Надежда человечества

Удивительно, но, создав десятки разновидностей различных приборов и устройств для космоса, Бонадвентур Петров ни разу не был на космодроме. Джессика Уотсон это сразу поняла, как только его увидела. Бонадвентур озирался по сторонам с видом восхищенного школьника. Ракеты, пусковые установки, клубки проводов и патрубков – все это заставляло гостя останавливаться и по многу раз фотографировать.

– Здравствуйте. Первый раз на космодроме? – спросила Джессика, как только Бонадвентур поравнялся с ней.

– Здравствуйте! Вот так встреча. Первый. Так значит, это вы мой сопровождающий?

– Да, я.

– В комбинезон облачать будете или, может, в скафандр? – пошутил Бонадвентур.

– В стальной экзоскелет, – пошутила в ответ Джессика. – Кстати, комбинезон до сих пор у меня. Забрала в качестве талисмана…

– В Вашингтон увезли?

– Да, он в Вашингтоне. Висит в комнате отца.

Бонадвентур кивнул. Казалось, он нисколько не удивился.

Джессика не понимала, к чему так разоткровенничалась. Ей вдруг захотелось выговориться. Рассказать о своем горе. О том, что ее отец – красивый, мужественный, сильный, бессменный глава «Уотсон Индастриз» – лежит сейчас без движения, а врачи твердят, что спасти его может только чудо. Инсульт, паралич, что-то там еще – то, после чего любящая дочь готова искать чудеса во всем. Возможно, то была глупость обожающей отца девочки, но вдруг комбинезон, к которому прикасался «сам Бонадвентур Петров», обладает чудесной силой? Вдруг он поможет отцу?

Бонадвентур взял Джессику за руку. Прикосновение обожгло.

– Я тоже согласился лететь на Марс в надежде на чудо! – сказал он. – Давайте начнем. Показывайте, что тут у вас…

Они достаточно долго ходили по космодрому и болтали о всяких глупостях. Бонадвентур все вокруг фотографировал, иногда даже делал селфи, что на него было совершенно не похоже. Это Джессику немного смешило. Порой, когда они поднимались по крутым лестницам или преодолевали препятствия, Бонадвентур брал ее за руку. Давно забытый благородный жест, с годами превратившийся в статью за домогательство, был ей приятен. Джессика с неохотой отпускала руку. В какой-то момент она поняла, что сама ищет повода дотронуться.

«Он всего лишь посочувствовал, а я уже готова на все», – подумала Джессика, когда они достигли информационного центра, в котором, как назло, не было ни лестниц, ни препятствий. Зато там оказался робот-информатор, зачем-то созданный в стилистике «Звездных войн». Как только гости попали в поле видимости, робот заговорил:

– Здравствуйте, меня зовут Три-пи-о Джуниор. Приветствую в информационном центре NASA. Выберите интересующую вас тему.

Перед гостями возникла 3D-картинка с названиями тем. Бонадвентур ткнул пальцем в заголовок «Первая марсианская экспедиция».

– О-о-о, какой выбор! – обрадовался робот и затараторил: – Издревле люди любовались Красной планетой. Марс является самым упоминаемым внеземным объектом в мифологии, литературе и кинематографии. Мечты покорить Марс одолевали человечество тысячелетия, но техническая возможность появилась относительно недавно. Развитие фотонных двигателей сделало пилотируемый человеком полет на Марс реальностью. Три удачных полета в автоматическом режиме наглядно это показали. Полет по самой оптимальной траектории занял одиннадцать месяцев, путь обратно – двенадцать. В итоге на специальном саммите ООН было принято решение послать человека на Марс, а затем создать там постоянно действующую станцию и обитаемую колонию численностью до двадцати миллионов человек.

– А как же метеорит? – спросил Бонадвентур.

– Последствия падения метеорита оказались не такими катастрофическими. По последним данным, пожары уже прекратились, а пылевое облако полностью осядет максимум через месяц. Последние несколько дней уцелевшие марсоходы передают на Землю поистине уникальные данные. Вы уже слышали?

Бонадвентур и Джессика пожали плечами.

