Глава 39

Команда Олафа Борг-Педерсена уже держала наготове пару камер, установив их прямо в центре коридора; мигающие красные лампочки свидетельствовали о том, что спуск утомленного Карла в подвал записывался на видео. Одну камеру установили даже у него в кабинете. За рабочим столом вице-комиссара в компании со звукорежиссером и фотографом сидел телепродюсер собственной персоной – все терпеливо ожидали хозяина кабинета, словно стервятники, караулившие, когда добыча испустит дух.

– Вице-комиссар полиции Карл Мёрк – занятой человек, – с появлением Карла продюсер немедленно активизировался. – Наша программа «Стейшн Три» получила возможность в течение пары дней понаблюдать из-за кулис, как выглядит работа полицейских по совершенствованию нашего общества.

Он кивнул оператору, который тут же бросился к камере и снял ее со штатива.

– Каждый божий день в обществе обывателей происходят жуткие события, разрушающие жизни невинных людей.

«Вовсе не обязательно таких уж невинных», – подумал Карл, пытаясь помешать маячившей перед его носом камере запечатлеть раздраженное выражение на его лице с разных углов зрения.

– Водитель-убийца на свободе, девушки Копенгагена опасаются за свои жизни. Команда «Стейшн Три» готова оказать содействие полицейским и помочь остановить беспредел. Возможно, Карл Мёрк зашел в тупик, из которого наши зрители помогут ему выйти.

«Это ты зашел в тупик, придурок. Это даже не наше расследование, мог бы хоть разобраться для начала», – кивнув, подумал про себя Карл. Вдруг ему пришла в голову неожиданная соблазнительная идея, каким образом можно досадить одновременно и главе криминального отдела, и начальнику полиции.

– Да, – согласился он с серьезным видом. – Публика зачастую является нашим лучшим помощником. Что бы мы делали без бдительности простых людей? Без их подозрительности в отношении нестандартных событий и ситуаций?

Он посмотрел прямо в камеру.

– Однако до тех пор, пока наша внутренняя полицейская система не позволяет мне работать с делами, расследование которых входит в компетенцию других отделов, я никак не могу помочь раскрыть данные преступления.

– Вы имеете в виду, что делом занимается другой отдел?

– Да. А мы, сотрудники отдела «Q», не должны вмешиваться в текущие дела, несмотря на то что, возможно, могли бы пролить на них новый свет.

– Это то, что называется синдром собственника? Неужели он и в полиции процветает?

Карл кивнул. Как и хотел начальник полиции, в конце концов программа получит неплохую тему для обсасывания. Олаф Борг-Педерсен уже облизывался в предвкушении.

– То есть вы бессильны и в отношении очередной трагедии, унесшей жизнь еще одной девушки, правильно я вас понимаю?

Очередной трагедии? Карл не вполне понимал, о чем идет речь.

– Секундочку, я позову своего ассистента. Ведь запись должна быть реалистичной, верно? А мой помощник обычно участвует в обсуждении событий, произошедших за последние сутки.

Карл обнаружил Ассада с Гордоном в ситуационной комнате за оживленной беседой. Судя по всему, их совсем не коснулась вся та суета, в эпицентр которой попал Мёрк.

– Как там все прошло у начальника? – поинтересовался Ассад.

Карл кивнул.

– Спасибо, замечательно. Но что, черт возьми, происходит? Разве еще кого-то сбили насмерть?

– Пока непонятно, – ответил Гордон. – На предыдущие убийства не похоже, скорее на несчастный случай.

– Расскажите мне быстренько, в чем суть. Эти стервятники хотят…

– А здесь находится ситуационная комната отдела «Q», – послышалось с порога, отчего Карл пришел в состояние шока. Он обернулся на Олафа Борг-Педерсена с переносной видеокамерой в руках и микрофоном, наполовину запихнутым ему в глотку. – Насколько мы поняли, именно тут устанавливаются связи между различными делами и составляются обзоры текущих расследований, – пояснил продюсер и протянул микрофон Карлу. – На стене мы видим доску, где наглядно представлены дела, которые расследуются прямо сейчас. Карл Мёрк, не могли бы вы объяснить нам, что к чему?

– Извините, – произнес вице-комиссар, стараясь расправить плечи пошире, чтобы в камеру попала лишь небольшая часть доски. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы материалы, связанные с делом Циммерманн, попались на глаза кому-нибудь с третьего этажа; в противном случае не избежать новых неприятных моментов. – Принимая во внимание актуальные расследования, мы не имеем права раскрывать подробности рабочего процесса для вашей программы.

