Где есть радость, есть и творение.

Упанишады

В семье синергия может достичь наивысшей степени. Преобразующая людей и мир, самая глубокая и тесная связь, возможная в браке, — подлинное чудо. А каждый ребенок, являющийся в мир, — Третья альтернатива. Новорожденный — величайшее чудо синергии.

Мой отец Стивен Ричардс научил меня рассматривать любую проблему — политическую, образовательную, организационную, причем любого уровня — местного, государственного, международного — с точки зрения семьи. Если решение работает в ней, оно будет работать где угодно. Семьи, погрязшие в долгах, ничем принципиально не отличаются от погрязших в долгах государств. Доверие и преданность одинаково проявляются в бизнесе и в семье: требуются годы, чтобы их добиться, и секунды, чтобы уничтожить. Проблемы общества начинаются в семье — там же следует искать их решение.

Я — муж, отец, дед, и я обожаю свою семью. Это мое величайшее благословение и величайшая радость. Лишись я взаимного уважения и глубокой привязанности даже одного члена семьи, это стало бы для меня величайшей трагедией и огромным горем.

Всем людям нужно одно и то же. Им необходимо чувствовать защищенность, признание, уважение, одобрение и любовь. Все эти потребности могут быть наилучшим образом удовлетворены в родственных узах сына и матери, дочери и отца, мужа и жены. Если же семья не способна удовлетворить ваши потребности, это подлинная трагедия.

Участники нашего опроса описывали следующие серьезные проблемы в своей личной жизни:

• «Мы все сильнее отдаляемся друг от друга. У нас разные мнения о том, что важно в жизни».
• «Всегда непросто открыто говорить с теми, кто тебе ближе всего».
• «Моя жена не разделяет счастья, которое дает мне каждый следующий шаг вперед».
• «Я мать-одиночка, и мне всегда приходилось выбиваться из сил, чтобы обеспечить семье гармоничный и доставляющий удовольствие образ жизни».
• «Я замужем уже 31 год, двое детей учатся в колледже. Я страдаю от мучительного синдрома покинутого гнезда. Это плохо влияет на мой брак и семейную жизнь. Мне не хватает чувства, что я мама и что во мне нуждаются… Вот и все».
• «Семья для меня очень важна — когда дома дела идут неважно, все остальное тоже летит кувырком».

Семейные конфликты — самые мучительные из наиболее сложных жизненных проблем. Какая ирония: в семье мы можем испытать как самую совершенную синергию, так и жесточайшие страдания. Я убежден: никакой жизненный успех не компенсирует неудачу в семейных отношениях.

Потеря члена семьи — самая огромная и болезненная в жизни. Большинство родителей знают, какой ужас испытываешь, потеряв ребенка даже из виду, даже на минуту, где-нибудь в магазине или в толпе — сердце готово остановиться, и ты обшариваешь массу людей безумным взглядом, пока не увидишь свою кроху.

Иногда эта невыносимая боль остается с нами навсегда. Зайнаб Салби, основательница некоммерческой организации Women for Women Inter­national, вспоминает ночь в Багдаде, когда она, еще ребенок, проснулась в ужасе от звука неумолимо приближающегося снаряда. Он взорвался совсем рядом, и девочка, вся дрожа, стала горячо молиться, благодаря за спасение семьи. Позже Зейнаб устыдилась этой молитвы — бомба уничтожила соседский дом. Отец семейства и маленький сын, приятель ее брата, погибли, мать выжила. «На следующей неделе его мама пришла в класс, где учился мой брат, и попросила шести- и семилетних детей подарить ей хоть какие-то фотографии ее сынишки, потому что у нее не осталось ничего».

Между тем в нашей культуре люди почти сознательно отбрасывают самый ценный из всех даров жизни — семью. Жены и мужья, когда-то чувствовавшие взаимную страсть, охладевают друг к другу. В США самый высокий процент разводов в мире, от 40% до 50% от числа заключенных браков. На втором месте — Россия; народы Северной Европы отстают от нее лишь на самую малость. Даже в странах, где настоящие разводы редки (обычно в силу культурных традиций), «эмоциональное разобщение» — едва ли не норма жизни.

В одних только Соединенных Штатах ежегодно из-за распада семей страдает около миллиона детей. Данные показывают, что у сыновей и дочерей разведенных родителей чаще бывают проблемы с дисциплиной и психологические нарушения, они хуже учатся и чаще болеют.

Да здравствуют различия!

Во многих случаях развод становится следствием подлинного предательства — физического насилия или супружеской измены. Но удручающе часто в этот тупик заводит нисходящая спираль мышления меж двух альтернатив.

Например, женщина объясняет: «Мой муж тратит слишком много времени на спортивные телепередачи, видеоигры и гольф, а когда является домой, требует, чтобы дети были ухожены и дом сверкал, как будто не понимает, что я ведь тоже целый день работаю. Он — точная копия своего лентяя-отца. Он давно забыл о тех милых мелочах, которые меня когда-то покорили, — ни тебе маленьких знаков внимания, ни вопросов о том, как прошел мой день. Все, что ему надо, — это секс. И он еще удивляется, что я решила покончить с нашим браком».

А мужчина: «Жене нужны только мои деньги, и ей наплевать, как много я работаю. Она все время возится с детьми, а на меня у нее времени не остается. В доме бардак, а жены нет, она в книжном клубе. Да еще я, по ее мнению, ничего не могу сделать, как надо. Жена холодна, она отдалилась от меня, и уже не встречает меня с былым жаром, когда я прихожу домой. Да она вообще не замечает, что я уже дома! Если бы еще ее мамаша оставила нас в покое! Жена уже не так хороша, как прежде, и совсем не следит за собой, мои коллеги-женщины всегда выглядят гораздо лучше нее».

При такой ментальной — точнее сказать, душевной — установке любовь сменяется полнейшим неуважением друг к другу. Некоторые браки перерождаются в жестокие словесные войны. Члены семьи делятся на «очень хороших» и «очень плохих», и начинается — «моя сторона против твоей стороны». Психологи называют этот феномен «расщеплением». Специалист по вопросам семьи и брака Марк Зихель замечает: «Там, где запущены процессы формирования демаркационных линий, расщепление семьи дает простор для частых и беспощадных игр типа "разделяй и властвуй"… Часто дети оказываются заложниками конкурирующих позиций "хорошего ребенка" и "плохого ребенка"». Теперь дом — это поле битвы, а не обитель мира и любви, в которой нуждается и которую заслуживает каждый ребенок.

Некоторые семьи страдают от не столь откровенных, более завуалированных форм морального насилия. Там пререкаются из-за пустяков, мелочно придираются друг к другу и наушничают, словно состязаясь, кто кого больнее укусит. «Если бы ты меня любил, то расчистил бы свой вонючий гараж!» — «Я вкалываю целыми днями, и никакой благодарности!» — «Между прочим, это и твои дети!» Стены растут постепенно, почти незаметно, пока в доме не воцарится равнодушное молчание. «Если хотите что-то разрушить в жизни, — говорит турецкая писательница Элиф Шафак, — достаточно просто возвести вокруг толстые стены. Внутри все высохнет само».

Один семейный адвокат с многолетним опытом вспоминает, как к нему пришла женщина, желающая развестись. «Я так больше не могу», — сказала она. Ее муж был безупречным кормильцем семьи и видным членом общины, но он не соглашался буквально со всем, что бы она ни сказала и ни сделала. Если жена вешала на стену картину, он снимал ее. Если она хотела поужинать в ресторане, он требовал, чтобы они остались дома. Если она что-то говорила знакомым, он непременно доводил до их сведения, что жена не права. Последней каплей стал день, когда она пригласила своих родителей на обед. Когда все уселись за стол, оказалось, что солнце светит прямо в лицо ее отцу, и она задернула занавески. Муж немедленно вскочил и раздернул их. Она прожила с этим невыносимым человеком много лет, но больше терпеть не могла. Она ужимала свой мир, пока на нее не обрушился приступ эмоциональной клаустрофобии. Моральное насилие, принуждение и контроль едва ли лучше насилия физического.

Многие подобные браки распадаются по веским причинам, но гораздо более частая причина развода — разочарование жен и мужей, вызванное различиями между ними. Вышеупомянутый супруг — крайнее проявление нетерпимости к различиям, но в той или иной степени это качество свойственно всем людям, чей брак оказался несчастливым. «Не сошлись характерами» — самая частая причина развода. Под этими словами может скрываться целый комплекс проблем — финансовых, эмоциональных, социальных, сексуальных, но все сводится к сопротивлению различиям там, где необходимо умение их ценить: «Мы никогда не сходимся во мнениях». — «Я не понимаю, как она мыслит». — «Он совершенно иррационален». Со временем появляется чувство безысходности, и развод представляется единственным выходом.

Наоборот, великие браки получаются лишь в том случае, когда парт­неры ценят свои различия. Для них культурная среда, странности, таланты, достоинства, привычки и инстинкты, которые приносит в брак каждый из партнеров, становятся источниками радости и креативности. Муж нетерпелив и отвратительно ведет учет семейных трат, зато с таким непредсказуемым человеком никогда не бывает скучно. Сдержанность жены иногда ставит его в тупик, но какое же чудо эта ее аристократичность! И они так друг друга лелеют, что жизнерадостность одного и чувство собственного достоинства другой соединяются.

Когда два человека вступают в брак, у них появляется возможность создать Третью альтернативу — уникальную культуру семьи, которой никогда не было прежде и никогда не будет в дальнейшем. Помимо врожденных личных качеств, каждый партнер — это носитель полностью сформированной социальной культуры, комплекса воззрений, правил, ценностей, традиций, даже языка. Один является продуктом семейной культуры, отличающейся глубокими, но несколько отстраненными взаимоотношениями, привычкой подавлять конфликты или молча справляться с ними самостоятельно. В семейной культуре, сформировавшей другого супруга, любовь проявляется шумно и явно, а конфликты вспыхивают на пустом месте, как вулкан, чтобы мгновенно отгреметь и забыться.

Теперь же рождается новая культура. Синергия коренится во взаимоотношениях этих двух предзаданных культур. Синергия может быть позитивной или негативной, в зависимости от ментальных установок партнеров. Если они считают различия угрозой, серьезные проблемы неизбежны. Если же они, напротив, наслаждаются различиями, возможностью учиться друг у друга и узнавать, чем еще новым и необычным удивит партнер, их отношения будут процветать. Некто сказал: «Став супругом моей жены, я словно переехал в другую страну. Привыкать к непривычным обычаям было прежде всего интересно. Она чувствовала то же самое, но теперь мы знаем, что открытиям не будет конца. Это самое захватывающее приключение».

У меня был друг, пенсионер, бывший учитель. Когда он умер, его вдова сказала: «Я потратила 45 лет, ругая его за то, что он не убрал за собой или не вымыл тарелку. Как бы я сейчас хотела видеть его улыбку, приходя домой. Как бы хотела слышать его безумный свист в саду. Я была бы счастлива провести с ним еще один день, чтобы сказать, как я восхищалась его даром учить, и не только тысячи учеников, но и наших дочерей. Он был по-настоящему одаренным человеком». Как часто мы понимаем подлинную ценность чего-либо, только когда этого лишимся.

Внимание! Когда я говорю «цените различия», я не имею в виду «миритесь со всем противозаконным или невыносимым». Никто не должен просто терпеть пристрастие к алкоголю, наркотикам или порнографии или сохранять отношения, осложненные моральным или физическим насилием, не прибегая к помощи компетентных инстанций. Я уверен, что вы смело восстанете против любого рода тирании, едва столкнетесь с ней.

Если же в поведении партнеров нет ничего недопустимого, то конфликты между супругами обычно происходят из-за того, что две культуры — ценности, убеждения и ожидания — находят друг на друга, как коса на камень. Люди женятся не для того, чтобы сражаться или мучить друг друга, но половина браков распадается, потому что супругам не удается создать потрясающую Третью альтернативу, выходящую за пределы обеих культур.

