Когда на пороге появился подполковник, я подумал лишь одно: «Отчего он не сделал этого раньше?» Но вслух, разумеется, ничего такого не сказал.

– Вставай, сынок! Пора ехать!

– Рад вас видеть, сэр! Но… – Я киваю в сторону двери, за которой обычно дежурит полицейский.

– Все вопросы к тебе сняты, полиция не имеет никаких возражений против того, чтобы ты вернулся к своим повседневным занятиям. От тебя требуется только одно – дать показания на суде, если таковой когда-нибудь вообще состоится.

Вот уж в чём-чём, а в этом я совершенно не уверен… Думаю, что и Ольбрехт разделяет моё мнение.

Подполковник оказался прав – в коридоре уже никого не было, по нему, кроме медперсонала и больных, никто не прохаживался. А я уже было привык к тому, что тут постоянно мелькает полицейская форма.

Спускаемся вниз, я расписываюсь в каких-то бумагах. Мой шеф внимательно их просматривает, удовлетворённо кивает, и мы выходим на улицу.

В его машине не было водителя, подполковник сам садится за руль, кивнув мне на пассажирское место справа от себя.

Отъезжаем.

– Итак, Джон? Что ты можешь мне сказать такого, чего я не прочитал бы в протоколах твоего допроса?

– Сэр, я был с ними вполне откровенен. Всё произошло в какие-то мгновения…

– Ты не успел рассмотреть нападавших?

– Только водителя той машины, откуда велась стрельба. Но я дал полицейским достаточно полное описание, чтобы его можно было бы опознать.

– Уже опознали. Его труп даже и дактилоскопировали – обычный мафиозо. Так что, сынок, они и без твоего описания обошлись бы.

– Ну, я-то этого не знал.

– Не переживай. К тебе претензий нет, в сложившейся ситуации ты ничего и не смог бы сделать. Да и никто бы не смог.

– Если бы у меня было оружие…

– Ноу тебя же его не было, так ведь?

– Так, сэр. Но кто это был? Почему они стали стрелять по нам?

– По Крейну. О тебе, полагаю, они вообще не знали. Или не придали особого значения – ты ведь ехал отдельно. Короче, этим делом занимаюсь я сам, и, поверь, скоро кто-то тут заплачет кровавыми слезами!

Подполковник прибавляет газу, обгоняя попутный автомобиль.

– В общем, отдыхай. Это приказ! Неделю, как минимум. Можешь даже навестить какую-нибудь знакомую девчонку, не возражаю… Только предварительно поставь в известность дежурного по базе. И обязательно оставь ему её адрес! – Он протягивает мне конверт: – На расходы. Отчета в использовании не требуется. Но через неделю ты должен быть в форме! Работы предстоит много! И не забудь написать мне полный и исчерпывающий отчёт о поездке в Москву! Не тороплю. Постарайся ничего не забыть – это очень важно!

– Есть, сэр!

Возвращение на базу прошло совершенно буднично, словно я покинул её только вчера вечером. Дежурный, вскочивший на ноги при появлении шефа, доброжелательно мне кивнул и протянул ключ от комнаты.

– Всё, Джон, отдыхай, – прощается Ольбрехт. – И помни о том, что я сказал!

Бросив на койку чемодан с вещами, достаю оттуда мобильник. Он, наверное, уже разрядился – в больнице мне его в руки не давали и вернули только при выписке. Надо думать, перед этим там тщательно покопались полицейские. Но, судя по отсутствию новых вопросов, ничего интересного для себя они в нём не нашли.

Ставлю телефон на зарядку, и почти тотчас пищит сигнал напоминания.

«Позвонить Джулии».

Да, среди моих здешних подруг таковая присутствует, именно у неё я в своё время и позаимствовал ноутбук. И при любой проверке она, разумеется, подтвердит факт нашего знакомства, хотя, возможно, что и не сразу…

Но в данном случае это напоминание имеет совсем иное значение – надо было решить, звонить ли в магазин, где я купил вазу, или нет.

Впрочем, решать это надо было ещё несколько дней назад.

Поезд ушёл, как говорят в России.

И ничего уже нельзя изменить. Думаю, Романов уже получил мою посылку. Что ж, пусть Всевышний вразумит его на правильные поступки.

Разговаривая с полицейскими и подполковником, я был не совсем откровенен. Тщательно описав внешность водителя, я ни разу не упомянул о стрелке. И не потому, что плохо его рассмотрел, напротив…

Ещё некоторое время назад, отрабатывая очередной адрес, я обратил внимание на худощавого парня, который постоянно маячил неподалёку от отрабатываемого дома. Естественно, я доложил об этом Норманну – тогда он был ещё вполне жив и здоров.

