Людскими словами этого не выразить

29 декабря, вечер

Харви

Возле машины для приготовления молочных коктейлей Ник Скрэтч застыл как завороженный.

– Хочешь попробовать? – спросил наконец Харви.

Ник поднял на него недоуменный взгляд:

– А это что, пьют? Я думал, это художественная инсталляция, которая все крутится и крутится.

– Гм… нет, – выдавил Харви.

– Тогда я хочу попробовать, – заявил Ник. – Вот уж не думал, что напитки бывают синие.

На улице было морозно, рождественские каникулы всем уже порядком наскучили. Народу в кино было гораздо больше, чем ожидал Харви. Он напряженно всматривался в гуляющих жителей Гриндейла, гадая, какую еще нелепую колдовскую шутку выкинет Ник при всем честном народе.

Многие уже посматривали на Ника искоса.

Может, потому, что он был новичком в городе. Может, потому, что добрых пять минут пялился на машину для коктейлей.

– Первым делом надо выбрать, – сказал ему Харви. – Какой фильм ты хотел бы посмотреть?

– Не знаю, – пожал плечами Ник. – Я еще никогда не был в кино. Какой лучше всех?

Они изучили вереницу афиш на соседней стене. К сожалению, супергероев не наблюдалось. Был мультик с большой пчелой в платьице и игрушечным солдатиком, вероятно, влюбленным в нее. Харви надеялся, что Ник остановит выбор на нем. На другой афише был сумрачный лес, огромный внимательный глаз и слишком натуральные пятна крови. В этом городе ни дня не проходило без фильма ужасов.

На третьей афише люди качались на качелях под яркими солнечными лучами. У них даже был лохматый пес. Все были счастливы.

– Знаешь… – начал было Харви, но Ник перебил его:

– Мне нравится вот эта картинка, с кровью. Давай пойдем смотреть кино про кровь.

Харви вздохнул. Ник заметил это.

– Что не так? Сабрина выбрала бы не это?

– Сабрина как раз выбрала бы это, – признал Харви.

Он получил еще одно сокрушительное подтверждение тому, что понял уже давно: Ник и Сабрина будут счастливы вместе.

В самые страшные моменты Сабрина всегда радостно смеялась, явно наслаждаясь зрелищем. Он считал это просто милым чудачеством. А теперь понял то, что ей было известно давным-давно. Она – существо сверхъестественное и вселяющее ужас, а не просто зрительница, которая этот ужас испытывает. И уж тем более не жертва. Сабрине и в голову не приходило бояться.

– Иди купи себе коктейль, – подтолкнул Ника Харви. – И не разговаривай ни с кем в очереди. На нас и так уже пялятся.

Ник с любопытством окинул взглядом толпы кинозрителей. Харви заметил, как женщина, которую он не раз видел в бакалейной лавке, впилась взглядом в спину Никовой черной куртки. А Ник лишь подмигнул:

– Они просто хотят со мной переспать.

– Тверди себе это сколько хочешь, сатанинский подарок женщинам, – буркнул Харви, развернул Ника за плечи и подтолкнул к коктейльному прилавку.

Поход в кино выдался весьма напряженным, но уж всяко лучше, чем сидеть дома. Купив попкорн, Харви задумался: интересно, что сейчас делают Роз и Сьюзи? Тут, кажется, собрался весь Гриндейл.

Едва успев подумать это, Харви обернулся и чуть не рассыпал попкорн. Перед ним нос к носу стоял Эмброуз Спеллман.

До этого он почти не видел Эмброуза за пределами дома Спеллманов. Обычно Эмброуз бродил по дому в халате и вел себя одиозно – Харви встречал это слово в газетах, но толком не знал, как оно произносится, и тем не менее считал, что к Эмброузу оно прекрасно подходит. Этот человек ничего не воспринимал всерьез. И в первую очередь самого Харви.

И вот Эмброуз наконец вышел в свет. С ним был какой-то странный парень. Светловолосый, в черном костюме с высоким воротником, почти как у священников.

– Не знаю, знаком ли ты с моим бойфрендом Люком, – сказал Эмброуз. – Люк, это Харви. Сабринин бывший.