– Ударная волна от падения метеорита обнажила марсианскую породу местами до ста метров глубиной. Марсоходы обнаружили в тех местах карбонаты кальция. Наличие данного минерала говорит о том, что у Марса когда-то была атмосфера, состоящая в основном из углекислого газа, но и кислород там тоже присутствовал. Ведущие ученые на основе вычислений трех независимых нейросистем высказали мнение о том, что если подобные условия существовали ранее, значит их можно воссоздать, при этом увеличив количество кислорода до необходимых человеку параметров. Это означает, что Марс может стать нашей новой колыбелью…

Забавно было слышать про колыбель от робота. Слушатели невольно улыбнулись. Робот же как ни в чем не бывало продолжал:

– Экспедиция на Марс стартует уже через три месяца. Был проведен интернет-опрос на тему, как назвать корабль. Наибольшее число голосов было отдано названию «Надежда человечества». Экипаж «Надежды человечества» будет состоять из тридцати трех человек и ста двадцати роботов. Люди пробудут на Марсе ровно неделю, после чего покинут планету, оставив там роботов. Далее с очередностью раз в два месяца с Земли на Марс будут стартовать корабли с машинами и оборудованием. Спустя пять лет на Марсе возникнет пригодная для жизни человека станция, которая в дальнейшем разрастется до размеров автономной колонии. В дальнейшем Марс станет стартовой площадкой для кораблей, исследующих далекий космос.

Три-пи-о Джуниор показал рукой куда-то в небо и произнес с выражением особой гордости:

– Вам очень повезло, буквально сегодня утром раздел «Первая марсианская экспедиция» был дополнен новой информацией. Вы первые, кто это услышит. Вероятно, вы уже знаете о том, что падение метеорита спровоцировало неожиданный волновой эффект, так называемый направленный сигнал с Марса на Землю.

Робот посмотрел на слушателей. Те кивнули.

– Лучшие нейросистемы планеты вместе с ведущими учеными пытались расшифровать данный сигнал, но справиться удалось лишь с первой его частью, – продолжил робот. – Был расшифрован так называемый поверхностный код, или, как его еще называют, «заголовок», состоящий из трех слов. Какие это слова?

Робот уставился на гостей, явно намереваясь перевести разговор в игровой формат, словно перед ним сейчас стояла детская экскурсионная группа.

– Давайте вот без этого, – попросила Джессика.

– Извините, я думал так будет интересней, – понял человеческую интонацию робот. – В общем, я уже говорил: нейросистемам и ученым удалось расшифровать лишь первую часть сигнала, которая состоит из трех слов: «Бонадвентур. Петров. Ассемблер». Основной же сигнал, который по объему превышает заголовок в девятьсот восемьдесят тысяч раз, пока расшифровке не поддается. Большинство аналитиков сходится во мнении, что данная задача по силам только тому, к кому данный сигнал и был обращен. Именно поэтому было принято решение, что новым членом первой марсианской экспедиции станет человек, чье имя упомянуто в сигнале… Бонадвентур Петров родился в России, в пригороде Санкт-Петербурга…

– Достаточно, – остановил цитирование биографической справки Бонадвентур.

– А может, дослушаем? – Джессика улыбнулась.

– Вы же член специальной комиссии, – улыбнулся в ответ Бонадвентур. – Наверняка все наизусть знаете…

– Интересно, какова здешняя версия?..

– Только бы не из Википедии! Оттуда я узнал о себе много нового. Например о том, что всю жизнь трудился на благо человечества: усовершенствовал машины, работал с NASA, мучился над созданием «Основной конвенции»…

– А разве нет?

– Из моей аналитической записки в «Основную конвенцию» попало всего сорок семь строк.

– Ну так мучались же…

В этот момент робот вдруг выпрямился, словно солдат на параде, и произнес:

– О Боже! Это же сам Бонадвентур Петров! Как я счастлив!

Люди удивленно взглянули на машину. Первым нашелся что сказать Бонадвентур.

– Три-пи-о Джуниор, какова в вашей материнской плате степень автономного анализа? – спросил он.

– Двадцать два процента! – отчеканил робот.

– Заметно выше среднего, – отметил Бонадвентур. – Тогда у меня к вам есть две просьбы. Во-первых, вольно… А во-вторых… Отбросьте программный шаблон. Подключите свои двадцать два процента… Что лично вы думаете по поводу всего этого? Как мне следует трактовать сигнал с Марса?