– Ну-ка, ну-ка… – рассматривал мой шеф фотографию, – ага, ты ещё и сбоку его заснял – молодец! Угу… – Он нажимает на кнопку, удаляя изображения из памяти камеры. – Расслабься! Этот парень нам не опасен! А вот некоторым нашим коллегам я кое-что выскажу – пусть поработают со своими подопечными!

– Это…

– Внешняя охрана данной квартиры, не более того. Скорее даже контрнаблюдение. А вот тебя он не заметил, и это минус ему в карму!

Именно этот парень со снимка и держал в руках «Стэн»…

Спускаюсь вниз, у оружейки заметно оживление – ребята получают снаряжение.

Меня заметили – похлопывают по плечам, здороваются. У нас не принято задавать вопросы о том, кто куда ездил и что именно он там делал. Но раз вернулся, то всё в порядке! Договариваемся в ближайшее время посидеть с пивом где-нибудь в саду – он тут немаленький, есть укромные места…

Кстати, надо бы и мне что-нибудь прихватить. Чай, не Москва… вполне можно вооружённым ходить. Все документы на это есть. Ну, разве что на автоматы нет… так я же его и не беру! Надо бы заодно ещё и в тир сходить – подтянуть, так сказать, навыки.

– А вы-то все куда собрались?

– Да так… Повседневные мелочи – груз встречаем! Вечером уже тут будем, так что пиво на тебе! Сейчас скинемся…

– Какие проблемы – сделаем!

Под это дело прошу у дежурного пикап – пять ящиков пива и всё прочее займут немало места. И моя просьба воспринимается с должным пониманием. Хорошие отношения в коллективе – залог успешной работы всего подразделения.

– Вам сюда тоже занесём!

Сухого закона внутри базы нет. Но здравый смысл никто не отменял. И поэтому дежурному перепадёт лишь пара бутылок пива. Но на это никто не обижается – порядок есть порядок, и его надобно соблюдать!

Тир – сотня патронов отрабатывается мною менее чем за час. Неплохо, в общем, но есть куда двигаться дальше.

Забегаю в оружейку, прихватываю автомат. Раз уж так пошло, то и это подтянуть не помешает.

Через часок снова заглядываю к дежурному, возвращаю ключи от тира. Минут тридцать разговариваем с ним о всякой всячине.

– Ладно, надо ехать за пивом. В город смотаюсь…

– Небось не только за пивом? – ухмыляется собеседник.

– Не…это только завтра! Ольбрехт вообще прямо на это намекнул!

– Дать адресок?

– Ну, уж тут-то я и сам в курсе дела!

– Стоящая девчонка-то?

– Высший класс! Такая, скажу тебе, мастерица… на все руки!

– И не только на них, надо полагать…

Смеёмся, я забираю ключи от пикапа и выхожу во двор.

Город… ну, он точно такой же, как и неделю назад. Ничего не поменялось. На месте и все магазины. И что гораздо важнее, те немногочисленные знакомые, которых надобно бы повидать, ведь не всё, что я хочу сейчас купить, продаётся в магазинах на главной улице. Кое-что можно добыть только у таких вот… «честных коммерсантов».

Словом, на базу возвращаюсь только часа через четыре.

Впрочем, увидев ещё в камеру загруженный всевозможным добром кузов, дежурный только головою покачал:

– Вы собираетесь не спать до утра?

– Слушай, Москва – это такой город… Поверишь ли, не с кем нормально посидеть! А уж про то, чтобы опрокинуть стаканчик-другой, и речи нет! Русские пьют только бутылками сразу! Кто такое выдержит?

Иеремия – он сегодня сидит за пультом дежурного – только головою покачал:

– Как они вообще там живут?

Подогнав пикап, разгружаю ящики.

Есть у нас в саду место, тут постоянно пикники и устраивают. Даже стулья тут стоят и два легких навеса на случай непогоды. Барбекю и всё прочее тоже присутствует.

Так что особо напрягаться не пришлось, я уложился достаточно быстро. Пиво и закуски, понятное дело, в холодильник. Топаю в подвал, там у нас большой холодильник кухонного блока. По пути заворачиваю к дежурному и делюсь с ним честно заработанным пивом.

Это нам хорошо – вечером в саду, с пивом и всякими вкусностями… А он свой пост покидать не имеет права!

