– Несчастный случай, госпожа Бриенна! – кричал Торн, врываясь в кабинет.

Я напряглась, оторвавшись от бухгалтерских книг Мак-Квинов. Одежда управляющего была в крови.

– Что случилось?

– Несчастный случай на охоте. Боюсь, двое убиты, а еще один…

Не успел он договорить, как я уже вскочила со стула и бежала по коридору на звуки суматохи в зале. Я не знала, чего ожидать, но решимости поубавилось, когда я увидела, что вносят Лайама и укладывают на стол. Его лицо было искромсано, из правой половины груди торчала стрела.

Несшие его мужчины повернулись ко мне. В их широко раскрытых глазах читалась паника. Они расступились передо мной, и я осторожно потрогала шею Лайама. Слабый пульс еще бился.

– Позовите Ислу, – приказала я, зная, что понадобится помощь целительницы.

Пока одна из женщин бросилась искать целительницу, я обратилась к мужчинам:

– Помогите отнести его в комнату.

Мы вместе осторожно подняли Лайама и двинулись по коридорам к ближайшей свободной спальне. Уложив пострадавшего на кровать, я разрезала его куртку и рубашку, чтобы обнажить тело и добраться до стрелы. Я мягко ощупала его грудь и ребра. Похоже, наконечник стрелы застрял в четвертом ребре. Мы с Картье изучали раны от стрел, и, хотя мне не доводилось их лечить, я знала, что ранения в грудь почти всегда смертельны, если пробито легкое. Я также знала, что если наконечник стрелы застрял в кости, то его очень трудно вытащить.

Затем я внимательно рассмотрела лицо раненого, по которому словно провели когтями. Плоть клочьями свисала со щек, обнажая зубы. От такого зрелища желудок подкатил к горлу, и я едва сдержалась, чтобы не отвернуться.

– Мне нужны чистая вода, розовый мед и много бинтов, – проговорила я, оборачиваясь к одной из женщин, последовавших за мной в комнату. – И пусть служанки разведут огонь в камине. Поторопитесь.

Как только женщина ушла и ее голос разнесся по коридору, я переключила внимание на мужчину, который помог занести Лайама. Его темные глаза были устремлены на меня в ожидании приказаний.

– Что случилось? – шепотом спросила я.

– Госпожа… мы не знаем. Еще двое, которые были с Лайамом, убиты.

– Кто они?

– Филипп и Эймон.

Филипп и Эймон – воины, сопровождавшие меня домой из Лионесса.

В комнату вошла Исла, и мое внимание переключилось на нее. Я видела ее в зале за трапезами, но никогда с ней не разговаривала. Это была пожилая женщина с длинными седыми волосами и глазами цвета моря. Она положила свою сумку и начала рассматривать раны Лайама.

Затем перевела взгляд на меня и спросила:

– Вы боитесь вида крови?

– Нет, – ответила я. – И я знаю, как лечить раны.

Исла промолчала, роясь в сумке. Я наблюдала, как она раскладывает маленькие зонды из старого дерева, разной длины и толщины. Затем пришла очередь щипцов, гладких и узких, специально предназначенных для извлечения наконечников стрел.

Целительница сделала знак двум мужчинам держать Лайама. Я пока не шевелилась, просто смотрела, как она пытается повернуть древко стрелы. Оно не поддавалось и внезапно обломилось в руках Ислы.

– Наконечник застрял в кости, – сказала она, бросая древко в огонь.

– Я могу найти его и извлечь, – предложила я, выступая вперед.

Я работала рядом с ней, обернув зонды бинтом и окуная их кончики в розовый мед. Исла потребовала, чтобы с нами остались двое мужчин и продолжали держать Лайама, один – за плечи, другой – за пояс, а мы с целительницей начали постепенно открывать рану зондами. Я взмокла от пота к тому времени, как нащупала наконечник – темный проблеск покрытого кровью металла, воткнувшийся в ребро.

Я взяла щипцы и погрузила их в рану, пока не нашла наконечник. Собравшись с духом, я придвинулась к кровати и потянула. Металл выскользнул, а я дернулась назад и с грохотом упала на пол, ударившись о стол. Зато я держала щипцы с зажатым в них наконечником стрелы.

