Глава 32

 Эйден и Рейхо наконец-то сошлись лицом к лицу. Чистокровный даханн и презренный полукровка. Первый – представитель скромного сословия дазганов, не имеющий права даже думать о том, чтобы обзавестись женой своей расы, второй – бывший аристократ, лишенный всех титулов и земель. Один – командующий кораблем императорской армии, верный слуга Амидарейна. Другой – преступник и ренегат, поднявший восстание против императорской власти. И только одно объединяло их, кроме взаимной ненависти, это любовь ко мне.

 Я прижалась спиной к холодной поверхности мачты, ухватилась руками за шкоты и застыла так, не в силах ни крикнуть, ни сдвинуться с места. Подо мной точно столкнулись два неистовых урагана, полные ярости и безумия.

 Палуба пестрела яркими пятнами: ярко-алая кровь даханнов и фиолетовая – нидангов смешалась с мокрым песком. Там, где его смыло водой, ноги сражавшихся скользили по деревянным доскам – и пираты, и имперцы то и дело падали, пропуская удар. Трупов становилось все больше, их уже не скидывали за борт, но никто не желал отступать и признавать себя побежденным.

 Только когда капитаны обоих судов сошлись один на один, над палубой словно пронесся тяжелый вздох и глаза всех присутствующих невольно обратились туда, где стояли друг против друга Рейхо и Эйден.

– Тебе. Лучше. Уйти! – прорычал дазган, уже полностью обратившись в драха.

 Когтистая лапа сорвала с могучих плеч остатки кителя, лишь на поясе продолжали болтаться обрывки ткани, прикрывая его чресла и мускулистые бедра.

 Я вздрогнула. Слишком уж яркой и знакомой была картина. Совсем как в тот день, когда Эйден напал на фрегат, шедший в Ризенпорт из Эроллы. Тогда он похитил меня буквально из-под носа у имперцев и тогда я впервые увидела, как Рейхо обратился в чудовище.

 Эйден застыл напротив него, спокойно улыбаясь. Сейчас он казался хрупким и слабым на фоне огромного драха, но в каждом его движении сквозила такая уверенность в своих силах, что я ни на миг не усомнилась в том, кто одержит победу.

– Только вместе со своей ширам, – бросил сопернику полукровка, и тот кинулся на него, с безумным ревом нанося удар!

 Я ахнула. Толпа невольно подалась вперед.

 Уже никто не сражался. Все внимание сосредоточилось на двух врагах, столкнувшихся на этой палубе.

 Эйден отбил первый удар. Легко, будто танцуя, он кружил вокруг свирепого драха, дразня его мелкими, точными движениями своих кинжалов. Звенела сталь, летели искры. Палубу заливали волны. В пелене дождя невозможно было ничего рассмотреть.

 Сверкали молнии. В кратких вспышках их света я видела, как соперники наносят друг другу неистовые удары, каждый из которых мог оказаться смертельным. С обоих мужчин градом стекала вода, смешиваясь с потом и кровью. Они скользили по мокрой палубе, с видимым усилием сохраняя равновесие. Качка была такой, что мне пришлось обнять мачту, чтобы не свалиться. Имперцы и ниданги забыли о разногласиях, вцепились в снасти, и внимание каждого из них было занято дуэлью на шканцах.

 Но вот Рейхо откинул саблю, пытаясь достать соперника когтями, похожими на остро заточенные, изогнутые полумесяцем клинки. Эйден парировал и в свою очередь атаковал драха, нанося серию мелких ударов.

 Голубая сталь столкнулась с когтями демона, высекая искру. Острие кинжала вонзилось в податливую плоть. Рейхо взвыл. Его рука обвисла плетью, но вторая по-прежнему оставалась смертельно опасной.

Мелькнули когти. На груди Эйдена проступили три рваные полосы, тут же заполнившиеся фиолетовой кровью. Оба раненые, соперники застыли друг против друга, тяжело дыша и небрежно подставляя лицо дождю.

