонку, но она ведь еще совсем ребенок. Она, наверное, уже забыла о странной незнакомке, появившейся в Лонвилле на один день и сейчас, скорее всего, проводит какое-то очередное загадочное, только ей известное расследование.

Мила даже не догадывалась, что в этот самый момент папа и мама открыли дверь чулана в дальнем конце коридора и с одинаковыми лицами посмотрели на лежащую на полу и связанную по рукам и ногам плачущую Саманту с кляпом во рту, которая извивалась словно уж и тщетно пыталась освободиться, что-то мыча себе под нос.

– Приходила твоя подруга – Мила Дункан, – произнесла мама холодным голосом без тени улыбки. – Она хотела лично попрощаться с тобой… Боже, как это мило, ведь вы были знакомы всего лишь несколько часов.

Папа наклонился и достал изо рта Саманты кляп, а потом развязал ей руки и позволил встать:

– Она выезжает из Лонвилля, поэтому нет никакой необходимости в том, чтобы держать тебя связанной.

– Почему вы не дали мне попрощаться с ней? – закричала Саманта, вскочив на ноги и вытирая со щек слезы обиды. – Как вы могли так поступить со мной?

– В прощании с Милой не было никакой необходимости. Тебе не следует общаться с ней, – строго сказал папа и, почесав подбородок, задумчиво посмотрел в окно. – Она не такая, как мы. Просто забудь о ней…

…Через несколько минут, уже оказавшись на узком пустынном шоссе, Мила невольно посмотрела в зеркало заднего вида на удаляющийся вдаль городок и ей стало немного обидно, что дядюшка не захотел оставить ее на несколько дней и теперь она была вынуждена покинуть Лонвилль. Но, с другой стороны, она была рада тому, что несмотря на все странности, с дядюшкой все в порядке.

Потом она снова подумала о Саманте и о ее родителях. Она вдруг вспомнила, как Саманта рассказывала ей об анабиозном состоянии, в котором мистер и миссис Скай пребывают большую часть времени и покачала головой. Вполне себе обычные люди, разве что не мешало бы им быть чуть повежливее с друзьями своей дочери. Бедная девочка, у нее совсем нет друзей и ей так тоскливо, что она готова придумать что угодно, лишь бы только хоть как-то разнообразить свою жизнь и убедиться в том, что мир – это не только захолустный, никому не нужный городок, затерянный на просторах страны… Решено, подумала Мила, обязательно покажу ей Бостон при первой же возможности.

Потом она снова подумала о дядюшке и вспомнила, как он каждый год просил маму, чтобы она больше не приезжала, что не надо делать это из-под палки, что он не хочет чувствовать себя обузой, но… Несмотря на все изменения, видимо, что-то от старого дядюшки в нем, все-таки, осталось.

– Все равно, я еще обязательно приеду, – произнесла Мила, кинув очередной взгляд в зеркало заднего вида.

Лонвилль растворился вдали, и дорога тонкой лентой убегала в сторону деревьев, вырисовывающихся на линии горизонта.

Головокружение, периодически мучившее ее в течение всего дня, больше не повторялось, но чувство тревоги никак не хотело оставлять Милу, хотя она так и не смогла понять, что именно ее тревожит…