Ранние стадии эдипова конфликта

Генитальные импульсы мальчика, которые хотя поначалу и оказываются скрыты за его прегенитальными позывами и служат целям последних, тем не менее существенно влияют на ход его садистической фазы и побуждают его воспринимать тело и гениталии матери как сексуальный объект. Поэтому он хочет быть единственным ее (матери. – Примеч. пер.) обладателем в оральном, анальном и генитальном смыслах, напасть на пенис своего отца, находящийся внутри нее, используя все доступные ему садистические средства. Его оральная позиция также порождает большую ненависть к пенису отца вследствие той фрустрации, причиной которой был его отец. Обычно его деструктивные импульсы, направленные на пенис отца, значительно сильнее, чем у девочки, так как его желание своей матери как сексуального объекта заставляет его в большей степени концентрировать свою ненависть на нем (на пенисе отца. – Примеч. пер.). Более того, он (пенис отца. – Примеч. пер.) уже был выдающимся объектом беспокойства на самых ранних этапах развития мальчика, поскольку его прямые агрессивные импульсы, направленные на пенис отца, вызывали пропорциональный страх перед ним (пенисом отца. – Примеч. пер.). Этот страх усиливает у мальчика ненависть к пенису отца и желание его уничтожить.

Как мы уже видели в предыдущей главе, у девочки сохраняется восприятие тела матери как прямого объекта ее (девочки. – Примеч. пер.) деструктивных импульсов на протяжении гораздо большего времени, чем у мальчика, и интенсивность этого восприятия гораздо сильнее. Кроме того, ее положительные импульсы к пенису отца (как к реальному, так и воображаемому, находящемуся внутри тела матери), как правило, гораздо сильнее и устойчивее, чем у мальчика. В случае же с ним, только в течение некоторого периода на той ранней стадии, когда превалирует его агрессия по отношению к телу матери, его мать является фактическим объектом разрушения. Очень скоро предположительно находящийся в теле матери пенис отца во все большей мере переключает на себя ту агрессию, которая (первоначально. – Примеч. пер.) была направлена на мать.

Ранние ситуации тревожности

Кроме тех страхов, которые – вследствие враждебности к своей матери – испытывает мальчик, его страх также к опасному интернализированному пенису отца препятствует сохранению его женственной позиции. Именно этот страх, вместе с растущей силой его генитальных импульсов, в частности приводит его к отказу от идентификации себя со своей матерью и к укреплению его гетеросексуальной позиции. Но если его страхи в отношении матери как своей соперницы и пениса отца велики настолько, что он не преодолевает должным образом женственную фазу, то на его пути к формированию у себя гетеросексуальной позиции появится серьезнейшее препятствие.

Кроме того, для конечного результата развития мальчика очень важно, преобладает ли в его психической жизни в раннем возрасте страх перед своими родителями, объединенными в (процессе. – Примеч. пер.) копуляции и образующими неразделимое, враждебное по отношению к ребенку единое целое. Тревожность этого рода затрудняет для него занятие какой-либо позиции и ставит его в опасные ситуации, которые, по моему мнению, являются глубочайшими причинами сексуальной импотенции. Эти особые опасные ситуации вытекают из страха мальчика быть кастрированным пенисом отца, находящимся в теле матери, – то есть быть кастрированным его слившимися воедино «плохими» родителями, а также очень часто проявляющимся страхом того, что его собственный пенис невозможно будет обратно извлечь и он так и останется внутри тела матери.

Я уже неоднократно упоминала, что ситуации тревожности, возникающие у детей обоих полов в результате садистической агрессии, направленной на тело матери, распадаются на две категории. В первой из них тело матери становится средоточием разных опасностей, что и порождает всевозможные ужасы. Во второй – в нечто подобное превращается тело самого ребенка путем интроекции его опасных объектов, в особенности объединенных коитусом родителей, поэтому он начинает бояться опасностей и угроз, исходящих изнутри собственного тела. Тревожные ситуации обоих типов оказывают влияние друг на друга и встречаются как у девочек, так и у мальчиков. Я уже много где в этой книге обсуждала общие для них обоих методы противостояния тревоге. Но коротко повторю: ребенок борется со своими интернализированными «плохими» объектами с помощью представлений о всемогуществе своих экскрементов, а также получает защиту от них со стороны своих же, но «хороших» объектов. В то же самое время он смещает свой страх с внутренних опасностей во внешний мир с помощью проекции и находит там доказательства, опровергающие их опасный характер.

Но кроме этого, дети разных полов имеют свои специфические способы справиться с тревожностью. У мальчика ощущение всемогущества его экскрементов развивается в меньшей степени, чем у девочек, частично заменяемое чувством всемогущества своего пениса. В связи с этим его проекции внутренних опасностей отличаются от того, что имеет место у девочки. Специфический механизм, который он использует для преодоления как внутренних, так и внешних опасностей одновременно с получением сексуального удовлетворения, определяется тем, что его пенис, будучи активным органом, используется как средство контроля своего объекта и что он (пенис. – Примеч. пер.) доступен для проверки действительностью. Обладанием тела своей матери с помощью пениса он доказывает самому себе свое превосходство не только над своими опасными внешними объектами, но также и над объектами внутренними.