Гриндейл – городок маленький. И парни обычно не заявляют в открытую, что у них есть бойфренды.

– Рад познакомиться, Люк, – неловко произнес Харви, изо всех сил стараясь показать, что говорит серьезно.

Ответной реакции он не встретил. Обычно Эмброуз улыбался, хоть и не слишком искренне. А сейчас и не думал. Лицо бойфренда было и того хуже. Блеклые глаза взирали на Харви, словно на букашку. По одному этому взгляду Харви догадался, что Люк наверняка колдун.

– Выбрался погулять? – Губы Эмброуза изогнулись. – Ну-ну, желаю удачи. Попытайся найти девчонку столь же необыкновенную, как та, которую ты бросил.

– Это несправедливо, – выдавил Харви.

Он вспомнил, как однажды появился на пороге у Спеллманов в шахтерской спецовке и выслушал наставления Эмброуза о том, что одежда определяет будущее. Эмброуз всегда как будто ждал, что рано или поздно Сабрина поставит крест на Харви и двинется к лучшему будущему.

– Жизнь вообще штука несправедливая, – пожал плечами Эмброуз. – Ты довел мою сестренку до слез. Теперь она сидит дома в одиночестве, а ты пришел в кино. Можно подумать, какая-нибудь обычная девчонка способна занять место Сабрины.

Сабрина плачет? От этой мысли Харви похолодел. Однажды, лет в восемь, она упала на детской площадке. Поцарапалась до крови. Харви отвел ее в кабинет к медсестре, и там она лишь улыбалась и терпеливо ждала, пока тетушки придут и заберут ее. Харви плакал, а она нет.

Окутавший их пузырь холодного молчания в шумной толпе лопнул с появлением Ника. Он вразвалочку подошел к Харви.

– Коктейль замечательный, – объявил он. – И вкус у него синий.

Эмброуз разинул рот.

Ник заметил его и помахал большим стаканом:

– А, Эмброуз! Тоже пришел посмотреть кино?

Тот вскинул обе руки, и на его пальцах сверкнули бесчисленные кольца. Харви никогда еще не видел Эмброуза таким растерянным.

– Я Ник Скрэтч, – вежливо подсказал ему Ник.

– Да, я помню, – буркнул Эмброуз.

Ник улыбнулся ему и вернулся к коктейлю.

Шок на лице Эмброуза сменился восхищением.

– Харви Кинкл, – торжественно произнес он, – неужели в тебе есть неотразимая харизма, которой я до сих пор не замечал?

– Гм… – выдавил Харви. – Вряд ли. Ник, объясни ему, пожалуйста…

Ник кивнул:

– Мы тренируемся в свиданиях.

На лицо Эмброуза вернулась привычная улыбка, широкая и сияющая.

– А что произойдет после тренировки? Ты в этом реально хорош?

Харви бросил на Ника укоризненный взгляд.

– Не умеешь ты объяснять.

– Никак не возьму в толк, что у вас тут происходит, – признался Эмброуз. – Харви, может, попробуешь объяснить сам?

Харви пару раз зажмурился, надеясь, что, когда он в следующий раз откроет глаза, эта ситуация сама собой рассосется.

Нет, не рассосалась.

– Ну… – заговорил он. – Ник хотел пригласить кое-кого на свидание, но не знал, как это делается у людей. И вообще… Я по вечерам допоздна смотрю телевизор.

– Я тоже, – поддержал Эмброуз.

– Например, документальные фильмы о путешествиях и о природе.

– Не, я-то совсем другое, – хмыкнул Эмброуз. – Продолжай.

Когда Харви был дома один, а отец засиживался в баре, только телевизор и скрашивал ему одиночество.

– Однажды я видел фильм о дельфинах. Они, когда ухаживают, похлопывают друг друга хвостами. Но люди тоже иногда похлопывают их: мол, привет, дельфинчик, рад тебя видеть. А дельфины думают: «Ого, он мне строит глазки! Неожиданно, да, но жизнь полна разных красок». И в ответ хлопают человека хвостом, а тот кричит: «Ой, не надо, спину мне сломаешь!» У людей и у дельфинов разные способы ухаживания.

– Ты что-нибудь понял? – спросил Эмброуз у Ника сценическим шепотом.