– Сдавайся, Кархадан! – бросил Эйден, не спуская с драха напряженного взгляда. – Наш флот блокировал самые крупные рейны. В том числе Асторгрейн. Саммельхор пал. Архарон захвачен вместе с остальными даханнами.

– Мне плевать. Я не отдам грязному полукровке свою женщину, – раздалось в ответ рычание Рейхо.

– Она не твоя!

– Так будет моей!

 И он швырнул в лицо Эйдена горсть своей крови.

 Я закричала.

 Страшное воспоминание охватило мой разум. Кровь драха – смертельный яд для любого, кто с ней столкнется! Она разъедает плоть, как соляная кислота и никакая магия не в силах залечить такой ожог!

 Эйден упал на одно колено. Мокрые волосы укрыли его лицо. А через мгновение он уже стоял за спиной даханна.

 Я увидела, как его руки в мгновение ока обхватили мускулистый торс демона, дернули на себя – и в следующий миг оба, и Эйден, и Рейхо, рухнули за борт, подняв тучу брызг…

 Мне показалось, что я сейчас и сама упаду, расшибусь об палубу. Косые струи дождя хлестали меня по лицу, ветер рвал паруса и трепал тяжелый, мокрый подол. Пальцы скользили по грубым веревкам, по шершавой древесине, а слезы катились из глаз, смешиваясь с дождем.

– Человек за бортом! – закричал кто-то из имперцев.

 Вся толпа рванула на левый борт. Корабль качнуло.

 Сверкнула молния, осветив бушующий океан. Акулы исчезли, ушли в глубину, спасаясь от шторма. Морские змеи отправились в след за ними, преследуя до конца. Теперь вокруг двух сцепившихся кораблей не было ничего, кроме самой стихии, смертельной и необузданной, требующей свою жертву.

 Захлебываясь слезами я, до боли в глазах, вглядывалась в беснующиеся волны. Ударил гром, сверкнула молния, разрывая ночь напополам, и в ее голубоватом свете я увидела темный силуэт, вынырнувший из вод в ста футах от кормы.

 Это был драх!

 Фыркая и отплевываясь, он боролся с волнами, то появляясь на гребне, то падая в глубину. А с палубы юмати уже спускали шлюпку, надеясь спасти своего капитана.

Эйдена нигде не было видно.

"Только не это! – подумала я, холодея от страха. – Только не это!"

Я не верила, не могла поверить, что он погиб! Вот так нелепо, так глупо – разве так должна закончиться его жизнь? Неужели это конец?!

– Смотрите!! – закричали сразу несколько голосов.

Я смахнула с лица мокрые пряди. Вокруг темной фигуры Рейхо, покачивающейся на волнах, расплывалось странное красновато-золотистое сияние.

– Огненный змей! – охнул кто-то, и несколько десятков нидангов подхватили этот крик: – Огненный змей!

И он появился. Возник из темной морской глубины, точно яркий луч света.

Длинное, гибкое тело мелькнуло под толщей воды. От него исходило сияние, похожее на искры огня. И чем ближе змей поднимался к поверхности, тем ярче становился огненный шлейф, неотступно следовавший за ним. Еще мгновение – и древнее существо, прекрасное, как сам морской бог, возникло на поверхности, разогнав тьму своим светом.

Он был огромен – футов двадцать, не меньше, весь покрытый крупной чешуей цвета потемневшей бронзы, и каждая чешуйка сверкала, как огненный всполох, освещая пространство вокруг на несколько шагов. На его узкой клиновидной голове красовалось нечто вроде короны из пяти костяных наростов, а вдоль спины, до кончика хвоста, змеился странный черный узор. Широко развернутые плавники змея, будто паруса, раздувал ветер, и тонкая кожаная мембрана на них сверкала и переливалась всеми оттенками золотого и красного, так, как может сверкать и переливаться только живой огонь.

