Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Итак, мы с радостью приглашаем читателей в главу 1, которая перенесет нас назад, в Европу пятнадцатого века, чтобы помочь нам изучить природу социального преобразования. Затем мы перейдем к динамике социального преобразования, выделив принципы и силы, которые ею движут. Имея эту основу – многие элементы которой вам будут уже знакомы, но окажутся по-новому сформулированы, – в своем распоряжении, вы получите возможность углубиться в изучение тех способов, которые используют социальные предприниматели, чтобы добиться преобразующих перемен. Мы надеемся, что это путешествие будет вам так же приятно, как и нам.
Иоганн Гутенберг родился в самом конце четырнадцатого века, как раз в те времена, когда Европу захлестнула волна перемен. Континент восстанавливался после века, омраченного смертью и разложением, когда голод и чума объединились, чтобы лишить жизни и родного дома более трети своего населения. Это были времена социальных волнений и, как тогда казалось, бесконечной войны. Но теперь жизнь людей стабилизировалась, благополучие восстанавливалось и сменялась политическая власть. Начинала вновь развиваться торговля, расширялись гильдии, начиналась эпоха исследований. На Востоке расцветала Оттоманская империя, а хватка Священной Римской империи в Европе ослабевала. Но все эти перемены меркли по сравнению с новым положением вещей, причиной возникновения которого стал Гутенберг.
Ранняя его карьера не предвещала того, что впоследствии он станет проводником перемен. Будучи сыном обеспеченного купца, он не был удачлив в своих ранних предприятиях, наиболее примечательным из которых стало производство сувенирных зеркал, приуроченное к выносу мощей Карла Великого. Хорошо отполированные зеркала предназначались для паломников, чтобы ловить «священное сияние», исходящее от мощей. Однако замысел провалился, когда наводнение задержало вынос мощей и толпы покупателей в конечном итоге так и не появились. Разоренный и преследуемый партнерами по бизнесу, Гутенберг обещал удовлетворить их претензии, но не деньгами, а с помощью своего изобретения: эффективного процесса печати с использованием подвижных литер.
Подобно большинству изобретений, печатный пресс Гутенберга не являлся совсем новой идеей: подвижные литеры были изобретены в Китае несколькими веками ранее, а затем медленно распространились по Азии и оказались в Европе. Но Гутенберг изменил существовавшие технологии так, что процесс печати стал гораздо быстрее и надежнее и впервые позволял печатать значительное количество страниц. Изобретение касалось не только самого пресса с подвижными литерами, но и процесса литья шрифтов, средств для выравнивания и расположения шрифтов и даже специальных чернил, которые допускали возможность цветной печати.
Печатный пресс Гутенберга обладал потенциалом, способным перевести производство книг с использования труда ремесленников на использование машин, снижая тем самым затраты и повышая производительность. Печатный пресс мог бы так и остаться лишь многообещающей новой технологией, уподобившись другим многочисленным изобретениям, если бы не те события, которые вскоре произошли. Гутенберг и его единомышленники начали производить печатные материалы и выпускать их в широкую продажу. Это в итоге привело к тому, что печатное слово стало гораздо доступнее, чем в любые предшествующие времена. Предоставив доступ к печатному слову, предприятие Гутенберга подготовило почву для широкого распространения грамотности и, тем самым, для демократизации знаний.
До момента появления Гутенберга и его пресса знания на Западе были доступны немногим: газет и журналов еще вообще не существовало, а книги создавались в единичных экземплярах и были феноменально дороги. Создавались они в основном монахами, которые уделяли часы кропотливого труда каллиграфическому письму и иллюстрациям. В результате лишь церковь и наиболее состоятельные люди могли позволить себе владеть собственными книгами. И они были единственными, у кого имелся доступ к знаниям в письменном виде.
Весь остальной мир обменивался информацией в устной форме. Простолюдины практически не имели возможностей научиться читать, но причина здесь заключалась не в отсутствии интеллекта или интереса к учебе, а в том, что у них попросту не было доступного материала для чтения. Занятые сбором урожая крестьяне, описанные на страницах «Великолепного часослова герцога Беррийского», не имели ни малейшей возможности увидеть эту рукопись или хотя бы узнать о том, как их труд там изображен. Они учились навыкам обработки земли у родителей, трудясь вместе с ними, а затем, в свою очередь, устно и конкретными примерами передавали полученные знания собственным детям. Они не имели доступа к печатной Библии и о ее содержании знали лишь из проповедей и бесед со священниками.