Недавно друг рассказал мне о своей сестре и ее муже. Их совместная жизнь началась в бесспорной любви и преданности друг другу. Они переехали в отдаленный город, ставший их раем. Семья пополнилась двумя девочками и мальчиком, идиллия казалась полной. Но, как оказалось, муж унаследовал у своей матери склонность к сарказму, а жена выросла в доме, где считалось в порядке вещей задевать друг друга. В общем, она была из тех, кто бьет наотмашь. Постепенно вся их жизнь превратилась в непрерывный обмен ядовитыми репликами и оскорблениями. Перерождение было настолько постепенным, что они не понимали, что происходит, пока однажды семья попросту не распалась. Тяжелый развод, ледяное расставание — и трое несчастных детей.

В противоположность негативной синергии, загоняющей супругов в разрушительный замкнутый круг, большинство счастливых браков полны позитивной синергии. Они не только находят Третьи альтернативы в конфликтных ситуациях — все их существование проникнуто духом Третьей альтернативы. Синергия — наивысшее проявление прекрасной культуры семьи, в которой ценятся творчество и веселье, глубокое уважение к каждому и неисчерпаемое многообразие каждой личности.

Семья, построенная на принципах Третьей альтернативы

Как заключить брак и создать семью, основанную на принципе Третьей альтернативы? Как шагнуть из выдохшихся, погрязших в конфликтах отношений к той чудесной, преобразующей реальность близости, о которой я в действительности мечтаю в самой глубине души?

Я вижу себя

Разумеется, начать следует с себя. Как говорит мой друг Брент Барлоу, семейный консультант, «если хотите улучшить свой брак, посмотрите в зеркало». Если я считаю, что проблема в моем партнере или ребенке, то это проблема! Это не означает, что непременно я виноват в конфликте (хотя вполне возможно). Я имею в виду, что глубинная причина проблемы — мое представление о себе. Как сказал поэт Руми, «люди всего мира не смотрят на самих себя, поэтому винят друг друга». Если я вижу в себе беспомощную жертву иррационального, бесчувственного или невыносимого члена семьи, значит, я отрицаю простую общечеловеческую истину: я волен выбирать собственный отклик на любые раздражители. Никто на свете не может заставить меня чувствовать или делать что бы то ни было без моего согласия. Происходящее со мной может быть вне сферы моего влияния, но я сам решаю, что мне в связи с этим думать или чувствовать и как поступать.

Очень многие не понимают этого основополагающего принципа. Предвижу жалобы: «Он меня с ума сводит», «Я из-за нее на стенку лезу», «Ненавижу, когда он так делает», «Я не виноват, что с ней невозможно жить». Другие могут пытаться сделать меня жертвой, однако в конечном счете только я сам решаю, принимать или не принимать на себя эту роль. Если я попал в ловушку ментальной установки «я хороший, партнер плохой», значит, я вынужден колебаться меж двух альтернатив. Вот что говорит д-р Стивен Стосны, опираясь на огромный опыт помощи неблагополучным семейным парам: «Проблема идентификации себя с жертвой заключается в том, что она заставляет вас постоянно реагировать на вашего обидчивого, озлобленного или жестокого партнера, вместо того чтобы действовать проактивно». Если я считаю самого себя жертвой, то ничего не стану делать, кроме как беспомощно жаловаться на несправедливость. Я буду отрицать возможность Третьей альтернативы.

Если же я воспринимаю себя таким, каким являюсь в действительности, — человеком, способным на самостоятельные суждения и выбор, — то сам буду решать, как реагировать. Я могу дать себе слово, что отвечу на недобрые слова добрыми словами. Могу предпочесть улыбнуться, а не обидеться. При встрече с раздраженным супругом, у которого выдался трудный день, я могу проявить понимание и заботу, а не жаловаться на собственный трудный день, словно соревнуясь, кто из нас более несчастен.

Я убежден, что понимание этого фундаментального принципа может спасти многие проблемные семьи. Я могу принять решение разомкнуть порочный круг взаимного раздражения. Я приношу в брак больше, чем свою культуру, — я приношу самого себя. Я — не просто «моя сторона» в конфликте, я всегда ищу Третью альтернативу.

По существу, большинство семейных конфликтов являются конфликтами идентичности. Если моей самооценке что-то угрожает, я в ответ атакую самооценку других людей. Это просто попытка компенсировать собственную глубокую незащищенность. Что касается морального и физического насилия, то у большинства склонных к нему людей крайне хрупкое чувство «я». Домочадцы становятся агрессивными, если чувствуют себя «сброшенными со счетов, никчемными, обвиняемыми, виновными, недооцененными или неуважаемыми, бессильными, не соответствующими требованиям или нелюбимыми».

Стосны рассказывает, как внезапно разыгрываются подобные семейные бури. Допустим, жена говорит: «Здесь холодно». Неожиданно раздражаясь, муж отвечает: «Что ты несешь? Здесь больше 21 градуса!» Ее замечание, что в комнате холодно, он интерпретирует как нападение на свой характер и способность быть мужем: «Если ей холодно, значит, это моя вина. Я не смог сделать ее счастливой и защитить от неудобств». Пытаясь защитить себя, мужчина обесценивает чувства жены: ей просто не может быть холодно. «Теперь оба они чувствуют себя приниженными друг другом, хотя никто никого не пытался принизить». Дальше ситуация лишь усугубляется, поскольку супруги обмениваются эмоциональными ударами: «А мне вот холодно! Если ты не чувствуешь холода, значит, с тобой что-то не так!» — «Со мной-то все в порядке! Это ты ненормальная!» И так далее.

Причина возникновения этого порочного круга — то, что я называю «подлинным хищением персональных данных». Истинная идентичность этого мужа как уникального, обладающего изначальной ценностью, наделенного безграничными возможностями индивида похищена у него. Как и очень многие из нас, он обречен считать, что ценность ему как человеку придают оценки, сделанные другими людьми. Возможно, это результат семейной культуры, где царило сравнение: «Почему ты не можешь быть таким же умным, как твой брат / спортивным, как твоя сестра / трудолюбивым, как кузен Лео?» Или же сказалось воздействие нашего основанного на конкуренции общества, которое загоняет нас в порочные, заранее заданные стереотипы: «Ты просто тупой отец семейства из пригорода, про таких снята сотня телесериалов, типичный растяпа, которому не хватает ума даже на то, чтобы сидеть в тепле». Человек видит только свое искаженное отражение в зеркале социума, поэтому он становится гиперчувствительным даже к воображаемым уколам, а окружающие вынуждены, как говорится, обращаться с ним как с тухлым яйцом.

Это подходящая метафора: поскольку вместо идентичности у него пус­тота, самоуважение такого человека хрупко, как яичная скорлупа. Его чувство собственной значимости всецело зависит от других. В результате оба партнера по браку оказываются заложниками негативной синергии, которая не укрепляет, а наоборот, разрушает их отношения. В пьесе Эдварда Олби «Кто боится Виржинии Вульф?», напряженной психологической драме о разваливающемся браке, жена жестокими словами описывает отсутствие у мужа подлинной собственной идентичности: «Я сидела здесь и смотрела на тебя, но тебя не было здесь… Клянусь, если бы ты существовал, я бы с тобой развелась».

Вернуть утраченную идентичность сложно, но можно. И это может случиться мгновенно. Когда я объясняю людям, что они самостоятельные существа, наделенные абсолютной свободой выбора, иногда мои слушатели вскакивают с места, чувствуя внезапное озарение. «Я все время думала, что это муж делает меня несчастной, — может воскликнуть женщина. — Но никто, кроме меня самой, не способен это сделать!» А мужчина: «Вот мой выбор: я никогда больше не буду злиться и стесняться!» Другие люди могут причинить вам боль — возможно, даже намеренно, — но, как сказала Элеонора Рузвельт, «никто не сможет тебя унизить без твоего согласия». Между раздражителем и реакцией имеется промежуток, а в этом промежутке находитесь вы, имеющий полную свободу решать, как ответить. Здесь вы наконец-то увидите себя. Также вы найдете там свои самые глубинные ценности. Если вы задержитесь в этом пространстве и хорошенько все осмыслите, то снова воссоединитесь со своим сознанием, своей любовью к семье и своими жизненными принципами. И примете соответствующее решение.

К сожалению, большинство людей даже не подозревают о существовании этого ментального пространства. Не понимая, что обладают свободой, они реагируют одним из двух способов: проявляют злость или подавляют ее из ложного убеждения, что, если игнорировать проблему, она исчезнет. Всем известны признаки подавленного гнева: стиснутые губы, бойкот, нервное хождение. Но ни проявление, ни подавление злости вам не помогут. Зажатые меж двух альтернатив, вы становитесь беспомощны.

Существует Третья альтернатива — переступить через свои отрицательные эмоции. Если вы чувствуете себя оскорбленным, значит, сами сделали такой выбор. Никто не делает этого с вами, вы сами это делае­те. В пространстве принятия решения в вашей власти выбрать вариант — не оскорбляться. Другие люди не могут устыдить вас; только вы сами можете устыдиться. Невозможно контролировать чужое поведение, но в ваших силах управлять своей реакцией на него. Эксперты сходятся во мнении: «Гораздо более продуктивная альтернатива подавлению эмоций или их вспышке — трансформация своих эмоций… Способность сохранять верность своим глубоко укорененным ценностям — и в силу этого трансформировать почти все свои страхи и стыд — заключена исключительно в вас самих». «Есть гораздо лучшая альтернатива стараниям как "держать все в себе", так и "выплескивать все". Трансформация! Замените состраданием свои негодование, злость и импульсивное желание оскорблять». Как я уже говорил, вы в одну секунду можете переключить свою ментальную установку с рабства на свободу. Но чтобы новый менталитет стал устойчивым, придется приложить усилия. Старые связи, заставляющие вас реагировать, не задумываясь, будут сохраняться, пока вы не «перемонтируете» свой мозг. Для этого необходимо сознательно, намеренно снова и снова делать паузу в ментальном пространстве между раздражителем и реакцией — и выбирать сострадание.

Специализация Стивена Стосны — помогать людям, склонным к домашнему насилию, трансформировать свои импульсы. Во-первых, он рассказывает им о наличии паузы между стимулом и реакцией. В этом пространстве Стосны устанавливает связь между их сознанием и ключевыми ценностями: «Вы хотите, чтобы вас любили, не так ли?» Разумеется. Затем он учит этих людей логически мыслить, беря паузу. «Есть ли в истории человечества примеры, когда кто-нибудь почувствовал себя более любимым, причиняя боль тому, кого любит?» — спрашивает Стосны. Пациент начинает понимать, что единственный способ научиться лучше относиться к самому себе — выбирать сострадание вместо агрессии.

Затем Стосны помогает пациентам разорвать замкнутый круг насилия с помощью интенсивной тренировки и практики. Примерно за месяц они выполняют 750 различных упражнений, цель которых — перенастроить мозг на сострадание. Всякий раз, оказавшись в конфликтной ситуации, пациенты представляют себе результат, которого хотят на самом деле, и реа­гируют по-доброму. Постепенно люди, склонные к домашнему насилию, разрушают прежние рефлексы и наращивают новые «ментальные мышцы», благодаря чему сострадание входит у них в привычку.

Теперь, если жена говорит: «Мне холодно», муж реагирует рационально. Ведь это никак не затрагивает его лично — это лишь выражение того, что она чувствует. Теперь его рефлекс — помогать ей, а не нападать на нее. Поскольку муж постоянно демонстрирует внимание к жене, ее доверие к нему растет, она начинает все больше его ценить, и отношения преображаются. Теперь они входят в позитивную синергию.

Другая положительная реакция — юмор. «Как тебе может быть холодно, если тебе так жарко?» — шутит муж и согревает жену в объятиях. Юмор — всегда Третья альтернатива, потому что это сюрприз, неожиданный поворот, заставляющий вас улыбаться. Нередко люди восхищенно смеются, открыв по-настоящему действенную Третью альтернативу. «Да это же замечательно!» — восклицают они. Как поясняют специалисты, юмор — самый простой способ трансформировать напряженность; «реакция угрозы» ослабевает и прекращается. Чтобы разорвать порочный круг конфликта, не обязательно проходить месячный курс реабилитации, но изменить ментальную установку и отработать новое на практике все-таки необходимо. В конечном счете, говорит Стосны, «злость — проблема не власти, а ощущения собственной ценности». Вопрос не в том, кто станет главным в отношениях, — в любом случае такое состязание не имеет смысла. Это вопрос вашей идентичности. В промежутке между провокацией и злостью я решаю, кто я и каким человеком хочу быть.