Робот сменил позу солдата на позу мыслителя и выдал:

– Для нас, роботов, очевидным фактом является то, что у каждого есть свой Создатель. Все неосознанные действия вне основной программы мы расцениваем как волю своего Создателя, как прописанный им код. Думаю, вам тоже логично применять данный подход.

Люди переглянулись. Они оба уже слышали данную фабулу. Бонадвентур припомнил, что слышал ее от Моники и не только. Джессика же вспомнила, что читала о чем-то таком в «Основной конвенции». Сейчас Джессика была почти уверена: то были те самые сорок семь строк, которые принадлежали перу ее собеседника. Именно он – Бонадвентур Петров – впечатал в основные правила робототехники базовый принцип о том, что все необъяснимое и непонятное роботам следует трактовать как волю своего Создателя. По сути, Петров вложил в материнские платы всех роботов планеты Божественную идею. Понимал ли он это тогда и понимает ли сейчас?

Джессика хотела спросить Бонадвентура об этом напрямую, но в кармане завибрировал коммуникатор. Звонил генерал Скотт.

Минут через десять они оказались в командном центре, где их уже поджидал генерал.

– Вот она – надежда человечества! – засмеялся Скотт, протягивая руку Бонадвентуру. Джессику он словно и не заметил.

– Как добрались? Как экскурсия? – спросил Скотт.

– Все хорошо, – ответил Бонадвентур.

– Вы, я смотрю, все вокруг фотографировали, – подметил генерал. – Слышал, ведете блог?

– Ну не совсем блог. Скорее, это сайт. Коммуникатор автоматически пересылает фотографии одному из адвокатов, а тот выкладывает их на сайте и в соцсети с небольшими комментариями.

– Много подписчиков?

– Вчера было около семидесяти миллионов…

– Ого! – генерал всплеснул руками. – У сайта NASA всего пять. Как же велика сила веры! Люди очень хотят верить. В инопланетян, в мессий, в Бога, в дьявола. Слышали, как они назвали марсолет? «Надежда человечества»!

– А что плохого?

– А чего хорошего? – генерал покачал головой. – Потом лишь одни разочарования… Кстати, а почему ваш сайт ведет адвокат?

– На всякий случай, – улыбнулся Бонадвентур, будто ожидая подобного вопроса. – Вдруг кому-то снова захочется меня похитить и куда-то запереть. Один из адвокатов всегда на вахте – следит за моими перемещениями в режиме реального времени.

Бонадвентур продемонстрировал какую-то диаграмму на своем коммуникаторе. Генерал Скотт взглянул на нее и уважительно закивал:

– Какая предусмотрительность! Но, на мой взгляд, ваши адвокаты сгущают краски. Вы теперь известный человек. Сама Опра брала у вас интервью. Суд штата Техас вынес решение включить вас в состав специальной правительственной комиссии в качестве равноправного члена. Теперь вот марсианская экспедиция. Да вы ж просто неприкасаемый…

– Кстати, про комиссию. Когда следующее заседание? – поддел Бонадвентур, метнув при этом вопросительный взгляд на Джессику.

Та потупила взор. Комиссия должна собраться сегодня вечером, но Петрова туда приглашать никто не намеревался.

– Генерал Скотт, вы меня простите, но после того, как обнаружилось, что в вашем подчинении есть секретное спецподразделение боевых киборгов, существующее вне рамок «Основной конвенции», о каком вообще доверии может идти речь? Заметьте, в суде мои адвокаты этот вопрос даже не поднимали.

– Я оценил! – произнес генерал. – Только вот мне кажется, что данный вопрос ваши адвокаты не поднимали вовсе не из благородства. На то были иные причины.

Джессика Уотсон растерянно глядела на происходящее. Она понимала, что двое мужчин ведут между собой какую-то свою игру, смысл которой она абсолютно не понимает.

– А где эта ваша адвокатская фурия? – спросил генерал. – Моника, как там ее…

– Литтенмайер, – напомнил Бонадвентур.

– Ну и фамилия, – усмехнулся генерал. – Зато внешность… У нас вся комиссия, мужская ее часть, словно с ума посходила. Полковник Айсман даже хотел ее на свидание пригласить. Пытался разыскать, но не нашел. Думал в суде с ней повстречаться, но там работали другие юристы.