– Дело житейское, – ухмыльнулся Ник.

Эмброуз окинул Харви удивленным взглядом. Получилось немного обидно.

– Он ведь не зачарован?

– Обычно я предпочитаю не вмешиваться в человеческий разум, – сказал Ник. – А еще я понятия не имею, какие чары надо наложить на человека, чтобы он назвал меня дельфином. Что это вообще такое – дельфин?

Этот разговор нравился Харви все меньше и меньше.

– Вот что я хочу сказать. У Сабрины с Ником трудности взаимопонимания, потому что хотя она и… гм… наполовину дельфин… она до сих пор ни с кем не кокетничала по-дельфиньи.

Харви окинул взглядом собеседников. Эмброуз и Ник улыбались, но не по-доброму, а насмешливо. Люк взирал на Харви, как на особо бестолковую букашку.

– О дельфине – это метафора, – заключил Харви.

– А, так это все о Сабрине, – догадался Эмброуз.

– Да, – ответил Харви. – Разве неясно?

Эмброуз протянул руку.

– Люк, попкорн!

Бойфренд протянул Эмброузу свою коробку с попкорном. Эмброуз зачерпнул горсть и, все еще ухмыляясь, стал кидать кукурузинки в рот. Он рассматривал Ника и Харви, как будто те были его главным развлечением на сегодняшний вечер.

Ник перевел взгляд с Эмброуза на попкорн, потом на бойфренда. Его глаза прищурились, зубы оскалились, словно в рыке.

– Ник! – ужаснулся Харви. – Можно тебя на пару слов?

Он схватил Ника за куртку и оттащил в сторону. Ник ухмыльнулся через плечо.

– Нельзя так себя вести, – с жаром прошептал Харви. – Они имеют полное право встречаться!

Много лет назад, когда Харви было одиннадцать, а Эмброуз выглядел точно так же, как сегодня – боже мой, эти ведьмы и колдуны и впрямь бессмертны, – Томми было шестнадцать лет и он недавно начал водить машину. Однажды старший брат подвозил Харви к дому Сабрины, чтобы они поиграли в лесу. Они увидели, как на семейном кладбище Спеллманов Эмброуз целуется с каким-то парнем. Харви немного удивился, и ему показалось, что брат тоже удивлен. Затем Томми остановил грузовик у обочины и очень серьезно сказал:

– Он нормальный. И это нормально. Не слушай никого, кто скажет, что это не так.

Впоследствии Роз многое объяснила ему о сексуальности и о шкале Кинси, а ребята из школы отпускали грязные шутки о том, что Харви слишком увлекается искусством, но Харви твердо запомнил то, что сказал тогда брат.

– Что? – изумленно спросил Ник.

– Все мы, гм, дети божьи, – произнес Харви.

– Я – нет! – в ужасе отшатнулся Ник.

– Ладно, – вздохнул Харви. – Прости, я неверно выразился. Вот что я хочу сказать…

Его отвлек хруст попкорна. К ним направлялся жующий Эмброуз, за ним по пятам тащился бойфренд.

– Я бесстыдно подслушивал, – сообщил Эмброуз. – Харви хочет сказать – кстати, спасибо за поддержку, хоть я, по правде сказать, в ней не нуждаюсь, – что некоторые последователи ложного бога неодобрительно смотрят на романтические отношения между людьми одного и того же пола.

– В самом деле? – удивился Ник.

Он взглянул на Харви, ожидая подтверждения столь потрясающей информации. Харви со вздохом кивнул.

– Мне казалось, главным преимуществом ложного бога является то, что он дозволяет людям любить друг друга. – Ник покачал головой. – Эти последователи выставляют своего бога в неблагоприятном свете.

– Согласен с тобой, – ответил Харви, – но тебе непременно надо то и дело называть его ложным богом? Я же не называю твоего Сатану ложным сатаной.

– Иногда люди называют Сатану князем лжи, – возразил Ник. – Я читал.

– Думаю, это так.

Харви неловко окинул взглядом Эмброуза и его каменнолицего бойфренда, глядевшего на них, словно на экспонаты в зоопарке.

– Не обращай на нас внимания! – поспешно заявил Эмброуз.

Харви ссутулился. Ему не нравилось, когда на него пялятся.

– Пойдем покупать билеты.

– У меня уже есть билеты, – сказал Ник.

Харви не мог не отметить разницу между словами «купил» и «есть».

– Ты что, околдовал кассиршу? Взять билеты и не заплатить – это называется воровством. Роз говорит, капитализм – несовершенная система, но она единственная, какая у нас есть. Околдовывать людей нехорошо…

– Да какая разница, – буркнул Ник.

– И мне это не нравится. Сабрине тоже не понравится. Иди, заплати ей!

– Ну ладно, – вздохнул Ник.

– Чего этот человечишка поучает Ника, будто строгая гувернантка? – процедил Люк. – Ника Скрэтча, специалиста по некромантии и колдуна инфернального уровня, который держит карандаши в пиратском черепе и однажды заманил трех студенток в дьявольские силки? Мы что, провалились в демоническую параллельную вселенную? Это что, происходит наяву?

Он внезапно сделал шаг вперед. Харви отстранился, защищаясь, и бойфренд Эмброуза схватил его за руку.

– Он даже не околдован? – спросил Люк. – Околдовывать людей – главная, простейшая мера предосторожности.

У Харви лопнуло терпение.

– Слышь, ты, а ну прекрати разговаривать, как будто меня здесь нет!

– Лучше б тебя не было. Хоть бы кто-нибудь научил тебя вежливому обращению, – бросил Люк. – Охотник на ведьм.

Так вот оно в чем дело! Харви попытался выдернуть руку, но Люк держал крепко. Харви ощутил знакомое холодное дыхание магии, от которого по коже ползли мурашки, а сердце сжимается в комок, крича: это враги!

Ник бросил взгляд на Люка и небрежно присвистнул. Тот убрал руку.

– Оставь этого человека в покое, – приказал бой-френду Эмброуз.

Люк накинулся на него:

– Ты на чьей стороне?

– На Сабрининой, – улыбнулся Эмброуз. – По-моему, я ясно дал это понять.

– Ах, Сабрининой, – фыркнул Люк.

И с удивлением обнаружил, что на него с трех сторон устремлены гневные взгляды.

– Здесь не самое подходящее общество, чтобы говорить гадости о моей сестренке. – В голосе Эмброуза зазвенела сталь.

– Я хотел сказать… – стал оправдываться Люк. – Сабрина мне, конечно, нравится. Хоть от нее всем хлопот полон рот, но все же отец Блэквуд считает, что из нее выйдет толк, если она будет знать свое место.

– Он говорит, как идиот, – заметил Харви.

Ник с Эмброузом весело переглянулись. Люк, кажется, обиделся.

– Ах ты, дерзкий человечишка… – начал он.

– Эй ты, деревенщина, – перебил его Ник. – Подержи-ка мой коктейль.

– Зачем? – растерялся Харви.

– Боюсь расплескать. Держи крепче. А ты – иди сюда.

Он рыкнул сквозь зубы на Люка, щелкнул пальцами и пошел прочь. А Люк поплелся за ним. Словно на невидимой, но очень крепкой веревочке.

– Постарайся вернуть моего бойфренда более или менее целым, – бросил им вслед Эмброуз. Его эта ситуация нимало не встревожила. Наоборот, он продолжал усмехаться. – Нравится мне этот Ник. У него огромная колдовская энергия.

– Что-что? – переспросил Харви.

Люк и Ник стояли у дверей кинотеатра. Ник энергично жестикулировал и одним из жестов показал, как перерезает горло.

– Пока они там мило беседуют, – безмятежно произнес Эмброуз, – я тебе вот что скажу. Я всегда считал, что ты мальчик хороший.

– Правда? – вздрогнул Харви. – А мне казалось, ты меня терпеть не можешь.

– Верно, – подтвердил Эмброуз. – Хорошие мальчики обычно кажутся мне малоинтересными. Тем не менее не могу не задаться вопросом, что делает такой хороший мальчик рядом с высоким темным хищником.

– Ну, не такой уж он высокий, – заметил Харви.

– Ты меня понял, – рассмеялся Эмброуз.