Эх, видел бы это Картье! Он будет жалеть, что пропустил такое.

Исла коротко кивнула мне и повернулась к Лайаму, чтобы убрать зонды и начать чистить рану. Мужчины по-прежнему держали тана, но склонили передо мной головы с уважением, которого я никогда прежде здесь не видела и не чувствовала.

Поднявшись, я положила щипцы и подала Исле бинты, держа баночку с медом.

– Придется подождать, чтобы убедиться, не задето ли легкое, – сказала Исла, заканчивая накладывать компресс. – Что касается его лица… то я попытаюсь зашить раны. Госпожа Бриенна, вы знакомы с травами?

– Да. Что вам нужно?

– Чертополох. Он растет на полянах в восточном лесу, у реки.

– Пойду нарву.

Я быстро покинула комнату и прошла по коридору в зал.

Я и не предполагала, что там собралась целая толпа. Мужчины и женщины тихо сидели за столами, угрюмо ожидая новостей о Лайаме. Когда я вошла, все встали, и мне пришлось резко остановиться, почувствовав, как все взгляды устремились на мои окровавленные руки, платье и лицо. Ко мне подошел только Торн.

– Он умер? – спросил управляющий.

– Нет. Стрелу вытащили.

Я пошла дальше к выходу, Мак-Квины расступались передо мной. Я снова ощутила их уважение, шагая между ними, а они отходили в сторону, провожая меня глазами. Тогда до меня дошло, что они ожидают приказаний.

Я остановилась на пороге, размышляя, какие могу отдать распоряжения. Затем развернулась на каблуках, собираясь сказать, чтобы они отложили на сегодня работу, ведь на землях Мак-Квинов неспокойно, но я попытаюсь в этом разобраться, как вдруг вмешался Торн.

– Всем возвращаться к работе, – резко сказал управляющий. – Нечего впустую тратить остаток рабочего дня.

Люди начали расходиться. Я стояла под аркой, пока Торн не посмотрел на меня.

– Когда я вернусь, нам нужно будет поговорить, – произнесла я.

Похоже, мое требование его сконфузило, но он кивнул и ответил:

– Разумеется, госпожа Бриенна.

Я вышла в прихожую, по пути прихватив корзину. Было около полудня, небо затянули облака. Я немного постояла, убирая волосы со лба. Спина начала ныть.

– Госпожа Бриенна!

Ко мне спешила Нив, а в нескольких шагах позади нее бежала моя собака Несси, вывалив язык.

Девушка резко остановилась при виде крови на мне и прижала руки ко рту.

– Все в порядке, – успокоила я ее. – Иду нарвать чертополоха.

Нив справилась со страхом и опустила руки.

– Я знаю, где он растет. Можно вам помочь?

Вместе мы отошли на приличное расстояние, замок исчез из виду, и на берегу реки лес стал гуще. Я дала сестре свой кортик, чтобы она могла срезать растение, не касаясь колючек, и мы работали в торопливом молчании, наполняя корзину.

Я стояла на коленях, сражаясь с упрямым чертополохом, когда услышала в зарослях треск ветки. Это не показалось бы мне подозрительным, если бы Несси рядом со мной не зарычала. Она вздыбила загривок и оскалила зубы.

– Несси, – прошептала я, но стала всматриваться в темную чащу, в густые заросли кустарников и деревьев. По спине пробежал холод: я ощутила пристальный взгляд.

Кто-то наблюдал за мной из зарослей.

Несси резко и сердито залаяла и направилась к зарослям.

Все волоски на моем теле встали дыбом. Я вскочила на ноги.

– Нив! Нив!

Сестра выбежала на поляну слева от меня, слегка запыхавшись. Я вздохнула с облегчением, она по-прежнему сжимала мой кортик.

– Что? Что такое? – Она заметила, что Несси продолжает рычать и подбираться к зарослям. – Это зверь?

– Зверь? – переспросила я.

– Зверь, который напал на Лайама?

Я перевела взгляд на заросли. «Это не зверь, – хотелось сказать мне. – Это человек».

Одной рукой я взяла корзину с чертополохом, другой обхватила сестру.

