Четыре типа отцов

Интервью с более чем 90 женщинами, лишившимися матерей, выявили четыре распространенные стратегии борьбы, которым следуют отцы после смерти супруги. Они не исключают друг друга: иногда отец сочетает элементы нескольких стратегий или переключается с одной на другую. Отец постепенно привыкает к роли родителя-одиночки, и потребности дочери с возрастом меняются. То, как начались отношения между отцом и дочерью, покажет, в какой точке они закончатся. Но отсутствие матери может изменить отношение отца к дочери. События совместно проведенных месяцев или лет серьезно влияют на уверенность, самооценку и способность дочери налаживать крепкие отношения во взрослом состоянии.

Отец по имени «Я в порядке, ты в порядке»

25-летняя Триша только начала скорбеть по матери, которая умерла, когда ей было три года. Лишь недавно она поняла, что способна пережить этот процесс. Ее отец, а также четыре старших брата и сестры не показывали своего горя.

Реакцию отца на смерть матери Триши можно описать четырьмя словами: молчание, избегание, новый брак. Он требовал от семьи жить так, словно дети никого не потеряли, а за обеденным столом всегда стоял один пустой стул. Я называю такое поведение «синдромом “Бонанцы”» в честь Бена Картрайта, главы семьи из телесериала «Бонанца». По сюжету герой воспитывал троих сыновей от трех жен. Эти женщины умерли молодыми – одна во время родов, другая от нападения индейцев, третья упала с лошади. В сериале герои почти не говорят о них. Единственное исключение происходит в серии, в которой средний сын Хосс влюбляется в умирающую женщину. Бен отводит его в сторону и торжественно заявляет: «Сын, я похоронил трех жен. Мой совет – ты должен принимать это как мужчина».

Детство и подростковый период Триши прошел в атмосфере молчания. Утрата сильно ее травмировала. «Еще пару лет назад я не верила, что именно у меня умерла мама, – признается она. – Думала: “Какое ужасное событие выпало на долю трехлетнего ребенка”, – какого-то ребенка, но не меня. Я не чувствовала связи с утратой. В то же время я не могла даже говорить о своей матери до девяти или десяти лет, потому что меня оглушали эмоции. Наверное, я чувствовала себя растерянной, так как никогда не могла показать свои чувства».

Еще в детстве Триша узнала, что отец по имени «Я в порядке, ты в порядке» возвращается к нормальной жизни, пытаясь защититься от эмоциональной боли и избежать горя своих детей. Он редко говорит об умершей жене, потому что боится перестать быть защитником семьи – по его мнению, эта роль предполагает защиту детей от эмоциональной боли. Они часто быстро женятся, погружаясь с головой в новые отношения (52 % вдовцов женятся в первые 18 месяцев после смерти жены. По оценкам, более половины этих стремительных браков заканчиваются разводом или расставанием).

Отец Триши снова женился через два года после смерти жены. Он хотел, чтобы новая жена заменила мать, которую его пять детей все еще помнили и по которой до сих пор скучали. «Женившись на Мэриан, он словно сказал нам: “Дети, это ваша новая мама” – вспоминает Триша. – Меня это очень смущало. Я должна была называть мачеху мамой, но ведь я знала, что у меня была другая мама, о которой никто не говорил. Все будто притворялись, что ничего не произошло. В итоге я возненавидела мачеху. Я грубила ей, потому что она заменила человека, в котором я нуждалась больше всего, и обвиняла ее во всем, что происходило в нашей семье».

Дети часто повторяют реакцию оставшегося члена семьи на утрату. С подобным отцом дети нередко убеждают себя, что их горе должно быть минимальным, ведь отец не показывает боль. Братьям и сестрам Триши было от 3 до 16 лет, когда мать умерла. Их стратегия борьбы привела к плохим последствиям, когда чувства растерянности и горя вырвались на свободу. Старшая сестра Триши забеременела и родила в 16 лет. Старший брат, который был особенно близок с мамой, перестал слушаться отца и сбежал из дома. Семья превратилась в разрозненную группу людей, которые проводили вместе лишь Рождество – в натянутой и неловкой атмосфере.

Триша не чувствовала семейной поддержки и не могла общаться с отцом или мачехой. Она уехала из дома и стала странницей, пожив в Англии, Китае и Японии, прежде чем обосноваться в США. «Я всегда обижалась на людей. Думала, на моей стороне никого нет, меня никто не поддерживает, – поясняет она. – Я часто чувствую себя более эмоционально зависимой, чем другие люди. Лишь недавно я поняла почему. Я нуждаюсь в эмоциональной поддержке. Мне тяжело построить хорошие отношения с мужчинами, так как я ищу в них сильного родителя. Я всегда бросаю мужчин в обиженных чувствах, потому что не нахожу в них то, что ищу».

Более 20 лет Триша повторяла отцовскую стратегию борьбы, пытаясь затолкнуть утрату подальше в прошлое и отрицая ее длительные последствия. Но когда два года назад ее молодой человек погиб в автокатастрофе, Триша поняла, что больше не может сдерживать боль. Начался ее процесс переживания горя. В первую очередь, она решила называть мачеху по имени и открыто обсудить свои чувства с отцом. «Скорбя по своему молодому человеку, я вернулась к отцу, – рассказывает Триша. – Однажды вечером я вывела его во двор и сказала: “Я здесь, потому что скорблю, и я не уеду, пока не успокою свои чувства. Знаешь, это все из-за смерти мамы. Утрата очень повлияла на меня. Как бы себя ни вели остальные члены нашей семьи, я очень расстроена”». Тот момент изменил отношения Триши с отцом. «Какая ирония – я единственный ребенок в семье, видевший его слезы, – добавляет Триша. – Я единственная, в присутствии которой он позволил себе расплакаться». Теперь отец и дочь пытаются наверстать годы молчания.

Беспомощный отец

Чтобы рассмотреть эту категорию отцов, обратимся к греческой мифологии. Когда царь Фив Эдип узнал, что убил своего отца и женился на собственной матери, он выколол себе глаза и добровольно изгнал себя из города. Голодный и босой, Эдип блуждал по фиванским долинам, но проводником ему стала его дочь Антигона. Она была преданной, послушной и осиротевшей – ее мать Иокаста покончила с собой, когда узнала, что на ней женился ее же сын. Антигона олицетворяла собой дочь «беспомощного отца». Если бы она дожила до взрослого возраста, несомненно, ощутила бы последствия такой преданной услужливости.

К счастью, современные трагедии имеют меньшие масштабы. Длительное горе, зависимость и неспособность жить без женской заботы – типичное описание беспомощности отца после смерти супруги. Необходимость работать, в одиночку воспитывать детей и содержать дом ошеломляют отцов буквально до оцепенения. «У моего коллеги жена недавно погибла в автокатастрофе, – рассказывает Тереза Рандо. – Эта женщина делала то, что делают многие женщины: оплачивала счета, принимала все решения. Коллега не знал, как оплачивать счета, и никогда не покупал продукты. Он действительно зависел от жены. Во многих случаях после смерти мужа женщина знает, как содержать дом, потому что у нее больше подобного опыта. Хотя смерть отца обычно означает потерю источника дохода, детям легче адаптироваться к утрате, если оставшийся родитель хорошо знаком с повседневной рутиной. Во многих случаях этот человек – мать».

Когда хроническое горе повергает отца в состояние беспомощности и его скорбь словно не имеет границ, он становится жертвой отчаяния, апатии и депрессии. Может забыть о своем внешнем виде, запустить дом и игнорировать детей. В семье умер лишь один родитель, но ребенок чувствует, что лишился обоих. «Это немного смягчается благодаря поддержке бабушки, тети, братьев или сестер, – говорит Расселл Херд. – Но дети испытывают двойной удар. Они словно теряют обоих родителей – один умер, а другой эмоционально отстранился».

Кто в таких случаях обычно сохраняет семью сплоченной и берет на себя домашние обязанности? Дочь. Это произошло в семьях Дениз и Джейн. Они познакомились на неформальной встрече, которую я устраивала для дочерей без матерей. Сидя в гостиной моего дома и наслаждаясь вином и сыром, они обнаружили, что у обеих отцы с трудом адаптировались к утрате и надеялись, что дочери возьмут на себя домашнее хозяйство.

35-летняя Дениз описывает своего отца как «нежного, любящего, ребячливого, но очень замкнутого мужчину», который пережил эмоциональный срыв после смерти супруги. Хотя Дениз было всего 12 лет, она быстро поняла, что должна взять на себе домашние обязанности и заботиться о двух младших сестрах, одна из которых очень похудела после смерти матери. Опека над отцом стала первым и главным отношением с мужчиной, и это серьезно повлияла на то, как повзрослевшая Дениз выбирала партнеров для романтических отношений.

Когда отцу позвонили из больницы, он выронил телефонную трубку и разрыдался. Я стояла рядом, похолодев. Через секунду подумала: «Кто-то должен поговорить с врачом». Поэтому я подняла трубку и ответила. С того момента я стала той, у кого нет чувств, человеком, который существует лишь для того, чтобы заботиться о дорогих людях. Мама слишком рано приучила меня довольствоваться малым и гордиться этим ощущением. Она воспитала меня мученицей, и я действительно стала ей после смерти мамы. Превратилась в юную домохозяйку. Я считала себя особенной, потому что могла обходиться малым, в отличие от остальных членов семьи, которые требовали внимания и любви. С годами внутри меня накопилась огромная злость.

Мой отец никогда не задумывался о том, что фактически я стала женой для него и мамой для сестер. Подросткового периода у меня не было. Я не общалась с мальчиками. Не занималась сексом. Не красилась и не носила платьев. Но у меня были прекрасные романтические мечты. Я мечтала о принце на белом коне. Теперь я хочу построить отношения с мужчиной, который всегда больше и сильнее меня, который будет защищать меня. Другого я не потерплю. Мой отец был размазней. Я не могу представить, как мужчина издевается надо мной или пытается поставить на место, и, если честно, мужчины не производят на меня большого впечатления. Еще в детстве я поняла, что у боженьки (в оригинале – папочки-боженьки) глиняные ноги. Сейчас я поддерживаю отношения с отцом, но до сих пор считаю его одним из тех, кто постоянно ноет и плачет. Каждый раз, когда я слышу очередную историю об эмоциональном мужчине, я думаю: «А я выросла с таким. Оставьте его себе».

Дениз была вынуждена рано повзрослеть и удовлетворять не только свои потребности, но и потребности остальных членов семьи. Она стала очень способной и независимой женщиной. По ее словам, самое сложное во взрослой жизни – научиться зависеть от других. «Я все еще учусь делегировать задачи на работе, – признается Дениз. – И я очень близка со своим раввином. Я никогда не получала такой поддержки, не привыкла, что кто-то сильный не захлебывается моей энергией». Она по-прежнему ищет партнера для близких отношений, который будет соответствовать ее стандартам после семи лет, проведенных в доме беспомощного отца.

38-летняя Джейн внимательно слушает историю Дениз. Джейн было 13 лет, когда ее мать-алкоголичка умерла от рака яичников. Девушка стала единственным источником эмоциональной поддержки для отца, который умер четыре года назад. Сегодня Джейн боится доверять людям, хотя мечтает об отношениях с заботливым человеком. «Я притягиваю мужчин-тряпок, – заявляет она. – Но я не получила материнской любви, и у меня нет детей. Я словно говорю некоторым мужчинам: “Хочешь материнской любви? Да пошел ты. Я не хочу быть чьей-то матерью”. Я все время привлекаю мужчин, которые нуждаются в мамочке, хотя сама нуждаюсь в мужчине-отце. Я хочу, чтобы кто-то заботился обо мне». Женщины, выполнявшие роль родителя в раннем возрасте, не ищут любовников или мужей, о которых надо заботиться. Они хотят, чтобы заботились о них.