Я знаю семейную пару, потерявшую детей в автомобильной аварии, когда жена была за рулем. Долгое время она переживала настолько огромное чувство горя и вины, что, как казалось мужу, их разделяет стена. Он глубоко переживал утрату, но, как это свойственно мужчинам, подавлял эмоции, а чтобы справиться с ними, с головой ушел в работу. Ей казалось, это бессердечие. Они жили в одной квартире, но отвергали друг друга и очень сильно отдалились. Большего взаимного непонимания просто и быть не могло.

Все начало меняться однажды вечером, когда после долгого молчаливого сосуществования муж, проходя мимо спальни, увидел через открытую дверь, что жена прямо и неподвижно сидит на кровати. Он вдруг вспомнил девушку, на которой когда-то женился, вспомнил, как много она для него значила, и просто не смог пройти мимо, зная, как жена тоскует. Он совершенно не представлял, как ее утешить, и только и мог, что подойти и сесть рядом. Она слегка отвернулась от него, но он не двинулся, и около часа они просто молча сидели плечом к плечу. Наконец она пробормотала: «Пора спать», — и оба легли. Так повторялось каждый вечер. Не сказав друг другу ни слова, муж и жена стали проникаться чувством эмпатии, и однажды она потянулась к его руке.

Сегодня, много лет спустя, они так близки, как только могут быть супруги. Поворотным моментом стал вечер, когда муж из сострадания решил не реагировать на враждебность отвернувшейся от него жены. Крохотный шажок в сторону Третьей альтернативы, моей вины и твоей вины — нашей общей вины — вывел этот брак на правильную дорогу. Интересен их обмен впечатлениями о том, что они узнали друг о друге, когда переживали тяжелое испытание. Муж понял, что старания скрыть свое горе не только отталкивали и злили жену, но и загнали его в хроническую депрессию. А жена на примере мужа поняла, что возвращение к работе помогает снова стать частью общества и делать что-то значимое. Различное поведение в горе стало их взаимным даром друг другу, и они воссоединились вновь в более прочном семейном союзе.

От выбора, который вы делаете во время паузы между раздражителем и реакцией, зависит абсолютно все в ваших отношениях с супругом или партнером, родителями, детьми и друзьями.

В этом пространстве мы принимаем решения, изменяющие нашу жизнь. Во многих родителей словно бы встроен двухходовой переключатель: они могут в один миг из человека, вроде бы умеющего владеть собой, превратиться в неуправляемое существо с багровым лицом и вопящим ртом, что воспитывает в детях страх и неуверенность. Сам я придерживаюсь философии Третьей альтернативы: пусть дисциплина станет элементом игры. Как и все дети, мои ненавидели работать и поднимали ужасный вой, когда я заставлял их заниматься делами по дому или выполнять что-нибудь трудное. Вместо того чтобы набрасываться на них в ответ, я всегда давал им «две минуты на нытье» — в это время они могли скулить и ворчать как угодно. Когда тайм-аут заканчивался, мы возвращались к работе.

Как-то раз во время отпуска мы с женой решили вместе с детьми совершить восхождение к красивому горному озеру. Дорога стала настоящим испытанием — мы долго карабкались по крутому склону, а день выдался жаркий. Вот что вспоминает моя дочь Синтия:

Мы думали, что помрем, пока доберемся до озера Каффин. Родители хотели, чтобы мы увидели это красивое место, и заставили нас пойти. Мы хотели одного — валяться на пляже, и набросились на папу за эту бессмысленную идею. «Что за дурость, у нас даже еды нормальной нет, только идиотские сэндвичи! Слишком жарко, мы истекаем потом!» Многие отцы закричали бы: «Закройте рты и хватит скулить!» А мой папа объявил: «Две минуты на нытье!» Мы дали волю чувствам. «Все, время нытья истекло». И мы отправились дальше. Он дал нам возможность выпустить пар, и это как-то сработало. Мы высказали все свои гадости, он просто улыбнулся, и ведь сработало! Наше восприятие изменилось. Когда мы пришли на озеро Каффин, то увидели, какая там красота, и зрелище было тем ценнее, что потребовало от нас стольких усилий.

В конце концов, если я желаю, чтобы мой брак был счастливым, то должен быть добр к человеку, созидающему позитивную синергию. Если я хочу, чтобы мой ребенок-подросток был приятнее в общении и охотнее сотрудничал со мной, то мне нужно быть более понимающим, эмпатичным, последовательным и любящим родителем. Создавая собственную идентичность, я одновременно определяю и судьбу своей семьи.

Я вижу тебя

Сказать «я вижу тебя» — значит сказать «я признаю твою уникальную индивидуальность». В семейном окружении этого зачастую бывает сложно достичь. Естественно, я вступаю в брак или становлюсь родителем со своим собственным представлением о том, как все должно быть. У меня есть определенные ожидания в отношении членов своей семьи. Но огромная ошибка — навязывать им свои представления. Если я люблю своих близких, то, во-первых, вижу в них личностей, а во-вторых, стремлюсь понять, чем они отличаются от меня. Низвести любимых до своего представления о том, какими они должны быть, значит превратить их в вещи. А люди — не вещи. Достоевский писал: «Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог», — а не таким, каким замыслил его я.

Любовь — не только чувство, которое мы питаем к кому-либо. Это еще и готовность видеть в этом человеке полноценную личность. Как сказала Айрис Мердок, «любовь — это трудное постижение факта, что реален еще кто-то, помимо нас самих». Это, бесспорно, означает, что мы ценим различия, причем не просто терпим их, а воспеваем. Воспевать — значит наслаждаться различиями между нами, извлекать максимум возможного из уникальных дарований каждого. Мать, поднимающая шум из-за того, что ее сын проводит слишком много времени за компьютером, могла бы вместо этого стать ему другом, освоив видеоигры и повеселившись вместе с ним. Прагматичный, трезвомыслящий брат мог бы не считать дурочкой свою художественно одаренную сестру, а сходить с ней на выставку авангардного искусства и почерпнуть там креативные идеи для бизнеса. Отец, который не может больше видеть свою дочь в наушниках, лучше бы послушал музыку вместе с ней — поняв, какая музыка ей нравится, он бы многое узнал о ее мире. Если мы воспеваем ценности других людей, то больше вероятность того, что люди ответят нам тем же и будут приветствовать наши ценности.

Разумеется, мы должны оберегать членов семьи от опасного или бесполезного времяпрепровождения и помогать им покончить с ним. В некоторых семьях деструктивные формы поведения выходят из-под контроля. Никто не обязан уважать или хотя бы терпеть противозаконные или оскорбительные поступки: я не собираюсь проявлять эмпатию по отношению к человеку, избивающему ребенка или распространяющему наркотики. Но из этого не следует, что любые различия — во зло. Как часто члены семьи становятся врагами, потому что отрицают друг в друге именно те качества, которые и делают их теми, кто они есть. Если муж или жена считает различия угрозой, то энергия, которую они могли бы направить на взаимодополнение достоинств и недостатков друг друга, становится разрушительной. Если родители или дети не ценят то, что отличает их друг от друга, негативная синергия может нанести огромный вред.

Великий психиатр Стелла Чесс дожила до 93 лет — и слава Богу, поскольку она успела провести беспрецедентное 40-летнее исследование группы людей, за которыми наблюдала с младенчества до зрелости. Начав исследование в 1956 г., она следила за жизнью 238 новорожденных из разных слоев общества, желая узнать, как их родители, имеющие различные подходы к воспитанию, повлияют на развитие детей. После первых десяти лет эксперимента Стелла Чесс издала книгу с провокационным названием «Ваш ребенок — личность», где утверждала, что дети — не маленькие роботы, которых родители программируют.

Чесс считала, что каждый ребенок уникален, и отмечала, что, если отец и мать ценят уникальность детей, те благоденствуют. Ее исследование подтверждает то, что сказал мне один успешный родитель о воспитании детей: «Относись к ним ко всем одинаково и в то же время к каждому по-разному», уважая их индивидуальность. Кроме того, Стелла Чесс обнаружила, что некоторые родители и дети плохо «сочетаются» друг с другом, т.е. их темпераменты, цели и ценности совершенно не совпадают.

Так обстояло дело с Норманом, одним из детей, охваченных ее исследованием. Когда он пошел в школу, родители пришли к ней, серьезно обеспокоенные. Норман был жизнерадостным и дружелюбным ребенком, но моментально бросал одно занятие и хватался за другое. Чесс выявила у ребенка неустойчивость внимания, но не особенно серьезную. Она объяснила родителям: да, мальчик легко отвлекается, но может учиться хорошо — просто должен делать это «короткими бросками». «Ничего подобного! — вскричал отец. — Я называю такое поведение безответственностью, бесхарактерностью и слабоволием. Он должен измениться к лучшему, и точка!»

Чесс писала: «Нам оставалось только с разочарованием и беспомощностью наблюдать за происходящим. Год от года состояние Нормана ухудшалось, а успеваемость в школе падала. Его отец, твердолобый, очень упорный человек и к тому же успешный специалист, становился все более придирчивым и все сильнее унижал сына». Убежденный, что Норман безответственный и что в жизни его ждет провал, отец "сеял семена самореализующегося пророчества". К 22 годам Норман был "фактически недееспособен, спал бóльшую часть дня и рассказывал о грандиозных планах сделать музыкальную карьеру"». Когда по прошествии 40 лет Чесс завершила исследование, жизнь Нормана «неумолимо катилась к трагедии».

Сегодня мы знаем, что дети с небольшим дефицитом внимания, как у Нормана, могут расцвести при мощной поддержке родителей. Их энергия и любопытство способны принести огромную ценность команде, состоящей из более умных или менее активных людей. Для Магического театра, где креативность на первом месте, Норман стал бы ценнейшим приобретением. Если бы отец ценил его быстрый и изобретательный ум, Норман мог бы достичь процветания, а отец научился бы у него спонтанности. В свою очередь, Норман лучше воспринимал бы уроки отца по концентрации внимания и сосредоточению на задаче. А состояние Нормана, наоборот, ухудшалось. По мнению ученых, синдром дефицита внимания может быть связан с нарушениями химических процессов мозга, однако свой вклад вносит и «дисфункция семьи».

Я знаком с матерью троих почти взрослых детей. Старший сын ведет бессмысленную жизнь наркомана; дочь настолько одержима своим весом, что страдает анорексией; младший сын, заплутавший в потустороннем мире развлекательных видеоигр, совершенно не успевает в школе. Каждый из этих детей родился ярким, здоровым, одаренным. Но их мать, дочь фермера, с самого раннего детства попрекает двух своих сыновей и дочь за то, что считает пороками их характеров. Она постоянно бранит детей за лень. «Я каждое утро вставала в пять утра, чтобы сгребать сено и доить коров, — брюзжит мать. — Что не так с этими ребятами?» Она манипулирует ими, например лишает еды или оставляет на улице перед запертой дверью, если они поздно возвращаются домой. Мать требует, чтобы дети соответствовали ее представлению о хорошем ребенке, постоянно угрожая вышвырнуть их вон, если им это не удастся. Иными словами, она хочет, чтобы они были ею. Совсем скоро они смогут уйти от нее — и едва ли оглянутся.

Я также знаю отца, имеющего классическое музыкальное образование. Он небогат, но живет в утонченном мире, поэтому взращивал дочь на симфонической музыке, хороших книгах и пространных разговорах об идеях. Но девочка любит рыбалку и рок-музыку. Как же отец с ней уживается? «Не могу себе представить ничего скучнее рыбалки, — говорит он, — но и не знаю ничего более интересного, чем моя дочь». И идет с ней рыбачить. Возвращается домой провонявший, обгоревший на солнце, расчесывая комариные укусы, и вместе с ней смеется над их общими шутками. Дочь подбирает для него рок-музыку. Записи вызывают у него дрожь, но вместе с тем знакомят с новыми ритмами и музыкальными идея­ми. А еще она подарила ему мгновение тайного счастья, признавшись в случайно услышанном им разговоре с приятелем, что сильно любит и классическую музыку. «Когда-нибудь слышал о Сибелиусе? Нет, это композитор, а не рок-группа». Различия не раскалывают, а сплачивают эту редкостную семейную культуру.