– Так это что? – донесся до меня чей-то недоуменный голос. – Император в плену? Амидарейн пал?

Над палубой поднялся нестройный гул.

– Король нидангов! – благоговейно зашептали юмати, бросая оружие и опускаясь на колени.

"Король нидангов? – в моем воспаленном мозгу все мысли спутались, я не могла ухватить ни одной. – Разве это не Эйдена короновали вопреки воле Амидарейна?"

Между тем, морской змей развернул веером гигантские плавники и кружил вокруг драха, постепенно сужая дистанцию. У Рейхо не было ни единого шанса, поняв это, я не выдержала и на мгновение закрыла глаза. Но тут же вновь распахнула их, испуганно вглядываясь в океан.

Сильный порыв ветра ударил мне в лицо, заставив покачнуться. Я поняла, что надо спускаться, или меня просто сорвет отсюда. Но как?! Пальцы отчаянно цеплялись за пеньковые выбленки, платье облепило дрожавшее от холода тело, а глаза неотступно следовали за огненным силуэтом, который то появлялся, то исчезал в волнах.

Если на палубе Рейхо имел неоспоримое преимущество в силе, то, упав за борт, он его потерял. Водная стихия была вотчиной морских змеев, а вот для драха она могла стать только могилой. Он с трудом удерживался на плаву, волны то и дело накрывали его с головой, лишая воздуха, и кидали из стороны в сторону, точно живую игрушку.

Я увидела, как огненная лента обвилась вокруг темного силуэта. Голова морского змея поднялась вверх на несколько футов, будто он хотел рассмотреть свой улов. Рейхо взревел – даже сквозь бурю до меня донесся его бешеный рык – а потом вдруг ударил когтистой лапой прямо в нежное горло соперника, не прикрытое защитной чешуей.

 Огненные кольца сжались, над бушующим морем раздался предсмертный вой – и оба врага, сплетясь в смертельном объятии, исчезли в беспросветной глубине…

Волны в последний раз с силой ударили друг о друга, поднимая вверх клочья пены, откуда-то издалека донеслись раскаты уходящего грома, небо прошила молния, и на том месте, где только что разгорелась схватка, не осталось ничего живого…

 На один бесконечно долгий миг, словно растянувшийся на целую жизнь, я забыла, что нужно дышать. Мое сердце сжалось, пропуская один удар, трепыхнулось раненой птицей и упало куда-то вниз. Палубу накрыла звенящая тишина.

 Имперцы и ниданги застыли в нелепых позах. Одни перегнулись через фальшборт, вглядываясь в океан, другие, как и я, вылезли на ванты. Все думали лишь об одном: кто покажется на поверхности? Кто останется победителем в этой схватке? Казалось, даже буря замерла на мгновение. Штормовой ветер сменился на бриз, а сплошной ливень перешел в моросящий дождь. Сама стихия ожидала развязку!

 И вот, после нескольких мгновений томительного ожидания, в бездонной глубине мелькнул едва заметный отблеск света. Будто солнечный зайчик, скачущий по волнам в ясный полдень. И палуба взорвалась несколькими десятками радостных мужских голосов.

 Гигантский змей, полыхающий, как закатное солнце, показался на поверхности. Пару секунд он просто покачивался на волнах, сложив радужные плавники, а потом развернулся и заскользил по водной глади в сторону корабля.

 Я с трудом сглотнула застрявший в горле комок и неожиданно поняла, что все это время не дышала.

– Эйден… – еле слышно прошептали посиневшие от холода губы.

 "Любовь моя…" – услышала я тихий ответ в глубине своего сердца.

 Предчувствие не обмануло меня. Это действительно был Эйден: мой возлюбленный, мой пират, половинка моей души. Толика шайенской крови подарила ему власть над стихией огня, а две четверти нидангской – способность принимать Изначальную форму. И только от своего отца-даханна он не взял ничего, кроме твердости характера, благородства и чести.