Харви неловко пожал плечами:

– Он попросил меня о помощи. Хочет… получше узнать Сабрину.

– Еще бы не хотел, – хмыкнул Эмброуз. – Судя по надписям в туалете академии, у Ника уже заканчиваются студентки.

– Мне кажется, гм, ведьмы весьма склонны к приключениям в этой области, – сказал Харви.

– Все, кроме моей тети Хильды, – сообщил Эмброуз. – Сохрани Сатана ее нежную душу. Мне кажется, она немного стеснительная. Но по большей части мы неутомимые исследователи сексуальной сферы. Я-то уж точно. Но все равно Ник – случай особый. Судя по словам Люка, неясно, когда он вообще спит.

Пруденс говорила примерно то же самое. Вся эта ситуация вселяла в Харви тревогу, но, с другой стороны, его нельзя было назвать большим экспертом.

– Может, он ищет родственную душу? – предположил Харви. – Ник говорил, что ему нравится Сабрина.

– А с какой стати ты ему веришь? – промурлыкал Эмброуз. – Понимаешь, в чем штука с нами, с ведьмами и чародеями. Мы люди симпатичные, но доверять нам нельзя.

Харви решил рассказать ему все, хоть это и было нелегко. Брат Сабрины должен это узнать.

– В ту ночь, когда явились призраки, Сабрина послала его ко мне, – запинаясь, выдавил Харви. – Сказал: «Она попросила. Вот я и пришел». Потом пришел еще раз, спрашивал, как надо себя вести с ней. Наорал на Люка, потому что он оскорбил Сабрину. Глядя на Ника, я не могу сказать, что ему наплевать на все, что важно для Сабрины, на все, что сделало ее такой, как есть. Для него это важно. Я люблю Сабрину с пятилетнего возраста. Это единственное, что у меня хорошо получается. И я сразу вижу, нравится она человеку или нет. Ему Сабрина нравится.

Эмброуз скрестил руки на груди, оставив попкорн плавать в воздухе неподалеку. Харви постарался закрыть летающий попкорн от взглядов горожан.

– Как ни странно, ты меня убедил, – сказал Эмброуз. – Но даже если Ник действительно любит Сабрину истинной чистой любовью, почему ты совершаешь романтическое самопожертвование и помогаешь ему? Сумасбродство какое-то.

– Да, – признал Харви. – И мне будет неприятно, если Сабрина об этом узнает.

– Тогда почему? В чем твой интерес?

– Мой брат погиб.

Голос Харви дрогнул. На них все смотрели. Ему казалось, что самым заметным из них будет Ник, однако вышло не так.

– Его убили ведьмы, – продолжил Харви, усилием воли понизив голос. – Теперь, когда я знаю все о Сабрине, я смог сложить вместе все кусочки головоломки. Однажды она позвонила мне, и ее голос дрожал. Она была очень расстроена. В академии с ней случается что-то очень плохое?

Эмброуз кивнул. С его лица полностью исчезла улыбка.

– Я не знаю, что творится у вас в академии. Не знаю, как отразилась на ней роспись в Книге Зверя. Знаю лишь, что ей грозит опасность, и мне невыносимо думать, что еще с одним дорогим мне человеком случится что-нибудь плохое. Я ничем не могу ей помочь. А он может. И я хочу только одного: чтобы у нее все было хорошо.

Он кривил душой. Больше всего ему хотелось бы иметь возможность самому помогать ей. Эмброуз прислонился к афише с мультяшной пчелкой.

– Может, ты и сам мог бы что-нибудь для нее сделать?

Харви покачал головой:

– Я не смогу быть с ней рядом. Она четко заявила об этом. А если ей суждено быть с кем-то другим, пусть это будет человек, который уважает ее и заботится.

Сабрина сказала, что им опасно быть вместе, но его не покидало ощущение, что если бы она по-настоящему захотела, то смогла бы принять его обратно. Может, ей нужен кто-то другой. Лучше, умнее, интереснее. Между нею и Ником что-то есть. Может, Сабрина просто ухватилась за предлог оставаться порознь?

– Даже если это разобьет тебе сердце? – Голос Эмброуза звучал легко и весело.

Харви с трудом проглотил болезненный комок.

