9

В запертую входную дверь гостиницы позвонили. Администратор встрепенулась, вскочила с места, поправила волосы, одернула одежду и кинулась открывать.

На пороге выросла Алла Истровская. Как вихрь, как огонь. В красном коротком топе и белой короткой юбке. Закружила вокруг администратора, нетерпеливо переступая красивыми ногами. Та не успевала следить за ее движением. Только и выговорила:

– Это снова вы? Среди ночи. Люди добрые спят давно.

– Так то добрые. Я к ним не отношусь. Вижу, и вы к ним не относитесь. Тоже не спите, – сверкнула глазами Истровская. – Постоянно мозолите мне глаза. Вы что здесь – бессменный работник?

Администратор нахохлилась:

– Будешь бессменным, когда все в отпуск хотят летом. Но ничего, отдохнем и мы.

Истровская не дослушала, стремительно выпалила новый вопрос:

– Я вижу, вернулся тот, кто мне нужен. Его машина стоит на площадке.

– Вернулся, – неохотно отозвалась администратор, – Неожиданно, знаете ли. Никто не ждал.

– Я ждала! – пальнула Алла. – Интуиция не подвела меня. Он в номере? – Она дернулась с намерением проскочить мимо администратора.

Но та преградила дорогу:

– В номере. Только он не один. С женщиной.

Алла фыркнула. В глазах вспыхнули злые огоньки:

– И ее машину я видела у гостиницы. Вот и посмотрим, что они там делают.

– Как это? – возмутилась администратор. – Ночь, люди спят. Тревожить наших постояльцев нельзя.

Коготки Аллы впились в руку администратору:

– Я думаю, не для того он с женщиной, чтобы спать. Вы бы спали, если бы пришли в номер к мужчине?

Администратор отдернула руку и хмыкнула:

– Смотря с каким мужчиной.

– С таким, как ваш постоялец. – Алла живо сдернула с плеча дамскую сумочку, выхватила купюру и сунула женщине.

Та смущенно нерешительно замялась, помня, что уже получила деньги от Вероники.

Истровская немедля увеличила сумму. Администратор сдалась, заметив при этом:

– Имейте в виду, я вас не видела, а дверь была не заперта, – и отступила.

– Разумеется, – дернулась Алла и шагнула по коридору, – разумеется.

Она подошла к двери номера, прислушалась. Постучала.

Хавин оторвался от Вероники и повернул голову. Вероника тихо прошептала:

– Стучатся. Может, администратор.

Павел громко спросил:

– Кто там?

Алла отозвалась, подумав, что теперь уже Павла не упустит. Хавин удивился ее появлению. Вероника зашевелилась, высвобождаясь из-под Павла, и возмущенно снова шепнула:

– Как она узнала, что вы вернулись?

Павел сел на кровати:

– Наверно, так же, как и вы.

– Я же администратору деньги заплатила, – опять возмутилась Вероника, сползла с кровати и начала спокойно, не спеша надевать белые кружевные трусики. И потому, как она неторопливо делала это, Павел понял, что ее нисколько не смущало появление Истровской.

– Наверно, Алла тоже заплатила, – усмехнулся Хавин и громко сказал в сторону двери. – Алла, вы что, сошли с ума? Посмотрите на время!

– Да, я сошла с ума! – нервно засмеялась за дверью Истровская.

– Тогда подождите, сумасшедшая, сейчас я оденусь! – сказал Павел и потянулся за одеждой.

– Это совсем не обязательно, Павел, – снова громко отозвалась Алла.

Павел глянул на Веронику:

– Я выйду в коридор, – и стал одеваться.

Вероника в трусиках стояла посередине номера, стройная, с красивой грудью, и не спешила собираться. Хавин оделся, поцеловал ее, попросил снова лечь и направился к двери, пообещав быстро отделаться от Истровской.

– Это будет нелегко, – сказала Вероника. – Алла не отступит, пока не окажется в вашей постели. – Снова легла на кровать и раскидалась по ней.