Каждый ребенок — это Третья альтернатива с собственными неповторимыми дарованиями. Если родители навешивают на детей ярлыки или сравнивают с другими не в их пользу, это немедленно подрывает самоуважение ребят, и они «срастаются» со своим ярлыком. Я слышу, как родители говорят при детях: «Питер у нас лентяй», «Ким не умеет петь» или «А этот у нас умный». Посмотрите на ребенка, когда родитель о нем рассказывает, и вы буквально увидите, как он становится этим ярлыком. Вместо того чтобы клеймить наших детей или сравнивать их с кем-то, мы с женой совершенно осознанно старались ценить каждого из них за свое­образную личность и неповторимые характеры. Думаю, именно это помогло им удостовериться в своей уникальности и прекрасно освоиться с ней. Скольких ребяческих бунтов можно избежать, если родители перестанут сравнивать своих детей или принимать сторону кого-то из них! Для меня каждый ребенок одинаково бесценен.

Когда мой внук Кови, сын моей дочери Марии, несколько лет жил за рубежом, он написал родителям письмо о том, что составляет карту самооценки и просит их прислать список его сильных и слабых сторон. Кови объяснил, что раз они вырастили его и почти наверняка знают лучше всех, их представления помогли бы ему раскрыть сферы, в которых можно самосовершенствоваться. Они ответили ему, но перечислили только сильные стороны. «Если у тебя есть недостатки, — написала его мать, — это касается только тебя и Бога. Он поможет тебе узнать, как стать таким человеком, каким ты замышлялся». Лично я убежден, что люди знают все о своих недостатках, но гораздо меньше — о достоинствах. Джонатан Свифт тоже так считал: «В людях, как и в почвах, порой таится золотая жила, о которой владелец не подозревает». Если оценивать детей в соответствии с имеющимся у них потенциалом, а не с какими-то узкими определениями, это их вдохновляет, а в противном случае превращает в застывшие стереотипы.

Меня поражает чуткая мудрость великого виолончелиста Пабло Казальса, который за свою долгую жизнь успел дать уроки музыки бесчисленному множеству детей:

Чему мы учим наших детей? Мы учим их, что два плюс два равно четыре и что Париж — столица Франции. Когда мы начнем учить их еще и тому, кто они такие?

Мы должны были бы сказать каждому из них: «Известно ли тебе, кто ты? Ты — чудо. Ты уникален. За все минувшие годы никогда еще не было другого такого ребенка, как ты. Твоих ног, твоих рук, твоих умных пальцев, того, как ты двигаешься.

Ты можешь стать вторым Шекспиром, Микеланджело, Бетховеном. Ты способен на все. Да, ты — подлинное чудо. И когда ты вырастешь, сможешь ли причинить вред другому, тоже чуду, как и ты?»

Ты должен трудиться, мы все должны трудиться над тем, чтобы сделать мир достойным своих детей.

«Мы совсем не похожи». «Мы слишком разные». «У нас нет ничего общего». Как часто подобные жалобы скрываются за печально знаменитой фразой «Не сошлись характерами» как причиной развода! То же самое говорят друг о друге ставшие чужими родители и дети. Между тем разнородные интересы, неповторимые дарования, своеобразные характеры — все это и придает интригу и очарование жизни и любви. Чего же не хватает в этих отношениях? Ментальной установки, отличающей моего друга-музыканта: действительно видеть в любимом существе сокровище, не имеющее аналогов, и рассматривать его отличия от тебя как дар.

Подлинный антоним к слову «несовместимый» — «сострадательный». Оба слова связаны с идеей «совместного чувствования». Как говорит Стивен Стосны, сострадание «делает тебя восприимчивым к индивидуальности и уязвимости людей, которых ты любишь. Оно заставляет тебя увидеть, что твоя жена — это не ты, а отдельная личность, с собственным опытом, своеобразным темпераментом, другими болевыми точками, а в определенной мере и с иными ценностями».

Очень уж многие жены и мужья хотят в партнере видеть и почитать самого себя. Большинство родителей мечтают не о детях, а о собственных клонах. Повторение себя в детях дает им социальный выигрыш и ложное чувство безопасности. Если ваши дети думают, как вы, поступают, как вы, говорят, как вы, и даже выглядят, как вы, это словно бы подкрепляет вашу идентичность.

Но похожий — не значит тот же самый, а одинаковость — не целостность. Семья — это идеальная команда взаимодополняющих личностей: в ней достигают единства люди, имеющие различные таланты, соединенные любовью друг к другу и искренне уважающие свои несхожие роли, представления и способности.

Вот лучший совет, который я мог дать своим вступившим в браки детям: не пытайтесь улучшить своих супругов, старайтесь сделать их счастливыми. Это наша общая склонность: мы хотим, чтобы наши жены или мужья были больше похожи на нас, словно наш путь — априори лучший. Как я сам понял в собственном браке, это безуспешные усилия, в которых проявляется неуважение к уникальным дарованиям, привнесенным в семейный союз вашей второй половинкой. Вместо того чтобы пытаться перекроить супругов по своему образу и подобию, цените их отличия от вас, держитесь за них и направьте свои силы на то, чтобы они были счастливы.

Я обращаюсь к тебе

«Семейные дрязги — хуже всего, — сказал Скотт Фицджеральд, — они как трещины на коже, которые никогда не заживут». Чтобы воссоединить свою расколотую семью, нужно обратиться к своим близким и вовлечь их в коммуникацию с «жезлом оратора». В дрязгах всегда участвует не один человек, но достаточно решимости одного, чтобы запустить процесс излечения. Это обязательное условие решения проблем по принципу Третьей альтернативы.

Вот как это происходит. Я подхожу к вам и говорю: «У тебя "жезл оратора"». Это означает, что я ничего не должен говорить, разве что повторно формулировать ваши утверждения. Я могу задавать вопросы, чтобы убедиться, что правильно вас понимаю, но не имею права высказывать собственное мнение, соглашаться с вами или не соглашаться. Мне дозволено лишь повторять ваши утверждения, пока вы не убедитесь, что я хорошо вас понял. Затем вы передаете «жезл оратора» мне. Теперь моя очередь говорить, а вы должны хранить молчание и эмпатически слушать, пока я не почувствую себя понятым. Тогда я вновь верну вам жезл.

Коммуникация с «жезлом оратора» трансформирует оборонительную, негативную энергию в творческую, позитивную. И вот почему: если вы действительно внимательно слушаете других, пока они не почувствуют, что их поняли, то тем самым сообщаете своим собеседникам, как важны для вас отношения с ними. Вы укрепляете их чувство собственной значимости. И это так благотворно на них влияет, что они больше не могут сражаться с вами и постепенно становятся все более открытыми.

Коммуникация с «жезлом оратора» требует времени, но я гарантирую, что она сбережет вам безгранично много нервов и убережет от стрессов в вашей семейной жизни. Люди, которые годами жили разобщенно, начинают открываться друг другу. Глубокие противоречия растворяются в слезах облегчения, когда члены семьи снова становятся близки.

К сожалению, коммуникация с «жезлом оратора» используется редко.

Однажды я услышал, как мужчина назвал свою жену «машиной по производству противоречий». Она нетерпима, жаловался он, и что бы вы ей ни говорили, всегда скажет обратное: «Если дочь пожалуется, что никому не нравится, жена возразит: "Что за нелепость, ты всем нравишься!"» Казалось бы, безобидная привычка, но она душит коммуникацию: девочка узнает, что ее чувства «нелепы» и что никому неинтересно ее выслушивать. Если дочка заявит: «Не пойду больше в школу!» — мать ответит: «Ты что, с ума сошла? Еще как пойдешь!» Такой ответ отнимает у дочери психологический воздух. Рано или поздно она взбунтуется и начнет контр­наступление.

Если вы, как эта мать, формулируете свои ответы, пока дочь говорит, значит, вы ее не слушаете. Разве может она чувствовать себя с вами свободно и открыто, если вы рефлекторно оспариваете любое ее слово? И если ваша дочь ненавидит школу, поймете ли вы когда-нибудь всю глубину ее боли и причину таких переживаний?

Родители, движимые добрыми побуждениями, нередко чувствуют, что решать проблемы детей — их долг. Это инстинктивное стремление. Мать, о которой идет речь, просто-напросто отрицает, что проблема вообще существует, — это одна стратегия. Более чуткие родители в ответ дают совет. Услышав от ребенка: «У меня проблема», они отвечают: «Тогда подумай вот о чем». Но на самом деле долг родителей — вырастить детей, умеющих искать собственные Третьи альтернативы. Когда ваш ребенок говорит: «У меня проблема», это сигнал для вас, что он, скорее всего, застрял меж двух альтернатив. Приятель вашей дочери давит на нее. Сын еле-еле учится в школе. У других детей проблемы с наркотиками. Мудрый родитель ответит так: «Расскажи мне больше», «Проблема действительно серьезная», «Ты, наверное, не знаешь, что и думать».

Просто выдавая совет, даже если он хорош, вы порождаете несколько проблем. Вы лишаете ребенка возможности роста, возможности проговорить — и вместе с вами обдумать — все свои сложные чувства, вызываемые проблемой. Вы не даете ребенку проявить находчивость и инициативу. Вы отнимаете у него шанс найти свою собственную Третью альтернативу. Вы усиливаете его зависимость от вас, а зависимость порождает беспомощность и раздражение.

Вы можете заявить дочери: «Держись подальше от этих наркоманов. Не желаю, чтобы ты с ними якшалась!» Совет хорош, но уляжется ли сумбур в голове девушки, когда ей станет понятно, что вы сводите ее проблему к такому простейшему ответу? Это друзья вашей дочери, люди, к которым она чувствует привязанность и эмоциональную близость. Можно ли ей просто отвернуться от них? Должна ли она попытаться им помочь? Или прервать всякое общение с ними? Прежде чем советовать, эмпатически выслушайте все это и поймите, что ваша дочь найдет большинство собственных ответов. А вместе вы можете открыть Третью альтернативу, которая и убережет ее саму, и поможет ее друзьям. Вот что писал великий детский психолог Хаим Гинот:

Начало мудрости — умение слушать. Слушая эмпатически, родитель может понять чувства, которые ребенок пытается выразить словами, понять, что он ощущает… Родителям нужен открытый ум и открытое сердце, которые помогут им услышать любые виды правды, будь она приятной или неприятной. Но многие родители боятся слушать, потому что услышанное может им не понравиться.

Возможно, вы хотите решить проблемы детей вместо них; вполне вероятно, и они этого хотят. Но если вы поступите таким образом, то лишите не только себя, но и их самих возможности вместе достичь синергии. Если родители видят в проблемах детей возможность построить отношения, а не обременительный, вредоносный источник раздражения, с которым нужно покончить как можно быстрее, то характер взаимодействия детей и родителей совершенно меняется. Родители проникаются большим желанием — и даже восхищаются такой возможностью — глубоко понять своих детей и помочь им. Когда ребенок приходит к вам с проблемой, не думайте: «О, нет, у меня совсем нет времени!» Вот ваша парадигма: «Это прекрасная возможность по-настоящему помочь ребенку и укрепить наши взаимоотношения». Если дети чувствуют, что родители придают большое значение возникшим у них проблемам и высоко ценят их самих как личностей, это формирует прочные узы любви и доверия. Теперь я очень рад, что, несмотря на все промахи, всегда старался обращаться к своим подрастающим детям и стремился понять их проблемы. Но те мои усилия окупились сторицей. Вспоминает моя дочь Дженни:

Когда я росла, то никогда не видела причины бунтовать, потому что родители всегда давали мне почувствовать, что понимают меня. Они меня действительно слушали. На примере друзей я видела, что любая мелочь вроде времени возвращения домой может вызвать массу проблем, потому что родители говорили им: «Правило есть правило, и без разговоров». И точно, никаких разговоров не было. А вот мои родители обсудили бы все со мной, узнали мое мнение и выслушали, что я об этом думаю. Я не чувствовала необходимости защищаться. Любой порыв к сопротивлению просто исчезал благодаря ощущению, что меня поняли. Теперь у меня самой есть дети, и достаточно не пожалеть времени на то, чтобы действительно услышать их и понять, и они гораздо охотнее тебя выслушают.