– Это действительно разобьет мне сердце. Ну и пусть. Важна лишь Сабрина. И вообще, какое тебе дело до моего сердца? Ты всегда считал, что я ее недостоин.

Наступило молчание.

– Верно, – признал Эмброуз. – Считал. И сейчас считаю. Но, возможно, ты чуть лучше, чем я о тебе думал.

Харви не знал, почему Эмброуз говорит это. Может, просто жалеет Харви. Но все равно приятно.

Эмброуз коротко, с теплотой стиснул Харви плечо.

– Харви, мне очень жаль, что так случилось с твоим братом.

Харви прокашлялся и с трудом выдавил:

– Томми всегда говорил, что ты нормальный парень.

– Правда? – Улыбка Эмброуза была довольной, но озадаченной. – А я его толком и не знал. Пожалуй, и тебя толком не знаю. Ведьмы держатся поодаль от людей. Потому что вы долго не живете.

Харви вопросительно посмотрел на Эмброуза:

– Сколько тебе лет?

– Гораздо больше, чем ты думаешь. Расплата за грехи – это практически вечная жизнь. Но мы все равно теряем своих. Ни любовь, ни магия не могут их спасти. Мой отец погиб от рук охотников на ведьм.

Харви воззрился на Эмброуза в полном отчаянии. Ему казалось, что ужасы, которые творила в прошлом его семья, давно ушли в древнюю историю. И вдруг столкнуться с этим лицом к лицу…

С лица Эмброуза не сходила улыбка:

– У Люка тоже есть причины так себя вести. У всех колдунов есть причины держаться подальше от людей, и первая из них – это охотники. У нас с тобой много общего. Я тоже больше всего на свете хочу, чтобы у Сабрины все было хорошо.

Харви опустил глаза:

– Мне очень жаль, что так случилось с твоим отцом.

– С тех пор прошло много лет, – сказал Эмброуз, потом кивнул кому-то за спиной Харви. – Гляди-ка, мой приятель вернулся ко мне, пройдя через бесчисленные опасности. Привет, милый. Привет, бесчисленные опасности.

Ник с ухмылкой забрал свой коктейль:

– И тебе привет.

У Люка был вид человека, которому по горло надоела жизнь. Когда Эмброуз взял его за руку, сплетя пальцы, и повел к дверям, он, казалось, был рад спастись бегством. Ник допивал свой синий коктейль и глядел даже еще самодовольнее, чем обычно.

– Люк тоже ходит в Невидимую академию, да? – спросил Харви.

Ник кивнул:

– Мы его терпеть не можем.

Харви вспомнились слова Эмброуза: у Люка есть свои причины так себя вести.

– Я его совсем не знаю.

– Он член общества, которое организовал отец Блэквуд. Они считают, что чародеи гораздо лучше ведьм.

– Ого! Да, мы терпеть не можем Люка, – поддержал Харви.

Он гневно посмотрел Люку вслед. Тот перехватил его взгляд и, казалось, разозлился еще сильнее.

– Прости, – сказал Харви, – мне казалось, тут дело в том, с кем Люк встречается.

Ник озадаченно склонил голову:

– А что тут такого? Эмброуз – это лучшее, что у него есть, и к тому же не в стиле Люка подолгу встречаться с кем бы то ни было. Если б я не знал правды, то решил бы, что Люка опоили приворотным зельем. Однако даже у него хватает ума проверять свою еду и питье.

Харви фыркнул:

– Эмброузу нет нужды поить людей приворотным зельем. Ну ладно, пойдем. Мы и так уже на трейлеры опоздали.

– Что такое трейлеры? – спросил Ник.

– Не лучшее из человеческих изобретений, – ответил Харви и направился в зал.

Ему пришло в голову, что надо бы, наверное, упомянуть о том, что Сабрина любит трейлеры: они помогают спланировать, на какой фильм сходить, а какой пропустить. Но он им не социальный секретарь. Вся эта ситуация и без того унизительна и болезненна. Сабрина и сама успеет рассказать.

Ник оглядывал публику с антропологическим интересом.

– Вон тот человек старательно зевает, хотя по виду не скажешь, что устал.

– Говори потише.

