ГЛАВА 20

Котёнок (или всё-таки не котёнок) подошёл, забрался мне на колени, свернулся клубочком и заурчал. Тихонько дотронулась до чёрной макушки и погладила, резонно решив, что бояться уже поздно.

– Ну, Лёлик… или ты не Лёлик? Как же тебя теперь называть? И жить-то, как дальше будем?

Непонятность в кошачьей шкуре встала лапками мне на грудь, потянулась носиком, и резко выдохнула мне в лицо. Совершенно не ожидая такого коварства и силы столь маленьких лёгких существа, опешила. Ну ничего себе дыхнул! Похлопала глазами, распугивая звёздочки и пытаясь унять головокружение. Проморгалась и осуждающе-вопросительно уставилась на нахала. Возглас застыл у меня на губах. Продолжая сидеть с открытым ртом, как кукла, хлопала ресницами.

– Э-э-э… – выдала многозначительно.

Контуры животинки поплыли, и дело не в сбившемся зрении: серый ореол вокруг котёнка жил, пульсировал, извивался волнами, при этом послушно следовал движениям Уголька… или руководил? Внезапная мысль заставила нервно хватануть ртом воздух:

– Ёлки! Лерка! Это всё ты …– осуждающе ткнула пальцем в котёнка-тень.

Ну, да, такое увидишь, не то что про сестру, как себя зовут забудешь! При этом, чувство уверенности и спокойствия так и остались крепко стоять на своих позициях. Что это? «Профессиональная деформация личности»? обрастаю бронёй пофигизма? Не, это точно не про меня… наверное. Вся эта сумятица мелькнула в голове за долю секунды. Шустро подскочив, рванула в сторону дивана. Сестрица спокойно лежала с закрытыми глазами, явно без сознания. Размотала верёвки на запястьях, похлопала по тыльной стороне ладони, слегка по щекам.

– Лерка, давай, просыпайся!

Сама застыла от внезапной мысли. Оглядела комнату: никого, Лёлик забрался на спинку дивана и внимательно смотрел на нас. Мне показалось, или он кивнул? Улыбнулась, мотнула головой в ответ. Быстро собрала все верёвки, закинула за диван, распинала серую пыль – всё равно темно, не заметит.

– Сестрёнка-а-а!

Та потянулась и открыла глаза.

– Ну, ты даёшь! Лер, одиннадцатый класс! ЕГЭ! О чём ты думаешь? Разве можно так гулять? Летом, ладно, но сейчас… Что родители скажут, когда приедут? – напустилась я на девушку, не дав толком прийти в себя.

Та только ошарашенно смотрела не меня, даже не мигая.

– Лад, так это всё сон был? – просипела сестрёнка.

– Что сон? – я «непонимающе» вылупилась в ответ.

– Мне приснилось что на меня напали, скрутили, потом пришла ты, а это… представляешь… оказались вампиры! – ещё больше вытаращилась Валерия.

– Так, всё, завязывай с фильмами ужасов и гулянками. За ум пора браться! Вставай, в душ и ляг нормально в кровать.

Уходя из комнаты, бросила взгляд в сторону Уголька. Тот приоткрыл один глаз, тень вокруг него колыхнулась, глаз закрылся. Внутри поселилось стойкое ощущение, что он мне улыбнулся. Да, видимо, месяцы в Альянсе не прошли даром для моей психики: подвижная такая стала, ко всему адаптируется. Мысленно благодарно улыбнулась в ответ.

Странная штука этот мир… и не этот.

Хлопок входной двери, топот ног… Да, что за…! Опять?! Юркнув в свою комнату, сунула руку за шкаф, выхватывая из тайника боевой нож. Разворотом и захватом встретила первого следующего за мной. Желание встретиться оказалось взаимным. Так что, убрать, через долю секунды, уже я стояла с заломленной рукой, уткнувшись лбом в стенку.

– Лада! Спятила?! Я чуть тебя не прибил!

Знакомый голос вызвал вздох облегчения – Ден!

– Отлично! Мы тут несёмся сломя голову после воплей этого истерика: «Лада! Нужно спасать!». Так бы и сказал, мол, ребята подкиньте, хочу увидеть милую, аж руки дрожат, сам за руль не могу.

Вот и группа поддержки в лице Макса.

– Лада! Что за шум? Ты в порядке?

Отлично – Лера!

Хмуро глянула на обоих парней. Те мигом прильнули к стене за шкафом.