– Эта постель уже занята. Она опоздала. Ей не повезло, – ответил Хавин, лаская взглядом красивое тело Вероники.

– Выключите свет, – попросила та.

Павел щелкнул выключателем.

Алла нетерпеливо стояла перед дверью, когда в дверном проеме возник Хавин, в рубашке, брюках и туфлях. Через плечо Павла она попыталась разглядеть, кто еще в номере, но темнота внутри все скрывала.

Хавин шагнул из номера, но Алла напористо удержала, спрашивая:

– Вы куда собрались, Павел? Я пришла к вам в гости. А вы даже на порог не пускаете. Нехорошо, нехорошо. – Она сразу поняла его намерение выпроводить ее, и это раззадорило Истровскую.

– Вы выбрали неподходящее время для посещения, – парировал Хавин, тесня Аллу и закрывая за собой дверь. – Надо договариваться заранее. Вы же занимаетесь бизнесом, Алла, и хорошо знаете золотое правило.

Алла вспыхнула, дернулась:

– Я пришла к вам не бизнесом заниматься, Павел! Мужчины по ночам пригодны лишь для одного дела, и я хочу испытать, что вы за мужчина.

Павел твердо взял ее под руку:

– Пойдемте, я вас провожу.

– Вы меня выпроваживаете?! – красивые губы Аллы растянулись в яростной усмешке.

– Я вас провожаю.

– Вы думаете, я не знаю, кто в вашей постели? – воскликнула она вопросительно. – Я видела, чья машина стоит на площадке рядом с вашей. – И Алла рванулась к двери так стремительно, что Павел едва успел перехватить ее. – Ну, ладно, ладно, отпустите меня. Не хотите показывать, и не надо! Я без того знаю, что у вас в постели Вероника Аспенская. – Алла покраснела от ярости. – Как они вас обработали, Павел, как они вас обработали! Вы и моргнуть не смогли, как Аспенский положил Веронику в вашу кровать. Вот я хочу вас, Павел, как мужика, а им нужны ваши деньги! – Она глянула на руки Хавина, которые цепко удерживали ее, а потом – на дверь. – Вероника, – позвала во весь голос. – Освободи постель! Твое время закончилось!

Павел не ожидал крика Истровской, прижал ее к себе, пытаясь успокоить:

– Будьте разумны, Алла!

Истровская воспользовалась этим, обхватила Хавина, еще сильнее притискиваясь к нему. Он не успел опомниться, как ее красивые губы вонзились, как коготки, в его губы. Попытался отстраниться, но она повисла у него на шее. У нее были сильные руки. Без борьбы оторвать ее от себя было бы невозможно. И Павел не стал этого делать. Он терпеливо стоял на месте и ждал, когда закончится поцелуй. Алла возмутилась, что он был, как столб, и настойчиво потребовала, чтобы он тоже поцеловал ее.

Все начинало переходить разумные границы, следовало решительно избавиться от Истровской, хватит щадить ее женское самолюбие. Он всегда старался не обижать женщин, но то, что вытворяла она, просто возмущало.

Он стал высвобождаться из объятий Аллы, но та потянула его за собой. Громко, чтобы слышала Вероника, крикнула, что ей понравился поцелуй Павла. Он все же оторвал ее от себя:

– Куда вы тянете меня, Алла?

– Я знаю, что вы пойдете!

– Никуда я с вами не пойду.

Алла приостановилась и неожиданно шепотом объявила, что если он откажет ей, она немедленно, прямо тут, расскажет Веронике о связи Павла с Юлией. Хавина словно обухом по голове ударили. Он на некоторое время остолбенел, как от грома среди ясного неба. Откуда она могла знать? А Истровская словно услыхала его мысли, торжествующе засмеялась. Она узнала это от Валентина. Резко оборвала смех и решительно потянула Хавина дальше. Он, ошеломленный, плохо соображая, поплелся за нею. Пришел в себя, когда очутился в ее машине. Она, сидя на водительском сиденье, много и быстро говорила, словами плела вокруг него тенета, грозилась и просила, уверяла и отступалась и снова бросалась в наступление. Ловила руку Павла и толкала себе под подол. Убеждала, что она лучше Вероники. Моложе почти на десять лет и темпераментнее.