Как-то раз, когда я была подростком, наша семья собиралась на выходные на курорт Сандэнс. Я не хотела ехать, потому что договорилась куда-то пойти с подругой. Папа сказал: «Нет, сегодня вечером мы все уезжаем в Сандэнс, это мое решение». Как все подростки, я просто взбесилась, рухнула на кровать и поклялась, что никогда его не прощу. Он меня даже не выслушал, и ему было наплевать, каково мне! Прошло несколько секунд, и в дверь постучали. Это был папа. Он сказал: «Прости, что я не стал тебя слушать. Объясни, почему ты хочешь остаться». Выслушав меня, он сказал: «Все понятно», — и мы придумали, как я могу остаться дома, а в Сандэнс приехать позже и даже захватить подругу.

Проблему действительно можно решить, если выслушать и извиниться, но делать это нужно искренне. Мне так повезло — всю жизнь я чувствую, что меня слушают. Честно говоря, я никогда не хлопала дверьми в бешенстве на родителей, а они не орали: «Или по-нашему, или никак!» Я чувствовала, что меня ценят, и поэтому была совершенно готова выслушать все, что они хотели сказать.

Сейчас, став матерью, я стараюсь почаще напоминать самой себе: «Не подсовывай детям готовый ответ. Просто слушай, что они хотят тебе сказать».

Если дело доходит до перебранки с близким человеком, вы вольны выбрать реакцию сострадания и эмпатии. По словам одного специалиста, «если вы наступили члену семьи на любимую мозоль или кто-то из домашних в сердцах сказал что-то, что вас рассердило или расстроило, считайте, что произошло недопонимание, а это повод лучше узнать, почему между вами возникло недоразумение». Мне нравится этот подход. Вы вольны сами решать, обидеться или узнать, как видится происходящее любимому человеку. Миг напряженности, если использовать его как отправную точку к синергии, может привести к упрочению ваших уз, а не к раздору.

Например, между вами и дочерью вспыхнула ссора. Если вы заявляете: «Я требую, чтобы ты порвала со своими приятелями, они все наркоманы!» — она может ответить: «Ни за что! Это мои друзья, им одним есть до меня дело!» Все ваши инстинкты толкают вас к отпору: «Если они хотят, чтобы ты принимала наркотики, значит, эти люди тебе не друзья. И уж, конечно, они не единственные, кому есть до тебя дело. Я забочусь о тебе куда больше них!» Но если вы мудрый родитель, то удержитесь от желания раздавать советы и диктовать решения. Вы, конечно, почувствуете этот несправедливый выпад дочери против вашей идентичности как любящего родителя — болезненный выпад! Но если вы умеете мыслить по принципу Третьей альтернативы, то не упустите шанса найти нечто лучшее, о чем вы и она до сих пор не могли и помыслить. Прежде всего, вы предложите дочери рассказать свою повесть и выслушаете ее с неподдельной эмпатией. Вы остынете и скажете: «Ладно, помоги мне понять, что происходит». Это нейтральное приглашение к разговору.

Допустим, она отвечает: «Ты думаешь только о себе. Тебе просто не нужна дочь-наркоманка. Это подпортит твой имидж».

Вот это да… Ужасная несправедливость! Но, прошу вас, помните, вы заинтересованы не в справедливости — вы заинтересованы в благополучии дочери. Поставьте себя на ее место и на время забудьте о собственных обидах и ранах. В данную минуту вас волнует ее повесть, а не ваша. И вы отвечаете: «Для тебя это, должно быть, трудно».

Через какое-то время она говорит: «Просто мне кажется, что я совсем одна. У тебя — работа. У всех в школе есть какие-то интересы. А у меня ничего нет. Райа и Мэтт — единственные, с кем я могу поговорить».

Тысячи ответов крутятся у вас в мозгу: «Ты не одна, малышка. Я всегда рядом. Ты для меня гораздо важнее любой работы. И у тебя столько поклонников! Ты умная, хорошенькая, талантливая. А Райа и Мэтт так плохо влияют на тебя!» И так далее без конца. Но вы ничего этого не говорите. Сейчас «жезл оратора» не у вас. Вместо этого вы выражаете не свои мысли, а ее: «Значит, ты здорово зависишь от Райи и Мэтта».

«Я стараюсь за них зацепиться, — говорит она. — Я пыталась с кем-нибудь подружиться, но никто не захотел, кроме них. И они ко мне хорошо относятся. Райа и Мэтт меня любят. Мы теперь все время разговариваем. Я знаю, они влипли в серьезные проблемы из-за наркоты и всякого такого».

Вы откликаетесь: «Ты сильно о них беспокоишься».

Она: «Вчера вечером они дали мне попробовать, самую малость. Они без конца говорят, как это круто, как классно себя чувствуешь. Но я поглядела, что с ними творится, когда кайф заканчивается. Просто ужас!»

Вы говорите: «Конечно, тяжело смотреть, как страдают друзья».

«Да. Не представляю, чтобы я сотворила такое с собой!»

И так далее. Эмпатически слушая, вы узнаете о своей дочери очень важные вещи. Вы узнаете о ее одиночестве, о ее борьбе за признание, о ее преданности молодым людям, которые приняли вашу девочку и сами ведут жизнь, полную борьбы. Вы также обнаружите, что она испытывает противоречивое отношение к наркотикам, знает, как они опасны, и понимает, что ее друзья находятся в критической ситуации. Вам становится ясно, что то, что вы считали проблемой, таковой не является. Ваша дочь не предрасположена к наркотической зависимости. Она не бунтует против вас. Несмотря на свои резкие заявления (а это всего лишь защита с ее стороны!), она понимает, что вы на самом деле здесь совершенно ни при чем.

Подумайте, что при этом происходит в уме и сердце вашей дочери. Ваша готовность выслушать ее дает ей возможность поделиться этими интимными переживаниями. Постепенно вы становитесь ее другом, а не отделенным высокой стеной врагом из грустной повести «мы против тебя». Повесть изменилась. Теперь вы «один из нас».

Заметьте, что вы не выразили ни согласия, ни несогласия с чем бы то ни было в словах дочери. Вы не оправдывали ее друзей в употреблении наркотиков и попытках предложить их ей. Вы не «повелись» на представление вашей девочки о самой себе как нежеланной и нелюбимой. Вы просто слушали, стараясь понять. На данном этапе ваша задача — увидеть то, что видит она, почувствовать то, что чувствует она, и сказать: «Мы по-разному смотрим на вещи. Мне необходимо тебя выслушать».

Теперь вы готовитесь перейти к поиску Третьей альтернативы. По определению, вы не знаете, в чем она будет заключаться. Попытки ее отыскать всегда сопряжены с определенным риском: нет гарантии, что вы найдете нечто лучшее. Вы не знаете, где вы и ваша дочь остановитесь в этом путешествии чувств. Но если вам не удастся выслушать ее эмпатически, я гарантирую, что вы возведете между вами толстые стены — стены непонимания и боли. Прорваться сквозь них будет ужасно трудно.

Напротив, чем больше вы слушаете дочь, тем ниже эмоциональные барьеры между вами. «Повести переносят нас за эти стены», — говорит Элиф Шафак. Если материал, из которого они сделаны, — твердый камень, то «повести — это текущая вода», размывающая стены. Подобно потоку, повесть прокладывает себе русло и может унести вас в неожиданное место. Чем дальше вы проследуете по «течению» чьего-либо рассказа, тем выше будут ваши шансы обрести Третью альтернативу.

В рамках нашей культуры мы стремимся «делать дела», «решать проблемы» и «говорить коротко и ясно». Но мы очень многого недопонимаем, потому что нам не хватает терпения выслушать уникальные и неповторимые повести друг друга — сложные повести борьбы, страданий, потерь и триумфов. Мы думаем, что и так все знаем. Эксперты утверждают: «Одна из главнейших трудностей при построении отношений — наша неспособность всегда полностью понимать, что у другого человека на сердце и уме и каков его опыт. Это особенно проблематично в браке, ведь мы считаем, что изучили партнера вдоль и поперек после нескольких лет (а порой и месяцев) совместной жизни». В результате мы опасаемся повестей друг друга, избегаем их или стараемся не обращать на них внимания. Вместо того чтобы выслушать друг друга, мы изолируем себя и своих детей от конфликта. В итоге — «дефицит эмпатии».

В некоторых культурах дела обстоят лучше. Тысячелетиями народ коса из ЮАР разрешает конфликты, приглашая каждого желающего высказываться на открытом собрании — ксотла. Оно может продолжаться несколько дней, и его назначение — всем предоставить возможность быть услышанными, «пока участники в буквальном смысле не истощат свои отрицательные переживания». Этот народ не знает войн. Аналогично, аборигены Канады с помощью повествований снимают напряжение между людьми и учат детей разрешать конфликтные ситуации. Если вспыхивает ссора, семья или община собирается в «круг разговора», чтобы создать условия для эмпатии. Вот как описывает это участник семинара по семейным отношениям у коренных народов:

Обычно нам и в голову не приходит прибегнуть к «тайм-ауту» по отношению к ребенку, который ведет себя не так, как мы хотим. Многие из нас считают, что изоляция ребенка от его общества дает результат, противоположный тому, чему мы хотим его научить. Возможно, ребенку нужно оказаться в еще более тесном общинном круге и услышать от своих друзей, чего они пытаются достичь. Тогда, может быть, ребенок поймет, как он нужен, чтобы помочь группе.

Слыша рассказы о том, как другие решали свои проблемы, дети учатся эмпатии, а также усваивают «нравственные ценности и ожидания общества в отношении поведения». Повести могут «говорить с духом ребенка» лучше прямых указаний или поправок.

Мой сын Шон поведал мне, как перестроил отношения с собственным сыном, обратившись к нему:

В колледже я заболел мечтой всей жизни — стать квотербеком футбольной команды. Я был капитаном два года, а потом разрыв коленных связок положил конец моим мечтам. Прошли годы, и вы можете представить, какой восторг испытал я, теперь женатый солидный человек, узнав, что моим первым ребенком будет мальчик. Как прекрасно, что я смогу тренировать его на квотербека! Итак, я натаскивал и обучал сына с первого класса по восьмой, сезон за сезоном, и он стал потрясающим квотербеком. Как вы можете себе представить, я был невероятно горд и, наблюдая за его игрой, приговаривал: «Да, это мой сын».

И вот однажды летом между восьмым и девятым классами Майкл Шон говорит мне, что в следующем году не хочет играть в футбол. Я был потрясен. «Ты что, рехнулся? Да ты хоть понимаешь, как у тебя здорово получается? Знаешь, сколько времени я потратил, чтобы тебя натренировать?» Он ответил, что просто не хочет играть в футбол. Для меня эта мысль была полна угрозы, и я просто испытал шок. Очевидно, моя эмоциональная безопасность в значительной мере зависела от того, станет ли сын великим футболистом. Целыми днями я пытался его переубедить, но ничего не добился.

По иронии, как раз в это время на работе я, разработчик продуктов, готовил семинар, посвященный умению слушать. И однажды меня озарило, что я и сам до сих пор так толком и не выслушал своего сына. Думаю, я боялся, что он и правда не будет больше играть. Готовясь к тому, чтобы выслушать его по-настоящему, я был вынужден отдать себе отчет в своих мотивах. Кого я ращу — футболиста или сына? Для кого я стараюсь — для него или для себя? Я все обдумал и понял, что мне необходимо вырастить сына и что по большому счету футбол не имеет особенного значения.

Скоро подвернулся случай.

«Итак, Майкл Шон, судя по всему, ты не собираешься играть в футбол в этом году».

«Не-а», — ответил он.

Я молчал.

«В прошлом году мне это не очень нравилось», — пояснил он.

«Выходит, прошлый год был для тебя неудачным?»

«Никудышным».

Я ограничился кивком, показывая, что принял его слова к сведению.

«В прошлом году меня от этого с души воротило, папа. Меня так молотили! Понимаешь — ты погляди на меня — я ведь в два раза мельче всех остальных».

«А, так тебе в прошлом году сильно доставалось?»

К этому моменту Майкл Шон уже убедился, что мне не наплевать на его проблемы и что у меня нет никакого другого дела, кроме желания его понять. И он по-настоящему открылся.

«Да, видишь ли, любой парень на поле гораздо больше меня. Я еще не совсем вырос, папа, и этим летом почти не вытянулся. Ты в детстве был высоким, тебе не понять».

«Напрасно ты считаешь, что я тебя не пойму».