– Идем, нужно возвращаться. Несси! Несси!

Собака подчинилась, только когда убедилась, что я ухожу прочь от опасности. Втроем мы бросились бежать из чащи на открытое место, на серый свет и тонкие полосы солнечных лучей. К тому времени, как мы добежали до замка, мне было больно дышать.

– У тебя есть свой кортик, Нив? – спросила я, когда она протянула мне маленький клинок.

– Нет. Лорд Аллена запрещал нам иметь кинжалы.

– Тогда это будет твой.

Я подняла юбку, сняла с ноги ножны и протянула Нив. Подождала, пока она привяжет их к бедру и устроит на месте дирк, незаметный под платьем.

– Носи его все время. Если кто-то будет тебе угрожать, бей сюда или сюда, – я показала ей на шею и подмышки.

Она вытаращила глаза, но кивнула, подчиняясь моему приказу.

– А вы, госпожа?

– Я достану другой клинок.

Я коснулась ее руки и мягко сжала, ободряя.

– Никуда не ходи одна, даже если идешь из ткацкой мастерской в замок. Всегда проси, чтобы тебя кто-нибудь сопровождал. Пожалуйста.

– Из-за зверя?

– Да.

Нив изо всех сил старалась справиться со страхом и выглядеть смелой. Но было заметно, как она побледнела и как встревожена. Я осторожно привлекла ее к себе и поцеловала в лоб. Она все еще была под впечатлением от происшествия, и я упрекнула себя за то, что забегаю вперед. Леди Мак-Квин не следовало себя так вести, и я видела, что смутила Нив.

– А теперь иди, – прошептала я, мягко подталкивая ее.

Нив ушла по коридору, глянув на меня с темным блеском в глазах, словно начала ощущать тончайшую нить, связывающую нас.

Я вернулась в комнату Лайама и подала целительнице корзину с чертополохом. Мы работали молча, растирая цветки в порошок и смешивая с медом. Пока меня не было, Исла зашила лицо Лайама, и я помогла ей втереть полученную мазь в швы. Пока я мыла руки, целительница осторожно перевязала лицо тана свежими бинтами.

– Эти раны нанес не зверь, госпожа Бриенна, – мрачно произнесла целительница.

– Да, знаю. – Я попыталась выровнять дыхание, вспомнив испытанное час назад жуткое ощущение, что кто-то сидит в чаще и следит за мной. – Не возражаете посидеть с ним немного? На закате я вас сменю.

– Разумеется, госпожа.

Она кивнула, я быстро ушла и велела позвать Торна ко мне, в кабинет Журдена. Я села в отцовское кресло, а управляющий переминался с ноги на ногу передо мной.

– Уверена, что, пока я ухаживала за Лайамом, вы собрали сведения о том, что произошло утром.

– Да, госпожа. Лайам поехал на охоту с Филиппом и Эймоном, – начал Торн. – В этом не было ничего необычного: они дружат и последние три недели часто охотились вместе. Лайам прискакал в замок, едва держась в седле, со стрелой в груди и разодранным лицом. Мужчины, которые помогли занести его во двор, сказали, что он прохрипел только одно слово: «Зверь». Он произнес это дважды, прежде чем потерять сознание, как раз перед вашим приходом, госпожа. Пока вы с Ислой занимались им, я послал гонца за двумя другими охотниками. Их нашли мертвыми на северном лугу, их лица тоже обезображены, но они скончались от глубоких ран животов. Боюсь…

Он замялся.

Я ждала, выгнув бровь.

– Чего вы боитесь, Торн?

Он глянул на мое перепачканное кровью платье и вздохнул:

– Боюсь, что их внутренности вывалились на траву.

Я некоторое время молчала, глядя на темные углы кабинета. Я была в ужасе: эти люди умерли такой страшной смертью. И хотя я хотела уступить шоку, но знала, что не могу себе это позволить.

– Разве зверь не съел бы людей, вместо того чтобы играть внутренностями?

Управляющий замолчал, словно это ему не приходило в голову.

– Более того, Торн, разве звери выпускают стрелы?

Мужчина возмущенно вспыхнул.

– Госпожа, почему вы меня об этом спрашиваете? Откуда мне знать? Я просто рассказываю вам, что обнаружил.

– А я просто вовлекаю вас в разговор, чтобы мы могли решить эту ужасную загадку.

– Загадку? Здесь нет никакой загадки, – возразил Торн. – Это был несчастный случай! Большинство считает, что Эймон или Филипп пытались подстрелить зверя, когда он на них напал, и стрела по ошибке попала в Лайама.

«Так могло быть», – подумала я, но, опять же, что-то казалось неправильным. Я откинулась на спинку кресла, размышляя о том, что после моего отъезда из Лионесса все идет как-то не так.

– У вас есть оперение стрелы? – удивил меня вопросом Торн. – Если вы дадите ее мне, я скажу, наша это стрела или из какого-то другого Дома.

У меня затеплилась надежда и тут же увяла: я вспомнила, как целительница бросила древко в огонь, раздраженная тем, что нечаянно его сломала.

– Нет, у меня нет оперения.

– Тогда не знаю, что еще сказать, госпожа Бриенна. Все, кроме меня, жалеют, что в этом деле приходится разбираться вам. Вашему отцу следовало прислать домой лорда Лукаса.

Мне пришлось подавить раздражение.

– Где сейчас тела Филиппа и Эймона? – спросила я, потирая ноющие виски.

– Жены готовят их к погребению.

Мне нужно было пойти к этим женщинам, помочь им с приготовлениями.

Поднимаясь, я сказала:

– Пошлите воинов разведать окрестности до самой границы наших земель. Начните с восточного леса, где растет чертополох.

Он нахмурился.

– Но, госпожа… зачем?

– Зачем? – Я чуть не рассмеялась. – Затем, что по округе разгуливает зверь, убивая наших людей.

– Так зачем рисковать еще людьми, пытаясь его поймать? Скорее всего, это медведь и он убежал обратно, в свою берлогу. Я уже посылал разведчиков и говорил вам, что мы не нашли ничего, кроме тел Филиппа и Эймона.

– Торн, этот зверь – не медведь. Это человек. Скорее всего, Халлоран, а с ним наверняка его приспешники. Найдите их и приведите ко мне. Вы поняли?

– Халлораны? – изумленно уставился он на меня. – Это абсурд! Вы пытаетесь развязать войну?

– Если бы я пыталась развязать войну, вам не пришлось бы меня об этом спрашивать. Вы бы и так знали, – холодно заявила я. – А теперь ступайте и делайте то, что я приказала, пока чаша моего терпения не переполнилась.

Когда он уходил, в его глазах еще блестело потрясение, словно он не мог поверить в мои приказы.

Я подождала, пока дверь не закроется, и опять села. Коленки тряслись.

Это должны быть Халлораны.

Я подумала о Пиэрсе Халлоране, его унижении, о том, что мы отказались ткать для него гобелен. Была ли это его месть?

«Береги спину, Бриенна».

Предостережение Грейны прозвучало снова, и я подумала о том, сколько Дермотты натерпелись за годы набегов Халлоранов.

Что мне делать, если Торн приведет Халлоранов? Что мне с ними делать?

Я понятия не имела, и, возможно, это пугало меня больше всего.

Позже в тот вечер Торн нашел меня в комнате Лайама, где я кипятила в горшке травы, чтобы очистить воздух. Пожилой мужчина был забрызган грязью и выглядел измотанным.

– Мы ничего не нашли, госпожа Бриенна. Ничего, кроме птиц, белок и кроликов, – коротко доложил он, словно имея в виду: «Что я вам говорил?»

Я встала так, чтобы смотреть на него в упор. В комнате были только мы вдвоем и Лайам. Ислу я отослала поужинать и немного передохнуть.

Управляющий бросил взгляд на лежащего в кровати Лайама.

– Как он?

– Еще дышит, – ответила я, но эти слова дались мне с трудом.

Как мы с Ислой и боялись, Лайам оставался без сознания, его дыхание стало затрудненным. Целительница сомневалась, что он переживет ночь.

Но я не сказала этого Торну. Я бросила еще одну веточку мяты в кипящий горшок, молясь о том, чтобы травы очистили легкие тана, хотя его дыхание слабело.

