Глава 44
«Козлиный» вопрос
Вопрос о самом великом спортсмене, музыканте, поэте, композиторе, художнике и так далее – это постоянная, популярная и волнующая тема для неутихающих дискуссий. Как бы нам ни хотелось отыскать самого выдающегося представителя той или иной области деятельности и как бы жарко ни протекали споры, сравнения, охватывающие разные эпохи, не имеют смысла, особенно в спорте.
К примеру, по каким критериям вы будете сравнивать двух выдающихся автогонщиков в истории – пятикратного чемпиона «Формулы-1» из Аргентины Хуана Мануэля Фанхио и англичанина Льюиса Хэмилтона? Оба выступали в одном виде спорта, оба пилотировали «Серебряные стрелы» – болиды «мерседес». Если бы южноамериканец, блиставший в пятидесятые годы, мог сегодня выйти на старт вместе с англичанином, то он увидел бы только его задние фонари – и то ненадолго. И эти короткие мгновения повторялись бы еще несколько раз, когда его обходили бы на очередной круг. Но значит ли это, что он был хуже как пилот?
В англоязычной среде для таких видных деятелей имеется аббревиатура GOAT, которая не имеет никакого отношения к козлам и означает Greatest of all time – величайший на все времена. Однако уже в этом определении кроется фундаментальная ошибка, потому что «на все времена» – это значит и на будущие эпохи. А кто возьмет на себя смелость судить о том, что произойдет в будущем?
Желание отыскать самого великого теннисиста в истории еще больше усилилось в начале нового тысячелетия, когда появились сразу три кандидата на титул – Федерер, Надаль и Джокович. Не вызывает сомнений, что уровень мастерства в этом техничном виде спорта, где нужны не только сила и выносливость, постоянно растет. Совершенствование теннисного оснащения – ракеток, струн и мячей – также добавляет динамики.
Если во времена Стефана Эдберга подачи со скоростью полета мяча 200 км/ч считались высшим достижением, то сейчас этот показатель регулярно превосходят десятки игроков. Совершенствуются тренировочные планы, оптимизируются спортивное питание и восстановительные процессы, улучшается медицинское обслуживание, появляются новые тактические возможности благодаря системам видеозаписи и обработки данных. Если раньше теннисисты отправлялись в дорогу в одиночку или с одним тренером, а по вечерам могли позволить себе кружечку пива, то сегодня в дорогу собирается целый обоз, в состав которого входят главный тренер, помощники тренера, фитнес-тренер, физиотерапевт, менеджер, а нередко еще и спарринг-партнер, ответственный за связи с общественностью и другие специалисты, отслеживающие любой аспект карьеры спортсмена.
Если посмотреть сегодня видеозаписи старых дуэлей Лейвера и Розуолла, понаблюдать, как медленно разыгрывались мячи в матчах Борга и Макинроя и насколько высоко над сеткой пролетал мяч у Виландера или Виласа, то невольно задаешь себе вопрос: а не замедленная ли это запись? Нет, запись нормальная, и я ничуть не хочу кого-то обидеть. Однако все это не значит, что сегодняшние игроки, побеждающие на турнирах «Большого шлема», лучше и талантливее, чем те, кто играл еще деревянными ракетками. А как можно сравнивать великих мастеров, если уже не осталось в живых никого из тех, кто видел их игру?
Не подлежит также сомнению, что вокруг тенниса благодаря его профессионализации, зрелищности и популярности во всем мире вращается все больше денег, а конкуренция в нем становится все сильнее. На одного таланта, которому удается пробиться в топ-100, приходятся сотни тысяч тех, кому рано или поздно приходится расстаться со своими амбициями. Раньше все было иначе.