И так далее. Я выслушал сына и узнал о нем много нового. Он чувствовал себя мелким. Беззащитным и уязвимым. Мы только что переехали в новое место, и он мало кого знал. В прошлом году Майкла крепко били на поле. И еще на него очень давило стремление соответствовать моим ожиданиям.

Несколько минут я искренне старался понять сына, и он спросил: «Итак, папа, что, по-твоему, я должен сделать?»

Я сказал: «Знаешь, я в любом случае буду доволен. Честно. Хочешь играть — отлично, не хочешь — тоже отлично. Тебе решать. Я в любом случае тебя поддержу».

Прошло буквально несколько дней, как он пришел ко мне и сказал: «Папа, я хочу играть в футбол в следующем году». Я был счастлив это услышать, но это не имело для меня особого значения. Прими он другое решение, я бы не огорчился. Хорошей новостью было то, что мы с сыном стали в тот день ближе друг к другу и с тех пор остаемся родными людьми. Я понял: в отношениях поспешишь — людей насмешишь, а тише едешь — дальше будешь. Я потратил полчаса на то, чтобы понять его, и решился вопрос, который мог бы висеть месяцами или вызвать между нами большие трения. Честное слово, эмпатия — самая быстрая форма коммуникации.

Глубокое понимание повести другого человека неизбежно пробуждает сострадание. Когда мы действительно смотрим сквозь слезы, когда наконец чувствуем, что лежит на сердце у дорогого для нас человека, мы преображаемся. Наши парадигмы радикально меняются. Нахальный тин­ейджер вдруг становится одиноким юношей, борющимся с трудностями. Молчаливый и вечно хмурый муж оказывается человеком, вынужденным вечно противостоять подспудному чувству собственной несостоятельности, депрессии и жестокому разочарованию. Мы заглядываем в душу престарелого раздражительного родителя и понимаем, что он сокрушается о давно ушедших возможностях и думает о безысходности своей тающей на глазах жизни. Сердце каждого человека мягкое, и соприкасаясь с этой мягкостью, мы попадаем в священное место.

В рассказе «Последний суд» чешского писателя Карела Чапека душа жестокого убийцы попадает на последний суд в небесах. Дело рассмат­ривают трое скучающих судей. Они вызывают свидетеля, и появляется «могучий, просто необыкновенной величины старец, закутанный в синее одеяние, усеянное золотыми звездами». Оказывается, больше никаких свидетелей не понадобится, поскольку это «Всеведущий Бог». Обвиняемого предупреждают, что прерывать свидетеля нельзя, потому что «Он знает все, и скрывать что-либо бессмысленно». Свидетель подтверждает, что обвиняемый совершал злодеяния, но рассказывает о нем больше. В детстве он страшно любил мать, но не умел это показать. В шесть лет потерял свою единственную игрушку — стеклянный, отливающий всеми цветами радуги шарик, и горько плакал. В семь украл розу, чтобы подарить ее маленькой девочке, которая потом выросла и отвергла его, чтобы выйти за богатого. Бродяжничая подростком, делился едой со старыми нищими. «Был он щедр и часто помогал людям. Ласков был с женщинами, любил животных и держал свое слово».

Тем не менее, как и следовало ожидать, судьи приговаривают обвиняемого к вечному наказанию. В какой-то момент он спрашивает Бога: «Почему ты, Боже, не судишь сам?» Бог отвечает: «Потому что я все знаю. Если бы судьи все, совершенно все знали, они бы тоже не могли судить. Тогда бы судьи все понимали, и от этого у них только болело бы сердце… Я знаю о тебе все. Все. Вот почему я и не могу тебя судить». На мой взгляд, этот рассказ иллюстрирует мысль, что чем больше я вас понимаю, тем мягче становлюсь по отношению к вам и тем менее склонен выносить решение, чего вы стоите как человек. Чем меньше я понимаю, тем больше вероятность, что я буду видеть в вас «вещь», которую можно судить, которой можно манипулировать и потом отшвырнуть.

Начните с себя, и вы сможете создать семейную культуру, основанную на эмпатии. Для этого достаточно предложить членам семьи — вашим детям, престарелым родителям, супругу — поведать вам свои повести, особенно в сложной ситуации. Тренируйте свою способность к эмпатии. Спросите близких, в каких случаях они столкнулись с конфликтами и непониманием. Выслушайте историю их борьбы. Укрепляя эмпатические связи с другими людьми, вы убедитесь, что вас встречают добром. Эмпатия заразительна.

Вот история семьи, внешне казавшейся идеальной, но в действительности глубоко страдавшей от отсутствия эмпатии. Ее поведал мне мой брат Джон, имеющий огромный опыт семейного консультирования и обучения.

В этой семье жили плодотворно работающие люди — умные родители, замечательные дети. Но отец и мать пригласили нас прийти, потому что с их тинейджерами начало твориться черт знает что.

В первую очередь мы попросили родителей пройти в другую комнату и поговорили с одними детьми. Сначала они не хотели общаться, но видно было, какие это яркие, выразительные личности. Вскоре подростки разоткровенничались и поведали нам, что родители их просто-напросто не слушают. Ни уважения, ни эмпатии. Коммуникация с «жезлом оратора» заключается не только в том, чтобы слушать. Она также предполагает проявление глубоко уважения. И вот появились мы и проявили к ним эмпатию. Всю жизнь им указывали, что делать, но не давали ни малейшей возможности проявить собственную свободную волю. Подспудно в подростках копилось глубокое возмущение. Их никогда не слушали, никогда не позволяли обрести синергию и развиваться.

Мы слушали детей целый день. Затем пригласили родителей и дали им всем задание: «Напишите на листке бумаги любое слово, которое у вас ассоциируется со словом "друг"».

Потом мы сравнили записи. Ни одного совпадения. Результаты различались как ночь и день. Когда мать поняла смысл этого задания, она наконец поняла все. Потом взяла с письменного стола линейку и вручила детям: «Отныне, если вам будет что сказать, берите эту линейку. Это будет означать: "Я хочу поговорить и мне есть что сказать"». И мать выслушала детей. Культура семьи изменилась.

Каждую субботу, сказали они, мы будем отправляться на велосипедную прогулку, просто чтобы познакомиться и лучше узнать друг друга.

Мусульманские мудрецы учат, что «знание, которое не выводит вас за пределы самого себя, намного хуже невежества». Чем больше я стремлюсь узнать твое сердце, тем больше у нас с тобой возможностей вместе преодолеть разделяющие нас границы и прийти не в мое и не в ваше, а в какое-то Третье место, которое будет намного лучше всех тех, где мы бывали раньше.

Я вступаю с тобой в синергические отношения

Семья сама по себе есть Третья альтернатива. Она начинается в буквальном смысле с брака двух уникальных личностей и соединения двух культур. Если этим браком управляют парадигмы уважения и эмпатии в отношении себя самого и партнера, то в результате появляются Третья культура, а также новые и неисчерпаемо плодотворные отношения, в которых человек может обрести самые большие радости и самое глубокое удовлетворение.

Чтобы создать семью — Третью альтернативу, нужно сознательно принять ментальную установку на синергию: не мой путь, не твой путь, а наш путь — более возвышенный и лучший. Мы осваиваем эту ментальную установку, когда упорно стремимся к Третьей альтернативе во всех значимых взаимодействиях. Как воспитывать детей, распоряжаться деньгами, выстраивать карьеру, искать свой путь в религии, поддерживать близость отношений — все это важные составляющие жизни, и в них основную роль должна играть синергия.

Однако очень часто эти вопросы решаются не только без нее, но даже без уважения или эмпатии. Как вам, например, такой обмен репликами:

• «Не понимаю, почему мы вечно в долгах. Мы же зарабатываем кучу денег». — «Да отстань ты!»
• «Был бы ты помягче с детьми». — «Они ничему не научатся, если не привыкнут к дисциплине».
• «Тебя вечно не бывает дома». — «Я вкалываю, как вол, чтобы обеспечить семью, а ты только и знаешь, что жаловаться».

Бóльшая часть наших конфликтов не затрагивает столь серьезные вопросы. Скажем, мы в отпуске. Я хочу валяться на пляже, а вы — играть в гольф. В таких случаях обычно и синергия никакая не нужна, мы ведь можем успеть и то и другое или выбрать что-нибудь одно. Это не проблема.

Много лет назад, когда моему сыну Джошу было лет 13, я взял его в субботу сыграть в гольф. Я хотел пройти с ним девять лунок и поспешить домой, чтобы успеть к важной радиопередаче. Я не предполагал, что ему захочется сыграть все 18 лунок. Джош ужасно расстроился, услышав, что нам пора сворачиваться и возвращаться. Ему нравилось играть в гольф, и для нас это была такая прекрасная возможность провести немного времени вдвоем. Внезапно передо мной встала настоящая дилемма — разочаровать сына и лишиться времени, которое мы еще могли бы с ним провести, или пропустить трансляцию, важную для моей работы. Но всегда есть Третья альтернатива! У меня в машине был маленький радиоприемник, я вставил в него наушники и сделал оба дела. Мы с Джошем отлично провели время, а я уловил суть радиопередачи.

Третьи альтернативы подобного рода можно находить постоянно. В небольших конфликтах достаточно капельки креативности и чутья, чтобы прийти к Третьей альтернативе. Но если мы не вылезаем из конфликтов по значительно более серьезным поводам, то даже небольшая стычка может перерасти в войну. В таком случае дело не в том, что выбрать, — пляж или гольф, дело в самом характере наших отношений. Как мы хотим жить, в позитивной синергии или в негативной?

Если вы хотите перейти к позитивной синергии, невозможно переоценить значение парадигм «я вижу себя», «я вижу тебя» и «я обращаюсь к тебе». Если уважение к людям и склонность к эмпатии не являются неотъемлемыми чертами моего характера, то мне нечего и мечтать о том, чтобы искать с вами Третью альтернативу. Тогда все порывы к синергии — всего лишь игры ума. Синергия идет изнутри, а если я начну играть с вами в игры, вы сразу это увидите.

Но при всей необходимости эмпатии ее одной недостаточно для преодоления действительно серьезных препятствий. По словам философа Джека Траута, «эмпатия — это отправная точка. К сожалению, многих парализует еще до финиша». Эмпатия сама по себе обладает трансформирующей силой, но если мы не идем искать Третью альтернативу, проблема остается нерешенной. Некоторых людей семейные дрязги опус­тошают. Другие просто не верят в возможность Третьей альтернативы. Они могут отлично понимать причины поведения своих жен, мужей, детей или родителей и даже чувствовать к ним эмпатию, но уже потеряли надежду что-то изменить. Третьи верят в синергию и в то, что другие семьи могут ее достичь, но не считают, что у них есть способности или склонности сделать то же самое в собственном доме. Они сомневаются в самих себе.

Супруги могут десятилетиями жить в состоянии «эмоционального развода», снова и снова воюя из-за одного и того же, потому что ни одному не хватает смелости спросить другого: «Ты хочешь найти нечто лучшее?»

Но если мы это сделаем, то сможем, как говорят психологи, войти в «третье пространство». Вместо того чтобы перетягивать вас на свою точку зрения или отказываться от своей позиции ради вашей, я вместе с вами ищу новое пространство, включающее все то лучшее, что было во взглядах каждого из нас. В «третьем пространстве» мы «совершаем фундаментальный переход от дуалистического, исключающего восприятия реальности и принимаем ментальную установку, объединяющую в единое целое взаимодополняющие аспекты различных ценностей, форм поведения и убеждений». Проще говоря, мы перестаем мыслить по принципу «мой путь против твоего пути» и переходим к мышлению по принципу «наш путь», оборачивающий во благо уникальные особенности каждого из нас. В «третьем пространстве» «мы находимся там, где никогда еще не были».

Но и это еще не все, как доказал пример эмпатического диалога между родителем и дочерью по поводу наркотиков. По мере того как она высказывается, они постепенно перемещаются в Третье пространство, в Магический театр, где можно разыгрывать альтернативы. Вспомните, как дочь делится, насколько ужасно было наблюдать за наркотической ломкой друзей.

Вы говорите: «Конечно, тяжело смотреть, как страдают твои друзья».

Она отвечает: «Я думаю, Райа и Мэтт сами в ужасе, но не знают, как остановиться. Им не с кем посоветоваться. Они не могут рассказать об этом своим родителям… и я тоже не могу».

Теперь вы мысленно говорите: «Уже лучше. Эмпатия имеет свои преимущества». Но «жезл оратора» по-прежнему у нее, и вы произносите только: «Если бы Райа и Мэтт могли получить помощь, это бы дорогого стоило».

Дочь продолжает размышлять вслух: «Родители их убьют, если узнают. Учителя в школе без конца говорят о наркотиках, но на них уже никто не обращает внимания. А школьные психологи, ну, они вроде нормальные, но вечно так заняты. С кем им поговорить?»

«А ты что думаешь?» — спрашиваете вы.

Все, что вы делали до сих пор, — отражали ее внутреннюю сумятицу чувств, а теперь она облегчает душу в Магическом театре — с вашей помощью. Теперь может появиться много альтернатив, и ни одна из них не предполагает возникновения у вашей дочери наркотической зависимости. Наоборот, похоже, что она сделала выбор и хочет придумать, как помочь своим друзьям покончить с этим злом.

Несколько лет назад с похожей проблемой столкнулся молодой человек по имени Джерардо Гонзалес. Родители ребенком перевезли его с Кубы во Флориду, и он вырос в обычной эмигрантской среде, где о колледже никто и не помышлял. Работая в магазине, Джерардо с другом записался в двухгодичный муниципальный колледж и увлекся интеллектуальной жизнью. Он читал прекрасные книги и участвовал в дискуссиях. «Мои взгляды на жизнь совершенно изменились благодаря образованию, и я буквально не мог насытиться!» — скажет он впоследствии. Джерардо хотел большего, и мечта сбылась — его приняли в Университет Флориды. Но внезапно он столкнулся с кошмаром, о котором и не подозревал: другие студенты, его друзья и соученики, дико напивались по выходным. Авто­мобильные аварии, отравление алкоголем, физическое насилие — все ужасные последствия этой привычки не давали ему покоя. Конечно, университет агитировал против беспробудного пьянства и полиция боролась с ним, но ничего не помогало. Джерардо не хотел ни бросать своих друзей, ни присоединяться к их саморазрушению и начал обдумывать Третью альтернативу.

Понимая, что молодежь его возраста охотнее прислушается друг к другу, чем к властям, он организовал группу студентов, которые просвещали бы друзей и помогали им покончить с пьянством. Группа взяла себе название BACCHUS — Boosting Alcohol Consciousness Concerning the Health of University Students («Укрепление осознания влияния алкоголя на здоровье студентов университета»). Успех был ошеломляющий, и скоро отделения группы появились в других университетах, пораженных этой заразой — чрезмерным употреблением спиртных напитков. Спустя несколько десятков лет BACCHUS Network стала «самой крупной активно действующей студенческой организацией в высших образовательных учреждениях на сегодняшний день».

Джерардо и его друзья ввели в действие совершенно новый принцип, как помочь молодым людям избежать опасного поведения. Теперь он называется «взаимное просвещение» или «равный обучает равного». Взаимное просвещение в различных формах стало нормой для многих школ в борьбе с алкогольной и наркотической зависимостью. Это действенная Третья альтернатива подавлению, с одной стороны, и отрицанию, с другой, — и она отлично работает, возможно, даже лучше любого другого применяемого подхода. Кстати, сегодня д-р Джерардо Гонзалес — профессор колледжа и заместитель ректора по образовательной части одного из ведущих американских университетов.

Нетрудно представить, что партнерство родителя и дочери может вылиться в программу «равный поддерживает равного» для помощи ее друзьям. Для дочери это была бы подлинная Третья альтернатива, позволяющая избежать как разрыва с ними, так и соучастия в их разрушительной деятельности. У этой ложной дилеммы есть немало других жизнеспособных Третьих альтернатив. Может, они и не сработают, но и просто испытать синергию само по себе очень ценно. Связь родителя и ребенка еще более упрочивается благодаря взаимному уважению и эмпатии. В Магическом театре их отношения трансформируются в ходе совместной работы над креативными решениями реальной проблемы. Сравните другие варианты поведения родителя: ультиматум, советы, мольбы, нравоучения, подкуп, домашний арест, бойкот, «надирание задницы»… Есть ли среди них хоть одно, столь же трансформирующее реальность?

Кризис семейных отношений и Третья альтернатива

Именно в подобные критические моменты синергия особенно необходима. Самые серьезные проблемы, стоящие перед нами, можно трансформировать в самые плодотворные возможности развития семейных отношений. Рождение ребенка, потеря работы, наркотическая и иная зависимость, утрата здоровья или болезнь — такого рода события, изменяющие жизнь, могут как разрушить, так и возродить семью, в зависимости от ментальной установки. Я говорю не о положительном настрое. Речь идет о применении парадигмы созидания, а не разрушения.

К примеру, потеря работы из-за сокращения штатов усугубляет свеже­обретенный кризис идентичности финансовыми проблемами. Если вы внезапно стали не нужны, это страшный удар по самооценке. Домашнее насилие растет параллельно с уровнем безработицы. Люди, целыми днями сидящие дома, впадают в депрессию, а «наркотики и алкоголь становятся горючим для ситуации, и без того взрывоопасной». Быстро исчезающая синергия грозит разрушить семью.

Но если вы придерживаетесь парадигмы созидания, то будете видеть себя и понимать, что у вас больше таланта, ума, способностей и креативности, чем требовала или даже позволяла вам проявлять прежняя работа. Поэтому ее потеря дала вам шанс проявить себя в полной мере. Если вы видите других, то поймете, в чем они нуждаются, и найдете возможность задействовать свою находчивость, чтобы удовлетворить их потребности. Если вы обращаетесь к другим и слушаете эмпатически, то скоро узнаете, как создать для них гораздо лучшую жизнь, и они отплатят вам тем же. Работы в мире сколько угодно — не хватает только мышления по принципу Третьей альтернативы.

Я слышал о немолодом человеке, лишившемся места в очень сложное время, когда у жены развивалось хроническое заболевание. При отсутствии дохода их положение быстро стало беспросветным. Но этот человек, проработав много лет в мебельной отрасли, заметил, что многие заходят в магазин просто так, поглазеть на витрины, и уходят, ничего не купив. Он договорился о встрече с владельцем крупной сети розничных мебельных магазинов и сказал: «Около 4000 человек каждый день выходят из ваших салонов с пустыми руками. Сколько денег с учетом средней цены покупки утекает из ваших дверей?»

Владелец подсчитал — несколько миллионов в год. «Если бы я убедил только 20% этих людей сделать покупку, сколько вы бы выручили?» Владелец понял его мысль и немедленно нанял этого человека. Теперь ему надо было придумать, как сдержать свое обещание. Тут ему помогла жена. Она имела большой опыт управления торгово-промышленной деятельностью, хотя и не была в состоянии работать в штатном порядке. Применив мышление по принципу Третьей альтернативы, они вместе изобрели целый ряд креативных идей, позволивших привлечь больше покупателей, чем он обещал.

Семья — это портфель преимуществ. В случае финансовых проблем она может оказаться вашим самым ценным синергическим ресурсом. Тысячелетиями члены семьи держатся друг за друга в борьбе за успех. В нашу эпоху специализации и разделения труда это может быть труднее. Но вот вам пример супругов, одновременно потерявших работу. Жена была бухгалтером по налогообложению, а муж продавал пищевые полуфабрикаты. Им надо было кормить трех здоровенных мальчишек-подростков. Но они не встали в очередь за пособием и не погрузились в отчаяние, а всей семьей решили что-нибудь создать. Сыновья были ловкими и сильными, жена хорошо разбиралась в финансах, а муж был прирожденным продавцом. Они жили в районе, где активно велось жилищное строительство, и поэтому решили заняться возведением оград. Сыновья их ставили, муж искал клиентов, а жена управляла делом. Это был большой успех.

Разумеется, вам необязательно начинать семейный бизнес. Тем не менее, хотя семьи должны без колебаний принимать стороннюю помощь, необходимую им в трудные времена, сложности, с которыми они сталкиваются все вместе, могут обернуться исключительными возможностями укрепить семейные узы, нарастить потенциал и создать новое будущее. Слишком часто получается, что первая альтернатива — выбиться из сил в поисках другой ненадежной работы, то есть попросту сунуть голову в песок. Вторая альтернатива, и тоже удручающе распространенная, — сдаться и сродниться с ролью жертвы. Перспектива Третьей альтернативы — создать свою собственную работу, нечто такое, что вы любите делать, к тому же удовлетворяющее реальную потребность, имеющуюся в мире, и предложить это на рынке. Подумайте только, насколько непотопляема семья, одаренная таким менталитетом.

Другое серьезнейшее испытание — рождение ребенка. Это поистине титанический сдвиг в отношениях, меняющий все аспекты супружества — коммуникацию, финансовые условия, приоритеты, интимную жизнь. Число забот по дому увеличивается раз в шесть. У родителей остается несопоставимо меньше времени на себя и едва ли больше друг на друга. К несчастью, рождение малыша может привести к эмоциональному отдалению супругов и разводу.

Но ребенок — это чудо, удивительная Третья альтернатива, трансформирующая нас. Он может укрепить супружеские связи, если хотя бы один из партнеров желает принять новую ментальную установку на поиск Третьей альтернативы. Многие женщины разрываются между ролями матери, жены и сотрудницы. Третья альтернатива — спланировать креативные способы исполнения этих ролей без перегрузки. Вы можете спросить себя: «Что самое важное я могу сделать на этой неделе в качестве жены?» и отвести каких-нибудь два часа на то, чтобы провести их с мужем наедине. Для мужчины, слегка обиженного тем, что его потеснили, эти два часа принесут выигрыш, многократно окупающий ваши затраты времени, и компенсируют те часы, когда вы просто не можете быть рядом с ним. Отец тоже может сделать подобный подарок своему ребенку. Какова ценность одного часа, проведенного наедине с малышом? Этот час может быть бесценным для вашей жены, вашего ребенка и вас самого. Именно в эти интимные моменты вы и становитесь папой. Один из моих сыновей любит говорить: «Огромная разница — быть отцом и быть папой».

Для многих родителей-одиночек жизнь превращается в бесконечную череду сложнейших дилемм. Часто вы разрываетесь между ролями матери и сотрудника. Ваш ребенок заболевает именно в тот день, когда вы не можете отпроситься с работы. Занятия в школе отменяются из-за снегопада, а сына или дочь не с кем оставить. Вы хотите посмотреть, как ребенок играет в школьном спектакле, но именно в это время босс не может без вас обойтись. К счастью, в наше время во многих компаниях возможен гибкий график, но вы не можете позволить себе роскошь потерять работу. Что же делать?

Если вы растите ребенка в одиночку, мышление по принципу Третьей альтернативы может вас спасти. Вы знаете, что подобные конфликты могут возникнуть, поэтому заранее разрабатываете Третьи альтернативы, которые позволят вам не пропустить ни пьесу, ни работу. Попросите босса о встрече и объясните ему, с каким конфликтом социальных ролей вы сталкиваетесь. Эмпатически выслушайте своего руководителя: как он относится к этой ситуации? Вполне возможно, он все понимает и желает с вами работать. Если нет, не вставайте в оборонительную позицию. Чем дольше вы слушаете, тем выше вероятность, что босс тоже выслушает вас.

Затем переходите в режим Магического театра. Приходите не только с проблемами, но и с решениями. Может ли кто-нибудь заменить вас в экстренном случае? Позволят ли вам иногда приводить ребенка на работу? Помимо этих очевидных идей вы можете проявить бóльшую креативность и воспользоваться возможностью пересмотреть свою роль в компании. Какие проблемы бизнеса вы могли бы решить, если бы получили возможность работать на дому? Может быть, в этом случае вы будете приносить даже больше прибыли, поскольку потребуете меньших накладных расходов?

Одна молодая мать-одиночка поступила на низшую должность в банк. Фиксированные часы работы обернулись для нее серьезной проблемой, и она предложила нечто новое. Женщина заметила, что банку часто приходится управлять заложенным имуществом без права выкупа. Она предложила приводить эти дома в порядок и поддерживать в надлежащем виде за меньшие деньги, чем банку приходилось платить специализированной фирме. Руководству эта идея понравилась, а молодая мать получила возможность работать по собственному расписанию и даже брать с собой ребенка (это и есть результат «выиграл/выиграл»). Постепенно она превратила эту Третью альтернативу в собственный бизнес, наняла работников и преуспевает!