– Лер, всё нормально! Спать иди!

Сестрица нарисовалась у двери. Я в ответ невинно похлопала глазками. Заметить, она ничего не заметила, шум послышался… А я устала. Так что все по домам и спа-а-ать!

Через полчаса я, всё-таки смогла добраться до кровати. Словно подкошенная рухнула, почувствовала, как под бок забрался пушистый комочек. Меня окутала волна спокойствия, тепла и заботы. Уснула.

Меня уносит вихрь покоя. Да, именно так. Никогда раньше не понимала, как покой может быть вихрем, смерчем всепоглощающего счастья. Чувства абсолютной защищённости, спокойствия владеют и душой, и телом, проникают в самую мою сущность… являются ею. Перламутровые фиолетово-сиреневые разводы кружат хороводом, утягивая в свой волшебный танец. Танец души.

Внезапно закрадывается беспокойство и страх. Тягучий, вязкий, он обхватывает тонкими щупальцами нервные окончания, прорастая, взрывая изнутри. Нежные перламутровые вихри превращаются в серо-чёрную воронку. В тёмном зеве постепенно исчезают все, кто дорог и любим. Душу поглощает боль и паника, режущее желание выжить, защитить себя и тех, кто рядом, до конца. И вот… Чужая серая реальность наполнена непонятными существами. Они не такие, как мы. От них веет агрессией и при этом страхом. Всё пространство пропитано этой ядовитой смесью эмоций. Они душат, уничтожают мою сущность… Я хочу жить… выжить…

Собственный крик заставил меня проснуться. Тяжело дыша, села на кровати, потёрла лицо, с недоумением уставилась на мокрые ладони. Пальцы мелко подрагивали, как и в прошлый раз, страх застрял в теле и неприятно покалывал холодом.

– Да, что за… Пора нервы лечить. Сегодня же всерьёз займусь медитацией, а то так и до невроза недалеко, – помотала головой.

Внимательный взгляд заставил отвлечься от своих тяжких мыслей. Ощущение ожидания, веры… во что? У меня на коленях, поверх одеяла сидел Уголёк и, не мигая, таращился на меня своими огромными глазами.

– Лёлик? Это ты делаешь? – выдохнула, ошарашенная своей догадкой.

Тень в кошачьей шкуре тихонько переступая мягкими лапками подошла вплотную и ткнулась мне в лицо. Смесь радости, тревоги и надежды растеклась по телу.

– Эй, это ты так общаешься? Разговариваешь со мной? Значит и сны – твои послания!

Чёрная ушастая головка склонилась ведомая серой тенью в знак согласия.

Уже через час я сидела в кабинете Михалыча. Шеф устроился напротив меня на диване, опершись локтями о колени, и нервно комкал обрывок салфетки. Несколько раз во время нашей беседы вставал, прохаживался до двери и обратно. Ну, да, я его понимаю: коты-тени, тени в котах и вне их, навязанные сны, ну и на десерт – мои мысли по поводу всего этого. Что из выше перечисленного больше повлияло на спокойствие главы Альянса – сказать сложно.

– Кому-то ещё рассказывала? – наконец выдал Роман Михайлович.

– Вы что? К статусу пришлой получить дополнение «свихнувшаяся»? – помотала головой.

– Ладно, не утрируй. Тебя пришлой если кто и зовёт, то больше по привычке. Короче – молчи пока про своё тенеобразное чудо. А я, вот, пообщаюсь кое с кем по этому поводу.

– С ГЛАВАми вампиров и оборотней?

– Догадливая, – усмехнулся мужчина.

– Причём тут догадливость – это очевидно, – пожала плечами в ответ. – Нет, подождите! – возглас вырвался сам, повинуясь инстинкту и ощущениям внутри. – Не нужно, пожалуйста! Ну, может потом, но не сейчас!

Шеф остановился посредине кабинета и внимательно посмотрел на меня, оценивая взгляд, мимику, каждую деталь во мне. Напрягся.

– Что ты чувствуешь?

– Роман Михайлович, вот просто чувствую – нельзя сейчас им рассказывать, плохо будет.

– Кому?

Пожала плечами – откуда я знаю кому? Из меня нормальной видящей так и не получилось.

– А мне почему рассказала?

– Была уверена, что это правильно. И Лёлик согласился.

– Лёлик? – несколько опешил шеф.

– Ну, да, Лёлик, – кивнула.