– Понял вас. – Олаф Борг-Педерсен кивнул, но с таким видом, словно, несмотря ни на что, намеревался добыть вожделенные кадры. – Мы начали говорить о водителе-убийце. Всего лишь четыре дня назад юная Мишель Хансен была сбита насмерть в Стенлёсе, свидетелями оказались двое беспризорников. Еще раньше при тех же обстоятельствах преступник расправился с Сентой Бергер. А вчера настал черед Берты Линд, проживавшей на Амагере. Как вы прокомментируете эти события? Есть ли основания у отдела «Q» уже сейчас связать последнюю трагедию с предшествующими преступлениями? – протараторил продюсер.

– Уф, – вмешался Гордон. – В отличие от двух других столкновений, мы пока не можем с уверенностью утверждать, что Берта Линд была сбита умышленно. Для того чтобы связать последнее происшествие с другими, необходимо иметь доказательства в виде тормозного пути с четко выраженным рисунком протекторов или же частицы резины того же типа, что был обнаружен в предыдущих случаях.

Карл неодобрительно взглянул на дылду. Нельзя было допускать продолжения беседы в столь серьезном ключе.

– Да. На наш взгляд, есть там тормозной след или нет, – вклинился он, – в одном можно быть уверенными: серийный убийца бродит на воле, и пора бы средствам массовой информации сделать более обстоятельное освещение ситуации, нежели выдавать те скудные сведения, которыми нам удалось поделиться со зрителями на данный момент. Между тем такой обзор может предоставить вам наша пресс-служба с Янусом Столем во главе. Так что вам придется еще раз подняться на третий этаж.

Олаф Борг-Педерсен встал на цыпочки.

– И все же благодаря своему непрерывно работающему перископу я заметил, что рядом с делом водителя-убийцы вы разместили на доске также так называемое «дело о дискотеке». Правда ли, что вы расследуете одновременно целую совокупность дел, связанных между собой?

Карл закипал изнутри. Ну и идиот – почему, по его мнению, дела висят на доске бок о бок?

– Мы ничего не можем исключать. Эта девушка, Бирна Сигурдардоттир, столь трагично ушедшая из жизни, являлась клиенткой центра социальной помощи, как и другие жертвы. И все они были примерно одного возраста. Были ли они связаны между собой? Правда ли, что они действовали заодно и состояли в сговоре? Вот в чем вопрос. Но, возможно, бдительные зрители «Стейшн Три» помогут нам установить истину. Успехов вам в общении с представителями пресс-службы. Быть может, там вам подробнее расскажут о внутренней политике нашего учреждения, в результате которой отделы не имеют возможности плодотворно сотрудничать друг с другом.

После ухода телевизионщиков Карл налил честно заслуженную чашку кофе и позволил себе громко и безудержно рассмеяться. От какого мощного потока пустой болтовни он вдруг избавился! Едва ли Бьёрн и глава Управления представляли себе подобный поворот событий. Кто-то, пожалуй, назвал бы поведение Мёрка подставой, но главное заключалось в том, что начальники наконец-то отстранят от него этих шутов с телевидения.

Внезапно он услышал какой-то грохот, доносившийся из коридора, и в следующую секунду к нему в кабинет, отпихивая друг друга, ввалились Гордон с Ассадом. Гордон протиснулся первым и выпалил, задыхаясь:

– Криминалисты установили, что первый наезд на Мишель совершили на красном «Пежо». Тот же самый автомобиль задавил Сенту Бергер. – Он срывался на крик. – Обнаружено множество доказательств: волосы и кровь на капоте и бампере.

Ассад стоял рядом и стонал.

– Все это вертится в моей голове, как карусель, Карл. Не могли бы вы…

– Мишель Хансен несомненно участвовала в ограблении на дискотеке, – тараторил Гордон дальше. – Я побеседовал с одним из людей, которые допрашивали Патрика Петтерссона, парня Мишель, – тот клянется в том, что не содействовал злоумышленникам. Он выражает готовность к сотрудничеству. Но Пасгорд по-прежнему недоволен и вызывает его на допрос уже в третий раз. В этот самый момент из него вытягивают дополнительные подробности. Надеюсь, что скоро его отпустят, и я подумал – а не завлечь ли нам его сюда, прежде чем он уйдет?

«Завлечь?» – удивился Карл. Похоже, Гордон полностью погрузился в свой собственный мир, но, с другой стороны, если таким образом можно досадить Пасгорду, то почему бы и нет?

– И все же разрешите прервать вашу беседу. Может, для начала мы услышим, что удалось выяснить в связи с делом Циммерманн? – перебил коллег Ассад. – Карл, ты задал множество вопросов, и теперь я хотел бы получить возможность на них ответить.

Мёрк кивнул. Неужто парни таким образом соперничают?

Ассад взглянул в свой блокнот.

– Ты интересовался, когда Биргит Циммерманн вышла замуж. Я исхожу из того, что ты имел в виду отца Денисы, так?