Дороговизна и недоступность книг обусловили то, что не только знания, но и власть, которой они наделяют, оставались вне досягаемости для народных масс. Представители церкви, дворянство и гильдии процветали и извлекали пользу из существовавшего статус-кво, позволявшего им поддерживать и усиливать свое превосходство над большинством. Остальные же могли либо безропотно подчиниться своей жизненной участи, либо вести напрасную борьбу против укоренившейся системы.
Изобретение Гутенберга перевернуло все. Скорость и надежность печатного пресса снизили затраты на производство в достаточной степени, чтобы существенно большее количество людей могло позволить себе покупку печатных материалов. С этого момента начались стремительные перемены. Магазин Гутенберга, расположенный в немецком Майнце, стимулировал развитие новой индустрии – к концу пятнадцатого века появление типографий было зафиксировано примерно в 270 городах по всей Европе. Впоследствии возникли эпоха Просвещения и Протестантская Реформация, появившиеся исключительно благодаря новому доступу к письменному и печатному слову.
По многим параметрам Гутенберг был предпринимателем. Он стремился преуспеть в мире посредством создания коммерческого предприятия. Он искал насущную потребность и пытался найти наилучшее из возможных решение, чтобы ее удовлетворить. Он разработал надежный способ, позволяющий удовлетворить насущную потребность, и на его основе создал свой бизнес. Он не просто изобрел печатный пресс, а основал печатное производство с целью (которая по большей части так и осталась недостижимой) обогатиться на собственном изобретении.
Тем не менее влияние Гутенберга оказалось куда большим, чем он мог изначально себе это представить. Он фундаментальным образом изменил принцип, по которому работала окружающая его реальность. Его изобретение изменило мир, потому что оно относилось не только к индивидуальным потребностям, но и к гораздо более масштабному социальному равновесию. Несмотря на то, что сам Гутенберг вряд ли сформулировал бы это подобным образом, он сумел продвинуть мир вперед, создав механизм, успешно заменивший несправедливое равновесие на новое.
Вспомните, что система находится в равновесии тогда, когда она стабильна и сбалансирована. Подобные системы, как правило, масштабны, устойчивы и способны на самоусиление. Это вовсе не означает, что они оправданны, справедливы или честны. Системы с устойчивым равновесием могут восприниматься как нечто естественное и даже неизбежное, как положение вещей, которое всегда было таким и таким же и останется.
Представьте ситуацию в области знаний, имевшуюся до прихода печатного пресса. Лишь небольшое количество людей владело информацией и контролировало ее. Состав этих элит с течением времени мог меняться, но доступ широких народных масс к знаниям оставался прежним. При помощи печатного пресса Гутенберг изменил стабильное положение вещей. Он сделал возможным более широкий доступ к информации, создав условия для роста общей грамотности и более быстрого и эффективного распространения знаний. Первая газета появилась уже через шестьдесят лет после изобретения Гутенберга.
Доступ к печатному слову проложил путь к революции в человеческом мышлении, поскольку тезисы Мартина Лютера и работы философов эпохи Просвещения, таких как Локк, Юм и Вольтер, могли читаться и распространяться с гораздо большей легкостью, чем это могло бы происходить в прошлом. Издатели, последовавшие за Гутенбергом, распространили его влияние, помогая устанавливать и усиливать новое мировое положение.
Зародилось новое и превосходное равновесие – не сразу, но шаг за шагом, потому что большие перемены зачастую встречают жесткое сопротивление до тех пор, пока не возникнет равноценно стабильное, но более совершенное положение. Следует отметить, что новое равновесие не было идеальным. Как вы помните из истории Эндрю Карнеги, рассказанной во вступительной части, печатный пресс не обеспечил равного и беспрепятственного доступа к книгам. Но он сумел изменить мир, в котором царили условия, согласно которым лишь небольшая группа людей имела доступ к печатному слову, превратив его в иной, где печатные материалы были в широком доступе для народных масс. Но, несмотря на всю широту доступа, его нельзя было назвать действительно всеобъемлющим. Спустя столетия после прихода печатного пресса книги все еще были более доступны богатым, чем бедным. Таким образом, преобразование Карнеги, по старой традиции, было построено на плечах гигантов, которые ему предшествовали.
Войти с помощью соц. сетей: