Развитие эго

А сейчас я только кратко рассмотрю, как соотносятся между собой формирование супер-эго у девочки с развитием ее эго. Фрейд показал, что некоторые различия в формировании супер-эго у девочек и мальчиков связаны с анатомическими различиями между людьми разных полов. Эти различия, как я думаю, влияют различными путями на развитие и эго, и супер-эго. Вследствие (особенностей. – Примеч. пер.) строения женских гениталий, которое подчеркивает их «принимающую» функцию, над эдиповыми желаниями девушки в большей степени доминируют ее оральные инстинктивные импульсы, а интроекция ее супер-эго носит более обширный характер, чем у мальчиков. В дополнение ко всему этому отсутствует пенис как орган активности. Большая зависимость девочки от ее супер-эго, являющаяся результатом ее более сильных интроективных тенденций, усиливается и далее – из-за того, что у нее нет пениса.

Я уже выдвигала на предыдущих страницах этой книги тот взгляд, что первичное ощущение всемогущества у мальчика связано с его пенисом, который на бессознательном уровне также является выразителем действий и сублимаций, исходящих из маскулинного компонента. У девочки же, у которой пениса нет, чувство всемогущества более глубоко и широко ассоциируется интроецированным пенисом отца, чем в случаях с мальчиками. Это тем более справедливо потому, что картина его пениса внутри себя, которую она сформировала (для себя. – Примеч. пер.) в детстве и которая определяет стандарты, устанавливаемые ею для самой себя, развивается из чрезвычайно ярко окрашенных фантазий и, таким образом, является еще более фантастичной как в хорошем, так и в плохом смысле, чем у мальчиков.

Представление о том, что супер-эго у женщин играет более значительную роль, чем у мужчин, на первый взгляд противоречит тому наблюдению, что женщины часто более зависимы от своих объектов, более подвержены влиянию внешнего мира, более изменчивы в своих моральных стандартах, чем мужчины, и, таким образом, по-видимому, в меньшей степени зависят от требований супер-эго. Но я думаю, что их большая зависимость от объектов (и связанная с этим большая значимость потери любви) и большая действенность супер-эго находятся в тесной связи друг с другом. Обе эти характеристики имеют общие корни в имеющейся у женщин большей склонности интроецировать свои объекты и так «настроить» их внутри себя, чтобы они там сформировали более мощное супер-эго. Более того, эта склонность усиливается их большей зависимостью от своего супер-эго и их более сильным страхом перед ним. Самая глубокая тревога девочки, заключающаяся в том, что ее интернализированные объекты уже нанесли ущерб тому, что находится внутри нее, причем этот ущерб она даже не может оценить, побуждает ее, как я уже показывала, снова и снова пересматривать содержание тревоги через отношения с реальными объектами и приводит, таким образом, к вторичному усилению в ней интроекционных тенденций. И опять же, кажется, что у нее механизмы проекции сильнее, чем у мужчины, что соответствует более сильному ощущению всемогущества ее экскрементов и мыслей, а это – еще один фактор, подталкивающий ее к установлению более тесных отношений с внешним миром и с объектами, существующими в нем, частично – с целью своего магического контроля над ними.

Тот факт, что у женщины процессы проекции и интроекции носят более сильный характер, чем у мужчины, не только влияет на характер ее объектных отношений, но и – как я думаю – имеет важное значение для развития ее эго. Ее преобладающая, глубинная и затаенная потребность полностью отдаться, довериться и подчиниться «хорошему» интернализированному пенису является одной из основ «воспринимающего» характера ее сублимаций и интересов. Но ее женская позиция заставляет ее заполучить тайный контроль над ее интернализированными объектами, используя всемогущество своих экскрементов и мыслей, и это благоприятствует появлению у нее острой наблюдательности и глубокого психологического понимания, а также определенного лукавства, хитрости и склонности к обману и интригам. Эта сторона развития женского эго выходит на первый план особенно в том, что касается ее материнского супер-эго, но также и сильно влияет на отношение к образу отца.

В работе «Я и Оно» Фрейд пишет: «Если они [объектные идентификации] берут верх, делаются слишком многочисленными, слишком сильными и неуживчивыми между собой, то можно ожидать патологического результата. Дело может дойти до расщепления эго, причем отдельные идентификации путем сопротивлений замыкаются друг от друга; может быть, тайна случаев так называемой множественной личности заключается в том, что отдельные идентификации, сменяясь, овладевают сознанием. Если дело даже и не заходит так далеко, все же создается тема для конфликтов между отдельными идентификациями, на которые раскалывается эго; конфликты эти, в конце концов, не всегда могут быть названы патологическими». Изучение ранних стадий формирования супер-эго и их связь с развитием эго полностью подтверждает это последнее утверждение. И, насколько это можно увидеть, любое дальнейшее исследование личности как единого целого, нормальной или ненормальной, должно будет проводиться в этих, определенных Фрейдом направлениях. Представляется, что путь расширения наших познаний об эго – это дальнейшее изучение различных идентификаций, осуществляемых им, а также то, как эго относится к ним. Только двигаясь в этом направлении, мы сможем узнать, какими способами эго регулирует существующие между этими идентификациями взаимоотношения, которые, как мы знаем, должны различаться в зависимости от стадии развития, где они (идентификации. – Примеч. пер.) были осуществлены, и от того, относятся они к матери, отцу субъекта или к ним обоим.

Формирование супер-эго по образу матери у девочки осложняется тем, что ее идентификация себя с матерью на основе анатомического сходства затруднена (по сравнению с аналогичной ситуацией идентификации мальчика со своим отцом) тем, что внутренние органы, выполняющие женские сексуальные функции, – как матери, так и ее самой, и факт обладания [внутри себя] детьми не предполагают возможность какого-либо исследования или какой-либо проверки действительностью. Это препятствие, о значении которого для женского сексуального развития я уже говорила, увеличивает силу ее ужасающего образа матери – то есть продукта ее собственных воображаемых садистических атак на свою мать, которая угрожает всему тому, что находится внутри нее (девочки. – Примеч. пер.) тела, и призывает ее к ответу за похищение у матери детей, стула и отцовского пениса.

Те способы агрессии, основанные на всемогуществе ее экскрементов и мыслей, которые девочка использует против своей матери, влияют на развитие ее эго не только напрямую, но также и непрямым образом. Формирование ее реакций на ее же садистическое всемогущество и трансформация последнего во всемогущество конструктивное позволяет ей развить сублимации и психические качества, которые являются полной противоположностью тем чертам, которые мы описали только что и которые связаны с первичным всемогуществом ее экскрементов. Они подталкивают ее к искренности и доверчивости, к способности к самопожертвованию, к готовности посвятить себя выполнению определенных обязанностей и переносить трудности ради этого или ради других людей, то есть к качествам, которые сильно развиты у многих женщин. Формирование этих реактивных образований и сублимаций заново способствует появлению ощущения всемогущества, но уже основанного на интернализированных «хороших» объектах и на отношении подчиненности своему супер-эго отцовского типа, чтобы сделать внутреннюю установку женского типа доминирующей.

Кроме того, желание исправить то, что наделали ее «плохие» и вредоносные экскременты, с помощью «хорошей» мочи и «хороших» фекалий, пожертвовать (ради других. – Примеч. пер.) своими хорошими и красивыми вещами – стремление, имеющее огромное значение при рождении ребенка и для его грудного вскармливания (так как «красивый» ребенок и «хорошее» молоко представляют собой противовес страху перед ее вредными экскрементами и опасной мочой), играет важную роль в развитии эго женщины. В самом деле это желание формирует плодотворную и созидательную основу для всех тех сублимаций, которые возникают из мысленных представлений о родах и грудном вскармливании.

Процесс развития женского эго можно описать таким образом: ее супер-эго возносится до невероятных высот, а ее эго подчиняется этому раздутому, восхищающему супер-эго. Однако при стремлении удовлетворить это экзальтированное супер-эго эго подталкивается к приложению всевозможных усилий, что ведет к росту и обогащению самого эго. Таким образом, тогда как у мужчин именно эго, а вместе с ним и отношение к реальности, в основном играют ведущую роль, а поэтому они по всей своей природе более объективны и рассудительны, в женщине бессознательное является доминирующей силой. В ее случае не меньше, чем в его, уровень ее достижений будет зависеть от качества ее эго, но они (достижения. – Примеч. пер.) носят свой особый, специфически женский характер, отличаются интуитивностью и субъективностью из-за того, что ее эго подчинено любимому внутреннему духовному образу. Они представляют собой рождение духовного ребенка, зачатого его отцом, и это духовное порождение относится на счет ее супер-эго. Развитие, происходящее именно по женскому типу, что выражается совершенно отчетливо, также имеет много черт, основанных на маскулинном компоненте, но, похоже, что именно преобладающая (типично. – Примеч. пер.) женская вера во всемогущество инкорпорированного отцовского пениса и растущего внутри нее ребенка делает женщину способной к достижениям специфически женского рода.