Ник понизил голос:

– А теперь он потягивается, положил руку на спинку соседнего кресла. В нем сидит девчонка. Ага, понимаю.

Не понять этого было бы трудно, но, наверное, тому, кто никогда прежде не был в кинотеатрах, все было не так очевидно.

– Да, гм, люди часто так себя ведут на свиданиях. Особенно если это подростки или давно ни с кем не встречались. Или и то и другое.

Ник окинул кинозал критическим взглядом и доложил:

– Эмброуз тоже так делает.

– Ну, он, наверное, иронически, – пояснил Харви. – Потому что он крутой.

– А ты с Сабриной тоже так делал?

Воспоминания ударили, как обухом по голове. О том, как он дрожал и волновался, когда впервые вот так обнял ее, как был счастлив, когда она уютно прижалась.

– Да, – признал Харви. – И без всякой иронии. Потому что я не такой крутой.

Сабрина никогда не возражала.

Эмброуз обнимал Люка за плечи, но все равно издалека смотрел на них и ухмылялся. Весь мир для Эмброуза – сплошной источник веселья.

– Значит, Люка ты терпеть не можешь, – сказал Харви. – А с Эмброузом как? Ладишь?

– Эмброуз мне нравится, – кивнул Ник. – Мне нравится все, что связано с Сабриной. Я его плоховато знаю, но, похоже, он и вправду крутой.

– Мне казалось, ты должен был сталкиваться с ним дома у Сабрины.

Семья Сабрины никогда не привечала Харви, но он предполагал, что перед парнем-колдуном должны расстелить красную ковровую дорожку. Ника наверняка приглашали на обед.

– Да, – ответил Ник. – У нас была групповая вечеринка в комнате у Эмброуза.

– Ну-ка, ну-ка… – медленно произнес Харви, – проясни, пожалуйста. Ты хочешь сказать…

Ник изогнул бровь.

Харви подавился попкорном.

– Эй, человече! Что с тобой?

Харви не ответил, он закашлялся. Задыхался. Ник торопливо пробормотал какое-то заклинание. Харви похолодел, от страха волосы встали дыбом. Магия чуть-чуть сдвинула весь мир, и попкорн выскочил из дыхательного горла. Но из глаз все еще текли слезы.

Харви не стал долго зацикливаться на мыслях о смерти от попкорна.

– Хотел только спросить, – проговорил он тихо и укоризненно, – почему ты всегда так себя ведешь?

– А что тут такого? Я старался не задеть твои хрупкие человеческие чувства! К тому же нас было не так уж много. Всего лишь шестеро.

– Это же очень много! – сверкнул глазами Харви.

Ник поднял руки, сдаваясь. Потом бодро добавил:

– Я бы хотел порасспросить тебя о той ночи.

– Боже мой, – простонал Харви.

– Это была стандартная групповая деятельность, но Сабрина, войдя, почему-то испугалась.

У Харви потемнело в глазах от ужаса.

– К вам вошла Сабрина?

Ник кивнул:

– Я, конечно, пригласил ее к нам, – добавил он, думая утешить Харви.

– Что? Когда там был задействован ее брат?

Ник забеспокоился:

– А что тут было неправильного?

– Все! – возопил Харви. – Все совершенно неправильно и недопустимо! Хоть тетушек там не было?

– А что, это было невежливо? Надо было их тоже пригласить? Все это было затеей Пруденс. Понимаешь, она к Эмброузу неровно дышит.

– Гм. Но ведь у Эмброуза есть бойфренд?

– Она готова с этим смириться, – небрежно пояснил Ник. – Если понадобится.

Харви поморщился. Теперь он, кажется, понимал, как устроена жизнь у ведьм, и это не радовало.

А Ник продолжал рассказывать, и дальше стало еще страшнее.

– Мы разрешили Пруденс сделать, как она хочет, потому что потом ей предстояло погибнуть.

– Погибнуть? – переспросил Харви.

– В одном ритуале, где все сообщество поедает плоть одного из… Знаешь, что-то у тебя лицо стало странного цвета. Не волнуйся. Сабрина остановила всю эту церемонию.

