Глава 38

Они сидели перед женщиной, которой всего за несколько дней удалось блистательно выполнить миссию по достижению тотальной деградации.

Табачно-перегарная вонь прочно обосновалась в ее жилище, и если в течение ближайшего времени ее не погубит алкоголь, то явно доконает невероятное количество выкуренных сигарет.

– Я не понимаю, что она говорит, – прошептал Ассад, но Карл сталкивался кое с чем и похлеще. По крайней мере, эта дама была в состоянии хоть что-то ответить.

– Вы утверждаете, что не помните Стефани Гундерсен, которая заменяла классного руководителя в классе вашей дочери. А тем временем, насколько нам удалось выяснить, вы находились с ней в натянутых отношениях. До нас дошли сведения, что во время одной из школьных бесед вы с ней сильно поругались. Неужели вы этого не помните, Биргит?

Женщина растерянно закачала головой.

– Эту молодую учительницу из Больманс Сколе убили в Эстре Анлэг. Вообще-то мой прежний шеф уже допрашивал вас в этой связи, в две тысячи четвертом году.

Биргит Циммерманн подняла указательный палец и закивала. Броня наконец-то была пробита.

– Вы помните, почему ваша беседа с учительницей перешла в скандал? Что произошло между вами и Стефани?

Биргит сидела и молча трясла головой в хмельном помешательстве. Затем она вновь подняла палец.

– Я прекрасно понимаю, что вы хотите, ха-ха… Вы, наверное, считаете меня полной идиоткой и думаете, что меня так просто обвинить. А я вам отвечаю – если вы хотите что-то узнать об этом, поговорите с матерью.

– Это будет сложновато сделать, поскольку ваша мать мертва, Биргит.

– Эх, жаль, а я и забыла… Ну тогда спросите у моей дочери. А заодно выясните у нее, кто убил мою мать.

– Что вы имеете в виду? Вы намекаете, что Дениса убила бабушку?

– Ха-ха, ну, вы опять за свое, – она хрипло захохотала. – Все-таки вы принимаете меня за идиотку, но я не говорила того, что вы сказали. Вы сами это придумали.

– Разрешите мне кое-что заметить? – подключился к разговору Ассад. Можно было подумать, если она ответит отказом, кто-то станет ее слушать.

Биргит изумленно посмотрела на него – так, словно только что увидела его, и, судя по всему, попыталась вспомнить, где уже встречалась с ним.

– Исходя из ваших слов, можно понять, что у вашей дочери были плохие отношения с бабушкой, верно? – уточнил Ассад.

Она улыбнулась.

– О, как вы проницательны! Они друг друга терпеть не могли, вот что я вам скажу.

Ассад так вытаращил свои карие глаза, что она никак не могла игнорировать его взгляд.

– А почему так, Биргит? Не потому ли, что Дениса внезапно отвернулась от семьи, чему немало способствовала Стефани Гундерсен?

Естественно, Ассад рассчитывал на некую реакцию с ее стороны, но никак не ожидал, что она на мгновение задержит дыхание, чтобы тут же разразиться гомерическим хохотом, забрызгав ему слюной все лицо.

– Давай это так и назовем, парень-шоколадка, – прогнусавила она затем. – Точнее и не скажешь.

Потом она откинулась на спинку дивана и вырубилась.

Аудиенция была окончена.

– На этот раз нам не удастся так просто отделаться, – заметил Ассад по возвращении в Управление. Не надо было говорить «нам».

Карл кивнул коллегам на пропускном пункте.

– Я уже понял это по вашим лицам, – сказал он. – Видимо, мне вновь надо подняться в кабинет Ларса Бьёрна?

Дежурные закачали головами.

– Нет, на этот раз в кабинет начальника полиции, – усмехнулся один из них.

Мёрк обернулся на Ассада.

– Ты согласен со мной, что мы должны довести это дело до конца?

Помощник кивнул.

– Перекопайте вместе с Гордоном все, что связано с семьей Циммерманн, ладно? Я хочу знать абсолютно все. Когда Биргит вышла замуж? Что случилось с ее мужем? Как долго Дениса посещала Больманс Фрисколе? Где теперь находится учитель, который присутствовал при беседе Стефани и Биргит Циммерманн? Какие ценности остались после смерти Ригмор Циммерманн? Все, что поможет нам составить более детальный портрет этой причудливой семейки. И вот что: найдите Денису Циммерманн, даже если для этого вам придется отправиться в Слагельсе.

Начальник полиции был не один – Маркус Якобсен уже сидел за его стеклянным столом на чудно́м трехногом стуле, обтянутом кожей, и дружелюбно кивал.