– Да. А что, у нее было несколько мужей?

– Получается, так. В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, в возрасте восемнадцати лет, Биргит вышла замуж за гастарбайтера-югослава и развелась с ним три месяца спустя. В восемьдесят седьмом году она вышла замуж второй раз, за бывшего капитана американской армии, который работал барменом в Копенгагене, в квартале пивнушек. В том же году она забеременела Денисой, урожденной Доррит, которая родилась в восемьдесят восьмом году. Вот этот самый американец как раз и носил фамилию «Франк», полное его имя – Джеймс Лестер Франк, родился в пятьдесят восьмом году в Дулуте, штат Миннесота. Итак, теперь нам кое-что о нем известно. С девяносто пятого года он не платит налогов в датскую казну, и я предполагаю, что он вернулся в США. Если требуется, я могу продолжить свои изыскания.

Создавалось ощущение, что ему не терпелось поскорее продвинуться дальше в поиске информации.

– Спасибо. Думаю, теперь тебе надо передать мяч Маркусу, он решит по ходу дела, – остудил его пыл Карл.

– И второй вопрос. Дениса посещала школу в Рёдовре, но с третьего класса училась в Больманс Фрисколе, откуда ушла после девятого класса в июне две тысячи четвертого года.

– То есть через несколько недель после убийства Стефани Гундерсен, правильно я понимаю? – уточнил Карл.

Ассад кивнул.

– Да. Учительница, которая за несколько месяцев до этого присутствовала при беседе Стефани и матери Денисы, до сих пор работает в школе, но не помнит ни эту встречу, ни мать Денисы. Зато прекрасно помнит, как в разгар экзаменов убили молодую учительницу и какое это вызвало раздражение.

– Потому что это произошло во время экзаменов?

– Ну да. Ей пришлось принимать выпускной экзамен вместо убитой, и, судя по всему, она была от этого не в восторге.

– Как-то это слишком цинично, – заметил Гордон.

Сириец кивнул.

– Да-да, она производит впечатление настоящей ведьмы с Боксберга.

– Ассад, гора, где ведьмы устраивают шабаш, называется Блоксберг, – поправил Карл. – Хотя гора Боксберг тоже находится в Германии.

Помощник посмотрел на Карла так, будто проглотил гвоздь. Но в данном контексте не так уж важно было, о какой именно горе идет речь.

– А вот с Комитетом по правам наследства мне было сложно общаться, они не горят желанием сотрудничать. Но мне помогла Лиза; какая же она смешливая!

Смешливая?

– Ассад, ты, наверное, хотел сказать «смышленая».

Коричневое лицо ассистента чуть зарделось.

– Карл, можешь перестать постоянно меня перебивать?

Мёрк кивнул.

– О’кей, но эта фраза – «можешь перестать постоянно меня перебивать» – звучит как-то нескладно. Лучше было бы сказать так: «перестань, пожалуйста, постоянно меня перебивать».

Эта реплика оказалась последней каплей.

– Карл, да это ведь то же самое, черт возьми! – Ассад не обращал внимания на то, что Карл и Гордон качали головами, и распалялся все больше, брызжа слюной. – Я терплю это в течение долгих лет, но прошу тебя, Карл, с этого момента перестань меня ПОСТОЯННО поправлять.

Мёрк недоуменно поднял брови. Неужели он так уж часто поправлял Ассада? Вице-комиссар собирался возразить, но промолчал, когда увидел, как Гордон хлопает сирийца по плечу. Двое против одного в разгар рабочего дня – кто же в такой ситуации захочет лезть на рожон?

Ассад тяжко вздохнул и погрузился в свои записи.

– Лиза выяснила, что Ригмор Циммерманн была довольно-таки высоко… – Он на секунду задумался. – Высокообеспе… чена. – Пристально посмотрел на Карла, которому захотелось кивнуть, но он не посмел. – Помимо тех шести миллионов крон, которые, как мы знаем, лежали на ее банковском счету, у нее имелись ценные бумаги на сумму четыре миллиона, а кроме того, она владела тремя квартирами. Одна – на Боргергэде, в ней живет Биргит Циммерманн; вторая – в Рёдовре, над старым обувным магазином, которым некогда владел ее супруг; и третья – в Стенлёсе.

Карл присвистнул.

– Богатая дамочка, как я погляжу… Значит, говоришь, ее третья квартира находится в Стенлёсе? Весьма любопытно… Роза тоже там живет.

Ассад кивнул.

– Да, Карл.

Затем он обратился к Гордону:

– А вот дальше будет интересно. Я выяснил кое-что любопытное.

Гордон пожал плечами. Что же тут такого особенного?

– В это сложно поверить, но соседка Розы носит фамилию Циммерманн. А если быть абсолютно точным – ее соседка и есть Ригмор Циммерманн!