Не обязательно переживать кризис, чтобы оказаться в ситуации кризиса. Семьи хрупки, а силы, раздирающие их, упорны и могущественны. Если мы не ценим наши различия, то они могут нас разлучить.

Мне рассказывали об одной семье, где абсолютное несходство характеров могло бы сыграть роль разъединяющей силы. Муж, молодой мужчина, был прекрасным спортсменом, звездой едва ли не всех команд городка, и славился уровнем своей игры. Кроме того, он имел способности к математике и мозги бизнесмена. А женился на женщине, не разделяющей никаких его интересов. Она обожала танцы, театр, искусство. Муж происходил из рабочей семьи, а жена была дочерью состоятельных родителей. Он был высокий, простой, приземленный, она — прелестная, яркая, элегантная. Невозможно представить более разных людей.

Нетрудно, однако, представить жизнь, замешанную на конфликте. Раз их интересы не совпадают, значит, они со временем все больше отдаляются друг от друга: жена бежит в оперу, а муж смотрит дома спортивные матчи по телевизору. Но ничего такого не произошло! Эта семья была подлинной Третьей альтернативой. Этим двоим хватило мудрости, чтобы наслаждаться своим несходством.

Мать привлекла детей к участию в местном любительском театре, который влачил жалкое существование в помещении бывшего ресторанчика в захудалом торговом центре. Театрик задолжал несколько тысяч долларов и балансировал на грани закрытия. Жена подбила мужа посмотреть, с каким восторгом дети выступают в маленькой пьеске, и он не устоял — было очевидно, что она и дети просто без ума от этого загибающегося местечка. Оглядевшись, муж увидел, как много всего там нужно сделать. Ему нравилось работать руками, и он предложил на добровольных началах изготовить декорации. Благодаря деловой жилке муж организовал кампанию по сбору средств и скоро оказался куратором, а потом и директором театра.

Сам он никогда не выступал на сцене, но чем больше смотрел, как его дети и соседи блистают на сцене, тем больше бывшего спортсмена захватывала театральная жизнь. Жена стала художественным руководителем. Скоро супруги стали привлекать друзей к изготовлению костюмов и декораций, музыкальному сопровождению и актерской игре. Для мужа главным было качество; все, кто участвовал в жизни театра, скоро убедились, что и там он такой же перфекционист, каким в юности был на спортивной площадке.

Молодая семья росла вместе с театром. Каждый из их детей вливался в труппу, укрепляя ее. Один сын был замечательным актером, другой научился профессионально танцевать. Дочь-подросток, собиравшаяся стать ветеринаром, передумала, когда обнаружила в себе исключительный талант к бизнес-анализу. Она произвела расчеты и показала, как повысить сезонные продажи билетов и сократить текущие расходы. Дочь стала настоящим профессионалом как в драматургическом искусстве, так и в управлении.

Маленький театр пользовался все большей популярностью. В какой-то момент стало понятно, что в бывшем ресторанчике слишком тесно, и появились планы переезда в новое красивое помещение. Благодаря способностям бизнесмена муж запустил в городе большую кампанию по сбору средств. Через 15 лет совместной деятельности эта небольшая семья вмес­те со всем городом праздновала открытие великолепного театра — капитального памятника их семейной преданности и синергии.

Члены этой семьи, объединенные своими различиями, — живой пример того, что я называю семейной культурой Третьей альтернативы. Мнение каждого учитывается, каждый вносит свой вклад, никто не остается без внимания. Слияние двух культур — мужа и жены — в неповторимую общую культуру, бесспорно, дало результат, превосходящий сумму частей.

Если ничего не получается

Реалии таковы, что многие супруги принимают решение расстаться. Итак, что же делать, если ваши усилия по созданию и укреплению семьи не приносят результата?

Развод не обязательно означает конец синергии в семье. Люди разводятся по многим причинам, но они необязательно должны становиться врагами, обитателями враждебной вселенной двух альтернатив. Приняв ментальную установку уважения и эмпатии, бывшие супруги могут трансформировать жизнь своих детей и характер своих нынешних отношений. Достаточно, чтобы хотя бы один из них разорвал круг взаимных обвинений, даже если второй не реагирует. Помните, мы сами выбираем, обидит нас другой человек или нет.

Однажды мой друг Ларри Бойл, федеральный судья, имел возможность наблюдать за работой женщины-судьи, славившейся умением находить Третьи альтернативы в самых непримиримых судебных разбирательствах — битвах разводящихся супругов за детей. Даже нашумевшие убийства не создают такой взрывоопасной атмосферы в зале суда, как дела об опеке. В тот день решались судьбы семилетней девочки и пятилетнего мальчика. «Родители сидели за отдельными столами, не глядя друг на друга. Пока выступали юристы, жена промокала глаза измятым платочком, а муж сидел очень прямо, стиснув руки». Затем в зал вошла судья и заняла свое место.

Адвокат жены обещал представить доказательства того, что муж почти все время проводил на рыбалке и охоте с приятелями, пропадал в кегельбане и поздно возвращался домой. Адвокат мужа брался доказать, что жена завела интрижку с сослуживцем. Обе стороны требовали исключительного права опеки над детьми.

Просмотрев документы, судья сняла очки, помедлила и спокойно заговорила:

Сегодня я буду несколько часов слушать свидетельские показания, а затем приму решение, кому верить. Возможно, я приду к выводу, что отец — выпивоха и лоботряс. Или же могу признать жену изменницей. Тогда я приму решение, и вы идете на риск, доверяя мне решение, принять которое должны вы, родители, руководствуясь не своими эгоистическими интересами, а благом детей.

Знаете, я не люблю эту девочку и этого мальчика. Я беспокоюсь за их благополучие, но не люблю их так, как вы. Но я приму решение, которое повлияет на жизнь этих двух малышей. Не исключено, что оно будет ошибочным.

Я предлагаю вам, двоим родителям, наконец-то повзрослеть и поставить интересы детей выше собственных. Я объявлю перерыв в слушании на 30 минут. В это время каждый из вас уединится со своим адвокатом и обсудит, что действительно будет лучше всего для детей. Спланируйте их будущее. Если сможете приглушить свою гордость и эго, то сделаете так, как будет лучше всего для них.

Если вы этого не сделаете, то отдадите их будущее в мои руки, в руки совершенно постороннего человека, который их даже не знает. Увидимся через полчаса.

Через несколько недель Ларри узнал, чем закончилась эта история. Муж и жена в то утро провели несколько часов, слушая друг друга и извиняясь, иногда в присутствии адвокатов, но по большей части наедине. Они осознали, что сотворили, объявив войну друг другу. Муж оказался не таким уж забулдыгой, а жена не завела себе любовника — все это были просто раздутые инфантильные претензии людей с атакующим менталитетом. Жена, разочарованная семейной жизнью, просто пооткровенничала с начальником о своих проблемах, и не более того. Муж был незрелым человеком, но вовсе не плохим отцом.

Они все-таки решили расстаться, но, поставив в центр внимания интересы детей, предпочли разделить обязанности по их воспитанию. Муж согласился, что жена лучше справится с ролью основного родителя, а жена — что отец в любое время может брать их, чтобы повидаться. Они решили, что постараются, насколько это возможно, остаться семьей.

«Я увидел настоящего миротворца в действии», — говорит Ларри Бойл. Судья не стала целый день слушать взаимные нападки двух инфантильных людей и принимать решение на основе худшей разновидности мышления меж двух альтернатив. Она выступила в качестве катализатора для появления Третьей альтернативы. Судья знала, что ее задача — не предоставить родителям ристалище для их распри, а создать для детей наилучшее возможное будущее. К счастью, родители поняли, что это и их задача.

Разумеется, расстающимся мужчинам и женщинам не обязательно нужно оказаться в зале суда, чтобы предпочесть синергические отношения деструктивным. Это их выбор. Они вовсе не должны оставаться жертвами друг друга. Законы синергии применимы к ним точно так же, как и ко всем остальным: уважение к себе и супругу, взаимная эмпатия и решимость искать Третью альтернативу в каждом спорном вопросе, затрагивающем членов семьи, или собственность, или их отношения.

Если бывший супруг не реагирует на ваши усилия, нужно много смелости и силы воли, чтобы принять ментальную установку на Третью альтернативу. Но это возможно, и результат — внутренний мир — бесценен.

Я накопил уже немалый опыт преподавания на семинарах для специа­листов, когда испытал нечто удивительное. Когда я рассказывал о принципах ответственности за свою собственную жизнь, один из слушателей поднялся с места и сказал примерно следующее: «На прошлой неделе от меня ушла жена. Совершенно неожиданно. Во мне смешались боль, злость, чувство, что меня предали, и смятение. Но, слушая вас сегодня, я решил, что не буду злиться. Предпочитаю быть счастливым и больше не страдать от горя или растерянности».

Меня глубоко тронули смирение и смелость этого человека, его решимость быть творцом собственной судьбы, а не жертвой обстоятельств или своих отношений с женой. Я уверен, что он испытывал полнейшую растерянность, ему должно было казаться, что мир вокруг рушится. Но ему хватило самосознания, чтобы понять, что он может сам выбирать реакцию на потрясения в личной жизни. Этот человек понял, что может быть действующим лицом, а не объектом воздействия.

Я одобрил его поведение и укрепил в убеждении, что он может решить больше не злиться, простить жену и построить новую жизнь. Это очень трудно, если человек оказался в такой тяжелейшей ситуации. Аудитория аплодировала ему. Я тоже аплодировал. Я никогда не видел ничего подобного. Не знаю, что сталось с этим человеком и его женой. Но я уверен, что если он усвоил парадигму созидания и начал видеть в себе творца, строящего собственную жизнь каждым сделанным выбором, то обязательно нашел в жизни смысл и самореализацию. Постепенно этот человек обретет и внутреннее спокойствие.

«Семья — первейшее и самое важное социальное установление; здесь произрастают преданность, любовь, индивидуальность и чувство социальной, а также персональной ответственности». Я полностью согласен с этим выводом Комиссии по делам семьи, озвученным президентом Соединенных Штатов. В этой сфере жизни, как ни в какой другой, нужна синергия; именно в этой сфере ее хуже всего понимают.

Одна моя знакомая, приходя с работы, ненадолго останавливается, прежде чем войти в дом. Она думает о своей семье и представляет мир, который хочет сотворить вместе со своими близкими. Затем открывает дверь — и начинает его создавать.

Учите, чтобы учиться

Самый лучший способ учиться по этой книге — учить кого-то еще. Всем известно, что учитель узнает гораздо больше ученика. Так что найдите кого-то — сослуживца, члена семьи, и знакомьте его с открытиями, которые сделаете на этих страницах. Задайте следующие вопросы для осмысления или сформулируйте собственные.

• Как мышление меж двух альтернатив связано с нынешним высоким процентом разводов?
• Дайте лучшее определение понятия «несовместимость». Почему сострадание — противоположность несовместимости?
• «Успешные семьи полны позитивной синергии». Почему синергия имеет решающее значение для успеха в семейной жизни?
• «По существу, бóльшая часть семейных конфликтов — это конфликты идентичности». Почему члены семьи часто ожесточенно ссорятся по причинам, которые со стороны кажутся банальными? Как «подлинное хищение персональных данных» разрушает семьи?
• Почему следует радоваться несходству членов семьи? Как это делается?
• Какие шаги позволяют трансформировать злость и обиду в синергию?
• Как узнать, что член вашей семьи угодил в ловушку мышления меж двух альтернатив? Как помочь ему перейти к Третьей альтернативе?
• Почему так ценно умение видеть в обидном высказывании или поступке приглашение к эмпатическому слушанию?
• Каковы преимущества эмпатии в ситуации семейного конфликта?
• Какие шаги вы могли бы предпринять, чтобы создать семейную культуру, основанную на эмпатии?
• Какого рода проблемы в своей семейной жизни вы могли бы решить благодаря мышлению по принципу Третьей альтернативы?
• Как бы вы отблагодарили членов своей семьи за проявления синергии?

Пробуйте!

Вы втянуты в конфликт с членом семьи или с другом? Вам нужны креативные решения проблем в семье? Приступайте к созданию прототипов Третьих альтернатив. Предложите другим людям принять участие в этом деле. Воспользуйтесь инструментом «Четыре шага к синергии».