И тогда я поняла главное. Ни расстояние, ни время не способны разорвать ту невидимую нить, которой боги связали наши души. Где бы мы ни были, в каких телах, в каких мирах не возродились бы, нам не уйти от судьбы. И пусть наш путь друг к другу был тернист и залит кровью друзей и врагов, пусть еще остались вопросы и тайны, я знаю – вместе мы все преодолеем.

"Неужели я слышу тебя? – с замиранием сердца спросила я, боясь, что все это мне только чудится. – Неужели это и правда ты?"

 "Я… – мне показалось, что он мысленно улыбается. – Слазь со своего насеста, Виель. Или я сам сниму тебя оттуда".

 "А Рейхо?" – я должна была знать до конца.

 "Он погиб, как истинный даханн – в бою".

 Моя душа сжалась от боли. Я понимала, что Эйден прав, что по-другому было нельзя, но все равно что-то во мне оплакивало несчастного безумца, помешавшегося от страсти ко мне.

– Спускайтесь, эйрина! – кто-то окликнул меня с палубы. – Мы тут нашли вашу охранницу!

 Я опустила взгляд и увидела двух нидангов, стоявших в нескольких шагах от мачты. Один из них крепко держал за плечо хмурую Винару. Волосы женщины растрепались, одежда была в беспорядке, видимо, юмати не пожелала добровольно ни сдать оружие, ни позволить связать себе руки. Но главное, она была жива и даже не ранена!

 "Иди, Виель, я уже никуда не денусь", – в голосе Эйдена мелькнула прежняя беззаботность.

 Я почувствовала, как облегчение и слабость накрывают меня с головой. Отпустила веревки и, прижавшись животом к мачте, заскользила вниз по мокрому дереву. Хорошо еще, что мне не пришло в голову вылезти на самый верх, оттуда я бы точно сама не спустилась.

Внизу, почти у самой палубы, меня поймали чьи-то крепкие руки.

– Давненько мы с вами не виделись, акульи зубы мне в печенку! – пророкотал надо мной хорошо знакомый бас.

 Я подняла взгляд на своего спасителя.

– Шерран! – всхлипнула с облегчением и прижалась к мощной груди ниданга.

 Верный помощник моего капитана с напускным недовольством проворчал:

– Отставить слезы! Что это вы удумали, маленькая шайене?!

– Это правда ты? А тот огненный змей – мой Эйден? – я не могла поверить в то, что говорю.

– Ну а кто же еще? – Ниданг поставил меня на ноги, осмотрел и неодобрительно нахмурился. – Отправляйтесь-ка вы в свою каюту. Нечего вам тут шастать! И юмати свою заберите. Она мне чуть самое дорогое не оторвала, пока мы ее скрутили.

 Винара бросила в его сторону презрительный взгляд и решительно выпуталась из крепкой хватки второго ниданга.

– Развяжите меня, остолопы! Как я буду ухаживать за эйриной?

 За спиной Шеррана несколько нидангов спускали шлюпку.

– Я хочу дождаться его! – прошептала я дрожащими губами.

 Сердце колотилось, как безумное. Мне было плевать на все: на мокрое платье, облепившее тело, на противный моросящий дождь, заливающий палубу, на пронизывающий ветер. Я не чувствовала холода. Внутри меня постепенно разгорался огонь, согревая меня изнутри.

 В тот момент, когда Эйден шагнул на борт, я не выдержала и сорвалась с места.

 Я бежала к нему, путаясь в подоле, поскальзываясь на мокром настиле, то и дело натыкаясь на разбросанный бурей такелаж. Ниданги и имперцы расступались в стороны, пропуская меня. Но я ничего не замечала. Лишь глаза – серебристо-стальные, с серповидным зрачком, излучающие любовь.

 И когда он поймал меня и закружил, смеясь от счастья, я вспыхнула ослепительным пламенем, освещая ночь, будто праздничный фейерверк.