Эпилог

Июль 2054 года,

Примерно через две недели

после описанных выше событий

Вяз был чудовищен. Он безжалостно оккупировал всю восточную оконечность Чернолеса, превратив в щебень и гранитные набережные, мост и некогда возвышавшиеся здесь восьмигранные офисные башни. Он словно уравновешивал своей приземистой, корявой мощью рукотворного идола, торчащего из чёрного ивняка на противоположном конце Болотного острова. Только тот был мёртвым, склёпанным из листов металла и решётчатых ферм – а Вяз жил, исходя злобой и гнетущей разум чернотой.

Хоть Вяз и не мог похвастать особой высотой, уступая в этом даже клёпаному уродцу, его чудовищная толщина ствола с лихвой возмещала этот недостаток. Его громадные корни перекрывали Обводный канал, взбороздив на добрую сотню метров разрушенные кварталы Кожевников. Со стороны Москвы-Реки корни Вяза почти дотягивались до противоположного берега, оставив лодчонкам речников лишь узкий проход – он заслуженно считался самым опасным местом на реке.

Впрочем, кому бы пришло в голову плавать здесь по ночам, в кромешной, угольно-чёрной тьме? Ни луны, ни звёзд, ни хотя бы тусклого огонька гнилушки – любой свет безнадёжно тонул во мгле, расползающейся из Чернолеса, средоточие которого являл собой Вяз.

А вот к тусклым огонькам, тлеющим на посохах в руках семи закутанных в балахоны фигур, это, похоже, не относилось. Друиды (кто же ещё это мог быть?) выстроились на набережной полукругом. В центре его полукруга стоял восьмой – с пустыми руками и откинутом за спину капюшоном. Огоньки на посохах указывали на него, и их острые, зелёные лучики кололи глаза, вынуждая закрываться изодранным рукавом балахона.

– Друид Эреман, знай: сейчас твоё имя звучит в последний раз. – заговорил один из семи. – После этого оно будет навсегда стёрто из памяти Братства. Но сам ты останешься жив – и испытаешь самые ужасные муки, которые только могут выпасть на долю человеческого существа. Ибо, после всего содеянного, ты – всего лишь человек. Порченый, как прозвали тебя другие человеки, и под этим именем ты останешься в их памяти.

Порченый дёрнулся. Даже тьма не могла скрыть презрение, проступившее на его лице.

– Да, именно так! – голос зазвучал громче. – Муки твои, человек, могли бы длиться вечно, но я, верховный друид Лугайд, слуга Дуба, Терновника и Ясеня объявляю тебе милость Леса.

Пауза. Болотные огоньки на кончиках жезлов настороженно тлели.

– Знай, человек: эти муки могут быть прекращены. Верни Жезл, поведай Братству, где он – и обретёшь блаженный покой.

– Сколько раз повторять – я не знаю! – хрипло выкрикнул тот, кого обрекли быть человеком. – Жезл украли, когда ваша банда разорила лабораторию, и…

– Возможно, ты не лжёшь. – голос был непреклонен, неумолим. – Его корни – друид указал жезлом на Вяз – простираются повсюду. Стань их частью, и никакие муки не помешают тебе видеть и слышать с их помощью весь Лес, всё, что в нём происходит. Нет таких мест, куда ты не сможешь заглянуть, кроме, разве что, жалких пятачков, которые человеки неизвестно зачем удерживают за собой. Но там искать, разумеется, незачем – Жезл есть неотъемлемая, естественная часть Леса и только в нём он обретает подлинную мощь.

Голос Лугайда превратился в звенящий рык – такой мощи, что стайка шипомордников, терпеливо дожидавшихся в конце набережной, поджала чешуйчатые хвосты и потрусила прочь.

– Ищи, человек, ищи, если хочешь избавиться от страданий. И запомни хорошенько: другой надежды у тебя не будет. Ни-ког-да.

Порченый прикрыл рукавом балахона лицо, прячась от этих слов – но они падали, размеренно, обжигая мозг расплавленными каплями свинцовой неизбежности.

– Иди, прими свою муку! И помни – ты можешь её прекратить!

Посохи ярко вспыхнули, Порченый вздрогнул всем телом от новых уколов зелёных жал, попятился – и ступил на взбороздивший набережную корень. Зелёные огоньки бешено пульсировали; следуя их ритму, он механически, словно кукла на невидимых ниточках, переставлял ноги, отступая спиной вперёд по неверному мостику. Внизу, в гнилой, чёрной, как смола воде извивались щупальца кикимор – отвратительные твари собрались в предвкушении добычи. Но бывший друид их не замечал: шаг, шаг, шаг – пока лопатки не упёрлись в иссечённую глубокими трещинами ствол Вяза.