– Ну, присаживайся, – попросил главный шеф.

«Странное ощущение», – подумал Карл. После долгих лет работы в Управлении настал наконец момент, когда его пригласили сюда, в эту священную комнату, увешанную портретами всех предшественников нынешнего главы Управления, которые таращились со стен прямо ему в затылок.

– Я готов сделать решительное заявление, Карл Мёрк, – продолжил начальник. – Сожалею о том, что меня ввели в заблуждение относительно процента раскрываемости преступлений. Произошло явное недоразумение, и теперь оно исправлено, так что ваш отдел сохраняет прежний формат. – Он кивнул Карлу. – Кроме того, я предлагаю тебе установить более тесные взаимоотношения с телекомандой, которая готовит программу «Стейшн Три». Они будут сопровождать тебя оставшуюся часть дня, и я советую тебе представить им на растерзание какой-нибудь достойный материал.

Теперь кивнул Карл. Он представит им материал, да еще какой достойный!

– Маркус мне тут поведал о том, что ваш отдел сумел связать давнишнее дело Стефани Гундерсен с убийством Ригмор Циммерманн.

Мёрк с некоторой досадой посмотрел на Якобсена, но тот лишь беспомощно тряхнул головой.

– Вообще-то данное дело расследует отдел Ларса Бьёрна, и я сильно сомневаюсь, что он будет готов добровольно уступить дело вам. Однако на данный момент так получилось, что его отдел завален работой в связи с развернувшейся деятельностью водителя-убийцы, к тому же именно я решаю, кому тут чем заниматься. Так что отныне дело Циммерманн твое, Карл.

«Отличная месть за тот позор, которому Ларс Бьёрн подверг его на глазах у членов правительственного комитета», – подумал Карл. И автор этого хитрого маневра сидел сейчас рядом с ним.

Мёрк подмигнул Маркусу в знак благодарности.

– Ты подробно разъяснишь телевизионщикам, каким образом вы установили связь между делами, и предоставишь им отборные кадры, так как мы хотели бы продемонстрировать в программе свойственную полиции высокую эффективность работы. И напоследок скажу, что Маркус Якобсен выразил желание примкнуть к штату сотрудников Управления полиции в качестве стороннего консультанта. Я нисколько не сомневаюсь, что возможность при необходимости задействовать его опыт послужит укреплению наших позиций во всех отношениях.

Карл кивнул Маркусу. Какая замечательная новость! Но тот жестом показал, что настал черед Карла взять слово. Мёрк не сразу сообразил, на что намекает его бывший шеф, но после того, как Маркус едва заметно покосился на начальника полиции, понял, что еще не все счеты сведены.

Он откашлялся.

– В общем, я хочу поблагодарить вас; мы сделаем все возможное, чтобы дела Стефани Гундерсен и Ригмор Циммерманн были раскрыты. Помимо того, я хотел бы извиниться перед господином начальником полиции за свое недавнее поведение в Паролесален. Обещаю, что подобное больше не повторится.

На лице главного шефа расплылась улыбка, что случалось нечасто.

Какое наслаждение испытал Карл, проходя мимо кабинета Ларса Бьёрна! Говорят, что месть сладка, но это явное преуменьшение. Месть заключает в себе настоящее блаженство!

Он с улыбкой кивнул Лизе и фру Сёренсен в благодарность за их косвенное участие в судьбе его отдела и продолжал широко улыбаться в тот момент, когда чуть не налетел на Мону. На мгновение они замерли в полуметре друг от друга, и Карл сразу же отметил, насколько уставшей она выглядела.

– Ну как, вы что-нибудь выяснили про Розу? – вежливо поинтересовалась Мона, в то время как мысли ее находились где-то очень далеко. Ее внешний вид создавал ощущение крайней уязвимости – прозрачная кожа и особое выражение печали на лице, возникающее после целой череды серьезных неудач.

– Мона, ты в порядке? – машинально спросил Мёрк, ожидая, что она, всхлипывая, бросится в его объятия и признается, насколько несчастной чувствовала себя каждую секунду с тех пор, как закончились их отношения.

– Да, спасибо, – сухо ответила она. – Только, видимо, мне все-таки не стоило есть креветки Лаурсена. Мы с ними никогда особо не ладили.

Мёрк понял, что улыбка снова примерзла к его губам, когда Мона поспешно удалилась в направлении своего кабинета.

– Ее дочь серьезно больна, Карл, – сказала Лиза. – У нее сейчас хватает забот.