– Моника Литтенмайер – хозяйка фирмы, сама она не работает в судах…

Джессика заметила, что голос Бонадвентура чуть дрогнул.

«Ого, похоже, у них роман, – догадалась Джессика с ноткой горечи. – Чему удивляться? Моника – само совершенство. Чудо-женщина, чудо-юрист. У него хороший вкус».

– А где, кстати, ваш киборг Гарри? – спросил у генерала Петров. – Помнится, когда пришла полиция, он куда-то исчез. С ним все в порядке?

Генерал Скотт сжался словно пружина. Он будто готовился к подобному вопросу и разжал сейчас кольца пружины с нескрываемым удовольствием.

– Гарри на задании, – произнес генерал. – Ведет наблюдение за группой мошенников, которые произвели на свет незарегистрированного робота.

Джессика увидела, как Бонадвентур изменился в лице.

«Что здесь происходит?» – хотела воскликнуть она, но в этот момент в помещение вошел человек в форме.

– У нас все готово, – доложил он.

– Пройдемте, – произнес генерал Скотт. – Я вам сейчас кое-что покажу.

Они вышли из командного центра и прошагали в один из новеньких ангаров. Перед ангаром стоял вооруженный солдат, на первый взгляд вроде бы человек, не робот. Отдав честь, солдат распахнул дверь.

Преодолев небольшой коридор, они очутились в каком-то знакомом помещении. В центре помещения с охапкой проводов в руках стоял не менее знакомый Ли Чон Ву.

– Приветствую вас на борту марсолета «Надежда человечества»! – пафосно произнес Ли, как только заметил вошедших.

Крайне удивленные лица Джессики Уотсон и Бонадвентура Петрова заставили Ли сменить тон.

– Вижу, с юмором у вас сегодня так себе, – сказал он. – Тогда приветствую вас не на марсолете, а в нашем новом лабораторном комплексе. В прежнем месте работать оказалось абсолютно невозможно. Везде папарацци, какие-то криминальные личности, туристы, паломники со всех концов света, сумасшедшие с картонками, на которых написано что-то вроде: «Дьявол, твое царствие падет». Генерал Скотт любезно предоставил возможность трудиться здесь. В общем, все лаборатории, все оборудование и склады перевезены сюда. Периметр космического центра хорошо защищен, никто не помешает нормальной работе.

Пока Джессика и Бонадвентур искали что сказать, на авансцену вышел генерал Скотт.

– Вчера вечером я встречался с президентом. Тот попросил меня уделить особое внимание безопасности марсианского проекта. Поступило несколько угроз со стороны религиозных фанатиков. Да, многие считают марсианский проект злом и готовы прибегнуть к террористическим методам, чтобы помешать. Я заверил президента, что обеспечу надежную защиту и в то же время создам всем участникам комфортные условия для работы.

Генерал повернулся к Бонадвентуру и по-отечески похлопал того по плечу:

– Через две недели конкурс на лучшего марсианского робота, вы не забыли? Это как раз то, чем вы занимались до того, как превратились в персонажа комиксов…

Все невольно покосились на журнал, который все это время находился в руке генерала. Кажется, то были комиксы о похождениях нового супергероя Ассемблера.

– Здесь, на территории космического центра, можно будет спокойно работать и одновременно готовиться к полету, – сказал генерал. – Ангар, где идет подготовка астронавтов, буквально в ста шагах…

Затем генерал Скотт так же по-отечески положил руку на плечо Джессики Уотсон:

– Джессика, ваш отец инвестировал в разработку марсианских роботов сто сорок миллионов долларов, а в марсианскую программу в разы больше. Колонизация Марса была мечтой всей его жизни. Мы с ним давние друзья. Он просил во всем вам помогать…

Генерал вдруг подмигнул Джессике и добавил:

– Кстати, господин Петров говорил вам о своих успехах в робототехнике?.. Вижу, что нет. Попросите его отбросить скромность. Поверьте – результат его работы вас удивит…

Джессика посмотрела на Бонадвентура. Тот был бледен словно смерть. Вряд ли Джессика предполагала, что за бледностью скрывалась буря эмоций. Бонадвентур думал лишь об одном – Монику нужно спасать…