Жаль, что Ольбрехт не приедет, он вежливо поблагодарил за приглашение, но сослался на большую занятость. Поинтересовался, кому пришла в голову эта идея.

– Марку Финеганну, он вообще у нас тут по этой части мастер. Большинство идей относительно отдыха рождается у него. Он, собственно говоря, уже всё и организовал, даже стулья расставил! Мне осталось только пиво и закуски купить – ребята уже скинулись.

– Надо же! – удивляется подполковник. – А такой скромняга на первый взгляд…

Ну, положим, подобным эпитетом тут мало кого можно титуловать – уж на скромняг наши парни походят менее всего.

Но боссу виднее.

Ладно, время есть, я ещё немного в тире поработать успею.

Через несколько часов, поболтав с дежурным и притащив ему снизу ещё парочку бутылочек пива, выдвигаюсь на исходную позицию – к столикам. Уже горит огонь в очаге, осталось только закуски из холодильника притащить.

– Реми! – набираю телефон дежурного. – Дай знать, когда ребята подойдут, мне же надо тут всё заранее подготовить.

– Они уже на подходе, минут десять осталось.

Ага, стало быть, я всё правильно рассчитал…

Немного о том месте, где мы собираемся устраивать пикник. Тут когда-то была беседка или ещё какое-то подобное сооружение. От которого более ничего не осталось, за исключением пары стен. Сложенные из дикого камня, они успешно перенесли все превратности судьбы. Надеюсь, и мои сегодняшние фокусы им не сильно повредят…

Небольшая, мощённая тем же камнем площадка, на ней сейчас расставлены стулья и пара легких столиков. Натоптанная дорожка ведёт к основному зданию.

Света, как, кстати, и камер наблюдения, здесь не имеется, это всё вдоль периметра сосредоточено, и поэтому на стене пришлось закрепить парочку аккумуляторных светодиодных светильников. Читать при этом освещении, разумеется, невозможно, но нам того и не надобно. Мимо стакана уж точно не промахнёмся!

Фары!

Яркие белые лучи высвечивают придорожные кусты, деревья и каменную арку въездных ворот.

Приехали!

Честные и прямодушные парни, работающие на благо своей страны.

Охранники наркокараванов и перевозчики наркотиков.

Любящие свои семьи и родных.

И легко обрекающие на страшные мучения огромное множество тех, кто потребляет их продукцию.

Мои коллеги по работе.

Да и я сам чем лучше их?

Звонок телефона.

– Джон? Приехали парни.

– Спасибо! Реми, если нетрудно, пусть сюда Марк подойдёт, хорошо? Что-то не так с одним из светильников, а он по этому делу мастер!

Финеганн по основной специальности подрывник и специалист по системам минирования. Так что уж такую проблему сможет устранить играючи.

– Сейчас ему передам.

– А остальным скажи – таскать сюда ящики с пивом я не подряжался!

Топот ног, от основного здания подходит Марк:

– В чём проблема?

– А вон с тем светильником. Моргает что-то… – Я указываю на один из светодиодных агрегатов.

Финеганн хмыкает и поворачивается в ту сторону:

– И всё-то надобно за вас делать…

В моей руке появляется пульт, Марк его сейчас видеть не может.

Нажатие кнопки…

Всё поместье оборудовано видеокамерами – они везде!

На заборах и на стоянке машин. В коридорах и складских помещениях. И даже в саду понатыкано.

Нет их только в санузлах, оружейке (не факт!), у холодильных камер (конденсат!), в тире (часто выходят из строя)… и здесь.

И поэтому никто не смог заметить того факта, что я установил заряды взрывчатки у ящиков с боеприпасами, на холодильнике и рядом с площадкой для барбекю. Здесь я поставил пару «Клейморов» – больше просто не удалось достать.

А помещение тира у нас аккурат под дежурной частью…

Выдержка из рапорта

«Особо секретно, государственной важности!

Запрещается передача любыми коммуникационными средствами, только специальным курьером.

Запрещается делать выписки, снимать ксерокопии или каким угодно иным способом копировать содержимое документа.

…На указанном объекте произошел одновременный подрыв нескольких зарядов взрывчатки и противопехотных мин с дистанционным поражением цели. По меньшей мере две мины системы „Клеймор“ были установлены в непосредственной близости от импровизированной площадки для барбекю в саду виллы.

Заминированы были также комната хранения оружия и боеприпасов, хозяйственные помещения в подвале и помещение тира, также расположенное в подвальной части дома.