– Это который вторженец?

– Он не вторженец, Роман Михайлович, и Вы это уже поняли… я надеюсь, – пробормотала, защищая своего нового… друга?

– Даже не знаю. Лада, а ты на все сто уверена в своих догадках?

– Я уверена в том, что это не догадки! И они сами не рады, что их выкинуло в эту реальность! Роман Михайлович, я же вам всё рассказала!

– Да-да, я всё понял, не волнуйся ты так. Просто до сих пор, представители иных миров ни с кем не пытались общаться.

– А им кто-то дал такую возможность? – пробурчала, при этом не поднимая глаз на шефа.

– Да уж… даже и поспорить не с чем, – шеф вздохнул и, наконец, присел рядом. – Хорошо, пока всё это между нами. Лада, ты точно уверена, что вот именно эти тени не агрессивны и только защищаются?

– Уверена, более чем… Я сама всё чувствовала… Они напуганы, очень. При переходе потеряли любимых, близких. Кто-то играет с порталами, от этого страдаем не только мы! Почему все решили, что в иных реальностях живут агрессивные монстры? Почему никто не задумался, что их самих выкинули из родного дома во враждебный, чужой мир? Вот они и приспособились. Не могут эти сущности жить у нас в своём истинном обличии. Реальность наша застряла на физическом уровне, а они… ну… это если бы мы попали в пещерный век, если не хуже. Вот и выживают, как могут… по нашим правилам.

– Едем, – шеф решительно поднялся на ноги и направился к двери.

– Куда? – опешила я.

– Смотреть на твоего вторженца.

– Нет, – решительно замерла посредине кабинета. – Зачем? Я не дам вам его!

Роман Михайлович внимательно посмотрел мне в глаза. Въедливый, цепкий взгляд старался проникнуть внутрь, понять, почувствовать.

– Ты чувствуешь от меня угрозу? – мужчина вопросительно приподнял бровь.

Прислушалась к себе. Нет. Ощущения тревогу не поднимали. Правда, сильного желания срочно вести шефа к себе, тоже не наблюдалось. Внезапно пришла волна спокойствия. Нервно завертела головой в поисках источника. Да, я уже прекрасно знала эту манеру общения. Но как?

Из-за шкафа выбежала мышь, ловко перебирая маленькими когтистыми лапками, вскарабкалась на стол и уставилась на нас поводя маленьким чёрненьким носиком. Серая аура колыхалась вокруг тельца. Шеф внимательно наблюдал за нашими переглядками с мышью.

– Это он? – правильно понял происходящее мужчина.

– Да.

Мышь повернула голову в его сторону. К чувству спокойствия примешалась надежда.

– Он надеется, что мы сможем помочь их народу, – перевела я послание.

Да, тогда ночью странное дыхание Лёлика принесло не только возможность видеть Тени в живых существах, но и ощущать, понимать их.

– Поможем?

– Да, кто-то прорвал ткань их мира, создал переход и отправил кучу его сородичей в чуждую для них реальность. Кто-то погиб при переходе, кто-то не выжил здесь, кого-то…, – я запнулась, – убили мы.

– Кто-то? – переспросил шеф.

– А Вы до сих пор в этом сомневаетесь? – теперь уже я приподняла бровь. – Кто-то рыщет по мирам и устраивает прорывы.

– А ты можешь спросить у своего нового знакомого, с нашей стороны кто-то к ним попал?

Глянула на мышь. Серый ореол качнулся.

– Нет, прорыв буквально высосал тех, кто оказался рядом, – перевела свои ощущения.

– А как ты его понимаешь? Телепатия? – решил всё-таки уточнить шеф.

– Ну, это скорее похоже на эмоциональные образы. Он посылает их мне, а у меня как-то получается их интерпретировать. Ещё могу видеть другие тени, вселившиеся в кого-нибудь.

– Тогда, может, он будет мне направлять послания?

– Нет, не выйдет, – покачала головой, расшифровывая волну ощущений и образов. – Точно сказать не могу, почему. Он показывает, что только я могу воспринимать послания. Это как-то связано с эмоциями, с их восприятием. Другие не видят, не чувствуют. Кажется, это их способ общения между собой, им не нужны слова, они чувствуют друг друга.