Хавин слушал и чувствовал, что проваливался в какую-то пропасть из переплетения их связей. Казалась, чего проще бросить все и отбыть домой, но что-то продолжало останавливать его. И это что-то было внутри него. Оно притягивало к женщинам. Сумасшествие, не иначе. Может, он тоже сходил с ума?

– Не беспокойтесь, Павел, – говорила Алла. – Никто о вашей связи с Юлией не узнает, если вы удовлетворите мои потребности. Но вот Аспенским я отомщу, что они стали у меня на пути между мной и вами. Константин с Вероникой поплатятся за это. Будьте уверены, головная боль им обеспечена, – голос Истровской стал злым и непримиримым.

Павел остановил ее порыв:

– Я не заслуживаю того, чтобы из-за меня крушили все вокруг.

– Я сама решаю, кто заслуживает, кто не заслуживает, – стремительно и резко отозвалась Алла. – И сама беру мужчин, которые мне нравятся!

– Я это заметил.

– И еще заметьте, Павел, они мне никогда не отказывают! – Это был явный намек.

Павел ничего не ответил. Хотя мог хлопнуть дверцей авто и сказать, что на нем она обломает зубы? Но это могло отразиться на Юлии, чего он не хотел. А обещанная Аллой месть Веронике могла стать гораздо злее. Хавин был в замешательстве. Поддаться Алле было глупо, но не попытаться мирно выпутаться из этой истории было еще глупее. И Павел произнес:

– Вашему напору трудно противостоять.

– А зачем противостоять, Павел? Посмотрите, рядом с вами такая женщина! – она провела руками по груди и бедрам, – красивая и сумасшедшая! – прижалась к нему, жарко дыша. – Не надейтесь, что сможете сбежать от меня к своим пенатам. Я вас и там найду, – ее губы коснулись его губ. – Пока вами не насытится мое тело, я буду вас преследовать повсюду, Павел, – прошептала со страстью, вцепившись пальцами в его грудь.

– Я могу вам не понравиться, – предостерег Хавин, отстраняясь.

Но Алла притянула его к себе:

– Я сама решу, Павел.

Он близко увидел жадный блеск в ее глазах. Голос Истровской задрожал:

– Я уверена, что мне с вами понравится.

Павел с трудом удерживал ее:

– У вас мужская хватка.

– И женские прелести, Павел! – Алла схватила его руку и прижала к груди. – И все прекрасно уживается во мне.

– Вы экстравагантны, – чувствуя в ладони ее упругую грудь, сбивчиво произнес Хавин и подумал, напрягаясь, эта женщина способна сломать любого мужчину. Его она уже начинала будоражить.

– Я агрессивная женщина, Павел, и сексуальная, – напирала Алла. – Я умею долго заниматься сексом и никогда не устаю от него. Устают партнеры и тогда они меня разочаровывают. Не разочаруйте меня, Павел.

– Я не уверен в этом, – отозвался он, желая, чтобы его слова запомнились ей.

Она еще минуту неотрывно смотрела на него, потом быстро завела мотор, включила фары и скорость. Сорвала машину с места.

Они отъехали от гостиницы. Истровская мотала авто то влево, то вправо, как будто путала следы, свет фар метался по дорогам и домам.

Стояла ночь, город спал. Улицы и переулки были пустынны. В маленьком городке почти не было ночной жизни. Лишь изредка мелькали люди да проносились редкие машины. Лицо Истровской было сосредоточенным. Она везла Хавина к себе домой. Но такое развитие событий его не устраивало. И он попросил остановиться. Алла громко засмеялась и отказала. Она чувствовала власть над ним, ей нравилось властвовать над мужчинами:

– Зачем останавливаться на полпути? Скоро будем на месте. В одной из моих квартир. В этом городе у меня их несколько. Я не имею загородного дома, Павел, но жить в одной квартире не могу. – Она предвкушала удовольствие и радовалась этому.

