Глава 24
В которой звучит пророчество

Гленда следила из окна за элегантной дамой, которая прогуливалась по другой стороне улице туда-сюда. На ней было приметное бирюзовое пальто и красные сапожки. Лицо женщины скрывала густая вуаль, приколотая к модной маленькой шляпке. Но ни одна вуаль не могла скрыть пристальный взгляд, обращенный к окнам особняка. Казалось, этот взгляд мог проникнуть сквозь плотные шторы и выжечь все внутри дома. Или точнее – затопить, потому что дама определенно принадлежала к магам воды.

Гленда ждала, что незнакомка предпримет. По плечам, по походке, по напряжению, которое сковывало женщину, ведьма понимала, кто это. И надеялась, что той не хватит мужества. Или гордость не позволит поговорить с соперницей, и водница просто уйдет. Но та решительно направилась к крыльцу. Через мгновение раздался стук дверного молотка.

Гленда с раздражением задернула тяжелую штору. Сделать вид, что никого нет дома, или поговорить с женой Габриэля? Ведьма никогда не любила выяснять отношения, а в ее жизни этого хватало с избытком. Жены, возлюбленные, подруги просили, требовали, угрожали, умоляли, проклинали, но… если бы это могло что-то изменить! Зря она позволила магистру увезти себя из «Отеля». Хотя этот особняк был гораздо больше мансарды, которую занимала ведьма, и она могла свободно перемещаться между этажами, что делало ее мир не плоским, а объемным, нарушилось то уединение и тайна, в которых она существовала.

Стук повторился.

– Откройте! Я знаю, что вы дома!

Не хватало, чтобы своими криками обманутая жена привлекла ненужное внимание.

– Клянусь, я не уйду, пока мы не поговорим. Вам не нужен скандал, но мне уже нечего терять. Пусть Габриэлю будет стыдно.

По голосу Гленда поняла, что угроза воплотится в жизнь. Со вздохом, понимая, что ничем хорошим такой разговор кончиться не может, ведьма впустила Ортанс Миро – законную супругу магистра Габриэля Миро.

Та вошла и долго смотрела на Гленду.

– Давайте побеседуем в гостиной, – сказала ведьма, устав от игры в молчанку.

Она проводила жену своего покровителя, друга и любовника в элегантную комнату. На обстановку Габриэль не скупился. Бархат, шелк, ценные породы дерева – такая роскошь должна была произвести на госпожу Миро неприятное впечатление. Но та была слишком хорошо воспитана, чтобы начать осыпать Гленду упреками или опуститься до банальной истерики. Хотя истерики были просто пройденным этапом.

Женщины сели друг напротив друга, каждая внимательно изучала соперницу. Их разделял низенький столик, на котором стояла ваза с фруктами.

– Я представляла вас иначе, – наконец сказала Ортанс.

– Красивее? – спросила Гленда.

– Нет. Мне казалось, что вы воплощение зла и коварства, а вы… обычная. Просто женщина.

Это было нетипичное начало разговора в их положении, и Гленда даже ощутила некоторую симпатию к госпоже Миро. Ведьма не могла разглядеть лица Ортанс под вуалью и прочесть эмоции, которая та испытывала. Но в голосе магички не было ненависти, а одна лишь усталость.

– Зачем вы пришли? – спросила она.

Голос ее прозвучал спокойно и мягко, но в нем не было жалости, которая могла бы унизить собеседницу.

Госпожа Миро отвернулась и стала смотреть на картину. Художник был мастером. Он изобразил бушующее море с такой точностью, что казалось, волна с пенной белой шапкой вот-вот выплеснется через раму.

– Скажите, Гленда…

«Она знает мое имя? Хотя, в сущности, это не удивительно».

– …вы любите его? А впрочем, нет. Не отвечайте. Не хочу знать. Я пришла сюда не для того, чтобы копаться в ваших чувствах, если они есть.

– А для чего вы пришли?

Но Ортанс, казалось, не слышала вопроса. Она полностью ушла в созерцание моря, заключенного на холсте.

– Удивительная вещь – любовь. По логике вещей я должна ненавидеть Габриэля. Он разрушил наш брак и мою жизнь. Я больше не надеюсь, что он сможет побороть зависимость и оставить вас. Но не могу… перестать его любить. Понимаете?

Гленда сидела неподвижно. Она понимала, что этот вопрос не требует ответа. Каждый человек несет собственный груз эмоций и переживаний. И можно лишь догадываться, что чувствует госпожа Миро.