После открытия традиционных теннисных турниров для участия профессионалов, которые до 1968 года вынуждены были проводить свои отдельные соревнования, в этот вид спорта начало вливаться все больше средств и его география стала расширяться. Если раньше в нем доминировали англичане, американцы, французы и австралийцы, то теперь стало появляться больше игроков из таких стран, как Румыния, Индия, Испания, Швеция, Италия, Чили, Аргентина, Чехословакия. И все они боролись в одной «весовой категории», за одни и те же призы. А потом к ним добавились немцы, австрийцы, швейцарцы, канадцы, бразильцы, японцы, другие азиаты…
Разумеется, во время написания этой книги существует немало веских аргументов для присвоения Федереру титула лучшего игрока в истории. Он заново переписал книгу рекордов во всех мыслимых категориях, в том числе и по продолжительности пребывания на абсолютной вершине. И то, что он достиг своих успехов в условиях невиданной до этого конкуренции, говорит только в его пользу. В отличие от большинства чемпионов прошлых лет, он сумел хотя бы один раз завоевать все главные трофеи, имеющиеся в его виде спорта, за исключением золотой олимпийской медали в одиночном разряде, которая разыгрывается только один раз в четыре года. Немногие верили, что ему удастся получить карьерный «Большой шлем», особенно в период доминирования Надаля на грунтовых покрытиях. Однако Федерер был готов воспользоваться шансом, когда он ему представился, как и в случае с Кубком Дэвиса.
То, что после него и Надаль, и Джокович как минимум по разу выиграли все четыре турнира «Большого шлема», может, на первый взгляд, несколько уменьшить цену его достижения, но на самом деле это лишь показывает, с какими великими мастерами ему пришлось соперничать во второй половине своей карьеры. А ведь испанец и серб – это главные аргументы критиков, которые ставят под сомнение или отрицают статус Федерера как лучшего игрока в истории. Их довод, что нельзя ставить Федерера выше Надаля, потому что он имеет отрицательный баланс личных встреч с испанцем, кажется на первый взгляд справедливым, но он не безупречен.
Нельзя отрицать тот факт, что Надаль сам регулярно ставит Федерера выше себя: «Все мы знаем, что он лучший игрок всех времен» – такие слова от него приходилось слышать уже не раз. К тому же есть смысл проанализировать, почему испанец в прямом противостоянии имеет такое явное преимущество. Он выиграл 23 из первых 33 дуэлей, прежде чем Федереру удалось несколько выправить баланс пятью победами в 2015 и 2017 годах и довести счет личных встреч до 15:23. Однако такой счет сложился главным образом из матчей на грунте, которых у них было пятнадцать – больше, чем на любом другом типе покрытия. Надаль выиграл тринадцать из них. Как ни парадоксально, но баланс Федерера против этого безусловно доминирующего теннисиста на грунтовом покрытии мог бы быть значительно лучше, если бы он сам играл слабее на этих турнирах. В этом случае он не проходил бы так часто в финальные раунды и количество их встреч с Надалем было бы меньше.
Множество поражений от Надаля на грунте стало причиной того, что он попал в трудную психологическую ситуацию. В теннисе одно поражение часто влечет за собой следующее, а в случае с Надалем их был целый каскад. У него было три серии по пять поражений подряд в течение одного года.
Сам Федерер всегда дистанцировался от обсуждения вопроса, кто самый великий теннисист. Он уже в молодые годы обратил внимание на то, как тяжело соизмерять друг с другом игроков различных поколений. Роджер всегда противился попыткам придавать главное значение в таком сравнении победам на турнирах «Большого шлема». Во-первых, некоторые из этих турниров, в частности Открытый чемпионат Австралии, не были столь престижны, как в настоящее время. К тому же профессиональные игроки до 1968 года вообще не допускались на эти соревнования, а поездки на другой конец мира еще до недавнего времени занимали гораздо больше времени и стоили намного дороже, чем сейчас.
«Я хорошо понимаю, с какими проблемами сталкивались игроки старшего поколения вроде Лейвера, Розуолла и других, – сказал Федерер в 2009 году в Мельбурне, когда с ним завели разговор на эту тему. – Возможно, мы никогда точно не определим, кто был величайшим теннисистом, но это и хорошо. Разумеется, если кто-то выиграет 35 турниров “Большого шлема”, то это будет веским аргументом. Возможно, меня можно назвать лучшим игроком своего времени, но уж точно не всех времен».
Однако многим его поклонникам нет дела до аргументов, выдвигаемых против него. Когда после победы на Открытом чемпионате Австралии 2017 года французская спортивная газета L’Équipe провела опрос в интернете, является ли Роджер Федерер величайшим чемпионом в истории, причем не только в теннисе, но и в спорте вообще, 52 процента участников высказались утвердительно.