В этом месте мы не можем не сравнить психические состояния женщины и ребенка, так как дети, как я утверждаю, находятся в гораздо большей степени под властью своего супер-эго и в то же время больше нуждаются в своих объектах, чем взрослые. Мы все знаем, что женщина в гораздо большей степени похожа на ребенка, чем мужчина. Но при этом во многих аспектах развития своего эго она отличается от детей не меньше, чем он. Я вижу объяснение этому в следующем: в процессе своего развития женщина интроецирует свои эдиповы объекты в большей степени, чем мужчина, что ведет к более полному развитию эго, хотя при этом следует учитывать два ограничивающих фактора – бессознательное в более значительной мере владеет ее личностью, а это примерно аналогично тому, что имеет место и у ребенка, и она опирается на мощное супер-эго отчасти для того, чтобы контролировать или превзойти его.

Если девочка зациклена на воображаемом обладании пенисом как маскулинным атрибутом, то развитие ее эго будет существенно другим. Я ранее уже обсуждала различные причины, которые – с точки зрения сексуального развития – толкают девочку принять маскулинную позицию. Что касается ее действий и сублимаций, которые она в своем бессознательном воспринимает как практические доказательства наличия у нее пениса или чего-то такого, что его заменяет, то они используются не только в целях конкуренции с пенисом ее отца, но всегда – вторично – служат защитой от ее супер-эго и ослабляют его. Более того, у таких девочек эго в большей степени берет на себя ведущую роль, а поэтому их достижения становятся преимущественно выражением мужской потенции.

Я уже подчеркивала важность «хорошей» матери для формирования «хорошего» образа отца – в том, что касается сексуального развития девочки. Если она в состоянии доверить себя внутреннему руководству отцовского супер-эго, в которое она верит и которым восхищается, это всегда означает, что у нее также всегда есть «хорошие» образы матери. Только достаточное доверие к «хорошей» интернализированной матери допускает ее (девочки. – Примеч. пер.) полное подчинение отцовскому супер-эго. Но для такого подчинения необходимо, чтобы она в достаточной мере верила в свое обладание «хорошими» вещами, находящимися внутри ее тела, то есть «хорошими» интернализированными объектами. Только если ребенок, которого она в своем воображении имеет – или ожидает получить – от своего отца, является «хорошим» и «красивым», то есть только если ее тело внутри себя представляет собой место, где бал правят гармония и красота (фантазия, которая также имеется у мужчин), она сможет полностью отдаться, как в сексуальном, так и психологическом плане, своему отцовскому супер-эго и тем, кто его представляет во внешнем мире. Достижение гармонии такого рода основано на хороших отношениях между эго и его идентификациями, а также между этими идентификациями друг с другом, в особенности на мирном союзе образов двух родителей.

Детские фантазии девочки, в которых она из зависти и ненависти стремилась к уничтожению обоих родителей, являются источником ее глубочайшего чувства вины, но в то же время они также служат основой самых неодолимых опасных ситуаций. Из-за них возникает страх того, что внутри ее тела укрываются враждебные объекты, которые сцепились друг другом в смертельной схватке (то есть в деструктивной копуляции) или которые объединились друг с другом против ее эго, узнав о ее вине. Если ее отец и мать живут друг другом в мире и счастье, то огромное удовлетворение, получаемое ею вследствие этого, в значительной степени обязано тому уменьшению ее чувства вины, испытываемому ею из-за своих садистических фантазий, которое происходит вследствие хороших отношений между ними (родителями. – Примеч. пер.). Для ее бессознательного хорошее взаимопонимание родителей также рассматривается как полученное из действительности доказательство наличия у нее возможности осуществлять возмещение (ранее причиненного ею вреда. – Примеч. пер.) всеми допустимыми способами. Если эти механизмы возмещения успешно сформировались, то она не только будет находиться в гармонии с внешним миром, но – и это, как я думаю, является необходимым условием для достижения такого гармоничного состояния, для удовлетворительных объектных отношений и сексуального развития – будет в согласии и со своим внутренним миром, и с самой собой. По мере того как ее несущие в себе угрозу образы все больше отодвигаются на задний план, когда мирное взаимодействие интернализированных, доброжелательных образов матери и отца дает ей уверенность в безопасности и в гармонии внутри ее тела, девочка может развивать свои женственный и маскулинный компоненты в смысле и духе ее обоих интроецированных родителей. И этим женщине дается надежная основа для полного развития гармоничной личности.