Это слегка утешало. Ему вспомнилось, как в прошлом году Сабрина организовала клуб по борьбе за права женщин и протестное движение против еды в кафетерии. Хоть она и вошла в новый кошмарный мир, но все же оставалась прежней задорной девчонкой, которую он любил.

Но только теперь он уже не мог назвать ее своей девчонкой. К нему через голову своей дочери склонилась миссис Тэппер.

– Харви Кинкл, – прошептала она. – Хватит болтать! Кино уже началось.

Внезапно Харви вспомнил, куда она пришли, и обнаружил, что в соседнем кресле сидит Линда Тэппер. Линда еще носила скобки на зубах. Она слишком мала для таких разговоров.

Харви чувствовал, что он и сам еще не дорос до таких разговоров. Он умолк и стал смотреть фильм. На экране люди один за другим погибали самыми причудливыми способами. Харви отвел глаза.

Ник шепотом спросил:

– Ты отворачиваешься, потому что лопающиеся глазные яблоки напоминают тебе о том, что ты смертен?

– Нет, – ответил Харви. – Отворачиваюсь, потому что это мерзко. Предупреди, пожалуйста, когда это кончится.

– Кончилось, – сказал Ник, и Харви открыл глаза.

Не кончилось. Харви хрюкнул от отвращения, и Ник злорадно хихикнул. Чародеям доверять нельзя.

Потом Ник тихо вскрикнул и закатал рукав. На руке стали проявляться горящие буквы, словно кто-то писал на коже чернильной ручкой, заправленной огнем.

«Напали люди. Приходи сейчас же…»

– Это Сабрина? – встревоженно спросил Харви.

Буквы появлялись дальше.

«Приходи сейчас же, идиот».

– Пруденс, – вздохнул Харви. – Иди скорей.

– Иду, – ответил Ник. – Вот, значит, как надо вести себя в кино? Я должен делать так же?

– Ты должен делать все наоборот, – ответил Харви. – Сколько раз тебе говорить? Подумай о том, как не привлекать внимания…

Ник щелкнул пальцами. В кинотеатре вспыхнули все огни. Тихое жужжание публики стало уже не таким тихим. Через несколько кресел истерически хохотал Эмброуз Спеллман. Харви спрятал лицо в ладонях.

– Харви, кто твой приятель? – поинтересовалась Линда Тэппер. – Такой красавчик – зашибись!

В поисках спасения Харви посмотрел на миссис Тэппер, но та была занята – глядела вслед уходящему Нику.

– Линда, он для тебя староват, – ответил Харви. – Ты вообще-то даже до этого фильма еще недоросла.

– Зато я не отвожу глаза всякий раз, как вижу кровь, – осклабилась Линда. – А ты хлюпик!

– Линда, не подходи к этому мальчишке, – выговорила дочери миссис Таппер отрешенным голосом. – Мне кажется, он колдун.

– Что? – переспросила Линда.

– Что? – переспросил Харви.

Свет снова погас. И тотчас же все увидели кровь, разбрызганную по стене спальни. Огромное багровое пятно висело у Харви перед глазами, точно занавес.

Он отвел глаза. Хватит с него крови, насмотрелся.

– Что вы сказали? – спросил он у миссис Тэппер. Она только шикнула на него.

Харви вскочил и кинулся бежать по проходу. Остановился возле кресла Эмброуза.

– Уходите отсюда, – шепнул он. – Люди толкуют о ведьмах.

Вокруг темных глаз Эмброуза вспыхнули широкие белые круги. Все тело сжалось, как пружина. Харви вздрогнул, вспомнив, что отца Эмброуза убили охотники на ведьм. Наверное, Эмброуз боится их, как сам Харви боится магии.

– С чего это вдруг? – шепотом спросил Эмброуз.

Харви решил не говорить, что Пруденс подверглась нападению. Эмброузу и так страшно.

– Не знаю. Может, потому, что Ник не мог перестать колдовать и без конца называл меня человеком? – прошептал Харви. – Дурак он.

Люк, сидевший рядом с Эмброузом, сердито сверкнул глазами:

– Ник самый умный во всей нашей школе!

– Да неужели? – фыркнул Харви. – Идите, ребята. А я постараюсь догнать Ника и расскажу, что происходит.