– И в каждой квартире у вас по мужику? – грубовато спросил Хавин, окидывая взглядом худенькое тело Истровской. Сколько же ей нужно мужиков, чтобы насытиться?

– Бывает и так, – охотно ответила та и весело успокоила, – но когда я буду с вами, ни о ком больше не вспомню.

– Утешили, – усмехнулся Павел.

– Не будьте брюзгой.

Нелепица какая-то, думал он. Ложиться в постель с Аллой не собирался, но как выпутаться из этого положения, тоже не приходило на ум. А в номере осталась Вероника. Как она воспримет его исчезновение? Хватит, надо с Истровской заканчивать.

– Все напрасно, Алла, – сказал он, повышая голос. – Сегодня я, как выжатый лимон. Теперь я хочу хорошенько выспаться. Если у вас есть лишняя кровать, я с удовольствием воспользуюсь вашим любезным приглашением, чтобы поспать.

Алла дернулась и фыркнула:

– Не фасоньте, Павел, я простая баба и любезности расточать не умею! А кровать у меня одна, но большая и широкая, будет, где двоим поместиться. – Она не собиралась выпускать его из своих коготков.

– Я бы на вашем месте перенес все на следующий раз, – упорно надавил Хавин. – Мы же не играем в бирюльки, Алла. Мы же серьезные люди. – Его голос был тверд и несколько отрезвил Истровскую.

Алла притормозила на обочине. В конце концов, следующий раз это не отказ, а лишь перенос на другое время. Помолчала, усмехнулась:

– Неужто Вероника способна выжимать соки? А впрочем, наверно, раз мужики пляшут под ее дуду. Вы не первый, Павел, и, думаю, не последний. – Алле было неприятно признавать Веронику своей конкуренткой. – Аспенский это голодный волк, он и на мой бизнес разевает рот. Да только одна незадача, ко мне Веронику не подошлешь. Я не мужик и не лесбиянка, и я очень неплохо знаю эту парочку. Был бы на моем месте мужчина, Константин давно бы его захомутал. Обработали б с Вероникой, как бедолагу Печаева. Просмотрела Марина, ушами прохлопала. Со мной такой номер не пройдет. Вероника для Константина не жена, а статья дохода. И довольно прибыльная. Он и женился по расчету. Сообразил, что она красива и мягка в его руках, как глина. Лепи, что вздумаешь. – Внимательно вгляделась в лицо Хавина. – От вас, Павел, действительно сегодня толку не будет, – сказала разочарованно. – Ладно, черт с вами, – решила мгновенно, – вялым вы мне не нужны, таких возле меня хоть пруд пруди. Поеду-ка лучше к Валентину, у него силенок на меня хватит. А вас теперь отпускаю на все четыре стороны. Но только до завтра. Набирайтесь сил, Павел! Ну, чего сидите, выметайтесь!

Павел вылез. Обочина дороги в темном переулке. Только свет от фар машины Аллы. Но она газанула, и свет исчез за поворотом. Темнота окутала Хавина. Он попытался рассмотреть на ближайшем доме табличку, но ничего не обнаружил и досадливо сплюнул. Периферия, не на каждом доме номер и название переулка. Редкие уличные светильники далеко стоят друг от друга. Сеют тусклый свет вблизи столбов.

Павел сунул руку в карман. Телефона нет. Оставил в гостинице. Поморщился и двинулся на свет фонаря. Оказался на улице со странным названием: Пятьдесят лет Лампочке Ильича. Усмехнулся. Лампочка на столбе горела, но людей не видно, не у кого попросить телефон, чтобы вызвать машину. И он побрел по тротуару пешком.