Его ждали. Кора лопнула, словно раскрылся узкий вертикальный зев – и несчастный был смят, сжёван его краями, словно чудовищными беззубыми дёснами. Над водой повис вибрирующий вой запредельной муки.

И вдруг всё, разом, кончилось. Набережную залила мертвящая тишина. Огоньки на жезлах погасли, тьма поглотила и берег, и торчащие из воды корни, и кикимор, разочарованно расползающихся по своим норам под чернолесским берегом.

– Позвольте мне сказать, мастер…

Трен склонился перед Верховным друидом. Остальные терпеливо ждали в почтительном отдалении.

– Мне очень стыдно, что я подвёл вас. Не сумел избежать огласки ужасных поступков Эре…

– Молчи! – Лугайд сделал протестующий жест. – Это имя более не должно звучать.

Поклон стал глубже.

– Я хочу принести вам извинения. Поскольку случившееся целиком на моей совести, позвольте мне удалиться в изгнание.

Смешок – словно струйка песка просыпалась на каменную, высушенную ветром плиту.

– Надеюсь, ты не намерен последовать за теми, из Грачёвки? Такое наказание было бы чересчур суровым.

Пауза, долгая, тягучая, как кровь шипомордника.

– Нет. Для изгнания я выбрал Запретный Лес.

Лугайд не показал своих чувств – но собеседник заметил, как дрогнула тень под капюшоном

«… как будто понятие «тень» имеет смысл в затопившей всё вокруг черноте…»

– Это… тяжёлое решение.

Пауза

– Под стать тяжести вины.

– Справедливо. Да будет так.

Огоньки на концах жезлов на мгновение вспыхнули, разгоняя окутавший семерых мрак.

– То, что случилось – далеко не последнее испытание в череде тех, что нас ожидают. Когда придёт время следующего, тебя призовут из изгнания. Если, конечно, ты к тому времени будешь жив.

Вместо ответа Трен ещё ниже склонил голову, так, что края капюшона задевали пальцы, сжимающие посох.

– Так решено, и так сбудется.

***

В единственном экземпляре. Запрещено выносить с территории РИИЛ. Запрещено копировать или переводить в электронный формат.

После всестороннего анализа данных, полученных по теме «Комната», имею сообщить следующее:

Операцию следует признать окончательно проваленной. Попытки выяснить, что в итоге произошло с объектом «Ольха» и агентом «Алитет», ни к чему не привели. С высокой степенью вероятности оба погибли; установить место и время их гибели не представляется возможным.

Агент «Аргус», отвечавший за экстренные мероприятия на финальном этапе операции, вероятно, был скомпрометирован перед внешними наблюдателями. В силу этого, считаю разумным перевести его в режим «С+++» (глубокая консервация). Подготовить мероприятия по экстренной эвакуации «Аргуса» в случае возникновения необходимости.

Приписка от руки: Не вполне понятна роль «Аргуса» в этой паршивой

истории. Вернуть, не дожидаясь «необходимости», провести

всестороннее расследование, доложить. Ответственный999 –

(вымарано).

В ходе мероприятий по уточнению обстоятельств исчезновения группы «Доберман» выяснено следующее:

Группа была захвачена приспешниками некоего (вымарано) и доставлена в (вымарано).

Упомянутый (вымарано) проводил нелегальные исследования с использованием материалов, переданных (вымарано) в рамках научной темы «Парис» (см. приложение 7-12).

Согласно неподтверждённым сведениям, захваченные члены группы «Доберман» были использованы (вымарано) в качестве биологического материала в упомянутых нелегальных исследованиях, после чего подверглись утилизации. Достоверность этой информации расценивается как «ниже средней». Сведениями об успехе/неуспехе упомянутых нелегальных исследований мы на данный момент не располагаем.

Приписка от руки: Идиоты! Даже неподтверждённые, эти сведения с лихвой оправдывают все усилия и затраты по теме «Комната».

Исполнитель темы «Комната» попросил о переводе на другую работу или отставке, поскольку полагает себя лично ответственным за провал операции.

Приписка от руки: В переводе и отставке отказать, пусть работает. Что считает себя ответственным – это полезно. Вынести выговор с занесением в личное дело и отметить в списке (вымарано) как перспективного исполнителя по темам (вымарано), (вымарано) и (вымарано).

Папка с материалами по теме «Комната» сдана в архив. Номер единицы хранения (вымарано).

Приписка от руки: Папку изъять и передать мне лично в руки. В архиве иметь запись об утрате в результате непредвиденной случайности. Исполнителей строго предупредить об ответственности за разглашение.

От руки, красным карандашом, подчёркнуто: ЗАБЫТЬ!

Москва, сентябрь 2019 – май 2020 гг.