Ортанс продолжила:

– Я даже обращалась к ведьмам. Знаете, сначала мне показалось, что отворот принес результат. Но ваше колдовство оказалось сильнее, – она невесело усмехнулась. – Потом я сходила к ведьме, которая предсказывает будущее…

– Не стоит верить предсказаниям, – перебила ее Гленда. – Их смысл становится ясен только тогда, когда они исполняются.

– И тем не менее предсказание было весьма конкретным. Вы просили моего мужа помочь, не так ли? И дело касалось двух ваших подруг…

– Это вам сказала предсказательница? – Гленда была поражена.

– Нет, это я подслушала. В моем доме не может быть от меня тайн. И теперь я боюсь, что ваша просьба обернется катастрофой. Габриэль погибнет. Поэтому прошу вас употребить все свое влияние, чтобы он отказался от своих планов.

Убежденность женщины в смерти мужа пора-зила Гленду. Но меньше всего госпожа Миро походила на безумицу или впечатлительную девицу, которой заморочила голову хитрая ведьма, выдающая банальности за предсказания.

– Боюсь, я не понимаю, о чем идет речь.

Ортанс Миро хрипло рассмеялась.

– Габриэль в своем репертуаре. Он использует всех и вся. Думаете, ему есть дело до ваших знакомых? Ничего подобного!

Бровь Гленды удивленно поднялась.

– И вас он перевез сюда не просто так. Нижний Бефс стоит между стихийниками и Морталинами. По вашим улицам прокатятся огонь, вода и ураганы, чтобы ринуться на некромантов. Он убрал вас оттуда, чтобы вы оставались в безопасности. Видите, как он заботлив?

– Но при чем здесь мои знакомые?

– Они пропали в подходящий момент, Гленда. Вы подкинули мужчинам хороший повод.

– Повод для чего?

– Для войны, – жестко сказала Ортанс. – Это последнюю сотню лет стихии живут в относительном мире друг с другом. Но многим мужчинам противны мир и спокойствие. Разрушители и завоеватели по своей сути, они жаждут передела власти и установления нового порядка. Я прошу вас, остановите Габриэля.

– Но как? Боюсь, это невозможно…

– Одурманьте его. Не знаю, что вы обычно с ним делаете, но заставьте его отказаться от безумного плана. Вы понимаете, что погибнут многие? Да, некромантам не выстоять против трех стихий, но они заберут с собой столько жизней, сколько смогут. Победителям достанется их победа, но мертвым не будет радости от полученных богатств. И среди мертвых будет наш Габриэль.

– Так… – Гленда встала. – Расскажите же все по порядку. Какая война? И в чем заключалось пророчество?

– Габриэля втянули в заговор против некромантов. Или он сам был рад втянуться. Вам же приносят газеты. Знаете о мусорных ведьмах, превращенных в умертвия? Ну вот… Они сделают так, что об исчезновении Триш и Кассандры станет известно. Никто не собирается искать ваших знакомых. Более того, для них лучше, чтобы эти ведьмы не объявились. Их имена превратят в знамя, в символ мести. Обвинят гильдию некромантов. А потом наступит ночь бури и грозы.

Голос Ортанс Миро начал меняться. Он стал громче и грубее, заполнил всю комнату. Ее слова прокатывались эхом, словно волны. Пальцы женщины сжались на подлокотниках, голова откинулась назад, и маленькая модная шляпа с вуалью упала на пол.

Гленда увидела закатившиеся глаза. Выглядело страшно: молочная белизна, созерцающая неведомые сферы и явления. Ведьма замерла, боясь прервать колдовской транс.

– Грядет ночь бури и ярости, – гремел голос, – магия будет выпущена на свободу, и горе тому, кто встанет на пути сил. Не управлять магу тем, что не может вместить его разум. СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ! А потом настанет ведьмин час. Час на грани рассвета и тьмы. Все линии сойдутся в одной точке.

Ортанс захрипела, выгибаясь дугой, которая едва не переломила ее позвоночник. Закашлялась и обмякла. Она пришла в себя почти сразу. Потерла лоб, встряхнула волосами и подобрала шляпку. На мертвенно бледных щеках начал проступать румянец.

– Что-то мне нехорошо. Простите…

Жена магистра поднялась и торопливо направилась к выходу.

Гленда была потрясена. Она никогда не думала, что стихийницы способны к предсказаниям. Несколько минут ведьма колебалась, а потом закуталась в плащ и решительно покинула особняк. Улица, хоть и с редкими прохожими, вызвала смятение и приступ паники, но Гленда направилась обратно в «Отель». Ее решимость поддерживала одна мысль: нужно оказаться среди ведьм. Среди своих.