– Эмоции говоришь… , – задумчиво пробормотал шеф, внимательно рассматривая мыша. – Знаешь Лада, ничего в жизни не происходит просто так. Тем более, никто в Альянс не попадает случайно. Хотя, ты и так это уже поняла. Кажется, у меня есть кое-какие догадки… Лада, знаешь, прочему у тебя не получилось с развитием предвидения? Потому, что у тебя другой дар, ещё более редкий. Нет, на уровне зачатков он встречается не так редко, но это не твой случай. Ты – эмпат. Глубокий, сильный эмпат. Ты не видишь, что случится, ты ориентируешься на получаемые из вне эмоции. Можешь сказать, откуда они идут и что значат.

Открыла и закрыла рот, похлопала ресницами… В общем, изобразила все внешние характеристики «блондинка, как состояние души». Волна ощущения правильности и согласия накатила привычным тёплом. Похлопала ресницами в сторону хвостатой животины.

– Эм… Роман Михайлович, он… – мотнула головой в сторону попаданца, – это… согласен с вами.

Радость, принятие, понимание, нужность… может, так и выглядит изнутри полное доверие? Это невероятное ощущение! Кажется, мне всё больше нравится быть эмпатом. Мы никогда не сможем передать словами то, что чувствуем, а мне слова и не нужны! Улыбнулась мышу, посылая волну благодарности и радости. Хотя, он и так чувствует каждый оттенок моих эмоций.

– Есть что-то ещё важное про… эм… наших гостей? – босс вновь разместился на диване, поглядывая на своеобразного «посланника мира».

Волна тревоги, страха, отчаяния накатила, даже не так – обрушилась на меня. Сделала лихорадочный вздох.

– Что? – подскочил Михалыч.

– Им страшно, они в опасности…, – пытаясь унять дикое сердцебиение, выдавила из себя.

– Кто?

– Они, – мотнула головой в сторону мыша.

Грызун напрягся, вытянул хвостик и не сводил с меня взгляд.

– Кто-то из его сородичей. На них напали. Они пытаются отбиться. Не могу понять… Идёт чувство знакомости, доверия, при этом страх перед смертью… Я запуталась, – извиняясь, посмотрела на зверька.

– Знакомости говоришь? Здесь он знает только тебя и меня, ты вызываешь доверие, надеюсь, и я тоже…

Грызун поднялся на задние лапки, потянулся в сторону мужчины.

– Не знаю к чему вы всё это, но он согласен с ходом мыслей, – перевела послание.

– Всё просто – его сородичи напоролись на наш патруль… ну или патруль на них, – пояснил Роман Михайлович.

– Где?! – подскочила я.

Мышь заметалась по столу.

– Ты можешь показать? – ГЛАВА Альянса сориентировался мгновенно.

– Да, – перевела поток эмоций.

Мужчина сдёрнул с полки сложенную карту города и расстелил на столе. Наш гость, спустя несколько мгновений, замер на пересекающихся линиях, обозначающих различные переулки почти на окраине города.

Шеф уже схватил со стола рацию и резко гаркнул в передатчик:

– Хромов! Отставить! Отступать! Не трогать!

– Есть отступать, – рыкнула в ответ аппаратура и отключилась.

Страх сменился недоумением, насторожённостью, недоверием. Зверёк на столе прикрыл глаза и замер.

– Они общаются, – почти прошептала я.

Удивительные чувства затопили изнутри: радость, удивление, практически счастье, нетерпение, тоска.

– Они хотят быть вместе…

– А он, – шеф кивнул в сторону мыша, – со всеми может так связаться?

– Да, но у нас им это сложно, – перевела я ответ.

– Ну, начало у нас уже есть. Хорошо. Вот, – мужчина ткнул пальцем в карту, – Здесь заброшенный дом. Зови всех, кого сможешь туда.

Лёгкий шлейф сомнений долетел до меня невесомым ветерком.

– Он сомневается, – пожала плечами.

Михалыч присел на стул и посмотрел на животинку.

– Я минуту назад отозвал патруль, остановил стычку, думаю это хоть какой-то повод доверять мне. Да к чему доказательства, ты же сам всё чувствуешь. Так что? Едем?

– Он согласен и благодарен.

– Слушай, а у твоего гостя имя есть? – оглянулся в дверях босс. – А то всё «он», да «он».

– В коте жил как Уголёк, сокращённо – Лёлик, – пожала плечами. – Похоже, и сейчас не против этого имени. Но скучает по-своему. Нет, нам его никак не произнеси. Они ведь не общаются с помощью слов.

– Лёлик, так Лёлик. Едем.