– Идите ужинать, Торн. Вы сегодня и так много сделали.

Он со вздохом ушел, а я сидела у постели раненого, пока не вернулась Исла и не сменила меня.

Я не сознавала, насколько устала, пока не вышла в коридор и не свистнула Несси.

Собака тут же появилась, словно ждала, когда я ее позову. Я привела Несси в комнату и уложила на свою кровать.

Пока она устраивалась на одеяле, я взяла свой широкий меч, вынула его из ножен и, полюбовавшись им, легла в постель. Меч я положила рядом, так, чтобы рукоятку можно было схватить мгновенно.

Так я и лежала: с одного бока – меч, с другого – волкодав – и смотрела, как на потолке играют тени от огня камина.

Я не заметила, как заснула. Должно быть, я погружалась в дрему постепенно, потому что следующее, что я помню, – рычание Несси.

Я широко раскрыла глаза. Огонь в камине догорел до углей, в комнате стало холодно.

Собака зарычала снова, и тут я услышала негромкий, робкий стук в дверь.

– Несси, фу, – приказала я, и она замолчала.

Я выскользнула из постели и с мечом в руке стала подкрадываться к двери.

– Госпожа Бриенна!

Это был управляющий. Я облегченно вздохнула и приоткрыла дверь. Мужчина стоял в коридоре со свечой в руках.

– Что на этот раз, Торн?

– Кое-кто, кого, я считаю, вам нужно увидеть, – прошептал он. – Быстрее, идемте со мной. Я думаю, это касается… нападения.

Он посмотрел мне за спину, где рычала Несси. Глаза Торна с опаской слегка расширились.

– Минуточку.

Я закрыла дверь, чтобы обуть ботинки и надеть плащ страсти, перекинула через грудь перевязь и удобно устроила меч между лопатками, так, чтобы рукоятка торчала и за нее можно было схватиться в любой момент.

Когда я снова открыла дверь, мужчина стоял в нескольких футах.

– Она испугается собаки, – пробормотал он, и я задержалась на пороге.

– Она?

– Да. Одна из наших девушек знает что-то о нападении и хочет поговорить с вами об этом.

Я удивилась, но неохотно согласилась оставить Несси в своей комнате, несмотря на ее скулеж.

Мы с Торном шли по темным и тихим коридорам замка. Я ожидала, что он поведет меня в одну из кладовых, поэтому заколебалась, когда он вывел меня во двор, где в лунном свете поблескивали камни и мох.

– Где же эта девушка? – спросила я. Мое дыхание вырывалось облачком. – И кто она?

Управляющий повернулся ко мне. В этот момент он казался слабым и старым.

– Она в ткацкой мастерской. Я не смог убедить ее встретиться в другом месте.

– В ткацкой мастерской? – переспросила я.

Это казалось странным, и мгновение я колебалась, но потом подумала, что Журден доверяет Торну, причем настолько, что поручил ему управлять замком. Поэтому я последовала за ним по тропинке, ведущей вниз по склону холма. Ноги путались в высокой тонкой траве. Ветер задул свечу, поэтому мы шли при свете луны и звезд.

Когда показалась ткацкая мастерская – чернильное пятно на фоне ночного неба, – я заметила, что в окнах нет света. Это строение спало, как и все остальные.

Я остановилась. Нить страха дернула сердце вниз.

– Торн!

Управляющий оглянулся на меня. По его лицу я поняла: кто-то стоит у меня за спиной. Я не успела выхватить меч – к моей шее приставили клинок.

– Не шевелись, Бриенна, – прошептал мне в ухо Пиэрс.

Я не двигалась. Но мое сердце разрывалось на куски.

– Почему?

Это все, что я могла сказать Торну, его предательство сдавило мне горло.

– Мы хотели, чтобы приехал Лукас, – объяснил предатель. – Я просил, чтобы вернулся он, но ваш отец оказался глупцом и прислал вас. Мне жаль, Бриенна. Правда жаль.

– Как вы могли предать своего господина? – прохрипела я, но тут правда пронзила меня ударом в грудь.

Я поняла, кто такой Торн, и чуть было не рассмеялась, сердясь на то, что сама не последовала своему совету. Разве не я велела Шону задрать рукава всем семерым его танам и посмотреть, нет ли у них татуировки?

