Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне .

 

Не два, а много владык над нами. Один у нас Господь на небе, а сколько владык на земле! Не говорим уже о наших страстях, которые, как владыки, повелевают нами и требуют от нас себе угождения: что значит наша служба, наши занятия домашние и общественные, самое звание наше — что такое, как не владыки, которые так или иначе заставляют нас жить и действовать?

Не удивительно потому, что многие из нас говорят: «Что нам делать? Рады бы мы и Богу служить: кто не рад сему? Рады бы и молиться Ему: кто не хочет сего? Но, увы! долг службы, занятия домашние и общественные, самое звание наше не позволяют нам исполнять желание сердца. Иное дело — иноки, отшельники: для них мир как бы не существует; им только и дела — служение Богу; а нам много ли остается времени и досуга для служения Богу?» Что же? Ужели, в самом деле, звание наше, какого бы рода оно ни было, может препятствовать служению Богу? Ужели одни только иноки могут свободно служить Господу?

Сохрани нас, Боже, от подобных мыслей!.. «Мы и рады бы, — говорят люди простые, — служить Богу, да не можем; рады бы мы знать волю Божию, но мы люди темные, не можем разуметь Писания; рады бы ходить на службу Божию, но работы, которыми мы живем и питаемся, не дают нам на то времени; рады бы и молиться Богу, но хребет наш после трудов дневных и наклониться не может. С утра до ночи мы на поле, с утра до ночи работаем: когда же нам служить Богу, когда нам молиться?»

Высказывается как будто правда, и сердце как будто успокаивается, но эта правда — ложь, этот покой — хуже безпокойства! Ужели правда, будто одним только ученым и премудрым дано ведать волю Божию? Нет! Исповедаю ти ся Отче, Господи Небесе и земли, — говорит Спаситель, — яко утаил еси сия от премудрых и разумных, и открыл еси та младенцем (Лк. 10, 21). Посмотрите на святых апостолов: все они были мужи простые и некнижные, и, однако ж, кто лучше их понимал волю Божию? Пастыри вифлеемские тоже были люди неграмотные, и, однако ж, они прежде всех премудрых мира успели поклониться лежавшему в яслях Младенцу Иисусу и узнать в Нем обетованного Мессию — Спасителя.

Итак, грешно нам, братие, говорить: «Где нам знать волю Божию? Мы люди темные». На что ж у нас совесть? На что и служители алтаря Господня, назначенные для возвещения воли Божией? Внимайте, братия, своей совести, и вы узнаете волю Божию; обращайтесь чаще с вопросами к служителям престола Божия, и вы узнаете волю Божию; молитесь чаще и усерднее Подателю всякой мудрости, и вы узнаете волю Божию. «Мы и рады бы ходить в церковь на службу Божию, да работы наши не дают нам на то времени». Итак, мы дорожим нашими работами, потому что ими поддерживается жизнь наша телесная; но не душа ли больши есть пищи? (Мф. 6, 25).

Мы не имеем досуга каждый день посещать храм Божий, но Господь этого и не требует от нас: шесть дней делай, — говорит Он, — и сотвориши в них вся дела твоя: день же седмый суббота, а у нас, новозаветных чад Церкви, — воскресенье, Господу Богу твоему. А сколько в году праздников, сколько воскресных дней! О, если б хотя только сии святые дни неопустительно проводить нам в храме Божием должным образом!.. И это с нашей стороны немалая была бы жертва и служение Богу…

«Рады бы мы, — говорят иные, — и молиться Богу; но хребет наш после дневных трудов и поклониться не может». Так-то всегда бывает у нас! Нужно добыть нам пищу, и хребет наш легко наклоняется; а нужно Богу молиться, он и наклониться не может. Нужды-то наши телесные, видно, все впереди нужд духовных… Но если хребет наш или колена от усталости не хотят послужить Богу, будем, по крайней мере, работы наши начинать с благословением Божиим, продолжать с благочестивыми чувствами, оканчивать с благодарною к Богу молитвою; тогда и работа наша будет вместе приятным служением Богу. Или и это для нас тяжело? Но, скажите, ужели же ум наш во время работ ни о чем не мыслит? Ужели и язык наш остается совсем неподвижным? Никто сего не скажет.

А если уста наши без усталости празднословят, а во время молитвы чуть движутся, что тому причиной? Итак, сами мы виноваты в том, что не служим Богу каждый в своем звании и состоянии. «С утра до ночи, — говорят, — мы на поле, с утра до ночи работаем: когда же нам молиться, когда служить Богу?» Тут-то и случай молиться, тут-то и случай служить. Давно сказано, что праздность есть мать всех пороков; а когда мы в трудах и занятиях, — тут уж мало места пороку; а когда труды свои освящаем еще и молитвою и благочестивыми размышлениями, то что такое работа наша, как не служение Богу?

Кто был святой Антоний Великий? Самый строгий подвижник пустыннической жизни. А он служил Богу и плел корзины.

Кто был святой апостол Павел? Самый ревностный благовестник Христов. А он служил Богу и делал палатки.

 

 

Кто был святой Иосиф, обручник Пресвятой Девы? Воспитатель Самого Спасителя. А он служил Богу и занимался древоделием… Можно же есть и пить во славу Божию (см. 1 Кор. 10, 31); как же можно думать, будто работы, приличные нашему званию, могут мешать служению Богу? Только плоть наша ленивая может внушить подобную мысль: иди за мною, сатано, — скажем ей в ответ, — соблазн ми еси: яко не мыслиши, яже (суть) Божия, но человеческая (Мф. 16, 23). «Мы бы не прочь послужить Богу, — говорят другие. — Да куда же нам деваться с ежедневными заботами и хлопотами? У нас их так много, что нам некогда даже и подумать о служении Богу». И опять плоть ленивая, а не сердце чистое может высказывать подобные мысли. У нас так много занятий, что нам некогда и подумать о служении Богу…

Вот, Боже наш, до чего мы дожили!.. Ты послужил для нас, приняв на Себя зрак раба, послужил до кровавого пота, до самой смерти. Ты и доныне подаешь нам вся обильно в наслаждение (1 Тим. 6, 17); а нам, рабам Твоим, нам недосуг стало и послужить Тебе!..

Нет, возлюбленные, пусть все дела наши предпринимаются с доброю целию, совершаются честно и добросовестно и освящаются молитвою, тогда и на мысль нам не придет сказать: «Нам некогда и подумать о служении Богу»; тогда и самый труд наш земной будет служением для неба. И богатство не может помешать нам служить Господу Богу, если только мы сами захотим… Много ли из нас найдется таких богатых людей, каков был святой праотец наш Авраам? А он целую жизнь был богат и целую жизнь служил Богу.

Как же это было? Во всех действиях своих он показывал, что Господь посылает ему сокровища для того, чтобы питать нищих, помогать бедным, защищать сирот; целые дни сидел он при дверях своей палатки в сладкой надежде принять к себе странника, осчастливить несчастного, и целую жизнь таким образом был богат, и целую жизнь служил Богу.

Итак, смотрите: у Авраама богатство и у Иуды — золото, но первый с богатством восходит на небо, последний с золотом падает в бездну ада… Что же мешает и нам подражать Аврааму? Итак, богатство для христианина — не препятствие, а прекрасное средство служить Богу. Точно так же и всякая служба общественная нисколько не препятствует служить Богу, иначе Спаситель и не сказал бы: воздадите кесарева кесаревы, и Божия Богови. Славен был Давид, велик Езекия, знатны были и древние христианские благочестивые цари и князья, как Константин Великий и наши Владимир Равноапостольный, Александр Невский, — и, однако ж, ни бремя государственных занятий, ни блеск двора — ничто не могло препятствовать им открыто служить Богу и молиться Ему… Прекрасные они были граждане на земле, прекрасные теперь граждане на небе!

Так, братие, должно быть и с каждым из нас. Звание наше, какого бы рода оно ни было, с тем и дается нам Господом на земле, чтобы мы чрез него достигли звания небесного. Господи, помоги нашей немощи! Сам, Всесильный, дай нам силы, чтобы мы служили и Тебе, Царю Небесному, и несли звание земное так, чтобы чрез него достигали звания небесного. Аминь.

Печатается по изданию:

Троицкие листки. 1901. № 240.