Глава 11
– Мне не нравится шея, – деловито заметила Нюта, – ее совсем нет. Голова торчит прямо из груди. И все, что в лифе, сейчас из него вывалится.
Я ущипнула швею и осведомилась:
– Людмила, вам комфортно?
– Очень, – прошептала невеста, синея на глазах.
Я быстро распустила шнуровку. Волкова порозовела.
– Надо оставить так! – заявила Анюта.
– А где талия? – расстроилась невеста. – Верните ее назад!
– Вы в обморок упадете, – предупредила Анюта.
Я толкнула ее в бок.
– Есть предложение. Слегка расширяем лиф, а талию подчеркиваем красивым поясом. Широким.
Дверь распахнулась, показался Михаил Иванович.
Анюта ястребом кинулась к нему:
– Нельзя! Сюда нельзя!
– Но мне нужна она, – возразил старичок, показывая на меня пальцем, – хочу постричься, сбрить бороду.
– Вы же лысый, и у вас нет бороды, – опешила Анюта.
– И что? Мне теперь ходить обросшим? – возмутился дедок и попытался проникнуть в комнату.
– Нет, нет, – преградила ему путь Анюта, – жених не должен видеть невесту в платье до свадьбы. Иначе беда случится.
– И что? Теперь Люде до вечера голой ходить? – засмеялся старичок. – Или ей можно брюки натянуть?
– Брюки? – повторила Нюта.
– Ну, раз в юбке нельзя, только штаны остаются, – продолжал Михаил Иванович. – Не нервничай, девочка. Я не жених! Я ее дядя.
– А-а-а, – протянула Анюта, – извините, я думала, вы будущий муж.
Я дернула ее за юбку. Странно, что швея дожила до своего возраста. Учитывая то, что она совершенно не думает о том, что говорит, ее должны были давным-давно придушить.
Людмила, до которой только сейчас дошло, что безумного дедулю приняли за ее суженого, побагровела. Я постаралась исправить неловкость:
– Анюта, понимаю, ты хочешь всех повеселить, но последняя шутка про Михаила Ивановича неуместна.
– Так я и правда решила, что он богатый жених, который Людмилу в загс поведет, – усугубила положение Анюта, – очень выгодный выбор. Старичок скоро…
Я ущипнула дурочку за бок.
– Ой-ой! – взвизгнула та.
– Михаил Иванович, вы где? – позвал из коридора женский голос.
Я обрадовалась – сейчас дедулю уведут, и ответила:
– Здесь он!
В комнату заглянула Лида:
– Людмила Андреевна! Вы красавица! Глаз не оторвать!
– Не надо у Людки глаза отрывать, – испугался Михаил Иванович, – они ей еще пригодятся.
– А платье какое! – продолжала ахать Лида и повторила: – Глаз не оторвать!
Дедуля посмотрел на меня:
– Пирамида, выгони бабу, она хочет Людку изуродовать.
– Пирамида, – расхохоталась Анюта, – дедушка, она Степанида.
– Лидия, что тебе надо? Зачем пришла? – рассердилась Люда.
– Зачем пришла, – задумчиво повторила горничная, – увидела вас, такую красивую, и забыла.
– Может, дело в часах, которые вы держите в руке? – подсказала неугомонная Нюта.
– Точно! – обрадовалась Лидия. – Михаил Иванович, вы посеяли будильник.
Дед подошел ко мне и сказал:
– Пирамида, выгони дуру. Может, я и не очень сообразительным стал, нога плохо ходит, спина болит, но ум остался. Зачем будильники в поле закапывать? Их не сеют, а на тумбочку кладут.
– Михаил Иванович, – завела я, – Лидия хотела сказать, что вы потеряли часы.
– Часы? – уточнил старичок.
Я кивнула.
– Так я не ношу их давно, – объяснил дедуля, – врач запретил, браслет пережимает меридиан сердца.
– Меридианы на карте, – захихикала Анюта, – в нашем теле их нет.
– Не ваши часы, значит? – удивилась Лида. – А чьи?
– У Пирамиды спроси, – посоветовал Михаил Иванович.
Лида подошла ко мне:
– Они чьи?
Я ощутила себя в центре пьесы абсурда.
– Я только вчера сюда приехала, понятия не имею, что кому в вашей семье принадлежит. Могу лишь сказать, что часы произведены одной из самых известных и дорогих фирм в мире. Модель не новая, ей лет пять, может, чуть меньше. Я плохо ориентируюсь в мужских аксессуарах. Но предполагаю, что за часы отдали более ста тысяч долларов. Дайте их, пожалуйста.
Лидия молча вручила мне находку.
Я посмотрела на ее оборотную сторону.
– Как правило, товар такого класса имеет номер, по нему можно установить хозяина. Но в данном случае задача облегчается. Есть гравировка: «Любимому навсегда. Женечке от жены».
Я протянула часы Людмиле:
– Похоже, они принадлежали вашему покойному супругу.
Людмила попятилась:
– Да!
– О как! – потряс головой Михаил Иванович. – О как! Столько деньжищ отдала! А зачем? Марфа носит часики, я ей их за пару тысяч купил. Рублей. Розовые, электронные. С картинкой. Нормальная цена! Люда! Тебе некуда миллионы девать?
– Пусть все уйдут, – скомандовала невеста, – займитесь делом. Я устала. Хочу отдохнуть. Продолжим примерку через час.
– Да мне и так понятно, что делать, – заверила Анюта.
– Лидия, уведите Михаила Ивановича, – попросила я.
Горничная взяла старика под руку и утащила в коридор. Анюта сняла с невесты платье, упаковала его с моей помощью. Мы взяли кофр…
– Степанида, останьтесь, пожалуйста, – попросила Люда.
– Сейчас вернусь, только помогу ваше платье донести до гладильной, – сказала я.
– Останьтесь, – повторила Людмила.
– Сама дотащу, – решила Анюта и ушла.
Я посмотрела на Люду:
– Хотите, чтобы я сделала вам прическу?
– Конечно, – согласилась невеста, – но сначала прочтите это, пожалуйста.
Она подошла к секретеру, открыла крышку, достала конверт и протянула мне.
– Что это? – удивилась я.
– Письмо, я нашла его у себя на столе, – пояснила Людмила, – прочтите его, потом поговорим.
Я вынула лист белой бумаги, самой обычной, такую найдешь в любом офисе, развернула и прочла: «Если ты выйдешь замуж за Алексея, Евгений не простит. Он к тебе придет. Все всем расскажет».
– Однако, – пробормотала я, отдавая послание Никитиной, – не очень приятное сообщение. Похоже, часы кто-то специально в коридоре бросил.
Людмила села на диванчик и показала на кресло:
– Устраивайтесь. Дело, прямо скажем, неприятное. Почему я пригласила вас делать макияж?
– Меня позвал Алексей, ваш жених, – возразила я.
Людмила засмеялась.
– Степанида, давайте говорить откровенно. Я люблю Алексея. Можно сколько угодно утверждать, что он альфонс, собрался жить за счет богатой супруги. Мне это по барабану. Я хочу провести с этим мужчиной всю свою жизнь. До конца. До встречи с Лешей мне не очень-то везло в семейной жизни.
– Вы не расписывались с Никитиным? – удивилась я.
– Мы оформили брак, – сказала собеседница, – но мой папа, бывший мэр города Нырска, тогда был намного богаче Жени. Отец мудро вкладывал деньги, он прекрасно понимал, что рубли, евро, доллары – все может обесцениться. А что, купив десять лет назад за три миллиона, сегодня можно продать за двадцать?
– Квартиру? – предположила я.
– Молодец, – похвалила меня Людмила, – папа гений в плане покупки жилья. Еще живя в Нырске, он стал готовить посадочную полосу в Москве. Очень осторожно. Умно. Папочка тщательно изучил обстановку и сделал ставку на Куркино.