Я не верила, что какой-нибудь Мак-Квин присоединится к полумесяцам. Как же я была глупа, думая, что продажность распространяется только на определенные Дома.

Рука Пиэрса переместилась на мою талию. Я почувствовала, как он расстегивает мою перевязь и единственное оружие соскальзывает с меня. Сталь упала в траву.

– Мой отец убьет вас, когда узнает, – сказала я, удивившись спокойствию своего голоса.

Торн только покачал головой.

– Лорд Мак-Квин никогда не узнает.

Халлоран повалил меня на землю, заткнул рот тряпкой и связал руки за спиной. Я видела над собой управляющего, за его спиной на небе горели звезды. Пиэрс передал ему кошелек с монетами. Рукав предателя задрался, когда он брал деньги, и на его запястье я отчетливо разглядела чернильный полумесяц.

– Остальное получишь, если обмен пройдет успешно, – сказал приспешник Ланнонов.

Затем он сдернул с меня плащ страсти, и меня охватил холод. Торн неохотно взял плащ, словно синяя ткань могла его укусить.

Пиэрс поднял меня, перекинул через плечо, будто я была мешком с зерном. Я закричала, но мой голос заглушал кляп. Я брыкалась, стараясь попасть коленом в живот похитителю, и он упал. Мы распростерлись на земле, и я попыталась отползти, порезав колено о камень. Пиэрс бросился на меня раньше, чем я смогла подняться на ноги, и ударил по лицу. У меня потемнело в глазах, щека взорвалась болью. Я с трудом дышала, пока он тащил меня в лес.

Еще испытывая головокружение, я пыталась сориентироваться. Мы находились на небольшой поляне, и здесь стоял фургон, рядом с которым ждали четверо людей Пиэрса и холодно разглядывали меня.

У двоих на одежде была засохшая кровь. Я поняла, что это кровь Филиппа и Эймона, и к горлу подступила тошнота.

Халлоран открыл фургон.

В его задней части лежали мешки с зерном. Но было тут что-то еще: хитро скрытое отделение под мешками. Сердце заколотилось, когда я увидела его и поняла, что похитители засунут меня в этот темный гроб. Я поднялась на ноги, что без помощи рук вышло неуклюже, и слепо бросилась бежать. Я продралась через два вересковых куста, когда Пиэрс догнал меня, схватил за волосы и дернул назад.

– Да, ты хитрая штучка, – ухмыльнулся он. – Фечин предупреждал, что тебя будет трудно изловить. Но на этот раз я тебя перехитрил, Бриенна.

Он отвел меня обратно к фургону и засунул в потайное отделение, а его люди при этом хохотали и подбадривали. Затем Халлоран прислонился к фургону и, склонив набок голову, стал смотреть на меня, словно ему доставляло удовольствие видеть меня запертой в таком маленьком пространстве.

– Принц хотел крови Мак-Квина, а не Аллены. Но, полагаю, ты тоже сойдешь.

Он порылся в одном из мешков. Я услышала звон стекла, и, прежде чем смогла отреагировать, он прижал к моему лицу влажную тряпку, вынудив вдохнуть какие-то кислотные пары.

Я сопротивлялась, отодвигаясь вглубь отделения, но мои пальцы начало покалывать, а мир стал тускнеть. Я почти провалилась в бездну, когда услышала Пиэрса:

– Знаешь, если бы ты не унизила меня перед всем Домом твоего отца, если бы приняла союз со мной… Халлораны встали бы на вашу сторону. Мы сбросили бы Ланнонов как грязное белье. Ты стала бы моей, и я бы защищал тебя, Бриенна. А теперь посмотри на себя. Забавно, как меняется власть!

Он выдернул кляп, и я попыталась закричать. Но у меня пропал голос, я смогла только прохрипеть:

– Куда вы меня везете?

– Домой, – улыбнулся Пиэрс, – к принцу.

Он закрыл меня в темноте. Силясь оставаться в сознании, я ощутила, как фургон тронулся с места.

Последней мыслью, прежде чем провалиться в забытье, было: «Меня отдадут Деклану Ланнону».