В результате взрывов произошло обрушение части несущих конструкций. Взорвались также и боеприпасы в комнате хранения оружия, что существенно усилило эффект от заложенных зарядов.

Начавшийся пожар был потушен лишь через несколько часов силами трех пожарных бригад.

Из-под обломков извлечены тела восьми человек (все сотрудники регионального отделения «Гарварда»). Разбор завалов продолжается.

В саду, неподалёку от площадки для барбекю, подобраны:

1) Марк Финеганн, сотрудник региональной организации. Мертв, причина смерти – множественные осколочные ранения;

2) Иегуда Мейер, сотрудник регионального отделения. Мертв, причина смерти – множественные осколочные ранения;

3) Джон Хает, сотрудник регионального отделения. Жив, многочисленные порезы и проникающие ранения холодным оружием. Ушибленные раны головы и тела. Потерял много крови. Контузия, частичная потеря памяти, находится в бессознательном состоянии.

Поиск тел продолжается…»

На этот раз подполковник оказался первым – надо думать, что он нажал на все кнопки, до которых только можно дотянуться.

– Джон, ты можешь говорить?

– Да… сэр… могу…

– Что произошло?

– Где?

– На этой вашей вечеринке! Кто с кем повздорил?

Примерно минуту молчу и собираюсь с мыслями.

– Ну… Марк пришёл… Сказал, что надо починить фонарь.

Я повернулся туда… и он меня ударил!

– Чем?!

– Ножом, сэр… Он всегда его с собой носил.

– Мы нашли его там, – кивает Ольбрехт. – Это действительно его нож, и он в твоей крови.

– Да? Ну… мне тогда было не до разглядываний… он напал на меня и начал… он хотел меня убить, сэр! Я защищался, сэр, я не нападал на него! Пытался выбить нож, даже руку порезал…

– Знаю-знаю! Не волнуйся так! А что потом?

– Потом? Я упал… слышал голоса, кто-то звонил по телефону.

– Голоса?

– Ну… Марк точно что-то говорил…

– А кто ещё?

– Не знаю, сэр… Потом меня что-то ударило. Больше ничего не помню.

– Точно?

– Да, сэр… вы не отдадите меня в полицию? Что я должен буду им сказать?

– Не волнуйся, ты на базе войск США, и сюда никакая полиция не войдёт. Кроме нашей, но они стоят снаружи, охраняют твою палату.

– Спасибо, сэр…

– Поправляйся! Мы обязательно ещё увидимся!

Подполковник кивнул раненому и быстро вышел за дверь.

Дойдя до комнаты спецсвязи, кивнул на дверь дежурному мастер-сержанту. Тот поднялся и молча покинул помещение.

Это было против правил, но никто и не подумал возражать Ольбрехту – предъявленные им полномочия были достаточно обширны. Он ещё и не такое тут мог вытворять!

Подняв трубку, подполковник нажал несколько кнопок.

– Слушаю вас! – отозвался голос в трубке.

– Вирджиния, шесть-один-пять. Код три.

– Соединяю…

– Да? – отозвался абонент на том конце.

– Это Финеганн. Мы получили недостающие показания.

– Вы абсолютно в этом уверены?

– Да, – машинально кивнул Ольбрехт. – Он в прошлом подрывник и мог рассчитать установку зарядов. Больше этого там попросту некому было бы это сделать.

– Почему он на это пошёл?

– Проверяем все его связи. Уже кое-что нашлось… но нам надо больше времени!

– Он погиб и сам… Почему?

– «Клейморы» были замаскированы под прожектора. И что-то там испортилось – прожектор не загорался. Хает, который ничего об этом не знал, не полез разбирать прожектор, но за провода подергал. Вероятно, он таким образом сбил настройку, и осколки накрыли безопасную ранее зону.

– Он жив?

– Потерял много крови, но жив.

– Проследите за ним – человек такой удачливости нам нужен!

– Да, сэр! Разумеется, сэр!

Я лежу один в пустой палате. За дверью слышны мерные шаги часовых. Ко мне никто не заходит, только иногда заглядывает дежурный врач.

Ноет и болит всё тело, ведь столько раз пришлось падать с разбегу на камни! Крутит порезанную ладонь – похоже, тут я всё же хватил через край…

Но всё это мелочи по сравнению с тем, что несёт с собою неизвестность.

Вот откроется дверь… и войдёт подполковник…

И что он тогда скажет?

А главное, что я ему отвечу?