Восклицательные знаки

Сцена первая, в которой купцы «женской» гильдии о делах говорят.

Декорации: Коломна. Кондитерская XIX века. На столах канделябры. За прилавком барышня выкладывает на витрину ромовую бабу и прочие сладости. В углу за столиком разговаривают три дамы. Вида крайне деловитого.

Назвать их купчихами язык не поворачивается. Ведь купчиха – это кустодиевская толстушка с блюдцем в руках. Нет, эти гораздо стройнее, да и за чаем не прохлаждаются, а вопросы свои купеческие решают. Серьезные. На выставку скоро ехать. Во Франкфурте товар лицом нужно показать.

– Постер мы предлагаем сделать вот таким, как тебе? И пусть они не клеят полосатые обои, сами покрасим стену, – говорят две дамы, показывая картинки на смартфоне, непонятно откуда взявшемся в этих исторических интерьерах.

– Вот этот цвет, который ты предлагаешь, очень благородный, хорошо смотреться будет на стенде. А вы что выставлять собираетесь? – спрашивает третья.

– Коробки с игрушками и мылом. Подарки.

Барышня в кринолинах появилась с подносами, прошуршала юбками, и на столе возник чайник расписной, чашки и кушанья вида живописного. Такие только на выставку.

Наталья Бакушина и Марина Волкова попали в Коломну случайно в 2010 году. И так же случайно оказались за одним столом с Еленой Дмитриевой и Натальей Никитиной, которые к тому моменту уже начали выстраивать в городе свою империю пастилы. Волкова и Бакушина, дизайнеры из Москвы, делали круглые глаза, издавали восклицательные звуки и зажмуривались от непреодолимого желания вписаться в эту фантастическую картину, где люди окружены красотой и смыслом.

Тогда они еще не знали, что очень скоро повторят путь основательниц «Коломенской пастилы», станут неотъемлемой частью местной жизни, что сами станут совладелицами мыловарни, производства елочных игрушек и музея, что будут торговать своим товаром в ГУМе, в петербургском «Пассаже», и уж тем более – что поедут на заграничную международную выставку.

Инь и ян

Сцена вторая, в которой героини знакомятся друг с другом и видят одно и то же дерево.

Декорации: Москва времен перестройки и становления капитализма.

Волкова и Бакушина – как инь и ян. Одна блондинка, вторая брюнетка. Одна смелая и порывистая, вторая – вдумчивая, но методичная. Одна думает про масштабы, вторая – специалист по деталям. Но при этом понимают друг друга с полуслова. «Что вы представляете себе, когда вам говорят «зеленое дерево»? – издалека объясняет Наталья Бакушина отношения с подругой. – Для кого-то это ель, для кого-то береза, дуб и т. д. Все люди видят и думают по-разному. А мы с Мариной видим одно и то же дерево. Всегда».

Шестеренки их характеров начали сходиться лет тридцать назад в аудиториях Института текстильной и легкой промышленности, где и началась их совместная борьба за красоту. Хотелось придумывать и шить, раскрашивать и перекраивать серые, унылые советские штампованные фасоны. Вдохновение черпали не только из затертых до дыр журналов «Бурда», за которыми гонялись как за самиздатом, но и из истории моды.

После учебы Марина устроилась работать по специальности – конструировала и шила модные наряды для советских еще женщин. Но Союз разошелся по швам, предприятия закрылись одно за другим.

– На место нашей качественной и уже красивой одежды пришел Китай, – вспоминает Марина. – Яркий. Разный. Дешевый. Правда, таким он оставался до первой стирки. Но обнищавший народ все равно выбирал дешевизну. В итоге я начала осваивать новую профессию – рекламный дизайн.

Наталья волей судьбы оказалась в рекламном отделе «Российской газеты». Потом были журналы «Крестьянка» и «Спорт-Экспресс», еженедельник «Час для Вас». Так осваивались тонкости полиграфического дизайна.

В печатной рекламе Марина долго не задержалась, занялась дизайном интерьеров. А вскоре к ней присоединилась и Наташа.

Любую идею можно довести до идеала, учили Марину и Наташу в советском вузе. Но в девяностые годы идеи многих разбогатевших клиентов граничили с безумием и способны были свести с ума наших борцов за красоту и хороший вкус.

– Нам почти всегда удавалось переубедить заказчика, ведь мы знали – если будет полностью по его задумке, то в конечном итоге он сам окажется недоволен, – вспоминает Наташа. – Но получалось не всегда. Помню, был один мужчина с шикарной квартирой с видом на храм Христа Спасителя, который хотел, чтобы все было в стиле Версаче. А мы предложили ему акварели Венеции, изумительные росписи по стенам, презентовали проект. Он посмотрел на все это, вздохнул и говорит: «Нет, все-таки Версаче…»

Примерно в это время окончательно сложился идеальный тандем двух подруг. Марина оказалась мастером дипломатии, психологии и презентации. Она умела убеждать клиентов и особенно их жен, успокаивать их даже ночью, когда на почве разногласий по вопросам ремонта в семье разгорались скандалы и за помощью звонили дизайнеру. Стало понятно, что Марина сразу видит проект целиком, с напором идет к цели, завораживая всех вокруг. Наташа же тихо, спокойно разбирается в глубинных аспектах проекта, изучает тему с самого начала, выкладывает будущую мозаику по самым важным мелочам.

Практически все заработанные деньги они тратили на совместные поездки за границу. Хотелось все посмотреть, впитать в себя красоту. Особенно их восхищало в Европе сохранение традиций, культуры и атмосферы, которая естественно перетекла в современную жизнь. В России того времени памятники истории раскатывали бульдозерами, а на их местах вырастали уродливые торговые и бизнес-центры. В Москве царила атмосфера истерического зарабатывания денег, а в провинции – бедность и разруха.

Подруги работали в мастерской с другими дизайнерами, и там, в творческой обстановке, за чаем как-то раз зародилась идея побега из города.

– Нам всем хотелось вырваться из серой, шумной Москвы, – вспоминает Наташа. – И вот в обеденные перерывы стали мы с коллегами мечтать, как купим себе участки на природе, как построим домики, не просто дачные абы какие, а гармонично сочетающиеся с природой и друг с другом. Это должно было стать местом для творчества. В этих разговорах мы эту деревню построили и продумали до мелочей, вплоть до цвета специальной раковины, где будет удобно мыть лапы собачке после прогулки.